Яд моей любви

Мне всегда казалось, что я взрослый, вполне адекватный человек, который может отдавать себе отчет в собственных действиях. Но почему-то каждый раз, оказываясь в непозволительной близости от Малфоя, моя голова отказывалась работать и подчинялась инстинктам, а не здравомыслию. Вот и этот раз не стал исключением. Стоило понять, что мое наваждение полностью серьезно и не собирается менять тактики, как в груди сердце забилось с утроенной силой, а в голове опять всплыла мысль, что Париж, он недалеко. Как можно было быть настолько развратным и при этом не выходить за рамки приличия я не понимала, но фактически сидя на краю своего стола с задранной кверху юбкой, я ничего не могла противопоставить умелому языку. Драко пока даже не начал действовать, он лишь дразнил и напоминал о том коротком периоде, когда я послала все к демонам и отдалась в пучину собственных желаний. И черт, это было завораживающе, маняще и дико возбуждающе. — Может все же закроешь дверь? — подняв на меня бездонные глаза, спросил блондин. — А тебе это мешает? — хриплым, едва ли похожим на свой собственный голос, спросила я у него и облизнула вмиг пересохшие губы. — Детка, моя репутация порядочного козла, спасет меня от любой передряги, иногда полезно не быть святым, — он с силой укусил меня за внутреннюю часть бедра, — а вот тебе это может не пойти на пользу. — Нет, уж, — выдохнула я, сползая чуть ниже и разводя ноги, — пусть лучше говорят, что я с женатым тобой трахаюсь, чем приписывают мне внеочередной роман с Уизли. Не могу даже думать о себе и нем в одном предложении. Так что дверь может остаться открытой, я своей кристально чистой репутации давно не поддерживаю. — Тогда приготовься к тому, что придется очень сильно постараться не кричать, — так дьявольски-маняще улыбнулся Драко, что у меня дух перехватило. Вот только разница была в том, что эти слова не были угрозой или попыткой напугать меня, напротив, он обещал все и даже чуточку больше. Крики и разбросанные по полу вещи – все это стало бы реальностью в тот миг, как я окончательно отпустила бы себя и позволила забыться в сильных руках. Возможно, не стоило совершать такую опрометчивую ошибку и соглашаться, но мне на самом деле было плевать. Я не хотела больше ограничивать себя и запирать в рамках приличия. Оно больше не имело надо мной власти. Сейчас же острая вспышка наслаждения прошла по ногам, ударяя по нервным окончаниям, делая ощущения острее в несколько раз, чем было когда-либо. Словно я плавилась под его прикосновениями и не могла понять, что правильно, а что нет. Он смотрел, смотрел и в мои глаза, и я понимала, что в его взгляде нет ни капли сожаления, жалости или страха. Лишь дикое, бушующее желание, смешанное с чем-то непонятным. Его взгляд горел серебристым пламенем, сжигая все вокруг и оставляя лишь вакуум в котором я вязла. Он был на нервах, практически на пределе, у той самой грани, за которой срывало тормоза и ограничения. Вот только я сама едва ли адекватнее в этот момент. Когда грудь высоко и судорожно вздымалась, а перед глазами плясали разноцветные круги, как-то упрекнуть другого было не с руки. Да и не отказалась бы я от этой сумасшедшей затеи, даже если бы сейчас убийца ворвался в комнату. Мы так долго сходили с ума в одиночку, что сейчас общее помешательство достигло какого-то одного знаменателя и в этом было что-то такое, чему я никак не могла подобрать объяснение, я словно сгорала и заново рождалась, пытаясь отыскать сложные ответы на простые вопросы. Он все еще стоял на коленях между моих широко разведенных ног с опущенной головой. Он не сильно, но вполне ощутимо прикусывал зубами кожу ног, но пока не делал никаких попыток стянуть белье или чулки. Просто дразнил, покрывая небольшой участок оголенных бедер поцелуями и укусами. От этого в груди поднимался яростный огонь злости, возбуждения и желания. Пружина натягивалась слишком сильно, грозя вот-вот распрямиться и погрузить нас в водоворот ошибок, за которые никогда не будет стыдно. Голову Драко поднимал медленно, подобно хищнику, готовому вцепиться в