Золото...

Он ловит меня на парковке рядом с круглосуточным магазином. Вжимает в капот моего собственного джипа и называет «Плохой деткой, которая забыла, что ей нельзя выходить на улицу без своего папочки». Он наверняка хотел бы сказать что-то еще, но его отдергивает Скотт. Пока они рычат друг на друга, мне как раз удается достать из машины старенький отцовский «Глок». Подчиняясь моим словам, Скотт валит мужика вдвое больше себя на асфальт прямо ко мне под ноги. Парень не успевает встать, получив пулю прямо промеж ног, так удачно расставленных из-за падения. И пока он корчится от боли, я доходчиво объясняю, что если бы он успел сделать хоть что-то, то узнал бы, насколько на самом деле я могу быть «плохой деткой». Отправив ему привет второй аконитовой пулей, на сей раз точно в лоб, помогаю Скотту уложить пакеты с едой в машину. Пока мы едем до дома, друг долго извиняется за пакет молока, лопнувший, когда он бросал сумки и бежал ко мне на помощь через всю парковку. Ничего, молоко пьют и другие, Эрика или Айзек наверняка купят его, когда будут ехать с работы. Главное, вернуться раньше них. Дом встречает привычной пустотой. МакКол улыбается и просит создать барьер. Пока я обхожу территорию, он разбирает продукты, наверняка все с той же дурацкой улыбкой на лице. Конечно, ведь его встретят дети и Эллисон. Пятеро милых щенят, сидящих сейчас с охотницей на втором этаже. Скотт уже услышал их шевеление в манеже, а судя по времени, их мама наверняка читает им сказки. Значит, он услышал и ее голос. Стоит мне закончить, как друг бежит к лестнице, где его уже встречает Эллисон, узнавшая о нашем приезде от детей. Щенки всегда затихают, если рядом их отец или другой альфа. Они пока больше едят и спят, чем делают что-либо еще, но уже безумно похожи на своих родителей. Послушны – они не царапают манеж когтями и не пытаются поточить об него клыки, ведь мама объяснила им, что это плохо. Проявляют огромный интерес к играм – на днях они замотали Бойда, пока тот сидел с ними, так как все были заняты. Скотт не верит, но любознательность это у них от него. Со временем МакКол забыл, каким был в детстве, и что на самом деле это он тащил нас что-то искать, за кем-то подглядывать… Да, со временем эти роли поменялись, но изначально было именно так. Больше всех мне нравится Лилиан, отчасти потому, что она единственная девочка. Шерстка у нее светлее, чем у других, а глаза ярко зеленого цвета. Несмотря на то, что она самая слабенькая, она старается учиться поведению взрослых, подражает им и даже начинает говорить. Ее братья все еще рычат. Это пугает, ведь еще чуть-чуть и это станет проблемой, а логопедов для оборотней нет. Лилиан и сама проявляет ко мне симпатию. Она всегда спокойно сидит в своем детском кресле и наблюдает за тем, как я готовлю. Иногда я даю ей в руки укроп, и она кидает его в поднесенную мной кастрюлю. Сразу смеется и радуется. Ей нравится готовить, Элиссон уже даже присмотрела пару колледжей, где учат на поваров. Хотя, по-моему, она слишком погорячилась. Молоко купила Эрика, когда заезжала за детским питанием. Ее машина всегда ломится от игрушек, памперсов, детских смесей, творожков и соков. Несмотря на ее показушное отношение «я еще не нагулялась», она души не чает в малышах Скотта и Элисон. Ее любимчик – Фред. У него самые большие клыки и он самый крепкий из всех детей. Почти черная, как говорят девочки темно-каштановая, шёрстка у него уже опала с пузика, нос стал тоньше, а в ближайшее полнолуние кости на ногах должны будут полностью перестроится на человеческие. В манеже он старается быть лидером – дерется со всеми, вредничает, если кто-то из братьев хочет отнять у него игрушку. Даже иногда толкает Лилиан, хотя обычно именно он защищает ее от других малышей. Но как только его берет на руки Эрика, он становится шелковым. Играет с ней в самые обычные детские игры, от которых обычно бежит, если с ним пытаются поиграть другие. Она подкидывает его, щекочет, таскает на голове, и малыш смеется, он рад всему этому. Но попробуй его пощекотать Элиссон - волчонок начнет кусаться, а попробуй подбросить - сразу захнычет. Скотт объяснил, что каждый волчонок ищет себе наставника из стаи. Это не обязательно должен быть его родитель, но у наставника