О братьях (наших меньших) и сёстрах.

— Йо, Ли, — Шикамару выглянул из-за дерева, ступнями ног шурша по траве, направляясь к парню, который по обычаю проводил своё время на тренировочном полигоне, отжимаясь на одной руке. — Тысяча семьдесят пять, тысяча семьдесят шесть… — срывающимся голосом считал Ли, а когда его идиллию нарушили, не удержался и рухнул на землю, носом утыкаясь в ароматную зелень, — Шикамару-кун? Что тебя сюда привело? Хочешь потренироваться вместе? Конечно, давай!.. — Эй-эй, притормози, — Нара помахал рукой, будто отгоняя мух, — Я просто хотел сказать, что отправляюсь в Суну. Подумал, что тебя эта идея тоже может заинтересовать, вот и пришёл. — В Сунагакуре… — Рок задумчиво уставился во всю ту же траву, пропитанную его потом, усердно пытаясь переключиться с мыслей о тренировке на разговор с собеседником и понять, почему пригласили именно его, — А, Сунугакуре! Я тоже пойду! Не мог бы ты немного подождать? Я приму душ. — Да. Мне всё равно ещё одного человека звать, — пробубнил себе под нос Шикамару, на время прощаясь с Ли, скрываясь в гуще листвы и направляясь теперь уже к другой площадке. Псиной и собачьим помётом пахло примерно за километр, лай закладывал уши. В общем, обстановка была не из приятных, не из комфортных, да и лучше бы сейчас полежать с травинкой во рту, глядя на облака, мечтая стать одним из них. Но, даже не смотря на то, что ему обычно «мендоксе», на данный момент бесконечное любование небом пришлось отложить. Он мог бы, в принципе, вообще «забить», как всегда и делал, однако Нара решил, что на один день можно стать «супер-пупер-лучшим-заботливым-добрым-щедрым другом». Поэтому Шикамару преодолевал все эти трудности в лице омерзительных раздражителей на пути ко второму сообщнику, который просто обязан согласиться, иначе Темари ему потом мозг еба… забивать будет тем, что Канкуро ходит, насупившись, обидевшись, расстроившись, разозлившись и всё в этом роде. — Гацуга! — разносится в очередной раз, и динамичная атака грозит разнести Нара в клочья, если бы не его же моментальная реакция, — Эй, Шикамару, какого чёрта? Не мешайся. — Я с миром, — Нара поднял руки над головой в примирительном жесте и подошёл ближе к Кибе и его вонючей собаке, — Пришёл позвать тебя со мной, в Суну. — Я? В Суну? Ну насмешил, — Инузука наигранно рассмеялся, — Что мне вообще там делать? Сдалась мне эта хвалёная Суна! Да я эту Суну вертел на!.. — Канкуро, — отстранённо замечает Шикамару, которого Киба в мыслях проклинает на своём, собачьем, — Думаю, Канкуро расстроится, если мы с Ли будем, а ты нет… — Ну и что, этот Канкуро? Он мне вообще никто, да! — Киба со всё той же горделивой улыбкой скрещивает руки на груди, защищаясь, как кажется Нара, — Я его даже не знаю, так, пару раз пересекались, там, бывало, конечно… Но, в целом, я с ним даже не дружу! — Естественно, ты с ним не дружишь, — Шикамару качает головой, а Инузука чувствует подвох. Собачья чуйка его ещё никогда не подводила, — У вас с ним, как бы это поприличнее сказать, нечто большее, чем дружба, особенно в темноте его комнаты и в тесноте известной марионетки Куроари. А я знаю многое, поверь. Как ты думаешь, что первым делом сделает Темари, когда прознает о ваших любовных похождениях? О, даже не смотри на меня своими щенячьими глазками, я могу ей всё-всё рассказать… — А-а-а-а! Всё, понял, хватит! — Киба с каким-то бешеным усердием сжимает свои кулаки, а щёки немного (совсем чуть-чуть) заливаются розовым румянцем, но до алых треугольников им ещё далеко, — Когда стартуем? — Прямо сейчас, — произносит Шикамару, довольно хмыкая, засовывая руки в карманы, — Ли тоже должен подойти. Около Главных ворот