Прошлая ночь напомнила о себе, тугой болью в голове около девяти утра. Боль, вибрирующая в районе виска, волнами переходила ко лбу.
Чёрт.
Я постаралась медленно приоткрыть веки, но оказалась не готовой к яркому и ослепляющему свету. Приподнявшись на локтях, я почувствовала, что мне стало дурно. Резкие движения способствовали расплывающейся темноте в глазах.
Тошнота неприятно скрутилась в желудке, и казалось, что если я сделаю хоть одно движение, мои внутренности поднимутся к горлу и тут же вывалятся наружу. Осторожно прикоснувшись к своей шее, я плавными и надавливающими движениями, старалась подогнать кровь к затёкшей части тела.
Все конечности ужасно ныли, как после жестокой и безостановочной тренировки. В голове было пусто. Казалось, будто внутрь залили свинцом и заставили удерживать мозг без опоры.
Прошипев себе под нос и проморгав несколько раз, мне пришлось заставить себя приоткрыть глаза. Получалось только разглядеть размытое пространство и, сквозь прищуренный взор, оценить беспорядочную обстановку. Как оказалось, я уснула на кухонном диване без подушки и одеяла. Неудивительно, что не чувствовалось ничего, что было расположено ниже головы.
Тен-Тен спала на полу, её аккуратные пучки были распущены. И, каким-то образом, она умудрилась заснуть со всем имеющимся арсеналом. Задавался вопрос: как она притащила одеяло вместе с подушкой, если вчера пробухала больше и дольше всех?
Точно!
В голове молниеносной вспышкой пронеслись обрывки воспоминаний прошлого вечера.
Тен-Тен, каким-то образом, смогла достать ящик сладкого пива. Естественно, как представители женского пола, мы не могли не продолжить веселье в узком кругу.
Даже я, на радостях о предстоящем свидании, мягко говоря, перебрала. А дальше всё было, как в размытом тумане.
Но откуда взялись пустые ящики от пиццы и гамбургеров?
— Боже, девочки… вы невероятны, — во рту было сухо и мерзко.
Отвратный стоящий привкус подначивал тошноту вновь подняться к горлу. Тело ломило. Я, шаркающей походкой, прошла мимо кареглазой подруги с трудом удерживая вес собственного тела. Ноги превратились в вату, а голова неистово начала трещать. Благо было тихо. Я не смогла бы выдержать громкие звуки и на месте бы разрыдалась.
В дверном проёме неожиданно появилась Ино с завязанным полотенцем на голове и в моём чёрном халате. Она выглядела, откровенно говоря, — плохо.
Даже не хочу думать, что же творилось со мной, если у Ино, даже после душа, было не всё так радужно. Опухшее бледное лицо и образ довершали огромные фиолетовые круги под глазами.
— Иди, освежись лобастая, — тихо прошептала подруга.
Как же в этот момент я была ей благодарна. Блондинка пощадила мою разрывавшуюся на части, голову. Наверное, только потому что она гудела у неё самой.
Ответом ей последовал мой слабый кивок. Вернувшись обратно на кухню и начав орудовать с кофеваркой, Яманака уже немного громче, хриплым и осевшим голосом, бросила мне в спину:
— Таблетки возле раковины. Бутылка воды в прихожей, на комоде.
Я слабо улыбнулась, и буркнула что-то схожее со спасибо и признанием в любви.
Яманака и раньше так делала, когда мы жили вместе. После плохого дня меня всегда ждал сытный ужин, её тёплые объятья и психологическая консультация. Неудивительно, что Сай круглыми сутками не хочет от неё отходить. Мне пришлось буквально пинками её выставить из нашего дома, зная, как она хочет с ним жить. Не смотря на то, что я была всеми руками «за», чтобы она переехала к нему, я всё равно, как эгоистичный ребёнок, скучала по нашему сожительству.
Кажется, сегодня моё тело перестало работать на меня, и вот-вот откинется. Честное слово, меня будто мощно избили, а на прощание выкинули с пятого этажа. В принципе, это было моим ежедневным состоянием.
«
Естественно, оно сейчас буквально состоит из алкоголя», — язвительно выплюнуло подсознание.
— Впервые я с тобой согласна.
Захватив бутылку воды, я проскользнула в душную ванную, охваченную густым паром.
Добравшись до желанной таблетки, я уперлась о края раковины, метнула взгляд на запотевшее зеркало, успев рассмотреть только розовое, воронье гнездо на голове.
Нет уж. Сначала в душ.
Самолюбование и разочарование — потом.
