Дороги и клинки

Уже давно стемнело, но лагерь крестоносцев не спал. Холодный осенний вечер опустился на землю. Первые звёзды тихо мерцали в небе. Ланн стоял на опушке леса, немного в стороне от палаток, укутавшись в тёплый плащ, и смотрел наверх. В последний день перед боем крестоносцы расположились лагерем на месте бывшей культистской засады. За его спиной, по ту сторону рва, справа от леса, плясали отблески факелов и костров, а с этой стороны суетились тянувшиеся через ров длинные тени людей, проходили, вытягивая морды в поводу, тени вьючных животных, и мелькали тени опорных шестов для шатров, когда их вытаскивали из земли, чтобы собрать и погрузить на телеги. Ланн едва обращал на них внимание: он смотрел, как постепенно зажигаются в тёмной вышине льдинки звёзд. Он тряхнул головой. Растёр ладони, согрел дыханием замёрзшие пальцы. В Мендеве наступили первые заморозки, и по вечерам ветер был не сильным, но порывистым и колючим. В темноте не было видно ни поля, ни далёкой опушки южного леса напротив, ни тем более дороги, проложенной далеко в стороне, вдоль берега западного Селлена. Ланн размял кисти рук, локти, потом плечи, сделал несколько рывков руками в стороны, растёр замёрзшие от долгой неподвижности ноги. Осталось немного времени, чтобы отбалансировать тело и успокоить ум перед ночным переходом и долгим, изнурительным днём: завтра они штурмуют заставу Виларета Форда. Вдох: один, два, три, четыре. Выдох: один, два, три, четыре. Он закрыл глаза, плотно упёрся широко расставленными ногами в землю и начал медленно переносить вес вправо, сгибая колено и продолжая дышать под счёт. С каждым вдохом и с каждым размеренным движением оставалось всё меньше мыслей. Он чувствовал только, как холодный воздух касается разогретой кожи, и может быть совсем издалека, краем сознания улавливал гомон голосов и бряцание доспехов, долетавшие из лагеря. Потом не осталось и этого: только ясная внутренняя тишина. Минут через десять он выпрямился, открыл глаза и шумно выдохнул. — Ланн! Вот ты где, мы уже начали волноваться, — из-за спины послышался бодрый голос и тяжёлые шаги. Обернувшись, он увидел Сиилу, уже одетую в латы. — Да, я же говорил, что пойду пройдусь, — на холоде после долгого молчания его голос вдруг прозвучал неожиданно хрипло. — Ты в порядке, дружище? — паладинша подошла и остановилась рядом. — В порядке, — пожал он плечами. — Почему я должен быть не в порядке? — Да вижу, как ты смотришь на Кей в те редкие моменты, когда она пробегает рядом, машет нам рукой, и снова ускользает куда-то по своим командорским делам, — Сиила сонно улыбнулась. — Ну… — он бросил взгляд куда-то в сторону. — Ланн. Я твой друг. И я паладин Иомедай, я давала клятву, что никогда не оставлю товарища в беде, — она сочувственно посмотрела на него. — Сиила. Спасибо. Я не в беде. Когда ты вылез из подземелья, и теперь у тебя дважды в день горячее, как тут называется, продуктовое довольствие, и тебе перед этим даже не надо его ловить — это нельзя назвать бедой! — Ладно, ладно, дружище. Как знаешь. Захочешь поговорить — тётушка Сиила всегда к твоим услугам! — паладинша беззлобно усмехнулась. — Знаю я эту твою манеру шутить, когда ты не в порядке, но в душу лезть тоже не буду. Пойдём, мы уже почти собрались. Завтра будет тяжёлый день, но, если Наследница смилостивится, ночевать скоро будем уже не в палатках, а вполне себе в укрытии. Попытаемся не помереть во время штурма — тогда, глядишь, сможем выпить с командором ещё раз! — она шутливо поддела монгрела под локоть. Ланн ничего не ответил. __________ Небольшое войско двигалось по дороге. Лошади тащили телеги, на которых лежали огромные тараны, или были впряжены в простейшие осадные орудия, наскоро собранные под руководством пары местных