Линия жизни

Зимние каникулы все стремительнее подходили к концу, скоро снова начнутся ненавистные занятия с нелюбимыми преподавателями, нудные пары, ненужная теория… А вот Антон так и не позвонил. Дима лежал на кровати с ноутбуком на коленях, Олежа примостился калачиком на его подушке так, чтобы ему тоже было удобно смотреть марафоном психологические триллеры и другого рода страшилки вместе с Димой. Он выглядел как нимб над головой у Побрацкого — тот ещё ангел. До этого они пересматривали «Крик» и «Платформу», а сейчас они просто искали странные артхаусные новинки от молодых режиссеров. — Ненавижу такую съемку. — Олежа опять за старое. — А че не так? — Голова кружится от этих вечных поворотов камеры! Вру-у-ум, вру-у-ум, как будто нельзя встать ровно со штативом, не-е-ет, нужно обязательно кататься по всей площадке… Подобную сцену можно было сделать более профессионально, например, используя эффект вертиго*. Это когда задний фон отодвигается назад, а все главенствующие объекты… — Олежа. — Дима поставил фильм на паузу и начал отматывать на двадцать секунд назад. — Это все очень классно, но из-за твоего бубнежа я ниче, бля, не слышу. — Пф… Ну и ладно. — Олежа демонстративно отвернул голову, но все равно краем глаза продолжил смотреть фильм. — Японская анимация и то лучше… — Ну тут согласен. Хентай, вроде бы, это называлось. — Дмитрий зловеще улыбнулся и принялся искать в поисковой строке название интересных роликов, игнорируя ярко-выраженные недовольства Олежи. — Я не про это! Господи, убери это! — Не-а. У кого конспект? — Ухмыльнулся Дима, намекая, что сейчас Олежа отправится в свободное плавание на какой-то неизвестный промежуток времени, — что обычно занимало минут пять, дай боже, — а конспект полетит в общажный туалет. — Не смей. Ещё даже не ночь! И вообще, у нас дела есть более важные. — Олежа отлетел подальше от соседа, скрестив руки на груди. — Это какие? — Ну, тебя не волнует, что Антон так и не перезвонил? У меня какое-то… Предчувствие. Очень противное. — Да я бы на его месте тоже на неделю как минимум в прострацию впал. — Но ты же не впадал никуда! — Потому что я вижу твою морду уже сколько времени? Свыкся. Самую малость раздраженный Олежа отправился на подоконник, где он обнял хвост и принялся смотреть на улицу, кишащую влюблёнными парочками и замученными работниками. — А знаешь… И правда. Уже сколько времени прошло… Он даже на звонок не может ответить. — Я об этом тебе и говорю! — Олежа нервно стукнул хвостом по подоконнику. — И че делать будем? — Не знаю… Сомневаюсь, что он будет находиться дома. Насколько я понял, за ним сейчас ведется слежка, и он вынужден менять жилье на регулярной основе, так что, если предположить, что… Олежа не успел договорить — раздался звонок. Дима поднял трубку, даже не смотря на входящий номер: — Да, котенок? — В следующую секунду у него резко сменилось выражение лица: с влюбленного на испуганное. Подумал, видать, что Оля звонит. — Аэ-э-э… Эт кто? Да, Дмитрий… — Дима взволнован, а Олежа волнуется еще сильнее из-за неопределенности происходящего. Он подлетел поближе, чтобы подслушать разговор. — Откуда Вы знаете?! — Вскрикнул Дима так, что Олежа задрожал. — Да что там, блять, происходит?! — Не выдержал Душнов. — Ч-что Вы хотите?! — Дима прикусил губу на нервной почве. Руки и лоб непроизвольно становились влажнее от холодного пота. Олежа услышал лишь обрывок затюненного голоса: — Если ляпнешь кому что-то или не явишься на место — с тобой будет то же самое, что и с этим педиком из двести тринадцатой. Последовали гудки сброса… Дима судорожно посмотрел на экран. Оказалось, что номер скрыт. Паника нарастала, дыхание становилось учащенным. Парни стояли молча секунд тридцать, после чего Олежа все же сдался: — Какого хуя это было?! Дима для чего-то осмотрел комнату еще раз, заглядывая в каждый угол. — Боже мой… Т-ты не замечал здесь камер?! — Спросил Побрацкий на повышенных тонах. — Я… Я не знаю. — В смысле ты, блять, не знаешь, ты сколько здесь живешь?! — Да обычно, еб твою за ногу… — Страх только нарастал от этой истерики. — Дима… Кто это был? Что он сказал? — Олежа попытался включить более рациональное мышление и восстановить ясность сознания. Для этого пришлось пару секунд поделать дыхательное упражнение. — Короче, кто-то, блять, знает, что мы были у Антона! Он поблагодарил за то, что «я их привел к этому утырку» — цитирую, и типа… Я, как свидетель, должен прийти на Ростиславскую за гаражи, чтобы мне выдали вознаграждение за молчание или… Ну… — Под