Опустошив шкафчик со всеми средствами ухода, настроив температуру воды, я скользнула в душевую кабинку и с блаженным стоном закрыла глаза, под горячие струи.
— Шаннаро… как же приятно…
Меня вновь посетила мысль о предстоящей встрече. Надо было же так напичкать себя выпивкой. Но с моими девочками по-другому не работает.
Оставалось надеяться, что выгляжу я сносно. А если нет, то до шести вечера ещё масса времени, чтобы привести себя в порядок.
Прислонившись лбом к душевой кабинке, я почувствовала, что тело уже не так сильно ноет, а шеей не больно поворачивать.
Какаши.
Я снова начала улыбаться, как маньячка. Вчера я просто поддалась ощущениям, без какого-либо анализа. Мне надоело искать во всём подвох и не проживать ощущения здраво. И всё же, было интересно с каких пор у него ко мне проснулись чувства?
Подучать только… мои чувства — взаимны.
Словами не передать, что творилось внутри. Могу лишь сравнить с успокоившимся штормом, после непрерывного и долгого бушевания.
Сказать, что не верилось — не сказать ничего.
Закончив с водными процедурами и уходом за лицом, я завернулась в запасной халат, оставив дверь открытой. Голова всё еще неприятно покалывала и тянула, но не так сильно, как после пробуждения.
В ноздри ударил восхитительный запах мяса. Он влёк, дразнил, приковывал. Пахло настолько вкусно, что желудок, забыв о своей недавней тошноте, капризно заурчал.
«Ино, если это твоя фирменная лапша, я просто украду тебя у Сая, причём безвозвратно».
Окрылённая, на летающих ногах, я вошла в кухню и удивилась.
Хината прибиралась на кухне и заметив меня, нежно улыбнулась. Я расплылась в улыбке в ответ.
— Доброе утро, Сакура-чан.
— Доброе, солнце. Как ты?
— Голова… — с болезненным вздохом протянула она.
— Не продолжай, — ответила я с каким-то мазохическим весельем, — та же история.
Я посмотрела на всё ещё спящую, как труп, Тен-Тен.
— Она не просыпается, — прохныкала Хьюга, заметив мой оценивающий взгляд на подругу, — я больше не буду её будить.
Хината выпила меньше всех нас, потому что в разгар нашей тусовки, ей кто-то позвонил. Вернувшись, она подозрительно сдерживала безостановочные подымания уголков губ.
Я ухмыльнулась. Что-то тут не чисто. Подруга напряглась под моим взглядом и вспыхнув, резко отвернулась от меня.
Стряпня блондинки трещала на сковородке, раззадоривающими аппетит, звуками. В желудке тянуло. Это всё же был фирменный рамен Ино.
— Яманака! — я бросилась к ней со спины, зажимая в крепких объятьях, отчего она подскочила и чуть ли не обожглась, — я тебя обожаю, любовь моя. Ты это знала!?
— Сакура! Лобастая, твою мать, как так можно!? — выругалась она, по-прежнему держа сковородку на весу, одарив меня суровым взглядом.
Но я продолжала широко улыбаться от охватившего меня счастья, от предстоящего любимого завтрака, приготовленного подругой.
— Ты ответь, ведь знаешь да? Знаешь ведь, как я тебя люблю?
Ино оторопела от моего мурлыкания, но затем её взгляд смягчился. Она отвернулась от меня, весело фыркнув.
— Знаю я, из-за чего ты там меня любишь. Иди за стол, — смущённо буркнула она, но немного погодя, вновь повернувшись ко мне, добавила: — разбуди пожалуйста, нашу царицу хаоса и разврата.
Я поморщилась. Будить Тен-Тен, после её весёлых ночей, проверено на практике, а результат… его нет и не было.
— Уф… ну ладно, — я сдалась.
Раз уж кухню привела в порядок Хината, а за Ино была готовка, это самое малое, что я могла сделать.
Подойдя к Тен-Тен, я присела на корточки и начала осторожно трясти её за плечо поверх одеяла. Как вдруг я заметила незаблокированный экран телефона.
Это был пустой чат без сообщений, но я успела увидеть фотографию на круглой иконке получателя.
Это был Неджи.
Моё сердце сжалось.
Сколько таких же ночей провела я, в ожидании любого уведомления со стороны Хатаке?
Мои подруги и я, включительно, как по накатанной, влюблялись в парней с сильнейшим эмоциональным запором.
Тен-Тен порекомендовал секретарь Неджи, Рок Ли. Её друг детства и по совместительству однокурсник. Она была из того же города, что и я. Училась на факультете It-технологий, и была просто одержима коллекционированием холодного оружия.
