Новый Орлеан. За два месяца до рождения Хейдена Кейси.
Кейн перепрыгивала через две ступеньки, стараясь, чтобы подсолнухи в ее руке не ударялись о перила лестницы по пути наверх. День был тяжелым, и она была готова вернуться сюда несколько часов назад, но у нее не хватило духу сказать Винсенту, чтобы он заткнулся. Их спальня была пуста, поэтому она выбрала следующее логичное место, чтобы найти Эмму. Она улыбнулась, когда увидела, как она складывает стопку крошечных пижам. Гнездование, как объяснили молодые врачи Сэм и Элли, было очень реальным, поэтому она должна просто улыбаться и плыть по течению, которому Эмма решила следовать. В данный момент Эмма перестраивала гнездышко их малыша, чтобы все было правильно. Кейн наблюдала, как Эмма взяла последнюю одежду и прижала ее к лицу. — Тебе нужно присесть? — Спросила Кейн, увидев, как Эмма массирует спину. Ее миниатюрная жена напоминала женщину с пляжным мячом, приклеенным спереди, но в ее глазах Эмма никогда не была так красива. Эмма бросила детскую одежду и подошла, чтобы обнять ее. — Пойдем вздремнем со мной. — Я встала пять минут назад, но если ты настаиваешь, — сказала Эмма и подмигнула ей. Как только они устроились поудобнее, а цветы оказались в воде, Эмма закрыла глаза, когда Кейн провела руками по животу, чтобы нанести лосьон, рекомендованный Сэм. — Знаешь, о чем я думала сегодня? — Если дело в том, что нам нужно больше детской одежды, я думаю, мы с этим справились, девочка моя. Мы могли бы переодевать этого ребенка по пятьдесят раз на день, и все равно нам не пришлось бы стирать целый месяц. — Пересмотри то, что ты только что сказала. — Ты же знаешь, что можешь получить все, что захочешь. Я просто пошутила. — Нет. Ты права насчет одежды, но мы не можем продолжать называть ребенка «этот ребенок» или «наш ребенок». Это будет не слишком хорошо смотреться в его свидетельстве о рождении. Кейн немного отодвинулась, чтобы видеть лицо Эммы. — Есть какие-нибудь идеи? — Она не хотела, чтобы это выглядело так, будто она навязывает свою волю, поэтому хотела знать, что придумала Эмма. — Я никогда не знала твоего отца, но, может быть, сейчас самое время переделать его имя, — сказала Эмма и пристально посмотрела на Кейн, как будто оценивая ее реакцию. — Он был таким особенным для тебя, а ты такая особенная для меня, что я подумала, тебе это может понравиться. — Притворись, что мы с моим отцом не были близки. Каким был бы второй вариант? — Спросила Кейн, полагая, что это был единственный способ узнать правду о том, чего хотела Эмма. — Если это будет мальчик, я бы хотела назвать его в твою честь, но ты отвергла эту идею несколько недель назад, поэтому я подумала, что это может быть хорошим выбором. — Как зовут твоего отца? — Спросила она, надеясь, что это не Росс. Не то чтобы в этом было что-то неправильное, но Росс Кейси не совсем подходил для этого. — Я была близка со своим отцом, но твой отец, хороший человек, который любит тебя. — Я знаю это. Но это наш ребенок, так что мы должны найти то, чем мы обе можем гордиться. — Этого ребенка зовут Кейси, но он также и Верде, и я хочу, чтобы все, особенно малыш, знали, откуда он родом. Он будет частью нас, так что, возможно, его имя должно отражать это. — Моего отца зовут Хейден Росс Верде. Его родители по какой-то причине никогда не называли его по имени. — А как насчет Хейдена Далтона Кейси, если родится мальчик, но если родится девочка, — сказала Кейн, и Эмма шлепнула ее по руке. — Завтра, когда я приду домой и обнаружу, что ты складываешь одежду, мы поговорим о девичьих именах, которые не будут «Кэрол». — Хейден, — сказала Эмма, положив их руки на то место, где ребенок толкался. — Ты будешь самым счастливым ребенком, и мы не можем дождаться встречи с тобой. — Дедушку Росса зовут Хейден? — Спросил Хейден, когда его мать закончила. — Так и есть. Таким образом, ты носишь не только одно, но и два имени, которые отражают твой род. Не могу поверить, что никогда этого не говорила, — сказала Кейн, увидев Росса, идущего к ним. — Ты наш сын, и мы дали тебе имя, которое точно расскажет миру о твоей истории, и, что более важно, о том, кому ты принадлежишь. — Привет, дедушка, меня назвали в твою честь, — сказал он, собираясь обнять Росса. — Почему ты не сказал? — Мне жаль, что ты не знал этого, но я уверен, что на небесах была длинная очередь молочных фермеров, которые доили молоко с широкой улыбкой на лице, со дня твоего рождения. — Он обнял Хейдена и хлопнул его по спине. — Как поживает мой новый внучек? — Позволь мне пойти проверить. Твоя мама рожает несколько крупных детей. — Я уверен, что это связано с ней, — сказал Хейден, и они рассмеялись. Через некоторое время Кейн снова вернулась в комнату ожидания и там была вся семья, включая взволнованную Ханну, которая была приклеена к своему старшему брату. Кейн улыбнулась, увидев Мюриел со старой бутылкой ирландского виски, и приняла объятия от нее и остальных, прежде чем они все направились в палату Эммы. Медсестра подняла глаза, но, казалось, поняла, что было бы плохой идеей упоминать, что часы посещений закончились. Хейден и Ханна по очереди держали на руках своего маленького брата. Затем Мюриел открыла бутылку и налила немного в стаканы, которые Кейтлин и Меррик принесли с собой. Кейн взяла ребенка и села на кровать, пока Эмма держала свой стакан. — Через несколько недель мы встанем рядом с отцом Эндрю и крестим этого малыша в церкви. Но сначала мы поприветствуем этого Кейси дома. Кейн баюкала своего мальчика и вспоминала слова, которые им всем при рождении сказали гордые родители. — Уильям Кейн Кейси. — Она произнесла имя мальчика со всей гордостью, которую уже чувствовала. — Католики довольно скоро доберутся до тебя, но виски — это крещение Кейси. Этот бодрящий напиток у тебя в крови, Билли, и никакое масло и вода, которые священник льет на тебя или втирает в тебя, не смоют этого. Виски — это не только наш бизнес. Это наше наследие, наша история, и скоро ты поможешь своему брату Хейдену и сестре Ханне сохранить эту традицию. — Она едва окунула палец в жидкость и положила ему в рот. — Пусть это будет напоминания о том, кто ты, и откуда ты родом. Ты Кейси, и ты наш, но только на время. Когда мы отправим вас в мир, вы отправитесь с этой богатой историей не только в своей голове, но, что более важно, в своем сердце. Мюриел подняла свой бокал, и остальные последовали ее примеру. — Уильяму Кейну Кейси и его семье. Пусть те, кто был до нас, присматривают за ним, пусть Бог благословит его, и пусть он всегда знает, как он любим! — Клан, — сказали все остальные, включая Кейн и Эмму, прежде чем осушить свои бокалы. Кейн снова окунула палец и положила его в рот Ханны, а затем Хейдена. — Вы оба мои, но только на время. Всегда помните, что мы с вашей матерью любим вас больше жизни. В этот момент Билли открыл глаза, и Кейн издала радостный смешок. Возможно, кто-то наверху подслушивал, когда она хотела увидеть то, что ей так нравилось в своей жене. У мальчика был цвет волос Кейси, но его глаза были того же ярко-зеленого оттенка, что и у его матери. Это, несомненно, выделило бы его среди детей. *** Плач мгновенно разбудил Кейн и она улыбнулась, когда Эмма слегка застонала. Это был уже пятый раз, когда ее вызывал бодрый тоненький голосок, которому, казалось, было все равно, сколько спят его родители. — Я вижу, он унаследовал твое терпение, любовь моя, — сказала Эмма и рассмеялась, когда Кейн показала ей язык. — Ты можешь в это поверить? Я продолжала щипать себя прошлой ночью, чтобы убедиться, что мне это не приснилось. Кейн, вытащила маленького из одеяла, в которое его завернули медсестры, чтобы проверить подгузник. Он все еще был немного красным от всех этих слез, но он так сильно напоминал Хейдена, что это ошеломило ее. — Он еще не намок, так что, я думаю, нашему мальчику нужна его мама. Эмма развязала больничный халат и взяла подушку для кормления, которую они принесли из дома, чтобы устроить его поудобнее. Она улыбнулась, когда он начал сосать грудь, и рассмеялась, когда посмотрела на Кейн. — Что? — Спросила Кейн и подмигнула. Глупо с ее стороны было так гордиться, ведь все, что Билли мог делать, это спать и плакать, но она так гордилась тем, что в третий раз стала матерью, что у нее болело сердце. — Это еще один человек, которого ты можешь испортить, но он, несомненно, красавец. Это похоже на сон, не так ли? — Эмма немного рассмеялась и вытерла уголок глаза. — Это похоже на сказку. — Девочка моя, ты всегда владела и всегда будешь владеть моим сердцем, и нет другой женщины, с которой я бы хотела разделить это чудо, кроме тебя. Моя мать уже заказала бы твою статую. Ребенок сделал перерыв, но сразу же вернулся к кормлению, когда Эмма пощекотала его щеку. — Говоря о другой стороне этого спектра, ты слышала что-нибудь о моей матери? Я не забыла о ней, и мой отец никогда не говорит, потому что не хочет меня беспокоить. Но не знать еще хуже. — Мюриел наняла Сандерса Риггола из своего офиса, который работает над этим. Она заставила его отозвать петицию в Висконсине и повторно подать ее здесь. Это гарантирует, что мы будем работать с гораздо более благоприятным судом. — Может ли суд дать ей все, что она хочет? — Если бы это были деньги, я бы сама выписала чек и с радостью отдала его, но я никогда не дам ей то, что она хочет. — Я думала, ты не знаешь, что это такое. — Когда мы в последний раз говорили об этом, я понятия не имела, так что не сердись. Возможно, это разозлило бы тебя, но я бы сказала, если бы знала. — Чего она хочет, дорогая? — Спросила Эмма, передавая ребенка Кейн, чтобы он отрыгнул. Кейн нежно похлопала его по спине и улыбнулась, когда крошечный младенец довольно сильно отрыгнул. Когда она передала его Эмме, чтобы та позволила ему полежать с другой стороны, она чуть не рассмеялась от этого взгляда. — Твоя мать пребывает в некотором заблуждении, что мы разрешим посещение Ханны, и она, в свою очередь, вернет твоему отцу свободу. — Кейн села на кровать и положила руку на плечо Эммы. — Твой отец сказал Кэрол, что не может дать ей то, что не в его власти, поэтому она вернулась с новыми возражениями против развода. Я предполагаю, что это ее стратегия получить желаемое. — Она хоть на секунду подумала, что я не позволю ей приблизиться к Ханне? — Сказала Эмма с такой угрозой, что ребенок снова открыл глаза. — Тебе не нужно тратить время на беспокойство о своей матери. Через несколько месяцев она будет считать свои гроши в этой замерзшей тундре, жалея, что не приняла первое предложение Росса. — Мы можем уехать отсюда сегодня? Я бы чувствовала себя лучше, если бы мы были у себя дома. — Я знаю двух людей, которые могут помочь тебе с этим, и они обещали, что будут рядом, — Кейн взглянула на часы. — Я уже задавала этот вопрос, и они, похоже, не слишком возражали, так что нам пора собираться. — Пытаешься уйти, не заплатив по счету? — Спросила Сэм, когда вошла с медицинской картой. — Спасибо за все, Сэм. — Кейн подошла с ребенком и позволила ей подержать его. — Вы с Элли у меня в долгу за то, что так хорошо заботились об этих двоих. — Лучшая часть этой работы — видеть зарождение семей. У тебя прекрасная семья, так что ты никогда ничего мне не будешь должна. Ну, может быть, позволь мне посидеть в твоём клубе, когда я смогу уговорить свою жену на свидание. — Это простая просьба, так что надень свои танцевальные туфли. Это заняло еще два часа, но они отправились с Лу и Кейтлин домой. Дети все еще были в школе, поэтому Кейн отвела Эмму вздремнуть. Она оставила ребенка с Кармен, которая получит прибавку за все воркование, которое она делала над Билли. — Он спит, мисс Кейн, так что не волнуйтесь. — Спасибо тебе за все, Кармен, и еще спасибо за то, что ты так добра к моим детям и Эмме. Я рада, что ты была здесь, несмотря ни на что. — Вы моя семья, так что я тоже рада. Вы и мисс Эмма делаете красивых детей, в которых легко влюбиться. *** — Она в туалете? — Сабина Греко, охранница, которую Кейн на время приставила к Ханне, взглянула на часы. Она пришла незадолго до звонка, чтобы забрать Ханну домой, пока движение не стало затором. — Позвольте мне проверить еще раз. Я не совсем понимаю, почему она так долго. — Школьная секретарша посмотрела на настенные часы. Сабина стояла в коридоре уже пятнадцать минут, и никто не сказал ей, что, черт возьми, происходит. — У нас здесь какая-то проблема? Вы должны мне сказать, если это так. — Сабина была знакома с характером Кейн и закашлялась, когда вкус желчи заполнил ее рот. Она не хотела звонить своему боссу и говорить, что с ее ребенком что-то случилось. — О чем ты говоришь? Что за проблема? — Леви вышел из своего кабинета