Ты — воплощение ненависти моей, Длинные волосы, буйная зелень взгляда. Но я сдаюсь безвольно в желанный плен, Нежно касаясь кожи ушей драяда Шёпотом ласковым, что запускает ток, Толпы мурашек, дрожь по изящным пальцам… Я тебя помню. Помню… И дело в том, Что мне забыть никак тебя не удастся. Дни без тебя бессмысленны и пусты, С болью и радостью ночью смыкаю веки… Там, где ты строишь снова свои мосты, Чтобы смогли пройти ледяную реку И отогреться у одного огня, И много лет в обнимку встречать рассветы… Мы будем счастливы, если найдешь меня, В мире любом!.. Но только, увы, не в этом. Автор: https://vk.com/little_romantic
1
Лилит. Чёртова Лилит. Проклятая драядка. Роб в замешательстве. Он не понимает её. Его безумно бесит, что она думает, что понимает его. — Ты ещё куришь, Роб? — С какой- то странной и пугающей тоской и печалью произнесла девушка. Он не то, что бы из пугливых. Жизнь такая, что он боится только отражения в зеркале. Но в этот момент даже Роб, мастер по скрытию эмоций, коем прозвал себя сам, не смог сдержать удивления. — Бросил… Откуда ты?.. — Раньше от тебя всегда пахло табаком. Но не сейчас. — Проигнорировав его вопрос, — специально ли, или он был риторическим? — утвердила Лилит. Он хочет вывернуть все органы наизнанку, промыть их хорошенько и, словно новые, вставить обратно. Но думать о ней у него нет желания. Никакого. Только кто его спрашивает? Есть или нет, а он думает о Лилит всегда. Постоянно. Когда он с Деймоном. Или с солдатами. Думает, когда спит. Пытается спать, точнее. Она снится ему. Ему снится, как он вальяжным шагом заходит в просторный и светлый кабинет. Как она, сидящая за массивным столом, смотрит на него равнодушно, и, одновременно, с вызовом. Словно она его хозяйка. — По какому праву вы вот так врываетесь в мой кабинет? — Она с раздражённой насмешкой изгибает бровь. Язык прилипает к нёбу, Робу кажется, что он не сможет ответить, однако через мгновенье слышит свой голос: — Я не займу у вас много времени. Мне нужно пара секунд. Она улыбается и откидывается на спинку стула. Ждёт. — Тогда ваша время пошло. Не уйдёте, я позову охрану. Этот сон кажется ему не таким странным. В нём он не испытывает к Лилит ничего. Этот сон ему больше интересен другим. Где это? Кто он? Когда это было и было ли? Откуда там она он себя не спрашивает. Сказал же, она ему интересна в последнюю очередь. А вот в другом, что снится сразу после… Лилит подставляет лицо под дождь и разводит руками. В ней чувствуется улыбка. Радость, но печальная. Горе, но сладкое. Роб хочет закурить. Настолько внутри всё скрутилось в один огромный узел, что он срочно хочет распутать его. Лилит смеётся. Он пытается понять, что такого она вспомнила? Вспомнила — потому, что по её лицу, когда она всё-таки посмотрела на него, в её глазах, всё говорило о прошлом. Её глаза всегда говорили, будто настоящего не существовало. Робу становится страшно. Ведь он прекрасно, как наяву, ощущает чувства, что пережил во втором сне. Нежность. Она — среди растеряности, удивления и желанием закурить. Нежность — совершенный антоним к имени и самой сути Роба. Чёрствый, грубый и одинокий Главнокомандующий, хотя, после таких снов уже и не уверен кто он. Отшельник, лишивший сам себя всяких эмоций, спрятав когда-то ещё маленьким мальчиком, он чувствует. Чувствует. Как дрожь скачет по всей коже, пробивая насквозь и будоража все внутренности. Чувствует. Как не специально задерживает дыхание каждый раз. И нет, не потому, что не хочет чувствовать, как, казалось бы, отвратительно пахнет она. Наоборот. Он так хочет ощущать её запах каждым рецептором, что ему приходиться не дышать. Только так он способен контролировать разум. Затуманенный, всё ещё сопротивляющийся. Слабо. Очень слабо. Из последних сил. Вдыхать, пробовать на вкус. В запутанных мыслях вертится воспоминание. Самое худшее и лучшее, что у него было и будет. — Забудь всё, что здесь было. Роб вытер рот с самым брезгливым выражением, на которое только был способен. Потому что ему не хотелось. Ему хотелось бы, чтобы этот момент, что был пару секунд до, не заканчивался никогда. Бы. Но также, безо всяких «бы» Робу не хотелось становится одержимым. До конца. С начала не получится. В её глазах читалось многое. Много эмоций, мыслей, слов. Слишком. Но самым явным было: «За что?..» Словно маленький ребёнок, но не тот, у которого забрали игрушку. Тот, которого лишили самого дорогого. Единственного, что заставлялось радоваться. «А ты мне за что?» Но он просто выходит. Вот так, злым и уверенным, что подобное не должно и не повторится, растерянно касаясь своих губ. На них отпечатком было, словно всё его существование, выгравировано: «Всё, что имеет смысл.»2
— Не получится в этой жизни — выйдет в другой. — На лице Лилит было слишком многое. Как всегда. Девушка, в силу своего характера, почти никогда не могла прямо сказать, что чувствует. Но её лицо… Глаза выдавали. Глубокие. Тёмные-тёмные, почти чёрно-зелёные. Роб вздрогнул. Она была права. Права. Права! Радостный спазм сжал горло. На мгновение. Всего лишь. Потому что дальше давление сжало виски «Только в следующей жизни. Не в этот раз.» — Эта мысль больно била по голове. Роб чувствовал себя неважно. Нет, ни от того, что ему было плохо. Всё равно ему было, если уж быть точным. Неважно он чувствовал себя потому, что ему было неважно. Все вокруг — люди, драяды — все они его не волновали. Но их он почему то видел. А её нет. Единственная среди и тех и других и третьих, волновавшая его по-настоящему. Где же она? Ему бы разок. Взглянуть в её тёмно-зелёное безумие. И умирать можно. — Отойди. — Перед туманным взором появилась фигура Берта. Ну, может, он пока не готов признать, не только Лилит. Среди них. Чтобы нервничал. — Я не буду делать тебе одолжений. — На лице Брюнета появилась издевательская ухмылка. «Знал ведь, куда идёт. Отчего такой радостный? А ты сам от чего такой грустный?» Потом только остро-ноющая боль в груди. «Как там ты говорила?» — Подумалось Робу в самоё последнее мгновение. «В следующей жизни, значит, Выше Величество? Ваша взяла.» «Ничего. Я подожду тебя, Лилит. Не впервой.»