Мы познакомились с ними немного странно. Во время обеденного перерыва, в кафе напротив компании, когда Тен-Тен чуть не сломала нос обидчику Хинаты. Ино и я, с открытыми ртами слушали её матерные выражения и видели стушевавшийся вид парня.
Мы обе присвистнули на это, а Ино вдобавок прокричала:
«Вот моя девочка!».
На что она игриво нам подмигнула.
Затем они дружно схватили свои подносы с едой и весело разместились возле нас. Я обожала Тен-Тен на одном уровне с Хинатой и от мысли, что моя подруга страдает от неразделенных чувств, жгли сердце. Я, как никто другой, её понимала и не могла помочь. Разве что, подтолкнуть её немного в его сторону, но не имела понятия, как это реализовать.
То, что я иду на свидание с Какаши, вообще не зависело от моих усилий.
Мне просто повезло.
Я не стала дальше продолжать её будить. Ласково проведя по её волосам, я заправив чёлку за ухо.
Искренне надеялась, что она вскоре найдёт своё счастье.
Она, как и все женщины, этого заслуживала.
— Она встанет, когда захочет, — я обратилась к Яманаке, — твоя безумно вкусная стряпня мёртвого поднимет.
— Окей, — ответила она, и приторно-сладким голосом продолжила, — твой телефон что-то запиликал, проверь.
Я не проверяла его со вчерашнего дня. Он совершенно вылетел из головы после первого же бокала.
— Где он?! — вскочив с колен, я судорожно принялась его искать. Хатаке обещал уточнить место встречи. А вдруг пишет об отмене? Откинув эту неприятную мысль, продолжила искать его взглядом.
— Он на подоконнике, — подсказала Яманака, накладывая еду в чаши.
Схватив телефон, я присела за стол, и торопливыми движениями разблокировала его, начав просматривать новые сообщения.
Он написал.
Моё сердце сделало кульбит.
Какаши: «
Я заеду за тобой сам» — 21:45.
Какаши: «
Дресс-код неважен» — 21:45.
Какаши: «
До встречи, Сакура» — 21:45.
Какаши: «
Спокойной ночи» — 00:05.
Сообщения шли друг за другом. Как всегда, лаконичные и краткие.
— Что пишет? — поинтересовалась Ино, придвинув чашу лапши с палочками ближе ко мне,— Хината, дуй к нам кушать!
— Секундочку! — её приглушённый голос донёсся из ванной.
Я молча передала ей свой телефон и начала священный ритуал.
Вкушение этого потрясающего завтрака. Желудок в нетерпении хныкал и затем наполнился приятным и обволакивающим супом. С хлюпаньем и чавканьем, я продолжала мять свой завтрак.
— У-у-у, — хитро ухмыльнувшись, Ино заёрзала на месте, — Да он не скромничает, бьёт прямо в цель. Ты заметила это? — она повернула экран лицом ко мне.
Я изогнула бровь в знак вопроса, так как всё еще заполняла рот лапшой.
— Да на время смотри, лобастая! — она тыкнула ногтём на его последнее сообщение.
Какаши: «
До встречи, Сакура» — 21:45.
Какаши: «
Спокойной ночи» — 00:08.
Я застыла.
Лапша осталась нелепо виснуть изо рта. Время последнего сообщения от предыдущего, разительно отличалось. Девушка играла бровями.
— Что это значит? — спросила я, прекрасно зная ответ. Но хотела, чтобы кто-то другой озвучил мои доводы вслух.
— Что он от тебя — Бе-зу-ма-а, — подперев ладонями подбородок, подруга продолжила ухмыляться.
Мои щёки вспыхнули. Мне льстило, что Какаши перед сном думал обо мне. Откашлявшись пару раз, я вернулась к поглощению еды, но мысли всё равно крутились вокруг юноши.
— Что ты ему ответишь Сакура-чан? — спросила Хината, накладывая себе лапшу и мясо.
— О, блин…
Я забыла, что требуется ответ.
— Наверное, пожелаю доброго дня, и… всё, — пораскинув мозгами, мне показалось, что это был единственный адекватный и правильный ответ, — просто и коротко. Ино, помоги написать, — обратилась я к ней, всё ещё не отрываясь от еды.
Блондинка, коротко кивнув в знак согласия, начала цокающими звуками от ногтей, быстро набирать сообщения.
— Может написать, «Доброе утро, секси босс? Вы можете, повысить зарплату помощнице, начальника отдела дизайна?» — предложила на полном серьёзе она.