инженеров. Солдаты, выстроившись, несли длинные крепкие лестницы. Один из алхимиков, коренастый дварф, торопливо семенил рядом с повозкой, нагруженной ящиками, и сурово покрикивал на возницу. — Осторожно! Куда прямо на камень едешь, тупая твоя башка! Тебя в детстве головой вниз роняли? У тебя тут под сотню алхимических огней, мать твою, мы все на воздух взлетим, не дожидаясь штурма! Занимался рассвет. В хрустальном морозном воздухе становился виден иней на травинках и дорога, простиравшаяся далеко вперёд. Высокое небо было насыщенно-синим. Кей шла ближе к концу войска, рядом с Ирабет и Аневией, снова погружённая в свои мысли. На подготовку штурма они потратили почти три недели, решив всё-таки дождаться поставки и подкрепления из Неросиана, и вот теперь чуть меньше шестисот человек двигались в почти самоубийственный бой. Для успешного штурма, по словам мендевских ветеранов, требовалось хотя бы в четыре раза больше крестоносцев, чем обороняющихся, для осады — как минимум десятикратное число нападающих. Сейчас их было даже не втрое больше, хоть и большой удачей было то, что они потеряли от силы двадцать бойцов в столкновении с отрядом, ждавшим их на пути к заставе. Но сбор новых подкреплений мог затянуться, и никто не знал, какие силы придут на подмогу к демонам за это время здесь и в Дрезене. Нужно было действовать без промедлений. Впереди показался форт. Со стороны войска к нему тянулся длинный песчаный перешеек, укреплённый балками, с просмоленным дощатым покрытием сверху. Перешеек примыкал к берегу, и в крутом обрыве, начинавшемся почти сразу, был ещё в давние времена прорыт широкий спуск, достаточно пологий, чтобы по нему могли пройти лошади. С другой стороны форта на низкий, западный берег Селлена, вёл каменный мост. Отсюда в рассветном сумраке уже было видно, как по двору и стенам укрепления сновали маленькие людские фигурки. Культисты ждали приближения крестоносцев. Демонов не было, или они не показывались. Ирабет посмотрела на Кей. — Командор. Можем отдавать приказ занимать позиции. Кейнара кивнула. Она глубоко вдохнула, кивнула ещё раз уже самой себе, и быстро поднялась на ближайшую повозку с лежащим на ней знаменем Мендева. Отдала знак воинам, шедшим рядом с ней, те сняли с поясов ратные рога и протрубили громкий, протяжный клич. Кей подняла знамя. Войско остановилось, и крестоносцы обернулись, глядя на командора. — По местам! — прокричала она. Послышались крики командиров, отдающих приказы. Солдаты быстро перегруппировались, заняв свои позиции. Алхимики сняли с телеги ящики со склянками взрывных смесей. Заранее отобранные воины встали рядом с тараном и метательными машинами, в упряжь поставили свежих лошадей, и те потащили осадные орудия и телеги с боеприпасами вниз по пологому спуску. Кейнара смотрела, как бойцы, многие из которых недавно были простыми горожанами и селянами, готовятся идти в свой первый большой бой, и пыталась унять колючую тревогу, ворочающуюся в груди. Скоро она отдаст приказ о штурме заставы. Сегодня вечером они похоронят кого-то из тех, кто сейчас стоит перед ней. Через пару часов приготовления были окончены. Вокруг уже было светло, краешек солнечного диска выглядывал из-за леса на востоке. Кей собралась с мыслями. «Облаков нет. Хорошо. Солнце будет у нас за спиной, возможно это помешает врагам. Ну, пора». — Мендевские крестоносцы! — закричала она на пределе силы. — Вы прибыли в эти земли, чтобы мы вместе смогли отбить их и отбросить демонов обратно в Бездну! Вас ведёт огонь ваших сердец, и каждый из вас стоит сотни демонов, потому что тьма слабее, чем свет. Мы бьёмся за нашу свободу! Мы бьёмся за наше будущее! Дайте вашему огню разгореться в полную силу, потому что нет ничего крепче, чем наш дух, дух защитников Мендева! Вперёд — к