Поцелуй и расскажи

      Финни просыпается от знакомого ужасного лязга открываемой двери. Он принимает сидячее положение, приковав взгляд к дверному проему. Его мышцы напряжены, он готов в любой момент вскочить. В поведении Граббера невозможно что-либо понять, он загадочен в своих действиях. Иногда он просто открывает дверь и любезно предлагает еду, оставляя Финни в одиночестве есть яичницу и пить газировку.       А этого никогда не бывает достаточно, чтобы насытить пустой желудок Финни. Мальчик и раньше знал, что такое голод, иногда случалось, что дома в шкафах ничего не было, когда отцу задерживали зарплату или заканчивалась банка с деньгами. Но тогда у него хотя бы была Гвен, и они отвлекали друг друга от голода. Здесь, в этой клетке, его мало что отвлекает, он просто спит.       Металлическая дверь распахивается, и Финни задерживает дыхание, различая тень во мраке лестничного подъема. Граббер любит останавливаться в этом месте, оставляя силуэт, поэтому Финни может только догадываться, какую маску он надел.       Один шаг вперед, и он снова может нормально дышать, пусть и не на много. Нижняя часть маски — это улыбка, веселая ухмылка, которая совсем не успокаивает его. Но он начал понимать, что все, кроме недовольного хмурого лица, дает ощущение безопасности. Недовольный хмурый взгляд — это разбитая тарелка на земле. Это Граббер, поджидающий его с ремнем. Это предвестие смерти.       Граббер держит в руках «Спрайт» и наклоняет голову, наблюдая за ним. Это испытание — пытаться предугадать, что сделает этот человек. Тело Финни предает его, вид зеленой бутылки напоминает ему о том, как ему хочется пить, и он рефлекторно глотает.       Граббер смеется. — Кто-то хочет пить! — этот бодрый голос, который, как подозревает Финни, кажется ему успокаивающим. Но это его только настораживает. Он не отвечает, но это нисколько не расстраивает мужчину, и Финни может только наблюдать с матраса, как тот подходит и опускается рядом с ним, слишком близко, чтобы чувствовать себя комфортно.       Финни пытается увеличить расстояние между ними, но Граббер хватает его за руку, удерживая на месте. — Куда ты собрался, Финни? — хватка стала крепче, и Финни замирает, когда Граббер наклоняется ближе, его голос понижается до знакомого рычания. — Невежливо вести себя так, когда к тебе пришли друзья.       Финни снова сглатывает, его взгляд падает на пальцы, сжимающие его руку через рубашку, а затем снова на его глаза — единственную часть лица мужчины, которую он может видеть. Он ненавидит это чувство тревоги. — Чего ты хочешь? — он не уверен, что его тон правильный, он старается быть как можно более спокойным, но научившись у отца Финн мог показаться иногда наглым, не имея на то намерения.       Граббер ослабляет хватку, и его рука поднимается вверх, чтобы аккуратно взять его за плечо, он слегка встряхнул парня, издав тихий смешок. — Почему человек не может просто навестить своего маленького друга? — он тянется выше, чтобы взъерошить волосы Финни, и мальчик отстраняется. — Эй, не бойся. Я просто подумал, что мы могли бы просто поговорить, только ты и я! — Граббер придвинулся ближе и предложил содовую, тусклый свет комнаты оставляет его скульптурную ухмылку частично в тени.       Финни старается не показывать свой страх на лице и с опаской тянется к бутылке. Граббер не подмешал ничего в еду, но он не доверяет словам этого человека. Он делает маленький глоток, газированный напиток щекочет пересохшее горло, и ему приходится сдерживаться, чтобы не выпить всю бутылку.       Когда он умолкает, пользуясь тем, что делает глоток «Спрайта», Граббер берет инициативу продолжить разговор. — Итак, Финни, — он делает паузу, оценивая реакцию Финни на свое имя, прежде чем продолжить веселым тоном, — Я подумал, что мы могли бы сыграть в небольшую игру, но тебе придется внимательно выслушать правила.       