Трудовые будни личного ассистента

Вернувшись домой, я с трудом подавила желание отключить телефон. Мало того, что Сашка продолжал настойчиво названивать, так еще и мама пыталась со мной связаться, определенно тоже увидев его дурацкое интервью. Но оборвать связь с внешним миром и остаться наедине с собой я никак не могла по причине того, что в любой момент мне может позвонить Юрий Васильевич или же Кудряшов. Работу все-таки никто не отменял. Переодевшись в домашнюю одежду и смыв с лица тяжелый и крайне непривычный для себя макияж, я попыталась абстрагироваться от всех дурных мыслей, однако получалось так себе, ведь за эти полдня на меня свалилось слишком много всего. Помимо неожиданных съемок в передаче Малахова, меня совершенно шокировал поступок друга, да еще и разговор с Юрием в том кафе... Если бы не его поддержка, я бы определенно себя сейчас чувствовала намного, намного хуже... И все же его теплых слов хватило не слишком надолго и сейчас, когда я осталась в одиночестве, на меня с новой силой обрушилась суровая реальность, в которой даже близкие люди предают ради собственной выгоды. Шмыгнув носом, не собираясь вновь лить слезы из-за Сашки, я быстро напечатала маме сообщение о том, что позже обязательно ей позвоню и все объясню, а после отложила телефон от себя подальше в надежде, что хотя бы на пару часов меня все оставят в покое. Все, кроме Юрия Васильевича, ведь его я рада слышать и видеть в любое время суток. Он, по сути, единственный человек, который никогда не вызывал во мне отрицательных эмоций. Да, он бывает часто строг в рабочей обстановке, но ни разу никого не отругал без веской на то причины. Ну а меня так и вовсе все эти месяцы обходила стороной его жесткая сторона личности. Либо я идеально делала свою работу (в чем очень сомневаюсь), либо же он относился ко мне мягче из-за того, что я девушка. Причем единственная в коллективе. Откинувшись на подушки, смотрю в потолок своей гостиной, не очень удобно устроившись на диване. Тело тут же покрывается приятными мурашками от сладких воспоминаний сегодняшнего утра. Я солгу, если скажу, что это утро не стало для меня самым прекрасным. Тепло его объятий, еле уловимый аромат его одеколона и то, насколько уютно я себя ощущала лежа на том тесном диване... все это навсегда отпечаталось в моей памяти. Да, я была немало испугана, когда проснулась и увидела Юрия так близко к себе, однако больше всего хотелось плюнуть на свою работу и на Аркадия, ждущего нас в студии... Хотелось просто забыть обо всем, что мешало нам остаться на том чертовом диване в объятиях друг друга, и провести день в четырех стенах, наедине. Безумно хотелось, но, как и в большинстве случаев, победил голос разума. И как бы мне ни было от этого грустно, я все же понимаю, что навряд ли когда-нибудь наберусь смелости сделать первый шаг и тем самым разрушить последний барьер, сдерживающий нас с Юрием на более-менее приличном расстоянии. Хотя... как по мне, произошедшее вчерашним вечером едва не стало той самой отправной точкой, после которой мы бы уже не смогли ничего исправить. К счастью, у меня все же хватило сил остановить это безумие, однако я понятия не имею, на сколько еще таких эпизодов меня хватит. Покачав головой, не до конца веря в реальность всего происходящего сейчас в моей жизни, медленно прикрываю глаза, просто желая отдохнуть от всего, что так сильно меня терзает вот уж который день подряд. Как итог, весь этот суетный и нервный день незаметно погрузил меня в сон, который продлился достаточно долго, так как проснулась я уже очень глубоким вечером. Просыпаюсь, не спешу распахивать веки и вдыхаю глубоко воздух, машинально надеясь ощутить такой знакомый запах... Но нет, я одна, у себя дома и ЕГО нет рядом. С трудом сдержав разочарованный стон, приподнимаюсь и сажусь, морщась от неприятных ощущений после сна в неудобной позе. Зато эмоциональное напряжение этого дня наконец-то покинуло моё тело. Осталась только легкая печаль и чувство, что я уже соскучилась по Шатунову... А вот это уже не