***
Дагур наблюдал, уперев руки в бока, как Иккинг и его племя начали спускаться на остров. Охотники на Драконов еще не прибыли, что было хорошо. Если бы они пришли раньше Олуха, Дагур не был бы уверен, что бы он сделал. Он не знал, как он должен был действовать как нейтральная сторона, но опять же, как племя, которое выбрали Охотники на Драконов, будет вести себя как нейтральная сторона? — Иккинг выглядит напряженным, — отметила Хезер, подходя и становясь рядом с Дагуром. Иккинг, Стоик и Драконьи Всадники летели прямо на двух берсерков, в то время как остальные отправились обосновываться в другом месте на острове. Иккинг и Стоик приземлились перед Дагуром. Они спешились, но Иккинг крепко держал руку на седле Беззубика, как будто ему снова нужно было взлетать. Каждый мускул в его теле выглядел напряженным и готовым к бою. Дагур подумал о том, чтобы назвать Иккинга «братом», но знал, что это может вызвать у него дискомфорт, и не хотел заставлять его чувствовать себя еще более неловко, чем он уже был. — Иккинг, рад тебя видеть. — Дагур вышел вперед и положил руку ему на плечо. — Даже при таких обстоятельствах. — Я тоже. — Он заметил, как Иккинг крепче вцепился в седло, когда сказал это. Дагур подошел ближе, чтобы спросить ему на ухо: — Ты хочешь поговорить подальше от своего отца? Иккинг кивнул, и Дагур взял его за плечо, начиная уводить вместе с Беззубиком. У Стоика и Хезер найдутся темы для разговоров. — Что тебя беспокоит? — спросил Дагур, как только они оказались вне пределов слышимости. Они направлялись в сторону леса. Остров был большим, достаточно большим, чтобы вместить все четыре племени, которые там будут. Берсерки уже начали расчищать деревья в центре, чтобы обозначить место для проведения тинга. — Все, — мрачно ответил Иккинг. — Я… я не хочу снова видеть Вигго. Только не после… — Не после чего? — Дагур слышал, что произошло в Проливе Балдура с Кораблекрушителем, и как Иккинг освободил дракона, но случилось ли что-то еще? Был ли Иккинг ранен? — Ну, скажем, я хорошо рассмотрел смерть, — ответил Иккинг. — Снова. — Он пнул камень на своем пути, наблюдая, как он падает с холма. Беззубик выглядел так, будто хотел пойти за ним, но остался рядом со своим Всадником. — Я понимаю, что он пугает тебя, — начал Дагур. — Но… — Он меня не пугает! — рявкнул Иккинг, прерывая его. Он звучал очень обиженно. Очевидно, это была ложь. Иккинг никогда не умел лгать. — Хорошо, хорошо. — Дагур не собирался настаивать. — Мирное разрешение этой войны — лучшее, что мы можем сделать, как бы я ни любил сражения и кровопролитие. Я должен беспокоиться о своих людях. Мы все еще вспоминаем, ну, как я был в тюрьме. Иккинг только кивнул. — Ты хочешь отомстить, — через некоторое время понял Дагур в тишине, изучая лицо Иккинга. Иккинг взглянул на Дагура, выглядя так, будто хотел все отрицать, но затем смиренно вздохнул. — Да. Да, знаю. Он… он причинил Олуху боль, Дагур. Он охотился не только за мной и Всадниками. Он напал на моих людей! И я должен просто сидеть и пытаться договориться с ним?! — Иккинг, это не похоже на тебя. Иккинг был пацифистом. Он никогда не искал мести. — Да? Ну, может быть, теперь это так. Дагур остановился и встал перед всадником, взяв его за оба плеча. — Иккинг, нет. Это не ты. Что случилось с парнем, который отказывался брать в руки меч, сколько бы раз я на него ни охотился? — Он постучал по щиту на спине Иккинга. — Что случилось с парнем, который считает, что щит лучше, чем оружие? Иккинг сделал долгий прерывистый вдох. — Хорошо. Да, да, ты прав. Я просто… Я не могу… Олух… У нас проблемы, Дагур. Мы голодаем и без лекарств. Так много умерло… — Он отвернулся, по его лицу скатилась слеза. У Дагура возникло желание стереть ее. — Тогда добавь это к своим условиям, — сказал Дагур. — Требуй обратно свое золото, требуй помощи. Иккинг фыркнул. — Как будто Охотники на Драконов когда-либо сделали бы это. — Иккинг, этот тинг может быть полезен не только Охотникам на Драконов, но и Олуху. Именно так это все и должно работать. — Может быть… Дагур большим пальцем смахнул слезу Иккинга, и Иккинг, ахнув, сделал небольшой шаг от