Финни сглатывает, мокрый ободок от бутылки холодит губы. — Что за игра? — он старается, чтобы его тон был спокойным, но в голове уже крутятся мысли о том, что это может означать. Его глаза беспомощно метнулись к двери.       Похититель отодвигается, и Финни, повернувшись, видит, что он что-то ищет в кармане. — Где… о, вот оно! — он протягивает большую черную повязку и начинает ее сворачивать. — Я же говорил тебе, что я частично фокусник, не так ли?       Финни не может сдержать вскрик, который он издает, когда Граббер пытается прижать его к своей груди, он наматывает платок вокруг лица, закрывая глаза. Мальчик реагирует рефлекторно и в страхе, сопротивляясь и крича. Он приближает одну руку к щеке мужчины, готовый выполнить свою предыдущую угрозу — расцарапать ему лицо, но его хватают за запястье. Бутылка с грохотом падает на пол, что только добавляет хаоса.       Он продолжает кричать и бороться, когда его больно и сильно отталкивают обратно. — Не смей, черт возьми, пацан. Наверное, я слишком доверяю тебе. — вновь его злобное рычание, и Финни кряхтит в попытке выбраться, когда его руки оказываются прижатыми, а Граббер снова тянется к карману. — Я надеялся, что они мне не понадобятся, но если ты не можешь быть хорошим мальчиком и не пытаться поцарапать меня, как какая-то чертова кошка, что ж. Думаю, мы не сможем играть по-хорошему, не так ли?       Финни представляет, что его глаза расширились, как блюдца. Он в ужасе поднимает взгляд со своего положения на матрасе. Свет отражается на маленьком остром лезвии в руке мужчины, так близко к нему. — Пожалуйста, не… — его голос звучит так тихо, как у маленького ребенка, его горло сжимается от страха. — Ты будешь вести себя хорошо? — Граббер насмешливо наклоняет голову, его рука все еще прижимает Финни к кровати, крепко сжимая его запястья. Он проводит ножом по матрасу, оставляя порез, который показывает, насколько острое лезвие. Финни сглатывает и кивает, расширив глаза больше, чем он думал. Его голос немного дрожит. — Пожалуйста, не делайте мне больно. — Тогда просто веди себя хорошо, и мне это будет не нужно. — мужчина кладет нож слишком далеко для Финни, но достаточно близко на случай, если он понадобится. Это очевидное предупреждение и стимул для Финни вести себя хорошо, и мальчик вздрагивает. — Мы не можем допустить, чтобы ты кого-то поцарапал, так что я пойду на небольшой компромисс. Финни моргает, глядя на мужчину, который достает пару носков из другого кармана. Они белые с красной полосой вверху, и он долго смотрит на них, пытаясь понять, для чего они, черт возьми, нужны.       Граббер тянется к его рукам. — А теперь не двигайся… — он наклоняется вперед, прижимая одно запястье Финни коленом к кровати и осторожно натягивая один носок. Финни вздрагивает, когда мужчина начинает скользить им по его руке, вплоть до локтя. — Ну вот, варежка для царапающегося котенка! — это произносится мелодично, от чего у Финни сводит зубы.       Он моргает, глядя на свою руку, и в памяти всплывает смутное воспоминание о том, как они с сестрой играли в куклы из носков, когда были маленькими. Это кажется абсурдным и изначально неправильным, чем-то таким глупым и невинным в подобной ситуации. Он позволяет Грабберу надеть носок на другую руку, пытаясь сжать руки в кулаки внутри ограничивающего хлопка. — Сейчас я не хочу тебя связывать, но я это сделаю, если придется, понял? — Граббер тянет его вверх, пока он не садится, и Финни прижимает руки в носках к матрасу, чтобы хоть как-то сохранить равновесие, ему становится жарко. Он наблюдает, как мужчина достает повязку, бросая взгляд на нож. — Даже не думай об этом, малыш. — Я и не хотел, — Финни отводит глаза и фиксирует их на лице Граббера. Маска ничего ему не говорит, но его взгляд был странным, от которого ему захотелось поежиться. — А для чего повязка на глазах?       