we soaked our hearts in the rain

Становилось холоднее, а потому каждый нуждался в том, что согревало в эти осенние дни. Для Рей это были руки Бена. Только в его объятиях она находила тепло и покой. Подолгу они могли так сидеть, пока она держала голову у него на плече, цепко обняв, а он гладил ее по спине и волосам. Между ними едва оставалось свободное пространство, которое заполнялось горячим дыханием и шепотом. — Тебе холодно? — тихо спрашивал Бен, когда Рей, дождавшись подходящего момента, забиралась ладонями под его толстовку. В ответ она коротко кивала. Приемные родители не могли посадить ее под замок навсегда. Потому когда с начала домашнего ареста прошло чуть больше двух недель, они потребовали с поникшей Рей, чтобы она занялась учебой и подтянула свою успеваемостью в школе, и тогда она сможет выбираться из дома с небольшим условием: в восемь вечера и ни на минуту позже она будет возвращаться домой и ужинать со всеми. Из-за наказания Рей была вынуждена рассказать Бену, что учится в школе. Она не хотела говорить, боялась, что он отвергнет ее, увидит в ней кого-то другого; быть может, глупую маленькую школьницу, с которой не захочет быть, с которой стыдно встречаться. Но Бен отреагировал спокойно, пускай и хмурил брови, пока она объяснялась, рассказывала о Пейдж, сестре своей подруги, которая учится в его университете и которая привела их на ту вечеринку. Старшая Тико лишь хотела показать им двоим все стороны студенческой жизни, чтобы их захватило желание тоже поступить, чтобы придать им уверенности. Вот только если с Роуз это сработало, то с Рей — нет. Она также была вынуждена рассказать ему о своем наказании. Бен часто звал ее на свидания, а она отказывала, потому что не могла. В какой-то момент Рей поняла, что отвергает его, что он может перестать искать с ней встреч, решив, что она не хочет этого. И хоть ей было страшно, оттого что не знала, как он отреагирует, еще сильнее ее пугала мысль, что она может потерять его по собственной глупости. Она так и не рассказала, что из приюта, что приемная. — Выпускной класс? — переспросил он, сидя на капоте своей машины, пока Рей стояла в паре шагов перед ним и нервно тянула рукава своего свитера вниз. — Сколько тебе лет? — Зимой мне будет восемнадцать, — Рей задрала подбородок. Она решила для себя, что не позволит ему отказаться от нее только потому, что она младше него всего-то на четыре года. Бен покачал головой и пробормотал: — Стоило догадаться. Он избегал смотреть на нее. Тогда Рей решилась спросить: — Ты злишься на меня? — и голос ее дрогнул. После этих слов взгляд его карих глаз нашел ее, стоявшую неподвижно со склоненной в печали головой. Легко оттолкнувшись от машины, Бен встал перед ней и бережно заключил ее лицо в ладони. Она посмотрела на него и затаила дыхание. Ее ладони, маленькие по сравнению с его собственными, сжали его запястья, а губы ее приоткрылись с тихим вздохом, когда она потеряла себя во власти его взгляда. — Я не злюсь, — ответил он. Увидев в ее зеленых глазах сомнение, произнес ей в губы: — Все в порядке. И поцеловал, аккуратно и нежно. Обычно Бен брал машину, и они ездили по разным местам в городе и за его пределами, мгновение из которых Рей никогда прежде не посещала. Она носила с собой задания, и он помогал с ними. А как-то раз со словами: «Я обещал, помнишь?» — подарил ей книгу «Незнакомка из Уайлдфелл-Холла». Новую, не ту, которую она нечаянно забыла в библиотеке дома, где проходила вечеринка. Пускай на тот момент Рей еще не читала эту книгу, она знала наверняка: та станет ее любимой. Был обычный день, ничем не отличавшийся от других похожих дней. Они расположились на заднем сиденье его машины, припаркованной на спуске к реке. В месте этом было безлюдно, спокойно, хоть и гулял прохладный ветер. Прижимаясь к Бену всем телом, Рей держала руки у него на животе под толстовкой. А он гладил ее по волосам, массируя затылок и лениво целуя. Его губы завладевали ее губами, ласкали так, что она дрожала. — Я соскучилась, — прошептала Рей между поцелуями. Ничего не ответив, Бен заставил ее сильнее запрокинуть голову и коснулся языком ее губ, которые она раскрыла шире. Рей нетерпеливо