Протагонист

      С прибытием плотника в их ряды жизнь сильно облегчилась. Наконец-то нашёлся человек, который профессионально и мастерски сумел не только сделать деревянные подвесные мосты на верхние этажи жилища, но и выровнял двери внутри, и сбил бочки для будущей закваски, и построил столы со стульями, благодаря чему можно было есть, не сидя на голой земле. Более того, он деловито выслушал просьбу Асано создать веретено и ручной ткацкий станок, после чего, опираясь на изображение на земле и словесные объяснения, за один день сделал пять таких.       Община оживилась, а когда Норитсуки представила первую обувь, сделанную ею и Юдзурихой, и вовсе была невероятно счастлива. Теперь можно было не бояться получить занозу в голую ступню или порезаться о слишком острый камень.       Тем временем первая порция крапивы была практически готова.       — Ну разве не чудесно? — спросила Асано, вышагивая рядом с Цукасой. Тот чуть улыбнулся и кивнул.       — Это даже лучше, чем я себе представлял, — согласился он.       — Скоро работы станет чуточку меньше. Ах, не могу дождаться! Так хочется банально вытянуть ноги и просто спать!       Шишио тепло рассмеялся. Он-то знал, что в прошлом, ещё до апокалипсиса, писательница была той ещё лентяйкой. Она могла днями ничего не делать, валяясь в кровати и не выходя на улицу. А потом в один день подхватить волну вдохновения и писать книгу ближайшую ночь, прерываясь максимум на туалет и кофе. И то, всегда терпела до последнего.       Здесь же, в новом каменном мире, Норитсуки приходилось работать, не покладая рук. Она весь месяц постоянно была чем-то занята. То опять крапиву собирала, то проектировала общественный туалет с их новым плотником, то помогала в готовке, то занималась собирательством, то виноград размалывала, превращая его сперва в сок, а потом — в вино путём брожения.       Асано всегда была при деле, порой под вечер не имея сил даже банально дойти до своего отсека, из-за чего Цукасе приходилось пару раз доносить её на руках. Ну, он против-то и не был, ему подобные хлопоты были лишь в радость.       Сегодня, например, писательница направилась на сбор берёзового сока. Шишио увязался за ней под предлогом, что самой девушке будет тяжело тащить несколько литров. Ну, а Норитсуки и не возражала. Чужая компания ей была очень даже приятна.       Вскочив на поваленный грозой ствол дерева, она, совсем как ребёнок, направилась вперёд, стараясь удержать равновесие, параллельно с этим рассказывая Цукасе о пользе берёзового сока.       — А ещё он повышает иммунитет! Это значит, что мы будем меньше подвержены инфекционному или простудному заболеванию. Разве не здорово? Но много пить нельзя, один-два стакана — и всё. Иначе в наш новый туалет выстроится очередь, — хихикнула она. — А ещё можно сделать из него лёгкий алкоголь, но для этого нужен мёд. Интересно, тут поблизости есть дикие пчё… — но договорить девушка не смогла, так как оступилась на мшистой поверхности и едва не полетела вниз. В последний момент Цукаса перехватил её за руку, помогая девушке выпрямиться. Она хлопнула глазами. — Да уж, ещё бы чуть-чуть… Спасибо большое.       — Да не за что, — пожал плечами парень. — Итак, ты говорила о мёде.       — Да, мёд! Было бы здорово найти его. Это будет и натуральный подсластитель вместо сахара, и просто вкусная закуска. А ещё из мёда можно сделать много всякой всячины! — И они пошли дальше, но в этот раз Цукаса поддерживал Асано за руку вплоть за того момента, пока не закончился ствол дерева. А потом, стоило девушке спрыгнуть, положил её руку на свою, и дальше они шли совсем близко друг к другу.       Сердце Норитсуки отбивало если не чечётку, то фламенко как минимум. Щёки нагрелись, а в животе и груди потеплело от смущения.       Цукаса первым инициировал нечто подобное. Асано совсем не нуждалась в том, чтобы держаться за него на земле, и он это знал, но всё равно решил ходить с ней под руку.       Это был их самый близкий контакт за те три месяца, что они были знакомы. Вот так вот, кожа к коже, одна рука на другой.       Девушка сразу вспомнила и все комментарии Минами, и вопрос Юдзурихи, и шепотки в общине. Неужели они правда испытывали взаимную симпатию? Неужто их эмоции и чувства были столь очевидны для окружающих? Стыдоба-то какая!       — Всё в порядке? — уточнил Цукаса максимально обходительным тоном, когда заметил, что спутница на секунду замерла.       — Всё хорошо, — улыбнулась она немного натянуто. — Я просто внезапно подумала о том, сколько же сил и времени уйдёт на создание ткани.       — Уже решили, что сделаете первым?       — Нижнее бельё, — кивнула девушка. — Постоянный контакт с теми же трусами из кожи не очень хорошо влияет на наши гениталии. Например, я слышала, как кто-то уже жаловался на сыпь, которая возникает из-за того, что там всё преет.       — Это будет полезно, — согласился Цукаса.       — Жалко, что у нас нет хлопка. Было бы вообще великолепно.       — Ну, хлопок мы ещё может найдём, кто знает? — приободрил её парень. — Кстати, Минами уже нашла врача, практикующего народные практики. Скоро мы его оживим.       Асано подсознательно зацепилась за это «Минами», произнесённое Цукасой. Конечно, парень уже не первую неделю называл журналистку сугубо по имени, но каждый раз это неприятно отзывалось в самой Норитсуки. Будто бы до этого между её друзьями была какая-то стена, а теперь она пропала, сближая их.       Девушка знала, что нечестно и несправедливо так думать — ни по отношению к Цукасе, ни по отношению к Минами. Первый высказывал второй лишь дружескую симпатию без капли романтики, вторая же довольствовалась односторонней влюблённостью и тихими охами, когда Шишио снимал с себя шкуру льва и демонстрировал накаченный пресс и мускулистую грудь.       Просто… Просто сама Асано чувствовала себя неловко по отношению к подруге. Как будто уводила её парня прямо у неё из-под носа. А разве так поступают истинные друзья? Нет.       И всё же она ничего не могла с собой поделать. Цукаса всегда был рядом, такой добрый, заботливый и сильный. Он предлагал свою помощь, пусть даже Норитсуки просто чистила рыбу. Он переживал из-за её шрама, оставшегося после сбора крапивы с Юдзурихой. И он делился своими сокровенными мечтами и секретами, когда их никто другой не слышал.       Цукаса был так открыт к ней, так добр и нежен, что Асано просто не могла устоять. Да даже не хотела.       Она просто позволила своей симпатии расти.       Держась под ручку, они дошли до берёз, что росли среди деревьев красного клёна, липы и дуба. Здесь, благодаря теньку, было не так жарко, как в общине.       Норитсуки на глаз отмерила сорок сантиметров от земли и принялась проделывать дырку в дереве. Правда, сил у неё не хватало, поэтому Цукаса перехватил инструмент и доделал дырку сам. Затем девушка просунула в образовавшееся отверстие не самую круглую трубочку, сделанную плотником, и по той заструился берёзовой сок. Пришлось как можно скорее подставлять конструкцию из высокого, но крайне маленького столика и большого литрового кувшина.       Ту же процедуру они повторили ещё с четырьмя берёзами, и в итоге у них должно было набраться около четырёх литров сока. Учитывая то, что сок долго не хранился, а каждому в день наливали стакану, этих пяти литров сегодня должно было хватить на всех.       Осталось дождаться, пока он наберётся, а до тех пор можно было просто посидеть на земле и отдохнуть от работы.       — Кстати, — подала голос Асано. — Юдзуриха говорила, что неподалёку есть горячие источники. Может, стоить устроить выходной и отправить всех искупаться? Пусть расслабятся немного, а то мы уже месяц батрачим!       — Ты же просто хочешь попарить свои косточки, я угадал? — улыбнулся Цукаса.       — И ничего от тебя не скроешь! — со смешком ответила девушка. — Но моё желание трансформировалось в общественно-полезное, между прочим!       — Да-да, я так и понял.       Шишио уже откровенно смеялся над девушкой, и та в приступе наигранной обиды слегла стукнула его по руке, но вскоре и сама не смогла сдержать смеха. Они общались всего три месяца, а парень уже знал обо всех её тайных помыслах и привычках!       — Ну, я всяко не против. Пойдём, думаю, в два захода, чтобы не оставлять лагерь без присмотра, — кивнул он.       — Ты просто лучший! — хлопнула в ладоши Асано, а её глаза загорелись радостным блеском, от которого и самому Цукасе стало приятно. Радовать Норитсуки было слишком просто.       — Ну, раз я теперь самый лучший, то ты мне первому дашь попробовать твоего солёного лосося.       — Вот ведь хитрец!       — Но тебе же нравится, — насмешливо пожал плечами Цукаса. Девушка замерла на долю секунды, а потом покраснела то ли от злости, то ли от смущения.       Чёрт, а ведь ей действительно нравилось!