Глава 6. В бой!
1 сентября 2022 г. в 17:22
— Знаешь? Откуда?.. — непонимающе протянула Скопа, но тут же изумлённо раскрыла пасть, расслышав вторую часть слов Глефы. — Улетаешь?! Но академия — самое безопасное место в Пиррии!
— Больше нет, — выдохнула Киль. — Тебя не было на уроке у Белладонны, ты не знаешь... Все ледяные академии теперь в опасности. Белуха знает, что её дочь, Мираж, перевели в академию, и уж точно догадается, что здесь могут оказаться и остальные её дракончики.
— Поэтому я хочу вернуться в Ледяное королевство и поговорить с Белухой раньше, чем она попадёт в академию, — Киль и вторая ледяная взглянули на Глефу так, будто та сошла с ума. Скопа была уверена, что и сама выглядит примерно так же. — Знаю, это звучит глупо...
— Глупо?! Нет, это не глупо! Это самоубийственно, вот что я тебе скажу! — взвилась та, вторая — Эдельвейс, кажется. — Цунами велела нам тебя защищать! Мы не сможем этого делать, если ты сбежишь... И, погоди: поговорить с Белухой? Она тебя убьёт!
— Не убьёт, — раздался чей-то тонкий голос.
Скопа с изумлением осознала, что он был её собственным.
— Не убьёт, — повторила она, выступая вперёд и складывая крылья, — если я пойду с ней.
— Ты даже огнём дохнуть не сможешь, — закатила глаза Киль, и на мгновение Скопе захотелось выцарапать её глаза. — Морские драконы — самые бесполезные в Пиррии, это всем известно!
Возмущение застряло в горле, заставив Скопу закашляться, но не успела она сказать ни слова, как откуда-то снаружи раздался жуткий грозный рёв, и стены библиотеки содрогнулись.
Киль и Эдельвейс взвизгнули, отскакивая в сторону от окна. Скопа, забыв о возможной опасности, напротив, кинулась к нему, выглядывая наружу.
Лучше бы она этого не делала, ибо от того, что происходило в небе, всё её нутро замёрзло, будто бы от ледяного выдоха.
Огромная ледяная дракониха кружила в облаках, то и дело сотрясая воздух рёвом. Между ней и академией парил дракон гораздо меньших размеров, обстреливавший её короткими ледяными плевками, не позволяя приблизиться.
— Холод! — воскликнула Глефа над ухом Скопы, заставив морскую вздрогнуть. — Неужели он там один?
— Ну, он же принц, — пробормотала Киль у неё из-за спины. — Он обязан нас защищать, разве нет?
Фыркнув, Глефа одним лёгким движением распахнула окно и выскользнула наружу. Не успев даже понять, что делает, Скопа вылетела следом.
Воздух вне стен академии обжёг чешую непривычным для Яшмовой горы холодом, словно бы одно только присутствие незнакомой драконихи обращало водяную взвесь над морским берегом в кристаллики льда. Хотелось повернуть назад, вспомнить о том, чему учили родители: сначала думай, Скопа, потом делай! Но поток воздуха, взбиваемого сильными крыльями мчащейся впереди Глефы, подхватывал её собственные крылья, влёк их вперёд, и в ушах будто бы звенели отголоски дальних песен, которые морские барды исполняли по праздникам, песни о жестоких сражениях и героических победах, и вот уже голос здравого смысла смолк, затих, растворившись в пьянящем ощущении предстоящей битвы.
"Неужели мои родители когда-то испытывали то же самое?"
Холод, некогда изгнанный принц ледяных, вырос у них на пути, словно айсберг перед заблудившимся пловцом: в его тёмно-синих глазах сверкнуло искреннее удивление, когда он увидел, что на помощь ему вылетели не Цунами или Беда, а всего лишь ледяной гибрид и бесполезная морская.
Однако, надо было отдать ему должное: не сказав ни слова, он лишь кивнул, принимая их предложение сражаться бок о бок.
— Морская, отвлечёшь её внимание. Глефа, приведи кого-нибудь из огнедышащих, нам понадобится их помощь, — Скопа заметила, как выгнула шею ледяная, словно бы впервые услышала, как ледяные общаются с ней на равных. — И Киль с Эдельвейс, думаю, не помешают.
— Киль и Эдельвейс в библиотеке, они не придут. Смертельно напуганы, — слегка виновато выдохнула Глефа. — Где Айсберг и Метель? Разве они не должны были бы быть с вами?
— Эти двое забились в дальний угол Академии, лишь услышав рык Белухи, — выплюнул Холод, и презрение в его голосе, пожалуй, могло бы убить вернее, чем яд радужных. — Бесполезные ледышки!
"Белуха! Мать Глефы!"
Тряхнув головой, — грива ледяных шипов ослепительно сверкнула в лучах заходящего солнца, — Холод оглянулся на Академию: казалось, она вымерла в одно мгновение, и из выживших остались только они трое.
