Ошибка Декарта

Глава 71. Маленькая ложь. Сквозь рёв аплодисментов Патрик сказал: — Фух, прошло неплохо! Нийоте пришлось отдать униформу в профессиональную чистку. А нам пришлось бежать за ней через весь кампус. Потом мы принесли её в общежитие, чтобы Нийота смогла переодеться и накраситься… Клянусь, фойе этого здания… Стулья могут свернуть тебе спину. И тут Спок осознал, что Патрик, разумеется, никогда не был рядом с её комнатой. Нийота улыбалась от уха до уха, когда вернулась и встала между ними. — Молодец, кадет Ухура, — сказал Тоши. — Спасибо за моральную поддержку, ребята! — ответила она. Сначала она взглянула на Тоши, потом на Патрика, потом её счастливый взгляд надолго остановился на Споке. Кажется, после презентации Спока и Нийоты все остальные работы были забыты. Спок считал это нелогичным. Разумеется, инновации, способные повысить эффективность варп-ядра, были важнее давно умершего ромуланца? Но люди были очень эмоциональны. В последующие дни открытие Спока и Нийоты было везде, в новостях, в коридорах Звездного Флота и федерального законодательного собрания. Звучали призывы сделать новый праздник, просьбы поставить статуи — все хотели иметь возможность увидеть, как выглядел Каланел. Спок ответил на множество вопросов, касающихся использования больших диапазонов частот, чтобы передавать видеоданные по подпространству с тем же качеством, что и аудио. А потом всплыла другая сторона истории. Открытие было сделано вулканцем и человеком. Пресса называла это прекрасным слиянием логичного разума и эмоций. Коммандер Шарптон сказала, что это пятнадцать минут славы Нийоты и Спока. К сожалению, они длилось дольше, чем пятнадцать минут. За последние три дня конференции никто не упоминал о том, что Спок публично проявил привязанность. У него создалось впечатление, что люди этого даже не заметили. Вулканцы, которые вчера кивали в его сторону, больше этого не делали. И он видел, как на них пялились Д’Зорак и остальные члены совета. Но Спок не думал, что это может повлиять на него. Он же не целовал её и не проявлял на публике эмпатическую связь. Это был терранский жест, так ведь? x x x x x x x Нийота была счастлива, что все прошло так хорошо. Она не говорила прямо о его физической демонстрации чувств. Во время их разговора по комму она назвала это просто “моральной поддержкой”. За всю неделю комм был единственной возможностью для Нийоты и Спока поговорить наедине… Они даже не встречались в лаборатории. На его мониторе отпечаталось два следа от пальцев, которые он прижимал в символической связи с ней. Нийота назвала это “поцелуй через комм”. Она всегда отвечала на него, прижимая к экрану собственные пальцы. Хотя, когда она так делала, то не чувствовала электрических искр. В следующий четверг, когда Спок был в лаборатории, ему позвонили из инженерного отдела и заявили, что у них есть прототипы для переносного подпространственного приемника. Не хотел бы он испытать один из них? Он утвердительно ответил, а затем связался с Нийотой. В тот день она не планировала приходить сюда, но, возможно, у неё будет время заскочить ненадолго? Конечно, она горела желанием. Она пришла в кабинет к Споку в середине дня. Устройство уже доставили и оно лежало на его столе. Когда она вошла, Спок проверил коридор около двери кабинета… Он был почти пустым — сейчас было обеденное время. Спок нарушил ещё одно их правило и закрыл дверь. Нийота не стала возражать, когда он прижал пальцы к её вискам и