У меня душа ушла в пятки, а глаза медленно превращались в две круглые монеты.
А ведь Яманака может и даже не поведёт бровью.
— Ино, — предостерегающим и сердитым голосом сказала я, — ты ведь…
— Господи, расслабься, я пошутила, — махнула на меня рукой подруга, остужая нарастающую панику в моих глазах и, в качестве доказательства, повернула экран телефона обратно ко мне, где было отправлено два сообщения с удовлетворительным содержанием, на которое, я и рассчитывала.
А ведь почти, я чуть не поперхнулась воздухом.
С облегчением выдохнув, мне вернули мой телефон обратно.
Но тут, моё сердце, снова чуть не выпрыгнуло через горло, от плавающих трёх точек на экране.
Пока подруги не заметили на моём лице фейерверки из всех оттенков красного, я большими глотками допила суп с лапшой.
Кинула в рот пару кусочков мяса. Дожую в комнате.
Я двинулась в сторону своей комнаты. На лицах Хинаты и Ино застыло изумлённое выражение лица. Я молча указала в сторону телефона, мол, очень важно и мне нужно уединение. Они обе хитро переглянулись, но понимающе кивнули и метающими жестами, выпроводили меня из комнаты.
Мол, — кыш отсюда.
Хьюга подняла сжатые кулачки, в знак файтинг, и сказала:
— Удачи, Сакура-чан.
— Скинь ему свои сиськи, — шепнула Ино, хихикая.
Я закатила глаза, Хьюга прыснула от смеха. Молча показав
средний палец и выйдя за порог, скрывшись от поля зрения подруг, буквально галопом
забежала в свою комнату.
Удобно плюхнувшись на кровать, с замиранием сердца вернулась к входящим смс-кам.
Какаши: «
Чем занята?»
Неужели я дождалась этого дня, спустя этих грёбаных четырёх лет? Я дожила до обыденных диалогов с мужчиной, который мне нравился. Если бы мне кто-то сказал, что мне будет писать Какаши, я бы просто присвистнула такой бурной фантазии и пошла дальше.
Спустя несколько секунд, пару раз вдохнув и успокоив сердце, я незамедлительно начала печатать ответ:
«Хорошо, а вы как?»
«Тупица, он спросил, чем ты занята, а не как ты, алкашка, себя чувствуешь. Боже… мне одной кажется, что ты просто больная на голову?»
Подсознание восстало из глубин моего здравомыслия, попутно оскорбляя меня, не скупясь при этом, наличием яда.
Гневно прищёлкнув на себя языком, я быстро начала стирать напечатанное и заменила предложение, на:
«Только что позавтракала, а ты?»
Он просил меня обращаться к нему неформальным образом. Но это всё равно было волнующе и непривычно. На «ты», я с ним общалась только в своей голове.
Неуклюже тыкнув на кнопку
«отправить», я поспешно вышла из чата.
Вдруг подумает, что я жду.
Я перевернулась на спину и старалась унять сердце, которое билось в сладком предвкушении от его предстоящего ответа.
Чувствую себя тем подростком, на первом курсе, который визжит, от встречи глазами, с понравившимся мальчиком.
Вдруг вспомнились схожие ощущения, когда я писала Обито. Он меня никогда не спрашивал о самочувствии. Наш чат с ним был полупустым. Тогда мне нечего было ждать от него, кроме как:
«Сегодня в 6» или
«Завтра в 8».
Мы с ним никогда не переписывались, как обычные люди, приветствующие или интересующиеся планами друг друга.
Его сообщения ничем не отличались от переписки с… шлюхой. Не могу подобрать другое слово. На такую, я, по его мнению, и походила, когда позволяла ему вертеть собой, как захочется.
Бывает же такое, что прошлый опыт иногда не даёт тебе дышать. Поглощает тебя волнами вины, сдирая с тебя миллиметр за миллиметром кожу, с кровью и кусками мяса.
Медленно, не торопясь, всасывает в пучину собственного уничижения и жалости. Те самые ночи, уже не вызывали боли, но иногда в голове всплывали моменты, где я
собственноручно, втаптывала свою гордость в землю, ради абьюзера и, как слабоумная, смела называть это — любовью.
И винила себя.
Чёрт, и до сих не могла простить себя.
Изначально, я утопала в ненависти к нему, хватаясь за спасительную соломинку. Мне было легче думать, что это он такой плохой, виноватый во всём. Но теперь понимаю, что это было глупо. Винить человека за то, что он не оправдал твои надежды и не ответил на твои чувства, было с моей стороны очень убого.