Руки Граббера замирают, и его голос мрачнеет. — Неважно, для чего, — он протягивает руку, и Финни напрягается, когда черная ткань снова прижимается к его лицу. — Просто сиди спокойно.       Финни не хочет сидеть на месте, его сердце бешено колотится в груди. Повязка не закрывает весь вид, но все что он может видеть это крошечную полоску в нижней части поля зрения, там, где ткань закрывает его нос. В остальном он слеп.       Если он и чувствовал себя уязвимым раньше, то это было ничто по сравнению с этим. Он слепой и не может толком пошевелить руками, а рядом с ним Граббер с ножом. Он чувствует, как проминается матрас, и мужчина издает удовлетворенное «Хм».       Он не может сдержать дрожь во всем теле, которая пробегает по нему, когда чья-то рука обхватывает его за плечо. — Итак, давай немного поговорим, — Граббер слегка посмеивается. — Есть ли кто-нибудь, кто тебе нравится, Финни, возможно, симпатичная девушка?       Вопрос настолько неуместен, что в голове Финни на мгновение происходит короткое замыкание. — Что? — непонимающе спрашивает он, моргая из-под повязки на глазах. Он поворачивает голову в сторону Граббера, но ничего не может разглядеть сквозь черную ткань. Он уверен, что его рот выглядит комично из-за того, как он приоткрыт. Мужчина смеется. — Видел бы ты свое лицо, Финни! — он сжимает плечо мальчика. — Помни, я знаю все, о чем вы, мальчики, лжете. Ты ничего не сможешь скрыть от меня. Какая счастливица привлекла внимание мистера Финни? Образ Донны, скромной и утонченной, проносится в его сознании. — У меня никого нет, — для его собственных ушей это звучит неубедительно. — Эй, чего ты так нервничаешь? Кто она? — что-то слегка постукивает его по ноге, и он с ужасным содроганием понимает, что это такое. Это тупая сторона ножа. — Это просто девочка из школы, и все, — говорит он слишком быстро, его сердце бьется где-то в горле. — Она просто девочка из моего класса, — он не хочет говорить о Донне. Он не ожидал, что этот человек спросит его о чем-либо за пределами комнаты. Обычно это то, что он делает, и Граббер меняет тему, чтобы заткнуть его.       Похититель проводит тупой стороной ножа по его щеке, и ему приходится сдерживать крик. — А какая она, Донна? — тон мужчины безразличный, незаинтересованный, и Финни напрягается, гадая, что это за игра такая. — У нее длинные темные волосы, и она застенчивая, а ее рубашки всегда выглажены очень красиво и аккуратно. — Финни мысленно видит ее, перекидывающую волосы через плечо, когда она выпрямляется на стуле, постукивая карандашом по столу. Он на мгновение улыбается, прежде чем вспоминает, где находится. Он закрывает глаза под повязкой, вздрагивая. — И она всегда добра ко мне. Он пытается не вдаваться в подробности, Граббер никогда не охотился за девушками, но он не хочет рисковать. — Хороший мальчик. Такой честный, — мужчина двигается, и Финни слышит, как нож падает на бетонный пол. У него появляется лишь мгновение облегчения, прежде чем Граббер снова говорит. — Итак, вы двое дурачились? Маленький Финни был непослушным мальчиком? Финни вырывается из рук мужчины с отвращением и чем-то вроде ужаса. — Что?! Нет?! Это… это не твое дело! — слова вырываются у него прежде, чем его мозг успевает догнать рот, и Финни прикусывает язык, сгорбившись, словно ожидая удара.       Он ничего не чувствует от Граббера, в комнате ненадолго воцаряется тишина, и Финни задается вопросом, не напортачил ли он и не разозлил ли этого человека. Возможно, это была игра с самого начала, чтобы спровоцировать его на «непослушное» поведение, которое заслуживает наказания и смерти. — Я…       Пальцы касаются его лба, заставляя его слегка дернуться. Но они лишь отодвигают часть волос с его лица, а большой палец нежно поглаживает кожу. — Все хорошо, все в порядке, Финни, — в голосе мужчины звучит бодрый тон, который звучит почти нормально, дружелюбно. — Это нормально, что ты стесняешься, я знаю, что даже вы, мальчики, стесняетесь таких вещей.       