он обязательно должен быть один. Они будут лучшими друзьями и, чтобы не происходило, волчонок, выбравший тебя, всегда будет идти именно к тебе, со всеми своими неприятностями или радостями. Это еще одна нерушимая связь помимо стаи и семьи. Правда, остальные дети Элиссон пока не проявляют интереса ни к кому, кроме своих родителей. Дерек предупреждал как-то Скотта, когда девушек не было в доме, что, если остальные не начнут перевоплощается в людей, они могут погибнуть. Это пугает, ведь несмотря на то, что у оборотней всегда либо ты получаешь все, либо погибаешь, никто не думал, что это коснётся и детей. Правда, пока малыши выглядят вполне здоровыми, даже Дитон говорит, что у них неплохие шансы выжить. Но рассказывать о возможной потере детей Элиссон и Эрике никто не торопится. Все живут тихо-мирно и, относительно, счастливо. Особенно ценятся в доме такие вечера, когда все собираются вместе. Каждый из стаи своего рода «одомашнивается». Одевая вместо рабочей одежды простую, оборотни потихоньку перебираются на кухню, к ужину. Который, по сложившейся уже традиции готовлю я. Первой на запах еды приходит, как всегда, Эрика, а значит, скоро в кухне будет шумно, и кто-то постоянно будет говорить. — Что на ужин? — Она обнимает со спины и кладет голову мне на плечо. В преддверии полнолуния волчица всегда становится ласковой, нежной и старается ко всем прикоснуться. — Постой это же… Свинина!? — Да. — Наливаю масло на соседнюю сковородку и скидываю туда порезанную картошку. Ставлю ее на шестерку, так она будет готова быстрее. — А почему я не знаю о празднике? Сегодня какой-то особый день? — Эрика неожиданно сильно хватает меня за плечо. — Ты что-то скрываешь, а? — Никакого праздника. Просто все приезжают на выходные, захотелось порадовать. — Прогиб засчитан. Эрика отходит к холодильнику и достает себе шоколадку. Похоже, в это полнолуние она будет лезть на стены больше обычного. Мои мысли подтверждает Фред, чьи глаза загораются желтым, стоит ему учуять волчицу. — Нужна помощь? — Элиссон отпустила Скотта поболтать в мужской компании, а сама пришла с Фредом на кухню. Пытаясь удержать рвущегося к Эрике малыша на руках, она подходит поглядеть на мою стряпню. — Нет, я уже закончил. — Он опять думает, что Эрика ранена? — Вернувшийся только что Бойд, первым делом подходит к Эрике и целует ее в щеку. Он кладет руку ей на живот, поглаживая. Волчица тут же удовлетворенно урчит и обнимает его за талию. — Да, он еще не понимает… — Элиссон гладит немного успокоившегося Фреда по голове. Волчонок видит, что Эрике хорошо, но чувствует ее кровь и не может понять, почему она ранена, но не беспокоится из-за этого. Где-то наверху раздается плач и Элиссон спешит уйти к детям. Бойд наливает себе воды из графина и пьет, не отходя от обнимающей его Эрики. — Стайлз! — Айзек показывается в дверях кухни. У него закрыты глаза и идет он исключительно на запах, вытянув голову вперед. — Это то, что я чувствую? Это оно? — Почему вы все сегодня так рано? Я хотел сделать сюрприз. — Поднимаю крышку сковороды, на которой жарится мясо, и позволяю Айзеку в полной мере ощутить запах. Лейхи рычит и открывает глаза. — Я обожаю тебя! — Он порывисто обнимает меня, целуя в щеку. В отличие от Эрики Айзек всегда нуждается в физическом контакте с людьми. — Убью за мясо. Айзек резко отпускает меня и оборачивается, думая, что угроза была обращена ему. В проходе стоит Дерек и в упор смотрит на меня. Он всегда запрещал готовить мясо перед полнолунием. Но сегодня действительно праздник, мой личный, и я не собираюсь отказывать себе в удовольствии. Не только стая любит свинину. — Свинина с жареной картошкой и салат, Дерек. И я не собираюсь ничего переделывать и уж тем более выкидывать. Альфа спокойно кивает и уходит. В полной тишине присвистывает Эрика. — Ты жив? — Скотт заглядывает из гостиной. — Выглядишь бледным. — Жив. — Ты что, ему минет делал? — Айзек буквально пытается понюхать мой рот. — Не трави душу! — Эрика кидает в него оберткой от шоколадки и отлипает от Бойда. — Стайлз накрывай на стол, Элиссон просит отдать тебе Лилиан. Кажется, нашу принцессу сегодня слишком сильно обижают… Скотт послушно лезет за тарелками стоит мне указать ему на полку, а Бойд раскладывает стулья и расставляет