заерзала, и под одеждой пальцы ее впились в его бока. Когда их языки сплелись, с трепетом она прикрыла глаза, а он наблюдал за ней, за тем, как она таяла в его руках, готовая в любой момент отдаться. Обняв ее за шею одной рукой, другую он опустил ей на бедро, погладил. Медленно она раздвинула ноги и почти захныкала, когда он переместил ладонь выше и через жесткую ткань джинсов надавил пальцами на клитор. Она дернулась, но он удержал ее, а после лишь слегка потер, отчего уже знакомая дрожь прошла через все ее тело. И сладостные стоны Рей утонули у него во рту. — Все хорошо? — низким голосом спросил он напротив ее опухших, истерзанных поцелуями губ. — Да, — протянула она и громко ахнула, не сумев сдержаться, стоило ему снова слегка надавить. — Бен, пожалуйста… Мне хорошо, мне так хорошо, Бен… — Знаю, малышка, — он уткнулся носом в ее волосы, вдохнул их запах и прикрыл глаза, прислушиваясь к ее дыханию, тяжелому, частому. — Что мне сделать? — Поцелуй, — подавшись бедрами навстречу его руке, попросила Рей и прижалась лбом к его плечу. — В шею. Поцелуй в шею. Когда он сделал это, она почувствовала кожей его ухмылку. И Рей несдержанно застонала. Никак она не могла перестать удивляться тому, какой расслабленной становилось рядом с ним, — такой, что переставала контролировать собственное тело. Но ей из раза в раз было приятно терять над собой контроль из-за него. Удовольствие яркой вспышкой прошло через нее, и она теснее вжалась в Бена, подняв руки, запустила пальцы в его волосы, ткнулась носом в его толстовку, на которой осел запах одеколона. — Вот так, — он ласково погладил ее по бокам. Одной рукой коснулся через вязаный свитер ее груди, сжав, а другой обхватил за талию и стиснул в порывистых объятиях. — Лучше, когда это делаю я? Его голос был лукавым, как у змея-искусителя. Кивнув, Рей шумно вздохнула. — Мы увидимся завтра? — спросила она. Бен поцеловал ее в волосы. — Если захочешь. — Я хочу, — Рей запрокинула голову и посмотрела на него. Скользнув темным взглядом по ее румяному лицу, Бен промолчал. И она улыбнулась, соблазнительно прикусив свою нижнюю губу, погладила его по слегка колючей щеке. А потом смело села ему на бедра, упершись коленями в сиденье по обе стороны от него. Бен запрокинул голову и внимательно посмотрел на нее со странным выражением. Большие ладони его опустились ей на талию. — Что не так? — мгновенно Рей лишилась уверенности. Бен качнул головой. — Просто думаю, — ответил он и улыбнулся тому, как она нахмурила брови, подняв руку, пальцем разгладил морщины на ее переносице. — Иногда мне кажется, я знаю тебя всю жизнь. — Да, я тоже это чувствую. Рей задумчиво склонила голову набок. — Ты веришь в судьбу? — негромко спросила у него. — Может, нам суждено быть вместе. — Надеюсь, что это так. На губах Рей засияла радостная улыбка. Взявшись с ней за руки, Бен нежно переплел их пальцы и оставил поцелуй на внешней стороне ее ладони. До Рей он не испытывал ни к кому подобного трепета. Он допускал, что она была той самой — любовью всей его жизни. Возможно, потому одна только мысль о ней все меняла в нем. Казалось, никто не оказывал на него столько влияния, сколько она. А она ведь даже не подозревала о власти, что имела над ним. — Наверное, мне уже нужно домой, — вздохнула Рей и достала из кармана джинсов телефон, не тот, который он ей подарил, а тот, который купили приемные родители, чтобы постоянно быть с ней на связи. — Они не спрашивают, куда ты ходишь? С кем видишься? — из любопытства спросил Бен. — Спрашивают, — с недовольством она поморщилась просто от воспоминаний о тех расспросах, которые устраивает ей миссис Кеноби. — Говорю, что с подругами из школы. Бен понимающе кивнул. — Не хочешь рассказывать обо мне? — предположил он. — Это не их дело, — ответила Рей. — Может, им было бы спокойнее, если бы они знали правду, — заметил Бен, и она нахмурилась. — Это не их дело, — повторила Рей, рассердившись. — С чего я должна перед ними отчитываться? Они и без того все контролируют! Я не стану отдавать им единственное, что стало мне дорого!.. Осознав, что сказала, она стихла. Рей неловко заправила за уши пряди волос, и Бен погладил ее по бокам, сжав за них, мягко