Черный принц

Воскресенье. Акутагава проснулся и посмотрел на часы, стоявшие на прикроватной тумбочке. Семь утра, а за окном уже светило яркое солнце, пуская слабые лучи в его комнату. Он подошёл к окну и поднял жалюзи, чтобы впустить побольше солнечного утра, укрываясь тем самым от мрака. Рюноске любил солнечный свет, ведь когда-то они с сестрой жили в трущобах, в жутком месте, под названием «на дне», куда этот самый свет не мог даже проникнуть. Хигучи должна была заехать за ним в десять, и до её приезда у него было ещё три часа. Это много, ведь Рюноске хватило бы и полчаса на сборы. «Чем бы занять время?», — думал он по пути в душ, — «Приготовлю тогда достойный завтрак, раз в запасе ещё так много времени». Акутагава решил приготовить тамагояки. Приняв душ, Рюноске укутался в свой обожаемый махровый халат тёмно-зелёного цвета, длинный почти что до пола, и пошлепал на кухню. «Приготовлю для себя и для Гин», — решил он, доставая нужные для приготовления предметы, — «сестрёнка наверное, будет долго спать. Она вчера пришла поздно, и об этом, кстати, надо было бы поговорить с ней. Её поздние прогулки по выходным настораживают», — подумал Рюноске. Хотелось бы ему узнать, где и важно с кем девушка проводит своё время, но он тут же оборвал себя. Ведь какой в этом смысл? Гин была уже взрослой девушкой, да и постоять за себя точно могла. Но противная мысль «а всегда ли?» снова пробиралась в голову парня, заставляя обдумывать не самые хорошие концовки от таких ночных прогулок. Его сестра отлично владела любым видом холодного оружия, но как бы не было печально об этом думать, пострадать в этом мире можно не только от оружия. И Акутагава знал об этом, как никто другой… Когда приготовление завтрака было закончено, Рюноске заварил себе чай и хотел было приступить к приёму пищи, как на кухню зашла заспанная Гин: — Привет, брат, давно встал? О-о-о, ты уже приготовил завтрак. Не значит ли это, что ты куда-то собираешься? — Гин задала брату второй вопрос, ещё не получив ответа на первый, и это было её привычкой. — Ги-и-ин, стоп, — Акутагава махнул рукой в её сторону, — я приготовил на двоих. И если ты готова позавтракать вместе со мной, то будь добра, иди и приведи себя в порядок и возвращайся к столу, а я пока заварю тебе чай. — Мне лучше кофе, — сказала с улыбкой девушка и удалилась в сторону ванной комнаты. Минут через десять Гин вернулась на кухню. Она явно была в хорошем настроении и светилась от радости. Присев к столу, девушка сделала глоток кофе, заботливо приготовленный для неё братом и положила себе на тарелку кусочек омлета. — М-м-м, вкусно, братик, у тебя, безусловно, талант. У меня это блюдо получается чуть хуже. — Спасибо, — Рюноске улыбнулся и спросил: — Скажи, Гин, а как ты провела вчерашний выходной и почему вернулась так поздно? Гин сделала ещё несколько глотков кофе и только потом ответила: — Я ходила с друзьями в кафе-мороженое, потом в кино, — про дискотеку в ночном клубе Гин решила благоразумно промолчать. Ведь вряд ли Рюноске знает во сколько заканчивается последний сеанс в кинотеатре, поэтому можно ограничиться только этой информацией. — А я могу узнать, с кем конкретно ты проводила время? — Ой, Рю, ты так и не ответил на мой вопрос. Так ты куда-то собираешься? Акутагава прекрасно знал привычку сестры уводить разговор в сторону, в частности от той темы, которую ей не хотелось обсуждать. Поэтому он принял правила игры Гин, ведь ему не хотелось портить настроение этим воскресным утром ни себе, ни ей. Ну ничего, он ещё вернётся к этой теме