Возмездие

Тело адски болело. Любое движение стало зверской мукой, но Регулус знал, что это фантомная боль. Палочка больше не была направлена ему в грудь, а значит боли больше не было. Нужно было только успокоиться, только поверить, что он не чувствует жжение в каждом участке тела. С круциатусом так было всегда, первые секунды он ничего не чувствовал, так как излишне резкая боль создавала шоковый эффект, а когда «пытка» заканчивалась, ещё долго ощущал, как плавятся кости, хоть воздействия больше не было. — Обед через пятнадцать минут, смотри не опоздай, — улыбнулась Вальбурга и плавно направилась к двери. Когда её силуэт скрылся, перед глазами остался только высокий мраморный потолок, глубокого зелёного цвета. В комнате горел свет и все вокруг сверкало своей чистотой. — Слишком ярко, — простонал Блэк, закрывая глаза, чтобы хоть на секунду не видеть этой комнаты. Рядом раздался тихий щелчок и скрипучий голос Кикимера вернул Регулуса к реальности. — Хозяин Регулус, я могу вам помочь, подготовиться к обеду? Регулус промолчал, ему хотелось вечно лежать на холодном полу, чтобы больше никогда не видеть, как мама злиться, чтобы не отчитываться о том, почему опоздал, не придумывать историю, в которой не будет фигурировать грязнокровка, не терпеть наказаний. Каким слабым и жалким он чувствовал себя сейчас, он ведь заслужил это. Прекрасно знал, что Вальбурга не терпит опозданий, но позволил себе тратить время на мерзкую Эванс и её глупые игры. Почему? Он не чувствовал злость, не чувствовал обиду, ничего не чувствовал кроме жгучей боли во всем теле. — Хозяин, госпожа Андромеда переживает и просит встречи с вами. — Передай ей, что я в полном порядке и сейчас же возвращайся, — выдавил из себя Регулус, морщась от боли, при попытке встать. Через десять минут юноша был готов. От недавнего наказания и следа не осталось, только усталость в глазах могла сказать о нелёгком утре. В столовой было пусто и тихо, как на кладбище. Регулус сам ужаснулся от такой ассоциации. В первые годы в Хогвартсе ему очень не нравилось есть в общем зале, там всегда было шумно и большинство детей не знали манер. Это было противно, Блэк и представить не мог, как можно разговаривать с набитым ртом. И всегда с отвращением следил за братом, который мог жевать чуть ли не стоя на руках. А сейчас он слишком привык к вечной суматохе. Настолько привык, что в собственном доме было не уютно. По полу застучали каблуки. Быстро и звонко, совсем не так, как у матери. С губ сорвался облегченный выдох, хоть Регулус и очень любил матушку, её присутствие вызывало тревогу. Андромеда вошла быстро, тревожно оглядываясь по сторонам и тут же направилась к двоюродному брату. — Реджи, ты в порядке? — на лице читалась настоящая тревога. — Аристократка из тебя, как из сапога птица, — слабо улыбнулся Блэк, — веди себя достойно, Андромеда — Ну ты и язва, — губы надулись от обиды, но девушка выпрямилась, а взгляд стал холодным и непроницаемым. В комнату вошли Вальбурга с Орионом. Снова стало до ужаса тихо. — Могу я рассчитывать на беседу в саду, после обеда? Вальбурга повела бровью, но промолчала. — Конечно, я буду счастлив составить вам компанию, а сейчас пойдемте за стол.

