we soaked our hearts in the rain

Прижимая обеими руками два учебника к груди, Рей шла по школьному коридору, в котором был слышен только гул голосов. Она опустила взгляд, избегая смотреть на тех, кто встречался ей на пути, но, когда ее с силой пихнули в плечо, замерла и обернулась. Группа девушек, с которыми она ходила на математику и химию, насмешливо улыбнулась ей. Быстро они скрылись в толпе, а Рей так и осталась стоять на месте, с тяжелой грустью на сердце глядя на окружающих ребят: те, дружно общаясь, веселились вместе и обсуждали совместные планы на ближайшие дни. Поджав губы, Рей торопливо ушла и зашла в туалет, где спряталась в одной из кабинок. Она слышала разговоры девочек на класс младше нее, что обсуждали каких-то парней. Вытащив из кармана джинсов телефон, Рей раскрыла его и открыла переписку с Беном. С их последней встречи, произошедшей на прошлой неделе, он только однажды написал ей, спросив, как дела. Они долго переписывались, толком не разговаривая ни о чем серьезном, в основном — о поверхностном, но каждое сообщение от него она ждала с замиранием сердца. Рей не знала времени, когда она улыбалась так много и часто, как с ним. Но ее сильно расстраивало его молчание. Зная, что Пейдж занимается в университете намного больше, чем они с Роуз в школе, Рей не решалась написать Бену, опасаясь, что он занят учебой и ему совершенно не до нее. — Если парень пропадает — ты ему не интересна, — высокомерный голос за дверкой кабинки привлек внимание Рей. — Как она может быть такой дурой? Он даже на свидание ее ни разу не приглашал. Они целовались, и все. Это ничего не значит. — Откуда ты знаешь, что они только целовались? — Если она раздвинула перед ним ноги, то она еще большая дура, чем мы думаем, — за этими словами последовали шум шагов и громкий хлопок двери, а после — наступила тишина, из-за которой Рей внезапно стало дурно. Тревога камнем легла в животе, а к горлу подступила тошнота. Склонив голову, Рей прикрыла лицо руками и тяжело вздохнула. Ее так сильно напугала мысль, что закрадывалась в голову последние пару дней: она больше не увидит Бена, не сможет почувствовать его кожей к коже, она снова останется одна. Посмотрев самое первое сообщение от Бена, Рей написала ему то же самое, спросив, как дела. Это выглядело непринужденно и по-дружески. Ответ от него не заставил себя долго ждать. Бен написал ей: «Дерьмовый день. Хочу встретиться с тобой». Рей невольно улыбнулась. Она не могла уйти с занятий сейчас, тогда у нее точно были бы проблемы, поэтому они договорились встретиться около общежития вечером. Сделав домашнее задание и показав его приемной матери, она сказала той, что пойдет в парк рисовать. Когда Рей складывала в сумку тетрадь и карандаши, Роуз подозрительно посмотрела на нее, но ничего не сказала. В автобусе Рей сделала несколько новых небрежных набросков цветов, деревьев и зданий на случай, если приемные родители захотят проверить, правда ли она ходила рисовать. Она увидела его, свободно прислонившегося к своей машине. Погруженным в себя взглядом глядя под ноги, Бен никого не замечал. Он посмотрел на нее только тогда, когда она, подойдя, робко коснулась его руки. Рей склонила голову и мягко улыбнулась, а Бен, оттолкнувшись от машины, сделал к ней шаг и, наклонившись, поцеловал. Его ладони привычно легли ей на лицо, она же опустила руки ему на грудь, не отталкивая, но и за футболку не притягивая ближе к себе. Растерявшись от того, что он, ни сказав ни слова, сразу же поцеловал, Рей вскоре почувствовала, как расслабляется под его ласковыми, уверенными прикосновениями. Пока губы Бена скользили по ее губам, она ощущала, как сильна ее нужда в нем. Все равно, что страдать от жажды и привыкнуть к сухости во рту, но затем, сделав хотя бы маленький глоток воды, больше не найти в себе силы оторваться от нее. — Привет, — после поцелуя прошептал ей в губы Бен и улыбнулся, когда она, приоткрыв глаза, посмотрела на него рассеянным взглядом. — Привет. — Ты пришла, — сказал он. Его тихий, низкий голос проникал внутрь нее, согревая изнутри. Было что-то сокровенное в том, как он говорил с ней, едва касаясь