Вторая жизнь

Если бы Эрика спросили умер ли он, мужчина с уверенностью бы ответил, что да. Правда то, куда он попал не походило ни на что. Может быть, именно так выглядит чистилище? Эрик не был религиозным человеком, поэтому никогда не задавался этим вопросом. Единственное в чем он был уверен наверняка: здесь не было ни ангелов, ни чертей со сковородкой. Чаще всего Эрик просто парил в темноте. Здесь было ни жарко, ни холодно, здесь не было ни окон, ни пола, ни потолка, ни дверей. Здесь не было ничего. Правда несколько раз тьму прорезал свет, белый свет, который манил мужчину к себе. К несчастью, Эрик был далеко от него и как не старался, как не загребал руками и ногами, но в самый последний момент, когда, казалось бы, он уже почти достиг цели, что-то происходило, его тянуло назад, и свет пропадал. Эрик опять был окутан тьмой. В такие моменты его охватывало отчаяние. Неужели ему суждено провести здесь, в темноте, до скончания веков?! Неужели даже после смерти он обречен быть в одиночестве?! Иногда его тело раздирала боль, он метался, кричал, но мучения не проходили. В такие минуты ему казалось, будто он слышит голоса, но потом все резко пропадало, его опять окутывала тьма. Казалось, словно она становилась еще плотнее, будто она давила на него и сверху, и снизу, мужчине становилось трудно дышать. Потом резко все прекращалось, Эрик снова ничего не ощущал, не слышал, не чувствовал своего тела. Это походило на какое-то оцепенение. Но чаще всего мужчине казалось, будто он летит или плывет куда-то. Наверно, что-то подобное испытывает ребенок в утробе матери. Ребенок… Приятное чувство пронзило разум Эрика. У него будет ребенок… У них с Кристиной будет ребенок! Кристина… Перед глазами пронеслось видение красивой женщины с каштановыми волосами и большими карими глазами. Она была облачена в шикарное синее платье и пела. Господи! Какой божественный голос! Ее голос… Его музыка… Музыка… Музыка… Вдруг тьму прорезали звуки музыки! Да, он помнил их! Это его музыка! Он писал ее для нее. Для его Кристины! Кристина… Ребенок… Сын… Да, у него есть сын! Густав! Музыка! Его музыка! Эрик почувствовал, как все вокруг завертелось, утопая в музыке, перед глазами замелькали картинки. Но они проносились так быстро, что их нереально было разглядеть. Голова закружилась, Эрик почувствовал боль. Она разъедала его изнутри. Мужчине хотелось закричать. Нет! Пожалуйста, он больше не хочет страдать! Он не хочет чувствовать боль! Уберите ее, уберите! Я не хочу, больше не хочу… Не могу, не могу терпеть… Неожиданно тьму прорезал свет! Свет и детский смех… Свет, который приносил покой… Боль отступила… Эрик отчетливо видел туннель и свет… Свет в конце туннеля… Он должен туда попасть! На этот раз он успеет! Едва мужчина подумал об этом, как почувствовал, что больше не парит в воздухе, а стоит на своих ногах! Он сделал шаг, еще один, еще… Свет в конце туннеля приближался! Он успеет, обязательно успеет! Эрик, как заворожённый смотрел вперед. Теперь он отчетливо слышал голоса и смех, детский смех! Что там? Кто там? Улыбка озарила лицо Эрика. Может быть там его ждет Кристина и их дети?! Чем мужчина подходил ближе к свету, тем ему становилось легче на душе, он чувствовал уверенность, уверенность в своем решении, его душа наполнилась радостью и счастьем. О, Боже, как хорошо! Эрик был так поглощен этим светом, что едва не налетел на ребенка, стоящего перед ним. Казалось, словно этот малыш материализовался из ниоткуда! Еще секунду назад его здесь не было! Мужчина остановился. Он переводил взгляд со света на мальчика и обратно. Он хотел обойти малыша, но не смог сделать и шагу! Что за…?! Эрик почувствовал раздражение. Он должен идти вперед, а этот ребенок стоит на его пути! -Что ты сделал со мной?! Я не могу пошевелиться. Я должен идти! Должен! Меня… Меня там ждут! — Мальчик оглянулся через плечо на свет, затем снова посмотрел на Эрика. — Кто ты?! Мальчик молчал. Эрик