него. Дагур мгновенно почувствовал себя виноватым. — Нет, нет! Мне очень жаль! — Дагур не знал, что делать, чтобы это исправить. Он думал, что все будет хорошо, учитывая, что Иккинг открыл ему свое сердце. — Я… я не это имел в виду. Иккинг вытер нос рукавом. — Все в порядке. Я… мне жаль, что я так отреагировал. Я думаю, мое тело все еще привыкло бояться тебя, даже если в моих мыслях это не так. — Это имеет смысл. — Дагур пытался скрыть, что ему было немного обидно. Он надеялся, что ему это удалось, но иногда его можно было читать как открытую книгу. — Но это не важно. Позволь мне помочь тебе установить вашу палатку. Иккинг кивнул, и они вдвоем направились обратно через лес.***
Стоик сидел за квадратным столом рядом с Иккингом. Освещение в банкетном шатре было тусклым, что его не устраивало. Он предпочел бы встретиться со своими противниками при ярком свете, чтобы лучше их рассмотреть. Ну, по крайней мере, они не были противниками на поле боя. Однако было бы неплохо прочитать их лица, что трудно было сделать при слабом освещении. Дагур и Хезер сидели слева от Иккинга. Он был рад, что его сын окружен союзниками. Он беспокоился о нем и о том, как он справляется со всем этим, и он не хотел, чтобы Иккинг приближался к опасности. — Где Охотники на Драконов? — прошептала Хезер Дагуру, но достаточно громко, чтобы ее услышали все в палатке. Еду еще предстояло принести, поскольку другие племена еще не появились. Иккинг даже не прикоснулся к вину, просто помешивая его в своей чашке. — Они скоро будут здесь, — сказал Стоик. Именно в этот момент в палатку с другой стороны вошел охранник-берсерк. Он стоял гордо и прямо. — Объявляю Вигго и Райкера Гримборнов из племени Охотников на Драконов, — воскликнул он. Затем он открыл полог палатки, и внутрь вошли Вигго и Райкер. Они не носили своих доспехов, вместо этого надев более красивую одежду. Ну, человек впереди должен был быть Вигго. Стоик никогда раньше не встречался с ним. Они все поднялись, когда двое вошли. Берсерк коротко поклонился и вышел из палатки. Затем все шестеро сели. — Где Шепчущие Деревья? — спросил Стоик. — Вождь и наследница скоро прибудут, — ответил Вигго. Он сложил руки перед собой на столе, критически приподняа бровь. Стоик мог видеть, что он наблюдает за их одеждой. Это было не так хорошо, как у кого-либо еще за столом, даже у Берсерков. Однако Вигго продолжил, не комментируя их наряды. — Иккинг, мой… как ты себя чувствуешь? — Стоик попытался не поднять брови на то, что прозвучало как ошибка. Как он собирался назвать Иккинга? — Не очень, — пробормотал Иккинг. Он бросил на Вигго свирепый взгляд. — Спасибо тебе. Стоик посмотрел на Иккинга. Он ненавидел Вигго за то, что тот сделал с Олухом, так же сильно, как и Иккинг, но они должны были вести себя вежливо. Иккинг проигнорировал взгляд отца, продолжая свирепо смотреть на Вигго. — В тинге вежливость важна, Иккинг, — протянул Вигго, беря свой кубок. — Я думаю, ты это знаешь. Иккинг покраснел, выглядя смущенным. Как Вигго мог так поступить с ним? Он уткнулся лицом в свой бокал, чтобы скрыть выражение лица. — Вигго, Райкер, я уверен, вы хорошо добрались? — спросил Стоик. Охотники на Драконов, использующие корабли в качестве транспорта вместо драконов, должны были отправиться в путешествие намного раньше. — Произошел небольшой беспорядок, связанный с Кипятильником, — ответил Вигго. — Но мы решили эту проблему. — Мы убили зверя, — продолжил Райкер. — Если вам интересно на это посмотреть. «О, так теперь они пытаются вывести нас из себя», — подумал Стоик. Ну, он бы не позволил этому случиться. Он спокойно сядет здесь и примет это. — Единственное, что мне интересно увидеть, так это воткнутое копье… — Дагур! — сделала выговор Хезер, не давая брату сказать что-нибудь убийственное и непристойное. Райкер рассмеялся. — Я вижу, Хезер, тебе все еще трудно держать в узде своего собачьего брата. Дагур выглядел ошеломленным, и настала очередь Хезер сверлить Райкера взглядом. — Он никогда не был под моим поводком! Дагур открыл было рот, чтобы что-то сказать, но прежде, чем разразился спор, тот же Берсерк, который объявлял Вигго и