их вокруг стола. Только Айзек никак не успокоится. — Нет, серьезно! Стайлз что такого между вами произошло, что он никак не отреагировал на твое непослушание!? Лейхи мешал раскладывать еду по тарелкам, нагибался, чтобы понюхать мой зад, задирал кофту ища следы от когтей или рук Дерека, и пытался узнать, что к чему. Не выдержав напора, бью его масляной лопаткой по голове. — Айзек, хватит! Если тебе не хватает ласки в личной жизни это еще не повод расспрашивать или вынюхивать интимные подробности других! — Прости… — Айзек виновато наклонил голову. В эту же секунду наверху раздался жуткий женский крик. Скотт и Бойд сразу бегут наверх, а Айзек хватает меня за локоть. — Обещай, что завтра, когда никого не будет, мы поговорим о моей личной жизни, и ты выслушаешь меня. — Обещаю. Получив мой ответ, Лейхи тоже понесся наверх. Он был таким испуганным, когда спрашивал. Смотрел так же как я когда-то, когда первый раз оказался под Хейлом. До сих пор я очень хорошо скрывал этот свой взгляд ото всех, первые недели даже от Скотта. Но Айзек - оборотень и он не мог оказаться в той же ситуации, что и я. Тем более интересно, что могло его так напугать. На пару минут дом затих, только было слышно, как наверху кто-то ходит. Наверно там собралась вся стая. Но вскоре все по очереди начали возвращаться на кухню, причем в привычной уже последовательности. — Стайлз. — Эрика несла на руках плачущую Лилиан, а на ее шее зиял маленький укус. — Это Фред? Покажи, я обработаю… — Нет… — Эрика повела плечом и протянула мне Лилиан. Укус почему-то не спешил заживать. — Это Дейл. Их с Чипом держала Элиссон, а когда я забрала его он не захотел расставаться с братом. И укусил. Маленькие Чип и Дейл были близнецами, и всегда находились рядом друг с другом. Они даже терялись вместе, когда уползали из манежа куда-нибудь за диваны или под кровать. — Это они обижали Лилиан. Элиссон сказала, что Чип даже покусал ее. – Эрика продолжила брошенное нами занятие и принялась раскладывать еду по тарелкам и переносить их на стол. — Покусал? — Да, за правый бок. Оказавшись у меня на руках, малышка сразу успокоилась и перестала хныкать. У Элиссон или Эрики она утыкалась лицом в грудь и держалась за их плечи. Мои формы были гораздо менее объемными, поэтому Лилиан забиралась повыше и утыкалась мне в шею, так же цепляясь за плечи. С такого ракурса было сложно рассмотреть что-либо. — Лилиан, солнышко, покажи мне, где бобо? На поглаживания по спине малышка только сильнее вцепилась в меня когтями. — Они заживут? — В любом случае. — Положив последнюю тарелку на стол, Эрика села на свое место и кивнула, чтоб я тоже садился. — Вопрос только в том, как быстро и безболезненно. Стая в неполном составе спустилась и расселась за стол. Не было только одного из малышей – он спал в манеже и будить еще одно чудо никто не собирался. Элиссон держала на руках Чипа, Скотт, сидящий рядом, Дейла. Бойд принес Эрике Фреда и позволил ему зализать место, где был укус от его брата. Айзек подошел к рассевшимся и, почесав голову, сел рядом со Скоттом. Иерархия прослеживалась даже здесь – самцы сидят ближе к вожаку, чем самки. — Лилиан, давай, покажи, где больно и мы пойдем к остальным кушать, ладно? Малышка повозила носом мне по шее и захныкала. — Лилиан… — Прекрати, это не подействует. — Дерек подошел из-за спины и, как не странно, после того как он погладил малышку, она отодвинусь от меня. — Где? Сейчас смотря в глаза ребенку, Хейл был совершенно обычным, таким, каким я привык его видеть. Каким я его любил - уверенным в себе, спокойным, полностью контролирующим ситуацию. Зверем, но не опасным. — Ть. — Лилиан погладила себя по животику и, клацнув короткими клыками, указала ручкой на брата. Подняв платьице, я увидел четыре кровоточащие точки, оставшиеся после клыков Дейла. — Смотри и учись. — Дерек взял меня за руку и приложил мою ладонь к ранке Лилиан. — Позже мое присутствие не понадобится. Он положил свою руку поверх моей и улыбнулся малышке. По запястью Дерека не текли змейки ее боли, но я ощущал, как под нашими ладонями затягиваются ранки. Лилиан хитро улыбалась. — Она что, специально… — Элиссон была ошарашена поступком дочери. — Сдерживала регенерацию. — Закончила за нее Эрика, уверенная до этого, что