Он не принуждал меня, не молил на коленях. Наоборот, чётко и ясно высказал свою позицию касательно этих взаимоотношений:
«Ты же прекрасно понимаешь, Сакура, что у нас, ничего не получится», — зазвучала в голове, сказанная им фраза, после моего очередного признания в своих чувствах.
Я сбилась со счёта, сколько раз бездумно ему сообщала об этом, заранее чувствуя ответ.
Когда он исчез, мне казалось, что не смогу выдержать и если бы не поход к психотерапевту, после пролития внушительных литров слёз, я бы сошла сума. И не жалею о принятом решении.
Первый удар, всегда ощущается сильнее всех последующих.
Да, я согласна, что слишком много было пустых переживаний, по сути, ни о чём. Но в то время это было сильным потрясением.
Я по сей день усердно работаю над своим ментальным состоянием. И хочу сказать, что это не работает по щелчку пальцев. Комплексы и переживания не уходят за один присест. Необходимо время, терпение и желание победить во внутренней борьбе — за счастье, благополучие, и конечно будущего стабильного состояния своей души.
Куренай-сан сказала мне такую вещь, которую я всегда держу в голове и при всём желании не смогу вынести:
«Сакура, если у вас болит зуб, вы идёте к дантисту, тоже самое и касается вашего психического состояния. Относитесь к себе с любовью и окружающие не позволят себе поступать иначе».
Так и оказалось. Мы прорабатывали восприятие воспоминаний из детства, отношения с родителями, сверстниками. Вообще многие детали происходили раньше, корни которых шли из детства, влияли на мою нынешнюю действительность.
Дешёвые романы в которых было написано, что благодаря любви к противоположному полу, комплексы растворялись в воздухе — не работают на практике.
Потому что принятие себя — это твоя ответственность. Ничья больше.
Если вы думаете окружающие примут вас, потому что вы такая серенькая, загадочная, вкратце — никакущая, непримечательная, плюс не уважающая себя, то вот суровая, и, по-моему, справедливая реальность, которую я успела усвоить:
Если вы — самый главный человек в своей жизни, сами себя должным образом не воспринимаете, то с чего будут это делать другие люди?
Вот именно, никоим образом.
Я влюбилась в Какаши постепенно, и не могла объяснить себе возникшую тягу к нему. Медленно прощупывая почву, ходя по тонкому льду из переживаний и самонакручивания.
Мой психолог объяснил мне это, расспрашивая меня, о моих отношениях с отцом.
Я не могла утверждать, что он был очень плохим, но и хорошим мой язык не поворачивался его назвать.
Он выполнял свои обязанности, обеспечивал, хвалил, поддерживал, когда позволял случай и была актуальная необходимость. А ещё очень много пил, вёл разговор с матерью на высоких тонах, кричал, и иногда, если я выражала свою позицию и эмоции — бил.
Бывало кулаком по спине, а сильным толчком о землю заканчивал диалог.
Странные и непонятные взаимоотношения с отцом объясняли мою тягу к мутным парням.
Обидные слова, режущие сердце, во время ссоры, о том, что я грязная сучка и неблагодарная дочь и что из меня никогда ничего не получится, вылетали из его рта, как бесплатные купоны на аукционе. Мне было тогда двадцать с лишним, когда я решила переехать и не могла больше выдержать это давление.
Мне было плохо.
А я больше не хотела быть там, где ощущался дискомфорт.
Период, когда я что-то воспринимала от него всерьёз, закончился в 17 лет. Но, тем не менее, слышать от близких такое, было больно. Я не понимала, любят ли вообще меня в семье. Выражение чувств в нашем кругу было чем-то постыдным, позорным, неприемлемым. А что же подумают другие?
А не плевать ли? — хотелось мне каждый раз прокричать им, но я повторно глотала вглубь свои эмоции. Не позволяя себе права их прожить.
Как итог, не желая больше такое терпеть и ждать любви там, где её не собираются проявлять, я просто ушла. Не было смысла спасать людей от их же эмоциональной нестабильности. Пусть даже если это была моя семья. Они не имели права так со мной обращаться.
Я, как и любой человек, заслуживала любви, просто так.
Просто потому, что я — это я.
От воспоминаний из детства, я снова позволила себе слабину. Лёгкая слеза, покатилась по щеке к ушной раковине. Подбородок начал немного подрагивать.
— Чёрт… — я поспешно вытерла влагу о рукав пижамы.
И сейчас, я поклялась себе, что не позволю себе повторить ту же ошибку, как было с Обито. Я не для того много над собой работаю, чтобы вновь подарить на блюдечке себя тому, кто не заслуживает меня. А заслуживала я того, кто будет меня ценить и любить не только за тело.