притянул ее ближе к себе. Поддавшись, она положила подбородок ему на макушку, обхватила руками за шею, а он уткнулся лицом в ее свитер, обняв. В его ласковых прикосновениях она нашла свое утешение. — Ты тоже стала мне дорога, Рей, — приглушенно сказал Бен. После его слов в глазах у нее защипало. — Правда? — не удержавшись, спросила она. — Правда. — Не хочу расставаться, — грустно пробормотала Рей. На это Бен обнадеживающе пообещал: — Мы увидимся завтра. Он запрокинул голову, и Рей посмотрела на него. Странная, но приятная слабость легла ей на плечи: она нежно прислонилась своим лбом к его и прикрыла глаза. Ее губы в который раз за сегодняшний вечер изогнулись в счастливой улыбке, стоило ей почувствовать, как крепко Бен обнял ее обеими руками за талию, а после поцеловал в кончик носа. — Уже скучаю, — шепотом сказал он. И Рей повторила за ним. После недолгого молчания Бен, рассматривая ее, спросил: — Что будешь делать, когда вернешься домой? — Не знаю, — не открывая глаз, Рей пожала плечами. — Что насчет математики? Он улыбнулся: она поморщилась. — Нужно больше заниматься, чтобы улучшить оценки. — Они и так хорошие, — Рей подняла голову и внимательно посмотрела на Бена, взгляд которого не отрывался от ее веснушчатого лица. — По крайней мере, лучше, чем были. — Но недостаточно хорошие для поступления, — заметил Бен. Рей вздохнула и отвела взгляд. Начинало темнеть, и в зданиях по другую сторону реки зажигался свет, как огни на елки. Ярких точек становилось все больше, и один только взгляд на них должен был согревать, но Рей ничего подобного не чувствовала. Хорошо подумав, она нашла, что сказать: — Может, потому что я недостаточно умна для поступления, — и посмотрела на Бена, который в ответ на сказанное ею закатил глаза. — Что, не думал об этом? — Не думал, — он кивнул. Подняв руку, положил ладонь ей на шею и погладил большим пальцем по щеке, произнес: — Потому что ты более чем умная. Просто ты не хочешь учиться, Рей. Но достаточно начать, чтобы что-то изменить. — Учеба не для меня, — она приподняла подбородок. Бен нахмурился. — Тогда что ты планируешь делать? Пожав плечами, Рей ответила: — Работать. — Точно, — он невесело усмехнулся. — За гроши на дрянной работе. Вроде официантки, да? Отчего-то тон его голоса не понравился ей. Быть может по тому, каким небрежным он был, каким грубым. А быть может потому, что для него все было иначе. Она только и могла, что рассчитывать на подобную работу, а он смеялся. Пока Рей слезала с него, чтобы сесть рядом, Бен молча наблюдал за ней. Она поправила на себе одежду, а потом волосы, все еще избегая смотреть на него. А когда он коснулся ее лица, не смогла отстраниться, пускай и была раздражена. Бен мягко заставил ее взглянуть на него, и она сделала это, мгновенно утонув в той нежности, с которой он касался ее и с которой смотрел на нее. — Ты достойна большего. — А если я не хочу большего? — она вскинула брови. Не сдержавшись, Бен рассмеялся над забавным и вместе с тем невероятно очаровательным выражением ее лица, с которым она бросала ему вызов. Рей недовольно нахмурила брови, но в конце концов тоже улыбнулась. Он повернулся к ней, положив согнутую ногу на сиденье, и опустил ладони на ее щеки, притянув к себе, поцеловал. Едва ли его волновало, что Рей была еще школьницей. Однако, он прекрасно понимал, что когда его мать узнает о их связи, то будет вне себя. И без того Лея не была в восторге от новости, что он расстался с Кайдел, с семьей которой они выстраивали крепкие отношения как со своими главными бизнес-партнерами. Было очевидно, почему их родители, его и Кайдел, хотели видеть их вместе и за спинами их уже строили планы о том, когда будет лучше устроить свадьбу и кто какие расходы возьмет на себя. Но Бен не собирался больше потакать их желаниям, капризным и эгоистичным. В конце концов он хотел быть счастлив. Хотел быть с той, которую любит искренне и страстно. Дыхание Рей опалило его губы, когда она слабо выдохнула: — Бен? В ответ он вопросительно промычал, все так же удерживая ее лицо в своих ладонях, с закрытыми глазами потерся своим носом о ее. — Я хотела спросить… — неуверенно начала она, и он кивнул. — Спрашивай. — Ты