Ли уже прыгает с ноги на ногу от нетерпения, теребит лямки рюкзака и периодически перекидывается парой фраз с шиноби на посту. Заметив двух брюнетов на горизонте (один идёт расслабленно, а второй, знаете, своей вот этой одновременно агрессивной, нервной и смущённой походкой) и одну белую собаку, он машет крупной ладонью, несясь на встречу к Акамару, который в миг подбирается весь (Рок Ли порой очень докучливый, а вот так обниматься Акамару готов только с хозяином). — А ты, я смотрю, уже одной ногой в стране Ветра? — Киба не упускает шанса выпустить пар на первом попавшемся, — Что, так нетерпится увидеть красную шевелюру? — Конечно! Я жду не дождусь встречи с Казекаге-сама! — но Рока Ли такими детскими подколками не возьмёшь, что злит Инузуку, в общем-то, сильнее, и лучше бы он держал свой поганый рот на замке, потому что от следующей фразы улыбчивого Ли и вовсе, кажется, пар из ушей, из ноздрей и из всех возможных отверстий, — Думаю, примерно также, как ты ждёшь встречи с Канкуро-куном! Хорошо, что ты пошёл с нами! Какая же прекрасная сила юности! Я горжусь, Киба-кун!.. — Теме-е-е-е!.. — О, ребята, привет! — донёсся откуда ни возьмись голос белобрысого общего друга. Все трое медленно повернулись и с удивлёнными лицами уставились на него, потому что ну никак не ожидали увидеть именно Узумаки Наруто. Да и что он вообще здесь делает? Война закончилась совсем недавно, только вот-вот, и Наруто должен отлёживаться в госпитале, — А вы куда собираетесь? Судя по составу, в Суну? А я тоже с вами хочу!.. — Извини, Наруто-кун, но… — наигранно-досадливо пробормотал Ли и встал в боевую стойку, — Коноха Сенпу! — Узумаки отлетел на несколько метров, Изумо с Котецу (те самые, извечные шиноби на посту) переглянулись и побежали ему на помощь. — Эй-эй, ты бы с ним поаккуратнее, — неуверенно посоветовал Шикамару, почёсывая щёку пальцем, — Он ведь ещё не до конца поправился. — Могу поклясться, что с ним всё в порядке. Я всего лишь вырубил его, — достоверно заявил Ли, приложив руку к сердцу, — Я сожалею, что мне пришлось так сделать, но в прошлый раз, когда Гаара-кун приезжал сюда, в Конохагакуре, Наруто-кун занял всё его время и повёл в Ичираку, где они разговаривали о своих Хокаге-Казекагских делах. Я понимаю, что Наруто-кун готовится стать Хокаге, поэтому и интересуется, что там да как, но всё же… — Ладно, — Шикамару неопределённо выдохнул, пытаясь сдержать смешок, — раз уж все в сборе, не будем задерживаться. Раньше отправимся — раньше прибудем. — Так точно! — Ли по-быстрому, шумно прощается с Котецу и Изумо и первым устремляется вперёд. Киба рванул за ним, чисто из желания «не проигрывать», а не потому, что в Суну хотелось неимоверно сильно да поскорее. Нара отсалютовал двум шиноби и тоже поспешил вперёд. Ему всё ещё «мендоксе», но терять этих дураков из виду не хотелось, мало ли… Дорога до Песка заняла, по классике, три дня, учитывая один единственный ночной привал. Возможно, пойди Ли с Кибой только вдвоём, то ни о каком ночлеге и речи бы не зашло (опять же, у Рока просто уже почти маниакальная «Весна Юности», а Инузука ни за что и никогда, ни в жизнь не проиграет ей). Но присутствие того же Шикамару, который теневыми путами буквально за шкирку останавливает двух неугомонных, означает — «Мы будем действовать по-умному, иначе быстро устанем, и это вообще ни на что не годится», а если по-простому — «Мне как-то реально влом (мендоксе) тащиться несколько дней без остановки по лесам, полям, рекам и так далее, и тому подобное». У ворот уже стоял Канкуро, вероятно, встречающий их. Гаара почувствовал приближающуюся знакомую чакру, как только трое шиноби пересекли границу