Словно проследив за его взглядом, Глефа кивнула и нырнула вниз, воспользовавшись тем, что пик Яшмовой горы закрывал её от чёрных глаз драконихи. Принц ледяных обернулся к Скопе.
— Однажды мне приходилось путешествовать с одним из морских... Надеюсь, ты окажешься чуть более решительной, — но несмотря на насмешку в голосе Холода, Скопе показалось, что он улыбается: не так, как улыбнулся бы, наверное, своим друзьям, но разве есть разница, когда сам принц соглашается драться с тобой бок о бок?
Легко взмахнув крыльями, Скопа взмыла выше, ловя мягкие воздушные потоки, кинулась прямо под нос ледяной и одновременно зажгла все свои светящиеся пятна. В розовато-золотом воздухе словно бы вспыхнул огонь: ледяная сбилась с идеального круга, отпрянула, не ожидав, что перед её носом вдруг появится летающий солнечный блик.
— Поймай меня, если сможешь, убийца! — взвизгнула Скопа и рванулась прочь, уводя дракониху прочь от академии.
— Ты не знаешь, с кем связалась, рыбка, — прошипел вдруг кто-то прямо над ней, и солнечные лучи закрыла чья-то огромная тень. Скопа подняла голову и в ужасе увидела пустынно-рыжую чешую песчаного дракона.
Судя по злому шипению льда откуда-то сзади, Холод заметил его на мгновение позже, чем он сам заметил дракончиков, защищавших академию.
— Я обещал Белухе ещё одного дракончика, на этот раз не порченого, — пророкотал он, хлестнув хвостом по воздуху, отрезая Скопе путь вперёд отравленным шипом.
Морской пришлось описать в полёте мёртвую петлю, чтобы не упасть и не напороться на шип. Голова закружилась на мгновение, а когда она пришла в себя — поняла, что ей уже не спастись. Песчаный и ледяная зажали её в узкий круг, откуда не было выхода: сверху её ждал смертельный ледяной выдох, снизу — не менее смертельный яд песчаного.
От ужаса и безысходности её пятна потухли, и всю уверенность в себе как волной смыло. Неужели ей, Скопе, единственной дочери Гольфстрима и Афалины, уготована была судьба умереть от лап двух чужаков?
— Как закончим с этой рыбомозглой дурой, ты вернёшься в академию, — рявкнула Белуха. — Скажешь, что Холод нарочно оговорил меня, что я всего лишь мать Глефы, которую та никогда не видела. Назовёшь моё имя — скажем, Морозница, — мол, я прячусь, потому что знаю Белуху, а Холод её приспешник. Мираж меня никогда не видела, Безмолвный, этот ночной идиот, ни за что в академию не сунется...
Песчаный кивнул. На его морде было написано искреннее презрение ко всем, кто не является Белухой.
Скопа понятия не имела, кто такие Мираж и Безмолвный, и разговор этих двоих ей практически ни о чём не сказал. Хотя...
"Этому песчаному доверяют в академии! Он обведёт всех вокруг шипа, если я не разоблачу его и Белуху!"
Острые когти страха пронзали её сердце, но маленькая морская стиснула зубы и зажмурилась, вновь зажигая все пятна. Она должна была прорваться!
— Проклятье! — взревел песчаный, и порыв ветра с той стороны, где он только что находился, подсказал Скопе, что дракон отшатнулся вбок, ослеплённый вспышкой. Не открывая глаз, она рванулась в образовавшийся прогал, изо всех сил взбивая крыльями воздух.
Рычание, донёсшееся сзади, подсказало ей, что оправиться от этой вспышки драконам было куда проще, чем она ожидала.
"Они сильнее меня! Догонят! Убьют!"
Далеко впереди под последними солнечными лучами блеснула большая волна, окрашенная в цвет драконьей крови, и в сердце морской зародилась надежда. Может быть, если ей удастся нырнуть в воду, то получится пробраться в пещеру с озером в Яшмовой горе, откуда ничего не стоит добраться до верхних этажей!
Мысль о спасительной воде будто бы придала Скопе сил. То и дело засвечивая все пятна, чтобы сбить с толку преследователей, она завиляла по воздуху, надеясь, что ей, маленькой и юркой, будет гораздо проще входить в повороты, чем крупным взрослым драконам. За спиной то и дело ревело пламя песчаного и острым холодом отзывались в кончике хвоста ледяные выдохи Белухи, но они не останавливали, а лишь придавали юной морской сил.
В ноздри ударил солёный морской воздух, и Скопа от радости не удержалась и кувырнулась вокруг себя, чувствуя, как крыльям будто становится легче удерживать её в небе. Полыхнув голубоватым серебром пятен, она камнем ушла под воду и услышала сзади рёв бессильной ярости. Тут же что-то большое и тяжёлое рухнуло в воду неподалёку. Развернувшись в воде, Скопа с удовольствием отметила, что это была Белуха, из-за света пятен, видимо, не оценившая расстояние до воды. Несмотря на то, что некоторые ледяные умели и любили плавать, пусть и не так хорошо и далеко, как морские, Белуха, похоже, не слишком-то жаловала воду, а потому сейчас барахталась на не такой уж и большой глубине, взбивая на воде белую пену мощными крыльями.