и та… та девушка, блондинка с вечеринки… — Рей до боли прикусила губу, когда Бен медленно открыл глаза и отклонился от нее, опустил руки. — Вы были вместе? Склонив голову набок, он кивнул ей. — Да, мы были. — Вы были близки, да? — Да. — Бен провел пальцами по своим губам. — Почему ты спрашиваешь? Пожав плечами, Рей взглянула на него и умело спрятала за улыбкой свои тревоги, что не давали ей покоя. — Мне просто интересно. С ухмылкой Бен недоверчиво прищурился. — Только не говори, что ты ревнуешь, — расслабленно он прислонился головой к спинке сиденья и весело улыбнулся тому, как Рей насупилась, скрестив руки на груди, показательно от него отвернулась, раздраженная. — Ты такая милая, когда злишься… Голос его зазвучал тише, и он аккуратно обнял ее за талию, проворно притянул вплотную к себе, отчего она, оказавшаяся в кольце его сильных рук, прижатая к теплой груди, заулыбалась. — Последний поцелуй? — возле ее уха спросил Бен. Повернувшись к нему, Рей сама прижалась своими губами к его. Она опустила ладони ему на щеки и, почувствовав, как он ответил ей, раскрыв рот и мягко напав на нее, не без наслаждения прикрыла глаза. Ее поцелуи, прежде робкие, становились все смелее. И он без зазрения совести наслаждался тем, как она менялась рядом с ним, открываясь ему с тех сторон, с которых никогда никто ее не знал. Зазвонил телефон Рей, и она разочарованно застонала ему в губы. Еще несколько раз они быстро поцеловались, прежде чем им пришлось отпустить друг друга. Бен беззвучно рассмеялся над всей ситуацией: с ней он снова словно возвращался в школьные годы, когда родители буквально контролировали каждый его шаг, а он врал и врал им, изворачиваясь так, как только мог. Откинув голову на сиденье, Бен лениво прикрыл глаза. А Рей, взяв телефон, ответила на назойливый звонок миссис Кеноби. Голос ее прозвучал резко и раздраженно: — Я скоро буду! После она даже не стала слушать, что ей на это ответят: сбросила вызов и убрала телефон обратно в карман. Она расстроенно прикусила губу, краем глаза наблюдая за тем, как Бен вылезает из машины, чтобы сесть на водительское место. Когда они уехали от реки, через центральное зеркало заднего вида он увидел, что выражение лица ее изменилось: на место радости пришла грусть. Бен не нашел, что сказать, оттого что понятия не имел, как ее утешить. Всякий раз, когда им приходилось расставаться, даже если ненадолго, Рей впадала в уныние. Конечно, он не был наивен, он понимал, что дело не только в нем. А в ее семье, разговаривать о которой она не желала с ним: старательно избегала этой темы. Когда же он сам пробовал заговорить о ее родителях, намеренно не слышала его, игнорировала с детской беспечностью. Впрочем, Бен тоже не любил говорить о своих родителях. Поэтому он понимал ее и старался в это не лезть. Машина остановилась в двух домах от дома Рей. Бен повернулся к ней, одну руку держа на руле, а другую положив на сиденье. Привычно она наклонилась к нему, чтобы поцеловать на прощание, а после вышла из машины, схватив свой рюкзак. И в салоне от нее, как всегда, остались лишь запах и воспоминания. Он достал сигарету и закурил, наблюдая за ней — за тем, как она шла к своему дому, возле которого оглянулась и увидела, что он все еще не уехал. Бен улыбнулся, и он готов был поклясться, что она тоже улыбнулась. Стоило Рей переступить порог дома, к ней вышла миссис Кеноби с полотенцем, которым вытирала свои руки. Рей поджала губы, заметив, как та внимательно ее осмотрела. Торопливо она ушла на второй этаж, на лестнице столкнувшись с Роуз, которая при виде нее вскинула брови. Кожей Рей чувствовала на себе их взгляды, пристальные, изучающие, и ей хотелось побыстрее спрятаться от них. Спустилась она только к ужину, когда мистер Кеноби тихо постучался в комнату, не заходя, позвал. А после убежала обратно наверх. Рей взяла подаренный Беном телефон и забралась на свою кровать с ногами. Она не увидела от него нового сообщения, хоть очень хотела, но и не стала писать сама, побоясь показаться ему навязчивой, ведь они только что были вместе. Устало вздохнув, Рей прикрыла лицо ладонями. А после все-таки села за уроки: взяла задания по математике и карандаш.