***
Во время европейской части тура Феликс почувствовал себя одиноко. Потому что все дни сводились к переезду, разбору вещей, репетиции, выступлению и сну. Без возможности что-то поделать для себя. Поэтому, когда во Франции у них наконец-то выпал свободный вечер, Феликс заполз в номер Хёнджина и Чанбина и нагло залез в их объятия ровно посередине, пока сами они развалились на кровати и листали ленту новостей. Одну на двоих. — Что такое, Ликси? — спросил Хёнджин, откладывая телефон в сторону, чтобы обнять Феликса и прижать к себе поближе. — Просто одиноко. Мы совсем не общаемся, только выступаем и спим. Потом снова выступаем. Голова Феликса на груди Хёнджина поднималась вместе с дыханием старшего. Одеяло скомкалось, свет горел вполсилы, а за окном уже совсем чёрное небо. — Если вы уже собирались спать, то я уйду. — Не глупи, — отрезал Чанбин, — Можешь спать с нами, если хочешь. Феликс кивнул, удобнее устраиваясь на груди Хёнджина и закрывая глаза. Ему было всё равно, что Минхо не найдёт его в их общем номере. Он, может, вообще будет этому рад и потом спасибо скажет. Чанбин, словно большая ложечка, обнял Феликса со спины. Не прошло и минуты, как пальцы Хёнджина начали поглаживать руку Феликса, которая покоилась у того на рёбрах. Вероятно, он делал это, чтоб успокоить Ли. Но это совершенно не работало. Точнее, работало в другую сторону. Подушечки пальцев Хёнджина и правда порхали по коже Феликса, как он всегда и представлял. Мурашки вспыхнули непроизвольно сами собой, подняв волоски на руках дыбом. Феликс поёжился, будто пытаясь стряхнуть их с себя, но мгновенно почувствовал большие крепкие руки. Они прижали его к себе впритык, так что теперь Феликс мог спиной ощущать накаченную грудь Чанбина. Ему стало жарко. Ему, чёрт возьми, неприлично жарко. Особенно, когда Хёнджин двинулся вверх по плечу, а Чанбин опустил ладонь на бедро, поглаживая его большим пальцем. Этого стало так много, что Феликс в панике попытался встать, но запутался в одеяле и добился только того, что разлёгся на спину. Он был весь красный, в паху тянуло, а обеспокоенные и непонимающие лица сверху ситуацию уж точно не облегчали. — Я, наверное, всё-таки пойду к себе, — сказал Феликс, пытаясь ногами убрать с себя это назойливое одеяло. — Что такое? — спросил Чанбин. — Я думал, что ты уже засыпаешь, — кивнул Хёнджин, хлопая глазами. — Ага, заснёшь тут с вами, — фыркнул Феликс. — А что? Мы же не шумим. Боже, Феликс готов был заплакать от того, насколько невинны мысли Чанбина, пока сам он уже полностью потерял контроль над своим членом. И скидывать одеяло как-то резко перехотелось. Ли замер от греха подальше, но два демона всё никак не унимались. — Может быть, свет нужно выключить? — предположил Хёнджин. Он тут же щёлкнул кнопку на пульте, и номер погрузился в темноту. Глаза не успели привыкнуть, так что Феликс мог только слышать дыхания по обе стороны от себя. Спустя минуту ему стало чуть легче, но всего на мгновение, потому что рука кого-то их двух хёнов легла чуть выше пупка. Феликс резко принял сидячее положение, но сильная рука слева прижала его обратно к кровати. Ещё через секунду свет снова включился, отдаваясь болью в глазах. — Что случилось, Феликс? — серьёзно спросил Хёнджин. Он выглядел теперь уже не просто обеспокоенным, а встревоженным. Феликс просто не мог сказать ему (да им обоим), что у него встал от простых прикосновений. Его посчитают озабоченным, выбросят за дверь и больше никогда к себе не пригласят. Феликсу придётся уйти из группы, а потом до конца жизни работать в какой-нибудь низкосортной кафешке, а всё потому что в одну чудесную парижскую ночь он не смог контролировать свой стояк. — Ну же, скажи нам, — попросил Чанбин, — Мы не две недели знакомы, чтоб так нас шугаться. Феликс неуверенно перевёл взгляд с Чанбина на Хёнджина, который только ободряюще кивнул. Чёрт, они оба выглядели до неприличия привлекательными. Две абсолютные противоположности. И, может, другие назвали бы Феликса жадиной, но он, чёрт возьми, хотел их обоих. Хотел абсолютно по-разному, но в один момент. Он просто знал, что Чанбин дал бы ему необходимую грубость и страсть, а Хёнджин заласкал бы своими поцелуями и прикосновениями. Феликс не собирался отказываться от чего-то одного. Он нуждался в этом балансе. — В общем, — начал Ли, опустив