страны Ветра, и отправил старшего брата на встречу им. Тот ухмылялся и выглядел довольным, как кот, объевшийся сметаны. Киба, только завидев Канкуро, широко улыбнулся, обнажая клыки и надеясь, что никто этого не заметил, потому что такое своё поведение сильно смущало. — Ну привет, дорогие гости, — насмешливо поздоровался Канкуро и пожал всем троим руки, чуть дольше задерживаясь на ладони Кибы, — Что же вас сюда привело? — Будто ты не знаешь, — усмехнулся Шикамару, предвкушая долгожданную встречу с возлюбленной. — Что ж, очень хорошо догадываюсь, — кукольник улыбнулся так ехидно, что даже Нара стало не по себе. Все понимали, что такая вот его улыбка — крайне плохой знак. И лучше всего с этим был знаком Киба, вспоминая слова Шикамару о темноте комнаты и тесноте марионетки Куроари, — Но, к вашему огромному сожалению и моему счастью, Гаара сейчас завален бумажной работой, поэтому выйти к нам пока не сможет, а Темари так вообще на миссии и вернётся только ближе к вечеру. — Как же так… — поник Ли. Он-то надеялся, что, по приходе, сразу увидится с дорогим Гаарой. Чисто теоретически, Ли мог всё же пробраться в кабинет Казекаге, но Рок знал, что Канкуро ему этого не позволит, если не из заботы к младшему брату, то из самой настоящей вредности, которой у этого шиноби было хоть отбавляй. — Ох, не волнуйся, Ли, — всё с тем же выражением лица похлопал его по спине Канкуро и повёл на территорию Сунагакуре. Киба и Шикамару поплелись следом, и оба с недовольными лицами: Нара из-за отсутствующей Темари, а Инузука из-за того, что всё внимание Канкуро не досталось ему, — я не дам вам заскучать. Я таку-у-ую развлекательную программу подготовил… Рассадив всех по стульям, кукольник, со всё ещё хитрым выражением лица, встал напротив тройки из Листа. Зрелище ему нравилось особенно потому, что никто из сидящих ещё не подозревал, что их ждёт впереди, а рожицы у них были до смешного наивные: Ли, сложив ладони на коленях, заинтересованно то осматривал комнату, то глядел на Канкуро, Шикамару уставился в одну точку, не мигая и, собственно, уже пожалев, что три дня назад ему вообще пришла идея отправиться в Суну, а Киба демонстративно отвернулся, скрестив руки на груди и хмуря брови (Инузука надеялся, что сегодня они останутся наедине, и у него снова будет возможность прочувствовать всю темноту комнаты и тесноту Куроари). — Итак, во что же мы сегодня будем играть?.. — Канкуро изобразил барабанную дробь, Ли заёрзал на стуле, Киба соизволил повернуться лицом к «тамаде», — Сегодня вы будете отвечать на вопросы про свои вторые половинки! — Чего-о-о?! — Ого! Я не проиграю! Я отлично знаю Гаару-куна! — Боже, вот же морока. — Нет, а что вы удивляетесь? Должен же я знать, в чьи руки я отдаю своего дорогого младшего брата и не такую дорогую, но всё ещё любимую старшую сестру, — коварно потирая ладони и посмеиваясь, но говоря на полном серьёзе, произнёс Канкуро и достал из какого-то выдвижного ящика целый блокнот. — Так, а вот за Темари получишь. — Слушай, можно хотя бы мне тогда не участвовать в этом, а? — удручённо промямлил Инузука, поглядывая на собаку. Акамару лежал в тени, отдыхая от долгой дороги, и недовольно тявкнул, когда Киба попытался отойти от ответственности. — О, нет конечно, мой дорогой собачник, — Канкуро подошёл ближе и, в открытую насмехаясь, погладил Инузуку по голове. Последнему всегда нравилось, когда кукольник так делал, поэтому не разомлеть — казалось очень трудным делом, — ты в первую очередь обязан участвовать в этом. И это не обсуждается. — Эй, ты что творишь?! — Киба сбросил руку со своей головы, хотя делать этого очень не хотелось. Киба отчего-то думал, что никто не