Райкера, вошел в палатку, чтобы объявить Эглейфу и Эсию, вождя и наследницу Шепчущих Деревьев. Все снова встали, когда две женщины вошли. Эглейф была крупной и высокой женщиной с рыжевато-золотистыми волосами. У Эсии были такие же волосы и почти такое же телосложение, как и у ее матери, хотя ее тело было более спортивным. Она немного напомнила Стоику Астрид. — Спасибо за ожидание, — сказала Эглейф, садясь на свое место рядом с Вигго. Эсия села рядом со Стоиком. — Я уверена, что все идет гладко? — Она сказала это почти снисходительно. Она, вероятно, слышала, что происходило в палатке до ее прибытия. — Гладко, как чешуя Змеевика, — ответил Вигго, что было ложью. Упоминание о драконе, опять же, взбесило олуховцев и берсеркеров. Обед принесли теперь, когда все пришли, и, к счастью, он не имел никакого отношения к драконам. Стоик знал это, так как он попросил своих поваров приготовить его, не доверяя приготовление Охотникам на Драконов. Они, вероятно, съели дракона, насколько он знал. Иккинг выглядел так, будто чувствовал себя неловко в присутствии Вигго и Райкера. Он сгорбился в плечах вместо того, чтобы сидеть прямо. Похоже, он пытался казаться меньше. Дагур наклонился и что-то прошептал Иккингу на ухо, и всадник выпрямился в своем кресле, но все еще выглядел ужасно неуютно. Стоик обменялся светской беседой с Охотниками на Драконов и Шепчущими Деревьями, пытаясь понять, каким человеком был каждый из них, что они скажут о войне и какие условия они бы хотели. Сейчас было не время обсуждать условия или договор, но время понять друг друга и хорошенько рассмотреть противника в лицо. Иккинг, с другой стороны, в основном разговаривал с Дагуром или Хезер. Он вел себя так, будто Охотников на Драконов на самом деле не было или они не имели большого значения. Стоик хотел отчитать его за это, но он не мог сделать это публично, не поставив сына в неловкое положение. Иккинг был взрослым. Ему не нужно, чтобы его отец поступал так с ним на глазах у его врагов. Стоик также обратил внимание на то, сколько выпил каждый человек. Райкер, похоже, больше заботился об алкоголе, чем Вигго, у которого был только один бокал вина. Итак, ему нравилось сохранять остроту ума даже перед лицом определенных удовольствий. Иккинг выпил немного больше, чем обычно, но это, вероятно, потому, что он был расстроен и чувствовал себя некомфортно из-за всей ситуации. Он не спорил со Стоиком об этом с тех пор, как получил письмо о согласии от Вигго, но он мог сказать, что его гнев все еще был там, только под напряженным контролем. Ночь продолжалась, и принесли десерт. Все потворствовали этому, за исключением Иккинга, который выглядел так, будто его немного тошнило и он хотел извиниться. Но он не мог этого сделать, пока банкет еще продолжался. Это выглядело бы грубо и некрасиво. — Все готовы к завтрашнему дню? — спросил Вигго, повысив голос, чтобы обратиться ко всему столу. — Я подумал, что мы все могли бы использовать утро, чтобы отдохнуть и просмотреть на товары друг друга. Стоик кивнул. — Хорошая идея, — ответил он. Это действительно было очень хорошо. Он не хотел, чтобы тинг состоялся утром. Он сомневался, что у Иккинга будет похмелье, но все же хотел, чтобы его сын отдохнул перед тем, что должно было произойти. — Тебе лучше быть готовым, Вигго, — сказал Дагур. — Это угроза, Дагур? — Эглейф вскочила. — Разве мы не должны быть здесь нейтральными сторонами? — О, как будто ты действительно нейтральна, — ответил Дагур, скрестив руки на своей большой груди. — Вы долгое время были союзниками Охотников на Драконов. — Точно так же, как и вы были союзниками Олуха, — отметила Эглейф. Дагур выглядел так, будто хотел что-то сказать, но Иккинг резко встал. — Давайте постараемся не поранить друг друга нашими ножами для стейков, — сказал он. — Если мы все готовы, то каждый из нас должен отдохнуть. Ужин был хорош. Вигго улыбнулся Иккингу так, что самому Стоику стало не по себе. Ему совсем не понравилось, как этот человек смотрел на его сына. Он знал этот взгляд. Это был взгляд, который хищник бросает на свою жертву. — Да, Иккинг, хорошая мысль. — Вигго тоже поднялся, похлопав