позже… — Собираюсь, хм, ну да, кажется, собираюсь, — ответил Рюноске сестре и обречённо вздохнул. — И куда же? — любопытству Гин не было предела. — На ипподром, — выдавил из себя Акутагава. — Ку-у-у-да? — сказать, что Гин была удивлена, это ничего не сказать. Ее рука с палочками и куском омлета в них застыла где-то на полпути ко рту, а глаза стали размером с блюдце. Рюноске стало смешно от того, что его лицо, скорее всего, выглядело так же, когда вчера он услышал об ипподроме от своей подчинённой. Как хорошо, что в тот момент своего лица он не видел. — И что же ты собрался там делать, брат? — поинтересовалась Гин, — и с кем ты туда поедешь? — Начну отвечать, пожалуй, со второго вопроса. Еду я туда с Хигучи. А что я собираюсь там делать? Ну, по всей видимости, обучаться искусству езды на лошади. Спустя какое-то время Рюноске спросил: — Скажи, Гин, а ты вообще знала, что Хигучи посещает ипподром и занимается верховой ездой? — спустя какое-то время спросил Рюноске, в задумчивости покрутив в руке палочки, после чего допил свой чай одним глотком. — Ну, конечно, знала. И даже как-то раз была у неё на выступлении. Хигучи молодец, она заняла второе место по конкуру. — И почему же только второе, а не первое? — рассеяно спросил Акутагава. — Ну, знаешь, братик, возможно, если бы на трибуне поддержки сидел ты, а не я, то твоя подчинённая заняла бы первое место и с большим отрывом от конкурентов, — сказала Гин и рассмеялась. Акутагава сконфуженно посмотрел на сестру. Молча составив посуду в раковину, он включил воду. На высказанное предположение сестры он решил ничего не отвечать. — Оставь, Рю, я сама помою. Лучше расскажи мне, как это Хигучи смогла тебя уговорить. — Она предложила мне поехать с ней, но я, естественно, ответил отказом. И знаешь, мне показалось, как будто Хигучи решила, что я испугался, Я и испугался, ты можешь себе такое представить, Гин? Неужели моя подчинённая так плохо меня знает? — Акутагава даже дёрнул головой от возмущения. — Ну что ты, брат. Я думаю, она не имела в виду ничего такого. Скорее всего, тебе показалось. Но это здорово, что ты согласился. Всегда интересно попробовать что-то принципиально новое и отвлечься от работы. Таким образом, успокаивая брата, в душе Гин мысленно аплодировала Хигучи. Вот же молодец, она всё-таки придумала, как вытащить домоседа Рюноске из дома. «Ну уж нет, братик, ты ошибаешься. Твоя подчинённая хорошо тебя знает. Даже слишком хорошо, раз придумала такой простой и верный способ.» За завтраком и разговором за ним они и не заметили, как пролетело время. Рюноске взглянул на часы, висящие в кухне над столом, осознавая, что пора одеваться. Он обречённо пошел в свою комнату, открыл шкаф и стал шарить рукой на верхней полке. Ведь там должен был лежать спортивный костюм, который когда-то уговорила его купить сестра, сказав, что у любого уважающего себя молодого человека, помимо элегантных вещей классического стиля, должен быть и элегантный спортивный костюм, и кроссовки к нему. Ещё Гин уговорила его купить спортивный жилет. Акутагава пытался спорить, говорить, что все эти вещи ему без надобности и это бесполезные траты, но сестра настояла, мотивируя это тем, а вдруг когда-нибудь Рюноске захочет совершить утреннюю пробежку. Как она тогда сказала ему: «И вообще, брат, твоя зарплата позволяет тебе иногда совершать не очень нужные покупки из серии «А вдруг пригодится». И вот оно всё же пригодилось ему. Как назло. В тот момент Акутагава был готов согласиться с чем угодно, лишь бы побыстрее оказаться дома. Он уже и не