***
−Государь! Маэдрос вскинул голову на крик. Конь под ним зло всхрапнул и лягнул кого-то, подобравшегося сзади. Рядом что-то кричал Тьелко, но Маэдрос никак не мог его расслышать. −Государь! – надрывный женский крик повторился. Откуда-то из общей свалки вылетел каурый конь в вастачьей позолоченной сбруе. Только в седле сидел вовсе не вастак. Дочери Налии, перепачканные кровью и грязью, насмерть испуганные. Конь бесновался под ними, и державшая поводья Эдара никак не могла его успокоить. −Предательство! – с трудом подведя коня ближе, крикнула Эдара. – Вастаки Ульдора ударили в спину! Отряд кано Тирона перебит! Маэдросу сперва почудилось, что он пропустил удар по голове. Иначе отчего в ушах вдруг так зашумело? Старший сын Феанора стиснул зубы и коротко бросил: −Тьелко! Брат прорубился ближе. Яростные серые глаза пылали. −Скачи к Кано! Разворачивайте отряд! Перебейте предателей! −Сделаю! Тьелко ускакал. Маэдрос отогнал от девочек жуткую помесь собаки и нетопыря. В висках стучало. Вот значит как… Вот почему Ульдор так стремился задержать выступление. Предатель. −Эдара! – крикнул Маэдрос. – Пробивайся к войску нолдорана! Расскажи ему все! −Слушаюсь! −Нолмо! – окликнул сын Феанора одного из верных. – Возьми Эстель в седло! Младшая дочь Налии перебралась в седло Нолмо. Сестры на мгновение застыли, глядя друг другу в глаза. А потом Эдара дала каурой шпоры и стремительно унеслась прочь. Эстель выглянула из-за плеча всадника. Заприметила одиноко стоящую высокую сосну, обгорелую и лишенную хвои, но еще крепкую. −Нолмо! – крикнула аданет в ухо эльда. – Подвези меня к той сосне! Надо осмотреться! Верный что-то негромко пробормотал, но кое-как подвел коня к корявому стволу. Эстель убрала меч в ножны, оперлась ладонями о плечи эльда, стиснув зубы, поднялась на ноги. Конь под двумя седоками плясал, Эстель никак не могла поймать равновесие. Но все-таки ухватилась за нижнюю ветку. Шипя от боли в расцарапанных руках, подтянулась и полезла наверх. Дерево скрипело под руками и ногами, грозя вот-вот рухнуть. Эстель вскарабкалась примерно до середины и застыла, неудобно, но довольно надежно уперевшись ногами. Перед глазами раскинулась выжженная еще в Дагор Браголлах равнина Анфауглит. С севера и северо-запада катилась сплошная черная волна. Позади кипел бой с вастаками. Где-то в немыслимой круговерти этой сумятицы сражалась мама. Пробивалась к ней Эдара. А на западе, там, где должны были сражаться войска Второго Дома, клубился густой черный дым. Эстель бросила взгляд вниз. Нолмо лежал под деревом, запрокинув голову к небу. Из груди верного торчало копье.***
Ставка нолдорана перестала существовать. Эдара еще на подходе увидела, как рядом с невысоким серебристым шатром что-то громко и страшно взорвалось. Вверх взметнулись комья земли и клубы дыма. Ткань шатра занялась. Наружу выскочили трое эльдар. На одном из них горел плащ. Аданет спешилась и, прорубая себе дорогу, бросилась на помощь. Пылающий шатер уже окружали невысокие, но кряжистые твари, похожие на троллей-недомерков. Одно такое чудовище неожиданно проворно бросилось на эльда, схватило его за руки и потянуло их в стороны. Несчастный закричал. Эдара метнула нож, целясь твари в затылок. Выкованный наугрим Белегоста клинок вошел в череп по самую рукоять. Тролль и эльда рухнули рядом. Эдара пробилась ближе, склонилась над незнакомым раненым. Тот с усилием приподнялся на колено и взглянул на аданет широко распахнутыми серыми глазами. −Первый Дом? – в голосе воина зазвенела безумная надежда. Эдара не успела ответить. Из горящего шатра донесся надрывный крик. Аданет убрала меч в ножны и бросилась внутрь. Жар радостно облизал лицо, вцепился в открытые руки, мгновенно раскалил металл шлема. Закрывая лицо полой плаща и надрывно кашляя от дыма, Эдара искала того, кто кричал. Под ногу попалось что-то увесистое, покатилось в сторону, сверкнув черным боком. Эдара нагнулась и подхватила округлый предмет. Палантир лег в руки, как влитой. Рядом валялась холщовая сумка. Дым отчаянно ел глаза, но Эдара все-таки запихнула палантир в сумку и повесила ее на плечо. Нельзя было терять еще один