прикоснулся своим лбом к её. На самом деле, она была в восторге. — Это длилось так долго. — Да, — согласился он. Она глубоко вздохнула. — Можно один поцелуй? — Думаю, это будет позво... Она поймала его губы своими и он замолчал. Конечно, одним поцелуем они не ограничились. Как они могли? Один поцелуй привел ко второму, а потом Спок поймал себя на том, что поднял Нийоту и посадил её на стол. Он развел её колени и встал между её ног. Она обвила его руками, мягко прижалась к уху и прошептала: — Я скучала по тебе. Спок не ответил, он был слишком занят, пытаясь не замурлыкать. Он взглянул на их позу. — Нийота, кажется, я припоминаю, что такое положение является основным во многих эротичеких терранских холо... — Ты смотрел порно-холо, где они делают это в кабинете учителя? — Нийота захихикала и он положил руку на её висок, чтобы почувствовать жужжание. — Когда я был кадетом, мой сосед по комнате посчитал, что учебная программа Звездного Флота не обеспечивает достаточно широкого кругозора. Нийота рассмеялась. — И он дополнил список твоих занятий, добавив Порно-101. — Да, именно так он это и называл. Она обхватила его ногами вокруг талии и прошептала: — Это была очень плохая идея. Прошло почти две недели с тех пор, как они оставались наедине. — Мы точно не должны прерваться до тех пор, как не проведем тщательный анализ выгод и убытков? — уточнил Спок, плотно проведя руками вниз по её талии. Из лаборатории послышался кашель, заглушенный дверью кабинета. — Тоши, — сказала Нийота, вздохнула и снова прижалась своим лбом ко лбу Спока. — Тоши, — согласился Спок. Он с сожалением отступил от Нийоты. Она соскользнула со стола и потянулась, чтобы поправить волосы. Спок повернулся и открыл дверь. В лаборатории никого не оказалось. Спок склонил голову. Нийота взглянула ему через плечо и сказала: — Думаю, это был предупреждающий звоночек. — Действительно. — Спок поднял бровь… это было сказано в переносном смысле или в буквальном? — Кадет, позвольте, я покажу вам прототип... Прошло несколько минут и в кабинет вошла командор Шарптон, резко переключив на себя внимание Ухуры и Спока. Она махнула рукой в жесте, означавшем “вольно”. Нийота улыбнулась. — Коммандер Шарптон, — радостно воскликнула она, — как у вас дела? Это первый прототип из инженерного отдела, — пояснила она, ведя коммандера к прибору. — Лей­те­нант-ко­мман­дер толь­ко что приг­ла­сил ме­ня, что­бы пос­мотреть на не­го. Я ду­маю, бы­ло бы здо­рово оди­ноким ко­лонис­там на даль­них фор­постах без под­пространс­твен­ных стан­ций ис­поль­зо­вать это для при­ема поз­драв­ле­ний по слу­чаю Дня рож­де­ния от сво­их ма­терей... Он не раз­де­ля­ет мо­его эн­ту­зи­аз­ма. Спок ничего не сказал. Он просто щелкнул прибором в руках и осторожно постучал по тому, что выглядело как динамики. — А, ва­ше но­вое де­тище, — сказала коммандер. Спок взглянул на нее и удивленно поднял бровь. Это было любопытное выражение. Они не имели никакого отношения к созданию этого прибора. Он был разработан инженерным отделом — ну ладно, на основе его теории. — Это такое выражение. Я позже объясню, — сказала Ухура. — Ухура, я хотела бы поговорить со Споком наедине несколько минут, — сказала коммандер. — Все в порядке, мне как раз пора на занятие. Хорошего вам дня, коммандер Шарптон, лейтенант-коммандер. — Они кивнула им, подхватила сумку с пола и направилась к двери. Спок проследил за ней взглядом. Они слишком долго были порознь и слишком мало вместе. Он повернулся