почувствовал волнение. Свет… Он может в любую минуту исчезнуть. Надо… надо убрать этого ребенка с дороги. -Уйди! Убирайся! Мальчик снова посмотрел на свет, затем на мужчину и сделал шаг назад. Отлично! Он на шаг ближе к цели! Эрик улыбнулся. Мальчик заплакал. Неожиданно сердце мужчины сжалось. Он посмотрел на свет, на слезы ребенка, зажмурился и… присел на колени перед малышом. Сколько ему? Лет шесть-семь? Глаза мужчины округлились, когда он разглядел личико ребенка. Большие карие глаза, каштановые кудряшки, губы, как… как у Кристины. Без сомнения, перед ним стоял ребенок его любимой. -Ты… Ты мой сын?! — Неверяще спросил Эрик, не сводя взгляд с малыша. Легкая улыбка озарила лицо ребенка, и он, все еще не произнеся ни слова, протянул мужчине руку. Эрик неуверенно переводил взгляд с ладошки ребенка на свет и обратно. Что ему делать? Мальчик, не мигая смотрел на Эрика. Мужчина еще раз посмотрел на свет. Он решил. Он не оставит сына здесь, он возьмет его за руку, и они вместе пойдут туда, к свету. Он сжал ладошку ребенка и почувствовал, как снова все закружилось перед глазами. Картинки, картинки, картинки… Они мелькали с огромной скоростью, но Эрик не могу ничего разглядеть. Тошнота подступила к горлу. Что… что этот мальчишка сделал со мной?! Неожиданно Эрик почувствовал, как ребенок тянет его за собой. Голова отказывалась соображать, поэтому он подчинился, желая лишь одного: чтобы это мельтешение перед глазами прекратилось. Ему показалось, словно его тело сжали, просунули в узкую цель, и… он оказался в Фантазме. Эрик огляделся. Не было сомнений в том, что он стоит в своем парке! Как здесь шумно! Сколько здесь народу! Какой чудесный день! Эрику захотелось присоединиться к всеобщему веселью, но он почувствовал, что мальчик дергает его за рукав. Увидев, что мужчина смотрит на него, ребенок показал куда-то вперед. Эрик перевел взгляд и замер. Всего в нескольких шагах от него стояла Кристина и держала на руках малыша с кудрявыми каштановыми волосами. Эрик перевел удивленный взгляд с этого ребенка на того, который стоял рядом с ним. Не было сомнений: это был один и тот же мальчик. Но… но тот, который стоял рядом с ним, был старше. И что-то в нем было странное. Эрик нахмурился. Что же было не так? Мужчина оглядел мальчика с ног до головы. Ребенок… ребенок был слишком белым. Словно… словно был больным. Белая кожа, белая сорочка, белые штанишки, босые ноги… Если тот, на руках Кристины был полон жизни, то этот, казалось, скоро исчезнет… -Эрик, иди скорее к нам! — Донесся до мужчины голос Кристины. Бывший Призрак хотел подойти к любимой, но не смог сделать и шага. С удивлением он увидел, как его копия подходит к женщине и она, смеясь, говорит: -Эдвард пошел! Эрик, позови его к себе, позови! Его копия опустилась на колени, Кристина поставила малыша на ноги: -Эдвард, иди к папе. Ну, иди ко мне! Не бойся! Вот так! Молодец! Малыш чуть-чуть помедлил и сделал несколько неуверенных шагов в сторону отца. Эрик подхватил ребенка и несколько раз подкинул его в воздух. Раздался счастливый звонкий детский смех, которому вторил гордый смех отца. Эрик улыбнулся. Какие они здесь счастливые! Сердце затрепетало от радости. Его семья… Кристина… Его младший сын… -Значит Эдвард? -Эрик, приподняв бровь, посмотрел на старшую копию своего сына. Мальчик протянул отцу руку и улыбнулся. В следующее мгновение Эрик оказался в парке. В паре шагов от него стояла его копия и крепко держала велосипед, на котором сидел Эдвард, лет четырех от роду. Эрик прислушался к разговору между отцом и сыном. -Эдвард, не бойся, я с тобой. Запомни, что бы не случилось, я всегда буду с тобой, я никогда не оставлю тебя. Всегда буду тебя держать и поддерживать. Но когда я почувствую, что ты готов, я отпущу. Не волнуйся, это случится лишь тогда, когда я буду знать, что ты можешь. Ты понял меня? Мальчик, серьезно глядя на отца, кивнул и ответил: -Да, папа. -Ты все еще