ее кончика носа своим, поглаживая большими пальцами по щекам. В то же время было в том что-то волнительное и настоящее. Как никогда Рей чувствовала себя живой. — Да, конечно, — ответила она. Подумав, Бен тихо произнес: — Мои родители уехали из города, — он провел большим пальцем по ее нижней губе. — Дом свободен. Поэтому я приглашаю тебя к себе. — Ты местный? — не без удивления спросила Рей и отклонилась. Бен кивнул. — Но живешь в общежитии, — сказала она, так и не дождавшись от него никаких объяснений. — Терпеть не могу свою семью, — с усмешкой ответил Бен. — Так, ты принимаешь мое приглашение? Рассматривая его, Рей кивнула. Она улыбнулась, когда после этого Бен снова прижался своими губами к ее в чувственном поцелуе, в котором было больше, чем он мог сказать. Между ними существовала необъяснимая тяга, которая почти причиняла боль, когда они не были в состоянии преодолеть ее. Он привез ее в дом своей семьи. Это был особняк, двухэтажный, каменный, огороженный высоким забором. Рей шла за Беном, стараясь не отставать. Внутри было много свободного пространства, но, несмотря на это, дом, обставленный со вкусом, в теплых, светлых тонах, выглядел уютным. Хотела бы Рей жить в таком месте. О подобном, однако, ей приходилось только мечтать: всю жизнь в приюте для девочек и приемных семьях она делила с кем-то комнаты, ни в одной из которых не чувствовала себя комфортно. Не чувствовала себя так, словно она дома. Но она тосковала по дому, всегда тосковала по дому, которого не знала, но в котором нуждалась. — Когда вернутся твои родители? — спросила Рей, стоя в паре шагов от Бена и наблюдая за тем, как он открывает на кухне ящики в поисках чего-то. — Не скоро, — негромко протянул и, найдя на верхнем ящике стеклянную бутылку, со стуком поставил ее на столешницу. — Хочешь выпить? Рей молчала, с тревогой рассматривая Бена, который казался странным образом раздраженным, как будто в любой момент он мог не выдержать и вспылить. Когда он вопросительно посмотрел на нее, она молча покачала головой. — Твое дело, — сказав это, Бен налил себе в стакан виски и выпил его залпом, после чего, упершись ладонями в столешницу, склонил голову. Рей подошла к нему и робко коснулась его спины, погладив. Выпрямившись, Бен повернулся к ней лицом и запустил пальцы в свои волосы, отбрасывая темные пряди назад. Его взгляд опустился на ее губы, а после обратился к зеленым глазам, что смотрели на него в ответ с нескрываемым беспокойством. Она была миленькой, а он был, мягко говоря, омерзителен. Возвышаясь над Рей, Бен понимал, что не должен даже касаться ее, но он все равно делал это. Когда его большие ладони легли ей на лицо, его внезапно настигло ощущение, что рано или поздно он будет наказан за то, что делает с ней и еще сделает. Потому что она была не для него. Слишком простая, слишком наивная, слишком мягкая, слишком доверчивая, слишком беззащитная перед ним. А он был резкий, грубый, бесцеремонный. А еще в нем было так много силы и злости: он боялся навредить ей. — Ты чем-то расстроен? — спросила Рей, опустив свои ладони поверх его, лежавших у нее на щеках. Бен вздохнул. Его мысли снова возвращались к Кайдел, что в последнее время вела себя так, словно оставила позади образ жизни прилежной, хорошенькой девочки. Может быть, если бы она не флиртовала с каждым встречным у него на глазах и при этом не выглядела так непривычно сексуально, он бы даже не смотрел в ее сторону. Может быть, если бы она не говорила ему ничего двусмысленного и при этом не смотрела на него с пламенным азартом, он бы даже не слушал ее. А может быть, если бы не Рей, он бы потрахался с Кайдел, поддавшись ей, и снова оказался в топком болоте их гиблых отношений. — Только тем, что давно не видел тебя, — медленно ответил Бен и, когда Рей искренне улыбнулась, тоже невольно улыбнулся, провел большими пальцами по ее щекам. — Ты голодна? — Немного, — подумав, тихо и неловко ответила. — Что думаешь о пасте с овощами? Рей пожала плечами: — Готова попробовать. — Отлично, — Бен быстро поцеловал ее, сорвав с ее губ тихий вздох, после чего, опустив руки, кивнул ей на обеденный стол. — Садись. Под