и секретарша покачала головой, но, похоже, этот шаг был вызван скорее замешательством, чем несогласием. — Я здесь из-за Ханны Кейси. — Сабина передала документы, которые позволяли ей забрать Ханну с занятий. — Я ждала, но похоже, никто не может ее найти. — Я уверен, что она просто собирает свои вещи или что-то в этом роде, но давай проверим. — Леви указал на дверь, и Сабина последовала за ним в классную комнату. Она тихо выругалась, когда Леви заметно побледнел. — Что вы здесь делаете? — Спросил он пожилую женщину. — Родители хотели, чтобы вы немедленно ушли. — Согласно правилам, установленным школой, я могу обжаловать их решение. — Где Ханна Кейси? — Спросил Леви достаточно громким голосом, чтобы дети перестали играть и вели себя тихо. — Прямо сейчас, я понятия не имею, — сказала женщина и ухмыльнулась. — Мистер Леви, — сказала Люси, подняв руку. — Она отпустила Ханну на перемене с этой дамой, которая пришла. Я не думаю, что Ханна хотела идти, но она заставила ее. — Трахни меня, потому что я мертва. — Сабина изо всех сил пыталась достать свой телефон из кармана куртки, но ее пальцы почти онемели от страха. — Лу, нам нужно привести людей в школу Ханны. Она пропала. — Пропала? Что, черт возьми, это значит? — Лу закричал, и она поняла, что ее жизнь уже никогда не будет прежней. Единственная удача, которая у нее осталась бы — это вообще иметь нормальную жизнь, когда Кейн узнает обо всем этом. — Подруга Ханны, Люси, сказала, что учительница заставила ее пойти на перемене с какой-то женщиной. В школе действует строгий приказ о том, кто может забрать ее с этой территории, так что я не уверена, кто бы это мог быть. — Выясни, когда это было. — Лу тяжело дышал. Это звучало так, как будто он бежал в школу. Кейн многое прощала, но у любого, кто причинил бы вред Эмме или ее детям, было очень мало шансов. — Сабина, очень важно, чтобы ты собрала как можно больше информации, прежде чем мы доберемся туда. — Лу, с ней все будет в порядке, правда? — Сначала она не хотела этого задания, но нельзя было проводить время с Ханной и не влюбиться в неё. Она хотела, чтобы ее отношения с Ханной были такими же, как у Мука с Хейденом. Даже если бы она не влюбилась в Ханну, она была обязана Кейн пожизненной верностью. Она никогда не забудет, как однажды днем, Кейн повела ее на кладбище. Они вдвоем стояли перед могилой с высеченным на камне именем Хуан Нади. Она умоляла работать на Кейн, чтобы иметь возможность убить его, но его смерти было достаточно, даже несмотря на то, что нажала на курок не она. Кейн дала ей этот дар, так что она сделает все возможное, чтобы найти ее дочь и вернуть домой. — Кто бы ни похитил ее, с ней все будет в порядке, но мы найдем Ханну. — Лу сделал паузу. — Не волнуйся. Это не твоя вина, и я позабочусь, чтобы босс это поняла. С тобой тоже все будет в порядке. Сабина убрала телефон и сделала глубокий вдох. — С кем ты позволила ей уйти? — Спросила она учительницу. — Я не имею права говорить, — сказала женщина и рассмеялась. — Перестань волноваться. Сейчас она в большей безопасности, чем с тобой или своей семьей. Телефон Сабины зазвонил снова, и она сразу же ответила. — Мы уже в пути, но расскажи мне, что случилось. — Узнав голос Кейн, она вышла в коридор и объяснила все, что знала, и то, что сказала женщина. Когда она описывала Кейн учителя, она могла бы поклясться, что ее босс зарычала в трубку. — Убедись, что эта старая сука никуда не денется, и когда туда приедет полиция, скажи им, что я намерена выдвинуть обвинения. — Ты хочешь, чтобы я вызвала полицию? — Я уже позаботилась об этом, так что проследи, чтобы никто не ушел. Я буду там через пять минут. Сабина вернулась в класс. — Если хочешь помочь себе, скажи мне, с кем она ушла. Кейн уже в пути, так почему бы не облегчить этот процесс? — Я сказала твоей начальнице, когда она была здесь, что угрозы на меня не действуют. Что еще более важно, я не сделала ничего плохого, я следовала правилам. — Мы посмотрим на это, — сказал Себастьян Савойя, входя вместе с Септ и еще одним молодым человеком. — Давай пойдем в офис и поболтаем. — Если я не арестована, то ничего говорить не буду. Я знаю свои права, — сказала женщина. Сабине хотелось ударить ее по лицу так сильно, что у нее выпадут зубы. — Детектив Блекман, пожалуйста, зачитайте юридическому гению ее права, когда будете сопровождать ее в офис, и убедитесь, что вы не пропустили ни одного слова. — Молодой человек ушел с учителем, и Септ последовала за ним. Они остановились рядом с Кейн, которая выглядела немного растрепанной со своими спутанными волосами и мятой рубашкой. Себастьян подбородком показал двум детективам, чтобы они продолжали идти. — Кейн, оставь это нам. — Леви, — сказала Кейн, ее голос был таким низким, что Сабина едва узнала его. Гнев, казалось, поглотил ее и заставил казаться больше, так как ее рубашка была тесной в плечах, а дыхание тяжелым. — Ты дал мне слово, что присмотришь за ней, — сказала она, указывая на него пальцем. Излучая страх, Леви попятился и вытянул руки в стороны, как будто это все объясняло. — Кейн, подруга Ханны сказала, что учительница заставила ее уйти с женщиной на перемене, — сказала Сабина. — Как давно это было? — Сказала Кейн, и Леви сделал еще один шаг назад, подходя ближе к двери. — Леви, ты никогда не сможешь убежать быстро или достаточно далеко, так как, черт возьми, давно это было!? — Хорошо, дети. Давайте все пойдем в соседний класс, кроме Люси, — сказал Леви. Дети практически выбежали из комнаты, спасаясь от взволнованных взрослых. Он повернулся к Кейн. — Последняя перемена была около часа назад. Сегодня я не ходил по классам, поэтому понятия не имел, что учительница Ханны вернулась. — Люси, — сказала Кейн, садясь на крошечный стул и беря маленькую девочку за руку. — Ханна сказала тебе имя женщины? — Ты злишься, что я ничего не сказала? — Я совсем не сержусь на тебя, но мне нужно найти Ханну. Если она назвала имя этой женщины, пожалуйста, скажите мне. — Кейн почувствовала, как у нее в кармане зазвонил телефон. Ей не нужно было смотреть, чтобы знать, что это звонит Эмма. У её жены не было другого выбора, кроме как остаться дома с ребенком, и это сводило Эмму с ума. Тем не менее, Кейн не сводила глаз с Люси. — Мам, — сказал Хейден, вбегая с Муком, его тон давал понять, что он знал, что происходит. — Секунду, сынок, — сказала она, поднимая свободную руку. — Она сказала тебе, кто была эта женщина? Это был кто-нибудь из нашего дома или в клуба? — Я хотела пойти с ней, потому что думала, что они пойдут к тебе домой, но Ханна не хотела уходить. — Люси говорила медленно, и Кейн хотелось встряхнуть ее, чтобы она делала это быстрее. Но ей по-настоящему понравилась маленькая девочка, которую любила Ханна, поэтому она внимательно слушала. — Наша учительница взяла ее за руку и заставила уйти. Ханна плакала и говорила «нет». — Ты раньше видела ту женщину? — Кейн посадила Люси к себе на колени. — Мы видели ее у забора. Ханна сказала, что ее зовут бабушка Кэрол, но она не была милой. Не то что ты, мисс Эмма и Хейден. Зрение Кейн, казалось, затуманилось, и она подумала, что ее сердце выскочит из груди от гнева, но она оставалась совершенно неподвижной ради Люси. — Вы уверены, что это было час назад? — Спросила она, ни к кому конкретно не обращаясь. — Мы можем пойти и проверить, — сказал Себастьян. — Но кто она? — Кэрол Верде — мать Эммы. Мы не знали, что она в городе, но если она планирует улететь с Ханной, нам нужно отметить любой рейс, направляющийся на север. — Кейн поцеловала Люси в лоб и опустила ее. — Спасибо, Люси. Ты мне очень помогла. — Мам, ты не можешь позволить Ханне уйти с ней, — сказал Хейден, несколько раз зачесывая волосы назад, пытаясь полностью убрать их со лба. — Она наша бабушка, но она сумасшедшая. — Кейн, здесь кое-кто хочет тебя видеть, — сказал Леви. — Ты можешь сказать мне, что происходит? — Шелби обошла его, и Леви воспользовался возможностью, чтобы уйти. — У меня нет времени на твою чушь, агент. Ты проводишь все это время, наблюдая за мной, и полностью терпишь неудачу, когда дело доходит до того, что кто-то причиняет вред одному из моих детей. — Сэр, — обратилась Шелби к Себастьяну. — Недавно у меня был разговор с одним из ваших детективов, потому что она хотела получить мой совет по одному вопросу. Некто по имени Элтон Ньюсом подошел к ней и попросил присоединиться к оперативной группе, которую он собирал. Это было как-то связано с Кейн и ее бизнесом. Из любопытства она пошла на встречу и узнала, что у него есть то, что, по его мнению, может быть секретным оружием. — Дай угадаю. Кэрол Верде? — Кейн сжала руки, чтобы не ударить кого-нибудь. — Эта сука уже однажды пыталась это сделать, так что можно подумать, что она чему-то научилась, потому что детектив О'Бранниган, черт возьми, уверена, что нет! Я хочу, чтобы Кэрол Верде была найдена и арестована за похищение. У нее никоим образом не было разрешения забирать моего ребенка из этой школы, и если вы позволите ей разыграть милую бабушку и выкрутиться из этого, я собираюсь привлечь каждого из вас к суду! — Кейн, успокойся на минутку, ладно? — Сказала Септ. — Воспитательница сказала, что у Верде есть какие-то судебные документы из Висконсина, поэтому она с радостью передала Ханну. — Где она, Септ? — Кейн было все равно, какие документы Кэрол показывала учителю. — Давайте все пойдем в участок, и я позову Ньюсома и О'Бранниган. Если они встретились, и он познакомил ее с Верде, то он должен знать, где она, — сказал Себастьян. — Иди и скажи Блекману, чтобы он надел наручники на этого учителя, и мы разберемся с ней в участке. Невидимая повязка на груди Кейн немного ослабла, так как, несмотря ни на что, она не думала, что Кэрол причинит Ханне боль. — Мы найдем ее и доставим домой в кратчайшие сроки, — сказала Септ. — Будем надеяться, потому что вам придется чертовски дорого заплатить, если на ней останется хоть царапина. — Неразумно угрожать физической расправой в комнате, полной сотрудников правоохранительных органов, — сказал Себастьян, но его улыбка противоречила предупреждению. — Я редко угрожаю тем, что не собираюсь выполнять, но в данном случае вам следует беспокоиться о той разъяренной женщине, которую я оставила дома. Гормоны Эммы еще не пришли в норму, и в том настроении, в котором она сейчас, она разделает тебя, не задумываясь. *** — Разве не будет весело снова вернуться на ферму к своим животным? — Спросила Кэрол, когда они с Ханной сидели в первом попавшемся кафе. — Все коровы и куры скучали по тебе. Они мне так сказали, — сказала она, пытаясь ослабить напряжение между ними. Кэрол говорила с тех пор, как они вышли из школы, но Ханна ни разу не подняла головы и не сказала ни слова. Было слишком поздно, чтобы успеть на самолет, так что ей придется скрыться из виду еще на один день. —Ты знаешь, что так будет лучше, потому что твои родители больше не хотят тебя видеть. Твоя мама просто хотела вернуть этого мальчика, а теперь у нее тоже есть новый ребенок, так что для тебя больше нет места. Я единственная, кто любит тебя. — Это неправда! Возьми свои слова обратно! — Ханна выкрикнула эти слова, и все вокруг уставились на них. — Я хочу домой... сейчас! — Ханна Мэри, — сказала она укоризненным шепотом. — Ты должна говорить потише, или знаешь, что произойдет. — Она подняла руку, и Ханна съежилась на своем стуле. По крайней мере, ребенок помнил что-то из их совместного времяпрепровождения. Шлепок рукой был хорошим средством обучения для такого не по годам развитого ребенка, как Ханна, у которой, казалось, была свободная воля, которая всегда вела ее в неправильном направлении. — Какие-то проблемы? — Девочка-подросток, которая продавала мороженое, подошла к ним, как только Ханна начала плакать. — С тобой все в порядке? — Она присела на корточки рядом с девочкой. — Я хочу к маме, — сказала Ханна между икотой и рыданиями. — Я не хочу идти с ней. Я хочу вернуться домой. — Прошу прощения. Отойди от нее. — Кэрол собрала свои вещи и встала, чтобы они могли уйти. — Мэм, я собираюсь отвести ее за прилавок и вымыть ей лицо. Пожалуйста, подождите здесь. — Ты не можешь этого сделать. — Кэрол потянулась к Ханне, но та обхватила девочку. Вырвать ее — значит устроить сцену. — Она моя внучка. Ты не имеешь права. — Пожалуйста, не заставляй меня с ней идти! — Кричала Ханна сквозь усиливающиеся слезы. — Я звоню в 911, — сказала женщина за соседним столиком, и Кэрол быстро повернулась к ней, проклиная себя за то, что просто не заперла их в своем гостиничном номере. — Отдай мне мою внучку, — сказала она, потянув Ханну за руку, и это движение заставило девочку взвыть, как от мучительной