в курсе об их отношениях, — Мы же не наедине! — Ты правда думаешь, что мы такие слепые и ничего не заметили? — Нара зевнул и скосил взгляд влево, на сконфуженного Инузуку, которому явно было нехорошо от ситуации. — Вот-вот! — поддакнул Ли, — Между вами двоими же такая химия, расцветает новыми красками весна юности!!! — Господи, всё, замолчите наконец! — Киба почти завыл. Наверное, зарычал бы, но понимал, что сейчас он находится в невыигрышном положении, — Давай уже, что у тебя там за «поле чудес»? — Короче, суть вот в чём, — начал Канкуро, — Я буду задавать вам вопросы о ваших парах: Шикамару — о Темари, Ли — о Гааре, а тебе, Киба, — обо мне. Начнём с лёгких и потом по нарастающей. — Я прямо воодушевился! — воскликнул Рок, а в глазах у него, казалось, загорелись огоньки. — Начнём, первый вопрос, — кукольник заглянул в блокнот, — Дата рождения? — Это легко, девятнадцатое января! — Ли улыбнулся во все тридцать два. — Двадцать третье августа, — зевнув, произнёс Шикамару и уставился в потолок, а на губах появилась еле заметная улыбка. Вспомнилось, как они отмечали день рождения Темари совсем недавно, в совместном онсэне. — Так, это, получается, пятый месяц… или шестой?.. а день вроде… первый, второй, третий… — бубнил себе под нос Киба, считая на пальцах. — Инузука, мать твою!!! — у Канкуро задёргался глаз, и он не мог сказать: это от того, что Киба забыл дату его рождения, или из-за того, что он считает на пальцах. — Да всё, всё, угомонись, я не забывал, а просто вспоминал! — Придурок, это одно и то же, — Канкуро устало вздохнул и помассировал переносицу, — Ну, вспомнил, рыбка? — Пятнадцатое мая! — звонко озвучил Киба, но тут же вновь возмутился, — И не смей называть меня рыбкой! У меня память не три секунды. — Да-да, ты у нас пёс, конечно. Идём дальше! — Канкуро вновь направил взор на лист, — И следующий вопрос — любимое блюдо вашей пары. — Жареный солёный говяжий язык! Это я запомнил навсегда… — у Ли в памяти всплыло, как он сначала долго искал этот язык в Конохе, потом сосредоточенно читал рецепт приготовления и затем чуть не спалил кухню в своём доме, в попытках приготовить это блюдо. И всё же усердными стараниями Ли сделал что-то похожее, а когда Гаара попробовал это, то — Ли всегда улыбался, когда вспоминал это, — у него почти загорелись глаза. Гаара сдержанно поблагодарил Ли, но Рок всё считал по взгляду. Взгляд у Гаары всегда говорил больше, чем он сам. Это Ли любил больше всего в нём. — Откуда я вообще должен это знать? — Шикамару почесал макушку и не слишком уверенно сказал, — Ну, наверное, каштаны… — Э-м, может быть, шпинат?.. — попытал удачу Киба и тут же понял, что крупно провалился. — Боже, почему он? — тихо выдохнул Канкуро и в уме посчитал до десяти. Именно в этот момент захотелось, чтобы сердцу можно было приказывать, — Понимаешь, шпинат — это даже не блюдо, это просто продукт, трава, зелень. К тому же шпинат я просто ненавижу, терпеть не могу. Моё любимое блюдо — стейк. Неужели так сложно было это запомнить? — Да я уже сам догадался, просто ты не давал мне сказать! — нагло соврал Инузука. — Ладно, проехали, — Канкуро покачал головой и снова взял блокнот, — Посмотрим… Третий вопрос — любимые трусы вашей пары. — Чёрные, классические, которые не могут оказаться съеденными попой, — на автомате ответил Нара. Темари не делилась этой информацией с ним, но он был уверен, что это так. — Хм-м-м, даже не знаю, — Ли призадумался. На его памяти, у Гаары все трусы одинакового цвета и фасона, — Белые боксеры, наверное. — Те трусы, которые я тебе подарил! С нашей общей фотографией, — выпалил Инузука, думая, что по любому прав. Ну не могло быть другого