Убийство в поезде

      

D.D.D

      Красивая живая музыка в исполнении малоизвестной французской скрипачки и монотонное постукивание пальцев Грега по столу усыпляло. Боровшийся с непреодолимым желанием уснуть за столом Джон подумывал о спичках, когда официант – долговязый, похожий на ту самую спичку молодой человек – шумно поставил перед ним тарелку с супом «Буйабес».       – Полагаю, Майкрофта сегодня не отпустят, – задумчиво протянул Шерлок. В то время как Джон и даже Грег смирились с отсутствием Холмса-старшего, Шерлок не терял надежды, что тот быстро уладит дела с РСФ. Но наступил вечер, ужин подходил к концу, а Майкрофта всё не было, и Шерлок мало-помалу начинал примиряться с мыслью, что арест брата – больше, чем недоразумение.       – Нам стоит подумать о собрании, – Джон зачерпнул ложкой суп и поморщился: прочти он состав «Буйабес» и узнай, что это рыбный суп, в жизни бы не заказал. – Допустим, мы пройдем по приглашению, а что дальше? У нас должен быть план. – И он выразительно посмотрел на Грега. Тот кисло пожал плечами:       – Найдем Рингетте, завоюем его доверие и прижмем к стене.       – А заодно посмотрим, кто из стран ещё принимает участие в дурацких собраниях, – Шерлок допил кофе и в сотый раз посмотрел на последнюю фотографию Стены мира, – и вообще узнаем, что у них на уме.       – Если нам повезёт, то встретимся с Америго, – хмыкнул инспектор, заглядывая ему через плечо, – знать бы ещё как он выглядит.       – Америго не придёт, – Джон, которому буквально удалось предсказать взрыв Стены мира и теперь казалось, что он начинает понимать как устроен их противник, покачал головой, – я так думаю.       – Думаешь? – усомнился Шерлок. – Мне вот думается, что придёт. Если он уже в курсе, что мы собираемся на собрание, то не упустит шанс подложить нам жабу.       – Это рискованно, – заспорил Джон, – ему проще действовать издалека.       Шерлок рассмеялся:       – Мой наивный Ватсон, наш итальянец посетил сегодня Эйфелеву башню и сдается мне, что лично нажал на кнопку, взорвав к чёрту Стену мира. Вот тебе доказательство, – закрыв фотографию и открыв новостную ленту, Шерлок отдал телефон Джону, чтобы тот сам прочитал новость с пометкой «чрезвычайные происшествия»: – теракт был совершен с одной-единственной целью и этой целью были не мы.       Джон прошёлся по статье известного французского журналиста, с неоднозначным названием: «Конфликт или случайность?»       «…25 числа месяца …Прогремел взрыв на Марсовском поле…В результате погибло 29 человек и 5, находятся в реанимации…Среди погибших, американский дипломат, республиканец и политик Осборн Бойд, посетивший накануне президента Франции…Мистер Бойд также работал при посольстве и представлял интересы Соединенных Штатов, что по мнению экспертов может указывать на преднамеренное убийство политика у Стены мира…Соединенные Штаны на данный момент не дали комментариев по поводу ужасного инцидента, однако аналитики полагают, что это лишь вопрос времени и вскоре США потребуют от Франции либо объяснений, либо немедленной поимки преступника…»       – При удачном раскладе, – сказал Шерлок, после того как Джон вернул ему телефон, – Америго столкнет не только Францию с Лондоном, но и Францию со Штатами. И на месте Франции, я бы в первую очередь попробовал урегулировать ситуацию с США.       – Как убийство одного политика может разжечь конфликт между странами? – Лестрейд перестал мучить стол и скептически скрестил руки на груди. – Кто этот Бойд?       – Не важно кто он, Лес, а важно кто за ним стоит. Америка известна своим, кхем, характером. Ей важно держать лицо перед другими странами. Они не станут молчать и закрывать глаза на убийство своего посла. Никто не станет. Вот увидишь, подтянутся всякие ЦРУ И ФБР. Но нам, англичанам, важно обратить внимание на поведение Франции. По их мнению, Великобритания нарочно затягивает дело с убийством на скоростном поезде и тут внезапно убивают ещё одного политика…И не абы кого, а деятеля США. Я не Майкрофт, но что-то мне подсказывает, что Франция обвинит Великобританию.       – Пока ничего не понимаю, – честно признался Грег, – зачем это всё итальянцу?       – Война миров? Я не знаю. Дождемся Майкрофта, чтобы строить догадки. Он наверняка знает, что крутится там, наверху и насколько всё плохо.       