От дальнейших размышлений меня отвлек звук уведомления. От Какаши пришло два новых сообщения.
После него пришло ещё одно сообщение от Саске. Странно… он обычно предпочитает общаться через звонок. Мы могли поболтать попозже. Решив, что отвечу темноволосому потом, я вновь переключилась на чат с Хатаке.
Какаши: «
У меня обеденный перерыв»
Сообщение сопровождалось вложением. На фотке был ежевичный чизкейк и его незаменимый чёрный кофе.
Как это мило… лукаво улыбнувшись себе, я принялась строчить ему немного двусмысленное сообщение. Поймёт ли?
«Настолько соскучились по мне, что заказали мой любимый чизкейк?»
И пока не передумала, громко втянув в лёгкие воздух, собрала крохи смелости и быстро нажала на «Отправить». Затем резво перевернула экран лицом в кровать. Этот захватывающий флирт с моей стороны, разогнал мой пульс и стаю бабочек в животе. Что же ответит?
—— А вдруг проигно… — не успела я озвучить мысль вслух, как снова пришло уведомление.
Так. Спокойно. Я призывала себя к хладнокровию и перевернула телефон.
Какаши: «Да»
Я со свистом втянула воздух, но следующее сообщение было как удар под дых.
Какаши: «Что насчёт тебя?»
Мои глаза хотели вылететь из орбит, застыв в недоумении. Я не могла поверить тому, что было написано. Из меня вырвался истеричный смешок. Не в силах больше себя сдерживать, я через пару секунд разразилась протяжным поросячьим визгом, прижав телефон к груди.
Крепко зажмурив глаза, боясь, что этот чудесный сон растворится в воздухе, я крепко сжала телефон. Хорошо, что он не видит моего красного, нелепо улыбающегося выражения лица.
Нужно ответить.
Продолжая широко улыбаться, мне предстояло снова вернуться к диалогу. Сделав предварительно скриншот этих милых строчек, я быстро напечатала ответ, и скинула ему.
«Соскучилась»
Ого… Так быстро просмотрел.
Но, не успев долго предаться анализу, как от него стремительно прилетел ответ:
Какаши: «Мне приехать?»
Он шутит? Хотя, это Хатаке Какаши.
Я не видела, чтобы для него его собственные слова были подобием издевательства или пустым звуком. Для этого, он слишком себя уважал.
Он и вправду это сделает? Может проверить?
Нет, он же не шут гороховый.
Прыснув от смеха, я решила, что поверю ему на слово. Играть в игры пусть будут дети в песочнице. Тем более, что мы сегодня и так увидимся.
«Не нужно, вы и так заедете за мной в шесть, верно?»
Я тепло улыбнулась ему через экран, и чувствовала, что он тоже не равнодушен. Мне не терпелось его увидеть.
Поговорить, помолчать или прикоснуться.
Какаши: «Я буду приезжать к тебе, когда ты этого захочешь»
Весь воздух, что был у меня в лёгких, с шумом вырвался наружу. Внутри разлилось невероятное тепло. Что он творит? К этому невероятно легко будет привыкнуть. Он понятия не имеет, как его слова отпечатывались в моём сердце. Оказывается, приятно, что о тебе заботятся.
Забота.
Обо мне заботились родители в физическом смысле. Старались, чтобы финансовый недостаток не коснулся меня.
Отец основал школу программистов в компании однокурсников ещё со времён его студенческих лет.
Мать занималась бизнесом. У неё был собственный цветочный магазин. Она питала невероятную слабость к цветам. Это, впоследствии, отразилось и на моём имени.
Стабильное финансовое положение позволяло мне иметь то, что было недоступно многим. За что я была и буду благодарна.
Но, что не касается материальной части, то о своём эмоциональном состоянии до сих пор приходилось умалчивать. Интенсивная занятость и стресс, связанный с работой, выливалось в редкие сборы семьи, иногда частые ссоры. Высокие ожидания и отсутствия интереса ко мне давили психически. Было легче притвориться, что у меня не было эмоций, чем разбираться с ними, или тем более проживать их.
Пока в мою жизнь не пришли мои новые знакомые, друзья, опыт, психолог, а теперь и Хатаке Какаши.
Ледник в галстуке, и чёрным кофе.
И чего я боялась, когда собиралась признаться ему в чувствах? Неужели, я настолько перестала верить, что могу быть привлекательной для других? Боязнь повтора прошлой боли?
Скорее и то, и другое.