глаза, — Было бы просто супер, если бы вы перестали меня трогать вот так. Тишина повисла на долгие десять секунд, в которые Феликс даже не думал поднимать глаза на своих хёнов. Он, конечно же, не видел, как Чанбин и Хёнджин переглянулись между собой. Если бы увидел, то понял бы всё в ту же секунду. — Как трогать, Ликси? Феликс раздражённо поднял взгляд на Хёнджина и уже готов был возмущаться ему прямо в лицо, но почувствовал чужую руку у себя на шее. Даже с закрытыми глазами он смог бы определить лёгкие пальцы Хвана из тысячи других. Мурашки снова предательски проявились на коже. Феликс в шоке раскрыл рот, поворачивая голову к Чанбину, словно тот смог бы ему как-то помочь. Но получил только потемневший взгляд в ответ. — Хочешь, чтобы мы помогли тебе, Ёнбок-и? Феликс смотрел по очереди то на одного, то на второго. И всё это время пальцы Хёнджина порхали над резинкой его пижамных шорт. Они терпеливо щекотали чувствительную кожу и послушно ожидали разрешения. Самой странной была минимальная вовлечённость Чанбина. Он словно зверь, выжидающий свою добычу. Тихо ждал, когда она сама придёт к нему. А Хван был прекрасной сиреной и лишь заманивал. И Феликс уже был знаком с нежностью Хёнджина, но он не знал, чего ждать от Чанбина. У него имелись лишь догадки. Соблазн подтвердить их и получить всё, о чём он только мечтал, оказался слишком велик. Феликс кивнул и его «да» рассыпалось в его же собственном стоне, когда рука Хёнджина скользнула под резинку шорт. Он обхватил член своими пальцами, двигаясь предсказуемо нежно и медленно. На контрасте Ли ощутил влажный язык у себя на шее. Чанбин изредка выпускал зубы и кусал его требовательно и с напором. Феликс закрывал глаза и тяжело дышал, когда Хёнджин издевательски проводил по головке. Чанбин переместил руки к соскам, и тогда Феликс потянул его к себе за волосы, заставляя посмотреть прямо в глаза. Они решали общий вопрос молча всего лишь секунду, чтобы в следующую соединить губы. Чанбин был чертовски требовательным. Он толкался языком в рот, покусывая нижнюю губу Феликса, и не прекращал дразнить соски свободной рукой. Ли простонал прямо Чанбину в рот, когда Хёнджин ускорился. Он отстранился от чужих губ и полностью вжался головой в подушку, издавая скулёж. Феликс не успел никого предупредить, но он был настолько возбуждён ещё до начала всех этих ласк, что кончил рекордно быстро. Его бёдра мелко тряслись, пока Хёнджин снимал с него шорты вместе с боксерами. Чанбин помогал с футболкой, целуя Феликса сразу же, как только его голова преодолела ворот. И вот он остался совершенно голый, прямо перед своими хёнами, которые, к слову, всё ещё полностью одеты. — Какой ты красивый, Ликси, — прошептал Хёнджин, двигаясь ближе. Он мягко запустил руку в волосы Феликса и заставил повернуться к себе, разорвав его поцелуй с Чанбином. Ли, если честно, уже не терпелось попробовать Хёнджина на вкус. Он сам подался вперёд, приняв сидячее положение, и с жадностью впился в его губы. Хван улыбнулся. Его поцелуй оказался, как мёд. Такой же ленивый и сладкий. Феликсу хотелось ещё больше и глубже, несмотря на то, что он и так уже практически сел на ноги Хёнджина. Хван целовал только лишь губами, оставляя язык при себе. От этого хотелось просто хныкать. Потому что мало. Очень мало. Феликс услышал стон сбоку и оторвался от сирены. Чанбин успел раздеться и теперь сжимал собственный член, глядя на поцелуй своих друзей. В тусклом свете мышцы Со выглядели ещё более рельефными. — Иди к хёну, Ликс. Я сейчас. Феликс послушно отполз в сторону, жадно потянувшись к груди Чанбина. У него определённо кинк на эти твёрдые мышцы. Он не особо долго думал, седлая его бёдра и припадая ртом к соскам. Феликс был предельно аккуратен, буквально вылизывая всю грудь Чанбина, но именно на сосках оставлял лёгкий укус каждый раз. Он игрался с ними снова и снова, пока сверху раздавалось лишь шипение. Однако Феликс чувствовал чужое возбуждение каждый раз, когда смыкал зубы на соске. Член Чанбина едва заметно дёргался, а сам он замирал на долю секунды. Феликсу определённо это нравилось. Он снова поцеловал, в этот раз сдержаннее, а затем прошептал в губы. — Ты ведь трахнешь меня, хён? Он правда отчаянно нуждался в этом, поэтому, когда Чанбин кивнул, то чуть не заскулил от желания. Пальцы впились в чужую