Кукла

Через неделю после инцидента с Зимним балом. Диамкей смотрел на пустую кровать. Известий об Альфедове не было. Это пугало. Многие родители под угрозой суда требовали объяснений от Академии, мол, как на особо охраняемую территорию учебного заведения смог пробраться самозванец и устроить вакханалию? Специальная инспекция проверяла всех преподавателей, учебные корпуса и общежития. Альфедов не первый раз пропадает: перед зимним балом он тоже пропал примерно на две недели. А затем неожиданно появился прямо на мероприятии и попросил поскорее оттуда уходить. Диамкей не очень любил влезать в чужие дела, но подсознательно понимал, что этот парень не так прост. Альфедов слишком странный, и он очевидно связан с тем, что происходило на Зимнем бале. Но это дело уже не Диамкея. Их освободили от учёбы на три дня. Из общего чата Диамкей узнал, что многие его одногруппники отчислились. Далее предстояли зимние каникулы, а им на пятки наступали и экзамены. Всё шло своим чередом. Только вот паренёк сидел теперь непривычно один. Не хватало рядом белоснежного друга, который как будто мог читать мысли. Ну, так казалось Диамкею. Освежающий ветер приближающейся весны сбивал с глаз парня и так постоянно слезающую повязку. Началась учёба, а с ней и рутина из лекций, семинаров и докладов. Диамкей сидел на паре Кролика Муна, на слух воспринимая всё, что говорил преподаватель. Где-то посреди лекции в дверь постучали. Это был их куратор — преподаватель физики Джаст — и выглядел он, мягко говоря, не очень. — Всем доброго утра, — тихо сказал он. — У меня для вас новости. За ним в аудиторию вошёл парень в деловом чёрном костюме и тёмных очках. Он чем-то напоминал ушедшего директора. Ростом был, как физик. Он оглядел аудиторию и слегка улыбнулся. — Новенький, далее он сам представится, всем хорошего дня! — сказал Джаст и ушёл, оставляя у всех на душе какой-то неприятный осадок. — Всех привествую, — он слегка кивнул. — Меня зовут Деб, теперь я ваш одногруппник. — Здравствуй, Деб! Садись на любое место, а после семинара и лекции подойди ко мне за материалами, — сказал Кролик Мун. Парень снова оглядел аудиторию и сел за последнюю парту, скрываясь от любопытных взглядов. Деб появился, как гроза среди и так неясного неба. Все были удивлены, что кто-то вообще подал документы после того инцидента. А тот лишь шутил, что появились из-за отчислений «свободные окошки», которые он был не против занять. На следующий день, когда многие уже узнали побольше о новеньком, некоторые даже предложили ему сесть рядом с ними, но он отказался, приметив у окна тихого паренька с повязкой на глазах. — Диамкей ведь? — спросил он, подсаживаясь рядом. — Можно сесть с тобой? Ты не против? — в его голосе мелькала нотка убеждения. — Да, как тебе угодно, — тихо ответил Диамкей, готовясь к физике. — Спасибо… а этот предмет сложный? — достав общую тетрадь для лекций, спросил Деб. — Преподаватель всё доходчиво объясняет, поэтому главное внимательно его слушать, — ответил Диамкей, не поворачиваясь. Деб облокотил голову о ладонь и посмотрел на Диамкея так, будто нашёл в нём что-то очень интересное. После пары Диамкей подошёл к преподавателю Джасту, чтобы узнать хоть что-то о своём соседе: больно давно о нём ничего не известно. Физик был уставшим, и лишний раз его беспокоить не очень хотелось. Диамкей думал, что услышит не заученный всеми преподавателями ответ, но… — Он в порядке, пока что уехал домой к родителям. Скоро вернётся, — ответил Джаст, сидя на своём кресле. «Понятно… снова тот же ответ», — подумал Диамкей и, поклонившись, вышёл из аудитории. На выходе его ждал Деб. — Спрашивал про своего соседа? — неожиданно спросил он. — А ты любитель подслушивать? — настроение у Диамкея было ни к чёрту. — Просто дверь была