победе! Воодушевлённые возгласы прокатились по войску. Снова раскатисто и призывно протрубили рога. — В атаку! — прокричала Кей и, перехватив древко, подняла знамя высоко вверх. — Ура командору! За Мендев! В атаку! Осадные машины медленно подползли ближе к форту. Солдаты расторопно погрузили в них огромные булыжники. Войсковые барды, выстроившись чуть поодаль, протрубили боевой клич, и тут зажжённая стрела вылетела из бойницы, но попала в воду почти рядом с перешейком, ведущим на остров. Штурм начался. Один за другим деревянные рычаги отпускали крепления верёвок, и камни летели к форту, разбиваясь в крошку о его стены, а на катапульты быстро водружали новые снаряды. Из бойниц сыпались градом стрелы, одна за другой, но небольшой отряд щитоносцев, прибывший из Неросиана за пару дней до выхода войска, стойко прикрывал орудия, сомкнувшись перед ними в плотный строй. Несколько солдат уже были подбиты, и полевые медики тащили их назад, где в наскоро развёрнутых шатрах прижигали раны и накладывали плотные повязки. Там же стояли жрецы с футлярами свитков: они предназначались для тяжело раненых. Слышались крики, команды и снова крики, под весом снарядов скрипели деревянные машины, а из бойниц отстреливались культисты. Одну катапульту врагам удалось поджечь, её быстро потушили, но верёвка, накрученная на рычаг, лопнула от огня, и один из воинов, начинающий полевой инженер, отчаянно ругаясь, накручивал на её место новую. Кей стояла наверху, над обрывом, и неотрывно следила за ходом боя. Её губы были искусаны до крови, но она этого не замечала, только молилась неизвестно кому, чтобы у защитников форта не было заклинателей, и иногда искала глазами друзей: они стояли внизу, в разных отрядах, не глядя на неё, и их внимание точно так же было приковано к тому, как машины пытались пробить стены, а враги в ответ посылали стрелы одну за другой, пытаясь подбить кого-то из стоящих ближе. Катапульты крестоносцев были слабыми и били недалеко, и самые сильные из лучников достреливали до них с верхних этажей башен форта, но утреннее солнце ещё стояло низко и было прямо напротив бойниц, а ветер над рекой то усиливался, то ослабевал, мешая прицелиться. Раздался оглушительный треск: один из камней, запущенных крестоносцами, перебил цепь подъёмного моста, и огромное деревянное полотно со всей силы рухнуло на землю. За ним показались ворота: сбитые вместе брёвна, укреплённые железными перемычками. Воины ликовали. Кей наверху не сдержала радостного вскрика: теперь солдатам не нужно было перебрасывать наспех сбитые дощатые настилы для перехода через ров, можно было просто уложить их на деревянное полотнище. Мост от удара треснул, некоторые доски были выбиты, но казалось, что он вполне выдержит людей. — Не теряем времени! — закричала она. — Накрываем мост настилами и на штурм! Связные моментально сорвались с мест и побежали к командирам отрядов. Раздались выкрики: приказы были отданы, бойцы двинулись к форту, держа перед собой настилы, как щиты. Стрелы вонзались в дерево, не причиняя людям вреда. Крестоносцы бросали настилы на мост и сразу же отбегали назад, и к форту медленно поползла телега с водружённым на неё тараном. Лошадей распрягли перед самым боем, и таран тащили больше десятка человек, которых прикрывали щитами другие, и несколько лучников, сопровождающих их, скрылись под приставным навесом и внимательно следили за стенами, пытаясь сбить тех, кто целился в отряд. Избавиться от стрелков, стоящих за бойницами, было невозможно, и стрелы вонзались в телегу и со звоном отскакивали от обитого железом наконечника тарана. Один из тянущих верёвки упал со стрелой в шее, его тело сразу же оттащили в сторону, и кто-то другой занял его место. Тяжёлая махина продолжала двигаться к стене. Кей