Вторая жизнь

Эрик стоял перед зеркалом в своем кабинете и то снимал маску, то снова ее надевал. Он так и не мог решить в каком виде предстать перед Кристиной и что ей сказать. Несмотря ни на что, мужчина боялся ее реакции. За последние месяцы он привык видеть в глазах виконтессы, если не любовь, то интерес, уважение и даже восхищение. И сейчас, когда женщина узнает, что Призрак Оперы и месье Мулхейм один и тот же человек, она так же будет бояться и презирать его? «Перестань думать об этом! Она для тебя потеряна навсегда, но ты должен спасти своего ребенка. Разве еще одно унижение для тебя важнее его жизни?!» — Отругал себя Призрак. Эти мысли отрезвляюще подействовали на него. Нужно действовать, каждая минута дорога! Мужчина засунул маску в карман и поспешно скрылся в тайном ходе. Подходя к комнате Кристины сердце мужчины отчаянно заколотилось. Как она встретит его? Что скажет? В голове он прокручивал множество вариантов их разговора: вот она бросается на него с кулаками и криками, вот он хватает ее и утаскивает в подземелье, вот он угрожает ей расправой над Густавом, вот он предлагает ей кучу денег, а вот она, со слезами на глазах, бросается ему на шею. Но что будет в реальности? Подойдя к зеркалу, Эрик прислушался: в комнате было тихо и темно. Нажав рычаг, он проник в гримерную Кристины и огляделся. О, Боже! Неужели он опоздал?! В комнате никого не было! Что делать, Господи, что делать? Куда бежать?! Он опоздал, опоздал! Нет, только не это! Взгляд Эрика блуждал по комнате, не в силах сфокусироваться на чем-то конкретном. Попятившись, мужчина налетел на столик, тот едва не упал, но директор, действуя на автомате, успел схватить его. На пол упал лист бумаги. Эрик машинально поднял его и пробежал глазами по написанному. Едва смысл прочитанного дошел до разума мужчины, как он, прокричав: «О, нет!», вылетел из гримерной. «Быстрее! Быстрее! Быстрее!» — Эти слова набатом звучали в голове Эрика. Только бы успеть! О, Господи, почему он сразу не поговорил с Кристиной?! Вылетев из Оперы и уточнив у мальчишки, который постоянно отирался здесь, в какую сторону направилась виконтесса де Шаньи, мужчина уже не сомневался, что она задумала. Он бежал так, как, казалось, никогда прежде не бегал. Сердце готово было выпрыгнуть из груди, он задыхался, но останавливаться было нельзя. Дорога каждая секунда! Пару раз мужчина поскальзывался на осенней слякоти и падал, но тут же соскакивал, не обращая внимания на боль, сырость и грязь. Поворот, поворот, переулок, еще поворот. Ах, если он свернул не туда?! Эрик знал наземный Париж недостаточно хорошо и сейчас с ужасом осознавал, что за каждым поворотом его может ожидать тупик, который будет означать одно: он опоздал, всё пропало. Еще один переулок, поворот и… Сена! Наконец-то! Эрик остановился, отчаянно хватая ртом воздух, огляделся и замер. Вот она! Кристина стояла на мосту, метрах в пятидесяти от него и смотрела вниз. Жива! Он успел! Кристина стояла на мосту и смотрела на темные воды Сены, как заворожённая. Ветер трепал ее волосы и платье, от холода она почти не чувствовала рук и ног, но ей было все равно. Скоро все закончится. Разговор с месье Мулхеймом, их выступление, казалось, всё это было в прошлой жизни, а не несколько часов назад. Когда доктор сказал, что она беременна, Кристина до ужаса испугалась, но интуитивно знала, что это правда. Два месяца с момента ее болезни пролетели незаметно, она чувствовала, что что-то не так, что-то изменилось в ней, но списывала это вначале на последствия болезни, затем на усталость, нервозность, работу без выходных. Но когда доктор сказал о ее положении, картинка сложилась сама собой. Да, она беременна. Беременна от Эрика. Но как такое возможно?! Он мертв, она точно знает, что он мертв. Женщина раз за разом прокручивала картинки той ночи в ее комнате, каждое его слово, каждое его движение. Да, это был он. В этом нет сомнений. Но… как?! Она вспомнила, как молила Бога дать ей встретиться со своими страхами, умоляла, чтобы Эрик простил ее. Неужели… Неужели Бог послал ей его в ту ночь? Неужели он, как ангел, спустился к ней на Землю? И единственным подтверждением того, что это был не сон, является ребенок, которого она носит под сердцем. Разве это не чудо?! Разве сама ее беременность не чудо?! И как, как она может избавиться от плода их с Эриком любви? Женщина закрыла глаза. Как бы ей сейчас хотелось оказаться в его крепких объятиях, как тогда, ночью, вдыхать его запах, услышать его