приоткрыта, не злись, — ответил Деб, снова слегка улыбаясь. — Скоро он вернётся, а пока я могу посидеть с тобой на парах? Ты лишних вопросов не задаешь. «Откуда он так быстро узнал с кем я сижу на парах?» — возникла мысль у Диамкея. Но смекнув, что его одногруппники очень болтливые, он отбросил этот вопрос. С того дня Деб часто сидел вместе с ним на парах, заполняя пустое место Альфедова. Многие уже подумали, что он отчислился, но в группах и в списках почему-то присутствовал. В комнате тоже было пустовато, не хватало шорохов страниц по ночам, вздохов, утреннего заваривания чая. Диамкею было грустно, но он не подавал виду и постепенно привык. Деб, где-то через месяц после знакомства напросился к новому другу в гости, под предлогом подготовиться к контрольной и того, что он сейчас живет один и ему скучно. Хозяин комнаты не очень этого хотел, но парень хорошо умел уговаривать. Поэтому в комнате Альфедова и Диамкея он стал частым гостем. Иногда Деб приходил вместе с каким-то фильмом или книгой. Диамкей их слушал, пока парень, сидя близко к нему, объяснял сцены происходящие на экране. Иногда Деб приходил просто поболтать. Они делали вместе задания к парам, да и, в общем, проводили очень много времени вместе. Со временем Диамкей даже стал чаще улыбаться, потому что увидел в Дебе хорошего и веселого друга. А спустя три месяца многие уже называли их хорошими друзьями, иногда даже «лучшими». А среди знакомых появилась поговорка: «Если видишь Диамкея, значит Деб где-то рядом». Диамкея не слишком интересовала жизнь Деба: он сам приходил, сам уходил, парень не навязывался к нему с вопросами. Альфедов же нагрянул неожиданно, но его появление было самым долгожданным. Сидя за столом и попивая невкусный чай, Диамкей услышал знакомые шаги, а затем звук открывающейся двери. Буквально через секунду он услышал его голос: — Привет, Диамкей! Я вернулся! Паренёк не верил своим ушам. Его накрыла дикая радость от встречи с другом и… грусть? Почему грусть? Диамкей был рад возвращению соседа, но с этого момента Деб к нему больше не приходил. Случилось это либо из-за предстоящих экзаменов, либо из-за Альфедова. Новый друг Диамкея даже перестал садиться рядом с ним на парах, находясь где-то позади либо за партой спереди. Обедать и гулять они тоже перестали. Это очень насторожило паренька. «Так резко прерывать общение?» Диамкей с соседом вместе готовились к экзаменам. Как итог: сдали всё на ура. Ну, то есть, Альфедов написал всё на «отлично», его друг же на «хорошо». После последнего экзамена, неожиданно была организована своя вечеринка между одногруппниками в общежитии. На ней Деб, который держал дистанцию на протяжении практически двух недель, неожиданно подошёл к ним с Альфедовым и начал болтать. Диамкей насторожился, но в груди было тепло от того, что его не игнорировал «друг». Расспрашивая их с Альфедовым, Деб умело подливал им в стаканы алкоголь со стола. — Давайте выпьем за встречу! — поднял он пластиковый стаканчик. Альфедов сразу выпил всё, Диамкей же решил сделать маленький глоток и поставил спиртное на стол. — Диамкей, тебе грустно, что я с тобой не разговаривал? — спросил Деб, когда Альфедов ушёл обуваться. — Ну, это было твоё решение, — сказал Диамкей, ощущая лёгкое головокружение от алкоголя. — Я не люблю навязываться. — Понятно… Сделав последний глоток терпкой жидкости, Диамкей попрощался со своим соседом, который еле шёл прямо, и вернулся обратно, остановившись у дверного проёма. Вся комната была заполнена громкими разговорами, смехом и весёлыми криками. Одногруппники активно общаются друг с другом, делятся новостями о вечеринке и впечатлениями от прожитой сессии. Их голоса смешиваются в одну громкую мелодию, которая наполняет пространство радостью и весельем. Девочки