боли. — Ханна, да ладно тебе. Мы должны уйти. — Послушайте, — сказала девушка, взглянув на женщину, которая разговаривала по телефону. — Если вы действительно ее бабушка, и это просто истерика, я извинюсь, но я не могу позволить вам забрать ее. Кэрол устала быть милой. Всю свою жизнь она была милой, и все, что она получила — это слабого мужа и дочь-извращенку. Она отдернула руку и ударила девушку так сильно, как только могла, чтобы заставить ее отпустить Ханну. Она также попала Ханне в лицо, от силы своего удара. Это движение подтолкнуло молодого человека за прилавком подбежать к ним, так что у нее не было другого выбора, кроме как сбежать. Снаружи Кэрол услышала вой сирен, поэтому поспешила свернуть за первый попавшийся угол. Она оглянулась. Женщина, вызвавшая полицию, стояла на тротуаре и наблюдала за ней, словно отмечая каждый ее шаг. Она побежала так быстро, как только могла, вниз по боковой улице, сердито бормоча. — Тебе придется смириться с тем, что я — лучше для тебя, Ханна. Я единственная, кому не все равно. *** — Кейн, ты должна найти ее, но пообещай мне, что ничего не сделаешь моей матери ... пока, — сказала Эмма, когда Кейн помчалась в полицейский участок вместе с Хейденом. — Клянусь, если она скажет что-нибудь, что вызовет у Ханны кошмары или причинит ей боль, я убью ее сама. — Я буду держать тебя в курсе, но мы уже на месте, так что мне пора идти. Убедись, что твой отец останется с тобой. — Прежде чем она успела выйти из машины, к ней подбежала Септ. — Что!? — Кейн действительно не хотела кричать, но если что-то случилось с Ханной, она никогда не сможет снова встретиться с Эммой. — Я думаю, мы нашли ее. Ты не возражаешь, если я поеду с тобой? Лу довез их до кафе-мороженого в рекордно короткие сроки, и Кейн выскочила первой. Она замедлила шаг, когда увидела Ханну, сидящую на коленях у девушки в красном полосатом наряде. Ее дочь плакала, а девушка пыталась ее утешить, поэтому Кейн сделала глубокий вдох, прежде чем подойти. Она не хотела усугублять травму Ханны. — Привет, моя девочка Ханна, — сказала она, присаживаясь на корточки рядом с ними. Она хотела присоединиться к слезам Ханны, когда дочка подбежала к ней и обняла ее за шею так сильно, что она едва могла дышать. — Все в порядке, милая, все в порядке. Мы с Хейденом пришли за тобой. Пойдем домой, к твоей маме и младшему брату. — Кейн пришлось прикусить губу, когда она увидела красную отметину со зловещей царапиной на лице Ханны. — Ты не хочешь поздороваться с Хейденом? Он беспокоился о тебе. Хайден взял ее и поцеловал царапину на ее лице, и Ханна начала успокаиваться. — Спасибо. — Кейн протянула руку девушке. — Если это ты вызвала полицию, я у тебя в долгу. — Ваша дочь вела себя странно с того момента, как попала сюда, и та женщина, которая была с ней, казалась немного не в себе. Я пыталась помочь, но именно эта дама вызвала полицию. — Она указала на женщину, стоявшую неподалеку. — Что случилось с твоим лицом? — Кейн увидела красную отметину. — Эта сука дала мне пощечину, — сказала девушка, затем покачала головой. — Извините. — Поверь мне, она сука, так что не беспокойся. — Вы не против пойти с нами и дать полиции показания? Вы тоже, — сказала Септ, указывая на женщину. Чтобы всем было легче, Септ отвезла их всех обратно в дом Кейси, чтобы Эмма могла увидеть свою дочь. Когда мать и дочь воссоединились, было еще больше слез, поэтому они поднялись наверх, пока Септ допрашивала двух свидетелей. Прежде чем они вышли из дома, Мюриел вручила каждой женщине конверт, в котором был знак благодарности. Чеки на десять тысяч долларов каждой, дали бы им вескую причину оставаться добрыми людьми до конца своих дней. — Мы найдем ее, я обещаю, — сказала Септ, обнимая Кейн, прежде чем покинуть дом. — Возможно, я не буду заниматься этим делом, но обещаю, что мой отец сделает это. — Если вы хотите арестовать меня, валяйте, но я надеюсь, ради Кэрол, что он найдет ее раньше меня. Септ ничего не сказала, хотя их многолетней дружбы было достаточно, чтобы понять, что Кейн не шутила. Но прямо сейчас внимание Кейси было сосредоточено на ее семье. Ханна все еще немного плакала, когда вошла в спальню, и Кейн была рада видеть, что Хейден все еще с ней. Эмма сидела на кровати, обнимая и укачивая свою дочь и вытирая ей лицо, поэтому Кейн взяла Ханну на руки и обняла ее. — Она сказала, что ты больше не хочешь меня видеть, с тех пор, как у тебя появился Хейден и новый ребенок, поэтому мне придется жить с ней. — Слезы снова навернулись на глаза, и Кейн уставилась в потолок, чтобы сдержать дьявола, кричащего, чтобы пойти за извращенной сукой. — Я не хочу уходить. Пожалуйста, не заставляй меня. — Ханна, — сказала она, сидя с дочерью на коленях. — Ты знаешь, какими были три самых счастливых дня в моей жизни? — Нет. — Странный вопрос остановил ее истерический плач. — Это был день рождения Хейдена, день твоего рождения и вчерашний день, когда родился Билли. Все вы — наши дети, и мы все любим вас. Нет ни малейшего способа, чтобы я отпустила любого из вас. Твоя бабушка Кэрол солгала тебе. — Но она взрослая. — Это правда, но не все взрослые хорошие. Отныне мне все равно, кто говорит тебе что-то вроде «пойдем со мной», даже если он взрослый. Если ты знаешь, что это не то, чего ты хочешь, тогда нужно позвонить мне или маме. — Даже если я не хочу ничего есть? Кейн рассмеялась и почувствовала облегчение, когда Ханна присоединилась к ней. — Если это твоя мама, тогда эта сделка не сработает, но если это кто-то вроде бабушки Кэрол, тогда можно сказать «нет». — Она поцеловала Ханну в лоб, сдерживая собственные слезы и прижимая к себе дочь. — Ты должна своей подруге Люси новую игрушку за то, что она рассказала мне, кто тебя похитил. Ты ей действительно нравишься. — Правда? — Ханна просияла при этой мысли. — Да ладно тебе, Ханна. Пойдем, съедим немного торта. — Хейден повернулся, чтобы предложить сестре подвезти её, и Ханна с радостью забралась ему на спину. — Я думаю, это заставит нас чувствовать себя лучше. Когда дверь закрылась, Эмма взяла руку Кейн и поднесла ее к губам. — Мне жаль, детка, — сказала Эмма. — За что? Это я должна извиняться. Я хочу завернуть их в вату, чтобы они были в безопасности, а потом случается такое дерьмо, как это. — Это была не твоя вина. Моя мать ненормальная, но теперь, по крайней мере, она исчезнет из нашей жизни. Это единственная хорошая вещь, которую я могу придумать, чтобы быть счастливой во всей этой неразберихе. Кейн растянулась на кровати рядом с Эммой, чувствуя себя так, словно пробежала марафон. — Кэрол сказала Ханне, что она нам не нужна. —Это должно было бы шокировать меня, но это не так. У моей матери странное представление о мире и о том, как все должно быть, но я думаю, поскольку она моя мать, я не могу просить тебя убить ее. — Кейн знала, что Эмма была предельно серьезна. — Я могу попросить Мюрниэл сделать все, что в ее силах, чтобы законно держать ее подальше от нас и детей. Я больше никогда не хочу ее видеть. *** — Значит, с ней все в порядке? — Спросила Реми у Кейн, когда они закончили свою встречу в домашнем офисе. — Мать Эммы сильно над ней поработала, но сейчас с ней все в порядке. Септ оказала мне услугу, зайдя и сфотографировав царапину на ее лице и взяв у Ханны показания, так что у нас не должно возникнуть проблем, когда они найдут Кэрол. — Кейн провела большую часть дня наверху с Эммой и детьми, чтобы вернуть Ханне чувство безопасности, которого лишила Кэрол. — Ты хочешь, чтобы я отправила несколько человек на поиски? — Если бы мы пытались найти кого-то еще, я бы сказал «да». По моему мнению, ее нужно убить, но она мать Эммы. Я не потерплю этого на своей голове, и я бы не поступила так с Эммой. — Кейн вздохнула и изо всех сил постаралась не зевнуть. После последних двух дней и всего, что произошло, она устала. — Мы здесь, чтобы помочь, ты же знаешь. Мой отец очень любит Ханну, так что он, вероятно, позвонит тебе завтра, чтобы сказать то же самое. — Я ценю вас обоих, но я оставляю это дело Септ и Себастьяну. Как только все это уляжется, нам придется съездить в Билокси и снова запустить казино, но я надеюсь, там все в порядке. — Росс знает, что он нам понадобится, и он, как всегда, готов помочь, учитывая то, что произошло сегодня. Я видела его, и он, казалось, боялся возвращаться домой, так что, возможно, ты захочешь поговорить с ним. Кейн улыбнулась и покачала головой. — Я не настолько страшная, не так ли? — Они обе рассмеялись, что рассеяло уныние, которое угнетало ее весь день. — Ты знаешь, как сильно я скучаю по своему отцу. Дело не только в советах, которыми он всегда был рад поделиться, когда я спрашивала, но и просто в разговорах, которые мы вели. Отец был большим любителем чтения, поэтому мы почти каждый день сидели на улице и выпивали вместе, и он рассказывал мне обо всем. — У моего отца то же самое. Учитывая, насколько мы близки, я не уверена, насколько хорошо переживу его потерю. —По правде говоря, ты этого не делаешь. Во всяком случае, не совсем. Именно количество дней, прошедших после этой потери, притупляет эту боль, но она всегда есть. — Кейн встала и налила два бокала. Она протянула один Реми и села рядом с ней. — Мои отношения с Россом заставили меня в некотором смысле больше скучать по отцу, но, с другой стороны, помогли мне почувствовать себя лучше. Он сильно отличается от Далтона Кейси, но у них есть одна общая черта. Они оба любят своих детей, и в нашем случае это означает, что он любит моих детей так же, как и Эмму. — Тогда, когда он вернется, тебе нужно напомнить ему, что ты так думаешь. Он хороший человек, и мне нравится с ним работать. — Будет сделано. А теперь убирайся отсюда, раз уж он упомянул, что готовит для тебя кое-что, не имеющее никакого отношения к бизнесу. — Кейн хлопнула Реми по спине и встала. Они поднялись наверх и обнаружили, что Даллас воркует над ребенком, а Эмма наблюдает. — Готова идти, дорогая? — Улыбка на лице Реми ясно показала, как она относится к Даллас. — Как только мы сможем приехать, я бы хотела ещё посидеть с ребенком, — сказала Даллас, передавая Билли Кейн. — И позвони мне, если тебе что-нибудь понадобится. Реми держала Даллас за руку, пока спускалась по лестнице, и помогла ей сесть в машину, горя желанием начать их вечер. — Куда ты хочешь пойти? — Спросила Даллас. — Как насчёт поужинать в каком-нибудь романтическом месте? Они поцеловались, когда Саймон выезжала из ворот. — Нам обязательно куда-то идти? Я с нетерпением ждала выходного, чтобы побыть только с тобой. — Спросила Даллас. Дом был так близко, что, как только у них появятся дети, им не придется далеко ехать, чтобы поиграть с детьми Кейси. — Одно дело, и тогда я в твоем распоряжении. — Они вышли, и Реми подмигнула Саймон, зная, что та уйдет, как только они окажутся внутри. — Росс сказал что-то о некоторых образцах, которые оставил в ванной комнате. С ними нужно определиться, поскольку они готовы приступить к работе утром. Они поднялись по лестнице, и Даллас посмотрела в большую хозяйскую спальню. Дверь была открыта, и было легко разглядеть отблеск свечей, поэтому Реми подхватила ее на руки и пронесла остаток пути. Несколько дюжин свечей освещали матрас в центре комнаты, а также корзину с едой и ведерко с шампанским. — Что все это значит? — Даллас поднесла руки к лицу с явным выражением восторга. — Я уже говорила тебе раньше, что мне понравился этот дом, потому что он хранит для меня много хороших воспоминаний о том времени, когда я была ребенком. Наша семья проводила здесь много время, так что я увидела в этом хорошее предзнаменование, — сказала она, когда Даллас подошла к окнам, выходящим на большой двор. Когда Даллас отвернулась от окна, она ахнула. Реми стояла на одном колене. —Хорошее предзнаменование, что однажды наши дети будут играть здесь с друзьями и кузенами, которые всегда будут частью их жизни и помогут им построить наш бизнес, — сказала Реми. — Я хочу этого больше всего на свете. — Даллас, возможно, ты начинала не с самого лучшего места, но я люблю тебя за то, что ты сильная женщина, которая преодолела все эти препятствия. В моих глазах ты не просто красива, но и совершенна в том, как заботишься и защищаешь тех, кого любишь. — Реми полезла в карман и достала коробочку, в которой был символ её любви. — Для меня не будет другой женщины до конца моих дней, потому что я нашла ту, которая является другой половиной моей души. Даллас Монтгомери, ты выйдешь за меня замуж? — Реми открыла коробочку и достала кольцо. — Да, — сказала Даллас, подбегая и бросаясь на Реми с такой силой, что чуть не опрокинула ее на спину. — Ты уверена? Потому что, как только ты наденешь это кольцо, я