помнил, как они с сестрой оказались в том спортивном магазине. Кажется, они поехали тогда, чтобы выбрать новые шторы в их квартиру, хотя Рюноске прекрасно устраивали и старые… От воспоминаний о том дне его отвлек голос Гин. — Давай быстренько поглажу. Ты ведь даже не распаковал его тогда, так и забросил упакованным в шкаф. А ты пока ищи кроссовки. — А чего их искать, вон они лежат в коробке, — буркнул Рюноске, отдавая пакет с костюмом сестре. — И жилет не забудь сверху одеть. На улице ещё прохладно, а твои лёгкие не в лучшей форме. Ты ведь не полезешь на лошадь в своём плаще. Акутагава цыкнул от досады. Да что они все с ума посходили! Вчера Хигучи, сегодня Гин. Он что, маленький мальчик, сидящий в песочнице и не умеющий одеться соответственно мероприятию? Долго сердиться на сестру Рюноске не умел. Нет, он, конечно, мог это сделать, но зачем ссориться с единственным родным человеком по пустякам? Это глупо. Поэтому, когда Гин принесла ему отпаренный костюм, он сказал лишь «спасибо» и с благодарностью посмотрел на нее. — Не за что, — ответила Гин и вышла из комнаты брата. Рюноске надел костюм, кроссовки и посмотрел на себя в зеркальную дверцу шкафа. Было как-то непривычно видеть себя в таком виде. Но надо отдать должное, выглядел в целом он неплохо. Акутагава снял с вешалки жилет и надел его поверх костюма. Уже стоя в коридоре, он посмотрел на свой укороченный черный плащ, в котором обычно выходил в город, и с глубоким вздохом стал перекладывать кошелек с деньгами, ключи от квартиры, упаковку бумажных носовых платков и ещё какие-то мелочи из карманов плаща в карманы жилета. Благо на жилете карманов было в достатке. Рюноске взглянул на часы. Без пяти десять, пора выходить. Молодой человек надел очки и, попрощавшись с Гин, вышел из квартиры.

***

Без пяти минут десять автомобиль Хигучи припарковался около дома её начальника. «Только бы семпай не передумал», — мелькнула мысль в голове девушки, но она её тут же отогнала, как назойливого комара. Если бы семпай передумал, он обязательно ей позвонил бы и сказал, что не поедет. И ровно в десять часов, минута в минуту дверь подъезда открылась, и из него вышел Акутагава. Видеть его в нерабочей одежде для Хигучи было так же не привычно, как если бы в разгар жаркого лета она вдруг увидела на улице выпавший снег. На Акутагаве был надет спортивный костюм черного цвета и черные кроссовки высокой модели. Зауженные брюки внизу заканчивались манжетом на резинке, а чёрное удлиненное худди с капюшоном и карманом посередине выглядело свободно и придавало необычности его образу. Хотя для любого другого молодого человека такой стиль в одежде был самым обычным и повседневным. Но Акутагава — не любой другой. Всё это дополнял черный спортивный жилет. На фоне черного цвета выделялись только белые боковые прядки его волос и маленький белый логотип фирмы на жилете. У Хигучи сбилось дыхание, какой же Акутагава всё-таки… Додумать мысль до конца девушке не удалось, так как Рюноске открыл дверь и сел в машину. — Доброе утро, — поздоровался Акутагава, но реакция на его ответ не последовала, и на него продолжали пристально глазеть. — Хи-гу-чи-и-и? Что-то не так? — Рюноске смотрел на девушку, — эй, ты что, застыла? — Простите, Акутагава-семпай, доброе утро. Я что-то задумалась, — его голос вывел Хигучи из оцепенения и отвлёк от ненужных мыслей, которые посетили её, как только она увидела своего начальника. Хигучи завела машину, и они тронулись в путь. В выходной без пробок можно было доехать минут за двадцать. — Акутагава-семпай, вы готовы