голос, положить свою голову на его плечо и больше ни о чем не заботиться. Перед глазами всплыло лицо месье Мулхейма. Как хорошо, что он уехал. Если… если бы он узнал, что она беременна не от мужа… Она бы не вынесла его взгляда, полного отвращения и презрения. Месье Мулхейм… Да, она любит его. Нет, это не то чувство, которое она испытывала к Эрику, к человеку, которого предала, но потом раскаялась в этом, к человеку, который был отцом ее детей, к человеку, который когда-то сделал ее женщиной. Чувство к месье Мулхейму было слишком чистым, невинным, светлым. Директор ни разу не позволил себе лишнего, если не считать их, стоящих и тесно прижавшихся в нишах Оперы и на крыше. Но ведь все это было вынужденной мерой! В нише они прятались, чтобы не скомпрометировать ее, а на крыше… на крыше ей было просто холодно, и она могла заболеть. Она бы не вынесла, если бы такой человек стал считать ее падшей женщиной. Нет, только не он! Сейчас этот мужчина уже далеко, возможно, на пути в Америку, и она его больше никогда не увидит. Рауль… При воспоминании о муже ее лицо болезненно скривилось. Он никогда не примет ее второго ребенка, он хочет, чтобы его не было. А еще… он обещал снова начать посещать ее ночами и терзать, терзать ее тело. О, нет! Она больше этого не вынесет! Она больше никогда не будет его! Никогда! После того, что она испытала с Эриком, после того, что Рауль хочет лишить ее этого ребенка, нет, она никогда не согласится быть с ним. Он больше не прикоснется к ней! Лучше она убьет себя, чем даст этому животному издеваться над ней! Кристина широко раскрыла глаза. Убить себя… И быть с Эриком! Десять лет назад она выбрала не того человека, но сейчас у нее есть шанс все исправить. Эрик ждет ее там! Ее и их ребенка! Какое-то странное чувство охватило Кристину. Она, словно зачарованная, схватила листок бумаги, написала несколько слов Раулю и вышла из комнаты. Густав… С ним всё будет хорошо. Он де Шаньи, у Рауля просто не будет выхода. Он обязан воспитать мальчика! А она всегда будет рядом. Кристина улыбнулась. Она всегда чувствовала, что ее папочка следит за ней. Она будет ангелом для своего сына. Они с Эриком будут наблюдать за ним и оберегать! Сейчас, стоя на мосту и абсолютно не замечая ничего кругом, Кристина возносила молитву небесам. Еще чуть-чуть и она будет с Эриком. Женщина улыбнулась, закрыла глаза и сделала шаг. -Кристина! — Услышала она голос Эрика. Я слышу его! Он зовет меня! Ей хотелось крикнуть в ответ, но заледеневшие губы смогли прошептать едва слышно: -Я иду, Эрик, я иду к тебе… Еще шаг … Кристина начала падать… Вдруг она почувствовала чьи-то руки, схватившие ее за талию, и услышала совсем рядом сильно взволнованный голос Эрика, кричавшего на нее: -Дура! О, Боже! Какая же ты дура! Еще секунда и она оказалась лицом к лицу с месье Мулхеймом. Она удивленно смотрела на него и не понимала, о чем он говорит. Что-то про нее, про ребенка… Мужчина скинул свой плащ и поспешно закутал ее в него. -Я Эрик, Кристина, Эрик! — Донеслись до нее его слова. Женщина улыбнулась, все еще не понимая, почему месье говорит другим голосом. -Я знаю, месье Мулхейм. Вы Эрик. Мужчина с сомнением посмотрел на нее, затем вытащил из кармана маску. Кристина продолжала улыбаться, глядя в лицо директора. Надо же, у месье Мулхейма такая же маска, как у Эрика! А еще у него такой же голос, как у Эрика! А еще у него глаза, как у Эрика… И как у Густава… И волосы… Улыбка начала медленно покидать лицо женщины. Ее взгляд лихорадочно бегал по лицу мужчины, она слушала его голос, который не был голосом месье Мулхейма! -Вы слышите? Слышите?! Она повсюду! -Мисс, я ничего не слышу. Может… это ветер завывает в трубе. -Нет! Да нет же! Это музыка, настоящая музыка! Кристина отрицательно помотала головой. Нет! -Он придет? Вы обещаете мне, что он придет? -Обещаю… Нет! Не может быть! -Ай-яй-яй, мадам, вы проводите ночь с одним мужчиной, а днем кидаетесь в объятия другого! Кадры прошлого проносились перед глазами, пока Кристина все еще разглядывала лицо месье. -Месье, это невероятно! Иногда мне кажется, что это не я прожила половину жизни здесь, а вы. Но как?! Как такое возможно?! -Мадам, если бы у вас был такой шанс, хотели бы вы что-то изменить в прошлом? Жалеете ли вы о чем-то? Но…но… -Поздравляю, виконт, виконтесса, у вас скоро будет ребенок! Нет! -Пой для меня, мой Ангел Музыки. И вот, наконец, последняя деталь общей картины сложилось, и Кристина, всхлипнув, прокричала: -Ты?! Все это время ты?!