болтали между собой, обсуждая, в каких нарядах пойдут на вечеринку. Пацаны же делали ставки, кто кого утащит в постель. Диамкей всё слышал — и очень даже хорошо — но не видел. — Ещё по стаканчику? — спросил томный голос рядом, слегка испугав скромного парня. — Мне кажется, я уже напился… — повернув голову в сторону голоса, сказал Диамкей. — Тогда водички тебе налью, — в голосе Деба слышалась улыбка. — Спасибо, — слегка кивнув, ответил Диамкей. Выпив предложенной воды, парень стал вслушиваться в происходящее в комнате. Неожиданное прикосновение к руке испугало его. — Эй… я лишь коснулся, не бойся, — сказал Деб, приблизившись. — Зачем? — Мне показалось, тебе плохо, может, я отведу тебя в комнату? — спросил он, ожидая ответа от друга. Тот минуту думал и кивнул, решив, что хватит с него шумной компании. Проходя по коридорам, Диамкей не сразу понял, что идёт не к своей комнате. Уже войдя и разувшись, он понял, что расположение тумбочки не то. Это навело его на определённую мысль, о чём он спросил Деба: — Мы пришли к тебе, да? — Да, чтобы не будить Альфедова. — Будить? — делая шаг в комнату за Дебом, переспросил Диамкей. — Да, будить, — аккуратно хватая его руку и кидая на свою кровать, произнёс хозяин комнаты. — Что?! Что ты делаешь?! — испуганно спросил Диамкей, пытаясь вырваться из хвата парня. — Сейчас придёт твой сосед, о котором ты говорил, и увидит всё это! — придумывал на ходу путь к свободе Диамкей. — Я живу один, Диамкей, — приблизившись, тихо сказал Деб. Диамкей замолчал, ожидая последующих действий человека напротив. Его приковали к кровати. Он лежал на спине, а его руки над ним держал хозяин комнаты. Ногами Диамкей тоже не мог пошевелить. — Диамкей, наверное, весело было с твоим соседом, — от голоса Деба сквозило злостью, от чего парню стало не по себе. — У нас с ним не такие отношения! — снова попытавшись вырваться, повысил голос Диамкей. — Да-да, знаю, просто я видел какие вы близкие, вот и заревновал, но, Диамкей… мне нужен ты и только ты, — сказал Деб, коснувшись губ напротив. Это был резкий поцелуй, который не давал шанса вырваться. Интенсивно сминая чужие губы, Деб не давал оппоненту и вдоха сделать, глубже погружаясь в процесс. Мурашки, вызванные волнением, прошлись по всему телу Диамкея. Невольно мыча и кусая губы Деба, он как-никак, но продолжал целовать. Резко оторвавшись, парень в очках довольно хмыкнул и посмотрел на Диамкея, который жадно глотал кислород. — Зачем… — прерывисто спросил он. — Зачем ты это делаешь? — А затем, что ты мне сразу понравился, дружок, — Деб приблизился к шее, оставляя засосы на обеих ключицах и оттягивая свободной рукой ворот футболки человека под ним. — Перестань! — крикнул Диамкей. — Нет! Это ты перестань! Знаешь, как долго я на тебя смотрел? — он убрал ладонь с рук Диамкея, освобождая его. — Перестать? Да не хочу я! Это единственный раз, когда я позволил себе показать свои настоящие чувства! Ты! Ты сам виноват! — похоже, алкоголь ударил не только Диамкею в голову, но и Дебу. — Я люблю смотреть как ты что-то увлечённо пишешь в своих тетрадях, отвечаешь на парах, как неловко поправляешь свою повязку. Твои аккуратные движения в новой обстановке, ведь ты ничего не видишь. Мне нравится тебе помогать, обсуждать и объяснять сцены из фильмов. Ты..! — он прервался, чтобы отдышаться, видя, что Диамкей так и лежит под ним и слушает. — Нравишься… очень… Тишина. После громких криков, эта тишина была удушающей и требующей ответов. Диамкей, застыв на месте, пытался услышать движения Деба, который, не спеша, сел рядом. — Уходи, я боюсь, что могу сделать с тобой то, о чем ты и я будем жалеть всю жизнь. Диамкей также присел на кровати. Пьяная голова плохо соображала. Он не испытывал ненависти, и даже после случившегося он