никогда тебя не отпущу. — Я никогда ни в чем не была так уверена, и у меня есть список дел длиной в милю, когда дело доходит до жизни, которую я хочу с тобой. Реми надела кольцо на палец Даллас, и закрыв глаза, поцеловала костяшки её пальцев. Если бы Даллас сказал «нет», было бы нелегко оправиться. Однако смех любимой заставил Реми забыть о любых мыслях. — Я бы прожила свою жизнь заново миллион раз, если бы всегда оказывалась здесь, с тобой. — Даллас посмотрела на свою руку и улыбнулась, изучая кольцо. Реми была одержима этим в течение нескольких месяцев. С помощью своей матери Марианны она наконец выбрала бриллиант квадратной огранки, оправленный в платиновое кольцо. Реми встала и расстегнула юбку Даллас, позволив ей упасть на пол. Белое кружевное нижнее белье вызывало у нее желание поспешить. Казалось, это было так давно, но сегодня вечером она хотела, чтобы все было идеально. Даллас раздвинула ноги, как только они вместе приземлились на кровать, а Реми оказалась сверху. Ощущение того, как Даллас впивается ногтями ей в спину, лишило решимости действовать медленно. Не двигаясь слишком сильно, она протянула руку и скользнула рукой между ног Даллас, обнаружив ее влажной, а ее клитор таким же твердым, как камень в ее кольце. Когда она ущипнула клитор, Даллас сильно вонзила ногти и застонала. — Боже, я так скучала по тебе, — сказала Даллас, поднимая голову и нежно покусывая ее шею. — Но сегодня вечером ты не будешь сводить меня с ума. Реми двигала пальцами вверх и вниз, и Даллас укусила ее сильнее. Она оттолкнула Реми и перекатилась вместе с ней, так что теперь она была сверху. — Сначала я хочу сделать кое-что от тебя. — Все, что ты захочешь. — Ты уверена, потому что у меня есть кое-что на уме. — Даллас пососала мочку ее уха. — Как хочешь, дорогая, но помни, что я должна пережить эту ночь, если хочешь, чтобы я пошла к алтарю, — сказала Реми и рассмеялась. — Тогда сдавайся, — сказала Даллас, когда она спустилась по ее телу и встала на колени. — Я твоя, — сказала она в ту же секунду, как Даллас прикоснулась к ней губами. Ей потребовался весь ее контроль, чтобы не кончить, как только Даллас провела языком по ее клитору. Запустив одну руку в её волосы, а другой сжимая простыни, Реми стиснула зубы. — Я не хочу, чтобы ты сдерживалась, — сказала Даллас, прежде чем вернуться к тому, что она делала. Реми не могла отказать в просьбе, поэтому позволила своим ногам раздвинуться и позволила приливу оргазма захлестнуть ее, вжимая пятки в матрас. Это было слишком быстро, но дало ей возможность прикоснуться к Даллас, пока она переводила дыхание. Она хотела попробовать на вкус, но Даллас удержала ее на месте. — Прямо сейчас мне нужно, чтобы ты любила меня. Реми выдержала ее взгляд и переместила руку между ног Даллас. Любимая продержалась не намного дольше, чем она, и Реми рассмеялась, обнимая ее потом. — Что смешного? — Если помолвка превращает любовь к тебе в гонку, нам, возможно, придется поторопиться со свадьбой. — О, нет, — сказала Даллас и ущипнула ее за бок. — До сих пор ты дарила мне сказку, и я хочу красивую свадьбу. — Я редко экономлю на чем-то, тем более на том, что делает тебя счастливой. *** — Тогда где он? — Спросила Кейн, когда Кейтлин и Мюриел объяснили, что Нунцио и Сантино исчезли как из Нью-Йорка, так и из Нового Орлеана. — Подумайте о том, что может произойти, если мы проигнорируем это. Мюриел кивнула и посмотрела на Кейтлин. — У нас есть надежный человек, который следит за обоими местами. Я согласна, что на этот раз мы не можем так просто все оставить, потому что Нунцио что-то замышляет. Мы будем продолжать поиски, пока не соберем все фрагменты. — Удалось найти, где Сантино был в ту ночь, когда ты его видела? — Ни одно из имен в договорах аренды не вызвало подозрений после того, как мы их проверили, но я не хочу рисковать. — Что насчет Гектора? Мюриел улыбнулась, задаваясь вопросом, спал ли когда-нибудь мозг Кейн по-настоящему. Разработка стратегии, которая постоянно происходила в голове сестры, казалась почти второй натурой, и это впечатляло. По мнению Мюриел, единственное, что могло подвести Кейн — это смерть, но не раньше, чем она сделает все необходимое, чтобы сохранить свою семью в безопасности для следующего поколения, и Хейден действительно будет готов к этому. — Он вернулся, и судя по тому, что мы слышали, у него проблемы. Марисоль подружилась с Николетт, а у Гектора проблемы с поставками, — сказала Кейтлин. — В конспиративных квартирах, которые были атакованы, было много его запасов, и ему придется начать войну, чтобы вернуть свою точку опоры. — Уже поздно, так что собирайтесь. Завтра нам придется встретиться с Рэймоном и Реми, а также с остальными, чтобы убедиться, что война Гектора не предпримет никаких выстрелов в нашу сторону. — Кейн улыбнулась и указала на дверь. — Идите домой. Все эти сверхурочные обходятся мне в целое состояние. Они рассмеялись. Несмотря на все, что происходило в голове Кейн, Эмма и дети действительно были самыми важными сейчас. Мюриел думала об этом, направляясь в свой тихий дом. Ночью, она больше всего ощущала одиночество в своей жизни. Она оставила свою машину на подъездной дорожке и вошла, чтобы найти свою экономку. — Что-нибудь не так? — У вас посетитель, поэтому я подумала, что было бы не очень хорошей идеей оставлять ее одну. — Женщина указала на кабинет. — Если вы голодны, я оставила ужин в духовке. Мюриел стояла там, пока не закрылась задняя дверь. Кто бы ни ждал, он явно не представлял угрозы. Она открыла двери в кабинет и обнаружила Кристен за маленьким письменным столом с несколькими открытыми книгами. Домашнее задание, догадалась она. — Ты можешь поесть одна или пригласить меня на ужин. И в зависимости от того, насколько хороша еда, твой вечер может быть многообещающим. — Кристен встала и оседлала ее колени, запустив пальцы в волосы Мюриел. Она мгновенно затвердела от этого прикосновения. Прошло так много времени с тех пор, как Мюриел даже думала о сексе. — И я заглянула в духовку, так что там ничего не осталось. Мюриел откинула голову назад и положила руки на бедра Кристен. Страсть в их поцелуе заставила все возражения в ее голове исчезнуть, и она переместила руки вверх, к нижней части грудей Кристен. — Ты уверена, что хочешь пойти куда-нибудь? — Я знала, что ты не из камня, но десять лет между нами, кажется, проникают сюда всякий раз, когда ты видишь меня, — сказала она, постукивая Мюриел по голове, как будто могла прочитать её мысли. — Теперь ты знаешь, что время относительно. Мюриел наблюдала за Кристен, когда та опустила руку себе под юбку. Мюриел видела ее влажные пальцы, и от этого зрелища ей захотелось большего. — Ты уверена? — Что я хочу пойти с тобой на ужин? Да, я умираю с голоду. — Кристен встала и протянула руку. — Готова? — Ты хочешь пойти прямо сейчас? — Клитор Мюриел был таким твердым и готовым, что выйти из дома было бы проблемой. — Детка, — сказала Кристен, наклоняясь и проводя рукой от колена Мюриел к ее промежности, — мы иднем куда-нибудь, так что давай, поднимайся. — Мы можем заказать домой. — Я хочу, чтобы ты посидела в людном месте и забыла о двух вещах. — Мюриел глубоко вздохнула, когда Кристен взяла ее за руку. — Что? — Спросила она, и ее голос зазвучал на две октавы выше. — Сегодня вечером я хочу, чтобы ты подумала, что я сижу здесь, представляя нас вместе, и о том, как я жажду твоих прикосновений. Я знаю, чего я хочу, и, что я делаю. — Кристен провела рукой под короткой юбкой, чтобы показать ей, что ничто не мешает ей прикоснуться к ней. — Я также хочу, чтобы ты забыла, кто мы такие. Кристен была такой мокрой, что Мюриел с трудом понимала, что она имела в виду. — О чем ты? — Ты, Мюриел Кейси, сестра и адвокат Кейн Кейси. Я, Кристен Монтгомери, будущая невестка Реми Джатибон. По отдельности мы связаны со своими семьями, но когда мы вместе, то у нас будет все по другому. Час спустя они сидели в ресторане Винсента. Это было упражнение в терпении, но Мюриел знала игру Кристен. — Мюриел. — Человек, который произнес ее имя, значительно охладил желание. — Агент Филлипс, — сказала она, глядя направо, чтобы увидеть свою бывшую любовницу. — Спасибо вам за помощь, которую вы оказали в поисках Ханны. — Как у тебя дела? — Шелби выглядела изможденной и измученной. — Я в порядке, спасибо, что спросила, но если это все, то не могла бы ты нас оставить? — Мне жаль, что я делаю это, Мюриел, но ты не отвечаешь на мои звонки. То, что я сделала, было неправильно, и я знаю, что пути назад нет, но, пожалуйста, знай, что я сожалею о том, что причинила тебе боль. Мюриел посмотрела на Шелби, но ничего не почувствовала, поэтому решила, что пришло время расстаться навсегда. — Спасибо, что сказал это, но, как я уже сказала, мы заняты. Шелби кивнула, и Мюриел увидела, как Кристен долго смотрела на дверь после того, как Шелби вышла. — Иди за ней и поговори. Я обещаю, что буду ждать тебя здесь. Шелби была прямо за дверью, ее голова была запрокинута, как будто она изучала ночное небо. — Если это поможет, я понимаю, что ты сделала и почему, но ты также должна была понять, что пути назад не будет, как только я узнаю. — Я была идиоткой. Моя работа была важнее моего сердца. Ты никогда мне не поверишь, но я люблю тебя. В тебе я нашла то, чего, как я думала, не существовало, и по своему собственному выбору или страху, я потеряла это. — Шелби, я прощаю тебя. Мы не можем идти против своей природы, как бы мы ни старались и какой бы заманчивой ни была награда. Ты хороша в своей работе, потому что вкладываешь в нее всю себя, а я хорошая Кейси, потому что я верна себе. Ни одна из этих вещей не может выжить и процветать вместе с другой. — Может быть, тогда ты нашла свой ответ, и она ждет внутри. — Может быть… Я бы пожелала тебе удачи, Шелби, хотя это было бы неразумно для моей семьи. Но я очень надеюсь, что ты найдешь кого-то, кто будет обнимать тебя, пока твое сердце заживет. Хоть раз подумай о себе и о том, что заставит тебя чувствовать себя лучше. — Спасибо, — тихо сказала Шелби, ее глаза блестели от непролитых слез. — И я действительно сожалею, ты не заслужила такого предательства. Я только хочу, чтобы ты была счастлива, ты этого заслуживаешь. Подъехало такси Шелби, и она помахала рукой, прежде чем дать чаевые парковщику и уехать. — Я попросила завернуть еду, чтобы мы могли уйти, — сказала Кристен, когда Мюриел вернулась. — Мне очень жаль. — Ночь еще не закончилась, детка, но, возможно, следующей частью должен быть «цыпленок Винсента на диване» и старый фильм? — Как ты стала такой понимающей? — Спросила Мюриел, когда официант принес пакет с едой. — Моя сестра многому научила меня, но самое главное, то, что все, чего ты хочешь для своего будущего, не может быть построено на обломках прошлого. Вы должны смести его, чтобы заложить новый фундамент. Эта женщина была твоим прошлым, и при свете дня, может быть завтра, или послезавтра, ты увидишь проблеск будущего. — Кристен взяла ее за руку и улыбнулась. — На этот раз, тебе не нужно беспокоиться о надежности того, что что хочешь построить. — Я начинаю видеть это даже в темноте. *** Фредди окунул палец в горсть наркоты и провел по деснам. Последние несколько дней это был единственный способ прогнать скуку, но с него было достаточно. Нунцио и старик бросили его здесь, как какого-то гребаного лакея. — К черту все это, — сказал он, направляясь в ванную и включая душ. Его кайф был вызван потребностью быть среди людей, даже если это было в баре. Приведя себя в порядок, он оделся и направился к выходу с ключами и пропуском, которые Нунцио оставил у двери. Было поздно, и все, что он смог найти открытым — это бар в «Пикант». Он улыбнулся, когда увидел, что все женщины сидят в одиночестве. Может быть, трахнуть кого-нибудь было бы достаточной мотивацией, чтобы закончить собирать все это дерьмо, ожидающее его в квартире. Он не мог избавиться от мысли, что Нунцио действительно поделится с ним этим, поскольку гора белого порошка была там из-за него. Этот ублюдок в конце концов проявит немного благодарности и уважения. — Пиво и рюмку водки, — сказал он бармену. Он оглядел комнату, и ни одна из женщин, на которых он смотрел, не казалась слишком заинтересованной, так как у них было обычное выражение отвращения, когда он оглядывал их с ног до головы, поэтому он сосредоточился на красавице, сидящей рядом с ним. — Могу я предложить тебе что-нибудь?