Магия айдола: излечение сердца!

С виду очередной обычный день, но к несчастью, в нем до сих пор нет ничего особенного. За окном виднелось слепящее солнце, которое так и норовило выжечь все твои глаза. Благо, плотные занавески не давали этому сбыться. Вдобавок прозвенел кошмарный звон будильника, заставляя с неохотой открыть глаза. День начался. Уже в школе во время учебной уборки, к Барбаре подошла группка скучающих школьниц. Они начали смеяться над ней. Противным голосом одна пищала различные изощерённые, хоть и не очень остроумные оскорбления, а другие позже заливались таким же неприятным смехом в ответ. — Я вижу у нас появилась новая уборщица? — несколько девушек обронили ехидные смешки. Гуннхильдр не смела ничего чтобы ответить в страхе нарваться на ещё большие усмешки и унижения, так что она лишь виновато уставилась в пол, тихо продолжая уборку. — Ну не мало того, что ты уборщица, так ты еще и глухонемая! — кабинет полностью заполнился издевающимся неискренним смехом. Если честно, то их смех слышался как скрип старой, не смазанной калитки. Девушка чувствовала настигающий ком в горле, но она продолжала убираться и делать вид, что ничего не слышит, ей плевать на все оскорбления, и вообще ей все равно на них всех. Спустя нескольких минут затишья, последовал откровенный доеб: — И вообще, почему ты сюда приехала? Возвращайся на свою родину, фашистка, — грубо прогавкала уже другая девушка, не чувствуя, как к ней со спины подошла спасительница Барбары. Очень вовремя. — А тебе бы вернутся в начальную школу, хоть нормам этики научат — послышался неожиданный ответ позади. Они явно этого не предвидели. Вся компания девушек повернулась в сторону Розарии, лица их выражали культурный шок, но потом они побледнели от страха. Послышалась робкая отмазка: — Розария, ну мы же шутим… — эта девочка только что попыталась оправдать свое что ни на есть преступление. Ответа не последовало, лишь злобный взгляд негласно переломал им все их жалкие, тоненькие костяшки. Загадочная спасительница с черной подводкой под глазами обошла эту испуганную компашку подходя к блондинке, которая увы, не смогла сдержать сильный порыв эмоций. Барбара тихо всхлипывала шмыгая носом, пока крупные слезы на перегонки спускались с щек к подбородку, оставляя за собой блестящие на свету полосы, а после с характерным глухим стуком падали на плиточный пол. Девочка вовсе ни на что не реагировала, слух и взгляд были мутны, концентрация пропала вовсе, а мысли были пусты. В Розарии возгорелось больное чувство справедливости. Никто не должен быть такой беспречиной жертвой. Вскоре, группка девочек и без официального выгона в спешке пошла на выход из кабинета, а перед Барби предстала одноклассница с крашеными волосами, в короткой юбке, сетчатых колготках и чёрном худи, надетого поверх матроски. — Эй, — окликнула голубоглазую спасительница. Барбара подняла голову, уставившись на нее. — Держи, — девушка протянула пачку салфеток. — Можешь забрать все. Не к удивлению она взяла только одну, дав пачку обратно, дрожащим голосом ответив: — Спасибо. — Можно было и не благодарить — всё так же холодно проговорила Розария. — Х-хорошо… — Тебе бы самой научится за себя постоять. — Я учту в следующий раз, — ответила Барбара с не уходящим колебанием в голосе. Она закончила вытирать свои слезы, складывая слегка влажную салфетку в карман. — Ты закончила уборку? — Да, всё готово. — Идём, — Розария резко взяла девушку в светлой униформе за запястье, пытаясь держать его как можно помягче, настырно потащив ее к выходу из пустого класса. Лишь они вышли из двора школы, Барбара, стоя у школьных массивных, металлических ворот, решила спросить у своей спасительницы, которая неподалеку доставала из пачки не самых дорогих сигарет бумажную трубочку, которую сама звёздочка всегда презрительно называла «отравой». — Почему ты меня постоянно защищаешь? После небольшой задумчивой паузы, в ответ лишь послышалось холодное, но очень твёрдое: — На тебя смотреть жалко, — и она медленно начала отдалятся, покачивая бёдрами, скрываясь за углом ограды школьного заведения, закуривая сигарету в зубах старой отцовской зажигалкой. Снова весь вечер за надоедливым домашним заданием. Рука выводит черной ручкой как автоматом весь текст работы, лишь звук скольжения чернил по шершавой бумаге не дает пропасть тонкому соединению с окружающим миром окончательно. Голова Пегг занята только той самой странной девушкой, но теперь её беспокоит фраза о том, что она «жалкая». Это отторжение разжигает ее интерес к ней ещё больше. Но всё же в этой ситуации самое забавное, что она даже не удосужилась узнать её имени. К тому же, понятие «жалкая», так же значит «бедненькая, зашуганая, брошенная» что призывает её беззащитную спасать от различных опасностей. Ни к месту, ни к событию в голове всплывают фреймы из недавно прочитанной, клишированной, романтической сёдзё-ай манги про главную героиню неудачницу. Эта неудачница в итоге находит себе такую же привлекательную спасительницу, которая в каждый трудный момент помогала ей. Интересно, может она и есть та самая неудачная героиня додзинси манги?