Райкера по плечу, и тот сделал то же самое. Затем, без лишних формальностей, Охотники на Драконов ушли. Все остальные в палатке восприняли это как знак: пир между ними закончился. Как только Стоик и Иккинг направились к своим палаткам, а Дагур и Хезер — к своим, Стоик захотел поговорить с Иккингом о Вигго. Ночной воздух был прохладным, и в темноте стрекотали сверчки. Это была мирная обстановка, но Стоику было не по себе. — Иккинг? — Пап, я знаю, что вел себя там не идеально, — начал Иккинг, вскакивая, чтобы защитить себя, как будто Стоик сказал что-то против него. — Но… — Я хотел поговорить о Вигго, — прервал его Стоик. — О. — Иккинг смотрел прямо перед собой, его челюсти сжались. — Почему он так на тебя смотрит? — Смотрит как? — Как будто он собирается сожрать тебя. Иккинг остановился. — Папа, я… Я не хочу об этом говорить. — Повлияет ли это на ход тинга? Сынок, это важно. — Я-я не знаю, ясно?! — взорвался Иккинг. Стоик не был удивлен этим внезапным проявлением эмоций: Иккинг очень долго что-то скрывал. — Он всегда так на меня смотрел! Будет лучше, если мы все просто проигнорируем это! — Он всегда так на тебя смотрел? — Теперь Стоик был встревожен. — Просто игнорируй это! — крикнул Иккинг, а потом потопал в другом направлении, которое определенно не было к его палатке. Он свистнул, и Беззубику потребовалось всего несколько мгновений, чтобы выскочить из-за деревьев. Иккинг сел на него и улетел. Стоик тяжело вздохнул, а затем направился в свою палатку. Он был не один, когда вошел в нее, обнаружив, что Плевака сидит на одном из стульев и пьет. — Стоик, как прошел пир? Стоик покачал головой. — Мне не нравится Вигго. — Он подошел и сел за стол напротив Плеваки. Фонарь на нем освещал это место золотым сиянием. — Конечно, нет, — ответил Плевака. — Предполагается, что он кому-нибудь из нас должен нравиться? — Это нечто большее, Плевака. — О? — Он так… так смотрит на Иккинга, — продолжил Стоик, барабаня пальцами по столу. — Как будто он хочет его. Это вызывает у меня желание размозжить ему голову. — Справедливо. — Плевака поставил свой стакан и пошевелил челюстью, явно размышляя. — Что об этом сказал Иккинг? — Он сказал мне игнорировать это. — Конечно, он это сделал. Итак, что ты собираешься делать вместо этого? — Не знаю, — ответил Стоик. — Не то чтобы я мог поговорить об этом с Вигго или обнародовать это во время тинга. Я просто буду лучше следить за Иккингом. — Ему это не понравится, — отметил Плевака. — Ему и не должно.***
Вигго был в своей палатке, осматривая клеймо. Оно было прекрасно продумано. Над ним работал его лучший кузнец. Однако на любые вопросы, которые были направлены к нему по этому поводу, ответов не было. Вигго не должен был отвечать перед теми, кто ниже него. — Что это? — спросил Райкер. — Брат, не мог бы ты объявлять о себе, прежде чем входить в мою палатку? — спросил Вигго, положив клеймо на стол и поворачиваясь. Райкер не извинился. Во всяком случае, это было не похоже на него. Он скрестил руки на груди покачал головой. — Это для Иккинга, не так ли? — Имеет ли это значение? — спросил Вигго. — Олуху это не понравится. — Олуху это и не должно нравиться, — ответил Вигго, сложив руки за спиной. — Они просто должны согласиться на это наряду с другими нашими условиями. — Почему ты думаешь, что они согласятся? — Райкер уперся руками в бедра. — Ты не можешь просто заклеймить их наследника и остаться безнаказанным! — А я не могу? — спросил Вигго. — Мы все еще на войне, Райкер, и военнопленных часто клеймят. — Значит, ты сделаешь это до того, как мы придем к соглашению. — Да. Видишь, что происходит, когда ты используешь свой мозг? Райкер проворчал что-то себе под нос, что, вероятно, было оскорблением. Вигго это не особо волновало — он знал, что Райкер его недолюбливает. Но он сделал бы так, как сказал, и это было то, что имело значение. — Теперь иди, убедись, что все охранники на месте. Я не думаю, что Олух нападет, учитывая, что они вызвали тинг, но кто знает. Райкер выглядел так, словно хотел сказать что-то еще, но только кивнул и вышел из палатки. Вигго остался наедине с клеймом… и думал об Иккинге.