— Спросил он, и женщина повернула к нему свой барный стул. — Черт, — подумал он, увидев шрам, пересекающий симпатичное лицо. — Тебя это беспокоит? — Спросила она, обводя шрам указательным пальцем. — Не-а, — солгал он, полагая, что всегда может трахаться с закрытыми глазами. —Я просто хочу угостить тебя выпивкой. Ты новенькая в городе или просто в гостях? — Я новый ординатор, но мне нужно было выпить перед сном. Ты потратил все свои деньги на этот костюм? — Откуда ты знаешь, что это новый костюм? — Ты забыл расстегнуть одну из дорогих пуговиц, — сказала она, протягивая руку и снимая наклейку с нижней пуговицы, и ее акцент заинтриговал его. — Нестандартно, но мило. — Она провела пальцами по лацкану и вернулась к своему напитку. — Я работаю на Нунцио Луку, так что деньги не проблема. — Он опрокинул рюмку и слегка закашлялся, когда она обожгла ему горло. Николетт уже собиралась уйти, чтобы убраться подальше от этого неудачника, но имя, которое он упомянул, показалось ей знакомым. — Сделай моему другу еще один напиток, а я сейчас вернусь. — Она встала и положила руку ему на грудь. — Обещай, что ты не убежишь. — Я буду здесь, красавица. В ванной, проверив, одна ли она, Николетт позвонила домой и улыбнулась, когда ответила Люси. — Напомни мне еще раз, кто такой Нунцио Лука. — Он дилер, пытающийся восстановить то, что было у его отца до того, как его убили, насколько я понимаю, — сказала Люси, не утруждая себя светской беседой. — По сравнению с Гектором, он маленький и не стоит тратить на него время. — А как насчет... — Она начала задавать вопрос, но линия оборвалась. — Ты всегда была дурой, не так ли? Николетт вернулась, радуясь, что этот идиот последовал указаниям, поэтому она улыбнулась ему и предпочла сесть рядом с ним. — Так ты действительно работаешь на Луку? — Спросила она, положив руку ему на ногу. — Я слышала, что он плохой человек, но это звучит так захватывающе. — Он не так уж плох, но, как и любой босс, может быть мудаком. Я как бы его правая рука, так что очень скоро я стану здесь большим человеком. По крайней мере, парень с кучей наличных, который может купить тебе хорошее дерьмо. Судя по его виду и глазам, он был под кайфом, и, вероятно, не от пива и водки. — Неужели? Он действительно продает наркотики? — Она прошептала ему на ухо, когда ее рука поднялась выше. — Я всегда хотела трахнуться с кем-нибудь подобным. — Тогда трахни меня вместо него, — сказал он и засмеялся, положив свою руку на ее, как будто убедиться, что она не исчезнет. — Я продаю наркотики для него, и мы собираемся совершить убийство. Черт, это было так просто, что она подумала, что это может быть подстава. — Ты уверен, что тебе стоит говорить об этом? — Кому ты собираешься рассказать? — Сказал Фредди и рассмеялся, выпивая вторую порцию. — Я рад, что ненадолго выбрался из этой гребаной комнаты, потому что ты была прямо здесь, ожидая меня. Ее поражало, что кто-то настолько глупый может функционировать на ежедневной основе. О чем думал Нунцио Лука, имея в штате такого человека? — В какой комнате? — Этого я не могу тебе сказать. — Он потряс пальцем перед ее лицом, его зрачки были так расширены, что она подумала, ясно ли он ее видит. — Нунцио убил бы меня за это. Кстати, как тебя зовут? — Я Ник, и я хорошо умею хранить секреты, — сказала она, снова двигая рукой, пока не накрыла его промежность. — Если мы вернемся к тебе домой, я покажу тебе, как сильно я хочу трахнуться с кем-то, кто не является хорошим парнем. — Мы можем поехать к тебе домой. Я не могу отвести тебя к себе. —Он взял ее руку и провел ею по своему твердеющему члену, закрыв глаза. — Нет, если только ты не хочешь познакомиться с моим мужем. — Она вырвалась из его объятий и встала. — Может быть, в другой раз. — Подожди. — Он провел руками по голове, взъерошив волосы до такой степени, что они стояли дыбом на его голове. — Хорошо, но если ты кому-нибудь расскажешь, я тебя убью. Понимаешь? — Совершенно верно. Черт, я даже не знаю твоего имени, — сказала она, слегка покачав головой, когда ее люди начали следовать за ними. — Значит, ты выиграл по-крупному, да? — Очень большой кусок. Это все был я, и я принес это мистеру Луке, вот почему так быстро поднялся по этой лестнице. Год назад я продавал травку на углу, а теперь сижу на большой куче дерьма и жду, когда смогу разбогатеть. — Тогда тебе нужно сказать мне свое имя, чтобы я промокла, думая о сегодняшнем вечере. — Фредди, детка, и ты сегодня сильно промокнешь, когда я позабочусь о тебе. — Фредди внезапно остановился, когда увидел, что фасад заведения кишит полицейскими. — Черт возьми, нет, — сказал он, держась за нее, чтобы не упасть. —Я гребаный мертвец. *** Кейтлин стояла в тени казино Harrah's, напротив здания, где жила Реми, и наблюдала за полицейскими. После тщательных поисков это должна была быть предпоследняя квартира, в которую они заглядывали, но оно того стоило. Квартира двумя этажами ниже дома Саймон и Джуно была полна наркотиков, и у многих из них на пакетах были пометки Гектора. — Значит, Септ вовремя перебросила туда кавалерию? — Спросила Кейн по телефону. — Судя по всему, кавалерия и морская пехота. Место кишит полицейскими, так что, надеюсь, Реми дома, чтобы не дать им проявить творческий подход. — Я позвонил ей, так что это не проблема. — Кейтлин услышала, как кто-то вошел и что-то сказал. — Подожди, — сказала Кейн, поскольку она, очевидно, слушала. —Когда? — В чем дело? — Меррик сказала, что только что сработала сигнализация на складе в Дестреане. Кто-то вломился в него. — Ты хочешь, чтобы я поехала? — Спросила она, начиная свой двухквартальный путь обратно к машине. — Я хочу, чтобы ты вернулась сюда, но позвони и забери Финли, прежде чем приедешь сюда. Нам нужно поговорить. — Кейн, ты уверена? —Она ускорила шаги, но не побежала, когда вокруг было так много полицейских. Бежать в подобных ситуациях было все равно что кричать, что ты в чем-то виноват. — Это место полно инвентаря. — Мы поговорим об этом, когда ты вернешься, но пока будь осторожна с Финли. В конце концов, она будет свободна приходить и уходить, когда ей заблагорассудится, но я бы хотела, чтобы история с Антаковым немного утихла. — Кейн повесила трубку и взглянула на Меррик. — Это был самый короткий отпуск в моей жизни. — Мы знали, что это может произойти. Ты можешь планировать все, но кто-то все равно будет обвинять тебя в чем-то. — Меррик села и потерла голову. — Ты хорошо себя чувствуешь? — Спросила Кейн, обходя стол, чтобы присоединиться к ней. — Я не хочу, чтобы ты доводила себя до боли. — У меня иногда болит голова, но я привыкаю к этому, так что это не беспокоит меня так сильно, как раньше. Надеюсь, доктор прав, и в конце концов они совсем исчезнут. Меррик, казалось, действительно возвращала себе видимость здоровья, которая была у нее до того, как все это случилось. Физиотерапевт по-прежнему приходила три раза в неделю, чтобы поработать с ней, поэтому ее движения выглядели более плавными и не такими напряженными и сосредоточенными, какими они были сначала. — Когда это становится слишком, не бойся мне сказать. — Я так и сделаю, так что брось это, босс. — Меррик похлопала ее по руке, как похлопала бы маленького ребенка, нуждающегося в утешении. — Я слишком усердно боролась, чтобы вернуться сюда, чтобы сейчас притормозить. Так ты хочешь, чтобы я пошла на склад и посмотрела, что там происходит? — Не сегодня. Как я уже сказала Кейтлин, дай мне сначала поговорить с Финли. — Кейтлин будет волноваться из-за всей той выпивки, которую полиция может вывезти, если мы будем ждать и не контролировать ситуацию. — Позволь мне беспокоиться об этом. Мне нужно, чтобы ты нашла все, что сможешь, о родителях подруги Ханны, Люси. Что-то странное во всем этом есть, и от этого у меня немного гудит в голове. Я бы предпочла быть уверенной, что это просто неудачный развод и ничего больше. — У тебя есть имена? — Из того, что мне рассказала Эмма, это Дрю и Тейлор Кеннисон. Он работает в нефтяной промышленности, но я не уверена насчет нее. — Звук разговора Кейтлин и Финли заставил Кейн встать и открыть дверь. — Возможно, я становлюсь параноиком из-за недостатка сна в последнее время, но проверь это. Финли обняла ее, когда она вошла, а затем подошла, чтобы пожать руку и представиться Меррик. Как только с тонкостями было покончено, Кейтлин попросила уделить ей несколько минут, прежде чем сесть рядом с Финли. — Ты хочешь, чтобы я договорилась о чем-нибудь с Деларозой? — Спросила Кейтлин. — Наши контакты сообщили тебе, нашли ли они того, кто был внутри, кроме Сантино? — Пока нет, и я сомневаюсь, что мы узнаем это сейчас. Я продолжу проверять и сделаю несколько звонков завтра. Кейтлин и Меррик направились к выходу, и Финли сразу перешла к делу. — Ты думала о том, о чем мы говорили раньше? —Ты уверена? Любовь к тому, что ты делаешь, не меняется в одночасье, что бы ни случилось. — То, чего хотела Финли, было бы равносильно тому, чтобы Кейн оставила семейный бизнес и стала агентом ФБР. Не невозможно, но крайне маловероятно. — Если ты будешь работать на меня и федералы узнают об этом, это поставит тебя в затруднительное положение и закроет перед тобой множество дверей. Такие двери, ради открытия которых ты чертовски усердно работала. Несмотря ни на что, я не хочу, чтобы ты сожалела о чем-то, потому что ты не продумала это до конца. — Я ловила извращенцев, Кейн, и это будет продолжаться со мной или без меня. Этот случай с Эбигейл и семьей, в которую она попала после замужества, что-то изменил во мне. С юных лет я хотела заниматься чем-то, что шло бы вразрез с тем потоком Кейси, который течет через наши семьи, но ты и остальные члены семьи никогда не пытались переубедить меня. За все эти годы я думала только об одном, и это то, чего я хотела. — Финли сидела, зажав руки между ног. — Я никогда не думала ни о чем другом, пока не оказалась единственной, кто стоял между людьми с оружием в гостиничном номере в Нью-Йорке, и группой невинных девушек. Выбор, сделанный Николой Итон, стоил Эбигейл и ее детям всего. Я устала так поступать со своей семьей. Ты можешь отрицать это, чтобы заставить меня чувствовать себя лучше, но мы обе знаем, что это холодная правда. — Ты говорила со своими родителями обо всем этом? Не уходи с работы, которая по необходимости лишает семейных отношений, на другую работу, которая может поставить Эбигейл и этих детей в одно и то же положение, в котором они были, по множеству других причин. Руки Финли становились все белее от напряжения. — Так ты мне откажешь? — Напряженно спросила Финли. — И да, я поговорила со своими родителями. Мой отец работал на ФБР, но моя мать — лучший человек в мире, с которым можно поговорить об этом, потому что, как и ты, она выросла здесь. Она точно знала, о чем я спрашиваю и, что более важно, почему я спрашиваю. — Я уже знала это, потому что разговаривала с тетей Дафной, — сказала Кейн и улыбнулась, чтобы успокоить Финли. — Тебе нужно перестать думать, что твоя семья пожертвовала всем. Иногда все в твоей жизни направлено на то, чтобы заставить твоих детей улыбаться, и ты готовишься узнать, на что ты готов пойти ради счастья своей семьи. — Значит, у меня есть работа? — Я потеряла особенного для меня парня по глупой причине, и я никогда не заменяла его. Теперь судьба объяснила мне почему. Брайс был моим ИТ-специалистом, и он погиб от рук того, кто пытался доказать мне то, что его можно убить даже при моей защите. Не самая лучшая поддержка для работы, но я думаю, что это лучшее место для тебя, чтобы начать. — Я могу сделать больше, чем это. Давай же. Я опытный агент. — Давай начнем с того, что ты откроешь свой бизнес, законный и вдали от меня. Не стесняйся браться за другую работу, как это делает Мюриел, но работа на меня означает, что тебе придется сменить сторону. У меня есть своя маленькая команда, которая ничего так не хочет, как найти единственный разговор, движение или ошибку, которые они могут использовать против меня. — Не волнуйся, кузина. Мне придется много работать, чтобы идти в ногу со всеми новыми технологиями, которые они будут использовать, но у меня есть идея, что они придумали, чтобы не спускать с вас глаз и ушей. — Тогда оборудуй этот офис, и я попрошу банк позвонить вам по поводу счета для него. Мы договоримся, что ты будешь нашим специалистом по разведке и безопасности. Это заставит меня чувствовать себя лучше оттого, что ты прикрываешь мою спину. — Есть что-нибудь ещё, с чего ты хочешь, чтобы я начала, помимо парней снаружи? — Место, где мы встретились с Антаковыми, было взломано, поэтому я хочу, чтобы ты проверила его. Не ходи только одна. На самом деле, возьми с собой своего брата, и еще нескольких парней. Если это как-то связано с той встречей, немедленно позвони мне, чтобы я могла воздвигнуть стену между твоей семьей и идиотами, которые, возможно, хотят отомстить. — Можно мне взять там бутылку вина? — Если ты сможешь