ее заинтересованным взглядом он поставил на плиту воду и выложил необходимые продукты. Рей уперлась локтями в стол, подперев голову руками. Ей понравилось наблюдать за тем, как Бен готовит. Было в том что-то привлекательное. Когда он почти закончил, то намотал спагетти на вилку и, наклонившись над столом, дал ей попробовать на вкус. Рей довольно замычала, жуя, и он рассмеялся, а после коснулся большим пальцем уголка ее губ, собирая томатный соус. Время от времени Бен выпивал. Пока Рей ела, он сидел напротив со стаканом виски в руках и говорил об учебе. Его взгляд блуждал по кухне, редко обращаясь к ней, словно он был не с ней, а наедине с собой. Так Рей и узнала, что Бен учится на юриста. Он много говорил о законах и судебных делах, рассказывал о прецедентах, которые его чем-то заинтересовали. Многое из того, что он рассказывал, было Рей непонятно, но ей нравилось его слушать. Пьянея, Бен становился веселым и игривым. Он повел ее на второй этаж, в свою комнату. Присев на край его двухспальной кровати, Рей рассматривала все вокруг, пока Бен ставил пластинку. Это была большая комната, в которой, однако, не было ничего личного, даже фотографий. Она была безликой, почти пустой, и все же в ней постоянно за что-то цеплялся взгляд. Когда Рей только зашла, ее внимание привлекла полка с виниловыми пластинками и стоявший рядом проигрыватель, только потом она заметила книги и диски с фильмами. Возможно, во всем этом Бен что-то искал, а может, он пытался забыться. Но Рей не понимала этого; она не интересовалась ни музыкой, ни фильмами, ни тем более книгами, которые никогда не дочитывала до конца, от того не видела ни в чем из этого ценности, не понимала, что во всем этом может быть особенного. В комнате зазвучала музыка, спокойная и легкая. Бен потянул Рей за руки на себя, заставив подняться на ноги. Одной рукой он обнял ее за талию, а другой сжал ее ладонь. — Я не умею танцевать, — Рей запрокинула голову и с улыбкой посмотрела на него. — Я тоже, — Бен усмехнулся. Они танцевали на одном месте. Когда Бен поднял над ее головой руку, в которой сжимал ее ладонь, она покружилась на месте, а после упала в его объятия. Рассмеявшись, Рей сжала свободной рукой его плечо. Бен склонил голову и едва коснулся губами ее виска, затем кончика уха, отчего она ощутимо вздрогнула, затаив дыхание. Они замерли на месте, в руках друг друга. Ласково проведя ладонью по его предплечью, Рей прижалась к его груди, а он крепче сжал ее в своих объятиях, положив подбородок ей на макушку. Когда она ткнулась носом ему в шею, Бен прикрыл глаза и запустил пальцы в ее распущенные волосы, погладив по затылку. — Что это за песня? — Рей отклонилась назад и запрокинула голову. Взглянув на нее, Бен немного помолчал, прежде чем ответил: — Лунная река. Это Фрэнк Синатра. — Мне нравится, — сказала она. Бен склонил голову набок и с задумчивым видом провел пальцами по линии ее челюсти, а когда опустил взгляд на ее губы, собираясь поцеловать, она вдруг снова заговорила. — Что между нами происходит? — Что между нами происходит? — повторил Бен и вздохнул, заключив ее лицо в ладони. — Кажется, то, что обычно происходит между людьми, которые нравятся друг другу, — он сделал шаг вперед, и ей пришлось отпустить назад. — Которые привлекают друг друга, — он снова сделал шаг вперед, а она — назад. — Которые хотят… большего. Когда Рей уперлась ногами в кровать, то невольно села на нее, а Бен, наклонившись, прижался своими губами к ее в чувственном, долгом поцелуе. Он обхватил ее руками за бедра и приподнял, заставив забраться на постель с ногами и лечь на спину, а сам нависнул над ней, придавив своим телом. Неотрывно касаясь друг друга, они потеряли счет времени. Бен целовал Рей, даже когда она не отвечала, а только аккуратно гладила его по волосам, перебирая между пальцами темные пряди с особой нежностью, на которую она даже не думала, что способна. Его губы прижимались к шее, лаская, отчего ее дыхание сбивалось, становилось громким и тяжелым. Прикрыв глаза, она принимала все то, что он давал ей, забываясь, теряя связь с самой собой. Были только он и те волнующие