Всё для твоего счастья

– Стопудово ищет, к чему придраться, – проворчал Симрод, уже какую минуту нервно поглядывающий в сторону лестницы. – С чего ты взял? – удивлённо вздёрнул брови Лероро, помогавший Марулку со столовыми приборами. – Да он просто тебя стращает, – пояснил новичку юный Джесеку, подравнивая клош на главном блюде, – Озен, может, и строгая, но до чистоплюйства ей далеко. – Это просто к тебе она снисходительна, ты всё же её ученик, – обиженно скрестил руки на груди Симрод. – Неужели? Забыл, как она меня голышом вешала при малейшем непослушании? – Марулк даже содрогнулся от этого воспоминания. Традиционная пытка приюта Бельчеро и всех его выпускников, Бездна раздери тех, кто это придумал. – Тоже мне, горе-злосчастье, – не сдавал со старший товарищ, – Висишь себе со стороны, где никто не ходит, максимум подхватишь насморк. – Только это и утешало, спасибо, – решил не развивать тему юный Джесеку, сделав пару шагов от стола, чтобы оценить результат праведных трудов. Шикарное будет пиршество. Приготовление пищи не смогло испортить даже негодование Ракши: к удивлению Марулка, обратно девушка вернулась уже в компании Талли, которая, быть может, и порезала овощи поперёк, а не вдоль, как полагалось, но с интересом понаблюдала за обработкой всего остального. Чуть подумав, юный Джесеку решил, что победа осталась за здравым смыслом: синие свистки сталкивались с гораздо большим количеством информации, и, чтобы выжить, привыкали учиться новому каждую свободную минуту. Разделка оттобаса была одним из весьма важных умений: дурно пахнущий секрет рассеянных по всему телу желёз мог испортить мясо на раз-два, только воткни нож не под тем углом. Впрочем, Озен рассказывала, что якобы некоторые умельцы с поверхности используют эти вонючие мешки для создания лечебных пилюль. Озен... Её действительно долго нет. Уж не обиделась ли? А если дали о себе знать старые травмы, и она... Нет, клинья Тысячника должны обеспечить её здоровьем. Но она была на четвёртом уровне. Мало ли как можно упасть и покалечиться! Ну всё, если она не спустится через пару минут, то он... – Да чтоб меня плачущий труп сожрал, – вдруг раздался голос Йелла. Собравшиеся, в том числе и сам Марулк, обернулись в сторону, куда смотрел шатен с осветлённой чёлкой. Озен пришлось спускаться в полной тишине, неловко придерживая подол платья. Искрящаяся чёрная ткань приталенной одежды на свету показывала сложносочинённый узор из пересекающихся ромбов, отсылающих к клиньям Тысячника. Свободные от платья руки прикрывало пышное, похожее на всполох пламени боа. Может, Белый свисток и не поднаторела в носке подобных вещей, но платье безусловно было ей к лицу. – Уже можно моргать, а то глаза засохнут, – с намёком повела головой Озен Недвижимая, – И чего вы удивляетесь, я что же, не могу надеть что-то кроме повседневной одежды и доспехов? Собравшиеся забормотали неловкие оправдания, отводя взгляды. – Вот бы и мне выглядеть настолько восхитительно в таком возрасте, – мечтательно протянула Талли. – Боюсь, милочка, тогда тебе придётся не вылезать из Бездны годами, – усмехнулся Забо, – Я и подумать не мог, что у Озен в гардеробе есть нечто эдакое. – Марулк… Марулк, эй, – Лероро, отчаявшись дозваться, потряс юного Джесеку за плечо, – Уже можно снимать клоши?.. Эй? – Что? А… – парень растерянно заморгал, пытаясь понять, сон это или реальность, – Я сам сниму. – Всё хорошо? – в голосе новичка прозвучала озабоченность. Марулк с благодарностью улыбнулся: точно так же и он некоторое время назад спрашивал Лероро, как тот устроился на новом месте и всё ли в порядке. – Я просто удивился. Ни разу её в таком не видел, – подобрав нужные слова, Марулк схватил один из стаканов, стуча по нему ножом, – Прошу внимания! Если виновница торжества почтила нас своим обворожительным присутствием и все остальные в сборе, – он кивнул Ракше, вместе с Йеллом