не чувствовал себя неприятно. — Деб… — он протянул руку. — Может, это и пьяный бред, и я не не ненавижу тебя, но то что ты сейчас делаешь… Деб лишь посмотрел на руку и сразу, как тот, прислонился своей щекой к протянутой ладони. Большой палец приятно гладил его. — Знаешь, я испугался, ты мог сделать это все в другой последовательности что ль… — чувствуя в районе живота приятный узел после поцелуя, сказал Диамкей. — Но… — он аккуратно приблизился, ощущая ладонью, где находиться лицо Деба, и нежно поцеловал его. — Пусть мы пожалеем… Это был зелёный свет для Деба. Переводя этот нежный поцелуй в горячий и страстный, он положил свои ладони на тонкую талию паренька, отчего тот слегка вздрогнул. Тёплые руки залезли под футболку, приподнимая её. На секунду оторвавшись от аппетитных алых губ, Деб стянул надоедливый предмет одежды с парня. Он также снял с себя вверх и расстегнул джинсы. Диамкей последовал его примеру и, упав на спину, избавил себя от ненужных сейчас штанов. Деб снова навис над ним и прикоснулся к аппетитным губам. Поцелуй был наполнен страстью и желанием, которое передавалось через каждое прикосновение. Губы движутся в одном ритме, словно танцуют под одну и ту же только им известную мелодию. Они меняют интенсивность: нежность и лёгкость переходит в силу и страсть. Тёплые и слегка грубые руки приятно поднимаются вверх — от талии к ребрам Диамкея. Словно художники, они неспешно исследуют каждый уголок тела друг друга, прикасаясь к чувствительным местам и вызывая по всему телу волны блаженства и удовольствия. Диамкея был напуган, но натяжение в нижней части тела кричало о желании партнёра над ним. Правая рука провокационно прошлась по животу и спустилась к резинке нижнего белья. Деб обхватил чужой член ладонью, неспешно двигая ею вверх и вниз и задевая уздечку, отчего по комнате прошлось мычание Диамкея, полное удовольствия. Голова парня откинулась немного назад — он прикусил губу Деба в поцелуе. Медленно оторвавшись от Диамкея, оставляя между ними тоненькую нить слюны, Деб посмотрел на парня перед ним, который прерывисто дышал от его действий. Ускоряя темп, он смотрел на подрагивающие ресницы, до этого всё время скрытые под красной повязкой, и наслаждался горячими вздохами паренька. Облизнув губы, он опустил свободной рукой джинсы и нижнее бельё, освобождая свой член от тесноты. Присаживаясь к раздвинутым ногам Диамкея, он обхватил оба органа своей ладонью. Приятное трение вместе с быстро движущейся рукой увеличивало наслаждение, заставляя уже Деба опрокинуть голову и закрыть глаза. Вздохи становились всё более тяжёлыми, а сердца бились в унисон, словно они стали одним целым. Акт любви достиг своего пика, и они оба погрузились в океан блаженства, чувствуя невероятное облегчение. Они ложатся рядом. Диамкей приоткрывает веки, видя рядом улыбающегося Деба, который положил голову ему на плечо. Их силы были полностью исчерпаны, но они оба лежали абсолютно счастливые. Утром Диамкей, увидев лежащего рядом Деба, ужаснулся. Быстро собрав вещи на ощупь, он выбежал из комнаты. Уже у себя он сразу же пошёл в ванную с целью смыть с себя все напоминания о случившемся. Диамкей ещё долго стоял под холодным душем, пока его тело окутывала ледяная вода. Его терзали смешанные чувства, которые зародились в его груди после вчерашнего. Ему было хорошо вместе с Дебом, но он никогда не думал о нём в подобном ключе… Быстро переодевшись и высушив волосы, он лёг на кровать и достал свой блокнот. Он часто что-то рисовал, уходя глубоко в свои мысли. Отвлёк его Альфедов, который зашёл в комнату слишком уж резко. Диамкей, успокоившись, понял, что сосед не ночевал у них, ведь в помещении было прохладно и не было той самой атмосферы, которая обычно стоит после ночёвки Альфедова. Но