— Будьте вы все прокляты! — яростно взревела она, плюясь льдом вокруг себя. — Ни один полукровка не выживет! Вас всех похоронит лёд моей мести!
Фыркнув про себя, Скопа нырнула глубже, направляясь к небольшому тоннелю под горой, который выведет её вглубь академии.
Дальше, ещё дальше, пока кончик носа не уткнётся в заросли кораллов и актиний, закрывающих дорогу в тоннель, не позволять себе отдохнуть ни на секунду — преследователи могли уже вырваться из водяной ловушки и направиться к академии!
Скопа невольно вспомнила отца, делая небольшой круг, чтобы запутать следящих за ней драконов, если те и правда уже вновь преследовали её: в семье Гольфстрима по мужской линии у всех драконов крылья были немного деформированы, что лишало их маневренности в воздухе, но давало дополнительные преимущества в воде. Как же невероятно повезло Скопе, что именно ей, а не её братьям, шуткой судьбы достались такие же крылья! Как же повезло, что именно они сейчас несли её сквозь водные потоки на бешеной скорости!
Она позволила себе отдышаться лишь тогда, когда почти стрелой вылетела из озера внутри Яшмовой горы. По правде сказать, ей пришлось остановиться: прямо над тем местом, откуда она вынырнула, кружила, заходя на нырок, принцесса Анемона. Они столкнулись в воздухе и рухнули на воду.
На берегу уже стояла принцесса Цунами, нервно царапая камень мощными когтями.
— Не доверяйте песчаному!.. — хрипло выдохнула Скопа, когда барахтающаяся в воде сбитая с крыльев Анемона позволила ей наконец вынырнуть и выбраться на берег. — Он в сговоре с Белухой!.. Они хотят пробраться в академию!..
— Песчаный? — недоумевающе протянула Анемона.
Цунами сдавленно выругалась.
— Оставайтесь здесь, обе. Скоро за вами прилетит кто-то из небесных... Мне надо предупредить Глина и Вихря.
Мгновение спустя её тёмно-синяя чешуя растворилась в тёмной воде озера.
Скопа и Анемона, не сговариваясь, взмахнули крыльями, поднимаясь выше, к небольшому смотровому окошку возле потолка пещеры: оттуда было хорошо видно часть территории, прилегающей к Яшмовой горе. Несмотря на боль в уставших от гонки крыльях, Скопа не собиралась просто так отсиживаться, не убедившись, что с Глефой и Холодом всё в порядке.
На побережье тот самый большой песчаный хлопал крыльями в бессильной попытке освободиться: ледяное дыхание Холода заморозило воду, в которой осталась и лапа песчаного чужака. Чуть в стороне от него, старающегося вырваться и не попасть под ледяные плевки, Глефа кружила лицом к лицу с Белухой: старшая ледяная почему-то не использовала свой лёд, пытаясь попасть когтями по горлу младшей, а та, в свою очередь, держалась на расстоянии, собирая силы для мощного огненного выдоха.
— Она же сама пострадает... — прошептала Скопа, боясь даже представить, насколько болезненным будет для гибрида ледяной полноценный огненный шар.
Но судьба была определённо на стороне Глефы. Буквально мгновение спустя в поле зрения Скопы появились ещё несколько драконов: первой мчалась Цунами, бок о бок с ней, не отставая ни на взмах крыла, нёсся красивый тёмно-голубой дракон, в котором Скопа едва признала Шквала, — она никак не ожидала, что такой добрый и спокойный морской может с такой яростью во всём своём теле рваться в атаку. Следом за ними летели Глин, Вихрь, молодой песчаный, и...
Скопа на мгновение не поверила своим глазам: крыло о крыло с Глином мчалась Беда! И её чешуя не казалась раскалённой добела!
— Цунами сказала, что остатками магии Мракокрада её сделали обычной, — шепнула ей на ухо Анемона, видимо, заметив ошалелое выражение на её морде. — Но не думаю, чтобы Белуха или Броненосец знали об этом. Полагаю, никто не собирается давать Беде сражаться, но в качестве устрашения... Почему нет? Моя сестра очень умная!
Скопа кивнула и вдруг пошатнулась в воздухе. Пещера закружилась перед её взглядом и она панически забила крыльями, стараясь не потерять равновесия. На пару секунд, кажется, она потеряла сознание, потому что очнулась уже на холодном камне, придерживаемая крылом Анемоны.
Последнее, что увидела Скопа перед тем, как отключиться снова — жуткие отметины на своём крыле и кончике хвоста, чернеющие и опалённые на краях. Теряя сознание, она успела лишь удивиться, как она могла не почувствовать это раньше, и как ей повезло не показаться этой стороной принцессе Цунами.
Похоже, огненные выдохи песчаного хоть один раз, но достигли своей цели.