поддерживающих оклемавшуюся от спуска Гритту, – Представляю вашему вниманию оттобаса, припущенного в овощах с соусом из ревеня! Клош был снят, и гости с вожделением уставились на угощение. – Садитесь, не то остынет, – пригласил всех за стол Марулк, а сам поспешил отодвинуть стол для наставницы, – Прошу, миледи. – Где ты этого нахватался? – пресекла всяческие попытки галантности Озен, при этом всё же кивнувшая на сидение рядом. – Чуток пригладить, а потом… – решился подсказать Джесеку, но быстро понял, что наставница знает, как сидеть, будучи в платье: ей не хотелось светить руки. Ноги, может, и оставались под скатертью, а плечи и локти были прикрыты боа, но клинья Тысячника не самый незаметный артефакт, пусть их металлические головки и не блестели, словно начищенное серебро. Помнится, рассказывала, что их странная текстура, похожая на дамасскую сталь и уложенная широкими полосами, вызвана тем, что древние выковали эти артефакты из метеоритов. Марулку очень хотелось бы и дальше думать о клиньях Тысячника, но не тут-то было: все его мысли сосредоточились на наставнице в платье. Она сидела тихо – только протяни руку, с её запахом дикого зверя, к которому примешивался едва уловимый аромат дорогой ткани. Невероятно. Это сочетание было настолько будоражащим, что парень, к своему удивлению, понял, что не хочет есть. Совершенно. Неужели у плиты напробовался? Нет, один раз лизнуть ложку за полноценный приём пищи не считается. Так не пойдёт. Бездна не на стороне малоежек и приверед. Нужно как следует подкрепиться, пусть и без особого желания. Краем глаза глядя на то, с каким мрачным усердием ученик пилит мясо столовым ножом, Озен думала о гораздо более высоких вещах – или наоборот, низких, это как посмотреть. Экспедиция обещала быть сложной: умница-Лайза готовилась стать Чёрным свистком годами, а тут… То же ощущение, как в той клятвой экспедиции, с новорождённой Рико. Но та хоть была в коробке, а этого куда завернуть? В плащ, что ли? Представив подобный ролл, Озен усмехнулась, заставив вздрогнуть сидевших неподалёку девочек. Ракша рассматривала её особенно усердно. А может, и не её, а Марулка. Да, вероятнее всего, так оно и было. – Мне пересесть? – подождав, пока остальные участники застолья отвлекутся на разговор, напрямую спросила девушку Белый свисток. Та выпучила глаза: – Что? Зачем? Озен прицокнула языком: неужели она сама когда-то была такой? – Попроси его показать телескоп, Марулк не откажет. Ракша едва заметно покраснела, должно быть, для неё фраза прозвучала двусмысленно, а затем буркнула «Нет, спасибо». Озен покосилась на ученика, смотревшего только в тарелку. Даром что парень, может скрывать всё почище тех, кто носит платье. Подтолкнуть его, что ли? Хоть мяться перестанет. Только надо как-то бережно, не так, как привыкла действовать Озен – в лоб и наотмашь. С другой стороны, оно ей надо? Если подумать, желание вновь повидаться с девушкой заставит Марулка преодолеть любые преграды на пути к здоровой жизни. Плюс, исчезнут эти странные моменты между ним и Озен. Да, ради этого определённо стоит постараться. О, есть идея! – Йелл, – отловив парня, собиравшегося принести новые артефакты дабы похвастаться перед девушками, шепнула подчинённому Озен, – Дельце есть. Скукожился. Ну разумеется. – Принеси проигрыватель и пластинки из моего кабинета. – О. О-о-о, да, сейчас! – поняв её замысел, Йелл вылетел из зала едва ли не вприпрыжку. Танцы – древнейший инструмент для начала отношений, не считая еды. В приюте Бельчеро танцы – предмет обязательный, благодаря им тренируется ловкость движений и вестибулярный аппарат, что крайне полезно при ежечасном давлении силового поля Бездны. Как бы это иронично ни звучало, но «глупые танцульки» позволяли поколениям свистков разных возрастов и рангов при подъёме из Бездны выхаркивать еду, кровь – но не внутренние органы. Вполне себе