Большая семья Узумаки

— РОК. ЛИ. Первые слова, слетевшие с ее губ, были совсем не тем, чего он ожидал, и он нервно оглянулся через плечо, продолжая безумную погоню по лесу. Ему и так достаточно жаловались на то, что дела Узумаки касались всех, и теперь, когда он стал хокаге, эти жалобы сыпались прямо на него. Еще одна громкая публичная ссора из-за семейных проблем Узумаки (на этой неделе) было последним, чего он хотел. Особенно, когда дело касалось непосредственно хокаге, что обычно случалось редко. Но он, по крайней мере, почувствовал хоть какое-то облегчение, даже если знал, что еще не вышел сухим из воды. Она была больше зла на Ли, чем на него. Это хорошо, верно? — Почему ты выбрал РОКА ЛИ ДЛЯ ЕЕ ПЕРВОЙ МИССИИ ЗА ГРАНИЦЕЙ? Совершенно не прислушиваясь к инстинкту самосохранения, потому как он сжимал ее в объятиях высоко под кронами деревьев, она ударила его в лицо с такой силой, что они оба разлетелись в разные стороны. Ему удалось, покачиваясь, спрыгнуть с ветки дерева, и совершить головокружительное приземление на лесную подстилку внизу, потирая челюсть и благодаря счастливую звезду за то, что она ударила не так сильно, как он ожидал. — Сакура-чан, — он поспешил к ней, несмотря на то, что она сама безопасно и без усилий приземлилась. Как только он приблизился, она снова замахнулась на него кулаками, на этот раз, чтобы сжать воротник его белого плаща так сильно, что он почувствовал, как напряглись ее дрожащие от гнева мышцы у него на груди. Он подавился вздохом. — Она совершила ошибку. Мы… — он запнулся, когда она начала поднимать голову, очень, очень медленно, так что ее глаза встретились с его глазами сквозь завесу розовых волос, развевающихся на ветру. Он сглотнул. — В детстве мы все совершаем ошибки. Уроки жизни, верно? Он надеялся, что, показав, что понимает эти «уроки жизни», о которых она всегда говорила, успокоит ее, но, похоже, она даже не обратила на это внимания. — Выросла… из этого, — произнесла она медленно и спокойно, но голос был полон решимости. Он вспомнил свое заявление недельной давности и снова сглотнул. — Я… Эхехе… Я думал, она выросла? Он поднял руку, чтобы нервно почесать щеку, затем понял, что этот жест привлечет внимание к его усам-полоскам, и быстро опустил ее. Ее глаза сузились еще сильнее. — Ты?.. Нет. Ты бы этого не сделал. Ведь так? Она казалась безумной в гневе: голос колебался так, будто она разговаривала сама с собой. Наруто сглотнул. — Что, Сакура-чан? — спросил он, вероятно, вопреки здравому смыслу. — Она сказала, что копила деньги годами, Наруто. Ее голос внезапно стал безмятежно спокойным. Что только усилило страх Наруто. — Ты знал об этом? — прошептала она эти слова, но они, казалось, заглушили весь лес вокруг них. Наруто не слышал и не видел ничего, кроме Сакуры. И он не чувствовал ничего, кроме страха. — Н-нет… не… особо? — вроде бы сказал он, а вроде и спросил. После чего одарил ее дрожащей, полной надежды улыбкой. — Ты знал об этом? — спросила она снова, немного громче. В ее глазах было выражение глубокого недоверия, словно, возможно, только возможно, она ждала, что он просто скажет «нет» и на этом все закончится. — Нет, — твердо заявил он. Может быть, она купится. — Ты знал об этом, Наруто? Дерьмо. Он раскололся. — Она говорила об этом много лет назад — я не думал, что она всерьез! — воскликнул он, схватившись руками за голову. — И я сказал ей «нет»! Клянусь, я говорил ей, что это ужасная идея, и я даже сказал ей, что отказываюсь хоронить родного ребенка, потому что ты УБЬЕШЬ ее, но она не слушала! Он положил руки на плечи Сакуры — ее руки все еще сжимали воротник его плаща хокаге — и умоляюще заглянул ей в глаза. — Но это моя вина, Сакура-чан. Не убивай нашего ребенка! Убей меня вместо нее! Я должен был убедиться, что она не… Фраза Наруто резко оборвалась, когда Сакура пробила им двадцать восемь деревьев. Он неуверенно поднимался на ноги, в то время как Курама рычал ругательства (в его адрес), когда почувствовал приближение ее чакры. Стремительно. Наруто с трудом поднялся на ноги, а затем бросился бежать. Он удирал что есть мочи. Обогнать Сакуру было легко. Обычно. Но, учитывая его потрепанное состояние и то, что Курама на потеху себе и назло Наруто исцелял его лишь вполсилы, она была ужасающе быстрой. В панике, ему потребовалось немало времени, чтобы осознать, что со стороны границы Звука приближается знакомый поток чакры. К тому времени, как он это заметил, он уже был над ними. – Чоджи и его команда возвращались со второго задания ранга С, хотя оно оказалось значительно легче, чем он ожидал. Его команда определенно была готова к экзаменам на чунина. Они проносились между деревьями впереди него, подшучивая и в общем-то весело проводя время, когда в его сознание ударил мощный поток чакры. Прежде чем он успел отреагировать, раздался невероятный