грудь, а бёдра несдержанно заёрзали. Феликса вывел из этого состояния только поцелуй на задней стороне шеи. Хёнджин аккуратно обнял его за талию и теперь тянул на себя, вынуждая лечь обратно на спину. Подушки смялись под весом. и Феликс снова взглянул на Хёнджина. Его тело успело измениться с тех самых пор, как во времена стажировки Феликс случайно завалился к нему в душ. Теперь оно было более взрослым и подтянутым из-за танцев. О теле Чанбина Феликс вообще предпочитал молчать, чтобы случайно не задохнуться. Он никогда никому не признается, как много раз ему хотелось упасть в грудь Чанбина лицом и не двигаться примерно сто часов. А теперь оба этих горячих человека собирались трахнуть его, а он, если честно, позволит им всё, что угодно. Ли развёл колени в сторону, полностью раскрывшись перед своими хёнами. Только после характерного звука Феликс заметил в руке Хёнджина смазку. Он выдавил немного себе на пальцы и передал тюбик Чанбину, который сделал то же самое. — Ты уже растягивал себя когда-нибудь? — спросил Хёнджин, разогревая смазку в руках. Феликс вмиг покраснел, но после секундной паузы кивнул, отводя глаза. Он никогда не признается этим двоим, что они по очереди сводили его с ума вот уже очень долгое время. Он не признается, как много раз кончал с их образами в голове и именами на губах. Неожиданно рука Чанбина резко повернула его голову за подбородок. Их взгляды встретились, когда старший задал свой вопрос. — Как далеко ты зашёл, Ёнбок-и? Тебе хватало только лишь пальцев или ты пробовал что-нибудь ещё? Феликс замер, ощутив, как вокруг его входа кружат пальцы сразу обоих хёнов. Они размазывали лубрикант снаружи. — Пальцы…только пальцы, — прошептал Феликс. — Сколько? — ласково спросил Хёнджин прямо возле его лица. Феликс едва успел произнести «три», как оба пальца вошли в него, и Хёнджин поймал его стон своим ртом. Знакомое чувство наполненности заставило едва ли не промурчать. В сплошной ад всё превратилось, когда Чанбин опустился вниз и облизал член Феликса. Он словно мстил за игру с сосками пару минут назад и издевательски дразнил языком прямо по уретре. Со проходил то вверх, то вниз, наслаждаясь недовольным ёрзаньем бёдер Феликса по кровати. Тот уже терял терпение и собирался насильно опустить хёна на свой член, но он оказался быстрее. Чанбин перехватил его руку и прижал к кровати. Член Феликса ударился об живот, а сам он недовольно застонал, потому что чужой язык вовсе исчез. Зато два пальца внутри заметно ускорились и теперь грубо вбивались в него в разных темпах. Феликс прогнулся в спине, когда один из них сменил угол и попал по простате. — Чёрт, сделайте так снова, — простонал он, тут же получая новый толчок, но теперь уже обеими руками. — Как думаешь, Ликси, кончишь для нас так? Феликс замотал головой. Никогда. У него никогда ещё не получалось кончить только лишь от стимуляции простаты. Ему всегда требовалось больше, хотя бы минимальное касание к собственному члену. За годы попыток он получил только затёкшие руки и ни одного анального оргазма. — Почему нет? — спросил Чанбин. — У меня никогда…не получалось… — Так даже интереснее, — Хёнджин ухмыльнулся. Второй его палец проскользнул совсем беспрепятственно. Но когда то же самое сделал второй палец Чанбина, Феликс задрожал. Четыре пальца это намного больше, чем всё, что когда-либо было внутри него. Это не говоря уже о том, что руки хёнов были намного крупнее рук самого Феликса. То, с какой лёгкостью они достигли простаты, тогда как сам Ли каждый раз едва не выворачивал собственное плечо ради этого. Теперь они раскрывали его ещё сильнее, растягивая стенки в разные стороны. Феликс никогда не был фанатом фистинга, но теперь…если так подумать… — Ох, чёрт, — Феликс закусил губу, почувствовав, как оба его соска начинают ласкать языками одновременно. Его руки по обе стороны прижимали к кровати, отрезая любую возможность прикоснуться к себе. Слева в запястье вцепились грубо, не слушая возражений, а справа легко, словно прося одолжение быть хорошим мальчиком сегодня ночью. Феликс выгнулся в спине, вжавшись сосками в чужие рты ещё плотнее. Он мог лишь чувствовать, как сильно ноет его член, и слышать, как хлюпает смазка, помогающая пальцам Чанбина и Хёнджина толкнуться ещё глубже. — Феликс? Он отреагировал на своё имя с небольшим