увидела, как мелькнули около лекарских палаток золотые волосы Дейрана, нашла глазами Ланна, ждавшего чуть дальше от форта, за рвом, видела, как Сиила прикрывает щитом от летящей стрелы одного из мужчин, который вместе другими водружал огромный булыжник на катапульту. Она увидела Зосиэля, выкрикнувшего слова молитвы благословения: знакомое золотистое сияние окутало тех, кто тащил таран. Нэнио бежала рядом с ними, окутанная магическим щитом, накладывая на ходу охранные чары на бойцов. Уголёк встречала носилки с ранеными, беспокойно, но ласково улыбаясь каждому из них, и непрестанно что-то шептала, на секунду прикасаясь к солдатам, которых только что вынесли из боя. Камелия стояла рядом с теми, кто по команде должен был штурмовать стены, и всё в её виде выражало хищную готовность к встрече с врагами. Вольжиф нетерпеливо переминался с ноги на ногу рядом с алхимиками: они должны были вступить в бой, как только проход под стеной будет пробит. Кей внимательно следила за боем, закусив пересохшую, покрытую кровью губу. Девушку разъедал засевший глубоко в груди стыд: она одна из всего отряда как будто избегала битвы, стоя здесь, в отдалении, и только отдавала короткие приказы. Несколько дней назад, обсуждая будущий штурм, она долго спорила с Ирабет, которая настаивала на том, что командор не должна рисковать собой — Кейнара долго пыталась объяснить ей, что каждый день в землях Мировой язвы несёт такой же риск для неё, и долг командора — быть на передовой, со своими людьми, — но всё-таки уступила. Огромное бревно, окованное с одной стороны железом и подвешенное на крепкие цепи, с размаху ударилось о ворота. Раздался оглушительный треск. Потом ещё один удар. И ещё. Содрогалось не только дерево: казалось, что дрожь проходит по всему форту, уходя даже вглубь земли, до самого фундамента стены. Время шло. Бой продолжался. Летели камни. Сыпались стрелы. Таран бился о ворота. И вот они поддались. С глухим треском щепки разлетелись в стороны. Железные перемычки на деревянных дверях погнулись и лопнули, и после этого потребовалось всего несколько ударов, чтобы двери были пробиты насквозь. С той стороны оборонявшиеся уже заняли позиции, и стрелки пытались сбить стоящих у тарана людей, целясь сквозь пролом, но у них ничего не получалось, а крестоносцы в остервенелом ликовании раскачивали таран на цепях, и скоро ворота застонали и рухнули. По настилам, огибая таран с двух сторон, побежали воины, а навстречу им хлынули культисты, и у входа в крепость завязался бой. Воздух наполнился криками и звоном оружия. Полетели склянки алхимического огня, разбиваясь во дворе форта, за спинами оборонявшихся, и пламя разгоралось на обломках досок и деревянных ящиках. К стенам крепости подбегали отряды с длинными верёвками на крюках, тащили приставные лестницы, и первые солдаты уже начали взбираться наверх. Одни культисты пытались сбросить их, а другие ждали атакующих на стене, вооружённые длинными копьями. Одного из солдат, тощего мальчишку, на котором был едва прилажен доспех не по размеру, столкнули со стены, и паренёк упал в ров, прямо на колья, успев только коротко вскрикнуть. Но когда первые крестоносцы взобрались на стену, они вдруг отчаянно завопили, глядя куда-то вглубь форта. Из-за укреплений показался огромный демон высотой в три человеческих роста, вооружённый гигантским копьём. Он был похож на жуткого демонического кентавра. Нижняя часть его тела была телом какого-то крупного чешуйчатого животного, когтистые лапы были толщиной с колонну каждая. Верхняя половина принадлежала то ли человеку с головой дракона, то ли дракону с человеческими руками. Он был закован в стальную броню, но из-под забрала шлема торчали огромные клыки. — Пресвятая Иомедай, — выдохнула Сиила. Она бежала к