совсем нормально и более чем пугает меня, ведь соскучилась я так сильно, что прямо сейчас готова взять в руки телефон, позвонить и сказать ему, что он очень мне нужен. Божечки! Покосившись на лежащий рядом смартфон, в ужасе шарахаюсь от него в сторону, встаю с дивана и быстро иду в душ, чтобы смыть с себя это сумрачное желание. Скинув вещи и настроив температуру воды, встаю под теплые струи и замираю так на несколько минут, наслаждаясь мгновением. Душ, к счастью, возвращает мне трезвость мыслей и контроль над своими чувствами. Становится действительно полегче. Переодевшись в ночную пижаму и подсушив волосы полотенцем, в спальне я достала из-под кровати свой чемодан, чтобы его собрать на завтра. Рано утром за мной заедет наш автобус, и мы вновь вернемся к гастрольной жизни. И нет, это меня совершенно не расстраивает, а даже наоборот. Хочется на как можно более поздний срок оттянуть наступление того дня, когда Юрий отыграет свой заключительный концерт. А это случится уже скоро, и думать я не особо горю желанием о том, как буду себя чувствовать тогда. Снова вернусь в свою серую жизнь на следующие несколько месяцев, а он уедет к себе домой... И это, конечно же, правильно, но не отменяет того факта, что грустить я буду очень и очень сильно. Не успела я приступить к делу, как неожиданно услышала сигнал пришедшего смс на телефон, который все еще находился в гостиной. Решив сразу проверить, кому и что от меня могло понадобиться, я отправилась туда. Взяв мобильный в руки, увидела сообщение от Кудряшова с еще более неожиданным для меня содержанием.

Завтра ты остаешься дома. Даём тебе еще пару дней выходных, потом напишу, куда нужно будет приехать.

Застыв на пару секунд, перечитываю эти строчки несколько раз, а после решаю перезвонить ему, чтобы уточнить эту информацию. Аркадий отвечает сразу же, сухо и коротко подтверждает свои слова, ничего не объяснив и первым положив трубку. Тут же появляется желание позвонить и Юре, чтобы хоть он сообщил мне о причине такого странного поступка с их стороны. Зачем мне выходные, если все уже завтра возвращаются к работе? И почему так внезапно? Уже набрав номер Шатунова, я все же сбрасываю, не собираясь его тревожить по пустякам. Раз они так решили, кто я такая, чтобы спорить?! Выходные так выходные. Вернувшись в спальню, убираю чемодан обратно, а после, не придумав ничего лучше, решаю посмотреть телевизор, чтобы хоть как-то отвлечься от разнообразных мыслей, заполонивших мою голову после слов Аркадия. Заварив себе большую кружку чая, иду в гостиную и усаживаюсь на диван. Щелкаю кнопкой на пульте и экран загорается, являя мне яркую картинку какого-то американского фильма. Делаю первый глоток своего напитка и пытаюсь вникнуть в суть происходящего, однако получается это у меня довольно плохо. Ну какой может быть фильм, когда все мои мысли заняты совершенно другим? И все же я не спешу зацикливаться на своих переживаниях по поводу внезапных выходных, данных мне так неожиданно начальством. Вместо этого, продолжая бессмысленно пялиться в экран телевизора, невольно вспоминаю незначительный, но довольно теплый эпизод из моей гастрольной жизни... *** Шагая по коридору гостиницы, я неуверенно бросаю взгляд на идущего рядом Рому. — Знаешь, я что-то сомневаюсь... У вас там ведь будет своя мужская компания, а тут я... — нервно загибаю пальцы рук при виде того, как дверь номера Шатунова становится все ближе. — Как же ты собираешься работать с мужчинами, если смущаешься даже фильм с нами посмотреть? — смеется он тихо, легонько приобняв меня за плечи, но тут же убрав руки, ощутив, как я напряглась. — Перестань, Маш. Сегодня у нас выходной, на часах всего семь вечера, а на улице самая настоящая метель. Не будешь же ты одна в номере сидеть. В целом, он прав, это отличная возможность в неформальной обстановке пообщаться с людьми, с которыми мне предстоит откатать целый тур, длинною в несколько месяцев... Если я, конечно, продержусь, в чем определенно сомневается бОльшая часть команды Шатунова. Да, я