Ну вот и всё — ты замужем теперь...

*** Проигнорировав вежливое предложение помощи со стороны администратора, Ирина уверенной походкой направилась к мужчине, который что-то увлечённо листал в смартфоне. От его довольного вида планка собственного настроения резко ушла в минус. — И чего ты лыбишься? — вместо приветствия. — И я рад тебя видеть, Ирочка, — произнёс с лёгкой улыбкой, показательно положив телефон на поверхность стола экраном вниз. — Алеников, что происходит? — вновь проигнорировав администратора, устроилась в небольшом кресле, предварительно ловко закинув сумку на свободное место. — Что ты будешь? — намеренно игнорируя ее вопрос, кивнул на папку с меню. — Я бы рекомендовал тебе лёгкий супчик или бульон, станет легче. — А я бы рекомендовала тебе пойти нах… — замолчала при виде подошедшего официанта. — Ладно, давайте ваш бульон. — И кофе, — все также невозмутимо. Повисло молчание. Она не знала с чего начать разговор, а ему просто нравилось наблюдать за ней такой — с виду абсолютно невозмутимой, но внутри безусловно растерянной, смущенной. Он слишком хорошо ее знал, чтобы этого не понимать. — Долго мы будем молчать? — первой не выдержала затянувшегося молчания. — Давай поговорим… — Почему в моем паспорте оказалась эта чертова печать? — Потому что вчера ты вновь сказала мне «да», — проследив за ее взглядом, осторожно отодвинул в сторону нож, — а печать в твоём паспорте была поставлена на основании вот этого документа, — не прерывая зрительного контакта, на ощупь вытащил из портфеля сложенный вдвое бланк формата А4. — Я никогда не говорила тебе «да», — зло пробормотала в ответ, вырывая из его рук плотный лист бумаги. — Тогда ты мне слова не дал сказать, а я между прочим… — Ну в тот раз ты мне довольно красноречиво объяснила все без слов… — внимательно следил за ее реакцией, демонстративно потирая затылок. — Знаешь, что… — замолчала при виде подошедшего официанта. — Что? — Ничего… — уткнулась в свою тарелку, старательно помешивая ароматный бульон. От его теплого пристального взгляда вдруг стало не по себе, где-то в глубине души шевельнулось что-то давно запрятанное и забытое. Сколько ни пыталась убедить себя в том, что все нормально, в его присутствии все равно ощущала дискомфорт. — Когда у нас развод? С моей стороны нужны какие-то документы, подписи или ты устроишь все сам? — Неплохая фотография, правда? — проигнорировав ее вопросы, взял телефон, демонстрируя ей заставку экрана. При виде совместного селфи, в памяти женщины всплыли некоторые фрагменты вчерашнего вечера. Как оказалось, не всё забыто, что было после третьей… Когда он появился в зале, она успела раз пятнадцать нарушить данное самой себе обещание не пить крепких напитков в этот вечер. Пара бокалов виски, что были выпиты за приятное знакомство с одним из влиятельных чиновников, приятно расслабили. Ирина вдруг поняла, что ужасно устала, при этом не столь физически, сколько морально. Очень хотелось забиться куда-нибудь в угол, где никто не увидит, где ей не придётся вежливо улыбаться тем, кому с удовольствием бы плюнула в рожу. Как ни старалась, Ира так и не научилась безболезненно для себя ходить по трупам и наступать на горло собственной песне, хотя многие считали иначе… Появление того, кого старательно пыталась забыть, благодаря принятой «анестезии» прошло относительно безболезненно. Даже улыбка вышла вполне естественной. Вполуха слушала, о чем говорят чиновники, осознавая, что спустя полтора года состояния холодной войны больше не испытывает по отношению к нему злости и неприятия, как, впрочем, и он… Спустя еще час, окончательно устав от новых обязательных знакомств, Ирина стараясь не привлекать