он решил не вдаваться в подробности. Рисуя всякое в блокноте, он всё больше размышлял о произошедшем. Его сосед же лежал — либо спал, либо что-то слушал — и, как будто бы уловив настроение Диамкея, не мог отдохнуть в своей же комнате. Так проведя последующие вечер и ночь, Диамкей решил с утра собрать вещи: завтра он планировать уехать к родным. Медленно перебирая вещи, он всем своим нутром ощущал томный взгляд Альфёдова на себе. — Альфедов, не хочешь прогуляться перед вечеринкой? — спросил Диамкей, закрыв чемодан и оглянувшись на друга, который положительно ответил на предложение. Пока парни спокойно прогуливались и обсуждали планы на каникулы, Альфедов внезапно заметил Деба. Тот поздоровался — у Диамкея пошли мурашки по телу. Мысли нагружали мозг, он не хотел садиться рядом с Дебом. Стоя примерно напротив Альфедова, он слышал, как тот медленно рассказывал о предстоящих планах на лето. — Ну, может, я поеду один на экспедицию в горы: хочу запечатлеть их в своём альбоме, — рассказывал Деб, поглядывая на Диамкея. — Вот такие вот планы. Планы парня поражали. Диамкей всё больше узнавал о другой стороне его личности. Студент аккуратно поправил свою повязку, уводя голову в сторону. «Он и сегодня милый» — Я хочу позвонить родственникам, так что я удаляюсь, — сказал Альфедов, вставая. И оставляя двух парней наедине. — Может уже сядешь рядом? — произнёс Деб, слегка постукивая пальцами по лавочке. — Хорошо, — тихо ответил Диамкей и придвинулся поближе. — Как самочувствие? Я вчера удивился, как тихо ты ушёл, — сказал Деб, убирая набросок и карандаши в чёрный рюкзак. — Я нормально, — ответил Диамкей, чувствуя неловкость. Деб, поправив очки, медленно коснулся запястья человека напротив. Он увидел покраснения, которые остались после той ночи. Диамкей дёрнулся, но не убрал руку. — Ты уже завтра уезжаешь? — предположил Деб, осмотрев Диамкея. — Да, — ответил парень. Неловкость накалялась. Казалось, минуты тянулись, словно долгие часы. — Знаешь, то, что я сказал по пьяне, — это правда, и если ты меня не примешь, я всё пойму, — сказал тихо Деб, уводя взгляд куда-то на корпус и звуча немного приглушенно. — Я пока не знаю, что к тебе чувствовать. Для меня ты до сих пор хороший друг, но с другой стороны… «Мне понравилось, что мы делали тогда» — Тогда давай сегодня вместе пойдём на вечеринку, — предложил Деб. — Там и поймём. В голосе чувствовалась энергия, что заставило Диамкея слегка ухмыльнуться. — Мы что, идём туда вместе? — решил спросить Диамкей, поворачиваясь к собеседнику. Деб в ответ быстро чмокнул его в губы, отчего парень опешил. — Да, отказы не принимаются! — улыбаясь, сказал Деб. «Я не понимаю его…» Уже вечером Диамкей, оставив спящего соседа в одиночестве, вышел пораньше на вечеринку. Подходя к актовому залу, он увидел собирающихся там преподавателей, в том числе и учителя физики Джаста. Деб уже ждал Диамкея у входа, а потому, заметив приближающегося друга, он сразу же отправился к нему и, аккуратно обхватив чужую талию, увёл его в глубину зала. Приятная музыка и свет наполняли актовый зал. Студенты болтали между собой, кто-то немного подтанцовывал. Деб посадил Диамкея за стол и дал ему в руку какой-то напиток. — Вот, сок, вишнёвый, твой любимый, — сказал он погромче из-за играющей музыки. — Как ты узнал? — любимый сок Диамкея и вправду был вишнёвый, о чём знали лишь немногие. — У меня свои источники информации. — Кстати, ты мне никогда не рассказывал о себе, для меня ты большая загадка, — начал Диамкей. — Я лишь знаю о том, что ты из далёкого городка, у тебя есть хорошие родители, ты любишь рисовать и заниматься творчеством, а также хорош в математике, но это всё… — А что ты хочешь узнать? — касаясь руки Диамкея, спросил Деб. — Ну… в какой момент я начал тебе