До конца ужина Джон больше не проронил ни слова. Он всё думал и думал о таинственном Америго Массари: кто тот, есть ли у того семья и, главное, чего желает этот человек – господства над миром или блага для Италии.       Лично Джону сдавалось, что Массари хочет и того и другого. Однако его кровавый путь априори не мог привести ни к миру, ни к благу, во всяком случае, других стран. И то были лишь сухие предположения человека, далекого от политических игр. Всё что знал Джон о Массари – итальянец был изворотливым, умным и крайне жестоким человеком, убившим десяток человек, в том числе, публично казнившим епископа Герена. А этого мало для понимания на что, кроме жертвоприношений способен Америго.       Шерлок и Грег тоже молчали, каждый погруженный в свои мысли. Наверное, они думали об одном и том же – о Майкрофте. Но Джон не стал уточнять, чтобы лишний раз не бередить чужие раны.       Заплатив за ужин, они вышли на улицу. Фонари освещали пустые дороги и лужи, в окнах домов уютно горел свет, а погода радовала теплом и безветрием.       – Пора, – Лестрейд смерился с часами, – если поймаем такси сейчас, то успеем к началу.       Так они и поступили. Синий ситроен с дружелюбным толстяком-водителем предложил свои услуги за полцены, якобы акция у таксистов была такая, в честь объявленного траура. Джон поверил и немного порадовался – денег у них осталось не то, чтобы много, в основном в их маленьком путешествии кошельком пользовался Майкрофт. Назвав адрес водителю, Грег сел впереди, позже жалея о своем решении: водила оказался болтливым и отпускающим сальные шуточки в адрес «обидевших» его народ англичан. В конце концов, патриот своей страны инспектор Лестрейд не выдержал и под конец поездки отомстил таксисту грязно пошутив о Франции, о Парижских дамах и их кавалерах. Шутка вышла настолько пошлой и вульгарной, что даже у Шерлока, который не разбирался в отношениях и во взрослых утехах покраснели щёки и на время пропал дар речи.       Наконец, ситроен остановился возле старого особняка, арендованного специально для проведения собраний «D.D.D» – пожелав всем, кроме Лестрейда удачи, водила умчал в закат, а усмехнувшийся Лестрейд многозначительно усмехнулся.       ***       – Мне жаль, что нам пришлось надеть на вас наручники, мистер Холмс. Позвольте… – Майкрофт со скучающим выражением лица позволил снять с себя оковы. – Но и вы должны нас понять. Вы нарушили закон.       – Представьтесь, – сухо прервал его Майкрофт, – по этикету положено.       – Филипп Бурже, – спецагент Франции протянул ему руку, – присядем? – после короткого рукопожатия предложил Бурже, при этом его зеленые глаза оценивающе прошлись по собеседнику, – вы уже знаете подлинную цель вашего ареста?       Майкрофт криво усмехнулся и потер покрасневшие кисти рук. Комната для допроса не располагала его отвечать на вопрос сразу. Здесь находилось всё необходимое, чтобы вызвать в человеке дискомфорт: облезлые, давящие стены, два кривых стула, стоящих друг напротив друга и разделённые длинным потертым столом, на котором уныло горела лампа и стояла пустая пепельница. Сев на стул, Майкрофт склонил голову на бок.       – С какой стати мне помогать вам в ваших проблемах?       – Вы верный слуга короне, – кивнул Филипп, – понимаю. Однако ни Великобритании, ни Штатам вы не нужны так, как нужны сейчас Франции.       Майкрофт укоризненно цокнул языком и язвительно протянул:       – Чтобы получить моё согласие, исходя из того, как вы меня встретили, вам придётся немного попытать меня.       – Это вынужденные меры, мистер Холмс, – непринужденно сказал Филипп, – мы обязаны были вас арестовать, чтобы…вы не достались Америке. Нам известно, что с вами уже связались и мы были вынуждены…       – Довольно. Я не стану вам помогать, – Майкрофт изогнул бровь, – добровольно.       Бурже скривился и резко встал со стула. Обогнув стол, он замер около Майкрофта:       – Я пытался быть с вами максимально вежлив, однако вам по душе грубость, верно?       – Вежливо ворвались в мой номер, вежливо снесли дверь и вежливо надели на меня наручники? О какой вежливости сейчас идёт речь? – Майкрофт также поднялся и посмотрел на Филиппа. – Со мной уже связались американцы и я вам скажу равно то, что сказал им: в этой истории я буду защищать и отстаивать только интересы Англии. А вы сами разбирайтесь со своими проблемами.       