запозданием и пришлось раскрыть глаза, чтобы посмотреть на Хёнджина. Его губы невыносимо привлекательно блестели от слюны. — Я вылижу тебя, если сможешь кончить прямо сейчас. Феликс раскрыл рот от неожиданности. Внезапно пальцы в заднице показались ему ещё более ощутимыми, чем до этого. Жар разлился по всему телу разом, заставив низ живота скрутиться. Хёнджин смотрел на Феликса в упор с диким голодом в глазах и облизывался. Ли потребовалась всего секунда, чтобы представить, как язык Хёнджина раскроет его изнутри, заменив пальцы. Рука Чанбина сделала ещё один резкий толчок, и тело Феликса напряглось в оргазме. Сперма запачкала живот и частично щёку Чанбина, который теперь смотрел на Ли сверху вниз, собирая капли пальцем. Только в эту секунду Феликс почувствовал, что внутри него больше нет чужих рук. Хёнджин вытирал пальцы о простынь, а Чанбин вдруг поднёс свои ко рту Феликса. Он надавил на нижнюю губу, заставляя челюсти разжаться. — Ты устроил беспорядок. Нужно прибраться. Ответ Феликса потонул вместе с грязными пальцами, скользнувшими между зубами. Вязкий привкус спермы оседал на языке, пока Чанбин толкался в рот Феликса до самых гланд. Он попытался сглотнуть, но вместо этого слюна только больше размазалась по пальцам. Феликс прикрыл глаза и схватил Чанбина за руку, замедляя движения. Его немного вело от мысли, что член хёна ощущался бы во рту ещё более приятно, чем просто пальцы. Но Феликс послушно наслаждался тем, что дают, поэтому обсасывал одну фалангу за другой медленно и лениво пока вкус спермы совсем не сошёл на нет. — Ну же, я думаю, он хорошо постарался. Голос Хёнджина раздался откуда-то снизу, и Феликсу пришлось вновь открыть глаза. Чанбин достал свои пальцы и теперь настойчиво тянул на себя, заставив сперва принять сидячее положение, а потом и вовсе поставив на четвереньки с помощью весьма убедительной хватки на шее. Чанбин поцеловал его требовательно, терзая нежные губы. И Феликс просто не сдержался, когда захныкал ему в рот из-за тщетных попыток привлечь к себе внимание. Он как слепой котёнок пытался ухватиться за Чанбина руками, но вместо этого лишь упирался то в бедро, то в пупок. Куда угодно кроме действительно нужного места. — Дай, — прошептал Феликс в поцелуй, всё так же тыкаясь в чужой торс пальцами. Они совершенно не слушались и тряслись в нетерпении. — Я хочу… Чанбин усмехнулся, но совершенно никак не помог. Феликс хотел уже было возмутиться, потому что дотронуться до Чанбина хотелось даже больше, чем дышать. Он был бы совсем не против, если бы воздух ему перекрыл именно член Со. Однако все возмущения застряли в горле, а яркая вспышка возбуждения настигла снова, третий раз за вечер. Руки Хёнджина на заднице вообще не помогали. Они мягко массировали обе ягодицы, разминая напряжённые после концерта мышцы. Уже от этого Феликса просто распластало по кровати. Его колени раздвинулись шире, а локти подгибались. Обещания Хёнджин умел держать превосходно. Феликс вообще был уверен, что Хван сказал ту часть про «вылижу тебя» просто так, для эффекта. Но язык прямо на анусе теперь служил прямым доказательством, что Ли глубоко ошибался. Хёнджин был так же аккуратен, как при поцелуях. Толкался внутрь совсем слабо, но настойчиво. Феликс плавился от таких движений, мгновенно забывая обо всём. Он тихо стонал и пытался сохранить ровное дыхание. Его локти окончательно согнулись, уронив грудь с головой на кровать. От этого поясница прогнулась сильнее, а язык Хёнджина проник ещё глубже. Феликс захныкал, упёршись лбом в собственные запястья. Он был до жути чувствительным после двух оргазмов, и теперь, когда Хван по новой раскрывал его, то желание кончить превращалось во что-то раз за разом убегающее от него и уже через пару секунд накрывающее с новой силой. Это просто невозможная пытка, от которой Феликс никогда не посмел бы отказаться. Вместо этого он с жалобным хныканьем выгнулся сильнее и подался назад. В тот же момент рука Чанбина сверху легла на волосы и потянула на себя, так что пришлось только подчиниться и подняться на трясущихся руках. Глаза Феликса ещё не успели нормально сфокусироваться, как он почувствовал тяжесть чужого члена у себя на языке. Чанбин грубо толкнулся, силой получая чужую глотку. Феликс закашлялся, но всё равно умудрился провести языком по выступающим