незадачливую жертву. Как-будто давал мне последний шанс подготовиться к неизбежной смерти. И вот в этот момент мне стало страшно, жарко и душно… Серебро в его глазах затухало, возвращая им естественный цвет. Он медленно распрямился, вставая на ноги и давая мне возможность оценить все, что было скрыто от любопытных глаз зевак, преподавательской формой. Такое сумасшествие в его глаза я видела лишь пару раз, когда его доводили до предела и выводили из себя полностью. От такого Малфоя можно было ожидать всего чего душе угодно и все равно не угадать, как он поведет себя. Потому что это был уже тот самый человек, которого так боялись многие. Существо, которому не было определения. Алчный, жадный, охочий до власти и людских пороков. Настоящий соблазнитель с белокурыми волосами и ангельским личиком, за которым таились все черти этого грешного мира. И я бы солгала самой себе, если бы сказала, что в этот момент он мне не нравился. Еще как… Заводил так, что хотелось немедленно, всего и сразу! Все происходило так быстро, что я даже не успела выдавить из горла удивленный вскрик. Лишь телом и сердцем инстинктивно почувствовали захлестнувшую их волну страха. Драко перехватил меня за шею, прижал к себе еще ближе, и заставил взглянуть в глаза, не давая отвести взгляда или отстраниться. В бессмысленной попытке воспротивиться его воле ухватилась за чужую руку, пытаясь ослабить хватку, отодрать от своей шеи. Но Малфой смотрел так пронзительно и подавляюще, стараясь показать всем своим видом, что сейчас уйти на попятную мне никто не позволит, что я просто сдалась. Вторая рука вытащила, буквально выдернула заправленную в юбку рубашку, из тонкого шелка, которую я так долго искала по всем бутикам Ниццы, а после грубо дернула один из хвостиков, заставляя ткань поддаться резкому рывку и расползтись по шву. Обжигающе горячие пальцы медленно проходились по оголенному торсу, оставляя после себя множество мурашек и помутнение в голове. Я резко ухватила его за ремень, притягивая еще ближе, не позволяя разорвать зрительный контакт и прекратить. Сейчас Драко был опасным, страшным и таким возбуждающим, что у мена невольно вырвался стон, который я не смогла удержать. Его губы резко накрыли мои, грубо сминая, кусая нижнюю, больно оттягивая ее и в тоже время резко проникая языком за зубы. Тяжело дыша, я судорожно вздохнула, когда его пальцы перебрались с шеи на волосы и заставили запрокинуть голову повинуясь. Сдерживать стоны было практически невозможно, да и бессмысленно, если уж на то пошло, особенно, когда его зубы прикусили мочку уха, опаляя жарким дыханием и утаскивая в пучину страсти. — Знала бы ты, как достала меня, — шептал он мне на ухо, проводя языком по ушной раковине. — Я, моя дорогая, в отличие от остальных твоих любовников, не буду делать так, как тебе хочется, — он оторвался от уха, заглянул в мои расфокусированные глаза, а после на его губах заиграла хищная улыбка. — Как долго мысли о тебе сводили меня с ума, я думал сдохну от недостатка рядом Гермионы Грейнджер. И теперь, моя радость, даже не пытайся сбежать, я сделаю так, что ты собственное имя вспомнить не сможешь. Драко сжал руку сильнее, заставляя волосы на голове протестующе заболеть. Но, казалось, это дикое и варварское движение выбило весь воздух из легких, и комнате раздался довольный стон. Кому из нас двоих он принадлежал, понятия не имела, но кажется, все же мне. В его глазах бушевала жажда, страсть… Сейчас, именно рядом со мной он был готов на все... И это теплой волной отдавалось в груди, врезалось в ребра и заставляло сердце трепетать все сильнее и жаждать большего. Я бы соврала, если бы сказала, что хотела все это остановить… Но все прекратилось слишком быстро, рука исчезла из белокурых локонов, как и колено между моих разведенных в стороны ног, и я едва не задыхалась в этот момент от рвущих на части чувств и переизбыток эмоций, так ярко бил по вискам, что я даже не пыталась отдышаться. Любая попытка к бегству была бесполезна, я уже попала в его сладкую ловушку. Он смотрел сверху вниз на меня, и в его глазах