боишься? Эдвард отрицательно помотал головой. Копия Эрика улыбнулась. -Тогда давай попробуем, сынок. Я с тобой. Я в тебя верю! И так будет всегда! Мальчик глубоко вздохнул и, поддерживаемый Эриком, начал крутить педали. Эдвард не заметил, как отец отпустил велосипед. Обернувшись и увидев, что Эрик стоит далеко от него, он крикнул: -Папа, у меня получилось! Получилось! Ты видел?! Видел?! Эрик, наблюдающий за своей копией, увидел, как мужчина смахнул со щеки выступившую слезинку и, улыбаясь, ответил: -Да, сынок… Еще мгновение, и Эрик оказался в своей гостиной. В его сильно изменившейся, но все же узнаваемой гостиной. Если раньше это было убежище холостяка, то сейчас здесь чувствовалась женская рука и наличие семьи. Везде царила атмосфера Рождества. Огромная ель, гора подарков, оберточная бумага, счастливые возгласы детей… Эрик удивленно разглядывал обитателей комнаты. Неужели… Неужели это его дети?! За роялем сидел мальчик, нет, уже не мальчик, а молодой мужчина. Густав… О, Боже, как он вырос! Сколько ему? Лет восемнадцать-двадцать? Кристина… Его любимая Кристина сидела на диване и наблюдала, как его более старшая копия вытаскивает из-под елки один из многочисленных подарков и произносит: «А сейчас очередь Эдварда!» и кидаем мальчишке коробку. Эдвард… Мальчик со смехом ловит подарок и принимается его вертеть. Сейчас он уже почти такой же большой, как ЕГО Эдвард. Эрик взглянул на своего сопровождающего. Мальчик, склонив голову на бок, не мигая наблюдал за своей жизнерадостной копией. Мужчина перевел взгляд на остальных членом семьи. Рядом с Кристиной сидела девочка лет девяти и внимательно листала книгу. Как… как же она похожа на Кристину! Но тут девочка оторвалась от книги и строго посмотрела на младшего брата. Сердце Эрика забилось быстрее: у девочки были его глаза! Как это странно видеть свои глаза на лице Кристины… Шарль… Эрик подошел поближе к креслу, где сидел уже совсем старенький мужчина. Бывший Призрак улыбнулся, Шарль спал, тихонько посапывая. У дивана на полу сидели две маленькие девочки лет двух-трех и отбирали друг у друга куклу. Эрик присел на корточки, чтобы разглядеть малышек. О, Боже! Они похожи, как две капли воды! Одинаковые красные платьица, одинаковые туфельки, одинаково повязанные банты, колготки, прическа, его цвет волос, глаза Кристины… Неужели у них родились близняшки?! Между тем тот, другой Эрик сел на диван рядом с женой и, притянув ее к себе, вначале зарылся лицом в ее волосы, затем начал целовать. -Отец, мама, здесь же дети! — Раздалось со стороны рояля. Эрик, с сожалением оторвавшись от любимой, собирался что-то ответить сыну, но его опередил голос Эдварда, все еще пытающегося сорвать упаковочную бумагу: -У Густава и Эми Браун скоро будет ребенок! -Что?! — Эрик и Кристина переводили удивленный взгляд со старшего сына на младшего и обратно. — Густав?! Юноша покраснел и посмотрел на брата: -Эдвард, что за ерунду ты городишь?! -Я видел, как они с Эми целовались в зарослях за колесом обозрения! Густав покраснел. Эрик и Кристина обменялись понимающими взглядами, стараясь скрыть свои улыбки. -Эми Браун… — Бывший Призрак нахмурился. — Это дочь Николаса? Которая из двух? Светленькая или темненькая? -Темненькая. Светленькая это Холли. — Со знанием дела ответил младший сын. -Эдвард?! — Раздался возглас Густава. Потом, посмотрев на родителей, юноша добавил. — Это… это было один раз… -А вот и не правда! — Младший сын снова вмешался в разговор. -А на балконе? А под лестницей? А… -Эдвард?! -И теперь у них скоро появится ребенок! Потому что они целовались! — Добавил младший сын, наконец-то стянув упаковку с коробки. Эрик рассмеялся: -Ну нет, дорогой, это происходит не совсем так. -Но мама говорит, что дети получаются от поцелуев! — В разговор вмешалась девочка, так похожая на Кристину. Эрик посмотрел на женщину, широко распахнув глаза: -Правда?! От поцелуев?! — Кристина активно закивала, улыбаясь