Финни пытается оставаться неподвижным, но тот факт, что он ничего не видит, еще больше выводит его из себя. Его руки дергаются в носках, и он задается вопросом, сможет ли он как-нибудь стащить их. — Нет… нет, я… — он прикусывает губу и закрывает глаза, ресницы задевают ткань повязки. — Я никогда, мы никогда… Она даже не знает, что она мне нравится.       Он не понимает, в какую игру играет этот человек, правила еще более непонятны, чем те, к которым он привык. Ему кажется крайне важным подчеркнуть, что он ничего не сделал, ничего «неподобающего». Это напоминает ему об ужасно назойливых допросах его отца, когда он зол и пьян и допрашивает его или Гвен о том, чем они занимались.       Длинные пальцы Похитителя продолжают играть с его волосами, кончики пальцев касаются его лица, вызывая дрожь. У Финни возникает ощущение, что этот человек наблюдает за ним, как за жуком под увеличительным стеклом. Пальцы прижимаются к его щеке и побуждают его повернуть голову в сторону мужчины. Финни сжимает его запястье одной рукой в носке и неловко ерзает под этим пристальным взглядом.       Раздается шорох матраса, и внезапно голос Граббера раздается слишком близко, мягкое рычание раздается у него над ухом. — Ты представлял, как целуешь ее? — он хотел отстраниться, но пальцы вцепляются в его волосы. Финни не может сдержать тихий стон боли. — Сиди смирно, — Граббер подтаскивает его ближе за волосы, и глаза мальчика наполняются слезами. Раздается звук, как будто что-то скребет и ударяется о бетонный пол, и мужчина испускает глубокий вздох. — Я не хочу играть в эту игру! — Финни пытается отодвинуться, чтобы увеличить расстояние между ними. Его слова звучат упрямо, внутри он в панике.       Граббер треплет его как ребенка, гладит по волосам, за которые только что злобно дергал. — Глупый мальчик, я же просил тебя не двигаться, не так ли? — с внезапностью, заставившей его вскрикнуть, мужчина хватает его обеими руками и усаживает к себе на колени. Его ноги бьются о матрас, кроссовки шаркают по изношенному материалу. — Финни, я разозлюсь, если ты не будешь вести себя хорошо, — голос мужчины снова стал рычащим, и Финни вдруг понял, почему он чувствует его горячее дыхание. Он снял маску. — Нам ведь не нужен нож, правда? — Нет, нет, пожалуйста, — повязка царапает его глаза, они широко раскрыты от страха. Он сидит на коленях мужчины, и не нужно быть гением, чтобы представить, к чему это может привести. Его руки, все еще находящиеся в носках, прижимаются к груди Граббера, но он слишком боится вложить в них силу, чтобы оттолкнуть. — Я правда больше не хочу играть, пожалуйста, прекратите, — его голос похож на шепот, дрожащий, тихий и такой, чертовски испуганный.       Похититель кладет руку ему на спину и притягивает ближе, так что они прижимаются почти вплотную, и Финни чувствует, как его трясет. Свободной рукой мужчина обхватывает щеку, большим пальцем проводя по ткани черной повязки. — Тише, ничего плохого не случится, мы просто играем в особую игру.       Пальцы скользят вниз по его щеке, и подушечка большого пальца мужчины легко, как перышко, проводит по его губам, оставляя покалывание на коже. Финни приходится подавить всхлип, борясь с собой изо всех сил, чтобы не оттолкнуться назад. Он прекрасно осознает, где их тела прижаты друг к другу и его сердце колотится в грудной клетке. — Тебя никто никогда не целовал, не так ли? — тон Граббера колеблется в странной неопределенности между обезоруживающей бодростью и предвкушающим рычанием. Это задыхающийся, грубый и нетерпеливый звук, который вызывает тревогу. Финни открывает рот, но из него не выходит ни звука, он словно застыл. — Полагаю, я буду у тебя первым, разве я не счастливчик? — возбужденное рычание, обдающее лицо теплым воздухом, и Финни едва успел обдумать эти слова, как горячий рот внезапно прижался к его собственному.       