чувства, что он пробуждал в ней. — Малышка, — его губы и язык обжигали ей кожу, но вот голос медленно, но верно сжигал ее изнутри. Когда Бен лег рядом, уткнувшись лицом в ее шею и крепко обняв за талию, Рей вздохнула. Его глаза были закрыты. Почти неразборчивым, пьяным шепотом он просил ее остаться с ним, говорил, что не хочет быть один. Видя, как за окном медленно темнеет, Рей не двигалась. Она не желала возвращаться в дом приемной семьи, но едва ли она думала о том, что скажет им при встрече. — Ты такая хорошенькая, — с улыбкой в голосе пробормотал Бен. — Правда? — недоверчиво спросила. Он слабо кивнул: — Я немного влюблен в тебя, — его дыхание щекотало ей шею. — Каждый день думаю о тебе. О твоем запахе. Никогда не думал, что чей-то запах способен возбудить. Я говорю не про духи, — он нежно провел кончиком носа по ее коже, и она заулыбалась. — А про то, как пахнешь ты. Черт. Бен замолчал, а когда так и не дождался никакого ответа от Рей, что медленно гладила его по волосам, отстранился от нее и лег на спину. Не взглянув на нее, он прикрыл лицо ладонями и глухо застонал. Все вокруг кружилось, но не это его волновало. А то, что он делал, что не следовало: озвучивал свои глупые мысли вслух. — Тебе плохо? — Рей приподнялась на локте и, убрав прядь волос за ухо, положила ладонь ему на грудь. Он слабо покачал головой и, убрав руки от лица, посмотрел на нее, столкнулся со взволнованным взглядом ее зеленых глаз. Ее каштановые волосы были взлохмачены, губы — припухшими из-за поцелуев, а на шее виднелись оставленные им красные отметины. Она выглядела соблазнительной, но в то же время такой милой. На мгновение его мысли прояснились, и тогда он спросил: — Остаешься? Рей кивнула. И Бен поднял руку, коснулся пальцами отметин на ее коже, ласково погладив, а после поднялся с постели со словами: «Сейчас вернусь». Когда он вышел из комнаты, Рей упала на спину и провела пальцами по своим измученным поцелуями губам, с которых, однако, не сходила счастливая улыбка. Она не находила в себе силы на то, чтобы пошевелиться; ее словно парализовала эйфория. Потому она лишь посмотрела на вернувшегося Бена, что нес в руках бутылку вина и один бокал. — Знаешь, я подумал, что это нечестно, — с этими словами он сел с краю кровати, прислонившись спиной к ее изголовью, и налил вино в бокал. — Я пьяный, а ты пользуешься этим. Рей рассмеялась. — И как же я пользуюсь этим? — Выпьешь и узнаешь, — Бен протянул ей бокал вина, и она села, тоже прислонившись спиной к изголовью кровати, забрала бокал и сделала небольшой глоток. Сам он отпил из бутылки. — Ты ладишь со своей семьей? — тихо спросил и посмотрел на нее. Подумав о приемной семье, Рей покачала головой. Это единственная семья, что у нее была. Но она знала, что они не доверяют ей, что сегодняшним днем она только окончательно все испортит, но и притворство ей надоело. Надоело, что от нее всегда ожидают одного и того же — того, что она что-нибудь обязательно испортит. А еще она знала, что скоро у нее не станет и этой семьи. Она останется одна. — Даже с семьей я чувствую себя одинокой, — призналась Рей. Бен пожал плечами. — Ты не одинока, — сказал он. — А семья — всего-навсего незнакомцы, с которыми ты живешь под одной крышей. Не нужно возлагать на них большие надежды, а иначе будет одно лишь разочарование… Взглянув на него, Рей кивнула. А после осторожно пододвинулась ближе к нему и опустила голову ему на плечо. Она положила свободную от бокала ладонь поверх его ладони и нежно переплела их пальцы, прошептала: — Ты тоже не одинок, Бен. Он прислонился щекой к ее макушке и сжал ее ладонь в своей. Весь оставшийся вечер они пили вино, разговаривали, смеялись, целовались. Узнав, что Рей не интересуется кино и толком ничего не знает о культовых картинах, он взял ее за руку и повел вниз, посадив в гостиной на диван, присел на корточки перед тумбочкой в поисках кассеты с каким-нибудь фильмом, который мог бы ей понравиться. Вечное сияние чистого разума. Это название привлекло его внимание. Раньше этой кассеты здесь не было. Однако на сам фильм он ходил в кинотеатр вместе с компанией друзей. Тех, правда, интересовало