Ласковый Волчонок

      Первое, что чувствует — неприятную пульсацию по всему телу. Лежит несколько минут и не может пошевелить даже пальцем, веки очень тяжёлые и немного пощипывают от большого количества пролитых слёз. Сильно пахнет кедром и мёдом, омега пытается вдохнуть поглубже, чтобы ещё раз ощутить сладкий осадок на языке. Шея затекла, но повернуть голову в другую сторону кажется непосильной задачей.       Тэхён приоткрывает глаза, видит перед собой размытый силуэт крупного черноволосого мужчины, что сидит напротив в кресле с широко расставленными ногами и, судя по всему, неотрывно за ним наблюдает. Взгляд всё не фокусируется, и по позвоночнику омеги пробегает противный холодок, потому что на секунду пугается, что его вернули в своё поселение. Но быстро успокаивается, понимая, что ни Хэвон, ни кто-либо из его подручных не имеет такой вкусный и резкий запах.       — Очнулся? — доносится до слуха низкий, немного грубый голос.       Альфа поднимается с кресла и в два больших шага преодолевает расстояние, присаживаясь на край кровати рядом с парнем и внимательно его разглядывая. Тэхён, зажмурившись на секунду, переводит уже более осознанный взгляд на серьёзное лицо, вдыхает в лёгкие насыщенный аромат и чуть облизывает сухие потрескавшиеся губы, чтобы тихонько попросить охрипшим голосом, еле ворочая языком:       — Можно… можно мне попить? Пожалуйста.       Мужчина, ничего не ответив, оставляет его где-то на минуту, а омега пробует подняться, что совершенно у него не выходит, вынуждая повалиться обратно на мягкую подушку, которая, как и всё помещение, тоже пахнет кедром и мёдом. Он слышит шаги, оповещающие, что альфа вернулся, и поворачивает голову, снова облизываясь, когда видит в жилистой руке большую литровую кружку, которую темноволосый ставит на тумбу неподалёку и затем садится на постель.       Видя его тщетные попытки подняться, альфа молча просовывает руку под Тэхёнову грудь и медленно поднимает, помогая сесть и свесить ноги с кровати на мягкий ковёр. Тэхён слегка шатается, часто моргая и пытаясь прийти в себя, в то время как мужчина берёт кружку и подносит ту к его лицу. Парень тянется к ней трясущимися руками, думая, что возьмёт самостоятельно, но альфа не отпускает, явно зная, что он тут же уронит и всё разольёт, и потому Тэхён хватается за дужку поверх чужой ладони и принимается жадно пить прохладную сладковатую воду.       Вода тоненькими струйками стекает по подбородку, шее, омега громко глотает и, хоть и держится достаточно слабо, всё не отпускает руку мужчины, словно боится, что тот вот-вот отнимет и не даст напиться.       — Не торопись.       Тэхён отстраняется, но только для того, чтобы отдышаться и снова примкнуть губами к гладкому краю. Выпивает до конца не без помощи альфы, отодвигается и тяжело дышит, вытирая запястьем рот и болезненно морщась, потому что задевает ранки на губах.       — Спасибо большое, — бормочет мальчишка, но взгляд на брюнета отчего-то не поднимает. То ли стесняется, то ли боится.       — Как тебя зовут?       — Тэ… — Омега прокашливается, чтобы голос не был таким хриплым. — Тэхён. А… — Он всё-таки решается взглянуть на альфу. — А мне как к Вам обращаться?       — Чонгук, — кидает мужчина.       Омега еле заметно кивает, опуская глаза на свои дрожащие пальцы, что медленно перебирают тёплый в доме воздух. Он стесняется осматриваться, а потому единственное, что понимает — он точно в доме оборотня. А это значит лишь то, что у него получилось. Парень только сейчас обнаруживает, что сидит в серых шортах, которые явно ему очень велики, неловко трогает свой живот, чуть выше скользит, щупая бинт и тихо выдыхая.       Ему помогли.       — Спасибо, — ещё раз благодарит, глядя в окно, за которым глубокая ночь.       — Нужно сменить твою повязку, — утомлённо говорит Чонгук, вставая.       Тэхён медленно поднимает голову. Альфа выглядит уставшим, будто не выспался, а до парня доходит, что всё это время он занимал кровать хозяина этого дома. Неудобно.       — Как долго я здесь? — негромко интересуется.       — Часов двадцать, — альфа раскладывает на постели марлю, бинты и мазь, — утром сутки будут. Ты несколько раз просыпался, мы водили тебя в туалет и умыться, не помнишь? — И правда, что-то в памяти мелькает, но обрывками, отказывающимся складываться в единую картину. — С тобой был мой брат, он омега, не смотри на меня так, — спокойно говорит он на поднятый на него олений взгляд. — Повернись ко мне спиной.       