Ночь в апельсиновом саду

Манящий запах апельсинов приятно дурманил, а прохлада в тени деревьев слегка бодрила чуть сонную Лале. Девушка искусно выводила плавные линии картины, стараясь улететь мыслями куда-то далеко в небо. Но ей это плохо удавалось. Мельком взглянув на свою работу, Лале ахнула. На полотне красовались яркие апельсины. «Если честно, в саду мне недостает воздуха, когда вы находитесь рядом, Лале-хатун» Воспоминания о той ночи нахлынули резкой волной. Его хриплый, глубокий, возбужденный голос пронзил тело электрическим ударом. Внизу живота приятно стянуло.  «Сладкий, сладкий лукум. Способный излечить любую душу. Такой светлый и задорный. И такой…» Страстный поцелуй Мехмеда снова ожил на губах Лале. Щеки покрылись жаром. Девушка закрыла глаза, прокручивая воспоминания. Его шершавые руки, сжимающие ее груди, влажные движения языком… Такой опасный, недоступный, сложный. Он полностью захватил разум Лале, не давая отвлечься даже в укромном уголке сада. Тело девушки непроизвольно возбудилось и ей пришлось сжать бедра, чтобы немного унять сильное напряжения в самом низу живота.  — Нет, только не сейчас. — томно прошептала Лале. Встряхнувшись от неожиданной дрожи в теле, девушка открыла глаза и вновь взглянула на картину. Красочные зарисовки апельсинов на тонких ветках выглядели довольно изящно. Оставалось только прорисовать солнечные блики. Лале стала бережно смешивать светлые оттенки на палитре. Рисование помогало ей отвлечься от бурного потока мыслей и эмоций, которые, порой, доводили до состояния полного исступления. Нанося аккуратные мазки, Лале мысленно переносилась в мир создаваемых ею картин. Именно поэтому творение запретных портретов ее так интересовало: можно было погружаться во внутренний мир портретируемого, чтобы характернее отразить взгляд, таким образом «вселив» в него душу. Но сейчас на это совсем не было сил. К тому же, даже апельсины могли вызвать случайный всплеск эмоций. — Гав! Из кустов выбежало маленькое мохнатое существо. От неожиданности Лале вздрогнула, но в следующее мгновение уже активно почесывала за ухом веселого Гузалика, бессовестно вторгнувшегося в укрытие своей любимой хозяйки. Точнее, в их общее тайное место. Беззаботные глаза собаки смотрели на Лале прямо и открыто. Этот взгляд напомнил девушке о тех беззаботных временах, что она проводила на уроках и с друзьями. Тогда в ее сердце еще не бушевало это странное, обжигающее чувство, которое практически полностью завладело ее жизнью. Не хотелось уединяться за бесконечными рассуждениями по поводу шехзаде или же лишний раз гасить в себе вину и страх.  — Гузалик, ты пришел меня поддержать? — нежно проговорила Лале. Собака еще активнее завиляла хвостом, весело подпрыгивая на месте. Смотря на такую беззаботность, девушка решила, что привычная жизнь не должна отойти на второй план, несмотря на бушевавшие внутри противоречивые чувства. Поэтому, немного поигравшись с Гузаликом, Лале отправилась на занятия. Где ее ждало еще несколько неприятностей. — Лале-хатун, как можно так сильно опаздывать! — громким голосом воскликнул преподаватель, Ходжам Мустафа, стоило девушки зайти в класс. — Простите, я немного увлеклась рисованием. — зардевшись от неловкости тихо произнесла Лале. — Конечно, изобразительное искусство составляет важную часть нашей образовательной программы, но не стоит забывать и про другие науки. — мягко произнес Ходжам Мустафа. — Проходите скорее. А мы продолжаем. Лале поспешно заняла свое место. Погрузившись в лекцию, на девушку накатило осознание того, что только благодаря ей просвещение девушек в гареме процветает, поэтому не стоит разочаровывать ни дядю, ни учителя. Но почему сейчас учиться не так интересно? Лале иногда силой приходилось заставлять себя не витать в облаках. Конечно, она прекрасно знала причину. И осознание еще больше пугало. — Лале-хатун, задержитесь на пару слов. Ходжам Мустафа незаметно подошел к девушке в конце занятия и аккуратно взял ее за рукав платья.  — Дорогая, что с вами происходит? Не поймите меня неправильно, просто я первый раз вижу вас такой.  Лале неловко опустила глаза и коротко спросила: — Какой? — Вы стали витать в облаках, опаздываете, слишком задумчивы. Неужто влюбились? Девушка была поражена догадкой учителя. Она знала, что с ней что-то происходит, но не подозревала, что окружающим это может быть настолько очевидно. Хотя отрицать мудрость Ходжам Мустафы было глупо. — Учитель, я не знаю, что мне делать. Я этого не хочу! На глазах Лале выступили непроизвольные слезы. Ее руки затряслись и девушка попыталась отвернуться, чтобы скрыть от Ходжам Мустафы свое лицо. Мужчина аккуратно обнял девушку и стал поглаживать ее по голове. — Ну, ну, дорогая. Любовь — это прекрасное чувство. Отчего же вы его боитесь? — Я не уверена, что он тот самый. Но сердцу ведь не прикажешь, так? — всхлипывая проговорила Лале. Учитель отстранился от девушки, взял ее за плечи и нежно посмотрел в глаза. — Лале-хатун, одно слово освобождает нас от всех тягот и боли в жизни — это любовь. Не мучайте себя, лучше наслаждайтесь этим чувством и черпайте из него вдохновение. Даже если, как вы считаете, человек вам не подходит. — Ходжам Мустафа говорил вкрадчиво и серьезно. — Вы — моя любимая ученица. Я вижу в вас огромный потенциал. Чувства могут уйти, а вот знания с вами на всю жизнь. Не забывайте об этом и учитесь, моя дорогая. Это все, о чем я вас сейчас попрошу. Сказав это, учитель аккуратно смахнул слезы девушки. Этот человек был для Лале не просто наставником, но и, наверное, самым значимым проводником в жизни. Его слова вселили в нее уверенность и силу. Что бы не происходило в ее душе — нужно помнить о своих стремлениях и ценностях. — Спасибо, учитель. Я запомню ваши слова. Они, как всегда, откликаются мне. А сейчас мне пора идти. Обещаю принести вам к следующему занятию два свитка с выполненными домашними заданиями. — Конечно, дорогая, ступай. Хорошего тебе дня. Береги себя. Попрощавшись с учителем, Лале направилась в свою комнату, чтобы начать приготовления к предстоящему вечеру танцев в покоях Мехмеда. Она невероятно нервничала, потому что не знала, что ее там ждет. Но больше всего пугала Лале сама встреча с Мехмедом. Какие эмоции будут на этот раз? Как себя вести? Стараясь об этом не думать, девушка сконцентрировалась на собственных ощущениях. Слова учителя ее взбодрили, придав уверенности. Конечно, она чувствовала определенный трепет к опасному шехзаде. Подавлять свои чувства равносильно насилию, поэтому Лале решила не сопротивляться и просто вести себя по ситуации. Возможно, тогда на душе станет легче и Мехмед быстрее отойдет на второй план. По распоряжению слуг, в комнату к Лале пришла Шахи-хатун с заранее подготовленными нарядами.  — Как необычно! Не ожидала, что вы пойдете на этот вечер. Особенно после того, что было… — наставница резко осеклась, видя, как напряглась Лале. — Это было давно, сейчас все по-другому. Я обещаю вам быть осторожной. — Конечно, дорогая. Ни в коем случае не умаляю вашей осмотрительности. И я кое-что заметила между вами и Мехмедом, но не будем об этом сейчас.  — Да, не будем. — коротко заключила Лале, недовольно посмотрев на Шахи-хатун. После необходимых приготовлений девушка критически осмотрела свой наряд в зеркале. Удовлетворенная своим внешним видом, Лале гордо направилась в покои Мехмеда.