к коммандеру. Она провожала взглядом взглядом Ухуру еще секунду, потом развернулась к нему. — Воз­можно, вы за­хоти­те при­сесть, Спок. Я знаю, что мне точ­но это нуж­но, — сказала она, взглядом выискивая что-то вокруг себя. Спок остался на месте, но положил передатчик и сложил руки за спиной. Коммандер громко вздохнула. — Спок, я очень сму­щена, что вы­нуж­де­на го­ворить об этом с ва­ми... И я хо­чу преж­де все­го ска­зать, что не сом­не­ва­юсь в ва­шей не­винов­ности... Вас об­ви­нили в неп­ро­фес­си­ональ­ном по­веде­нии. В час­тнос­ти, что Вы в не­подо­ба­ющих от­но­шени­ях с под­чи­нен­ны­ми. Спок почувствовал, как его бросило в жар. Его пульс ускорился, но у него получилось сохранить внешнее спокойствие. — Мо­гу я по­ин­те­ресо­вать­ся, на ка­ком ос­но­вании? — Спок... — она нер­вно рас­сме­ялась, не гля­дя на не­го. — Вы ви­нов­ны в том, что по­жали ру­ку де­вуш­ке на лю­дях, гля­дя на нее осо­бым об­ра­зом. Рука? Девушка? Спок склонил голову и посмотрел в пол. — Ах… перед тем, как она выступила с переводом… ка­дет Уху­ра. Это бы­ла не ру­ка, это бы­ло её за­пястье. Я за­метил, что её пульс был по­вышен. Она силь­но бо­ит­ся пуб­личных выс­тупле­ний. — Ещё од­на па­уза, и он опять про­дол­жил. — Я за­метил, что крат­кие жес­ты фи­зичес­ко­го кон­такта ус­по­ка­ива­юще дей­ству­ют на че­лове­ка в ус­ло­ви­ях стрес­са. Я по­нял это по жес­там и нер­вознос­ти в её взгля­де. В тот же самый момент Патрик похлопывал её по спине… обнимал её при случае. Почему Спока обвиняли за то, что он прикоснулся к её запястью. Он почувствовал, как в нем поднимается… злость. Коммандер улыбнулась. Почему она улыбалась? Это была не шутка. — Я зна­ла, ко­неч­но, что у вас бу­дет впол­не ло­гич­ное объ­яс­не­ние. Ааа… Она понимала его причины и считала его решение успокоить логичным. Тогда кто... Коммандер вздохнула. — Хо­рошо, по­тому что в это ввя­зал­ся Вул­кан­ский Меж­ви­довый Со­вет. Они, ко­неч­но, наш­ли край­не вы­зыва­ющим дан­ный жест, соч­ли, что он ука­зыва­ет на бо­лее глу­бокие от­но­шения и, оче­вид­но, ухуд­ше­ние ва­ших умс­твен­ных спо­соб­ностей. Но, как вы толь­ко что столь ло­гич­но ука­зали, вы прос­то де­монс­три­ру­ете кросс-куль­тур­ное по­нима­ние. Спок ещё мог видеть мир, но он стал темнее. Кажется, что на зрение наложилась завеса… он был в ярости. Он оставил родную планету, но, видимо, родная планета не оставила его. Он никогда не был вулканцем в достаточной степени… но когда он попробовал быть человеком... — Я дол­жна передать вам лично, что нет бо­лее неб­ла­гона­деж­но­го по­веде­ния меж­ду ва­ми и ка­детом Уху­рой, и Со­вет ре­комен­ду­ет, что­бы Вы бы­ли по­меще­ны под наб­лю­дение, — продолжила коммандер. — Ко­неч­но, то, что я дей­стви­тель­но хо­тела бы сде­лать, это на­давать им по ли­цам. Я знаю, вул­канцы яв­ля­ют­ся зак­ры­тыми в та­ких воп­ро­сах, но это... это не­допус­ти­мо. — Что вы пред­ла­га­ете? — спро­сил Спок. — Я пред­ла­гаю вмес­те пой­ти к ним пуб­лично, до­вес­ти об­ви­нения от­кры­то, же­латель­но до Меж­ви­дово­го Со­вета и кан­цле­ра. Вы бу­дете за­щищать се­бя, ска­жете, нас­коль­ко не­обос­но­ван­ны их об­ви­нения. Это воз­му­титель­но! Стан­дарты, ко­торые они предъ­яв­ля­ют к вам! Ярость все ещё была внутри него. Но рядом возникло крошечное разрастающееся семя паники. Пойти к ним публично? Он медленно обошел стол и опустился в кресло. Он поставил локти на стол и сложил перед собой руки. Мог ли он выступить публично? Отречься