Мальчик дергается, задыхаясь и отталкивая мужчину обеими руками. Похититель смеется ему в губы, совершенно невозмутимо скользя рукой по его затылку, удерживая его на месте. Финни издает сдавленный звук, напрягаясь в борьбе с мужчиной.       Он не хочет этого! Он не хочет, чтобы горячее дыхание убийцы проникало в его рот, не хочет, чтобы губы плотно прижимались к его губам. Граббера, похоже, не смущает отсутствие взаимности, вместо этого он высунул язык, чтобы попытаться протолкнуть его внутрь рта, горячий и ужасно скользкий. Финни сжимает зубы и закрывает рот, желудок скручивает от отвращения.       Похититель отстраняется с очередным задыхающимся смехом, а затем его рот прижимается к щеке Финни. — Ты на вкус такой… — он делает паузу, чтобы поцеловать Финни ниже, в челюсть. — Сладкий, - это слово прошипело у него на коже одновременно пугающе и мерзко, и мальчик не смог проглотить звук дискомфорта.       Граббер прижимается горячим поцелуем ниже, к его шее, и Финни дергается, зажмуривая глаза под повязкой. Он пытается сосредоточиться на том, как повязка на глазах зудит у него на лице, как толстый хлопок носков почти сдавливает его руки, когда они дергаются и бесполезно скребутся о рубашку мужчины. Издалека он слышит собачий лай, доносящийся из дома, и вспоминает, что дверь все еще широко открыта.       А потом мужчина оставляет засос на его шее горячими губами, оставляя влажный след после и дразняще слегка прикусывает зубами, от этого мальчик непроизвольно ахает. Граббер делает это снова, дразня языком и посасывая, и Финни выгибается дугой со сдавленным звуком от ощущения этого. Покалывающая волна жара пробегает по нему, и он не может сдержать дрожь, тепло разливается по щекам и низу живота. — Подожди… — он упирается руками в грудь мужчины, голос дрожит и переходит в хныканье, когда рот Граббера находит новое место на его шее.       Он вспомнил засосы, которые видел в школе: воротнички, шарфы и водолазки закатывались, чтобы скрыть фиолетово-красноватые синяки. Они всегда выглядели болезненно, и другие дети безжалостно указывали на них и дразнили.       Финни зажмуривает глаза, смущенный звуками, вырывающимися из его рта. Руки Граббера скользят по его спине, сжимая задницу сквозь джинсы, и он вздрагивает, лицо горит от прикосновения. — Нет… — выдыхает он, чувствуя, как пальцы скользят под тонкой тканью его рубашки по голой коже спины. — Я… ты… ты сказал, что мы просто поцелуемся.       Этот человек ничего подобного не говорил, но Финни не может придумать другого варианта для игры, которая в конечном итоге не разозлит убийцу. Он не хочет, чтобы тот схватился за нож или разбитую бутылку «Спрайта». Он также не хочет, чтобы… Финни вздрагивает, он даже не может подобрать слово. Он ждет, затаив дыхание, когда мужчина делает паузу, отстраняясь от посасывания его шеи с влажным чмоканьем.       Холодный ночной воздух подвала заставляет его дрожать, по коже бегут мурашки, шея холодеет. Дыхание Граббера прерывистое, его тело напряжено, и кажется, что он просто смотрит на него сверху вниз. Финни хочется свернуться калачиком, чтобы избежать этого пристального взгляда. Большой палец цепляется сзади за его джинсы, задевая кожу возле копчика и заставляя его вздрогнуть и ахнуть. — Но Финни, ты даже не поцеловал меня в ответ, — мужчина имеет наглость говорить обиженно, как будто мальчик играет в интеллектуальные игры. Граббер продолжает с оттенком веселья в голосе. — Но если ты настаиваешь…       Финни взвизгивает, когда его откидывают назад, позвоночник вжимается в матрас. Повязка на глазах дезориентирует его, и он безрезультатно борется, пока Граббер сводит его руки в носках вместе, одной рукой прижимая его запястья над головой. Он пинается, ударяя коленом мужчину в живот, и Граббер ругается.       