работаю с ними всего лишь чуть больше недели, но твердо намерена доказать им всем, что я не просто молодая смазливая девушка, но еще и достаточно компетентный специалист. И нет ничего плохого в том, что у меня отсутствует опыт работы, я обязательно справлюсь со всеми трудностями. Я должна это сделать хотя бы ради Юрия Васильевича, который почему-то поверил в меня и принял в свою команду наперекор своему директору — мистеру Недовольная физиономия. Кивнув своим крайне оптимистичным мыслям, останавливаюсь перед той самой дверью. Рома, с которым я наиболее всего сдружилась за этот короткий период, стучит и, не дожидаясь ответа, входит первым. — Посмотрите, кого я с собой привел! — довольно произносит он, а после машет мне рукой, приглашая переступить наконец порог. Переминаясь с ноги на ногу, все же беру себя в руки и вхожу вслед за парнем, оказываясь в просторной гостиной чужого номера. Рома тут же закрывает за мной дверь, отрезая тем самым мне путь к отступлению. Осторожно берет за локоть и проводит дальше. Игорь, с которым я общалась час назад на ужине, возле телевизора возится с флешкой, поэтому я не вижу необходимости с ним снова здороваться, а вот с Шатуновым мы сегодня еще не виделись. Они с Аркадием весь день провели в разъездах, решая какие-то свои дела, а потому сейчас, заметив его, меня с новой силой отчего-то накрывает нервозность. Вернее даже сказать, смущение. — Добрый вечер, Юрий Васильевич... — тихо произношу, заметив начальника сидящим за столом. До этого что-то увлеченно рассматривая в экране ноутбука, стоящего перед ним, он поднимает на меня свой взгляд и кивает. — Привет, — улыбается, сверкнув глазами. — Не стесняйся, проходи. А ты держи. К моему удивлению, мужчина вытаскивает из кармана брюк пятитысячную купюру и протягивает ее еще более ставшим радостным Роману. Заметив мое замешательство, Юрий поясняет, вернув свое внимание к ноутбуку: — Я проспорил ему. Ромка-таки затащил тебя на ужастик. — В смысле "ужастик"? — пропустив мимо ушей тот факт, что на меня вообще-то спорили, тут же оборачиваюсь в сторону барабанщика. Тот невозмутимо пожимает плечами. — Ты не говорил, что вы будете ужасы смотреть. — А какая разница? — Большая. Я ненавижу ужастики, — мотнув головой, немедленно направляюсь в сторону выхода. — Извините, конечно, но это без меня. — Ну вот. Такая взрослая девчонка, а боится каких-то фильмов... — слышу за своей спиной голос Ромы, а после и еле слышный смешок Шатунова. Все ясно, на слабо взять меня решил. Останавливаюсь на полпути, не представляя, что же мне делать, ведь я действительно терпеть не могу ужасы. Но в то же время совершенно не хочу выглядеть в их глазах маленькой девочкой. А если я сейчас уйду, то именно такое мнение обо мне и сформируется в глазах моих новых приятелей и коллег. Что же я сделала тогда? До сих пор забавно об этом вспоминать. Я осталась. Практически весь фильм просидела с закрытыми глазами в кресле, вздрагивая от каждого крика и противного звука с экрана телевизора. Благодарение Богу, свет был выключен и никто не видел, как я смотрела на всю эту жуть сквозь пальцы рук и с трудом сдерживая желание немедленно вскочить и броситься прочь из этого номера. А еще я пела про себя песню "Этот День Победы". Как ни странно, но это верный мой способ вынести все тяготы фильма ужасов, когда я случайно оказывалась его вынужденным зрителем. А случалось это очень и очень редко, так как все мои родные и знакомые прекрасно знают, что меня звать на такие кино-сеансы не стоит. Не знаю почему, но это здорово успокаивает и очень снижает страх. Однако в этот раз было и еще кое-что, что выручило меня не меньше, чем мысленное повторение песни. Бесконечно тёплый и насмешливый голос Юрия с его неизменно забавными и остроумными комментариями к самому фильму стали той самой ниточкой, за которую я хваталась все два часа. Песня согревала меня изнутри, а бархатистый голос Шатунова — снаружи. Именно так я и продержалась, после чего немедленно вернулась в свой номер, продолжая вздрагивать от