от отношений между ним и Нийотой? Он едва мог сложить слова в своем разуме. Не говоря уже о собрании. Внутри он считал свои действия логичными… но… они всё ещё нарушали правила Звездного Флота. Правила, которым он согласился подчиняться. Это был рассчитанный риск. Но… коммандер предложила ему выбор, так ведь? — Ком­мандер, — ска­зал он, — я бы пред­по­чел не пред­при­нимать та­ких пуб­личных дей­ствий. Шарптон глубоко вздохнула. — Спок, я ду­маю, мы мог­ли бы прос­то вый­ти, под­го­товив за­яв­ле­ние, пе­речис­лив ло­гич­ные при­чины вашего предполагаемого не­подо­ба­юще­го по­веде­ния, и объ­явить ва­шу не­винов­ность. Вы вул­ка­нец, ва­ша чес­тность не под­верга­ет­ся сом­не­нию – там не бу­дет ни­каких пе­рек­рес­тных доп­ро­сов. Тог­да мы до­кажем аб­сур­дность все­го это­го. Предполагаемое неподобающее поведение… но оно больше, чем предполагаемое, так? — Ком­мандер, я ни­ког­да не поз­во­лял эмо­ци­ям уп­равлять мо­ими суж­де­ни­ями о ка­дете Уху­ра или лю­бом дру­гом сту­ден­те или по­мощ­ни­ке. Я сох­ра­нил от­личные за­писи... — Ко­неч­но, Вы не поз­во­ля­ете эмо­ци­ям вли­ять на ва­ши ат­теста­ции, Спок! — Коммандер почти кричала. — Вы ни­ког­да не поз­во­ля­ете ни­каким эмо­ци­ям зас­тлать ра­зум. Вы са­мый хо­лод­ный, рас­четли­вый, кон­тро­лиру­емый ум в этом от­де­ле. И все мы лю­бим вас за это! Вот по­чему я хо­чу выс­ту­пить пуб­лично с этим. Прис­ты­дить ва­ших об­ви­ните­лей, очис­тить ва­ши с Уху­рой име­на. Всё, что вам нуж­но сде­лать, Спок, это объ­явить свою не­винов­ность. Это же так прос­то... не так ли? Его слова были его же узами. — Признать мою невиновность... Он не был невиновным. Но... Спок надолго замолчал. — Это не так прос­то. Но должно быть простым, не так ли? — Спок, я дей­стви­тель­но не по­нимаю проб­ле­му. Это ва­ши вул­кан­ские при­личия? — Нет, это не воп­рос при­личий. Всё, что ему нужно было сделать — сейчас объявить коммандеру о своей невиновности. За ним установят наблюдение, но его с Нийотой имена останутся чистыми. Он попытался протолкнуть через рот любые слова, отрицавшие его вину. И обнаружил пустоту в своем разуме. Это было хуже, чем попытка сказать “я люблю тебя” или “я скучаю по тебе”. Слов не было в буквальном смысле. Его действия были… нелогичными. И его вулканский разум сопротивлялся. — Ви­дите ли, я, ка­жет­ся, не в сос­то­янии лгать, — сказал он больше себе, чем коммандеру. Ужасный момент для осознания того, насколько он на самом деле был вулканцем. Пелена гнева, застилавшая глаза, потемнела. Он злился на Совет Вулкана, на людей с их непонятными обычаями… но в основном на себя. Коммандер прошла к стене напротив Спока и слабо опустилась на запасной стул. Она положила руку себе на лоб, помассировала висок и пробормотала под нос: — О, черт, Спок. x x x x x x Дорис перестала массировать висок. Ну, это… жопа. Она скрестила руки и посмотрела на полувулканца. Он на нее не смотрел, его голова была приподнята и он уставился куда-то в стену над её плечом. На его лице не было эмоций… оно снова было пустым. Трудно было поверить, что за этим холодным фасадом была хоть какая-то страсть. Дорис посетила мысль — не были ли вулканцы ужасными ханжами? Ну, видимо, если учесть смысл этих обвинений. — Знаете, Спок, если ваше неподобающее поведение сводится к тому, что временами касались её запястья, даже к поцелую… серьезно… насколько сложно отрицать все это? Спок встретился с ней взглядом и поднял одну бровь. — Значит, имеет значение вопрос степени выраженности физических отношений? — Его ноздри слегка встрепенулись? — Правда, коммандер, это кажется абсолютно нелогичным… — Он поднял одну бровь. — ...