Омега с трудом, но послушно выполняет то, что велели, тихонечко шипя от усилившейся болезненной пульсации в районе спины. Мурашками покрывается, когда Чонгук разрезает старые бинты, задевая костяшками пальцев оголённую тёплую кожу. Хнычет, чувствуя осторожные прикосновения к ранам, и мгновенно робеет, услышав рык.       — Не дёргайся, — строго велит Чонгук.       — Извините…       Альфа, вкладывая в свои действия необходимую бережность, наносит на повреждения заживляющую мазь с обезболивающим эффектом, оставленную, как и всё остальное, Чимином на случай, если парень придёт в себя, а его рядом не окажется. Мужчина слышит сдавленные всхлипы, прекрасно понимая, что причиняет мальчику боль, но совершенно не зная, чем ещё может её облегчить. Тэхён беззвучно роняет слёзы, но больше не двигается, как и сказали, и терпеливо сидит, периодически сжимая пальцами одеяло, когда становится очень больно.       — Кнут? — бросает Чонгук, и омега вздрагивает, как от удара, едва заметно кивая. — Подними немного руки.       Омега слабо приподнимает руки, согнув те в локтях, и напрягается, бегая взглядом по подушкам, когда чувствует спокойное дыхание мужчины на своём плече. Не шевелится совсем, дышит через раз от неловкости, а Чонгук молча бинтует так же, как это делал вчера Чимин.       Процесс разбавляется внезапным урчанием Тэхёнова желудка, отчего неловкость мальчишки только возрастает.       — Есть хочешь? — закончив, спрашивает альфа, хотя ответ на вопрос очевиден.       — Хочу, — честно признаётся, пряча глаза.       — Сейчас принесу.       Омега робко сцепляет пальцы в замок и кивает, провожая взглядом широкую оголённую спину. Чонгук хоть и выглядит суровым и строгим, но ужас, как тот же Хэвон, в парня почему-то не вселяет. Ничего о нём не знает, молча оказывает помощь, а сейчас вообще собирается накормить. Его вожак вряд ли бы так поступил, да и отец тоже…       Мазь под бинтами приятно холодит кожу, и Тэхён расслабляется, наконец решаясь оглядеться. Он сидит на широкой кровати в деревянном доме, что существенно больше шатра, в котором омега раньше жил с отцом. Напротив возле камина стоит низкий столик и два кресла, в углу находится лестница, ведущая либо на второй этаж, либо на чердак. На каждой стороне дома есть по два больших окна, днём наверняка пропускающих внутрь много света.       Чонгук возвращается с широкой и глубокой тарелкой в одной руке, а в другой держит вилку. Подходит к омеге, протягивая всё, но быстро меняет решение, видя, как неуверенно парень удерживает посудину, а потому оставляет ему только вилку, садясь рядом и держа еду так, чтоб было удобно.       Тэхён голодно облизывается, с интересом разглядывая два больших разрезанных куска жареного мяса, рис, дольки помидоров и пару огурцов. Пахнет просто невероятно, и омега спешит съесть первый сочный кусочек, жмурясь от удовольствия и еле-еле не позволяя слюням стечь по подбородку. Вся еда, кроме свежих овощей, тёплая, что может означать только одно — альфа для него всё подогрел.       Мужчина зачем-то неотрывно следит за мальчишкой, с необъяснимым удовлетворением провожая каждый отправленный в рот кусок. Омега быстро жуёт, не обращая на него никакого внимания, хватается ладошкой за запястье Чонгука, пододвигая поближе к себе, и насаживает на вилку огурец, сразу принимаясь им громко хрустеть.       — Так вкусно, — выдыхает Тэхён. — Спасибо огромное.       — Не спеши, никто не отнимает.       — Извините. — Омега замедляется, немного краснея, но не оправдывается тем, что ничего не ел почти три дня, из-за чего так набросился на еду.       — Я к тому, что у тебя живот заболит, если будешь так быстро есть, а не к тому, что ты должен извиняться, — спокойно объясняет Чонгук.       Тэхён кивает и уже более медленно доедает оставшееся.       — Ваш вожак уже знает обо мне? — тихо и с неким опасением задаёт вопрос парень, пока альфа ставит пустую тарелку на столик.       — Знает.       — Он сильно рассержен из-за чужака на своей территории? — Тэхёнов голос дрожит, а сам омега заметно нервничает.       — Сильно, — хмыкает Чонгук и разворачивается к сидящему мальчишке, что, переживая, сжимает ткань шортов на своих бёдрах.       — Мне, наверное, нужно ему всё объяснить…       — Утром объяснишь, а пока ложись спать.       Тэхён послушно соглашается, и ему вновь помогают, укладывая на живот и прикрывая простынёй.