Финни вскрикивает, когда получает сильную пощечину по лицу, достаточную для того, чтобы у него защипало нос и щеку, а в глазах выступили слезы. — Ты, маленький засранец, лежи спокойно! — Граббер делает глубокий медленный вдох и выдыхает, его голос успокаивается. — Теперь ты просто лежишь, и мы можем вернуться к поцелуям, что ты скажешь? Он вздрагивает, когда рука возвращается, но она просто гладит его по ушибленной щеке, смягчая пощечину. Его голос звучит шепотом. — Я не знаю как. Граббер целует его в щеку, рядом с ухом. — Просто следуй моему примеру, и у тебя все получится в мгновение ока! — бодрый детский тон действует ему на нервы, и он вздрагивает, когда жаждущие губы снова встречаются с его губами. Может быть, Граббер просто сделает это, а потом оставит его в покое? Он знает, что ведет себя наивно.       Он знает, что такое секс, он знает… просто он никогда его не видел. Робин предложил принести ему один из грязных журналов его дяди, но он знал, что каким-то образом его поймают. Мальчика позабавило, как покраснел Финни, смеялся, когда Финни заикался и едва не задыхался, пытаясь отказаться.       Он трогал себя, спеша и неуклюже щупал себя под одеялом своей кровати, прижимая руку ко рту, чтобы не разбудить сестру или, что еще хуже, их отца, но он не… он не знает.       Финни задыхается, пытаясь подражать тому, как мужчина целует его, неуклюже и неопытно. Сначала это чистое, мягкое прикосновение губ, а затем Граббер проталкивается дальше. Он облизывает нижнюю губу Финни, и мальчик послушно раздвигает губы с тихим звуком. Первое прикосновение языков странное, влажное, скользкое и незнакомое, и его лицо пылает.       Финни обнаруживает, что нёбо у него во рту и середина языка достаточно чувствительны, чтобы заставить его скулить и дрожать под телом взрослого мужчины. По его спине пробегают теплые мурашки, а джинсы кажутся ему неудобно тесными, так что ему хочется свернуться в клубок и спрятаться.       Рука Похитителя оставляет его щеку и скользит вниз по животу, и Финни вздрагивает, кроссовки шаркают по матрасу. Его ноги упираются в бедра мужчины, напоминая ему, в каком положении они находятся. Его желудок скручивается от непонятной смеси страха, предвкушения и нервозности, и он не знает, что делать. — Ты такой хороший, — Граббер отстраняется, тяжело дыша ему в губы. Его рука скользит ниже, и раздается грубый смешок, когда Финни дергается, напрягаясь всем телом с детским писком. Он обхватывает выпуклость в штанах мальчика, лаская его через джинсовую ткань. — А может, и нет, что это за непослушный мальчик?       Финни корчится, его бедра пытаются сжаться, когда он выдыхает что-то, что едва ли напоминает слова. Пот стекает по его вискам, щекоча кожу под ухом. — Нет, нет, — умоляет он, его тело сильно трясется.       Пальцы так нежно поглаживают его по джинсам, и он презирает себя за вздохи и сдавленные звуки, которые вызывает это ощущение. Он никогда не издавал их сам по себе, но ничего не может с собой поделать. Повязка на глазах, медленные дразнящие движения пальцев, достаточно легкие, чтобы доставить удовольствие, это намного лучше, чем любые его собственные торопливые толчки.       