к занятию? — Как я могу быть к нему готов, если я не знаю, как это происходит, — пожал плечами Акутагава, — но ведь там же есть специально обученные люди, которые расскажут и покажут, как это делается. А уж я обязательно разберусь. Думаю, в этом деле много ума не надо. Как же Рюноске ошибался, рассуждая в подобном ключе. — Тогда позвольте мне вкратце рассказать вам, как нужно управлять лошадью? Я только самое важное, остальное вы услышите на месте от инструктора. Рюноске скрестил руки на груди и посмотрел на Хигучи: — Хорошо, рассказывай, — сказал он, — но только не отвлекайся от дороги. И Хигучи начала: — Подходить к лошади для посадки на неё нужно с левой стороны. — Почему? — тут же последовал вопрос от семпая. — Потому что намного удобнее ставить левую ногу в стремя, а правой отталкиваться от земли, чтобы сесть в седло. Рюноске кивнул головой. Такой ответ его удовлетворил. — Ясно. Продолжай. — Чтобы лошадь тронулась с места, надо легонько стукнуть её пятками по бокам. Акутагава-семпай, вы слышите? Ле-гонь-ко. Если сделать это сильнее, чем нужно, можно ускакать с места в карьер. — Я понял. Дальше. — Чтобы остановить, нужно натянуть оба повода на себя. Опять же не сильно. У лошади во рту железо, и если натянуть резко и с силой, то это причинит ей боль, — Акутагава многозначительно кивнул, пока Ичиё продолжала свой рассказ:— Поворот налево — натягиваем левый повод, — вдохновлено продолжала рассказывать Хигучи, — направо — правый, в целом ничего сложного. Как правильно держать повод вам покажут на месте. Сидеть надо с прямой спиной, ноги в стременах — пятки вниз, мысок вверх, колени прижаты к седлу, руки с поводом лежат на холке у животного. — Первый аллюр — шаг. Второй — рысь, но на рыси надо привставать в стременах, в такт движениям лошади. Третий аллюр — галоп, но на сегодняшним занятии до него не дойдёт, да и на следующем тоже. Акутагава хмыкнул и усмехнулся: — А ты так уверена в том, что будет следующее занятие? — ему почему-то стало интересно услышать ответ девушки. — Акутагава-семпай, как я могу быть в этом уверена? Всё будет зависеть от того, понравится вам или нет. Но я смею надеяться, что вам всё же понравится. Ну, или хотя бы вы захотите научиться уверенно держаться в седле. — И последнее, семпай, — Хигучи вздохнула, переводя дух, — вы обязательно должны запомнить одно простое правило, но оно самое важное: животное, на котором вы будете сидеть, не ваш враг. Оно ваш друг, партнёр и напарник. Вы должны работать в тандеме, иначе не будет взаимопонимания, и ничего хорошего не получится. Ой, ну и, конечно же, никакой способности. — Да понял я — понял, — произнес Рюноске, недовольно косясь на Ичиё. «Наверное», — мысленно добавил Акутагава. Мысли в голове Рюноске смешались. Всё происходящие выглядело, по меньшей мере, странно. Всё это больше походило на бред или на сон. Он, Хигучи, лошади. Нет, ну точно бред. И зачем он только согласился на эту нелепую авантюру? Сидел бы себе преспокойненько дома, читал какую-нибудь интересную книгу. Так нет же, он едет на ипподром вместе со своей подчинённой. В том, что Акутагава находится в машине Хигучи, как раз ничего странного не было. Они всегда ездили на задания вместе и на ее машине, так что к таким поездкам ему было не привыкать. А вот всё остальное было действительно странно и, как казалось молодому человеку, нелогично. А всё почему? А всё потому, что Рюноске Акутагава не мог позволить своей подчинённой Ичиё Хигучи усомниться в том, что он сядет на эту чёртову лошадь! — Акутагава-семпай, мы приехали…