венкам. Слюна немного стекала с губ, работая как смазка. Чанбин, сдерживая стоны, толкал на свой член рот Феликса. А тот совершенно послушно позволял трахать себя так и при этом стонал от языка Хёнджина, который, кажется, собрался вылизать из него всю душу. Губы Феликса покраснели и опухли, слёзы скапливались в уголках глаз. И этого всего так много, ещё и Хёнджин сзади в противовес грубости Чанбина так ласково поглаживал поясницу. Феликс находился так далеко от этого мира, что обнаружил себя, лишь когда почувствовал лёгкие шлепки по щеке. Ему пришлось разлепить глаза и попытаться посмотреть вверх сквозь мутную пелену эйфории. Член Чанбина был прямо у щеки Феликса весь влажный от слюны. А на ягодицах остались лишь тонкие пальцы Хёнджина. — Ты в порядке, Ёнбок-и? Он, чёрт возьми, в полном порядке и даже лучше. И его единственное желание — это получить член в своей заднице и как можно скорее. Феликс кивнул, и только после этого Хёнджин наконец-то коварно улыбнулся и потянул его к себе за шею, заставляя встать на колени. Ли спиной ощущал дыхание Хёнджина, пока тот сладко мурлыкал ему в ухо. — Хочешь объездить его, Ликси? Хван заставил его посмотреть вниз на Чанбина, который уже успел лечь на спину и теперь сжимал основание своего члена одной рукой, пока вторая вальяжно покоилась за головой. Феликс неосознанно облизнулся, глядя на подкаченные грудные мышцы хёна. Он уже представил, как опирается в них своими маленькими ладошками, пока прыгает на члене до боли в бёдрах. Ему чертовски хотелось. Вместо ответа на вопрос вышел лишь какой-то измученный и отчаянный стон. Хёнджин сильнее прижал его к своему животу. — Я отпущу тебя, если пообещаешь мне, что не кончишь. Феликс не был уверен, что может такое пообещать. Хёнджин только внешне был так нежен: в прикосновениях и поцелуях. На деле же ему нравилось играть, прыгая из крайности в крайность. Сперва заставляя ускорить оргазм, а затем наоборот максимально оттянуть. Для Феликса, который уже успел кончить, эта игра казалась заранее проигранной. — Ты ведь не забудешь про меня, Ликси? Я тоже хочу получить тебя. Член Хёнджина скользнул между бёдер Феликса, напоминая о себе. Затем ещё раз и ещё, словно издеваясь. Он целовал мочку уха и ждал ответа от Ли, который реагировал на речь немного заторможено. — Хорошо… — Обещаешь? — шепнул Хван. — Да, господи… Рука Хёнджина отпустила шею, и Феликс оседлал бёдра Чанбина, едва сумев доползти до них на заплетающихся конечностях. Со выдавил новую порцию лубриканта, смазывая им и себя и Феликса. Хёнджин наблюдал за ними сбоку, будто контролируя. Только сейчас до Ли дошло, что он ещё ни разу не касался его. С этой мыслью он приподнялся и, приставив головку ко входу, стал медленно опускаться на член. Чанбин крепко сжимал задницу Феликса, но не толкался, позволяя ему на этом этапе двигаться в собственном темпе. Феликс замер с немым стоном, когда член Чанбина исчез в нём полностью. Они не шевелились добрые десять секунд и пытались привыкнуть к ощущениям. Рука Хёнджина аккуратно заправила выпавшую прядь Феликса за ухо и огладила его щёку. — Ты отлично справляешься. Такой хороший мальчик для своих хёнов. Ли так не думал. Он был уверен, что кончит, как только начнёт двигаться, но, тем не менее, ластился к протянутой ладони. Будто это утешение. Будто она поможет. Хёнджин накрыл губы Феликса своими, снова целуя до дрожи в животе. И так уж вышло, что он уже в сотый раз за вечер громко простонал ему в рот, когда Чанбин вдруг резко поднял его задницу и так же резко опустил обратно. Феликс едва не сломался пополам от этого и, оторвавшись от губ Хёнджина, перевёл всё внимание на Чанбина. Он сможет продержаться и не кончить раньше времени ради них двоих. Феликс, как в своих лучших фантазиях, упёрся руками в грудь Чанбина и на пробу сначала аккуратно поднялся и опустился на его член. Затем он слегка покачался в попытке найти самый удобный угол. Чанбин терпеливо ждал, сдерживая желание повалить Ли на спину и трахать его так, пока не начнёт плакать. Но неожиданно Феликс изогнулся в пояснице и громко простонал, сжав пальчиками грудь Чанбина. Его голова запрокинулась назад, обнажая адамово яблоко. Он начал размеренно подпрыгивать на члене и вроде бы даже неплохо держался, учитывая с какой силой пальцы Чанбина держали его за ягодицы. Но