мужу. — Ну, если мама сказала, значит это так. -Значит у Густава скоро будет ребенок. — Констатировала девочка. -Нет, Лотти, дорогая. Помимо поцелуев, нужно еще вступить в брак. И только тогда может появиться ребенок. Со стороны рояля раздался смех и бормотание: «Да-да, конечно…». Эрик кинул быстрый взгляд на старшего сына и добавил: — Но ИНОГДА, в очень РЕДКИХ случая ребенок может получиться чуть раньше брака. Густав фыркнул: «ЧУТЬ раньше?!» -Иногда мужчина ОЧЕНЬ любит женщину, как я вашу маму, Бог это видит и посылает ей малыша. -Отец, — Густав, все еще смеясь, вмешался в разговор. — Так и скажи, когда ОЧЕНЬ хочется, то можно, даже не вступая в брак. -Дерзкий мальчишка! И в кого он такой?! — Произнес Эрик, зарываясь лицом в волосы супруги. -Без поцелуев? — Допытывала Лотти. -Ну… — Эрик покраснел, пытаясь придумать, что сказать. -Папа, — Лотти серьезно посмотрела на родителей. — А как надо целовать маму, чтобы получились близнецы? -Знаешь, ангел мой, я сам уже три года задаюсь этим вопросом… — Получив весьма ощутимый толчок в бок, Эрик, улыбаясь, посмотрел на жену. — Дорогая, поосторожнее, не убейте своего мужа! -И все же? — Не унималась дочь. Со стороны рояля снова раздался смех. Эрик умоляюще посмотрел на супругу, но она лишь сильнее прижалась к мужу, стараясь скрыть свою улыбку. — Я… я не помню. — Промямлил Эрик. Девочка нахмурилась. -Но… -Надо… надо просто сильно любить маму. Густав расхохотался: -Отец! Лотти еще сильнее нахмурилась, обдумывая слова Эрика. -Но… но значит раньше ты маму любил не сильно? — Густав расхохотался. Младшая копия Эрика с улыбкой наблюдала, как его более старшая версия краснеет, глядя на дочь и радовалась, что ему не нужно отвечать на подобные вопросы. -Я… я всегда люблю ее… сильно… Девочка, скрестив руки на груди, сурово смотрела на отца: -И все же… Что-то ты сделал не так… -Лотти… — Вдруг лицо мужчины озарилось, и он, ухмыльнувшись, добавил. -Знаешь, дорогая, когда дедушка Шарль проснется, ты можешь задать этот вопрос ему! Девочка удивленно посмотрела на кресло, где спал Шарль, затем на отца и произнесла: -Значит дедушка Шарль помогал тебе любить маму, чтобы родились близнецы? Густав, вытирая слезы, выступившие из глаз от смеха, крикнул: -Ты прелесть, Лотти! Эрик, вдруг ставший пепельно-серым, глядя на дочь, выпалил: -Нет, конечно нет! Я… Я всё сам! Сам справился! Младшая копия Эрика, покраснев и закрыв лицо руками, прошептала: «Идиот!». Девочка, с сомнением глядя на отца, открыла рот: -Но… К счастью для Эрика, комнату огласил радостный крик Эдварда. Наконец-то он смог раскрыть свой подарок. -Бейсбольная перчатка, бита и мяч! Папа! Папа, смотри, что мне Санта принес! Спасибо! — И кинулся на шею к отцу. — Мы пойдем на бейсбол?! Правда, папа?! Пойдем?! Да?! — Увидев, что отец кивнул, Эдвард запрыгал по комнате, пританцовывая и повторяя: «Мы пойдем на бейсбол! Мы пойдем на бейсбол! Мы пойдем на бейсбол!» Молодая копия Эрика посмотрела на СВОЕГО Эдварда и замерла. Мальчик наблюдал за собой, и слезы текли из его глаз. Мужчина быстро подошел к ребенку, желая понять, что не так. Взгляд, полный боли и отчаяния, обратился к Эрику. Он хотел спросить сына, что случилось, но не успел. В следующую секунду он стоял на кладбище… Кладбище… Какой разительный контраст между уютной гостиной и серым холодным кладбищем. Эрик услышал плач и увидел женщину, буквально лежащую на одной из плит. Она рыдала и причитала: -Эрик, почему, почему ты оставил меня?! Почему?! За что, Эрик?! Холодок пробежал по спине мужчины, он сделал несколько шагов к женщине, уже прекрасно зная, кто это. Пара секунд, и он смог прочитать надпись на надгробной плите. Эрик Мулхейм. -Нет… — Прошептал мужчина, отрицательно мотая головой. — Нет! — Закричал он во все горло. Но Кристина даже не обернулась… Мгновение, и Эрик стоит в спальне Кристины. Женщина лежит в своей постели, лицо ее мокрое, она тяжело дышит, затем из ее горла вырывается