Этот мужчина, развешивающий портреты своей бывшей возлюбленной, относился к воспоминаниям о ней с трепетом. Отвечал на мою заботу, заботой. Даже если и раздражался моим поведением, то всплеска негативных эмоций из-за этого с его стороны не наблюдалось. И я убедилась, что если Хатаке и любит кого-то, то всей душой.
***
— Ай! Твою мать! — я громком вскрикнула, когда Яманака прошлась утюжком, слишком близко к корням волос, ошпаривая кожу головы, — Ино, ты мне так все волосы спалишь!
Тщательный уход за волосами, беспрерывные массажи и дорогие средства, были потрачены для того, чтобы добиться внушительной длины. Моё каре теперь доходило до поясницы, спустя нелёгкие усилия и годы терпения. А теперь подруга за пару секунд могла оставить меня полу лысой.
— Прости! Я просто нервничаю, — пробубнила она, теперь уже аккуратно выпрямляя другую прядь.
— С чего это ты волнуешься? Это я сейчас умру. У меня, кажется, желудок сводит.
— Ох этот период, — промурлыкала Ино, прижимая свою ладонь к щеке, мечтательно посмотрев в сторону, — когда только-только всё начинается. Эти мурашки, трепет и бабочки. Э-эх… Где моя молодость?
— Давно прошла, — прокомментировала зашедшая в комнату Тен-Тен с очищенными сапогами в руках, — Сакура, я их оставлю у порога.
— Спасибо, солнце, — я поблагодарила её, — девочки, вы же принесли свою офисную одежду на завтра, да?
Я хотела, чтобы они остались со мной ещё на одну ночь для обсуждения всех подробностей. Чего у меня не отнять — так это любовь к женской болтовне. Я хорошо знала, что не смогу уснуть, не поделившись эмоциями.
— Не переживай, на эту ночь мы целиком и полностью твои, — подмигнула кареглазая, перебирая мою косметичку.
Сегодня, она должна была нанести мне лёгкий макияж. Тен-Тен отлично умела краситься, при этом выглядя максимально естественно.
Девочки разошлись по домам, чтобы собрать вещи на работу. Яманака попутно захватила с собой пару украшений для меня, сославшись на необходимые детали. У меня оставалось ещё примерно два часа, до того, как Какаши должен был заехать за мной.
Уже треть времени мы потратили на укладку моих волос, решив их выпрямить. Тен-Тен сосредоточенно думала над макияжем, а Хината, в другой комнате, утюжила мои вещи. Я захотела надеть чёрную водолазку и обтягивающую юбку до колена, с соблазнительным разрезом, почти доходящую до бёдер.
Волнение заставляло всё нутро трепетать, хоть я и старалась делать дыхательные упражнения.
Иногда подруги посмеивались надо мной, вставляя похабные шутки про нижнее бельё и секс на первом свидании. На что у меня не было ни сил, ни желания отвечать.
Яманака, протянув мне серёжки-кольца, застегнула на моей шее серебряное ожерелье, с маленьким кулоном в форме бесконечности. Она попятилась назад, и разглядывала результат.
— Отлично смотрится, одновременно просто и дорого, — заключила она, удовлетворительно кивнув себе, — остался макияж, но перед этим надень лучше водолазку, — посоветовала она и посмотрела в сторону открытой двери.
— Хината! Ты там скоро?
Ответом нам послужила оглушительная тишина. Тен-Тен, тем временем, двинулась со своим арсеналом косметики ко мне, начав с увлажнения лица.
Её массирующие движения заставляли закатить глаза от удовольствия.
В дверном проёме выросла Хьюга, держа в руках вешалку с вещами. Её глаза блестели от радости, а на губах играла та самая улыбка, когда она приходила к нам после разговоров с кем-то по телефону.
Пообещав себе выяснить у неё обо всём завтра на работе, я начала натягивать на себя водолазку, а затем уже и колготки. Юбку оставила на потом.
Завершив все приготовления, я не могла оторвать себя от своего отражения. Девочки постарались на славу. Тен-Тен подчеркнула глаза светло-коричневыми тенями и в уголках глаз оставила дымчатый оттенок чёрного. Тушь и блестящий красный тинт на губах, на фоне моей белой кожи, создавал приятный глазу, контраст.
Яманака, как опытная мать, застёгивала мне пальто, а шапку просто попросила взять в руки и надеть, на случай, если мы будем гулять по городу. Сложив перчатки в карманы и повесив на плечо сумочку, я ещё раз посмотрелась в зеркало, надеясь, что ничего не испортила.