больше не кино, а флирт с девчонками, которых они на него пригласили. Но вот Бен после его просмотра почувствовал странную тоску по тому, чего даже не мог объяснить самому себе. С тех самых пор эта тоска так и преследовала его. Поставив кассету «Вечное сияние чистого разума», Бен выключил в гостиной свет и сел рядом с Рей. Когда уставшая она прижалась к его боку, забравшись на диван с ногами, он обнял ее за талию, притягивая ближе к себе, позволяя ей расслабиться рядом с ним, в его руках, и ткнулся носом в ее распущенные волосы. Краем глаза наблюдая за тем, что происходит на экране телевизора, Бен больше был сосредоточен на Рей. Он не знал почему, но ему было важно узнать, что она думает о том, что видит. Впервые его так заботило мнение другого человека; и Бен готов был обвинить во всем навязчивые мысли, которые поселились в его голове из-за выпитого алкоголя, но тогда он бы солгал самому себе. Уже привычно они держались за руки, и время от времени Бен оставлял мимолетные поцелуи на ее волосах, гладил большим пальцем по ее запястью, как ни странно, размышляя о любви. — Знаешь, я готов сейчас даже умереть — так я счастлив, — когда эти слова донеслись до них, Бен почувствовал, как Рей сильнее сжала его ладонь в своей, как она потерлась щекой о его грудь и даже как тяжело вздохнула. Когда фильм закончился и на экране появились титры, Рей лежала на Бене, держа голову у него на груди, а он спал, сопя. Она улыбнулась и, подняв голову, коснулась его щеки, позвала его. Не с первой попытки, но ей удалось его разбудить. Сонный, растерянный, уставший, он выключил телевизор, и они вернулись в его комнату. Там Бен разделся до трусов, небрежно бросив свои вещи на пол, и залез на кровать, лег поверх одеяла, не удосужившись забраться под него. Рассмеявшись, Рей тоже сняла одежду, осталась в одном нижнем белье и, постаравшись, вытащила из-под Бена одеяло, а после легла рядом с ним и им укрыла их обоих. Она прижалась губами к его плечу, оставив поцелуй, и ласково погладила пальцами по щеке, невзначай коснулась кончика уха, а после, устроившись поудобнее, закрыла глаза и вскоре мирно заснула. Только раз Рей вырвалась из-под власти сна, когда среди ночи Бен, который сам спал, крепко обнял ее со спины, плотно притянув к своей груди, закинул на нее ногу, уткнулся носом в ее шею. С ним в постели было так непривычно жарко: она чувствовала, как их кожа липнет друг к другу, но ей даже нравилось это. Она быстро заснула, прежде удовлетворенно вздохнув и улыбнувшись. Утро было солнечным, ленивым. Они не спешили выбраться из постели, когда проснулись. Медленно Бен водил пальцами по плечу Рей, морщась из-за дискомфорта в голове, думая о том, что, вероятно, вино после виски было лишним, обрывками вспоминая, как они разговаривали, много целовались, смотрели фильм. Тем временем Рей откровенно наслаждалась его нежными прикосновениями, но прятала улыбку то за растрепанными волосами, то в подушке, уткнувшись в нее лицом. — Хочешь позавтракать? — Бен коснулся ее волос, убрав пряди за ухо, чтобы видеть ее лицо. Взглянув на него, Рей кивнула. — Хорошо, — пробормотал он и сел, задумчиво проведя ладонью по своим волосам, отбросил их назад, осмотрелся в поисках своих вещей. Надев штаны и бросив на постель свою футболку, оставленную прошлой ночью на полу, Бен вышел из комнаты, а Рей, проводившая его взглядом, осталась в постели. Она уткнулась в подушку и глубоко вдохнула его запах, осевший на ней, радостно улыбнулась. Вскоре Рей последовала за Беном, перед этим подумав и надев его футболку, что была ей длинной. В школе она видела, как одноклассницы забирали у парней их вещи, чтобы носить самим. Раньше ей казалось это глупым, но Бен изменил ее мнение на этот счет. По пути она руками расчесала свои волосы. Бен готовил, когда Рей появилась на кухне. Посмотрев на нее, он приподнял брови и ухмыльнулся, скользнул взглядом по ее голым ногам. Она неспешно подошла к нему и улыбнулась, наклонилась, поставив локти на стол, на котором лежала еда. — Ты пришла соблазнять меня? — спросил Бен и протянул ей ломтик перца, который она съела с его руки. — Все