плясали самые развратные черти, каких мне только доводилось видеть. Пусть всем своим видом он и выражал холод и равнодушие, но рядом со мной пылал, как никто другой. — Вставай, — тихий рык, заставляет табун мурашек бежать по коже. Подумать только, этот наглец сейчас не говорил со мной, а отдавал приказы. Причем делал это тем самым тоном, который используют в разговоре с подчиненным, а не с любимой девушкой. Можно было подумать, мы с ним находимся на совещании, а не в постели. Он впервые позволил себе вести себя подобным образом со мной. Я должна была пылать от возмущения, хотеть влепить ему пощечину, но почему-то чувствовала, что вся горю от страсти. Этот поразительный контраст лишь сильнее распалял мои чувства. В некотором роде он действовал на меня, как хлесткий удар плеткой на любителя жестких сексуальных игр. Заводил еще сильнее, будоража нервы и заставляя желать этого мужчину каждой клеточкой своего тела. Словно во мне просыпалось что-то нечеловеческое: жадное, страждущее ласк и внимания. Хотелось заполучить все его естество лишь в единоличное пользование. И черт… Возможно я совершала в это мгновение самую большую ошибку в своей жизни, но почему-то было настолько все равно, что я даже не пыталась анализировать. Впервые в жизни отключив мозг и послав все к демонам, я плыла по течению и ждала, куда же меня вынесет. Потому что на сопротивление у меня не осталось ни сил, ни желания… — Нас еще работа ждет, — словно не слыша моего возмущенного стона, сказал он, поворачиваясь ко мне спиной и направляясь в сторону выхода, а после у двери остановился, оглядываясь через плечо. — Решила, что я тебя на самом деле трахну, даже не закрыв дверь? Думаю, каждый из нас все еще дорожит карьерой и перспективами на дальнейшее продвижение по службе. Меня ждет политика, тебя перевод в главы подразделения. А твой полоумный Поттер, вряд ли бы посмотрел даже на запертые двери кабинета, снес бы все сорок заклятий и потом удивленно хлопал бы глазами, заприметив твои ноги у меня на плечах. Сейчас нужно было промолчать, поддаться на этот приказной тон, послушно покивать и прислушаться к нему, а после продолжить выяснение отношений уже за закрытыми дверьми чьей-нибудь спальни. Но я не была бы собой, если бы так просто сдалась на его милость и позволила бы выйти победителем из своеобразного сражения, которое мы тут организовали на пустом месте. Я осталась сидеть на столешнице рабочего стола, лишь чуть поменяла позу, поддернув подол юбки, поставила одну ногу на край стола, а другую отвела максимально далеко, докуда хватало растяжки. — Что, неужто не встал? — сверкнув глазами, я облизнула губы и откинулась чуть сильнее. Шаткую крышу блондина сорвало после этого моментально, в два стремительных шага он подлетел ко мне, грубо схватив белокурые волосы, сжал их в кулаке и заставил выгнуться, давая доступ к беззащитному горлу. Он задрал мою голову, чтобы увидеть страждущий, полубезумный и совершенно блядский взгляд. Никакими рамками морали и приличия в нем и не пахло, лишь сводящим с ума желанием, от которого кружилась голова и искры летели из глаз. Мы стоили друг друга и прекрасно об этом знали. — Ты конченая мазохистка, Грейнджер, — выплюнул Малфой и склонился еще ближе к моему лицу. — Но мне в тебе это всегда нравилось. Идиотизм вперемешку с гениальностью и чертово желание спасти весь гребанный мир, даже во вред самой себе. Ответом ему послужил лишь мой молчаливый протест, отпихнув его руку, я сползла со стола и уже сама посмотрела на него снизу вверх. Это завораживало, в девятнадцать, мне бы и в голову не пришло, что я сама захочу отсосать ему. Но сейчас, между нами была пропасть из прожитых лет, которая таяла, словно дымка на песке и казалось бы, что ничего не вернется обратно, вот только, стоило мне пройтись дрожащими от желания пальцами по обтянутому тканью брюк, бугорок, как все растаяло подобно дымке. Я все пыталась приладить ладонь так, чтобы полностью обхватить выпуклость, но чужие руки в волосах не давали покоя, отвлекали и заставляли жмуриться. На пару секунд меня оторвали от