Хёнджин снова напомнил о себе, опустив руку на член Феликса и двигая ею в такт движениям. Это становилось просто невозможным с каждым толчком. — Хёнджин, я не могу… — простонал Феликс практически прекращая прыгать на Чанбине, — Мне нужно кончить, я не смогу. Он лепетал это Хёнджину практически в губы, то шёпотом, то в полную громкость. И в какой-то момент полностью остановился, сжимаясь вокруг члена Чанбина. Тот зашипел и усилил хватку на его бёдрах. Было совершенно очевидно, насколько он близок к оргазму. — Как ты можешь кончить, Ликси, если твои хёны ещё не сделали этого? Давай же… Хёнджин крепко обхватил основание члена Феликса своими пальцами и впервые за вечер обратился не к нему. — Чанбин, — позвал он, — двигайся. В тоне Хёнджина для Со был откровенный приказ, но тот без колебаний послушался. Чанбин не давал сдвинуться с места, только грубо и быстро толкался, задевая простату. Феликс задыхался своими стонами, сильно жмурясь, и практически полностью сдался, когда Чанбин вдруг замер глубоко внутри него и кончил с именем Феликса на губах. Ли в принципе никогда не думал, что мышцы хёна могут быть напряжены ещё больше обычного. Но сегодня, видимо, день открытий. Даже несмотря на абсолютно мутный взгляд, он успел заметить, как бицепсы и грудь на мгновение стали ещё плотнее. Феликс не успел прийти в себя, когда его подняли с члена Чанбина, позволяя сперме бессовестно вытекать. Он оказался на спине, прижатым к кровати, а сверху жадно блестели глаза Хёнджина. По ощущениям Феликс был ближе к тряпочке, чем к человеку, потому что его тело буквально расползлось по матрасу. Всё, о чём он сейчас думал, это «лишь бы не кончить». А это всё дико тяжело. Особенно, когда Хван Хёнджин раздвинул его ноги и прижался вплотную к животу, а затем и вовсе поцеловал. На этот раз глубоко и по-настоящему, заставляя плавиться под ним. Феликс заскулил и прикусил губу Хёнджина, когда тот вошёл в него, использовав сперму Чанбина вместо смазки. Через пару толчков Хван снова удерживал его на самом краю оргазма. Феликс пытался отвлечься на Чанбина, который лениво дрочил самому себе, пока смотрел за ними. Они пересеклись взглядами всего на секунду, а потом глаза Феликса просто закатились от приятного спазма во всём теле. Его бёдра мелко задрожали. — Хёнджин, я… Прошу, дай мне кончить. Феликс хныкал от того, как его член иногда соприкасался с животом Хёнджина. Напряжение в его теле становилось просто невыносимым. — Я почти, Ликси. Потерпи, — он поцеловал его в висок и перешёл на совсем сбившийся темп. Феликс ощущал, как тяжело дышал Хёнджин ему в шею и как глубоко толкался. Пальцы вообще не шли ни в какое сравнение с членами. Если б он знал, что его хёны такие, то давно бы уже бесстыдно выпросил, чтобы те вытрахали из него душу. Хёнджин громко простонал и кончил в Феликса, по инерции продолжая двигать бёдрами, чтобы продлить оргазм. Пальчики Ли на ногах уже побелели от напряжения. Стонущий перед глазами Хёнджин это уже совсем сложный уровень для сдерживания оргазма. Феликс терпел до этого, только потому что сам уже кончил, а Чанбин с Хёнджином — нет. Теперь же, когда его ничего не держало, он мог бы кончить просто по команде кого-то из них. Глаза Феликса резко распахнулись, едва он почувствовал, как крепкие пальцы обхватили его член. — Такой молодец, Ёнбок-и. Чанбин провёл рукой вверх и вниз, наблюдая, как Феликса всего потряхивало. Даже кончики пальцев на руках уже не были способны сжать простынь. — Пожалуйста, дайте мне кончить, — захныкал Феликс, раскрыв глаза. Хёнджин находился между его ног и поглаживал бедро своими нежными пальцами, а Чанбин дрочил ускоряясь с каждым движением. Феликс сейчас умрёт. — Давай, солнце, — наконец сказал Хёнджин. Все внутренности Феликса напряглись, глаза закатились, и волна оргазма прошла по нему, словно разряд тока. Он застонал непозволительно громко для стен отеля, но было абсолютно плевать услышит ли кто-то. Весь разум сосредоточился только на волнах эйфории, переливающихся по всему телу. Феликс очень запоздало понял, что его целуют. В бёдра, в тазовые косточки, в живот. Множество мелких поцелуев порхали на нём, и сам он ощущал в голове лёгкий туман. Они молча говорили ему, насколько он любим, и оседали в груди ярким теплом. Феликс открыл глаза, только когда чужие губы