Его бедра вздрагивают, поддаваясь этой руке, и Похититель смеется, почти недоверчиво. Финни чувствует, как горит его лицо, и стыдливо отворачивается. Его зубы впиваются в губу, вырывается умоляющий стон, когда мужчина прижимает ладонь к его члену, достаточно сильно. Несмотря на все это, он снова упирается в эту ладонь. Он не может сдержать почти всхлип, который вырывается из его груди. — Ах-ах, мне кажется, ты слишком возбудился, малыш, — мужчина убирает руку и кладет ее на бедро. Финни снова чуть не всхлипывает от ощущения этого, такого близкого, но не касающегося того места, где ему нужно. — Ну разве ты не достаточно похотлив, почему я могу поспорить, что могу сделать с тобой что угодно, и ты будешь просить большего, не так ли? — Похититель отпускает его запястья, и Финни опускает руки, обтянутые носками. Его руки болят и дрожат, и он наполовину прячется под ними, даже если не видит человека над собой. В этом есть какое-то дурацкое утешение.       Руки мужчины тянутся к его ширинке, расстегивая пуговицу на джинсах. Финни издает жалкий звук. — Пожалуйста, не насилуйте меня. — его голос срывается на этом слове, и он чувствует, как горят глаза, а повязка наполняется слезами. Он не дурак, до него доходили слухи о том, почему Граббер забирает молодых мальчиков. — Пожалуйста, пожалуйста, только не это.       Похититель замолкает, и мягко успокаивает его, одной рукой недолго играя с волосами Финни. — Так что же это все значит, Финни? — его голос обманчиво мягкий и обнадеживающий, и детская часть Финни хочет, чтобы он мог довериться ему, что этот человек не причинит ему вреда, пока он будет вести себя хорошо. — Не волнуйся, мы просто еще немного поцелуемся.       Пружины матраса протестующе скрипят, когда он наклоняется и прижимается теплыми губами к виску Финни. — Даю тебе слово, тебе это понравится.       Финни ни в малейшей степени ему не доверяет, но он пытается успокоить свое прерывистое дыхание и смахнуть горячие слезы. Он будет сильным, как Робин, как Вэнс и все остальные мальчики. Руки стягивают его джинсы и нижнее белье вниз, оставляя на бедрах. Он вздрагивает, когда прохладный воздух касается его кожи, и его бедра дрожат, слегка подрагивая. — О-ох, Финни… — тон Граббера благоговейный, бездыханный и мягкий в тишине подвала. — Ты прекрасен. — от этих слов он прижимает запястья в носках к раскрасневшемуся лицу, в нем трепещет непонятная смесь стыда, страха и чего-то пугающе близкого к восторгу.       Пальцы неуклюже касаются его бедер, как будто мужчина внезапно разнервничался, боясь прикоснуться к нему. Он оцепенел, когда его член дернулся в нетерпении. Он сглатывает и тяжело дышит в теперь уже влажную ткань на руках. — Такой чертовски красивый… Так соблазняешь меня… — бормочет мужчина как бы про себя, а затем раздается шорох и звяканье расстегивающего ремня. — Ты… ты сказал… — выдыхает Финни, пытаясь сомкнуть ноги. Страх вернулся, скручиваясь в животе и вызывая тошноту. Холодный металл касается его голого бедра, и он вскрикивает, дергаясь. Когда больше ничего не происходит, он понимает, что это всего лишь мужской ремень, расстегнутый и свободно прилегающий к его бедру.       Граббер прижимается к нему, между ног, и Финни ахает, когда теплая кожа, такая теплая, прижимается к его члену. — Хороший мальчик, просто позволь мне… — голос мужчины превращается в рычание, и Финни вскрикивает, когда рука обхватывает его член, прижимая его к другому, который намного больше.       Он не может сдержать тихое сдавленное «блядь», которое вырывается из его горла, и Граббер усмехается, а затем он гладит, медленно, горячо и крепко, заставляя гореть все нервные окончания Финни. Мальчик стонет и приподнимается, выгибая спину, когда его тело тает от удовольствия.       