столь увлекательного занятия лишь для того, чтобы обратно подсадить на столешницу и зафиксировать ремнем брюк руки. Как он провернул все это, я не поняла, но возражать не стала. Мне было интересно, куда заведет нас вся эта будоражащая кровь и пробуждающая желание, ситуация. Потому что даже с самым темпераментным партнерам, я никогда не ощущала того, что дарил мне Драко. Словно одно его присутствие заставляло кровь быстрее бежать по венам, а сердце биться с утроенной скоростью. И это дурманило, похлеще вина. Малфой практически сразу обхватил ладонями грудь, сжал пару раз, лаская кожу, сквозь тонкую кружевную ткань. Чужая рука медленно ползла ниже, подбираясь к кромке юбки, которая была собрана гармошкой на талии. Она дразнила и помыкала мною, сводила с ума и распаляла воображение, вырывая из горла жалобные стоны. Я открыла рот, высунула язык и получила ответ. Тот самый который так хотела, мягкий поцелуй, ярко контрастирующий с жесткими пальцами, впивающимися в кожу. Церемониться с со мной никто не собирался, да и я не ждала нежности. Мы оба были голодны, оба еще с самого первого раза знали, что хочется сильнее, жестче до звездочек перед глазами. Он был грубым, властным, таким, словно весь чертов мир уже лежал у его ног. И это заводило меня не меньше, чем долгие и нудные ласки. Иногда, чтобы намокнуть не нужно даже прикасаться к себе, и именно с ним я понимала, что да… Я была согласна на все, даже на то, на что никогда бы в жизни до этого не пошла бы. Малфой был Малфоем и этим все объяснялось! Драко прикрыл глаза, оттянул мои волосы еще сильнее, толкаясь в мой податливый рот, языком. И это было так хорошо, что я не смогла терпеть. Вывернув запястья, связанные его ремнем, потянулась ближе к ширинке, проводя по ней и лаская выпирающее достоинство мужчины. Он тихо простонал мне в рот и прикусил нижнюю губу, оттягивая ее сильнее. Руки переместились мне под юбку, нашли край трусиков и потянули их ниже, но раздвинутые ноги, между которыми он расположился, не давали завершить начатое, мешая стянуть белье. Он медленно вел пальцами по истекающей и жаждущей ласки плоти. Никуда не торопился и заставлял меня мелко дрожать в предвкушении. Это была игра на грани фола. Каждый из нас знал, что не причинит вред другому. Каждый понимал, что все дойдет лишь до той границы, до которой позволено адекватностью и желанием. Я едва ли не скулила и извивалась на крышке рабочего стола, мечтая о том, чтобы он побыстрее перешел от ненужных сейчас ласк к делу. Но Драко был садистом, а я тем сортом мазохистов, которые могли гонять кого угодно, но не того, кому отдали власть над своим телом, душой и разумом. Нам это нравилось и впервые за долгие годы реализуя фантазии и претворяя их в реальность, мы не торопились, растягивали удовольствие и желали еще большего. Я судорожно сглотнула собравшуюся во рту слюну и попыталась удержать ускользающий язык мужчины. Но он лишь напоследок лишь обводит мои губы и отстраняется, смотря так, словно пытался впитать в себя мой образ, запомнить и никогда не отпускать от себя наваждение. Рука Драко все еще в моих волосах, сжимала их, тянула заставляя смотреть на него и дарила ощущения покорности и принуждения. — Ну и кто тут плохая девочка? — игривом шепотом спросил Малфой не давая мне и секунды на то, чтобы прийти в себя. — Когда окажемся в твоей комнате я обязательно свяжу тебя, как в прошлый раз, заставлю извиваться под чарами наслаждения на постели, до тех пор, пока ты не попрощаешься со своими умненькими мозгами, а под тобой не окажется целая лужа. Ты будешь скулить и умолять меня, а я сделаю так, что ты просто забудешь все, кроме меня. Если бы не чужая рука, удерживающая за талию, я бы упала со стола от того, насколько сладко и пошло это прозвучало. Почему-то мне почудилось, как это происходит в живую. Как веревки впивались в кожу и оставляли на ней алые следы, как возбуждение туманило разум и заставляло метаться по смятым простыням, не осознавая, что я сама себе делала еще больнее. Так ярко и так сладко, что я едва не задохнулась, но неожиданно, словно на