Протагонист

      Настроение у Асано с самого утра было просто великолепным: погода выдалась тёплой, никаких дел, помимо готовки завтрака, на сегодня не было, а Цукаса с самого утра бросал на неё короткие нежные взгляды, на которые девушка отвечала улыбкой или подмигиванием.       Минами, наблюдавшая за эти со стороны, закатила глаза.       — Да начните вы встречаться, — раздражённо пробормотала она.       — Так мы уже, — ответила ей Норитсуки, предварительно отложив тарелку с недоеденной кашей.       В следующий момент Хокутозай подавилась едой, а после, прокашлявшись, вылупилась на подругу так, словно произошло второе пришествие. Она открывала и закрывала рот, из которого едва не выпали остатки каши, а затем, проглотив их, подскочила на ноги и схватила подругу за плечи, мотая туда-сюда.       — Да как ты посмела мне не сказать?! — закричала она, и все недоумённо обернулись на них.       — Ты вчера уже спала, когда я вернулась.       — Так разбудить надо было! — ещё больше возмутилась Минами. — Вот я тебе обо всех событиях в моей жизни рассказываю сразу же! А ты! Ты!!!       — Ну, я посчитала, что буду лучшей подругой, если не стану будить тебя в час ночи, а расскажу всё на следующий день. Ты б не заснула обратно, — спокойно отозвалась Норитсуки.       Глаза Минами полыхали и гневом, и радостью одновременно. Она на самом деле мгновенно простила Асано за то, что та не сказала сразу, потому что подруга была права: она б иначе вообще не уснула. Однако повозмущаться для вида надо было.       — Ты предательница, — сощурилась журналистка.       — Всё в порядке? — обеспокоенным тоном спросил Цукаса, которого взволновало увиденное. Он понимал, что разборки двух подруг — это не его дело, но он всё равно переживал за Асано: кто знал, что Минами может сотворить в приступе злости и обиды?       Хокутозай подняла на него возмущённый взгляд:       — А ты!.. Ты тоже предатель! — тыкнула она пальцем. Шишио от такого аж опешил.       И тут Норитсуки громко рассмеялась, и Минами, до этого полыхающая гневом, расслабилась и засмеялась вместе с ней, утирая выступившие на глазах слёзы и садясь обратно на своё место.       — С ними точно всё в порядке? — спросил Ген, весь побитый и с ссадинами на лице.       — Думаю, да, — с сомнением ответил Цукаса, наблюдая за тем, как девушки что-то тихо обсуждали, при этом Минами явно была взбудоражена. Он сразу понял, что разговор был о вчерашнем вечере. Улыбка сама собой расползлась на устах Шишио.       А вот Асано оказалась под шквальным обстрелом из вопросов. Минами даже забыла о завтраке, будучи слишком уж увлечённой чужим коротким рассказом. Она постоянно уточняла подробности и прикладывала руки к лицу.       Писательница знала, что за сегодня новость о том, что они с Цукасой теперь пара, станет достоянием общественности.       К счастью, завтрак закончила довольно быстро, но Минами никак не хотела отходить от подруги. И лишь когда на горизонте появился Цукаса, решивший позвать Норитсуки с собой на воскрешение нового члена их общины, Хокутозай мгновенно вспомнила про кучу дел и упорхнула куда-то в сторону, подмигивая парочке.       — Ну всё, не видать нам спокойной жизни, — немного обречённо заметила Асано.       — Ну, это ненадолго. Скоро это перестанет быть такой уж новостью.       — Ага. Или её перекроет новость о том, что Тайджу и Юдзуриха наконец-то начали встречаться, — пожала плечами девушка, заметив, что Шишио чутка напрягся при их упоминании. — Что-то случилось?       — Нет, всё в порядке, — покачал он головой. — Мне кажется, что если они и начнут встречаться, то не раньше, чем через десять лет. Такими-то темпами.       — Ну, я пару дней назад провела воспитательную беседу с Тайджу, дала ему намёк на то, что ни одна уважающая себя девушка не будет ждать вечность, — легко ответила Асано, скашивая глаза. Она-то знала, что в тот день Цукаса подслушал их разговор, благодаря чему и сам наконец-то сделал первый шаг.       