***

      — Ты чего меня не позвал? А если бы сделал ему хуже? — верещит Чимин и с тихим «ой» прикрывает рот ладонью, виновато косясь на проснувшегося из-за него омегу.       — Не сделал же, — безразлично пожимает плечами Чонгук, давая понять, что не будет терпеть странных наездов от младшего брата. — От тебя бы здесь столько суеты было, аж представить страшно.       Юнги, стоящий рядом с супругом, ухмыляется, что не остаётся незамеченным и безнаказанным — Чимин пихает его в бок локтем.       — А вдруг это из-за твоих кривых культяпок у него спина медленно заживает? Впервые вижу, чтобы у оборотня была настолько плохая регенерация!       — Чимин.       Альфу этот мелкий выводит из себя.       — Он не виноват, — подаёт голос Тэхён, испугавшись, что из-за него всерьёз ссорятся, и приковывает к себе три пары глаз.       — Не волнуйся, милый, — тут же подлетает к нему Чимин, — хочешь подняться? — В ответ кивают.       Омега ловко помогает Тэхёну принять сидячее положение и тоже забирается на кровать, нежно поглаживая спутанные русые волосы.       — Мой папа был человеком, — негромко сообщает мальчишка, разглядывая свои ладони с маленькими рубцами от заноз — наверное, вытащили, пока Тэхён был в полусознательном состоянии. — Поэтому раны затягиваются не так быстро, как у… чистокровных, — произнося последнее, жмурится, очень комплексуя из-за своей так называемой особенности, которая ещё ни разу в жизни не сыграла в его пользу.       — Не переживай, в этом нет ничего зазорного, — успокаивает рядом сидящий омега и в порыве нежных чувств чмокает Тэхёна в висок, всё не переставая гладить макушку, что последнего действительно расслабляет.       — Это всё замечательно, но хотелось бы узнать подробности твоего появления здесь, — говорит Чонгук и складывает руки на груди, плотно обтянутой тканью чёрной футболки.       Тэхён столбенеет, вспоминая события последних трёх дней. Его наверняка уже ищут, Хэвон слишком принципиальный, чтобы просто так спустить с рук мальчишке побег и забыть о своём больном желании взять его в мужья. Возможно, Бонгу как-то запутал их, дав ложное направление или соврав ещё что-то, но это не значит, что рано или поздно Тэхёна не отыщут хотя бы по запаху оставленной на листве в лесу крови.       От этого бросает в дрожь.       — Я не смогу дать тебе защиту, в которой ты, очевидно, нуждаешься, если так и продолжишь молчать. Больше скажу: в таком случае тебе придётся в скором времени покинуть поселение.       Омега, услышав последнее, испуганно вскидывает голову и раскрывает в немой просьбе рот, осмеливаясь только шёпотом спросить:       — Так вожак сказал?       — Да, только что, — отвечает вместо Чонгука альфа, что стоит рядом с ним, и усмехается.       Тэхёну требуется несколько секунд, чтобы осмыслить услышанное. Бедный округляет глаза, переводя те на темноволосого мужчину, на чьём лице отсутствуют какие-либо эмоции.       — Простите, я не знал, — понуро говорит парень, склоняя голову.       Он представлял здешнего вожака тоже в возрасте, а Чонгук выглядит молодо, поэтому омега и мысли не допустил, что альфа может быть им.       — Так мы услышим от тебя уже хоть что-то?       — Не дави на него! — рявкает на вожака Чимин.       — Я всё расскажу, — вполголоса произносит Тэхён и ещё тише добавляет: — только не выгоняйте, пожалуйста…       — Кроха, никто тебя не выгонит, даже если не расскажешь, — уверяет старший омега, зло косясь на двух альф, — пусть только попробует! Я с тобой уйду.       — Буду только счастлив, — бесцветно сообщает Чонгук, игнорируя недовольное фырчанье, и садится в кресло, устремляя внимательный взгляд на сжавшегося мальчишку. — Я слушаю.       — Я… сбежал из своего поселения, — начинает Тэхён, но больше ничего не говорит, собираясь с мыслями.       — Это я и без тебя понял.       — Не перебивай его! — Чимин кидает в альфу подушку.       — Ещё раз, и вылетишь отсюда, как сопли в платок, — цедит тот сквозь зубы.       — А ты мне не угрожай! Я тебя не боюсь! Хвост твой облезлый тебе откушу!       — Юнги… — раздражённо выдыхает Чонгук, и, что удивительно, его понимают.       — Чимин, пойдём. — Альфа подходит к парню и мягко берёт того за руку. — Пойдём, говорю, — повторяет, когда омега упирается пятками в матрас, словно маленький ребёнок. — Дети скоро проснутся, искать нас будут, плакать.       