долю секунды мозг прозрел, перед тем как рухнуть в бездну. И этого короткого мига хватило на то, чтобы у меня внутри все похолодело и оборвалось. — Драко, какие следы пыток были обнаружены на теле Конвижера? — я смотрела на шокированного таким вопросом блондина и понимала, что совершенно нечаянно ответила на волнующий нас всех вопрос. — А при других обстоятельствах ты не могла его задать? — он смотрел на меня, как на полную дуру. — А при других, я бы о таком даже не подумала, — тряхнула я головой, — сними ремень и посмотри на мои запястья. — Черт! — выругался Малфой рассматривая полоски на моей коже. — Мы даже не подумали о таком варианте. — Его не пытали, — кивнула я головой, — у него был жесткий половой акт перед тем, как яд попал в организм, и он умер. А значит убийца еще ближе к нему, чем мы думали изначально. — А если Уизли спала со своим начальником, — прохрипел блондин, — то любые попытки доказать нахождение ее биологических следов в этом кабинете будут сведены к тому, что ректор любил игры в связывание и легкое подчинение. Возможно даже намеки на БДСМ-сессии, где Браун была сабой. — Не только, — покачала я головой, — так же она может заявить, что ей была невыгодна смерть богатого любовника и влиятельного покровителя. Конвижер, как ректор военной академии мог легко продвинуть ее в Министерство. Эта сука все просчитала. У нас фактически нет улик, а все что есть, рушится о теории о том, что она не хотела, чтобы кто-то знал, что она спит с мужчиной на сорок шесть лет старше себя. — Драко, это уже не шутки, ты понимаешь, что они сделали? — меня едва не трясло от шока и переживания. — Рассчитали практически все. Использовали каждого, кто замешан в этом деле в своих интересах. И единственная у кого нет совершенно никакого мотива, но есть все средства – Лаванда Уизли! Понимаешь! — Что они легко и просто нагнули две разведки мира и загнали нас в полную задницу? — он с тяжелым вздохом откинул со лба челку. — И знаешь, что самое смешное? Мы даже не можем устроить дознание, на таких доводах ни один суд не выпишет нам орден на допрос. Даже если бы у нас был подкупленный судья, этих оснований мало. — Не получится, так навязать ей правила игры, — тряхнула я головой, — просто потому, что она подружка министра. Эта чертова бабская коллегия меня уже задрала и клянусь если еще хоть из одной дырки будут торчать их уши, я напишу такую докладную, что на них будут выходить все спецслужбы каждой страны! — Черт! — он смотрел на меня так, словно открыл мир заново. — Драко, ты меня пугаешь, — я потрогала его побелевшие щеки, — что еще случилось? — Они не знали о том, что мы спали с тобой еще во время учебы в Академии, — тихо сказал он. — И что? — я настороженно посмотрела на бледного до синевы блондина. — Эти твари, решили с твоей помощью разобраться не только с Поттером, — прохрипел Драко, — но и со мной. — Что ты хочешь этим сказать? — я спрыгнула со стола и утянула его на диван. — Герм, ответь мне честно, — тихо сказал парень, — если бы мы с тобой были врагами, и ты бы поняла, что кто-то подчистил концы и не дал посадить Поттера, чтобы ты сделала. Ни как наша знакомая, подруга, а как агент противоборствующей спецслужбы, агента которой отравили ядом мифического происхождения. — Я бы задалась целью докопаться до правды и сдала бы тебя своему начальству, как причастного к смерти Конвижера, — медленно пробормотала я. — И мне было бы фиолетово на твои мотивы и прочую чушь. Я ненавижу Поттера, а ты мешаешь мне засадить его за решетку. Эти суки знали, что я работаю на русскую разведку и устранили ректора, чтобы развязать войну спецслужб и незаметно слить каждого из нас под жернова системы. — Теперь ты понимаешь, что они просчитались лишь чудом, — прохрипел он. — Не подозревая, что наши стороны сотрудничают, а мы так легко согласимся облегчить друг другу жизнь на фоне жесткого недотраха и желания послать работу к демонам, — судорожно сглотнула я. — Нам нужны показания Поттера, — кивнул мне блондин. — И мы их заполучим! — невесело констатировала я итог этого неплодотворного часа.