исчезли. И лучше бы он умер от инфаркта во время оргазма. Потому что картина, которую он увидел, отпечаталась у него в памяти, кажется, до конца жизни. Довольный, как кот, Хёнджин со своими по-прежнему изящными передними прядями волос. Всё его лицо было покрыто каплями спермы, и он ухмыльнулся, глянув на Феликса, прежде чем прикрыть глаза. Только лишь для того, чтобы позволить Чанбину ртом собрать семя со своих век. Затем Со так же аккуратно перешёл на щёки, скулы, линию челюсти, слизывая языком все грязные участки, каждый миллиметр. Чанбин держал Хёнджина за шею, пока тот безмолвно принимал всё, упираясь своими тонкими пальцами в его пресс. Феликс смотрел на них широко раскрытыми глазами в полном шоке. Он совсем перестал дышать, когда Чанбин перешёл к губам, а Хёнджин послушно раскрыл рот, позволяя старшему запустить туда свой язык. Французский поцелуй во Франции. Как символично. Нет никаких чёртовых сомнений, что целовались они не впервые. С чужой спермой поблёскивающей на языках — возможно. Но просто так — точно не впервые. И только от созерцания всей этой картины Феликс с лёгкостью мог бы кончить ещё раз. Однако вместо этого он поднялся на ватных руках, заставляя Чанбина и Хёнджина отстраниться друг от друга. — Ты выглядишь до неприличия оттраханым, — ухмыльнулся Хван. Он и чувствовал себя оттраханым. «Странно, если бы я таким не выглядел» — подумал Феликс, но озвучил совсем другое. — Как часто вы этим занимаетесь? — задал вполне резонный вопрос Феликс. Чанбин грамотно слился от ответа, потянувшись за влажными салфетками. Хёнджин беззаботно пожал плечами. — Ну так, знаешь…время от времени? Рот Феликса раскрылся, хоть ответ и был уже достаточно очевидным. Возможно, ему ещё много чего предстояло узнать про своих хёнов. Тех, что заботливо привели его в порядок и уложили спать между собой, чтобы ему больше не было так одиноко.💕
14 октября 2022 г. в 19:38
Примечания:
как всегда, пользуйтесь пб, пожалуйста. мой глаз уже совсем замылился.
Так уж случилось, что самую первую гейскую панику в жизни Феликса вызвал Хван Хёнджин ещё во времена, когда они были трейни.
Феликс бегал по репетиционным залам в одиночестве целый год, в перерывах изучая корейский. Он почти всегда был в одиночестве, отчасти потому что времени на людей вообще не хватало, и это было пыткой, потому что Феликс по природе своей был тактильным. Очень тактильным. Но в течение года единственными, кто его обнимали, были стены и учебники. Так что, когда в компанию пришёл Хёнджин и всего за неделю привязался к нему, как к родному, у Феликса отлегло. Они умудрялись общаться, имея дико плотные графики. Хван помогал с корейским, когда у Ли совсем уже опускались руки и хотелось всё бросить. А ещё Хёнджин отлично восполнял его необходимость в прикосновениях, хотя сам не особо любил объятия.
И Феликс навсегда запомнил, как его накрыло той самой первой гейской паникой. Тогда уже прошёл почти год с тех пор, как Хёнджин стал трейни. В ту совместную репетицию он пришёл в каких-то чёрных штанах и обтягивающей футболке, которые он в жизни никогда не надевал за весь этот год. Тогда Феликсу открылось то, насколько изящную талию скрывал Хван за своими вечно мешковатыми толстовками и футболками на сто размеров больше необходимого.
Хёнджин вдруг наклонился, пытаясь повторить движение за хореографом, а у Феликса едва не встало сердце. Эти новые штаны подчёркивали аккуратные бёдра Хёнджина. Вообще всё его тело оказалось таким совершенным, что Феликс залип и, перепутав движения, едва не снёс парня рядом с собой. За это он мгновенно получил нагоняй от хореографа, потому что тренировка прервалась по его вине и теперь нужно всё начинать заново.
Феликс был бы рад почувствовать стыд за это, но всё его внимание было сосредоточено на том, чтобы не возбудиться на глазах у десятков людей. Ситуация не стала лучше, когда Хёнджин повернулся к нему и посмеялся. Не со злобой, а скорее по-дружески с ноткой поддержки.
Они оба были ещё совсем детьми, с их лиц ещё не ушли подростковые щёчки и вообще они были опухшими от недосыпа. Но даже так Хёнджин был красивый. Эстетически прекрасный во всех отношениях. От кончиков пальцев на ногах до очаровательной родинки под глазом. Феликс тяжело сглотнул, представив в какое чёртово божество Хван превратится через ещё пару лет.
