***
Дерек поправится — он всегда так делал, слишком живучий для своего же блага, — и Питер не беспокоился. Он продолжал говорить себе это, когда пришёл в больницу на следующий день, придерживаясь строгих часов посещения. Помощник шерифа уже ожидал его, предварительно согласовав эту встречу в больнице с Питером по телефону. Они поговорили, коротко и по делу, придя к тому, что Питер уверен в том, что Дерек словил шальную пулю, которая не была предназначена ему. — А кому же тогда? — спросил помощник шерифа, и Питер приятно улыбнулся, пожимая плечами. — Хотелось бы знать ответ, не так ли? Уведомите меня, если узнаете. Он ушёл, ничего толком не добившись, и Питер проводил его взглядом, гадая, почему его допрашивал не сам шериф. Все знали, что Питер пришёл в компании Стайлза; что Стайлз нашёл раненого Дерека на территории школы. Неужели его отец не хочет лично проверить кого-то, кто каким-то образом связан с его сыном? Питер покинул комнату с несколькими диванами, слишком похожую на те, что используют на сеансах психотерапии, и, наконец, зашёл в палату Дерека. Тут пахло так же, как Питер помнил. Больница не менялась с годами, запахи препаратов, чистящих средств, страданий и плохой еды въелись ему в подкорку и никогда больше не покидали Питера. Дерек сидел в своей кровати, хмурясь и ковыряясь в неаппетитной каше. — Племянник, — ухмыльнулся Питер, привычно напрягаясь и наблюдая за каждым действием Дерека. Их отношения были натянутыми — в лучшем случае. Питер чувствовал от Дерека опасность, знал, что он ненавидит его за смерть Лоры, и не винил. Однако эта ненависть могла породить нежелательные действия со стороны его последнего члена семьи, и Питер, как бы ни дорожил Дереком, всё ещё не хотел умирать. — Питер, — ровно поздоровался Дерек. Его голос был сильным, он держался прямо и был значительно менее бледным. — Приятно знать, что ты не умер. — Питер остановился недалеко от дверей, чтобы не нависать над своим племянником и не казаться угрожающим. — Ты заставил Стайлза понервничать. — Я думал, что умру, — пожал плечами Дерек, словно его не волновала такая возможность. — Где Стайлз? — Если он поступил, как благоразумный послушный бета, то пропускает школу и отсыпается после всего, что произошло вчера. — Питер улыбнулся, чувствуя, как связь стаи звенит волнением и возбуждением. Конечно, Стайлз делал что-то противоположное отдыху. — Но когда это он был послушным или благоразумным? Дерек фыркнул, сдерживая улыбку. Питер наблюдал за ним, склонив голову и размышляя, когда именно всё пошло настолько не так, что между ними образовалась такая огромная пропасть. — А что произошло вчера? — осторожно спросил Дерек, явно заметив его благожелательное настроение и некоторую расслабленность. Питер махнул рукой. — Стайлз спас тебя, очистив кровь от аконита, — начал он. — Но нападение на тебя только показало нам, что пора действовать. — И? — не выдержал Дерек, когда Питер замолк, не собираясь продолжать без подсказки. — И в нескольких палатах отсюда Эллисон Арджент отсыпается после операции, а Крис Арджент бдит у её кровати. — Питер позволил себе широкую, хищную усмешку. — Последние представители своей семьи. Держатся друг за друга после столь большой трагедии. В его словах прозвучал упрёк, который Питер не собирался в них вкладывать. Лицо Дерека приобрело страдальческое выражение. — Ты же знаешь, что я не хотел оставлять тебя. Питер пожал плечами, отводя взгляд. Они не говорили об этом. Никогда. — Но Лора всё равно сделала это, — выдавил Питер сквозь сжимающееся горло. — В конце концов, «он всё равно умрёт», да, Дерек? Глаза Дерека были широко раскрыты. — Ты слышал это? — Я слышал всё, что происходило вокруг меня, — горько засмеялся Питер, вспоминая, как Лора отмахнулась от него, как от уже мёртвого. — Я чувствовал, слышал и обонял, но не мог пошевелиться. Эта была пытка, Дерек. И Лора обрекла меня на неё в той же степени, что и Кейт. — Она не… — Если бы я был рядом со стаей, мне никогда не потребовалось бы шесть лет, чтобы восстановиться, — перебил Питер, шипя сквозь зубы. — Но это больше не имеет значения. — Мы бы никогда не оставили тебя здесь, если бы знали. — Дерек скривился, понимая, что это звучит, как оправдание. — Я рад, что с тобой всё в порядке, Дерек, — сказал Питер после долгой паузы. Он собрался с мыслями и посмотрел на племянника, понимая, что не имеет права злиться на него. Возлагать что-то из произошедшего на Лору тоже было неправильно, но Питер не мог побороть столь глубоко укоренившуюся обиду и терзающую его боль. — Вероятно, Стайлз заскочит к тебе в тот или иной момент. Дерек кивнул, и Питер ушёл, не прощаясь. Он не мог дождаться вечера, когда Стайлз будет рядом с ним, поглощённый только Питером и тем, чему Питер решит его научить.***