воротам, но остановилась, как вкопанная, не отрывая глаз от чудовища. Ударом шипастого хвоста демон сбил с ног тех, кто прорвался за ворота, и маленькие человеческие фигурки взлетели в воздух, как тряпичные куклы. Он вытянулся вперёд, удар копья сбил со стены сразу нескольких людей, и они сорвались вниз — и культисты, и крестоносцы. Следующий удар пришёлся в каменный зубец, он разлетелся в крошку. — Не поддаваться панике! — заорал командир отряда, штурмующего ворота. — Окружаем! Кто-то из солдат вознёс боевую молитву, и, превозмогая страх, крестоносцы снова ринулись в бой. Одни добивали врагов в проёме ворот, другие начали окружать чудовище, пытаясь пробить клинками его толстую шкуру. Демон топтал, бил копьём и хвостом без разбору, не деля смертных на своих и чужих, и внутренний двор был усеян огнём и трупами. Кей видела, как растворился в воздухе Вольжиф, как Камелия танцует вокруг демона, пытаясь ранить его рапирой, как Сиила упала на землю и перекатилась, чудом избежав удара огромного хвоста, как Ланн зачем-то закидывает за спину лук и, разбегаясь, хватается за демонический шип… — Командор! — закричала Ирабет. Кей не обратила внимания: она уже сорвалась с места и бежала к воротам. Поравнявшись с лучниками, она выпустила ледяной заряд в демона, но промахнулась. Следующий заряд разбился в крошку о толстую шкуру, но третий пришёлся прямо в морду. Демон злобно взвыл, но кажется, лёд не причинил ему вреда, а только разозлил. Чудовище начало размахивать копьём ещё более остервенело, разбрасывая противников. Но появление командора на поле боя воодушевило солдат, и те ринулись в бой с удвоенной силой. Кей не сдавалась: любое ранение могло привести монстра в ярость, но без этого было нельзя. Она швыряла заряды один за другим, лучники стреляли без устали, а мечники продолжали раз за разом окружать демона, сбитые с ног воины поднимались и бежали к нему снова. Булыжник с грохотом ударился о землю чуть в стороне и треснул. — Идиоты! — заорал кто-то, — вы же своих убьёте! Кей мысленно возблагодарила того командира, который отдал этот приказ: абсолютно безрассудное, абсолютно идиотское, но абсолютно правильное решение. Эту громадину, кажется, можно было сбить только камнями из катапульт. Удар хвоста пришёлся по стене рядом с ней, она упала на землю, приложившись ребрами с правой стороны о каменный обломок. Следующий вдох отозвался резкой болью, но она попыталась подняться, несмотря на неё, и тут раздался грохот и послышались восторженные крики. Кей сделала усилие и встала на ноги. Демон ревел и вслепую размахивал копьём, его шлем сбоку был смят, часть головы размозжена, с неё по чешуйчатому телу стекала кровь. Кейни метнула ледяной заряд, за ним ещё один, одновременно с ней выпущенная кем-то стрела вонзилась в глазницу чудовищу, и монстр рухнул на землю, придавив огромной тушей несколько человек. Ликующие возгласы прокатились по войску. Крестоносцы добивали оставшихся культистов, Кей, быстро сориентировавшись, сбила льдом с ног нескольких убегавших в глубины форта. Воодушевлённые воины смели оставшихся врагов, и только нескольких взяли в плен и уже тащили за ворота, к командной ставке. Послышались ещё несколько ударов, и на мгновение форт как будто замолк. Сразу после этого он наполнился радостными криками. Кей на секунду прислонилась к стене. Дышать было тяжело, но она сделала усилие и пошла к воротам, придерживаясь за укрепления рукой. Вокруг крестоносцы ликовали и праздновали победу. Кто-то сгрёб её в объятия, и Кей бессильно повисла в его руках, уткнувшись носом в плечо. — Жива. Ты жива. Слава Иомедай, Кейни, зачем ты побежала в эту мясорубку. Зачем. Тебя могли убить. Наследница, спасибо, всё позади. Ты жива. — Ланн, — прохрипела Кейни, пытаясь вдохнуть. — Рёбра.