победа. Марулк, хоть и не рос в приюте, тоже это умеет: Озен видела, как тот, ещё будучи ребёнком, иногда заигравшись, выписывал замысловатые па своей Родины, носясь по коридорам гигантской порты. Йелл прибежал обратно столь стремительно, что не грех было заподозрить преследующие его силы ада: – Что у меня есть! – Ты хотел сказать, у меня? – приподняла бровь Озен. – Ну да, да, – затряс головой археолог, водружая проигрыватель и коробку с пластинками на опустевший столик для закусок, – Хоба! – Ой, танцы! – Талли, уже успевшая залить в себя энное количество алкоголя, прихлопнула в ладоши. Засуетились и остальные гости: как-никак, Бездна скупа на веселье, грех упускать такой шанс. Лишняя мебель была убрана, и, как только свободное место и его габариты устроили всех, кого можно, Йелл водрузил иглу на винил. Проигрыватель ожил, задавая непринуждённый ритм, напоминавший о солнце и радости. Ноги сами просились в пляс. Свистки разных рангов пустились выписывать па поодиночке, изредка сцепляясь локтями и кружась на месте. – Не-не-не, обойдётесь, – тут же пресекла попытку втянуть себя в общую горячку Озен, направляясь к проигрывателю. Благодаря росту ей везде открывался чудесный ракурс для наблюдений. Вот её ученик, влекомый Лероро и девочками, показывает им, как танцует в далёкой стране Джесеку: неточно, конечно, но па отличаются от привычных для Орта. Белый свисток взглянула на пластинку, и, дождавшись, пока дорожка пройдёт до конца, переместила иглу на нужный участок. По гигантской порте вкрадчиво разносся глубокий звук духовых: медляк в чистом виде. Йелл и Симрод едва не подрались за Талли, пока Лероро пригласил притившую от неожиданности Ракшу. Рыженькая замешкалась, и Озен сочла это хорошим знаком. Ждёт приглашения от другого, к гадалке не ходи. Хорошо был Марулк догадался, и всё будет по плану... – Учитель. Белый свисток привыкла к сюрпризам Бездны, но всё равно изрядно удивилась, когда Марулк протянул ей руку. – Что? Чего ты? – Приглашаю тебя на танец, – неловко улыбнулся юный Джесеку. – Кого? Меня? – Озен усмехнулась, что, впрочем, не смогло скрыть её обескураженности от ситуации, – Выдумал, тоже мне. Дуй к сверстницам. – Но я хочу танцевать с тобой, – уставились на неё невинные васильково-синие буркала, – К тому же, едва ли кто-то ещё решится пригласить великого Недвижимого лорда. Озен не должна была этого делать. Отшутиться, рассердиться – ещё куда ни шло, но принимать приглашение было ошибкой. И всё равно её рука легла в ладонь юноши: – Сразу говорю, я давно не танцевала в паре и обожаю оттаптывать ноги. – Ничего страшного, – Марулк замешкался, но затем всё же положил руку ей на талию. Тело Озен, уже успевшее подзабыть такого рода прикосновения, послало вопросительный импульс в мозг. Сообщение осталось без ответа. Озадаченные едва ли не больше, чем окружавшее их зрители, наставница и её ученик приняли неловко вальсировать под музыку, стараясь не смотреть друг на друга. Из-за разницы в росте зрелище было довольно комичным. Как ни странно, нужный ритм всё же нашёлся, и движения партнёров по танцу стали синхронными. Когда музыка достигла, невольные зрители разразились шквалом аплодисментов. – Хах, уже и не припомню, когда танцевала с кем-то в паре, – Озен пребывала на удивление в хорошем настроении, – Спасибо, вспомнила молодость… Эй, ты чего? Подождав, пока она займёт место за столом, Марулк сел рядом. На его щеках пылал румянец, а взгляд, устремлённый на тарелку, был полон нежности. – Оживи, – не слишком деликатно шевельнула его за плечо Белый свисток. Марулк вздрогнул, а затем улыбнулся ей: – Это было… Здорово. Очень здорово. Ещё никогда Озен так не радовалась пополнению алкоголя в кружке, поскольку тон ученика всколыхнул поистине женское чутьё, перед которым было бессильно любое проклятье Бездны. Именно так звучат влюблённые идиоты. А вот что с этим делать – тот ещё вопрос.