Какое-то время Граббер просто дразнит их обоих, кряхтя, когда сжимает их в своей руке. Его движения почти мучительно медленны, мужчина шипит между грубыми вдохами. Финни представляет, как он дышит сквозь стиснутые зубы, и смутно опускает руки на шею мужчины, пальцы в носках бережно цепляются за него изо всех сил. — Боже, малыш, кто создал тебя таким, ты идеален… — стонет Граббер, а затем его рот прижимается к губам Финни жестко и глубоко. У мальчика есть всего мгновение, чтобы раствориться в горячем языке и рту, который, кажется, хочет поглотить его, прежде чем мужчина начинает двигаться быстрее.       Финни стонет прямо в рот Грабберу, когда его рука ускоряется, подергивая их обоих сильно и быстро, в его движениях чувствуется отчаяние и грубость. Его бедра прижимаются к бедрам мужчины, его собственные бедра неуверенно приподнимаются. Он едва может думать, его слепой мир сузился до горячего наслаждения, прокатывающегося по его телу, до ощущения мужского рта, до учащенного сердцебиения.       Он прижимается к мужчине, он приближается к краю, он это чувствует. Похититель прикусывает губу, и это вызывает приступ боли, который растворяется в омуте удовольствия и заставляет его скулить. Мужчина отстраняется с рычанием и кусает его за шею, достаточно сильно, чтобы оставить след. Его бедра грубо дергаются, подушечка большого пальца поглаживает кончик члена Финни, и мальчик всхлипывает, когда кончает, зрение покрывается пятнами, когда удовольствие накатывает на него.       Похититель издает прерывистый звук в его шею и делает два резких рывка бедрами, прежде чем замереть, скользкое тепло прильнуло к животу и бедрам мальчика. Его рука по-прежнему обхватывает их, а губы, дрожа, прижимаются к шее.       Все тело Финни трясется, бедра дрожат, когда он приходит в себя после толчков. Он обмякает на матрасе, устало опуская руки по обе стороны от головы. Рука Граббера с дрожащим вздохом опускается с их смягчающихся членов. Сперма и пот остывают на его коже, заставляя Финни дрожать.       Похититель снова вздыхает, издавая дрожащий смешок. — Ну разве ты не загляденье, малыш, нам придется тебя помыть. — матрас прогибается, и Финни смутно понимает, что мужчина двигается, шорох ткани и звяканье пряжки говорят ему, что он переодевается. — Черт! — Финни замирает, когда мужчина ругается, а потом вспоминает о разбитой бутылке. Он напрягается, когда слышит скрежет, полагая, что Граббер забирает свою маску и нож. Он лежит неподвижно, теплое расслабление снова перетекает в страх, только с добавлением усталости. — Вот что я тебе скажу, — голос мужчины слегка приглушен, и внезапно пальцы оказываются на его лице, сдергивая повязку с глаз. Финни вздрагивает, когда свет попадает ему в глаза, и в конце концов он, прищурившись, смотрит на убийцу, прикрывая грудь.       Мужчина нависает над ним, упираясь одним коленом в матрас. — Мы снимем эти дурацкие вещи, а потом я пойду и принесу кое-что, чтобы все здесь убрать, как тебе это? — Граббер стягивает один носок с руки через запястье и прохлада, касающаяся его волосков оставляет мурашки на коже.       Финни позволяет мужчине манипулировать своим телом, он слишком измученный, чтобы сопротивляться. Он кивает и снова вздрагивает, перекатываясь на бок и немного подтягивая колени. Граббер стоит в дверях, просто смотрит на него долгую минуту, и у Финни возникает стойкое ощущение, что он изучает его.       Дверь закрывается, и он смотрит вниз, щеки снова пылают при виде высыхающей спермы, разбрызганной по его животу. Он подтягивает джинсы с бедер и застегивает их дрожащими пальцами. Он измучен, а шея слегка пульсирует в том месте, где его укусил мужчина. Он прижимает пальцы к этому месту и шипит, не отрывая взгляда от закрытой двери.       Он чувствует себя странно, виноватым, мерзким, стыдливым и немного злым. Он чувствует себя использованным так, как никогда раньше.       Финни закрывает глаза и испускает дрожащий вздох, он чувствует себя хуже от того, что какая-то маленькая часть его хочет, чтобы Граббер снова прикоснулся к нему.