возможно, — загадочно ответила она и уже сама взяла еще два ломтика, съев их под его преувеличенно недовольным взглядом. Рей рассмеялась над хмурым выражением его лица, и тогда он, улыбнувшись, покачал головой, поставил в духовку веганские бутерброды. Веганские, потому что он так и не нашел мяса, хоть очень сомневался, что Хан вдруг стал вегетарианцем. — Будешь сок или кофе? — Бен прошел мимо нее, невольно посмотрев на ее ягодицы, что привлекательно выглядывали из-под его футболки, и открыл холодильник. — Сок, — Рей выпрямилась и повернулась к нему лицом. — Яблочный или апельсиновый? Пока они завтракали, Бен сказал, что ему нужно вернуться в общежитие и забрать учебные материалы, но потом они могут съездить вместе куда-угодно. Рей расстроенно склонила голову: ей нужно было появиться в доме приемных родителей, пока они не заявили, что она сбежала от них. Конечно, это было бы глупо с их стороны, и все же иногда она действительно сбегала из других семей, с которыми ей было невыносимо жить, но только в том случае, если ей было куда идти: она шла к знакомым, которые тоже были из приюта, но, достигнув совершеннолетия, жили самостоятельно и без надзора. Только однажды она сбежала на улицу, с одним рюкзаком, почти без денег и без какого-то плана. Потому Рей ответила, что не сможет поехать с ним. — До куда тебе довезти? — когда они мыли посуду, спросил Бен. Подумав, Рей попросила до парка, который находился в пятнадцати минут ходьбы до дома приемной семьи, соврала, что встретится там с подругой. Она не хотела, чтобы родители узнали о нем, предчувствуя, что они разозлятся и запретят им видеться. Поднявшись наверх, они оделись. Бен показал Рей свою личную ванную, чем удивил ее: она никогда не видела, чтобы у кого-то была отдельная ванная комната. Пока она умывалась и чистила зубы пальцем, не решившись взять его зубную щетку, Бен сидел на краю кровати в комнате. Он надел наушники и включил плеер, лег на спину, держа ноги на полу. Прикрыв лицо предплечьем, закрыл глаза. В наушниках заиграла песня «Слишком поздно возвращаться назад». В этот момент он чувствовал внутри себя спокойствие и почти не задумывался ни о чем, что волновало его только вчера — все стало неожиданно неважно. Рассматривая себя в зеркале, Рей вздохнула. Приподняв подбородок, провела кончиками пальцев по засосам, что красовались на ее шее. Они волновали ее, заставляя внутренне дрожать от наваждения, навевая приятные воспоминания, от которых она вспыхивала и глупо улыбалась. Вскоре Рей вернулась в комнату и, увидев Бена, который, в свою очередь, не видел ее, подкралась к нему, вдруг села ему на бедра, чем напугала его. Невольно он дернулся вперед и схватил ее за талию. Она взвизгнула, когда он, крепко обняв ее за талию обеими руками, шутливо укусил ее за подбородок. Их смех слился в один. — Что ты слушаешь? — широко улыбаясь, спросила Рей и сняла с него наушники, надела их на себя. Глядя на нее, Бен тоже улыбался. Он подался вперед и прижался своими губами к ее в поцелуе, на который она ответила, от удовольствия прикрыв глаза, обняв его за шею, вплотную прижавшись к нему. Его большие ладони блуждали по ее телу, одни места ласково поглаживая, другие — чувственно сжимая. Когда Рей потерлась о него, слабо, но заметно двинув бедрами, Бен мягко закончил поцелуй и с закрытыми глазами прижался своим лбом к ее, вздохнул. — Ты придешь на вечеринку в пятницу? — тихо спросил он, перед этим сняв с нее наушники и положив их вместе с плеером рядом на постель. — Вечеринку? — переспросила она, запустив пальцы в его волосы. — Да, — посмотрев между ними, Бен провел ладонью по ее бедру. — Ты не слышала? Один парень из братства устраивает в своем доме. Я… — он поднял голову и посмотрел на нее. — Я хотел бы, чтобы ты пришла. Рей кивнула. — Тогда я приду, — уверенно ответила. Он довольно хмыкнул и ласково заправил за ухо прядь ее волос, не переставая ее касаться. — Я заеду за тобой, — сказал. — Напишешь куда, и я буду там. Вместо того, чтобы ответить, Рей наклонила голову и поцеловала его. Губами он чувствовал ее улыбку, а еще видел, как блестят от радости ее полуприкрытые глаза.