простите за выражение. Это была шутка? Очень сухая, на самом деле, если это она. — Если правила существуют для того, чтобы предупредить фаворитизм, — продолжил полу-вулканец, — то разумеется, что эмоциональные отношения также важны, коммандер? Вне зависимости от того, были ли физические отношения полноценными или их не было вовсе, ситуация останется прежней. — Он прикрыл глаза. — Но, Спок, эмоциональные отношения трудно измерить. — Она вздохнула. — Так что у нас остаются только физические проявления. Спок сидел совершенно неподвижно и всё ещё смотрел на неё. — Вы не ответили на мой вопрос, Спок. Я пытаюсь найти выход для вас. Ваш вариант — честно выступить против Совета и отрицать любые проступки. Если эти физические проявления незначительны, вы сможете с чистой совестью опровергнуть обвинения? Спок ничего не ответил. Он просто склонил голову, всё ещё впиваясь взглядом в её глаза. Было что-то в этом движении до странности напоминавшее рептилию... Ну хорошо. — Я понимаю. — На самом деле гораздо больше, чем ей хотелось. — Кто бы знал, что под этим холодным вулканским контролем прячутся терранские эмоции? — Хотя она и сказала это вслух, вопрос предназначался ей самой. Спок уставился в свой стол. Он снова казался сомневающимся. — Мои эмоции… вулканские. Это мой контроль… терранский. Почему-то Дорис не захотелось вникать в это замечание. Она вспомнила тот день, почти год назад, когда ей фактически пришлось приказать Споку высказать признательность кадету Ухуре за всю работу, которую она проделала для него в первом семестре. Это она подтолкнула их друг к другу? Её память быстро переключилась на то время в прошлом году, когда она видела их вместе. Прошлогодняя конференция… Дорис вспомнила Ухуру, тихо разъясняющую сленг и указывающую Споку на блюда. Кадет была такой спокойной, такой профессиональной... Для Спока Ухура была толкователем. И даже когда Дорис пригласила их к себе — Спок не понял выражение “на твоей спине” и кадет объяснила ему. В тот вечер они отдыхали вместе, вообще-то, по приказу Дорис. Она резко вздохнула. Как невероятно удобно для них. Она поняла, что они были предельно осторожны. Они никогда не появлялись вместе на общественных событиях, они редко уходили вместе. Они не прикасались друг к другу на публике… ну… кроме того раза, когда это действительно было необходимо и теперь дерьмо попало на вентилятор. Она встала и начала шагать по комнате. О чём они думали, чёрт возьми? Один из самых талантливых исследователей и одна из самых талантливых учениц, которые не нарушили ни единого правила Звездного Флота за всю жизнь. Кроме одного. Очень важного. — Знаете, Спок, у правил есть причины. Голова Спока была поднята, он снова смотрел прямо. — Правила существуют для предотвращения фаворитизма и для защиты кадетов от ненадлежащего принуждения. Так вот как он всё это оправдывал. — И вы никогда бы не стали проявлять к Ухуре фаворитизм независимо от ваших с ней отношений… потому что вы, кажется, не способны солгать… даже если бы ложь могла спасти вас, меня и вашу подругу от грузовоза с проблемами… — с горечью добавила Дорис. Спок резко поднялся. И глубоко вздохнул. Он быстро повернул голову к Дорис и на секунду ей показалось, что его губы исказились в легком оскале… но потом он исчез. Она поняла, что он был взбешен… и это начало бесить её. Это ей придется разбираться в этом бардаке. Она не хотела, чтобы на её факультет обрушилось внимание такого рода. Разве она мало сделала для них обоих? Она фактически приказала Споку расшифровать передачу Каланела... ...