Стайлз пришёл в половину одиннадцатого ночи, не смущаясь из-за своего многочасового опоздания. — Я ждал, пока папа уснёт. Он был очень беспокойным сегодня. Он знает, что что-то происходит. Питер видел, как это волнует его бету, заставляет переживать, не позволяет расслабиться, и тревожился вместе с ним. — Мы поговорим с ним, если всё станет слишком плохо, — сказал Питер, без промедления хватая Стайлза за руку и подталкивая его в сторону ванной комнаты. — Сделаем сегодня кое-что интересное. Питер заранее наполнил ванну холодной водой и кубиками льда, но травы, необходимые для ритуала, решил оставить к приходу Стайлза. Лёд почти полностью растаял, и Питер мимолётно порадовался тому, что у него есть ещё немного в холодильнике. Они вошли в просторную комнату, и Стайлз, немного повертев головой в любопытстве, сосредоточился на наполненной ванной. — Я хочу знать, почему мы в твоей ванной? Питер махнул рукой на полку, где лежали некоторые настои, травы и растворы. — Ритуалы, Стайлз. Сегодня мы поговорим о ритуалах. — Почему именно ритуалы? — Стайлз подошёл к ванне и потрогал воду рукой, с шипением отдёрнув её, едва она погрузилась в воду и наполовину. — Чёрт возьми, она ледяная. Что мы будем с ней делать? Питер выдержал небольшую паузу, дождавшись, пока Стайлз не повернётся и не бросит на него раздражённый взгляд, прежде чем ответить. — Мы ничего не будем делать с ней, Стайлз. С другой стороны, ты. — Я? — переспросил Стайлз, явно недовольный тем, что Питер тянул время. Питер кивнул. — Условия ритуала требуют полного погружения под воду. — Он подошёл ближе к своему бете, забавляясь выражением его лица. — Не против принять ванну, Стайлз?***
— Ты такой пугающе добрый, чувак, — прохрипел Стайлз, кутаясь в предложенное Питером одеяло. — Я не понимаю, в чём проблема, — растягивал слова Питер, не сводя с него глаз. — Знаешь, в чём, — фыркнул Стайлз, натягивая одеяло на плечи. Питер провёл пальцем по коже Стайлза, не скрытой футболкой и одеялом. Осторожно, чтобы не задеть его выпущенными когтями. Стайлз схватил его за запястье, удерживая на месте и хмуро разглядывая его ладонь. Питер не двигался, только спрятал когти, чтобы ненароком не задеть ими Стайлза. Ритуал прошёл правильно, в чём Питер был уверен, но Стайлз отказался говорить о том, что увидел, погрузившись в глубины своего разума. Питер не решался давить. — Каковы бы ни были мои причины, я здесь и я помогаю тебе, не так ли? Питер остро ощущал биение своего сердца и открытую линию горла Стайлза, такую же притягательно близкую, как и пугающе недосягаемую. — Да, — легко согласился Стайлз. Он немного дрожал, всё ещё не отойдя от купания в ледяной ванне. — Но меня всё ещё волнуют эти причины. Потому что я в тебя влюблён, подумывал сказать Питер, хотя и знал, что то, что с ним происходит вряд ли можно назвать влюблённостью. Дерек высмеял бы его, если бы Питер рассказал ему о том, что любит кого-то, но ему нравилось это слово, сама концепция. Питеру нравилось то, что это слово заставляло его чувствовать. Нравился этот горячий покалывающий прилив, который мягко сжимал его сердце, растекался по груди и падал в живот. Питер думал о том, чтобы сказать, что хотел Стайлза с его волшебным песком или без него, в их стае или за её пределами. Что хотел сохранить этот момент, когда они близки, как никогда. Но он промолчал и закрыл глаза, чувствуя разрывающую изнутри бурю. — Мы стая. — Да. — Стайлз спрятал стопы под бёдра. Питер, видя, что он всё ещё не пришёл в себя, принялся заваривать горячий чай. — И твоё удивительное участие можно объяснить желанием обеспечить товарища по стае всеми необходимыми ресурсами, но Дерек уверен, что ты вкладываешься куда сильнее, чем того требует необходимый минимум. Питер едва не фыркнул. — Ты что же, ждешь признания твоей исключительности лично от меня? — Это не сложно сделать, учитывая, что ты без ума от меня, не так ли? — хихикнул Стайлз, и Питер отвернулся, чтобы скрыть выражение своего лица. — Но если серьёзно, спасибо. Твоё великодушие немного тревожит и вызывает подозрения, но я очень благодарен, каковы бы ни были причины. Питер промолчал. Через несколько минут он поставил перед Стайлзом чашку ароматного горячего чая, и уселся рядом, чувствуя странную потерянность. Стайлз сделал глоток и придвинулся ближе — так, чтобы их бёдра прижимались друг к другу. Связь стаи зазвенела от неуверенности и страха, но в запахе угадывалась решительность и толика предвкушения. Питер зарычал. — Осторожнее, Стайлз. Предостережение в голосе, казалось, только раззадорило его бету. — Не переживай, большой плохой. Маленький положительный контакт не убьёт тебя. Но может раззадорить, подумал Питер, откидываясь на спинку дивана. Может подтолкнуть. — Я скажу Дереку, чтобы он побеседовал с тобой о твоей безрассудности. — Он ещё не выздоровел полностью, о мой Альфа, — усмехнулся Стайлз. Питер сжал кулаки, чтобы сдержать норовящие вылезти когти. — Оставь его в покое. Питер поспешно встал, разрывая контакт со Стайлзом — не полностью веря в свою способность удержаться от соблазна, и направился в свою спальню, чтобы принести кое-что для своего беты. — Я хочу, чтобы ты научился обращаться с оружием, — сказал он, вернувшись, и вручил Стайлзу мачете, который приберёг с той самой ночи. — Мы можем начать с этого. Стайлз смиренно взял мачете в руки, но быстро отложил его в сторону и вернулся к чаю. Питер ухмыльнулся на выражение вселенской муки, расцветшее на его лице, и решил заварить и себе чашечку.