варианта! — Чёрт подери, вы все идиоты! — раздражённо выкрикнул кукольник и стукнул каждого ребром ладони по голове. Теперь троица из Листа потирала ушибленные места и недоумевала, — Вы не должны были об этом знать, это слишком личное и сокровенное! Правильный ответ — «Я не знаю»! — Слышь, только попробуй сказать, что ты не носишь те трусы… — Киба вскочил с места и подошёл ближе к Канкуро, вызывающе глядя ему в глаза, — Ты хоть знаешь, как я старался, чтобы сделать их тебе?! — Инузука, ты реально тупица, — Канкуро изобразил «фейспалм», — Ты просто взял обычные белые трусы и на жопу приклеил им нашу фотографию на, сука, ПВА!!! — Неужели тебе это мешало их носить? — выплюнул Киба и схватил кукольника за грудки. Теперь их лица находились в считанных сантиметрах друг от друга. Близость манила и радовала, — Неблагодарное животное!.. — Что здесь происходит? — строго поинтересовался Гаара в дверях. Вовремя, потому что Ли с Шикамару чуть не взяли попкорн, чтобы наблюдать за этой драмой было вдвойне приятнее. — Гаара-кун! — Ли радостно помчался к Казекаге и чуть ли не повис на его руке, — Пожалуйста, давай пойдём, я помогу тебе разобрать бумаги… — Нет, а что происходит-то?.. — поинтересовался уже где-то далеко Гаара, потому что Рок практически вытолкал его из комнаты в сторону кабинета Казекаге. — Вот же мендоксе… — вздохнул Шикамару, лениво почесал затылок и активировал Технику Теневого Захвата, останавливая двух чуть не подравшихся парней. Под их негодующие вопли он заставил их поцеловаться, отменил технику и резво выскочил за дверь, захлопывая её. Нара расслабился только тогда, когда услышал щелчок выключателя и скрип дверцей марионетки Куроари. Впрочем, возможно, сегодня они используют какую-нибудь другую куклу, попросторнее. Кто знает… Снова вернувшись к воротам Сунагакуре, Шикамару присел на песок, облокотился на земляную глыбу и принялся ждать. Долго этого делать не пришлось, как он и думал: через пять примерно минут в далеке показалась девушка в сиреневой блузке, сером топе и фиолетовой юбке, с внушительным веером за спиной. Нара встал, отряхнулся, проверил свой внешний вид на относительное отсутствие недочётов и пошёл к ней на встречу. — Давно не виделись, Темари, — волнуясь, тепло улыбнулся и проговорил Шикамару, когда между ними образовалось достаточное расстояние. Почему-то перед этой девушкой он всегда переживал, как трусливый школьник, который признаётся в любви. Но Шикамару ничего поделать не мог, и совладать с эмоциями у него тоже не получалось. Поэтому оставалось смириться и наслаждаться этими щекочущими нервы чувствами. — Шикамару?.. — Темари явно удивилась и растерялась, завидев знакомый «ананас». Она сразу же поправила свои растрепавшиеся хвостики и одёрнула юбку пониже, — Почему ты здесь? — Ну, мы, с Ли и Кибой, сегодня прибыли сюда, так скажем, погостить, — он усмехнулся на последнем слове, — И так получилось, что Гаара был слишком занят, а ты на миссии, что… В общем, мой тебе совет — держи своего брата, который кукольник и визажист, на привязи. Пожалуйста. — Опять он что-то вытворил?! — Темари смутилась, чувствуя вину за Канкуро, — Ты уж извини, надеюсь, такого больше не повториться. Я проведу с ним воспитательную беседу. — Всё хорошо. И… у меня есть вопрос к тебе. Немного странный. Но мне просто нужно знать, прав ли я, — дождавшись настороженного кивка девушки, Шикамару продолжил, — Какие трусы твои любимые? — А?.. Ты что?.. — Темари откровенно не хотела верить в услышанное, — Ты… Мудак, извращенец! Да чтобы у тебя больше никогда не встал! Чтоб тебе вообще мозги твои хвалёные отшибло, ублюдок! — ругаясь, она из-за спины доставала свой веер…