найти ее, тогда вперед, — сказала Кейн и рассмеялась. *** Небо снаружи было фиолетовым, и Кейн заметила фургон под уличным фонарем. Она ходила по комнате с ребенком, хотя маленький мальчик спал, как и Эмма. — Как ты думаешь, что они там делают, а? — Спросила она у младенца. — Они наверное думают, что я должна красться по ночам и сосать кровь людей по всему городу, но все, что я делаю, это составляю компанию моему маленькому мальчику. Билли несколько раз моргнул и схватил ее за палец, когда она коснулась его руки. — Ты смотришь на этого ребенка с небес, Билли? — Кейн сказала это брату, потому что все еще скучает по нему. Билли всегда был рядом, чтобы прикрыть ее. — Если этот парень хоть немного похож на тебя, я поседею задолго до того, как мне исполнится пятьдесят. — Малыш зевнул, и она села с ним на кровать. — Если ты будешь держать его так всю ночь, он подумает, что в колыбели муравьи, — сказала Эмма, не поднимая головы. — Как он вообще собирается изучать историю семьи, если он заперт там? — Спросила Кейн и вздохнула от полного удовлетворения, когда он снова зевнул. — Это будет гораздо более захватывающая история, чем те, которые его будут учить в школе. — Верно, но у нас есть целая жизнь на это. На сейчас, отпусти его и подойди сюда, и расскажи мне несколько историй. Кейн обняла Эмму и рассказала ей обо всем, что происходило. — Они еще не нашли ее? — Эмма спросила о своей матери. — Она домохозяйка из Висконсина, не совсем скрытная, поэтому я шокирован, что она ускользнула от тебя и полиции. — Она, вероятно, побежала к Ньюсому, и он где-то ее спрятал. Он будет держать ее в секрете, пока не найдет способ выбраться из дерьмовой ямы, в которую сам себя загнал. — Кейн поцеловала Эмму в макушку и попыталась не думать о том, сколько времени пройдет, прежде чем они вернутся к близости. Она скучала по этой части их отношений. — Мы найдем ее, не волнуйся, и на этот раз я получу удовольствие, позвонив в полицию. — А как насчет остального? — Я вовсе не друг Гектора, но собираюсь позвонить ему завтра и пригласить его на кофе. То, что копы конфисковали сегодня вечером, принадлежало ему, и я уверена, что Нунцио украл это. — Какое это имеет отношение к тому, чтобы выпить с ним кофе? — Спросила Эмма. — Когда у вас слишком много фронтов, на которых нужно сражаться, лучше всего сделать все, что в ваших силах, используя кого-то другого. Нунцио может стать для нас проблемой, поэтому я собираюсь рассказать Гектору, кто именно украл его наркотики. — Она чувствовала ровное дыхание Эммы у своего плеча, поэтому закрыла глаза и сосредоточилась на звуке. — Я полагаю, что если Нунцио окажется мертвым, это будет беспроигрышная ситуация. Мне все равно, кто это сделает. *** Мюриел схватилась за телефон, недостаточно скоординировано, чтобы не уронить его на пол, и не разбудив Кристен. Накануне вечером они вернулись к ней домой и посмотрели старый фильм с Одри Хепберн, который нашла Кристен, а затем отправились спать. Игривость, которую они разделяли до того, как вышли на улицу и столкнулись с Шелби, исчезла, но они провели остаток ночи разговаривая, и наконец заснули, обнимая друг друга, как в каком-нибудь любовном романе. — Привет, — сказала она, прищурившись, чтобы посмотреть на время. — Мюриел, я тебя разбудил? — Мужской голос был громким, и ей пришлось подумать с минуту, прежде чем она поняла, кто это был. — Кейн сказала, что ты никогда не спишь. — Колин, если здесь сейчас половина шестого, то там, где ты находишься, только четыре утра. Не можешь уснуть? — Я в городе, и мне нужно увидеть тебя и Кейн. Она села и потерла лицо, зная, что если он не может подождать до приличного часа, то что-то случилось. — Ты не имеешь в виду сейчас встретиться? — Нет. Мне нужно кое-что сделать примерно до двух. После дерьма перед свадьбой Кейн я не хотел ничего делать, прежде чем не поговорю с ней. Его объяснение было таким же туманным, как и ее голова в данный момент. — Дай мне свой номер, и я позвоню тебе, как только приеду к Кейн. — Она записала информацию и вздохнула. — Ты уверен, что с тобой все в порядке? — У меня происходит кое-какое дерьмо, но на самом деле, это поправимо. Извини, что разбудил тебя, — сказал он, и линия оборвалась. — Что, черт возьми, это было? — Спросила Мюриел, откидываясь на спину, и ей было бы все равно, в чем проблема, когда Кристен положила голову ей на плечо и придавила ее ногой. — Сегодня давай попробуем это снова, без телефона и одежды, хорошо? — Я сожалею обо всем, что произошло вчера. Нам следовало остаться дома и заказать пиццу. Кристен положила руку на живот и начала массировать его маленькими круговыми движениями. — Есть вещи, о которых тебе следует беспокоиться, и все это дерьмо не входит в их число. Хотя, может быть, мне стоит беспокоиться, что она все еще неравнодушна к тебе. — Шелби знает так же хорошо, как и я, что между нами ничего больше нет. — Мюриел улыбнулась, когда Кристен легла на нее сверху. — Так когда ты заканчиваешь колледж? — Этот вопрос должен был заставить ее съежиться, но это было трудно сделать, когда Кристен прикусила ее подбородок. — Еще два семестра, и тогда я закончу. Почему ты спрашиваешь? — У меня уходит много времени на то, чтобы купить достойный подарок. Как насчет завтрака? — Мюриел перевернула их и положила руки на бедра Кристен. Она поцеловала ее, и вздохнула от очередного звонка. — Я думаю, телефонный звонок означает, что ты не можешь взять выходной, — сказала Кристен, проводя кончиками пальцев по внешней стороне ее ушей. — Сегодня, однако, не строй никаких планов. — Кристен снова поцеловала ее и шлепнула по заднице. — Да ладно тебе. Я приготовлю для тебя ужин. — Знаешь, это может подождать, — сказала Мюриел, указывая на кровать, когда они встали. — Я пойму, если ты ещё не готова, и буду ждать сколько понадобится. — Если ты спросишь мою сестру, она все еще верит, что мне лет двенадцать, так что не спрашивай ее, ладно, — сказала Кристен и засмеялась. — Я не уверена, знаешь ли ты, что случилось с нами, ну, в основном с Даллас, но я долго ждала, чтобы найти кого-то, с кем мне было бы так комфортно. Я уверена, что это уже произошло, так что мне больше неинтересно ждать. Есть ли в этом смысл? — Здравый смысл есть, но я терпелива, так что не бойся, что ты здесь только потому, что я ожидаю чего-то подобного. Спустя несколько часов сборов и веселого завтрака, Мюриел высадила Кристен у квартиры Реми, и поехала к Кейн. Она увидела Фиону О'Бранниган в машине, разговаривающую по телефону. То, что кто-то, кого Кейн действительно так сильно не любила, разбил лагерь за воротами, заставило ее захотеть выйти и посмотреть, чего она хочет. — Мир немного сошел с ума, не так ли? — Спросила Кейн из сада, который посадил Росс. Она была одета в домашнюю одежду и держала в руке чашку кофе, но Мюриел сомневалась, что она пробует свои силы в сельском хозяйстве. — Ты видела, кто там снаружи? — Мюриел оставила свой портфель на капоте машины и присоединилась к Кейн, чтобы поддержать ее чашку. Кейн срезала букет подсолнухов и направилась обратно в дом. — Ты когда-нибудь расскажешь мне, что тебя так беспокоит в ней? Я знаю, что в этой истории должно быть что-то большее, чем то, что она объединилась с этим мудаком из ФБР. Кейн остановилась на лестнице и положила руку на шею Мюриел. — Не беспокойся о ней, но дай мне всего лишь минутку. — Не торопись. Звуки бегающей Ханны и Хайдена, собирающихся в школу, заставили Кейн быстро произнести благодарственную молитву, так как то, что случилось с Ханной, не оставило никаких шрамов. Мюриел поехала с ними в школу по просьбе Кейн, и ждала в машине, пока сестра провожала Ханну до двери. — Кто звонил? — Спросила Кейн, когда они направились обратно. — Колин, он в городе. Я бы сказала тебе, чего он хочет, но на этот раз он был не в разговорчивом настроении. Кейн кивнула и несколько минут барабанила пальцами по колену. — Если он дал тебе номер телефона, дай ему знать, когда мы встретимся. И не могла бы ты заехать и повидаться с Меррик? Я попросила ее кое над чем поработать, и интуиция подсказывает мне, что ответ важнее, чем я предполагаю. — Конечно. Какие ещё на сегодня планы? — Встретиться с человеком по поводу заговора о мести.Часть 3
6 сентября 2022 г. в 09:38
Прошла еще неделя, и история с клубом «Адский огонь» затихла, поскольку СМИ, казалось, больше интересовались странными смертями, расследуемыми детективом Септ Савойей. Это было хорошо для бизнеса, поскольку полиция, казалось, была одержима попытками успокоить серию смертей, распространяющихся по городу. Гектор вернулся из Колумбии, но все еще не приблизился к ответу на вопрос, кто ударил его. Нарастало давление, требующее разгадки этой тайны, поскольку невыполнение приказов привело бы к началу войны, а для выживания в войнах нужны деньги. Он прошел через многие из них, используя хаос, чтобы подняться выше по карьерной лестнице. Но он знал каждого игрока во время тех боев. Сражаться вслепую — самый быстрый способ проиграть.
— Вы не нашли никаких улик в полях? — Трейси заговорила по-испански.
— Это проклятое место было сожжено дотла. Мои фермеры сказали, что мимо пролетел самолет и что-то распылил, а затем несколько взрывов покончили со всем остальным. Что бы они ни распыляли, это испортило почву, так что пройдут месяцы, прежде чем я смогу снова начать сажать.
Квартира во Французском квартале, которую он арендовал для Трейси, была тихой, но свет с улицы освещал ее кожу, когда он наблюдал из окна, прежде чем присоединиться к ней в постели. Трейси оказалась даже лучшим помощником, чем он себе представлял, хотя Марисоль пока не хотела признавать этот факт.
— Марисоль не понравилась моя идея обратиться к кому-нибудь, чтобы узнать информацию.
— Почему ты не позвонила мне, когда это случилось?
— Это было бы все равно, что признать, что я не смогла с этим справиться. Я понимаю, что я не нравлюсь Марисоль, но я не хочу, чтобы это стало чем-то повседневным. — Она наклонилась и обхватила рукой его член. — Может быть, ты сможешь установить какие-то основные правила.
— Я позабочусь об этом. — У него было так много женщин, но не многие по-настоящему любили трахаться больше, чем Трейси.
Он кончил жестко и слишком быстро, но не успел насладиться ничем другим, как зазвонил его телефон.
— Я сказал, никаких звонков, — сказал Гектор, когда ответил на звонок. Джильберто Медио был его новым охранником.
— Я знаю, ты не хотел, чтобы тебя беспокоили, но Сеньора Ракель здесь, чтобы увидеть вас.
— Моя жена в Новом Орлеане? Почему? — Он запустил пальцы в волосы Трейси. — Не бери в голову. Ей придется подождать.
Когда они закончили, Трейси была настроена скептически, но она оделась и проводила его до дома. Ракель Делароза была красивой женщиной, но она не встала и не поприветствовала Гектора, когда они пришли. Она перевела взгляд с Гектора на Трейси. Марисоль, очевидно, потратила некоторое время на то, чтобы посвятить свою мать в некоторые вещи.
— Гектор, если хочешь, я подожду в офисе, — предложила Трейси.
— Сядь, — сказал Гектор, придвигаясь ближе к Марисоль. Ухмылка исчезла с лица его дочери, когда его кулак приземлился прямо перед ее носом. Трейси поморщилась от брызг крови и слегка покачала головой, зная, что отношения с Марисоль теперь невозможны.
— Гектор, — закричала Ракель, когда он отдернул руку.
— Заткнись. — Он повернулся так быстро, что Ракель села обратно. — Пришло время всем в этом доме вспомнить, кто отдает приказы.
— Папа, — сказала Марисоль, ее голос был приглушен руками, прижатыми к лицу. — Я сделала то, что ты просил, но эта сука проявила ко мне неуважение.
— Она проявила неуважение к тебе, пытаясь заставить думать?
Марисоль закричала, когда Гектор снова ударил ее, нанеся удар в рот.
— Ты бы никому не позволил так с тобой разговаривать, — сказала Марисоль, стоя на коленях.
— Прекрати болтать, пока я не отправил тебя в одиночку пересаживать мои поля. — Гектор сжал руки, как будто два жестоких удара причинили ему боль. — Я также поговорил с Хулио и пригрозил оторвать ему яйца, если он соврет мне, но он был достаточно умен, чтобы знать, на кого работает.
— Hector, por favor. — Ракель умоляла его, но не двигалась с того места, где сидела. — Она совершила ошибку, точно так же, как и ты, когда поднимался наверх. Это не стоит того, чтобы терять из-за этого зубы.
— Все вон отсюда! — Гектор схватил Марисоль за волосы, прежде чем она смогла подняться. — Позволь мне предупредить тебя кое о чем. Мне насрать на твое эго или на то, как униженно ты себя чувствуешь. Если что-то случится с Трейси, я буду винить только тебя, так что лучше начать молиться, чтобы у нее была долгая и счастливая жизнь.