нравится? И… какой настоящий ты? — слова подбирались тяжело, казалось, Диамкею пришлось собрать всю свою волю в кулак, чтобы спросить это. Деб крепко сжал запястье собеседника, не заметив, как тот шикнул от боли. — Нравиться… не знаю, я ещё сам не понял, просто хотел тебя расцеловать, — сказал Деб, чуствуя, как Диамкей второй рукой пытался освободить свою зажатую в тисках крепких пальцев ладонь. — То есть те слова, что пьяный бред — это не бред… ложь? — наконец освободив руку, спросил Диамкей. — То есть, это реально было пьяное желание кого-то затащить в постель? — он поднялся со стула и пошёл в сторону балкона, решив освежиться. — Ты не так всё понял! Диамкей! — следуя за ним и пытаясь привлечь его внимание на себя, отрицал сказанное Деб. — А мне кажется, я всё правильно понял, честно, — вставая у перил и набирая свежий вечерний воздух в лёгкие, сказал Диамкей. — Ты то близко, рядом, всегда болтаешь со мной, то резко пропадаешь, как появляется Альфедов… — он перевёл дыхание. — Затем ты снова сближаешься, заставляешь обратить на тебя внимание, заваливаешь в постель…это может показаться нытьём, — Диамкей тяжело вздохнул. — Твои действия нелогичны, ты загадка, я не знаю, чего от тебя ожидать и что творится у тебя в голове. И я боюсь этого. — Не логичны? Это ты забыл обо мне сразу, как вернулся твой любимый сосед! — повысил голос Деб. — Ты не спросил, почему я себя так веду, почему перестал приходить и общаться, ты тоже меня игнорировал! Это ты бессердечен и ты сам захотел переспать со мной! Это ты по пьяне захотел удовлетвориться! Диамкей резко развернулся, сердце бешено стучало от непонимания разговора. Его бесило, что Деб не может определиться, но почему-то той ночью именно он был тем, кто смело завалил друга в кровать. Признавался в чувствах и заверял, что это не пьяный бред, а теперь всю ответственность тупо всё сваливает на него. — Да?! — крикнул Диамкей, отчего Деб замолк и остановился в удивлении. – Я хотел? Это я по пьяни не в ту комнату пришёл?! — Диамкей сделал шаг к нему навстречу и указательным пальцем тыкнул ему в грудь. — Ты самодовольная морда, которая лишь хочет удовлетворить свои потребности! А как что, сваливаешь на других?! Молодец, Деб! Мне не о чем больше с тобой разговаривать! — с ненавистью и злобой закончил Диамкей. Деб молчал, удивлённо моргая. — А знаешь, это же ты меня так видишь, так пусть будет по-твоему! — Деб притянул его за талию и насильно поцеловал, держа запястьем его подбородок и не давая отвернуться. Диамкей со всей силы отпрянул от него, тяжело дыша. — Ты со всем с катушек слетел? — сказал Диамкей, вытирая губы предплечьем. — Не слышал, что я сказал? — Ты же не хочешь нормально меня выслушать, думая, что я самодовольный и валю всё на других, не знаешь как сложно мне признаться в том, какой я на самом деле, ты просто..! — Деб замолк. — Мне нужно проветриться, — он ушёл обратно в зал, забирая первый попавшийся стакан со стола. Диамкей стоял у перил. Повязка была мокрой от слёз, которые сразу впитывались в тряпку. — Диамкей? — послышался знакомый голос одногруппника. — Ты чего один тут стоишь? Это был Душенька. Хороший паренёк, всегда шутит и поднимает настроение. — Мы там нашли пунш вкусный, пошли к нам, — игнорируя чужие слёзы, предложил одногруппник. Диамкей, недолго думая, согласился и уже через пару минут как ни в чём не бывало разговаривал со знакомыми. Душенька упомянул, что его сосед Альфедов стоит один неподалёку — Диамкей решил позвать его к ним, но тот лишь отмахнулся, не отводя взгляда от сцены, где стоял преподаватель Джаст. Парень заставлять друга уходить не решился, поэтому вернулся к весёлой компании и остался тусоваться с ними, пока ведущий не объявил танец в темноте. «Хах, как смешно, я и так не вижу, мне