дети не могут этого делать. — Но зачем? — Айзек смотрел на малышку у меня на руках, как на невиданное чудо света. У него было очень плохо с регенерацией, он долго не мог понять, как управлять этим процессом, как вызывать его. Привыкший к ежедневной боли, он научился без проблем регенерировать только спустя три года после того, как стал оборотнем. Лилиан тем временем оттолкнула наши ладошки и снова погладила себя по животику, где уже не осталось и следа от укуса. — Да, она такая же хитрая, как и ты, Стилински. — Бойд кивнул на пустующие места за столом. — Хватит там стоять. — Та! — Лилиан ткнулась мне в щеку губами, целуя, и обняла за шею. Но стоило мне сеть за стол, как она заворочалась на руках и потянулась к севшему во главе стола Дереку. — Ты хочешь к Альфе? — Дерек снова улыбался. Он взял ее с моих рук и усадил себе на колени. Малышка радостно улыбнулась и потянулась к своей бутылочке, что стояла на столе рядом с моей тарелкой. Дом наполнился мерным гулом. Бойд, вновь взявший на руки Фреда, обсуждал со Скоттом, насколько поднимут налоги, если действительно начнут заботиться о резервации. Элиссон уверяла, что завтра им лучше поехать за вещами только женской компанией, в то время как Дерек настаивал, что с ними обязательно должен поехать Бойд. Айзек строил Лилиан рожицы, на что та пронзительно смеялась и показывала язык. Чип и Дейл активно воровали картошку у своих родителей и пытались ее съесть. Все было так, как и должно было быть. После ужина все расходятся, только Айзек остается на кухне – его очередь мыть посуду. Элиссон со Скоттом идут укладывать малышей, Эрика перебирает диски, пытается найти какой-нибудь вестерн. Бойд уходит наверх вместе с Дереком обсудить какие-то дела. Мне же остается пойти в свою комнату и ждать. Нужно подготовить мою келью для прихода в нее обращенного Альфы. Убрать все мелкие вещи в шкаф, закрыть книжную полку досками, вытащить стекло из форточки и положить его на пол. Последним убираю огромный ковер, загораживающий исцарапанный моими ногтями и когтями Хейла пол, с въевшимися в древесину пятнами крови. Вошедший Дерек застает меня с ковром в руках посреди комнаты. — Подготовился к полнолунию? Хейл прищуривается, его плечи расправлены и напряжены. Сворачиваю ковер и кладу его на кровать, садясь рядом. Наступающий Дерек, от которого веет угрозой, все еще пугает меня, но не так сильно, как обращенный. — В прошлый раз ты сорвался за два дня до полнолуния. Лучше подготовится заранее. И если хочешь сейчас, придется покупать новый стул. Дерек усмехается, глядя на упомянутый предмет мебели. Пару месяцев назад во время обращения он разнес точно такой же стул в клочья, пришлось покупать новый. — Не сегодня. — Дерек подошёл вплотную и вскинул голову. — Встань. Стоит мне подняться, как меня тут же хватают и прижимают к стенке. Больно ударяюсь головой, но Хейл дает мне пару секунд прийти в себя. — Больше никакого мяса перед полнолунием. У него удлинились клыки, и он почти рычит. А как только я собираюсь возразить, целует меня. Властно и жадно, не давая возможности толком ответить. Его клыки пропарывают мне губу и, оторвавшись, Дерек человеческим языком слизывает кровь. Он так и не обратился. — Скотт рассказал мне о случае на парковке. — Он не умеет врать. Я обнаруживаю, что вцепился в плечи Хейла и спешу убрать руки. Он стоит уже совершенно спокойный без выпирающих изо рта клыков и достает что-то из-за пазухи. — Ты должен быть осторожнее. Стае не нужно чтобы тебя съели или тем более… — Дерек кивает, не рискуя произносить вслух название того, что и сам со мной делает, и протягивает мне пистолет. — С завтрашнего дня я буду тренировать тебя. Забираю из рук оборотня оружие. Холодный метал послушно ложиться в руку, хотя в отличие от «Глока» он совершенно непривычный и будто не свой. — Как? Но он не отвечает. Хищно улыбнувшись, Дерек уходит, прикрыв за собой дверь. В голове пульсирует мысль, что ни в одной стае человеку не дают оружие для обороны, а в некоторых это даже запрещено. Губы горят после поцелуя, и непреодолимо хочется облизать их, а ноги подкашиваются от накатившей приятной дрожи. С первого этажа на весь дом раздается «Я знал!», в след за которым слышится громкий рев. Кажется, Айзеку достанется знатно.