Тэхён растерянно наблюдает за сменой эмоций на лице пепельноволосого. Тот сначала злится, бубнит себе под нос что-то о том, что это запрещённый приём, но потом смягчается, соглашаясь и обещая своему новому знакомому, что он обязательно скоро придёт снова. Это вызывает на лице парнишки слабую улыбку, он кивает на все указания Чимина не бояться своего брата и тут же жаловаться ему в случае чего, провожая взглядом две фигуры, что через минуту скрываются за массивной деревянной дверью.       — Теперь, когда помехи устранены, продолжай, — привлекает к себе внимание вожак.       Омега угукает, не глядя тому в глаза.       — Мой папа умер, когда мне был месяц, — решив рассказать всё с самого начала и ничего не утаивать, чтоб точно заслужить доверие, глотает тугой ком в горле и говорит дальше: — поэтому я жил только с отцом, который… который очень скучал по нему. И пил… Иногда очень много. — Он наконец смотрит на Чонгука, что не сводит с него сосредоточенный взгляд и внимательно слушает. — Лет восемь назад отец с нашим вожаком на совместном застолье переборщили с выпитым… И отец, он… Пообещал породниться с Хэвоном. — Тэхён, еле сдерживая подступившие слёзы, глядит на потолок. — Они договорились, что, когда мне исполнится восемнадцать, я выйду замуж за вожака. Моё замужество для отца было очень важно, потому что я и так… позорное клеймо на его имени. Поэтому он не хотел отдавать меня просто так и взял с Хэвона слово, что только после свадьбы я буду… жить с ним. Ну… то есть…       — Я понял.       — Мне очень хотелось, чтобы это всё было шуткой, — дрожащим голосом продолжает парень. — Он ведь… Он ведь старше меня на тридцать семь лет. В дедушки может мне сгодиться… — Пара слезинок всё-таки скатывается по румяным щекам, задевая маленькие ранки. — Но отца не стало полтора месяца назад, и Хэвон начал чаще напоминать о себе в качестве моего будущего мужа. Подарки разные приносил, говорил, что я буду самым счастливым омегой. А два дня назад… Мне через неделю как раз исполнится восемнадцать, поэтому приготовления к свадьбе шли полным ходом. Он пришёл ко мне… с кольцом. Сказал примерить, но я не захотел… Отказался. — Тэхён делает глубокий судорожный вдох и молчит какое-то время.       Чонгук его не торопит.       — Он пришёл в ярость. Будто с цепи сорвался. — Омега больше не сдерживается и роняет крупные слёзы, что попадают на шорты и трясущиеся ладони. — Он приказал бросить меня в амбар и… наказать. Чтобы впредь я знал своё место.       Тэхёна начинает крупно трясти от воспоминаний, и альфа решается сесть рядом, мягко накрыв ладонью холодные пальцы. Омега громко всхлипывает, и Чонгук уже хочет закончить на сегодня с рассказами, но парень хрипло говорит:       — Мне очень повезло, что они никого не оставили меня караулить. Скорее всего, думали, что мне не хватит сил или духу сбежать… Я бы, если честно, и не рискнул бы сам… Но ко мне пришёл Бонгу. Это папа Хэвона, он очень хороший… Он сказал, что вожак со своими… помощниками ушли из поселения. Сказал, что это мой шанс и что на севере есть ещё одно поселение оборотней. А я совсем ничего не знал об этом… Не знал, что в этом лесу есть ещё оборотни… Чистая удача, что я добрался. Увидел этот дом… Но не думал, что он принадлежит вожаку. Простите.       Омега хлопает мокрыми ресницами, отстранённо разглядывая широкую ладонь, что лежит на его руках. Молчит, думая сразу обо всём и ни о чём, а потом почти неслышно просит:       — Не выгоняйте меня, пожалуйста. Он найдёт меня… найдёт… — одними губами. — Я сильно не помешаю, честное слово…       — Никто тебя не выгоняет, успокойся. — Чонгук не может себя заставить убрать руку, глядя на всё ещё плачущего парня. Ему не нравятся его слёзы, от них у него в груди что-то неприятно сдавливается. — Хочешь сходить в баню? — несвойственно мягко предлагает он, желая хоть как-то отвлечь Тэхёна, который в ответ робко кивает и последний раз шмыгает носом. — Тогда пойдём, а то уже вижу, как Чимин к тебе рвётся.       Он встаёт, а Тэхён, предусмотрительно потуже завязав шнурки на шортах, чтоб не потерять их по пути, неуверенно хватается за протянутую ему руку и поднимается, качаясь. Мужчина придерживает его за поясницу — единственное неповреждённое место на спине — и неторопливо ведёт на улицу, где внимание вожака сразу привлекает скопление его людей на небольшом пятаке. Пахнет чужаками, что заставляет альфу насторожиться.       Омега рядом с ним цепенеет.