***

Лаванда шла по пустому коридору. Утро началось — странно. Половина хогвартса ещё не проснулась, а она уже успела потрепать нервы Регулусу Блэку, побывать в их гостиной и поссориться с какой-то больно эмоциональной слизеринкой. «Зря» — пронеслось в её голове. И чего эта девчонка так взъелась? Лаванда попыталась вспомнить все, что знала о Розье. Сокурсница, одна из красавиц своего факультета, чистокровная, входит в «свиту» младшего Блэка. Ни об оценках, ни об увлечениях девушки Эванс ничего не знала. Может она влюбилась в этого полудурка? Да даже если так, устраивать такие сцены — это слишком. Конечно, Лаванда маглорожденная, но это скорее аргумент в сторону не обращать на неё внимание, чем набрасываться и предлагать помериться силой. Странная она, хмыкнула про себя Эванс, подходя к родной башне. В голове всплыло ещё одно воспоминание. Ведь именно с Люсиндой Блэк пришёл в совятню в тот день. Сложно было не запомнить её светящиеся от ревности глаза. Она и правда воспринимает меня как серьёзного конкурента, — удивилась Лаванда. Пусть место фаворитки Блэка и абсолютно не интересовало её, такое осознание сделало приятно. И Эванс вошла в гостиную весело усмехаясь.

***

В саду было тихо. Здесь не пели птицы, зато над кустами порхали сотни тёмных, как ночь бабочек. Бесшумные и элегантные они то и дело садились на живую изгородь. Казалось, что каждый сантиметр этого огромного сада пропитан колдовством. Регулус вышел на улицу вместе с Андромедой и они тихо поплыли меж растений, вглубь этого места. Сестра молчала, и по её лицу нельзя было сказать, наслаждается она прогулкой или напряжена до кончиков ушей. Вечная непроницаемость — черта аристократов, только вот Меди она никогда свойственна не была. Переживает, — заключил про себя Блэк. Они ещё долго петляли среди дорожек в полной тишине, пока не добрались до какого-то, богом забытого, кусочка сада, где аккуратно стриженные кусты становились хаотичными зарослями, а прекрасных бабочек не было видно и в помине. Только здесь Андромеда остановилась и наконец крепко обняла брата. — Думаешь они наблюдают? — тихо спросил Регулус, обнимая сестру в ответ. — Да, — честно ответила та, — мне хочется верить, что у меня паранойя в сторону твоей матери, но это ведь магические бабочки, у них может быть куда больше применений, чем визуальная красота. Регулус лишь согласно кивнул. — Если это так, то у нас не так много времени, — грустно сказал он. — Знаю, поэтому прости, но мне придётся перейти сразу к делу, — Меди наконец выпустила брата из объятий, — послушай, для начала хочу сказать, что я очень доверяю тебе и надеюсь на твою благоразумность. — Разве я когда-то подводил, — нахмурился Блэк, кожей чуя неладное. — Нет, я не прошу понять меня, но прошу принять мой выбор. Ты помнишь Теда? Брови Регулуса сошлись на переносице, а взгляд окончательно помрачнел. — Да, твой школьный друг принёс нам много проблем, но ты же прекратила с ним общение, так? Кузина сжалась под его взглядом, как мышка перед удавом. Осознание все медлило, не решаясь полностью наступить. Было тихо, как на могиле. — Прости, что не говорила. Блэка затрясло изнутри. Челюсть сжалась до хруста. Всё горело. В глазах потемнело от осознания. Нет. Нет. Нет. Ногти впились в кожу с такой силой, что едва не содрали кожу. Кровь пульсировала в голове, мешая соображать. Наверное, это читалось во взгляде, так как Андромеда отшатнулась назад и сильно поджала губы. Этот жест отрезвил сознание, больше всего Блэк дорожил её доверием и его никак нельзя было потерять. Умение контролировать свои эмоции оказалось, как нельзя кстати. Регулус медленно вздохнул и выдохнул несколько раз, сжимая и разжимая руки, а затем делая усилие над собой, шагнул вперёд и снова крепко обнял сестру. Теперь уже успокаивающе. — Только не говори. — он все уже понял, но слышать подтверждение своих догадок не хотелось. Меди крепко вжалась в его грудь, сжала ткань мантии на спине, будто от этих слов он обязательно должен был оттолкнуть ее. — Я выхожу замуж, — совсем тихо прошептала она. Мир рухнул. Разбился на миллионы мельчайших частиц, которые уже нельзя было собрать воедино. Снова. Один из самых близких людей снова вступал на эту дорожку. Её будут ненавидеть. Вся семья будет против. Многие будут рады, если она сгниёт в могиле, так и не войдя под венец. И Регулус должен был ненавидеть. Должен был, но не мог. Он чувствовал только бесконечную пустоту и. тревогу. Тревогу за близкого человека, будто она не полоснула его ножом по сердцу, сказав, что выбирает не семью. Не его. Это должно было задеть гордость, перекрыть кислород, вызвать дикую ярость, как тогда, когда Сириус бросил его, уйдя из дома, но этого не было. Хотелось спрятать эту хрупкую девушку и защитить от всех грозящих нападок, укрыться её, помочь. — Я тебе противна? — тихо всхлипнула Андромеда, не решаюсь посмотреть брату в глаза. — Ты — нет, — твёрдо произнёс Блэк, слегка отстраняясь, — но ты должна знать, что мне не легко дастся принятие — Спасибо, — одними губами прошептала Меди. Боковое зрение уловило тёмное пятнышко, бесшумно опускающиеся на кусты и Блэк взял сестру за руку, снова уводя в немую прогулку по чародейскому саду.