После того инцидента Феликс стал ощущать насколько сильно бушуют гормоны внутри. Они буквально сходили с ума, когда Хёнджин приближался. Ли прекрасно отличал чувства от чисто физического влечения к человеку. И это определённо был второй вариант. Потому что ему едва исполнилось восемнадцать и его организм молод, потому что Хёнджин единственный, кто был рядом. Однако прийти к нему с просьбой взаимно подрочить друг другу казалось совершенно абсурдной идеей. О чём Хван вообще подумает? Наверное, и вовсе прекратит общение, оставив между ними неловкость посреди репетиционных залов, пока кто-нибудь из них не дебютирует либо же не вернётся домой.
Феликс смог немного выдохнуть лишь спустя пару месяцев после первой гейской паники. В компанию пришёл Со Чанбин. И пусть он и был старше Феликса и Хёнджина, по телосложению он им уступал. Вообще он выглядел довольно несуразно: пугающе худой, угловатый и лицом походил на какое-то животное. У него не было ни талии Хёнджина, ни сильных ног, ни роста, но Феликс просто обожал этого человека с первой секунды, как тот завёл с ним диалог в кафетерии. Его компания оказалась спасательным местом Феликса, в котором не было места неловким стоякам. Они подружились довольно быстро, а Хёнджин особо не возражал. Часто они проводили перерывы втроём. В какой-то момент Феликс стал сильно грустить, потому что понимал, что шанс дебютировать им всем вместе до смешного мал.
Но, видимо, в прошлой жизни Феликс был кем-то вроде Матери Терезы, потому что спустя полгода Бан Чан собрал их вместе. Тогда для Феликса наступил настоящий рай. Он лез к Хан Джисону с поцелуями при любой возможности, ежедневно получал шлепки по заднице от Минхо. Вообще за два года существования группы у Феликса вошло в привычку ловить гейскую панику от всех мемберов время от времени.
Всё это не шло ни в какое сравнение с той паникой, которую испытал Феликс, когда Чанбин заявил всем, что будет качаться. Он стал пропадать в залах по несколько часов в день, и Ли просто молился, чтобы не сойти с ума. Его единственная отдушина кидала его ежедневно на растерзание шести демонам.
В тот момент Феликс даже не придал этому желанию Чанбина особого значения.
А когда длинные волосы Хёнджина впервые собрали в хвост, выпустив передние пряди, душа Феликса покинула тело. Ли обожал то изящество, с которым Хёнджин двигался и даже, блин, дышал. Лёгкая феминность в нём в сочетании с крепким подтянутым телом — это причина, по которой Феликс запирался в душе и снимал там своё напряжение. Он уверен, что пальцы Хёнджина порхали бы по его телу просто волшебно, невесомо, но с напором. Если бы он попросил, то Феликс встал бы на колени и отсосал бы ему в любое время дня и ночи. Хван был из тех, кого хотелось увидеть погружённым в эйфорию.
Короче говоря, это было настоящей пыткой видеть столько красивых людей ежедневно. После очередной репетиции с Минхо и Хёнджином, Феликс направился в душ, тяжело дыша, но там оказалось заперто. Он уже собирался уйти в комнату и подождать там, как дверь со скрипом открылась.
— Ёнбок-и, можешь идти в душ, я уже закончил.
Феликс замер, как вкопанный. Его глаза автоматически опустились на голый торс Чанбина, который всё ещё был немного влажным. Сердце застучало где-то в горле, и пришлось сглотнуть.
— Всё в порядке?
Чанбин тренировался чуть меньше года. Он, конечно, визуально стал шире в спине и мышцы рук увеличились. Но за всё это время Феликсу как-то не довелось увидеть Чанбина без футболки, да ещё и так близко. Он сглотнул.
— Хён…когда ты стал таким?
Феликс кивнул на мускулистое тело, и, проследив за чужим взглядом, Чанбин тоже опустил глаза вниз. Он хмыкнул, словно гордясь собой, а затем неожиданно напряг грудные мышцы, заставляя свои сиськи (да, Феликс не побоится этого слова) практически подпрыгивать. Ли переводил взгляд с одной на другую добрые пять секунд, прежде чем в панике пискнуть, ощутив резкий прилив жара во всём теле. Он, наконец, поднял глаза наверх, открывая и закрывая рот, словно рыба.
— Что такое, Ёнбок-и? — наиграно взолновано спросил Чанбин, подмигнув ему с ухмылкой на лице.
Он потрепал Феликса за волосы, ушёл к себе в комнату. Словно только что не устроил внутри него настоящее землетрясение.
До этого момента Феликс в принципе был уверен, что его типаж — это такие, как Хван Хёнджин. Совсем худые, подтянутые, высокие, с где-то даже по-женски нежными чертами лица. Но минуту назад в его грешную жизнь ворвался Со Чанбин. Полная противоположность. Крепкий, с большими мышцами. От него едва ли не испарялись излишки тестостерона.