нечеловеческий крик. Роды… О, Боже, Кристина рожает… Эрик хотел взять руку женщины в свою, но что-то его остановило. Вместо этого он подошел к Шарлю и еще одному мужчине, о чем-то оживленно спорящих. -Ребенок не выйдет, он лежит неправильно! У нас мало времени. Мы должны разрезать ребенка и вытащить его по частям, иначе женщина умрет! Что?! Кристина может умереть?! Эрик взволнованно вслушивался в разговор мужчин. Шарль отрицательно помотал головой: -Я… я не могу. Нет. Я не смогу смотреть ей в глаза. Я… я спасу ее и ребенка! -Вы с ума сошли, месье! -Подержите ее! -Что вы задумали?! -Держите ее, крепко. Что бы не случилось, главное, держите ее! С этими словами Шарль подошел к постели женщины, какое-то время он переводил взгляд с лицо Кристины на ее живот, затем посмотрел наверх, что-то прошептал и… взял нож. -Держите ее, Клод. Через пару секунд комнату огласил крик женщины, а еще через пару минут — ребенка. -Кристина, у тебя девочка! -Она мертва, — Последовал отчет Клода. Шарль посмотрел на лицо женщины и замер. Неподвижный взгляд был направлен в потолок… -Я говорил вам, что надо было спасать женщину! Говорил! Вы убили ее! — С этими словами Клод вылетел из комнаты. -О, Боже, я убил ее, убил… Эрик, прости… Прости меня… Кристина… -Ноги Шарля подкосились, и он осел на пол. Эрик, рыдая, переводил взгляд с любимой на друга и дочь. Малышка, вся в крови, отчаянно кричала. Шарль, казалось, резко постаревший лет на десять-пятнадцать, не обращал на нее внимания и шептал, слегка покачиваясь: «Прости, прости…» -Дедушка? Шарль посмотрел на Густава, который не отрывая взгляд от постели матери, медленно приближался к нему. -Мама…? -Мамы больше нет… Мальчик посмотрел на окровавленную сорочку матери, на простыни, на все еще кричащую сестру. -Девочка… Лотти… Маме нравилось это имя… Шарль, тяжело дыша, поднялся на ноги и засуетился над ребенком. -Лотти… Красавица наша… Шарлотта Мул… О, нет… Эрик… Боже мой… Нет… -Де Шаньи, — Едва слышно прошептал Густав. В это время Эрик, рыдая над телом жены, кричал: «Кристина! О, Боже! За что?!» Еще мгновение, и Эрик стоит в другой спальне. Шарль, тяжело дыша, лежит в кровати. Рядом с ним сидит немного повзрослевший Густав. На полу играет кубиками девочка лет трех. Мальчик держит старика за руку и рыдает: -Дедушка, не покидай нас! Не умирай, пожалуйста! Ты нужен нам! Нужен мне и Лотти! -Густав, мальчик мой, я чувствую, что мой конец близок… Позаботься о сестре… Все деньги вашего отца… Я завещал их вам. Вы богаты… Когда тебе исполниться восемнадцать лет, забери Лотти… и уезжайте в Америку… Ты сможешь… Я знаю… Расскажи ей… о родителях… Они любили… вас… -Но… Но я не хочу жить у тети Алины. Не хочу… Она…она знает, что виконт не наш отец. — Мальчик всхлипнул. — Не бросай нас, дедушка! Шарль что-то хотел сказать, но вместо этого захрипел. Его лицо покраснело, глаза налились кровью. Руки потянулись к шее, а затем… все затихло… -Дедушка! Дедушка! Кто-нибудь! Помогите!!! В комнату забежала сиделка. Склонившись над стариком, он произнесла: -Он мертв. Мне жаль, Густав. -Нет! Дедушка!!! Эрик не мог произнести ни слова, только слезы катились из его глаз. Друг… Его верный друг… Ставший ему почти как отец… Еще мгновение, и Эрик стоит в кабинете Шаньи. Он видит женщину, сидящую на месте хозяина и повзрослевшего Густава. -Сегодня мне исполнилось восемнадцать. Я совершеннолетний. Я был у поверенного. Ты обворовала нас! Он сказал, что у нас ничего нет! Но я знаю, что Шарль Дегре оставил нам целое состояние. Что ты сделала с нашими деньгами?! -Ох, я совсем ни при чем, мой дорогой племянник… Такие времена, сам знаешь… — Ехидная улыбочка заиграла на лице женщины. -Завтра же я оформлю опеку над Лотти и заберу ее из этого дома. И клянусь, я докажу, что вы воровка, тетя Алина! С этими словами юноша встал и, громко хлопнув дверью, вылетел из кабинета. Улыбка спала с лица женщины, и она прошептала: -А это мы еще посмотрим