— Я твоя наследница. Никто не будет заботиться о тебе больше, чем я. — Марисоль держалась за его штанину. Ее слезы смешались с кровью и слизью из носа, поэтому Трейси отвела взгляд, чтобы не смущать ее еще больше, чем это уже сделал Гектор. Трейси встретилась взглядом с Ракель и чуть не рассмеялась от того, как женщина смотрела на нее. Еще одна женщина из Деларозы, которая ненавидела ее.
— Вы обе убирайтесь с моих глаз, — сказал Гектор, отходя от Марисоль. — И в следующий раз, Мари, постарайся не вести себя как слабая сучка. Хулио сказал мне, что Трейси приняла это без единой слезинки, так что возьми из этого урок. Никогда не показывай свою слабость.
Трейси догадалась, что оскорбление было слишком сильным, так как Марисоль, рыдая, выбежала из комнаты.
— После этого она попытается убить меня, — сказала она, когда Гектор погладил ее по щеке. — Ее мать, безусловно, поддержит её в этом.
Он пошевелил пальцами, чтобы приподнять ее подбородок.
— Ракель не мать Марисоль. У моей дочери было гораздо более яркое начало. — Гектор рассмеялся, ведя ее к кожаному дивану. — Ее мать умерла в борделе, потому что не могла контролировать себя рядом с мужчинами. Единственная хорошая вещь, которую эта сучка когда-либо сделала, пока была со мной — это Марисоль.
***
— Что на тебе надето? — Спросила Финли, когда её любимая подняла трубку.
— К сожалению, одежды могло бы совсем не быть, но тебя рядом нет, — сказала доктор Эбигейл Итон и рассмеялась, когда позади нее раздались детские крики. — Ты скоро вернешься?
— Еще одна встреча, а потом мы возьмем наших детей, чтобы немного повеселиться. Они заслужили это после того, как так долго сидели взаперти. — Она улыбнулась в предвкушении времени, проведенного со своей семьей. Тем не менее, она внимательно изучила каждый аспект парковки, все еще прижимая телефон к уху. Никто в организации Юрия, вероятно, не знал, что она жива или существует, но сейчас было не время проявлять небрежность.
— Эта встреча... — Эбигейл колебалась, как будто не знала, что именно спросить.
— Мы поговорим об этом позже, если ты не против? — Место было довольно оживленным, но вместе с ней выехали три машины. Финли огляделась в поисках самого быстрого способа выяснить, правда ли, что за ней следят. — Я ненадолго, так что держи кровать теплой для меня.
Приближающаяся заправочная станция означала пересечение дороги, и это было хорошее начало. Она повернула налево, и за ней последовала только одна машина. Другие машины продолжали ехать в том направлении, куда она изначально направлялась. Финли воспользовалась возможностью проскользнуть в соседний район и надеялась, что на данный момент, она потеряла кого-то, кто следил за ней.
На парковке торгового центра Canal Place было больше народу, чем она ожидала. Кейтлин ждала неподалеку, и Финли забралась на заднее сиденье автомобиля, на который указала сестра. Она никогда не была в доме, который Кейн купила после смерти дяди Далтона.
— У тебя все в порядке, Фин? — Спросила Кейтлин. Она начала выезжать со стоянки, не торопясь. Стекла были настолько затемнены, что никто бы ее не увидел.
Финли оглянулась, когда они были на Канал-стрит, но увидела только обычное движение.
— Спасибо, что помогли мне с этими ублюдками.
— Ты можешь поблагодарить мое секретное оружие позже. — Кейтлин рассмеялась. — Моя Меррик так же хороша в раскрытии вещей, как и красива.
— Неужели нашлась та, которая приручила тебя?
Кейтлин снова рассмеялась.
— Из того, что я слышала, то мы все попали в ловушку, так что не подшучивай.
Вскоре ворота открылись, и Кейтлин въехала в большой гараж на заднем дворе. Вход в дом был через кухню, и Финли остановилась, чтобы полюбоваться двумя детьми, сидящими за столом перед большим окном. Они не могли отрицать свое происхождение, ведь точно были Кейси, судя по их темным волосам и ослепительно красивым голубым глазам.
— Привет, ребята, — сказала Кейтлин. — Это ваша тётя Финли.
Хейден встал и обнял ее, а за ним быстро последовала Ханна.
— Твоя мама была права, когда сказала, что вы очень хороши собой.
— Ну они же Кейси, — сказала Кейн. Когда Финли повернулась к ней, Кейн заключила ее в медвежьи объятия. Комната опустела, и только тогда Финли начала плакать. Кейн обняла ее крепче.
— Теперь ты в безопасности, Фин. Я обещаю.
— Мне очень жаль.
— О том, что произошло, не нужно сожалеть, — сказала Кейн, обнимая ее. — Но мне жаль, если это слишком тяжелая ноша. Я здесь ради тебя, несмотря ни на что, но, может быть, пришло время сделать перерыв и навестить своих родителей? Они помогут тебе избавиться от этих болячек, потому что любят тебя.
— Я планирую сделать перерыв, и почти уверена, что он будет постоянным.
— Ты можешь сделать мне одолжение? — Кейн наклонилась вперед и положила руку на колено Финли.
— Конечно. Я многим тебе обязана.
— Между нами нет долгов, Финли. Моя услуга больше связана с твоим свободным временем.
Финли взглянул через плечо Кейн и улыбнулась беременной блондинке, держащуюся за руку Лу.
— Позволь мне позаботиться о тебе, пока ты находишь время, чтобы перестроить свою жизнь.
— Я бы хотела этого, и это может быть хорошее время, чтобы воссоединиться со всей моей семьей. Ты ведь знала, что все решения, которые я принимала, не имели никакого отношения к семейному бизнесу, верно?
Кейн встала и помогла жене добраться до дивана, подкладывая подушки ей за спину. — Финли, я люблю тебя. Твой выбор работы никогда этого не менял и не изменит. Я гордилась той работой, которую ты делала, и теми результатами, которые получала.
— Спасибо, но я бы хотела, чтобы меня представили.
— Эмма, это паршивая овца нашего клана, Финли Эббот, — сказала Кейн, заставив кузину рассмеяться. — Финли, моя жена Эмма.
— Добро пожаловать, Финли, — сказала Эмма, тяжело опираясь на Кейн. — Я много слышала о тебе, а также об Эбигейл и детях. Я надеюсь встретиться с ними, и подумала, что вы все могли бы присоединиться к нам за ужином сегодня вечером.
— С удовольствием.
— Отлично, — сказала Кейн. — Я хочу, чтобы ты начала привыкать к пребыванию в этом городе.
— Мы можем поговорить об этом? Я хочу остаться здесь, и мне нужно освободиться от моей нынешней работы.
— У тебя будет место с нами, но мои друзья снаружи не должны знать. Позвони своей девушке и скажи, чтобы она собирала вещи, и мы попросим кого-нибудь забрать ее. Подробности обо всем остальном могут подождать.
— Ты уверена? — Финли надеялась, что Эбигейл не будет против всего этого.
— Я вижу, тебе нужно усвоить те же уроки, что и Мюриел. Терпение, кузина. С тобой все будет в порядке, потому что ты наша семья.
***
Два часа спустя, Эмма привела Эбигейл на кухню, пытаясь игнорировать ноющую боль в спине, которая к тому же вызывала у нее головную боль. Она была счастлива, что Эбигейл перестала стесняться, когда Ханна похитила сердца ее младших детей, Виктории и Лиама, поскольку казалось, что они завязали дружбу.
Эмма прижала пальцы к виску, надеясь, что боль утихнет.
— Кармен, не могла бы ты, пожалуйста, позвонить наверх и попросить всех детей спуститься вниз? Может быть, вместе с Хейденом и Сэйди они смогут взять под контроль трио, которое, как я слышу, бегает там, наверху, — сказала она. Едва эта просьба слетела с ее губ, как ее пронзила острая боль. Эбигейл и Кармен подошли к ней и обняли за талию, когда она поморщилась и ухватилась за стойку.
— Как насчет того, чтобы ты сначала посидела, — сказала Эбигейл, взглянув на Кармен. — Не могли бы вы сходить за Кейн, пожалуйста?
— Я в порядке, правда. Просто от этого груза у меня начинаются припадки. — Сидение вызывало у нее тошноту, и все, чего она хотела — это лечь.
— Я могу ошибаться, но думаю, что твое желание вот-вот исполнится. — Эбигейл положила руки на живот Эммы и надавила в нескольких местах. — Тогда у нас будет что-то общее.
— Растяжки? — Сказала Эмма, и они обе рассмеялись.
— Да, это так. Но у нас также будет по трое детей. — Эбигейл обернулась, когда услышала, что кто-то бежит.
— Что случилось? — Кейн, запыхавшись, опустилась на колени рядом с Эммой.
— Ничего, но Эбигейл думает, что нам нужно поехать в больницу. — Эмма запустила пальцы в волосы Кейн, чтобы убрать их со лба. — Давай позвоним Элли и Сэм, чтобы узнать, на месте ли они.
— Позволь мне позаботиться об этом, — сказала Эбигейл.
— Спасибо, и извини, если это разрушит наши планы на ужин.
Эбигейл помогла Кейн поставить Эмму на ноги.
— Ты сосредоточься на том, чтобы не было никаких осложнений, а мы с Финли позаботимся обо всех остальных.
Кейн и Росс отвели Эмму в гостиную и устроили ее поудобнее на диване, но ноющая боль в спине не ослабевала. Кейн выглядела обеспокоенной, и ее отец был в таком же состоянии.
— Расслабься, любовь моя. Это займет еще какое-то время, — сказала Эмма, сжимая руку Кейн.
— Все, что сейчас имеет значение, это отсутствие осложнений. — Кейн опустила голову и поцеловал ее, затем ее живот. — Так что не торопитесь, вы оба.
Этот жест заставил Эмму прикусить губу, чтобы сдержать рвущиеся наружу рыдания. У нее не хватало слов, чтобы описать, как сильно она любила Кейн.
— Девочка моя.
Когда Эмма подняла глаза, у нее потекли слезы.
— Ты — моя жизнь, — сказала она, плача сильнее, когда Кейн крепко прижала ее к себе.
— Тогда удача моих предков все еще со мной, — сказала Кейн, целуя ее в висок. — Я потеряла свое сердце только из-за одной женщины, но это хорошо, раз ты так хорошо позаботилась об этом.
— Если вы двое закончили с этой кашей, то пора идти, — сказала Финли, стоя у двери. — Мы с Эбигейл останемся здесь с детьми, так что ни о чем не беспокойся.
— Спасибо, Финли, но если вам придется уйти, позвони нам, — сказала Эмма, не желая отпускать Кейн.
— Если я скажу Виктории и Лиаму, что мы должны оставить их новую подругу Ханну, то мне придется бояться за свою жизнь. Лу ждет, так что поторапливайся. Как только ты выйдешь за дверь, я смогу начать пить твое виски и совершать набеги на холодильник.
— Спасибо, сестра, — сказала Кейн, снова целуя Эмму.
— Ты хочешь, чтобы Эбигейл поехала с вами?
— Оставайся и поужинай. Вспоминая наше детство, было бы неплохо иметь в семье врача. Если ей придется кому-нибудь из детей накладывать швы, не говори мне, пока я не вернусь домой, — сказала Кейн со смехом.
Эмма тоже засмеялась, и несмотря на свой дискомфорт, она была счастлива.
***
— Ты ведь понимаешь, что вышвырнула меня, да? — Спросила Николетт, сидя за столом в своей новой квартире. Она едва взглянула на Марисоль с тех пор, как та вошла, ее лицо было в синяках и опухло. Что-то случилось, но ее любопытство было недостаточно сильным, чтобы она унизилась до расспросов. — Я ничего не слышала о тебе с тех пор, как один из охранников проводил меня до двери.
— Если бы твой отец позвонил, ты бы проигнорировала его? — Марисоль опустилась на единственный стул рядом с ней. — Все эти разговоры были просто чушью, не так ли?
— Я пришла к тебе и предложила свою дружбу. — Она отложила ручку и уставилась на глубокий порез на губах Марисоль. Рана выглядела так, словно могла снова открыться, если Марисоль слишком широко улыбнется, а ее смещенный от центра нос было трудно игнорировать. Кто бы ни ударил ее, он определенно сломал и сдвинул его влево. — Ты отплатила за это, вышвырнув меня, как какую-то шлюху.
— Бизнес моего отца был в беде. Попытайтесь понять это. На нас напали, и мне нужно было получить ответы. Это не имело никакого отношения к тому, о чем мы говорили. — Голос Марисоль повысился и гнев вспыхнул на ее лице.
Синяки не имели смысла, но теперь Николетт могла догадаться, кто их нанес. Если она была права, они с отцом могли бы воспользоваться этой возможностью. Пришло время проявить немного милосердия.
— Мне очень жаль. — Николетт встала и пошла на кухню за мокрым полотенцем. — Ты права. Я бы сделала то же самое. — Она осторожно прижала полотенце к верхней губе Марисоль, где она начала кровоточить. — Ты собираешься рассказать мне, что произошло?
Марисоль сначала казалась неохотной, но потом заговорила. Она на удивление подробно рассказала о семейном споре, который закончился тем, что Гектор избил её.
— Эта сука заплатит, и моему отцу придется просто смириться с этим.
Кем бы ни была эта Трейси Стегал, женщина заменила Кейн Кейси в списке людей, которых Марисоль хочет убить. То, что Гектор запретил ей любое возмездие, очевидно, сводило Марисоль с ума, поэтому сейчас было важно не давить слишком сильно.
— Он ударил тебя за то, что защищал твою честь? Я бы подумала, что такой человек, как твой отец, воспитал тебя так, чтобы ты ни от кого не терпела оскорблений или неуважения.