опять же, разве он мало сделал для нее? Её имя стояло на одной из самых важных исторических находок века. Спока и кадета Ухуру выставили перед всеми важными шишками и напыщенными пустозвонами, которых хотели впечатлить. Было сомнительно, что у Дорис когда-нибудь возникнут проблемы с финансированием… ну с чем угодно еще очень, очень долго... Если она сможет сохранить это в тайне. Спок сложил руки за спиной, встав в обычную для него позу, и мягко сказал: — Я всегда считал, что слово “подруга” не точно описывает мои с ней отношения. Это было утверждение. И мольба? Было очевидно, что он глубоко заботится о кадете Ухуре… Он множество раз вступался за неё, если кто-то забывал, кто первым нашел передачу Каланела. Тем вечером он не позволил Ухуре одной идти от дома Дорис к остановке шаттлов... Как же это исправить... — Ладно, Спок, вот что мы сделаем. Вулканский Межвидовый Совет согласился не предавать дело огласке, если вы будете под наблюдением... — Коммандер, как я понимаю, будь я человеком, публичное проявление… привязанности… которую я продемонстрировал к кадету Ухуре не стало бы поводом даже для расследования, не говоря уже о наблюдении. Он хотел быть человеком, играть по земным правилам… ну, он бы хотел сыграть по правилу “не спрашивай, не говори”*... Все-таки, не будь он вулканцем, этого разговора сейчас не было. — Нет, Спок, не стало бы. Несправедливо, что вас будут судить за такой невинный жест. — Тогда почему... — Потому что, Спок, что Звездный Флот создал Советы для контроля за тем, чтобы все виды находятся в равных условиях. Они должны вмешиваться в случаях “недоразумений”. И… — Она иронично подняла бровь. — ...видимо, то прикосновение было небезопасным… и возникло недопонимание со стороны большинства людей... По всей видимости, вулканцы своих знали... — Если бы я был человеком, то не столкнулся бы с подобными обвинениями. Дорис начала смущаться. — Спок, будь вы человеком, вы бы стали сражаться. Громко. Вы бы заявили о несправедливости. Вы бы солгали. Он не был в достаточной степени вулканцем, чтобы не нарушить правила, но был недостаточно человеком, чтобы защищаться... — Коммандер, я считаю, что в сложившихся условиях мне было бы разумно отказаться от своих полномочий... — Спок, сколько вам лет? — резко перебила она. — Двадцать семь лет, один месяц, шесть дней, — точно ответил он. — Вы ребенок, — сказала она. — Даже по земным стандартам. Вулканцы же достигают зрелости к сорока девяти или около того? — Вулканцы взрослеют очень разными темпами, — ответил он жестким, но контролирующим ярость тоном, — Одни — рано, в четырнадцать, другие — поздно, далеко за пятьдесят... — В любом случае, ты молод... Она уставилась на него. Сколько ошибок она совершила за свою жизнь? И Вулканский Совет… хотя они могли знать о собственных, разве Спок не был наполовину человеком? Разве у него не было права на несколько ошибок? Вместе с кадетом Ухурой они совершили великие дела… И имя Дорис тоже стояло на этих делах. — ...