кто кого, щенок… Секунда, и Эрик видит, как его сын идет по темным улицам Парижа. Вдруг ему преграждают дорогу несколько мужчин. -А это кто здесь такой?! -Что вам нужно? — Сухо спросил Густав. -Закурить, малыш, просто закурить. -Я не курю. — Ответил Густав, питаясь обойти мужчин. Вдруг Эрик увидел, как один из них достал нож. -Нет!!! — Крикнул бывший Призрак, но никто его не услышал. Словно в замедленной съемке Эрик видел, как мужчина замахнулся и пырнул его сына. Раз, другой, третий… -За что? — Прошептал Густав, струйка крови выбежала из его рта. Вдруг рядом раздался голос женщины. Алина… -За что говоришь? За то, что угрожал мне. За то, что твоя мать была шлюхой и наставила моему брату рога. Думаешь, я не знаю, что ты не де Шаньи, что в тебе не течет наша кровь?! Думаешь, я не знаю, как твоя мать обманывала моего дражайшего брата?! -Лотти… — Прошептал Густав. -О, наша маленькая Лотти… А знаешь, что я приготовила для нее? — Женщина близко наклонилась к юноше. — Я тебе скажу… — Она рассмеялась. — Знаешь графа де Моруа? О, я вижу по глазам, что ты слышал о нем. О, как он любит маленьких девственниц. Да-да, мой мальчик, едва твоей сестре исполнится пятнадцать, она станет его… женой. И он сможет делать с ней все, что захочет. -Нет! Ты… не… сделаешь… это… — Густав чувствовал, как истекает кровью. — Пожалуйста, тетя Алина… Забери… деньги…но…оставь… Лотти… Женщина рассмеялась, с презрением глядя на племянника. -Деньги уже итак мои… А она… Она станет его! Она заплатит грехи своей шлюхи-матери! — Усмехнувшись, женщина добавила. — Граф обещал хорошо заплатить. -Неееет! -Ты ведь так и не научился плавать, мой дорогой племянничек? Юноша молчал, едва дыша от боли. -Скиньте его в реку! Нет! Нет! Нет! Эрик метался между людей, но ничего не мог сделать. -Эдвард, сделай же что-нибудь! Останови их! Но ребенок молча стоял и смотрел, как его старшего брата волокут к каналу. -Нет! Густав! Мой сын! Господи, пожалуйста! Плеск… Эрик подбежал к ограде. Густав, пару раз отчаянно взмахнув руками, ушел под воду. -Густав!!!!! Нееееет!!! Еще мгновение, и Эрик стоит в незнакомой комнате. Комната была темная и тесная. Почти все ее пространство занимала широкая дубовая кровать. Тусклый свет, проникающий через маленькое зарешеченное окошко, едва освещал комнатку. На первый взгляд помещение было пустым. Зачем он здесь? Постель на кровати была сильно смята, одеяло и одна из подушек лежали на полу. На простыни Эрик увидел пятна… Кровь?! Но… Здесь кого-то убили?! Глаза широко распахнулись, когда он заметил остатки веревок, привязанных к четырем массивным столбам кровати. -Эдвард, зачем мы здесь? — Мужчина посмотрел на сына и замер: его волосы… волосы его сына… стали белыми!!! Суеверный страх сковал сердце Эрика. Неожиданно мужчина услышал не то всхлип, не то стон… Мы здесь не одни? Кто здесь? Мужчина обошел кровать и замер. Кристина… Он хотел броситься к женщине, обнять ее, рассказать о кошмаре, который только что увидел, но не смог сделать ни шагу… Нет, это не Кристина, это девочка, совсем еще ребенок… -Лотти… — прошептал Эрик. Девочка, сжавшись в комочек, сидела на полу, ее плечики вздрагивали от рыданий. Эрик перевел взгляд с дочери на кровать и обратно… Нет… Не может быть… Нет! -Лотти… — Снова повторил мужчина. — Лотти! Девочка вздрогнула и повернула лицо в сторону отца. Эрик непроизвольно отступил на шаг назад, ужас и боль отразились на его лице. Лицо его дочери было в синяках, один глаз заплыл, а губы… все губы были искусаны в кровь… -Папа? — Прошептала девушка и начала оглядывать комнату. — Папа?! -Я здесь, Лотти! Здесь! Девочка, постанывая и держась за спинку кровати встала на ноги. Ее взгляд блуждал по комнате. -Мама… Папа… Густав… Где же вы?! Почему вы оставили меня?! — Рыдания сотрясали тело девочки. -Лотти, я здесь! Здесь! — Но девушка его не слышала. Эрик хотел подойти к дочери, утешить ее, но не смог сдвинуться с места. -Эдвард, пусти