любого шороха и даже от собственной тени. Толком ночью тогда не спала, зато именно с того вечера и началась эта добрая история с весёлыми подшучиваниями Юры в мой адрес, в которых, впрочем, всегда была спрятана поддержка и его душевное, по-настоящему солнечное тепло. Помню даже, как на следующий день он подошёл ко мне, пока никто не видел, и сказал: — Ты молодец, Маруся, — отлично вчера держалась. А заодно открыла новый способ просмотра фильма с закрытыми глазами, — усмехнулся лукаво, давая понять, что прекрасно он видел мои вчерашние мучения. Заметив мое замешательство, подмигнул, чуть прищурившись. — А если серьезно, ты действительно молодец, что осталась, а не сбежала, чего, по-моему, очень хотела. Легонько похлопав пару раз меня по плечу он ушёл, оставляя меня смотреть ему вслед. И если весь оставшийся день на Рому я обижалась за обман, то на Юрия злиться просто не смогла. На него просто-напросто невозможно злиться. *** Утром проснулась в половине шестого утра от громкого сигнала будильника, который я забыла вчера отключить. Попыталась снова заснуть, но не смогла, поэтому, недолго повалявшись в постели, решила, что не стоит тратить этот день на безделье. Нужно чем-то срочно себя занять, дабы не думать каждую минуту о том, как там ребята в дороге и все ли у них нормально. Но по большей части, ясное дело, все мои размышления сосредоточены на Юре, здесь глупо даже самой себе лгать. А еще о том, с чего вдруг ему и Аркадию понадобилось освободить меня от моих обязанностей на следующие пару дней. Когда мы с ним вчера сидели в кафе он ни разу ведь мне не намекнул об этом своем решении... Понимая, что меня вновь заносит не туда, втыкаю в уши наушники и делаю музыку погромче, чтобы не слышать собственные лихорадочно мелькающие мысли. Первая половина дня у меня уходит на генеральную уборку квартиры, затем время я решила посвятить самообразованию, читая, а также просмотрев один довольно интересный вебинар. Между прочим, много полезного и нового узнала для своей нынешней работы. К тому же, совершенствоваться, как и учиться, никогда не поздно. По сути, день я провела отлично, пусть даже и не вышла ни разу из квартиры. С мамой по телефону разговаривала, но разговор наш был короткий, так как у меня не было желания сейчас делиться с кем-то своими тревогами, даже с ней. Но по голосу мамы я прекрасно слышала, что она более чем недовольна всеми этими событиями. Ха, ещё бы... За окном весь день была прекрасная погода, однако появляться на людях не было никакого желания после вчерашнего громкого заявления, облетевшего весь интернет. Кстати, вполне вероятно, что именно из-за Сашки меня и решили на какое-то время отстранить от работы, чему бы я совсем не удивилась. Будет замечательно, если после такого меня вообще оставят, а не попрут вон. Занимаясь вечером мелкими домашними делами, я настороженно и в то же время с трепетом в сердце задержала дыхание, когда на экране моего телефона высветилось имя Юрия, а сам мобильный разразился мелодией звонка. Удивительно, как я в ту же секунду не схватила его и не ответила... Сделав пару глубоких вдохов, все же принимаю вызов и подношу телефон к уху. — Маша? — окликает меня он, когда тишина затягивается, а я не нахожу в себе сил первой что-нибудь сказать. — Здравствуй. — Здравствуйте... Юрий Васильевич, — произношу почти спокойно и ровно, свободной рукой нервно комкая ткань своей футболки. — Как дела? — различаю отчего-то нотки напряжения в его обычно радушном голосе. — Как день провела? — Х-хорошо, спасибо. А у вас как... — Поделишься, зачем тебе вдруг выходные понадобились? — перебивает меня внезапно. — И почему не попросила у меня? Думаешь, я бы отказал? С каждым новым его словом степень моего непонимания становилась все выше и выше, пока я окончательно не запуталась в происходящем. Так и замолчав, я понятия не имела, что Юрию ответить на эти вопросы. Более того, мне очень уж хотелось задать свои собственные. Ведь, что-то мне подсказывает, мы оба не совсем понимаем, что конкретно происходит...