О, Норитсуки была уверена, что в планах Шишио было сперва обустроить общину для жизни, воскресить побольше людей и построить нормальное первобытное общество, чтобы только потом предложить Асано встречаться. Иначе говоря, он хотел дождаться того момента, когда все трудности первых лет останутся позади. Сама девушка была с ним несогласна, желая получить всё здесь и сейчас, а не тянуть кота за причинное место годами. И, к счастью, её желание было услышано.       По пути к человеку, которого они должны были воскресить, к ним присоединился Асагири Ген, который, мягко и располагающе улыбаясь, убрал руки в рукава фиолетового пальто. Норитсуки не могла сдержать гордости за себя: она лично вываривала ткань, пока не получился столь нежный цвет.       Тут её взгляд упал на ноги Гена, и девушка подняла брови:       — Тебе не холодно? И не больно? — и кивком головы указала на голые стопы парня.       — Можно сказать, что это мой стиль, — отмахнулся он. Асано задумчиво промычала, но комментировать не стала: стиль или нет, а ходить босиком по камушкам — идея не самая лучшая. Хотя, вон, Цукаса грешил тем же самым. — Кстати, Цукаса-чан, а кого мы идём доставать из камня?       — Моего старого знакомого, — отозвался Шишио, идя чуть впереди. — Я хочу, чтобы он стал одним из лидеров нашей общины.       — Всё, добился, чего хотел, и теперь понижаешь меня? — пошутила Норитсуки, и идущий рядом Ген хихикнул.       — Ты всё ещё мой заместитель, — по-доброму ответил Цукаса. — Хёга будет отвечать за бойцов. Он один из сильнейших, так что быстро сыщет у них расположение и уважение. А лагерь, обеспечение и прочее всё ещё будет на тебе, так что не надейся увильнуть от работы.       Асано деланно скривилась, а после грустно посмотрела на Асагири:       — Радуйся, что тебя пока что так не эксплуатируют, — сказала она ему.       Парень неловко развёл руками, отводя взгляд. Это могло означать только одно: его так уже эксплуатировали, вот только Норитсуки не могла припомнить, чтобы Гену выдавали какие-то супер сложные задания в лагере. Или же он сам считал эксплуатацией его отправку в поселение местных жителей?       Но задумываться об этом Асано не стала, вместо этого переводя тему разговора на более насущные проблемы.       Так они и дошли до нужной им каменной статуи.       Хёга, тот самый парень, к которому они шли, оказался очень высоким, лишь немногим уступая Цукасе. Он был довольно мускулистым, а Асано даже успела оценить его пресс. Правда, всего на пару секунд: совсем скоро Шишио встал перед парнем, надевая на него накидку из кожи, которая и прикрыла его тело. Писательница не особо расстроилась: у неё теперь был парень, чьё телосложение было всё же пошикарнее, чем у Хёги.       А затем на статую вылили оживляющую жидкость, и Норитсуки, никогда не видевшая процесс оживления лично, присвистнула: каменное лицо Хёги сперва треснуло в районе рта, а потом и в обрасти рук. Посыпалась каменная крошка, а потом начали отваливаться куски монолита, пока Хёга не открыл глаза, удивлённо озираясь по сторонам.       Цукаса тут же сделал шаг вперёд, приветствуя парня и коротко рассказывая о сложившейся ситуации.       Асано Хёга показался странным: парень был молчаливым, но когда надо, говорил по делу. Он практически сразу оценил и принял сложившуюся ситуацию, задавая вопросы лишь по существу, и девушку это по-настоящему впечатлило. Вот только его взгляд, холодный и слегка надменный, настораживал.       — Асано, — позвал её Цукаса, — не расскажешь нашему новому товарищу, что да как?       — О, конечно, — кивнула девушка. — Прямо сейчас?       — Нет, чуть попозже. Сперва я хочу, чтобы Хёга сразился с нашими лучшими бойцами.       — Оценка силы? — понял Хёга. — Прекрасно. Я не против. Но всё же попрошу кое о чём.       — И о чём же?       — Моё специальное оружие. Мне бы хотелось драться с его помощью.       — Без проблем. У нас в лагере полно различного оружия, — кивнул ему Цукаса.       Асано вздохнула. Ну, наверное, всё же неплохо, что у них теперь есть такой мощный союзник.