Филипп грубо усадил его обратно:       – Присядьте, мистер Холмс. Вы не в гостях и не у себя дома. Что ж, – он болезненно сжал плечо Майкрофта и наклонившись к его уху, надменно произнёс: – до утра посидите в сырой камере. Как следует подумаете, а утром мы с вами встретимся и ещё раз обсудим наше сотрудничество. Обещаю, сокамерники о вас позаботятся.       Майкрофт с безразличием поднял на него глаза:       – Мой ответ не изменится.       – Посмотрим. Уводите его.       ***       Пройдя угрюмый, неухоженный сад с мёртвыми деревьями и цветами, обойдя несколько заброшенного вида беседок и декоративный, с плавающими банками пруд, Шерлок, Джон и Грег вышли через каменный мостик к двухэтажному особняку с покосившейся башней и двумя балконами.       На просторном крыльце, возле прогнившей двери их встретил сутулый старец в длинной, изумрудной мантии. Тщательно выговаривая слова, старец спросил с них приглашение и после детального изучения «визитки», пропустил внутрь особняка.       Особняк, впрочем, как и близлежащая окрестность давно нуждался в реставрации. У широкой деревянной лестницы, поднимающей на второй этаж, не хватало ступеней, а обои, некогда светлые и украшающие просторный зал огромными картинами, теперь были грязными, с почерневшими следами от рам и абсолютно голыми. Расставленные под полуразбитыми окнами диванчики выглядели так, будто сюда их притащили с помойки. Утратившая свой прежний блеск и роскошь люстра опасно покачивалась под холодным дыханием ветра, и вновь прибывшие гости предпочитали стоять подальше – облаченные в алые, зеленые и голубые мантии мужчины, то и дело кидали обеспокоенные взгляды на позвякивающие хрустали люстры, а когда люстра начинала скрипеть громче, пугливо ёжились и озирались по сторонам.       Отказавшись отдавать пальто в руки мрачному дворецкому, Грегори, Шерлок и Джон прошли опасную зону под люстрой и подошли к единственному человеку, не надевшему мантию, но при этом выглядевшим так, словно сошёл со страниц старомодного глянцевого журнала, если таковые в девятнадцатом веке существовали. Завидев их, мужчина приподнял длинный цилиндр, поправил монокль и вытащил руку из кармана старинного, ушитого золотыми рюшечками фрака.       – Новенькие? – заулыбался он и галантно представился: – Джералд Брайант.       Оторвав взгляд от причудливых сапог Джералда Брайанта, Шерлок нехотя и не совсем правдиво представился в ответ:       – Фрэнк Дэниэлс, а это мои компаньоны Стюарт Эткинс, – он кивнул на Джона, – и Грегори Лестрейд.       Приглушенно зарычав – его личность была бессовестным образом раскрыта – Грег натянуто улыбнулся мистеру Брайанту.       – Итак, – дружелюбно начал Брайант, – как вы узнали о D.D.D?       – Рингетте, – коротко ответил ему Шерлок.       Серые глаза Брайанта округлились, а дряблые щеки покрылись румянцем.       – Мистер Дэниэлс, – вдруг шепотом заговорил он и взяв Шерлока за локоть, оттащил в угол, – я вижу вы молод, горяч…       – Спасибо.       – Я не договорил, мистер Дэниэлс. Вы, как я понимаю, в силу своего возраста и характера, не понимаете некоторых вещей. Вам не стоит произносить это имя.       – Почему? – Шерлок пробуравил мистера Брайанта глазами.       – Фрэнк, есть вопросы, которые не стоит задавать и есть ответы, которые ни в коем образе нельзя давать. Я вам друг, но большинство клуба…– Брайант замолчал.       – Я вам верю, – кивнул Холмс, – это большинство, случайно не Америго Массари?       Брайант побелел, как мел.       – Прекратите, Фрэнк, вы играете с огнём, а огонь способен сжечь.       – Смотря что, – хмыкнул Шерлок, – воду огонь не может сжечь.       – Вы человек, – напомнил ему Брайант и передёрнувшись, почти умоляя попросил закрыть данную тему и больше её не открывать.       – Как скажете. Когда начнется собрание? – Шерлок оглянулся. Грегори и Джона успели окружить люди в мантиях. На некоторых был надет, скрывающий лица капюшон. Что не могло не вызвать подозрения.       Брайант развел руками и указал на лестницу:       – Как только к нам спустится Верховный и принесёт Чашу.       – Чашу?       – По древней традиции мы выпьем из Чаши, дабы очиститься от земного бремени и слиться разумом друг друга. Вино, – улыбнулся Брайант, – объединяет.       – Рад, что вино, а не кровь.       – Сто лет назад была кровь, но, когда люди поняли, что вкуснее вино, решили пить вино, – Брайант почесал затылок и печально глянул на Шерлока, – прежде чем мы вернемся к вашим друзьям, пообещайте мне, молодой человек, что впредь не станете упоминать имена людей, о которых мы с вами разговаривали?       – Спасибо за предупреждение, – добавив, что он обязательно прислушается к наставлениям, Холмс предложил присоединиться к толпе. Что-то ему подсказывало – Верховный вот-вот спуститься, не зря же половина из собравшихся натянула до подбородков балахоны.       И Шерлок не ошибся. Ровно через минуту после того, как они возвратились к Грегу и Джону, зал возбужденно зашептался, а двойные двери на втором этаже широко распахнулись. Торжественно подняв над головой руки с кубком – золотой, увенчанной рубинами и алмазами чашей – таинственная фигура в чёрной мантии вышла на свет и призвала всех к тишине. Затем медленно начала спускаться, приветствуя исключительно самых важных гостей – те, кого называл Верховный, склоняли головы в почтении, остальные молча наблюдали за церемонией.       Шерлок закатил глаза. Ближе остальных стоящий к нему Джон мог поклясться, что слышал, как тот советует Верховному смотреть под ноги, иначе рискует провалиться в одну из дыр на лестнице и окатить себя вином. Ущипнув разошедшегося в раздаче советов Шерлока, Джон покосился на инспектора Лестрейда: тот равнодушно смотрел в окно и чуть ли не зевал – церемония инспектора утомляла.       Спустя, наверное, самых долгих для Джона пять минут, Верховный, наконец спустился в холл и поставил чашу на заранее подготовленный постамент.       – Господа, – Верховный снял с себя капюшон, открывая молодое, но нездорового окраса лицо с чёрными глазами, – сегодня у нас особенный день. День равноправия, день абсолютного единения. Все мы сотворены Богом из крови и плоти, пусть каждого из нас он сотворил по отдельности, создал меж нами языковой барьер и подарил нам разные дома…Мы всё равно едины в этот день и все последующие дни, ибо все мы дети Бога и равные друг другу божьи создания…Однако…       Верховный выдержал паузу и вдруг посмотрел на Шерлока:       – Не все дети Бога принимают единение: как мы помним из Библии, возомнивший себя Богом, что стоит выше самого Отца Дьявол отвернулся от истинного Господа и был изгнан из Рая. Сегодня Бог с нами и он вновь расчехлит своё мудрое Правосудие. Сегодня каждый из нас докажет Отцу преданность, а те, кто кривит душой и будет нечестен с самим собой, падут от рук Бога.       С этими словами Верховный, не отводя глаз от Шерлока, сделал глоток из Чаши.       – Быть может, новоприбывшие хотят последовать за мной и доказать преданность Богу? – словно насмехаясь, поинтересовался он у немых зрителей.       – Быть может, – в гробовой тишине откликнулся Шерлок и вырвав локоть из пальцев вовремя, но бесполезно вцепившегося в него Джона, подошёл к чаше, – Верховный, – чересчур высокомерно обратился он к наблюдающему за ним мужчине, – если это, конечно, ваше настоящее имя…Судя по всему, вы мне не доверяете?       Джон испустил тихий стон. И не он один: мистер Брайант негромко ахнул и поспешил опустить глаза в пол, кажется, даже он – малознакомый с Шерлоком – догадывался, что будет дальше. Грег удовлетворенно усмехнулся.       – Доверие надо заслужить, – Верховный аккуратно протянул Шерлоку чашу, – вы открыли сердце Богу?       – Я его и не закрывал, – Шерлок принял чашу с вином.       – Тогда вам не стоит бояться гнева Отца.       – А я и не боюсь, – приподняв чашу за здоровье Верховного, Шерлок пригубил вино.       – Чувствуете Бога внутри себя? – спросил пристально следящий за ним Верховный. – Чувствуете, как Он обжигает ваши порочность, вспыльчивость, гордыню и двуличность, мистер Холмс?       Рука Джона дрогнула и непроизвольно потянулась к сумке – пистолет он предусмотрительно не вынул.       – Нет, конечно, от вина я только пьянею, – поставив кубок обратно на пьедестал, Шерлок с вызовом взглянул на Верховного, – а вы? Чувствуете, как Бог обжигает ваши руки, которыми вы убивали невинных людей? А, мистер Рингетте? Или Бог, всё-таки сегодня не с нами?       