к себе внимания потихоньку сбежала на улицу в поисках относительной тишины, свежего воздуха и спокойствия. Однако спокойствие ей только снилось. Выходя из здания, женщина зацепилась рукавом за ручку двери, что стало последней каплей накопившегося за вечер раздражения. — Ты в порядке? — Твою ж мать, — в сумерках не заметила одиноко стоящую мужскую фигуру, — зачем так пугать? — Извини, — пожав плечами, вновь уткнулся в свой телефон. — Ты чего здесь один стоишь? — выдохнула, собралась с мыслями и продолжила более спокойно. — Сочиняю пост, — оглядел ее с ног до головы, — сейчас все чиновники обязаны вести аккаунты в социальных сетях, ну знаешь всякие фото-видео отчеты о прошедших мероприятиях, этакая видимость единства с народом. — Мм… А я вот вышла подышать, устала от этого праздника жизни. Не против, если я постою здесь? — Пожалуйста, ты мне не мешаешь… — продолжал быстрыми движениями набирать текст, неосознанно улавливая смесь аромата духов и алкоголя, исходящей от нее. Вдруг захотелось притянуть ее поближе к себе, сжать в объятиях и жадно вдыхать ароматы, которые еще совсем недавно были неотъемлемой частью его жизни, но увы, отныне для него недоступны. После травмы врачи категорически запретили употребление алкоголя, а ее запретил себе он сам… — Ир, давай сфотографируемся, — неожиданно даже для самого себя прервал затянувшееся молчание. — Зачем? — Ну как зачем?! Назначат тебя главным врачом, а у нас с тобой ни одной совместной фотографии, что я выложу в сеть?! — старался быть максимально серьезным, хотя выходило откровенно плохо. — А если не назначат? — внимательно всматривалась в его серые глаза, с ужасом понимая, что, находясь рядом с ним, в эту самую секунду обретает душевное спокойствие. — Назначат, не волнуйся, вопрос решенный, — от чуть насмешливого тона не осталось и следа. — Ну так что на счет фото? — Ну давай, — пожала плечами, — только как мы? — Селфи! — нравоучительно поднял палец. — Так вставай поближе, — пользуясь случаем бесцеремонно сгреб ее в охапку, одной рукой крепко сжав тонкую талию. Несколько нажатий и серия фотографий готова. Пока довольный собой Анатолий изучал результат, Ирина изучала его, борясь с собственными внутренними демонами, которые под воздействием алкоголя нашептывали ей то, в чем она никогда не посмела бы признаться себе в трезвом виде. Внимательно изучала все изменения внешности, что произошли с момента их последней встречи, иронично сравнивая его с алкоголем, с которым по началу весело и хорошо, а наутро тошно, когда во рту остается лишь неприятный запах перегара, от которого неизменно выворачивает наизнанку. — Что ты так на меня смотришь? — произнес негромко, наконец выбрав наиболее удачное фото. — Давай уедем куда-нибудь, здесь слишком шумно, — знала, что назавтра непременно пожалеет, но ведь это будет завтра… Из обрывков собственных воспоминаний ее вывело деликатное покашливание и его спокойный голос: — Ты вчера забыла кольцо в машине… — Какое кольцо? — Обручальное! — Засунь его себе… куда подальше, — его спокойствие выводило из себя, — и это не забудь, — так удачно оказавшийся под рукой документ в секунду превратился в россыпь маленьких неровных бумажек. — Ирина Алексеевна, я правильно понял, разводиться ты не горишь желанием? — произнес с легкой усмешкой, вылавливая из своего кофе небольшой фрагмент бывшего документа. — Теперь, чтобы получить свидетельство о расторжении брака, нужно восстановить свидетельство о его заключении, — поспешил добавить, заметив ее недоумевающий взгляд. — Вот ты этим и займешься! — раздраженно бросила, резко поднимаясь. — Извини, но на этот счет у меня другие планы, — негромко произнес ей вслед.