— Это все потому, что эта сучка раздвигает перед ним ноги, и она пожаловалась, как только он вернулся. Он мой отец, и я люблю его, но этот человек не может здраво мыслить, когда какая-то идиотка сосет его член. — Марисоль вздрогнула, когда закончила свою тираду, и кровотечение усилилось.
— Пошли. — Николетт протянула ей руку и махнула своим людям, чтобы они уходили. — Тебе нужно перестать болтать и отдохнуть.
Они перешли в частично меблированную главную спальню. Она протянула Марисоль полотенце и медленно раздела ее, убедившись, что ласкает каждую часть тела.
— Позволь мне трахнуть тебя, — сказала она, когда Марисоль встала с раздвинутыми ногами. Она была влажной. Возможно, у Марисоль было больше общего с Гектором, чем она хотела бы признать. Марисоль схватила ее за волосы, когда она опустилась на колени между ее ног. — Позволь мне позаботиться о тебе.
Марисоль сдалась, и Николетт сделала все возможное, чтобы ей было хорошо. Как только Марисоль была удовлетворена, она откинулась на кровать, и Николетт воспользовалась возможностью, чтобы начать закрывать свою ловушку.
— Ты хочешь, чтобы я помогла тебе?
После паузы Марисоль открыла глаза.
— Как?
— Я продолжаю говорить тебе, что мы будем отличными партнерами. У нас одни и те же интересы, одни и те же враги, и одни и те же амбиции. Если ты позволишь мне позаботиться о нескольких вещах, мы сможем взять под контроль этот город.
Марисоль немного приподнялась на локтях и уставилась на нее.
— Какие идеи приходят в твою хорошенькую головку?
Николетт улыбнулась и провела руками по ногам Марисоль.
— Ничего такого, так что предоставь это мне.
***
— Тебе что-нибудь нужно? — В сотый раз спросила Кейн.
Эмма сделала глубокий вдох. Боль становилась все сильнее, и она чувствовала себя довольно глупо из-за того, что не поняла раньше, что у нее начинаются роды. Кейн была готова вылезти из кожи от беспокойства, и это сводило Эмму с ума. Она уже отправила своего отца в зал ожидания, чтобы попытаться расслабиться, так как они вдвоем были слишком напряжены.
— Детка, я люблю тебя, но ты должна успокоиться. — Она протянула руку и рассмеялась над тем, как быстро Кейн приняла ее. Кейн наклонилась над кроватью, к счастью, не тряся ее, и поцеловала. — Ты любовь всей моей жизни, и я рада, что ты была единственной в ней. Я буду стараться в течение многих лет жизни отплатить тебе за все счастье, которое ты мне подарила. — Эмма взяла руку Кейн и положила ее себе на живот. — Этот ребенок, Хейден, Ханна и ты — мои величайшие дары. — Черт, — громко сказала она, когда ещё одна схватка пронзила её тело.
— Это хороший способ подчеркнуть свои слова, любовь моя, — сказала Кейн с улыбкой. — И на случай, если тебе интересно, я чувствую то же самое.
— Ты в настроении менять подгузники? & спросила доктор Сэм Кейси, пропуская в палату свою жену. — Потому что я думаю, что твое время бездельника истекло.
— Кого ты называешь бездельником? — Кейн указала пальцем на Сэм и попыталась выглядеть угрожающе, но Эмма видела ее насквозь. Сэм и Элли были их хорошими друзьями, а также акушерами-гинекологами в течение многих лет. Кейн всегда говорила Сэм, что терпит ее только из-за благословенной фамилии.
— Теперь, когда дети перестали играть, скажи, как ты себя чувствуешь? — Спросила Элли.
— Схватки начинаются, но мои воды не... — Ощущение было таким же, как и в первые два раза, неприятным и влажным. Эмма поморщилась. — Хотя бы раз, я была бы где-нибудь рядом с ванной, когда это произойдет.
— Сэм права, — сказала Элли, нажимая кнопку вызова медсестры. — Я надеюсь, что вы двое готовы, и у вас нет планов на сегодняшний вечер. Либо вы весь день игнорировали знаки, либо этот малыш очень спешит сюда. Тебе сделать эпидуральную анестезию?
— Давайте подождем. Если он торопится, я не собираюсь его задерживать.
— Не могли бы вы, ребята, убраться на минутку, и я приведу ее в порядок, — сказала Кейн.
— Все в порядке, любимая. Медсестры сделают это.
Кейн поцеловала ее в макушку, а затем в губы.
— Я лучше позабочусь о тебе.
Не потребовалось много времени, чтобы сменить постель. Эмма схватилась за перила, когда у нее начались схватки, так как Кейн ушла переодеться в медицинскую форму, которую ей принесли. Она глубоко дышала, когда зазвонил телефон. Эмма ответила на звонок, радуясь, что можно отвлечься.
— Привет.
— Привет, мама. — Голос Хейдена звучал так жизнерадостно, что она могла представить себе размер его улыбки. — У тебя все в порядке?
— У меня все отлично. — Она помассировала живот, когда боль ненадолго утихла. — Ты готов снова стать старшим братом?
— Думаешь, это произойдет сегодня?
— Врачи совершенно уверены, что либо сегодня, либо рано утром. Зависит от того, насколько этот малыш упрям. Если он хоть немного похож на тебя и твою сестру, нам может понадобиться лом, чтобы вытащить его.
— Неужели? Я не помню, чтобы ты или мама когда-либо рассказывали мне эту историю.
— Ты хочешь услышать это сейчас? — Сказала Эмма и щелкнула зубами, когда началась очередная схватка. Она была застигнута врасплох. — Просто... дай мне... черт возьми.
— Ты уверена, что с тобой все в порядке? Ты говоришь так, словно тебе очень больно. —Теперь его голос звучал встревоженно, как у Кейн, когда она беспокоилась о ней. Его забота заставила ее улыбнуться сквозь боль.
— Привет, сынок. — Вернулась Кейн, забирая у нее телефон. — С твоей мамой все в порядке, это просто побочный эффект беременности, так что, как насчет того, чтобы мы позвонили тебе через некоторое время?
— Можно мне приехать? Я обещаю не путаться под ногами.
Телефон был достаточно близко, чтобы Эмма могла слышать, и она кивнула.
— Конечно. Пусть Мук привезет тебя сюда, и, может быть, ты сможешь занять мое место, держа свою маму за руку какое-то время. Я расскажу тебе эту историю о твоем рождении, пока она будет занята тем, что оскорбляет меня, — сказала она и засмеялась. Закончив разговор, Кейн взяла Эмму за руку.
— Детка, не могла бы ты позвать для меня медсестру, пожалуйста? Эти схватки наступают слишком быстро. — То, что началось, пока Кейн разговаривала с Хейденом, наконец-то прошло, поэтому Эмма сделала еще несколько глубоких вдохов, откинулась на спинку и попыталась не волноваться.
Элли появилась снова, после того, как Кейн нажала кнопку вызова.
— Мы скоро будем готовы, так что ты не против, если я немного побуду с тобой?
Вскоре появился Хейден. Их сын смотрел на нее широко раскрытыми глазами, когда начались схватки. Эмма улыбнулась ему, когда он вытер ее лоб влажной салфеткой и произнесла про себя молитву, чтобы у новорожденного было такое же доброе сердце, как у Хейдена и Ханны. Когда Элли посмотрела на часы еще раз, она подтвердила, что время пришло.
— Хейден, как насчет того, чтобы ты подождал несколько минут в зале ожидания? Я обещаю, что мы придем за тобой, как только закончим, — сказала Элли.
— Я люблю тебя, мама, — сказал он и поцеловал тыльную сторону ее руки. — Пожалуйста, будь в порядке, хорошо?
— Со мной все будет в порядке, и я тоже тебя люблю.
Элли вставила ноги Эммы в стремена, как только дверь закрылась, и посмотрела на нее, затем на Кейн.
— Вы, ребята, готовы? Пришло время поднажать. — Дверь снова открылась и вошла Сэм.
— Я готова, — сказала Эмма, не сводя глаз с Кейн. — Спасибо тебе за это, — сказала она, когда Кейн поцеловала ее. — Я подумала, что должна упомянуть об этом, прежде чем боль возьмет верх, и я скажу что-то, что может заставить тебя думать иначе.
— Я умираю от желания познакомиться с этой малышкой.
Эмма начала тужиться, когда Элли приказала ей это сделать, и она так сильно сжала руку Кейн, что ожидала услышать, как ломаются кости. Кейн взяла на себя работу Хейдена и вытирала лоб Эммы, когда та вспотела от напряжения.
— Давай, Эмма, — сказала Сэм еще через двадцать минут. — Дай мне еще один и дави изо всех сил.
Она стиснула зубы и тужилась изо всех сил, но уже начала уставать. Малейшее движение ребенка заставило ее вскрикнуть, и она толкнула снова, не заботясь о том, что Сэм или Элли не были готовы.
— Я вижу голову, так что, как только ты будешь готова, давай начнем снова, — сказала Элли.
— Шевельнешься, и я переломаю тебе все пальцы, — пригрозила Эмма, желая, чтобы Кейн была с ней.
— Я никуда не уйду, любовь моя. Как только ты будешь готова, продолжай. Давай уже познакомимся с этим громилой. — Кейн вытерла ее лицо и поцеловала в лоб. — Ты самая храбрая женщина, которую я знаю, поэтому скорее получу пулю, чем сделаю это.
От этого комментария Эмме захотелось смеяться и плакать одновременно, но она попыталась сосредоточиться на лице Кейн и немного приподнялась, чтобы оттолкнуться. Она вложила в это движение последние силы, и в мгновение ока все было кончено. Это было странное ощущение, но она дала волю слезам, когда услышала крик.
— Ты была права. Это мальчик, — сказала Сэм, позволяя Кейн перерезать пуповину. — И судя по его виду, он определенно твой, — сказала она Кейн, кладя его на грудь Эммы.
Вид сына заставил Эмму заплакать еще сильнее. Если бы ее жизнь оборвалась в эту секунду, она ушла бы со счастливым, полным сердцем. Уильям Кейн Кейси был краснолицым и шумным, с копной угольно-черных волос, которые вызвали у нее вспышку воспоминаний о рождении Хайдена и Ханны. Он был красив, и она заставила себя отвести от него взгляд и посмотреть на Кейн, которая плакала так же сильно, как и она.
— Я же говорила тебе, что это мальчик, — сказала Эмма, коснувшись щеки Кейн.
— Что ты и сделала, девочка. На этот раз я надеялась на блондинку, но он настолько красив, что мне хочется станцевать.
***
— Иди, скажи Хейдену и папе, а потом позвони домой, — сказала Эмма, когда персонал начал убирать комнату. После их первой беременности больница была реконструирована, и родильное отделение выглядело как домашняя спальня.
— Я сейчас вернусь, так что присматривай за ребенком.
Эмма рассмеялась над шуткой Кейн, но приняла ее поцелуй, прежде чем уйти. В зале ожидания были большие крепкие парни в костюмах и члены семьи, выглядевшие встревоженными, это зрелище заставило Кейн рассмеяться. Их жизнь была другой, но никто никогда не мог обвинить их в том, что они скучные. Мужчины и женщины, которым она доверила безопасность своей семьи, были частью большой семьи, которую она полюбила и уважала. Так что Кейн была счастлива, что они были там, чтобы поделиться с ними своим счастьем.
Хейден вскочил, когда заметил ее, и подбежал.
— Ты снова старший брат, и теперь у тебя есть маленький мальчик, о котором нужно заботиться.
— Правда? Я так рад!
— С Эммой все в порядке? — Спросил Росс, взглянув в сторону палаты.
— С ней все в порядке, как и с твоим маленьким внуком.
— Так как мы его назовем? — Спросил Хейден, его руки все еще обнимали ее за талию.
— Твоя мама хотела Уильяма Кейн Кейси, но он немного маловат для такого большого списка имен, так что, как насчет того, чтобы назвать в честь моего брата?
— Билли? — Хейден улыбнулся. — Могу я увидеть его?
— Конечно, но давай дадим твоей маме несколько минут, чтобы привести себя в порядок. — Кейн поделилась новостью с их людьми и отправила Лу к машине за сигарами, которые она заказала.
Следующим был звонок домой, и она улыбнулась, услышав слезы радости Кармен. Их экономка любила Эмму с того момента, как она переехала к Кейн, и особенно заботилась о том, чтобы Эмма чувствовала себя как дома.
— Не могли бы вы сообщить Финли и Эбигейл эту новость?
Хейден сидел рядом с ней, барабаня каблуками по земле, пока она не закончила звонить Кейтлин, Мюриел, Реми и Даллас.
— Что-то не так? — Кейн узнала в барабанной дроби один из его нервных тиков.
— Могу я спросить тебя о том, о чем я никогда не задумывался до сих пор? — Он отвернулся, когда заговорил, его голос был едва слышен, как шепот.
— Ты можешь спрашивать меня о чем угодно. Ты же знаешь это.
— Почему ты не дала мне имя, которое отражало бы нашу семью? — Его голова склонилась еще ниже. Наконец, он проявил немного ревности, через которую проходил каждый ребенок, когда появился еще один, чтобы привлечь внимание семьи.
— Хейден, — сказала Кейн, взяв его пальцами за подбородок, чтобы приподнять голову. Она хотела видеть его глаза. — Твоя мама начала рассказывать тебе эту историю, но ты не возражаешь, если я закончу ее?
— Ты имеешь в виду, когда я родился?
— Давайте начнем немного раньше этого.