грохот и порыв ветра. Генин завопил, когда деревья, на которых они сидели, согнулись и закачались. И там, в кратере на лесной подстилке под ними, был Седьмой Хокаге. — О, с возвращением! Вы рано закончили задание! — сказал он, быстро скрывая удивление за широкой улыбкой. Его плечи безумно вздымались, одна рука безвольно свисала вдоль тела, а от виска к подбородку стекала струйка крови. — Хокаге-сама? — спросила одна из генинов. Ее песочно-каштановые волосы развевались из-за ветра, который запутал в них листьями. Жесткий взгляд Чоджи на мгновение встретился с глазами Наруто — ровно настолько, чтобы молча спросить, не нужна ли ему помощь. Наруто слегка покачал головой. После чего улыбнулся генину, стоявшему на дереве над ним, еще шире. — Отличная работа, ребята! — сказал он, отсалютовав целой рукой, прежде чем взлететь, заставив деревья снова закачаться. Долгое время команда Чоуджи пребывала в безмолвном удивлении. — Что это только что было? — задалась вопросом темноволосая Нара. Никто не успел ответить, так как налетела еще одна невероятная сила. На этот раз она не остановилась. Все, что увидела команда, — вспышка розового и красного, прежде чем мир снова сотряс ветер. — О, — сказала Нара, понимающе ухмыляясь. — Хах? Чоджи-сенсей, почему на Хокаге-саму всегда кричит его жена и все такое? — спросил его третий ученик. — Он подкаблучник, — сказала как ни в чем не бывало девушка-Нара. — О, — парень сделал паузу. — Что значит «подкаблучник»? — спросил он в ответ. Чоджи вздохнул. — Не нужно беспокоиться о семейных жизнях других людей, — сказал он с мягким упреком, — а теперь давайте возвращаться. Команда продолжила движение вперед, хотя, если бы у Нары было право голоса, они бы притормозили и не торопились. В любом случае в Конохе не было хокаге, перед которым нужно было отчитываться, рассуждала она. — Наруто проделал весь путь до Долины Завершений, прежде чем, наконец, решил, что пришло время расхлебывать эту кашу. Было ясно, что Сакура намерена продолжать преследовать его, так что он вполне может принять наказание, по меньшей мере, с некоторой долей достоинства. Он остановился у подножия водопада и повернулся лицом к ее приближающейся фигуре, в то время как ветер оставлял капли воды на его волосах. Она остановилась на некотором расстоянии от него. По крайней мере минуту они молча смотрели друг на друга. Наруто было трудно думать о чем-либо, кроме того факта, что его жена была невероятно красива, когда хотела убивать. — Оставайся здесь, — наконец сказала она ему обманчиво спокойным голосом. Несмотря на свою решимость остановиться и встретиться с ней лицом к лицу, Наруто внезапно счел ее очень убедительной. Возможно, дело было в том, что она, казалось, ничуть не запыхалась от этой гонки. Она была как машина. — Сакура-чан, послушай, — начал он, делая шаг вперед. — Остановись! — крикнула она, нерешительно поднимая руку. Он застыл на полушаге. — Я не хочу разбираться с тобой прямо сейчас. Ты разозлишь меня, а мне нужно разобраться с ней. Она была пугающе спокойна. Наруто не был уверен, что об этом думать. — А ты не можешь просто ударить меня и, знаешь, потом мы помиримся? Обычно это срабатывает, — ободряюще предложил он. — Нет. Ты останешься здесь и подумаешь обо всем этом. И не возвращайся. Я имею в виду, по крайней мере, на день. Наруто просто уставился на меня, широко раскрыв глаза. — Ты что, сажаешь меня под своеобразный домашний арест? — недоверчиво спросил он. — Да. И если ты вернешься раньше, чем поймешь все, я разорву тебя на мелкие кусочки, — пригрозила она голосом твердым и холодным, как лезвие бритвы. У Наруто не было слов. Он просто смотрел на нее, не в силах вымолвить ни слова. Только когда она повернулась, чтобы уйти, он бросился вперед и снова обрел дар речи. — Сакура-чан, ты не можешь… Я хокаге! Я не могу просто сидеть здесь целый день, — умолял он, в замешательстве размахивая руками. — Я сказала, пока ты не поймешь. Наверное, тебе стоит побыть здесь два дня, — сказала она, уперев руку в бедро. Она все еще стояла спиной к нему. — Понял что? — взмолился он, делая еще один шаг вперед. Она обернулась так быстро, что внезапно все, что он увидел, — это образ совершенно убийственной Сакуры, чьи глаза почти пылали яростью. — Оставайся, Наруто, — зарычала она. Он моргнул, слегка выпятив губу. Это что-то новенькое. Он не знал, можно сделать. Это было необычное поведение Сакуры-чан. Он действительно понятия не имел, что делать. Поэтому он остался. Наруто просидел два дня рядом с водопадом в Долине Завершений, гадая, что же должен был понять. В конце концов, он так и не узнал. Но если судить по сердитому бормотанию Сакуры в течение следующей недели (в то время как он осторожно ходил вокруг нее на цыпочках), то это было как-то связано с его самолюбием. Только вот… У Наруто не было самолюбия.