***

Войдя в комнату шехзаде, Лале почувствовала сильный запах благовоний. Дурманящий аромат будто бы специально был создан для интимной атмосферы раскрепощения. Приглушенный свет свечей изящно отражался от атласной ткани подушек, которыми было усеяно центральное, главное место Мехмеда в самом конце комнаты. Вокруг него уже собралась небольшая толпа наложниц, вызывающе крутящими бедрами.  Шехзаде лениво осматривал девушек, но в какой-то момент его глаза загорелись. К нему подошла длинноволосая блондинка. Ее шелковая кожа ног проглядывала сквозь полупрозрачную ткань одеяния, а элегантные изгибы тела напоминали горные ручьи. Круглое лицо светилось наивностью и беззащитностью, однако глаза смотрели взглядом игривой кошки. Тонкие кисти рук мягко провели по контуру лица Мехмеда, который прикрыл веки и наслаждался приятными прикосновениями. Лале, смотревшей на эту сцену, внезапно стало дурно. Ее окатила волна непонятных эмоций. Острая ревность смешалась с внезапным порывом гнева, заставляя кулаки непроизвольно сжаться. Однако ни один мускул не дрогнул на лице девушки. Она лишь игриво опустила взгляд, пряча нервную улыбку.  Мехмед, заметивший Лале, лениво подозвал ее к себе небрежным движением. Его чуткая проницательность всегда угадывала эмоции окружающих, поэтому он не мог не обрадоваться реакции девушки. Как же ему льстила ее ревность к красивой наложнице. «Знай, Лале-хатун, я могу смотреть на других девушек, я могу трогать их. А что можешь ты?» Однако собственная мысль не понравилась шехзаде. У Лале есть ее обожаемый Влад, который вот-вот вернется из похода. И неизвестно, как она будет себя с ним вести. Гордая, непокорная, умная. Она умела производить впечатление и залезать в головы мужчинам. — Вы сегодня обворожительны. Этот наряд вам к лицу, Лале-хатун. — игривым голосом проговорил Мехмед. — Благодарю, шехзаде. Вижу, вы тут не скучаете в окружении не менее прекрасных женщин. Что она хочет? Комплимент? Доказательство, что она в этой комнате самая красивая и замечательная среди развязных наложниц? Ну нет, не так быстро, Лале-хатун. Светлая девушка, стоявшая все это время рядом и наблюдавшая за диалогом, заметно напряглась. Это была Александра, ныне Хюррем, наложница из чужих земель. Она разительно отличалась от всех не только своей экзотической внешностью, но и хитростью. Александра чувствовала натуру Мехмеда и не давала ему скучать рассказами о своей прошлой жизни, а также опозданиями, которые заставляли шехзаде буквально томиться в покоях в ожидании долгожданных ласк.  Светловолосая наложница элегантно обошла будущего султана, изящно сев ему на колени. Делая это, она прожигала Лале хитрым взглядом, не отрывая от нее глаз. Александра будто говорила: «Он мой. Попробуй отбери.» Надо было признать: это достойная соперница. Мехмеду Александра была действительно небезразлична.  Но Лале не считала это вызовом. Она с уважением относилась к наложницам, помня о их предназначении и, все же, считая свой статус гораздо выше. При этом, зная Мехмеда, нельзя было отрицать, что он мог наплевать на общее мнение и взять в жены кого-то из этих женщин. В особенности такой блистательный трофей — Александру. Мехмед ликовал, наблюдая за сценой обмена взглядами между Хюррем и Лале. Однако его напрягло хладнокровие кузины, так скоро появившееся на ее лице. Будто ее не волновало, что на коленях шехзаде сидит другая. Неужели эта гордая девушка считает, что все равно он принадлежит ей? А если для Лале это всего лишь игра? Гоня от себя мысли, Мехмед объявил: — Не будем более затягивать. Я пригласил вас всех, потому что хотел устроить вечер танцев перед моим недолгим отбытием из дворца. Прошу, начинайте. Одна короткая фраза и комната наполнилась звуками музыки. Наложницы одна за одной выходили в центр и начинали танцевать. Их движения были отточены, взгляды развратны. Мехмед задумчиво смотрел на девушек, то и дело поглядывая на Лале, которая отошла в дальний угол комнаты. Ее лицо совсем поникло, было видно, как ей неуютно и душно. Лале тем временем вновь погрузилась в свои рассуждения. Ей была чужда окружающая атмосфера. Хотелось поскорее уйти и вновь заняться рисованием или провести милый пикник вместе с друзьями. Разврат и похоть мероприятия томили ее сердце, ощущение безысходности ситуации буквально разрывало изнутри.  