меня! — Но ничего не изменилось. Девочка сделала пару шагов, и Эрик смог разглядеть ее тело. Нет, у него вовсе не было желания смотреть на почти обнаженную дочь, но он не мог двигаться, и его не оставалось ничего, кроме как продолжать смотреть на нее. То, что он увидел, привело его в ярость. Боль от понимания того, что произошло пронзило все тело мужчины. Тело его дочери, почти не скрытое разорванной сорочкой, было все в синяках и кровоподтеках. Тело, совсем еще детское тело, с едва заметной грудью и узкими бедрами было подвергнуто жестокому насилию. Эрик не мог сдержать слез, глядя на это зрелище. Следы от рук на бедрах, исполосованная спина, а ноги… Эрику стало плохо, когда он понял, что вся внутренняя часть бедер его девочки в крови. Кроме того, кровь до сих пор стекала по ногам Лотти, но она, казалось, не замечала этого. Его дочь… его девочка… Нет! НЕТ! Это просто не может быть правдой! -Лотти… Кто? Кто это сделал? Я убью его! Убью! Между тем девочка встала на кровать и… Эрик увидел петлю, привязанную к верхней балке кровати. -Нет!!! Лотти, нет!!! Слезы катились по изуродованному лицу девочки, она прошептала: -Мамочка, забери меня к себе… Умоляю… Эрик рыдал вместе с Лотти, но не мог сдвинуться с места. Он видел, как она накинула петлю на шею, сделала шаг вперед и повисла… Услышал, как хрип вырвался из ее горла, но она не закричала. Видел, как девочка закусила губу. Видел, как покраснело ее лицо, округлились глаза, посинели губы, видел, как она судорога скрутила ее тело…. -Эдвард, сделай же что-нибудь! Она твоя сестра! Пусть меня, умоляю! Пусти… — Эрик рыдал, глядя на мучения Лотти. Но мальчик молча стоял и смотрел на мучения девушки. -Она же твоя сестра! Сестра! Понимаешь?! Мы можем спасти ее! Последний хрип вылетел из гола девочка, ее лицо стало бурым, и ее тело обмякло. -Нееееет!!! Нееееет! Неееееет! Моя девочка! Лотти!!! Почему ты ее не спас?! Почему не дал мне спасти ее?! Отвечай, Эдвард!!! Но мальчик, казалось, не слышал вопроса отца. Он, склонив голову к плечу, внимательно следил за тем, как кровь, стекая по ногам его сестры капала на пол, образуя лужицу. Кап-кап-кап…. Секунда, и он стоит в толпе людей. О, Боже, как здесь шумно! Казалось, вся толпа говорила одновременно. Эрик прислушался. -Сколько ей было лет? -Четырнадцать… -Совсем еще ребенок… Говорят, брак должен был состояться, когда ей исполнится пятнадцать, но старый хрыч не пожелал ждать… -Говорят, он хорошо доплатил Алине… Они говорят о Лотти? -О, Боже, бедняжка… четырнадцать лет, совсем дитя, и стать женой такого старого развратника, как Моруа. Говорят, он настоящий садист. Ее тетя явно ненавидела девочку… Нет! Моя девочка…. -Говорят, она ей вовсе не племянница, а дитя греха. Ее мать нагуляла ее от любовника. Брат Алины застукал их вместе и застрелил. Потом, не выдержав позора, застрелился сам… -Все равно, отдать девочку замуж за такого монстра… -Дочь расплатилась за грехи матери… -Говорят, она была бедна, как церковная мышь… -А вот и нет… Говорят, от любовника матери ей досталось целое состояние, но все оно оказалось в карманах Алины… Эрик, обливаясь слезами, пробирался сквозь толпу, расталкивая людей. Он хотел заткнуть уши, не слышать эти слова, но они были повсюду. -Говорят, она не отдала, а продала девочку… Моруа давно хотел взять в жены девственницу. Ты же знаешь, никакой адекватный отец не согласился бы отдать дочь за него… Это был его последний шанс… За что?! Моя малышка… -Говорят, даже в борделе старика обслуживали крайне неохотно, несмотря на все его деньги… -О да, это так. Мадам говорит, что после него товар больше не пригоден к дальнейшему обслуживанию клиентов… -Я слышал, будто слуги говорили, что она расцарапала Моруа все лицо, пиналась, кусалась… Им даже пришлось держать ее, пока он не овладел ей… Говорят, ее крик было слышно во всех уголках поместья… А потом он приказал привязать ее к кровати… Всю ночь слуги слышали ее крик… Моруа