Ваша карьера только началась… И вы не снимите с себя полномочия! Сделав это вы лишь привлечете к себе больше внимания… и к кадету Ухуре тоже… Спок, вы сделали здесь великое дело. Для Земли. Для Звездного Флота. Для меня! Просто вам случилось облажаться… — Она рассмеялась. — ... буквально. Спок уронил голову. — Я не знаю, что я могу... — Вам будет трудно соврать, Спок… Я понимаю. Но мне — нет! — Вам… — он поднял голову. — Я пойду к Вулканскому Совету и скажу, что вы всё отрицаете. Это будет не сложно… серьезно, что вы мне сказали? Что не можете лгать, что слово “подруга” не точно описывает Ухуру, что вы всегда оцениваете своих студентов по их способностям… а не на основе любых эмоциональных привязанностей… Но прежде чем я сделаю это… скажите мне… есть ли что-нибудь, что мне стоит знать? Менее невинный жест, который увидел кто-то в кампусе Звездного Флота? Спок наклонил голову, но на неё не посмотрел. — Профессор Матсумара… возможно, он видел, как я прикоснулся к пальцам кадета Ухуры... Дорис стало любопытно. Он сказал это так, словно это много значило. — Прикоснулся к пальцам? Спок поднял одну бровь. — Мы — контактные телепаты и наши пальцы особенно чувствительны… земляне, хотя и не телепатический вид, так же имеют довольно чувствительные подушечки пальцев. Они удивительно восприимчивы... — Ладно, я поняла. — Это был тесный контакт. И Тоши, этот скользкий угорь, мог понять. — Вам не стоит беспокоиться насчет Тоши. Он уже вступился за вас. — И Патрик тоже, громче, чем обычно… он знал? Спок посмотрел на неё. — Когда Гелиум предложил тут же притащить вас в Совет, Тоши возразил, что частная беседа между нами будет уместнее, — пояснила Дорис. Вероятно, Тоши полагал, что она тоже станет прикрывать Спока и был раздражающе проницателен в своих суждениях о её характере. Она почти застонала от своей предсказуемости. — Профессор Гелиум? — спросил Спок. — Выступил обвинителем вместе с Советом. Почему? Между вами был конфликт? Спок отвел взгляд. — Нет, насколько я знаю. Я помогал ему с последними исследованиями... Которые были полностью проигнорированы в суматохе из-за собственного открытия Спока. — Даже не пытайтесь понять сумасшедшего, Спок, не получите ничего кроме головной боли... Я пойду к Вулканском Совету. Я отвергну обвинения. Но они все равно захотят поставить вас под наблюдение. — Это разумно ради моей репутации и доброго имени кадета Ухуры, — ответил Спок. — Они сказали, что вы так скажете. Спок опустил взгляд. — Было бы так же разумно с их стороны предположить, что мне не нужно являться на собрание. — Собрание? Я думала, вы, ребята, разговариваете только под пытками? — сказала Дорис с сухим смешком. — Пытки это одно, — сказал Спок, склонив голову. — Собрание... — Конечно. Ладно, я уверена, что вы какое-то время будете под наблюдением. За всеми вашими передвижениями и разговорами будут следить через комм. Я сделаю все, что смогу, чтобы сократить срок. Спок поднял на неё взгляд. — Спасибо вам. — Ага, ну, Спок я встречаюсь с Вулканским Советом сегодня днём. — Она посмотрела на часы. — Примерно через полтора часа... Ещё полтора часа свободы — может, два. Она чувствовала это за него. Ноздри Спока едва заметно затрепетали. Он быстро обернулся к своему столу. — Спок, ради вас я и свою задницу под удар подставляю… — Дорис повысила голос. — Если ты потонешь, я утону с тобой… и кадет Ухура тоже. Не облажайся. * Закон в США, действовавший с 1993-го по 2010-й гг. и запрещавший гомосексуалистам, служившим в армии, открыто говорить о своей ориентации, а их сослуживцам — задавать вопросы на эту тему. В бытовой речи этой фразой стали обозначать дискриминацию в армии по какому-то признаку.