конец Дима замялся, ведь ему самому было неприятно такое слышать в адрес своего друга. — Последнее я услышал… Антон в опасности, Дима! — Олежа прикрыл лицо руками, чтобы сдержать выступившие слезы. — И с чего ты решил, что камеры вообще здесь? — Откуда они тогда знают про тебя?! — Побрацкий кинул в сторону какой-то пакет с вещами в сторону, развернувшись к Олеже. Было видно, в какой он растерянности: запыхается, волосы взъерошены, от беготни его треники спустились с бедер, выставляя кусок серых трусов из массмаркета напоказ. Олежа обнял себя за плечи, пока он поддерживал зрительный контакт с Димой. Казалось бы, что он не должен больше испытывать страха смерти, но ни с чем другим это чувство больше не сравнить. Будто к тебе прижали пистолет у виска и нож у горла одновременно. — Ты же понимаешь, что это значит? — Олежа наконец собрался с мыслями. — Что?! — Вскрикнул Дима, продолжая выискивать секретные темные углы. — Мы нашли убийцу. Они снова остались вдвоем. Нет в мире ни одного человека, которому можно пожаловаться на эту неоднозначную ситуацию. И не поймут, и у виска покрутят пальцем. А даже если и поймут — кто будет рисковать жизнью? Никто. Олежа совсем потускнел к вечеру: его сжигало изнутри осознание, что они, по его инициативе, подставили Антона, и теперь он неизвестно где, неизвестно с кем, неизвестно, что с ним творят. " — Это ты виноват! Ты мне надоел! Вечное нытье, одно да потому!" " — Зачем я вообще с тобой связался?! Господи, ну как так-то!" Может, Антон был прав?.. — Эй… — Побрацкий лежал на кровати, обнимая свои колени. Выглядел он не как типичный Дима Побрацкий. Увидел бы кто — не узнал бы. — Что? — Иди сюда… — Зачем? — Однако Олежа все равно подлетел ближе. — Мне… Просто неуютно как-то. Поговори о чем-нибудь… О фильмах. О богах. О математике, психологии… Книгу последнюю перескажи. Ну че-нибудь придумай, короче, не дурак же! Олежа с жалостью смотрел на Диму. На духовном уровне он чувствовал его страх, который отзывался в нем с ещё большей силой: тряслись руки, колотилось сердце, — опять же, ему так только казалось, — противная одышка, встающая комом в горле. — Дима… Мне тоже страшно. Как и тебе. — Олежа виновато обнял друга, когда сел рядом. Он не мог оказать помощь, хоть понимал, что Диме это сейчас нужно, и он не нашел других вариантов показать этого. Дима впервые за весь период знакомства с духом целенаправленно обнял его двумя руками, наслаждаясь его присутствием. Это и правда успокаивает… Диму, к слову, забавляло то, каким Олежа кажется на ощупь. Словно мозг пытается тебя обмануть. Это сравнимо с ощущением, когда трогаешь человека во сне: ты не ощущаешь этого физически, но организм все равно посылает сигналы присутствия. Ты можешь контролировать сжатие рук, тянуть, двигать его, и мозг с точностью передаст все эти импульсы. Дима не задумываясь по такому же принципу начал перебирать в руках рубашку Олежи, что напоминало кошачий «молочный шаг»*. — Ты даже не скажешь, что это петушня или ещё что-нибудь остроумное? — Улыбнулся Олежа. — Да в каком месте? — Диму словно вырвали из другой реальности. Он уже вот-вот готов был погрузиться в сон. — Ну, не знаю. Хотя… Ты уже пытался меня поцеловать, так что это просто цветочки. — Олежа еле-еле сдерживал смех. — Я же просил тебя это забыть!* — Хорошо, хорошо. Просто хочу тебя отвлечь. Если тебе это нужно, эм… Или я могу включить что-то? Документальный фильм, например? Там новый вышел, про Плутон, какой он на… В ответ лишь храп. — …На самом деле. Олежа тоже закрыл глаза, пытаясь расслабиться. Уходить сейчас не хотелось, в том числе из-за чувства вины. «Диме грозит опасность из-за меня… Антон в передряге из-за меня… Все было бы хорошо, если бы не я!» — Эти мысли ещё час не давали парню уснуть, а позже он так и вырубился на предплечье Димы. Ребята уже не обнимали друг друга… Они просто были рядом и знали: несмотря на все трудности они не одни и смогут друг друга защитить. Они понимают друг друга. Утро выдалось тяжёлым… Дима на всякий случай с вечера поставил будильник, ибо нельзя проспать встречу с неизвестным человеком, — или группой людей, — способных на убийство. Встреча назначена на вечер. К этому времени ребята постарались придумать план А, план Б, и так до К или П — они сами сбились со счета. В сумке все самое необходимое: пару тысяч на такси, телефон, красная лента на случай, если Дима не сможет говорить, игрушечный пистолет и даже нож. Нужно спасать Антона. И Диму… И наконец-то выяснить, кто стоит за содеянным.