Сборник драбблов 13 карт

Ромео стоял в своей комнате перед большим зеркалом и поправлял свой привычный галстук-бабочку. Он ведь всегда должен выглядеть просто безупречно! Правда в тот вечер — особенно... Вот с внешним видом наконец, спустя, часа два, не меньше, закончил, теперь нужно было настроить гитару. Ромео взял со стола музыкальный инструмент и сел с ним на кровать. Прошла пара минут — и с этой процедурой он справился. Положил гитару в чехол и повесил его себе на плечо. Ромео подошел к окну, задернул штору. Повернулся к одной из нескольких деревянных полок, висящих на стене, взял оттуда кошелек, из которого достал купюру в сто рублей и положил кошелек обратно на свое место. Вышел в коридор, поставил на пол чехол с гитарой. Надел темно-розовый пиджак и положил в карман купюру. Пару раз брызнулся своим любимым дорогим ароматом, снова накинул на плечо чехол с гитарой и взял с тумбочки свои ключи от квартиры. Вышел за дверь, из-за спешки с трудом запер квартиру на ключ и бегом спустился по лестнице, проигнорировав часто застревающий лифт. Выбежал из подъезда и понесся в ближайший цветочный магазин. Ему нужно было спешить и ну никак нельзя было опоздать... — Здравствуй, Ника. Как обычно, одну красную розу, только самую лучшую. Упакуй, как в прошлый раз, — запыхавшись, попросил он у своей хорошей знакомой по имени Николь — продавщицы в небольшом магазине цветов. — Конечно, только подожди одну минутку, — девушка скрылась за дверью и через одну-две минуты вышла оттуда уже с пышной, красной розой в прозрачной синтетической пленке, перевязанной алой лентой. — Благодарю, вот деньги, — Ромео взял цветок, протянул Николь сто рублей и, подорвавшись с места, убежал, напоследок бросив знакомой: — Сдачу можешь оставить себе. Ромео затормозил только через несколько минут возле автобусной остановки и начал копаться в кармане брюк. — Вот блин, мелочь, похоже, совсем закончилась... Ромео снова подорвался с места, доставая из второго кармана брюк телефон. Включив его, посмотрев на экран и увидев время, он пробормотал сам себе вслух, этим самым успокаивая себя: — Ладно, еще успеваю... Минут через пятнадцать он прибежал во двор высокого двенадцатиэтажного дома. В тот двор он должен был в тот вечер попасть самое позднее к шести часам. К его счастью, он успел даже раньше этого времени. Ромео осторожно положил розу на скамейку, расчехлил гитару, закинул ремешок, прикрепленный к ней, на плечо, левую руку разместил на грифе, пальцы правой руки поставил на струны и заиграл на музыкальном инструменте. Сыграв вступление, он еще и начал петь под гитару, так громко, чтобы его было слышно на заветном балконе на одиннадцатом этаже. То, что он может оглушить жителей первого-второго этажа его на тот момент волновало меньше всего. — Меря шаги в ожидании, мир идет не спеша. Сердце замерзло и хочет уйти, но уже не пускает душа. Я стою на своем, и пускай не вдвоем, назло ветра. В небо глядел, словно в глаза, и на вопросы ответа я ждал: Как же быть, что мне делать, чего ждать от завтра мне? Знаю, время камин точит, но любовь еще прочнее, Тут годами не загладить, не привыкну до сих пор, Что мы сами потеряли то тепло, у-воу-воу-воу! Услышит весь район, что я в тебя влюблен, И лишь гитары звон уносит по дворам. Но я совсем один, по улицам пустым, И в поисках любви, куда не знаю сам. ... Эмма стояла перед зеркалом и расчесывала свои короткие пепельно-черные волосы. Неожиданно к ней в комнату влетел младший брат Вару с криком: — Эй, Эмма, там к тебе опять твой кавалер пришел! — Да че ему от меня надо? — с досадой поморщилась Эмма. — Не знаю, — пожал плечами Вару и сообщил: — Но только он стоит себе под нашими окнами и орет чего-то под гитару. Эмма вышла на незастекленный балкон в своей комнате и наклонилась вперед, держась руками за подоконник и забыв отложить расческу. А на улице возле подъезда как раз стоял Ромео и продолжал петь. Вокруг него уже начинала собираться любопытная толпа, но он не обращал на нее своего внимания. — По заполненной улице я спешу к тебе, чтобы увидеться. Может быть, у нас что-то получится, может быть, мы торопим события. Я не верю в такие случайности, обниму тебя нежно и трепетно, Мы в шаге от мысли к реальности, но сделать что нужно для этого? — Эй, романтик поехавший, чего тебе опять от меня надо?! — громко крикнула с балкона пиковая дама. — Эмма, просто послушай меня наконец! — мгновенно откликнулся Ромео и снова заиграл и запел: — Услышит весь район, что я в тебя влюблен, И лишь гитары звон уносит по дворам. Но я совсем один, по улицам пустым, И в поисках любви, куда не знаю сам. Услышит весь район, что я в тебя влюблен, И лишь гитары звон уносит по дворам. Но я совсем один, по улицам пустым, И в поисках любви, куда не знаю сам. Эмма все это время чувствовала что-то странное. Она бросила взгляд на уже собранный чемодан, стоящий у входа на балкон. Уезжать из города от раздражающих братьев и надоедливого романтика совершенно расхотелось. Да и этот романтик уже почему-то вовсе не казался надоедливым... И зачем она только накричала на него два дня назад? Зачем заявила, что давно уже собрала вещи, чтобы навсегда переехать и, придя домой, действительно собрала вещи для этого? Зачем сказала, что у нее уже куплен билет в далекий Санкт-Петербург и после этого действительно его купила сразу же после той ссоры? Кто ее об этом всем просил?!.. — Подожди минуту, я сейчас спущусь к тебе! — прокричала Эмма и выбежала с балкона. Бросив расческу на пол и схватив со стола билет на поезд, который должен был отправляться в далекий город через час, она выскочила из квартиры. Забыв или забив на лифт, она бегом, перескакивая через две ступеньки, спустилась вниз по лестнице. Когда она толкнула дверь подъезда, на улице ее тут же встретил Ромео с розой в одной руке и гитарой — в другой. — Эмма, я... — Хех, да я уже поняла, что влюбился... — почему-то вдруг приулыбнулась Эмма. Ромео на это лишь протянул ей розу. Девушка неожиданно, но очень приятно его удивила — приняла подарок и заявила: — Я никуда отсюда не уезжаю. Ни сегодня, ни когда-либо еще. Передумала че-то. Что ж, вещи никогда не поздно разобрать, а билет, который я уже купила... Билет она решительно разорвала на мелкие обрывки, взяв для этого розу поудобнее, и выбросила их в урну. — Пошел он в мусор, этот билет!