это вообще не в кайф», — подумал Диамкей, садясь на стул, слушая речь Заквиеля. — Три! — свет выключился, а диджей наполнил зал медленной мелодией. Диамкей услышал, как рядом кто-то чуть не упал, — на собственных плечах он почувствовал чужие руки. — Не знаю кто ты, но я не хочу танцевать, — тихо сказал Диамкей, стараясь убрать возникшие конечности. Но его резко потянули назад, заставляя остановиться. Крепкие руки обняли за талию, не выпуская. — Блять, Деб, отпусти меня! — чутьё слепого не пропьёшь. — Не хочу, — сказал он. — Нам нужно закончить разговор. — Не здесь и никогда более, — стараясь отпрянуть, ответил Диамкей. — И да, ты что уже проветрился? — съязвил слепой. — Послушай меня, я скажу какой я на самом деле, просто ты надумал себе, — не унимался Деб. — Отпусти! — вырвавшись из капкана рук, сказал Диамкей, но его тут же перехватили за запястье. — Если ты уйдешь, я при всех тебя поцелую и мне плевать, что все подумают! — сказал он угрожающим тоном. — Либо ты выслушаешь меня. — Как же ты меня заебал… — сказал Диамкей. Он устал от этого человека. Сказать прямо кто ты — нет. Трепать мозги — да. Диамкей уже понял, что тому нужен только секс — любви здесь нет. Либо же это больная привязанность. Одно из двух. А что хуже, Диамкей не представляет. Для Деба сама его личность была больной темой. Ему часто задавали много неудобных вопросов, например: почему он перевёлся в середине семестра? Почему он ходит в тёмных очках, не снимая их? Почему он всегда в закрытой одежде? Но он никогда не отвечал на них честно. Диамкей был первым, с кем он подружился очень хорошо и кто не задавал лишних вопросы, а просто был хорошим слушателем и другом. Но только через некоторое время, Деб заметил, как ему стало не нравиться, что Диамкей общается с другими. И тогда он почувствовал ревность. Его очень бесил Альфедов, о котором Диамкей в своих рассказах про универ ни раз упоминал. Деб очень не хотел терять Диамкея, но именно сейчас это и происходит. Деб боится этого. Деб не знает, как правильно ему всё объяснить, не трогая свою больную тему. Как ему оставить рядом с собой этого парня? — Свет включится через десять секунд, — тихо объявил Заквиель. — Заебал? — ухмыльнулся Деб. — А может, реально выебать? — резко сказал он, утягивая парня в коридор, в мужской туалет. — Отпусти! — вырываясь, кричал Диамкей, когда они уже вышли из актового зала. — Я же тебя заебал, так пошли, покажу какого это! — рявкнул Деб, ударяя Диамкея спиной о стенку. Он смотрел на потрёпанную повязку на его лице, сквозь которые просвечивались слёзы, уже потихоньку стекающие по щекам. Диамкей был напуган. Деб понял, что снова поступил неправильно. — Диамкей… стой, подожди, не плачь, — прошептал он, пытаясь убрать слёзы со щёк большими пальцами. — Прости, я погорячился, я себя не контролирую… — Деб постарался ласково притронуться к пареньку. — А… а когда ты себя контролируешь? — перебил его Диамкей, слегка заикаясь. — Когда пьян? Нет? Когда трезв? Тоже нет. Я уже запутался… — садясь на корточки и закрывая лицо, произнёс парень. — Что это за кнут и пряник за несколько минут..? — Прости… прости меня, — садясь рядом, сказал Деб. — Я… я очень нетерпеливый, встревоженный и вспыльчивый человек, — сказал он искренне. — Я знал, что такой человек, как я, тебе не подходит и попытался построить лучшую версию себя рядом с тобой. Диамкей слушал его, всхлипывая. — Ты правда мне понравился. Честно, — сказал Деб. «Нравлюсь? Ты с ума сошёл? Ты только что хотел меня изнасиловать, ты держал меня, кричал, а сейчас оправдываешься, ты дебил?» — подумал Диамкей, вставая и уходя из коридора в зал, чтобы найти Альфедова. Ему нужно поговорить. Деб молча проводил взглядом Диамкея и тяжело вздохнул. «Блять», — опустив голову, подумал Деб.