ушел от нее только утром… Эрик схватился за голову и закричал. Его Лотти… Была отдана на растерзание настоящего монстра, а он ничего не смог сделать. -Бедняжка… -На следующий день ее нашли повешенной… Говорят, Моруа был в ярости… Он собственноручно убил служанку, развязавшую девочку… -Доктор, осматривающий тело, сказал, что она бы долго не протянула… Внутреннее кровотечение, многочисленные разрывы, он сказал, на ней живого места не было… -Старик явно не жалел молодую женушку… Прости, Лотти… -Садист… За такое надо наказывать… -Кто же его накажет? У него куча денег, и она была его законной женой… Лотти… Толпа расступилась, и Эрик увидел надгробный камень с надписью Шарлотта де Моруа. Нет… Эрик опустился на колени и глядя в небо закричал, что было сил: «Неееееет!!!!!!!!!!!! За что???!!!!! Боже, за что????!!!!!!!» Внезапно ветер пронесся по кладбищу и все стало тихо: ни шепотков, ни толпы народу. Вместо этого… вместо этого он увидел детей. Эдвард, держащий на руках младенца и две девочки — близняшки. Эрик встал на ноги. Он хотел что-то спросить у Эдварда, но не успел. Внезапно мужчина увидел свет, белый свет, который опять манил его к себе. Манил и обещал успокоение… Успокоение, о котором он мечтал… Шаг… Малыш на руках Эдварда исчез. По левую руку от Эрика появился надгробный камень. Эдвард Мулхейм. Еще шаг… Пропала одна из девочек-близняшек. Еще один надгробный камень… Кристина де Шаньи. Еще шаг. Не стало второй девочки. Третий надгробный камень… Густав де Шаньи. Четвертый шаг… Эрик видел, как исчезает ЕГО Эдвард. Видел, как по лицу мальчика бегут слезы и услышал едва различимое: -Папа, ты обещал, что не оставишь меня… Четвертый шаг… Четвертый ребенок и четвертая могильная плита… Шарлотта де Моруа. Нет. Эрик остановился и замотал головой. Нет! Посмотрев на свет, он крикнул: «Нет! Я не могу! Я им нужен!» Шаг назад… Но, Боже, как же тяжело его сделать. Еще шаг… Еще… И еще… Откуда-то подул ветер. Эрик развернулся и бросился бежать. Казалось, словно могильные плиты вырастали из ниоткуда, они преграждали мужчине путь, он спотыкался об них, падал, вставал и снова бежал. Куда бы он не смотрел, везде были высечены имена дорогих ему людей: Кристина, Густав, Шарлотта, Эрик, Шарль. Эрик бежал и бежал, задыхаясь, а кладбище все не заканчивалось. В конец обессиленный, мужчина повалился на землю и зарыдал. Надо встать! Надо идти! Ты нужен им! Пошатываясь. Мужчина поднялся на ноги и замер. Он был в ловушке! Надгробные плиты образовывали кольцо, из которого не было выхода! Казалось, будто они выросли до небес. И на каждой из них было высечено имя: Эрик, Кристина, Густав, Шарлотта, Эдвард, Элеонора, Эльвира, Эмиль, Шарль. Эти имена… Они были повсюду… И голос, голос из ниоткуда шептал их, заставляя Эрика биться о стену, подобно птичке, бьющейся о прутья клетки. В конец обессиленный, Эрик упал на колени и простер руки к нему, рыдая и крича: -Боже, помоги мне! Дай мне шанс! Дай мне вернуться! Я нужен им! Боже, умоляю!!! Я все вытерплю! Я заберу всю их боль, только дай мне все изменить! Умоляю, Боже!!! И что-то произошло… Вначале Эрик услышал музыку… Его музыку… А потом пришла боль… Нечеловеческая боль… Эрику казалось, будто его разрывают на кусочки, потом собирают обратно и так бесконечное число раз, перед глазами мелькает то чернота, то картинки, он летит куда-то с сумасшедшей скоростью и кричит… Кричит так, как никогда до этого… Крик, страшный крик вырывается из его пересохшего горла. Наверно, точно такое же чувство испытывает младенец, впервые придя в этот мир и оповестив всех своим криком. Эрик открывает глаза и, еще не понимаю, что произошло, слышит едва различимое: -Эрик… Кристина… Его бледная, сильно изменившаяся, с осунувшимся лицом и черными кругами под глазами Кристина… -Кристина… — Прошептал мужчина. -Живой… — Прошептала женщина, еще не до конца осознавая, что все это не сон. -Живая… — Прошептал Эрик и погрузился в сон.