Заметив эти перемены, Мехмед почувствовал сильный укол в груди. Ему стало обидно за кузину, несмотря на ее вызывающие поступки. Согласно его плану, сегодняшний вечер должен был ее не только усмирить, но и выставить в более вызывающем свете. Ему хотелось, чтобы Лале не забывала о том, кто такой Мехмед и почему его стоит уважать. Почему же сейчас на душе так гадко? Шехзаде аккуратно поднял Александру с колен и, игнорируя танцующих наложниц, направился к Лале в другой конец комнаты. Их взгляды встретились. На мгновение в глазах девушки промелькнула тоска, сияющая светом чистоты. Но в следующих миг Лале уже с вызовом и гордостью смотрела на приближающегося Мехмеда. Он был не удивлен такой перемене. Протянув ей руку, шехзаде уверенно сказал: — Я провожу вас в ваши покои. Лале проигнорировала вытянутую руку. Она плавно вышла в центр комнаты, окруженная недоуменными взглядами девушек. Мехмед удивленно проследил за ней взглядом, а затем вернулся на свое место. Александра сразу же прильнула к нему, но шехзаде отодвинул девушку рукой.  — Всем сесть. — коротко произнес Мехмед, не отрывая глаз от Лале. В это мгновение для них обоих в комнате больше никого не существовало. Шехзаде до конца не верил, что Лале согласится на танец. Он был готов к пощечине, к колким словам, к любой подобной выходке. Поступок кузины его удивил, хотя подсознательно он чувствовал, что она не оставит его без танца.  Лале кинула косой взгляд в сторону музыкантов, призывая их сыграть композицию с начала. Они так и сделали, после чего девушка закружилась в водовороте изящных движений. Ее тело двигалось подобно игривым языкам пламени, резко вздымающимся вверх и плавно уходящим в сторону на ветру. Глаза девушки загорелись страстью, которую больше невозможно было скрывать. Лале выплескивала в танце всю накопившуюся обиду, все свои страхи, вместе с тем показывая утонченную красоту и грацию.  Заметив восхищенные глазах Мехмеда, девушка рывком оказалась подле него. Тонкая девичья рука очертила в воздухе витиеватые узоры. Слегка наклонив корпус, Лале приоткрыла рот и стала смело покачивать бедрами, после чего несколько раз обернулась вокруг себя, кружа в страстном танце. Шехзаде был покорен. Он неосознанно задержал дыхание, стараясь справиться с накатывающей волной возбуждения. В его голове начали всплывать самые разные картинки. Мехмед не понимал, как он мог вообще думать о другой? Даже голубые глаза Александры более не казались ему океаном. Он пытался утонуть в них бесчисленное количество раз, искореняя в себе привязанность к той самой. Единственной. Забывшись, Мехмед протянул руку вперед, пытаясь коснуться бедра Лале. Девушка это заметила и резко остановилась. Поклонившись, она вплотную подошла к шехзаде и заговорчески прошептала над самым ухом: — Теперь мы в расчете. Наслаждайтесь вечером. Уж не знаю, удовлетворит ли вас танец светловолосой красавицы, но я не желаю этого знать. Сказав это, Лале резко развернулась и гордо вышла из комнаты, оставив Мехмеда в полном недоумении. Ее щеки горели, а сердце бешено билось. Пройдя быстрым шагом несколько коридоров, она остановилась и прислонилась к стене, чтобы перевести дыхание. Ее тело буквально плавилось от напряжения, а разум до конца не понимал, что только что произошло. Издалека послышались чьи-то быстрые шаги. Это была Шахи-хатун. — Лале, девочка, Влад и Аслан вернулись!