***

Войдя в полупустую гостиную Лаванда мысленно окрестила это день — днем ссор и чужих истерик, так как именно сейчас она наконец наткнулась, на избегающую её Марлин. Не теряя времени, девушка пересекла гостиную, параллельно хватая с кресла, так и не надетую, с утра юбку. — Марлин, давай поговорим, — выкрикнула Эванс, на ходу натягивая одежду. — Поговорим? О чем нам с тобой говорить? — Перестань, ведёшь себя, как ребёнок — А, ну ты то у нас взрослая конечно, — прошипела Марлин, превращаясь в злую кошку, — как ноги раздвигать научилась, так сразу повзрослела — Марлин, мне твой Сириус даром не нужен. Мы друзья, — Лаванда как могла, выделила это слово, — друзья, понимаешь? — Ну да, поэтому вы поцеловались в выручайте комнате, да? Так же все друзья делают, — удивительно спокойно съязвила Марлин, хотя на её лице читалась вселенская обида. Лаванда замерла, как вкопанная. В её голове был всего один вопрос «откуда?». Ноги будто онемели, не давая сдвинуться с места. Но секундный ступор отошёл на второй план, и зубы сжались от злости. — Я была пьяной и оттолкнула его, если тебе хочется знать, — процедила сквозь зубы Эванс. Разговор очевидно был закончен и развернувшись на пятках, Лаванда уже собиралась уйти, когда услышала: — Я знаю Это многое меняло. — Тогда ты должна понимать, что между нами ничего нет, — твёрдо произнесла Эванс Марлин молчала и смотрела в пол. Но не было похоже, что ей стыдно, скорее она просто обдумывала всю ситуацию. Казалось она уже вовсе не заговорит, когда она наконец произнесла: — Что я должна была думать? Вы постоянно пропадаете вместе, он уделяет тебе знаки внимания, говорит, что вам нужно поговорить наедине, вы не зовёт меня с собой, когда уходите. — Не важно что ты думала, у тебя есть язык, ты умеешь разговаривать, в чем проблема поговорить? — Сбавь обороты, Лаванда, я то на тебя не ору — Мы выходим вместе, потому что курим — Серьёзно? — красивые тонкие губы дернулись в усмешке, — и это вы скрывали? — Да — Я тоже курю, Лава, — настроение МакКиннон улучшалось на глазах, — ладно, я вела себя, как истеричка, прости — Прощаю, нам нужно больше разговаривать, чтобы не получалось такой херни, — улыбнулась Лаванда, — я снова могу спать в кровати? — Я уже давно блок сняла, ты просто не так часто пробуешь, — хитро ухмыльнулась Марлин