Серо-зеленое лицо Рингетте побелело, и он покачнулся.       – Как вы смеете…       Глаза Верховного налились кровью и заслезились, а рот перекосило.       – Обвинять меня… – Рингетте затрясся и закашлял, рукавом стирая с губ пену и кровь, – погрязнув в…грехах…       Шерлок недоуменно моргнул и побледнев, отшатнулся от постамента.       – Вы…сам…дьявол, – захрипев, Верховный схватился за горло и замертво рухнул на пьедестал, опрокидывая чашу.       Переглянувшись с Лестрейдом, Джон, толкнул перегородившего ему дорогу члена клуба и подлетев к Шерлоку, коснулся его руки.       – Всё в порядке, – пробормотал тот, – отравили Рингетте, а не вино. Надеюсь. Очень на это надеюсь, – повторил Шерлок, больше подбадривая себя, а не Джона. Его взгляд метался то к разлитому вину, то к трупу Верховного.       – Убийца!       Мужчина, которого Джон пихнул, взвыл и запустив руку в недра мантии, вытащил длинный, серебристый кинжал:       – Я знаю кто ты! Майкрофт Холмс! – зарычал он и поднял руку с кинжалом. – Сдохни, лондонский ублюдок!       Джон знал, как выглядят настоящие убийцы. Они хладнокровны, а их движения уверенны и точны, практически как у опытных хирургов на операциях. Мужчина с кинжалом не был настоящим убийцей – запутавшись о подол длинной мантии, неуклюжий политик споткнулся и выронив нож, упал. Попытка подняться закончилась для него провалом. Скрутив его, Лестрейд тотчас сковал ему руки наручниками и несмотря на угрозы, прижал к полу лицом, а Джон, на всякий случай, подобрал кинжал и убрал к пистолету.       – Отпустите! Или у вас будут проблемы!       – Во-первых, – Шерлок подошел к покрасневшему политику и присел возле него на корточки, – гений дедукции, я не Майкрофт, а Шерлок Холмс. Во-вторых, проблемы будут у тебя – это ты напал на меня с ножом. Вон, свидетелей полный особняк. И, наконец, в-последних. Я не убивал твоего почтенного Верховного. Его убил Бог. Разве ты не слушал, что он нам втирал? Тогда я специально для тебя повторю: «…те, кто кривит душой и будет нечестен с самим собой, падут от рук Бога…». На самом деле, здесь лишь доля истины. Бог покарал Верховного не за предательство, но за то, что мы подошли к Господу нашему слишком близко. Бог отрубил себе руки, но он же Бог…Отрастит себе новые.       Мистер Брайант снял цилиндр и прижал шляпу к груди.       – Теперь я всё понял.       – Правда? – Шерлок посмотрел на него. – Готовы рассказать нам о Америго Массари?       – Нет, – мистер Брайант сглотнул и спешно прибавил: – я не знаю никакого Америго.       – Тогда вы ни черта не поняли, – выпрямившись, Шерлок протяжно выдохнул и обратился ко всем присутствующим: – сначала вы покрывали Рингетте, ведь знали кто за ним стоит. Америго Массари. Вижу по вашим физиономиям, что это имя вам знакомо. Так будьте благоразумны и поделитесь с нами своими знаниями.       – Это ты ничего не понимаешь, – прошипел повязанный политик, – мы и правда не знаем кто такой Америго Массари. Мы никогда с ним не виделись и не слышали его голос. Единственный, кто лично был с ним знаком – сегодня умер на наших глазах.       Остальные закивали, а Джон отвёл Шерлока в сторону:       – Мне кажется, он говорит правду. Это не совпадение, что умирают все, кто был лично знаком с Массари. Епископ, теперь Рингетте…       – Они лгут! – шепотом возмутился Шерлок. – Иначе, у нас не останется ни одной ниточки, Ватсон, а я не подписывался на проигрыш какому-то полоумному итальянцу.       – У нас остался Вито Джаннини. Он видел Массари, общался с ним…       – Джаннини нам не поможет, – убито возразил Холмс, – если среди этих идиотов нет человека Массари, то мы в полной…       – Среди них нет людей Массари. Больше нет, – Джон ободряюще ему улыбнулся, – но мы справимся с Массари и без свидетелей.       Шерлок прикусил губу.       – Может Джаннини не так бесполезен, как я думаю? В конечном счете старик глава мафии…Если у нас не получается работать честно, то почему бы не воспользоваться всеми имеющимися средствами?       Успокоившись и подавив в себе приступ паники, Шерлок жестом подозвал Лестрейда.       – Новый план, Лес. Подключаем мафию, – сказал он, – если Массари хочет по-жесткому, то пусть получит по-жесткому.