Девочки, провожая меня, столпились у двери и раздавали рандомные советы, про то, как не хрюкнуть во время смеха или, не дай Бог, — рыгнуть.
— Сакура-чан, ты такая красивая, — пролепетала Хината, улыбаясь.
— Согласна, — кивнула Тен-Тен, — и дело даже не в макияже.
— Спасибо девочки, — искренне сказала я.
Без них, я бы толком от волнения не собралась вовремя, что уж говорить о презентабельном виде. Какаши уже написал о том, что уже подъехал и ждёт в машине.
Ино странно притихла. Даже не одарила меня привычными колкостями.
— И ничего не скажешь про сиськи? — рассмеялась я, обращаясь к ней, — мой лоб не слишк…
Не успела я договорить, как меня сжали в объятиях. Я удивлённо шлёпала губами, не ожидая таких действий от зеленоглазой девушки. Она продолжала молчать, вызывая у меня ещё больший ступор.
— Ты замечательно выглядишь, лобастая, — тихо проговорила она, после добавив:
— Я очень за тебя счастлива.
Я оторопела. Мои глаза, кажется, начали щипать. Я сильно обняла её в ответ и пробормотала.
— Спасибо тебе… за всё, Ино.
— Ну всё! — воскликнула Тен-Тен, накидываясь на нас с раскинутыми объятиями, — вы чего прощаетесь, как на войну?
Я невольно расхохоталась. Момент действительно со стороны казался комичным. Будто я шла не на свидание, а на битву. Но наше объятие мы не разомкнули и синхронно повернули головы к Хинате, телепатически намекая ей. Она не задумываясь пристроилась справа от нас, приобнимая Ино за лопатки, а меня за поясницу.
— Спасибо девочки, я вас сильно люблю, — произнесла я.
— И я тоже, вы самые лучшие — подхватила за мной Хината.
— Я-то как вас обожаю, — продолжила Тен-Тен.
Ино молча посмотрела наверх, быстро моргая. Пелена слёз на глазах подхватила свет от лампочки, от чего они ярко блестели. В такие моменты, она особенно щепетильно всё воспринимала.
От нашего трогательного момента нас выдернул звук моего телефона. Кажется, мы все трое одновременно поняли, что к чему.
— Пора! — воскликнула кареглазая, — секс не ждёт!
— Тен-Тен… — Хината смерила её выразительным взглядом.
На что она обыденно пожала плечами и многозначительно переглянулась с Ино. В воздухе витал запах соперничества. Кажется, эти клуши опять поспорили.
Но всё это было на потом.
Крепко стиснув телефон в руках и сделав глубокий вздох, я ещё раз обняла девочек на прощание и захлопнула за собой дверь.
***
Ночь встретила меня вереницей снежинок. На улице, под вечер, было холоднее, чем днём. В лицо ударил поток ледяного ветра. Поправив шарф на лице, я заметила припаркованную машину Какаши.
Так.
Тут главное на радостях не вывернуть ноги и не поскользнуться. Не успела я переставить хотя бы пару шагов, как в кармане пальто вновь запиликало.
Я хотела было уже написать Хатаке, что я уже около его машины. Как увидела, очередное всплывающее сообщение от Саске.
«Срочно ответь, Сакура»
Вскинув бровь, я была в недоумении. Не приятное предчувствие, лёгкой тенью, пробежало по мне, врастая внутрь.
Но я, всё-таки, предпочла ему ответить, как только зайду в тёплую машину Хатаке.
Неожиданно, дверь с водительской стороны открылась. Мужчина вышел из своей машины, обойдя её и встал с противоположной стороны.
Когда мой взгляд поймал его, я не удержалась от тёплой улыбки. Он улыбнулся мне в ответ, сощурив глаза от холода. Мы поприветствовали друг друга вежливым кивком головы.
Наконец, оказавшись в теплом месте, я решила, быстро напечатать Саске, что я занята.
Не хотелось, чтобы во время свидания, Хатаке, заметил от него сообщения. Хуже того, неправильно всё понял.
Он написал мне три сообщения, подкреплённое вложением. Я не стала вчитываться в содержание его слов и уже хотела выйти из чата, как вдруг…
…от увиденного у меня похолодел затылок.
Мне казалось, что в лицо ударили камнем, а грудь и горло сдавили кулаком.
Всё вокруг замерло. Я даже не услышала, как Какаши, хлопнув дверью, зашёл и обеспокоенно звал меня.
Мой взгляд, мёртвой хваткой, был приклеен к присланной фотографии.
На меня смотрел Обито, сидящий на моём рабочем месте.