Видящий Камень. Над головой угрожающе затрещало. Пропитанные особым составом балки еще сопротивлялись пламени, но уже готовились в любой момент рухнуть. −Эй! – закричала Эдара. – Где ты?! −Помогите! Слабый крик донесся из-за перевернутого стола. Ссутулившись от неотвязного кашля и прикрывая голову от посыпавшихся сверху искр, Эдара продралась в этот закуток. Эльда лежал, неловко подогнув под себя правую ногу. Шлема у него не было, а все лицо залито кровью. Только глаза блестели ярко и страшно на этой чудовищной маске. Эдара подхватила раненого под руку, рванула вверх, закидывая себе на плечи. Пошатнулась под тяжестью взрослого эльда, пусть и в легком доспехе. Левая рука нашарила на бедре еще один нож. Лезвие полыхнуло отражением огня и с треском взрезало еще не тронутую огнем ткань дальней стенки. Аданет и эльда кубарем выкатились наружу. Эдара больно стукнулась плечом о камень, попыталась смягчить хотя бы падение раненого, но не сумела. Бедолага застонал. Чьи-то руки подхватили аданет подмышки и поставили прямо. На нее смотрел смутно знакомый нолдо из отряда короля Фингона. −Каниэ Первого Дома? – хрипло спросил он. −Эдара из Химринга. – выдохнула аданет, хватаясь за ушибленное плечо. – Вастаки предали нас. Первый Дом не успеет. −Не успеет… − эхом отозвался нолдо; синие глаза подернулись коркой льда. – Тогда все кончено. −Где нолдоран?! – перекрикивая раздавшийся где-то совсем рядом грохот, спросила Эдара. – И где каниэ Налия из Химринга? −Я не знаю. – покачал головой эльда. – Их отряд отрезан от нас. Загрохотало еще ближе и левее. Эдара повернула голову и еле слышно ахнула. В десятке лиг к северу занималось яркое алое зарево. Нолдо рядом жутко и безнадежно выругался на квенья и тихо обреченно прошептал: −Балроги… Эдара проверила, как ходит в ножнах клинок, развернулась и бросилась ловить свою лошадь. Животное нервно раздувало ноздри, било копытом, но не делало попыток сбежать. Аданет с усилием взобралась в седло и подобрала поводья. Нолдо, склонившийся было над потерявшим сознание раненым, выпрямился и поймал всадницу за стремя. −Куда ты собралась, аданет? Ты погибнешь там. −Там мой нолдоран и моя мать. – процедила Эдара, на глаз прикидывая самый короткий путь. – Я должна пробиться к ним. Хей! Пришпоренная лошадь отозвалась недовольным ржанием, но все-таки припустила уверенной рысью. Эдара пригнулась к лошадиной шее. Сверкнул вынимаемый из ножен клинок.***
Воздух словно раскалился и никак не хотел проникать в разламывающуюся от боли грудь. Эстель с усилием парировала удар высокого, но тощего орка в рогатом шлеме. Перекатом ушла в сторону, еще сильнее перепачкавшись в отвратительной смеси пепла, грязи и крови. Вскочила на ноги, готовясь отражать новый удар. Откуда-то справа и сверху сверкнула сталь, отрубленная голова орка покатилась Эстель под ноги и исчезла в гуще битвы. Мгновение спустя младшая дочь Налии, взвизгнув, взлетела в воздух и приземлилась на седло высокого белого жеребца. Вокруг талии надежным обручем обернулась правая рука, заканчивающаяся недлинным лезвием. Лорд Маэдрос. −Эстель. – проговорил сын Феанора на ухо аданет. – От левого фланга по-прежнему нет вестей. Отправляйся туда. Живо. И прежде, чем Эстель успела хоть что-то сказать, лорд Маэдрос бросил несколько рубленых фраз на незнакомом языке, скользнул живой ладонью по шее недовольно всхрапнувшего жеребца, впихнул в руки аданет поводья и легко соскочил с седла. Отмахнулся закрепленным на правом запястье клинком от какой-то твари и взглянул перепуганной Эстель в глаза. −Удачи, Эстель. Аданет прикусила губу, кивнула и легко пришпорила жеребца. Умное животное ударом копыта раздробило череп подобравшемуся слишком близко орку и пошло ходкой рысью. Эстель с седла прорубала себе путь. На краю лощинки, куда орки загнали отряд государя, она позволила себе обернуться. Кожу лица мерзко стянуло засохшей грязью. Лорд Маэдрос – в шлеме с алым плюмажем, на голову выше остальных воинов – рубился в хорошо заметном ореоле белого пламени.***
Высокий земляной вал тянулся в обе стороны, насколько хватало глаз. Очевидно, здесь неглубоко под землей проползла одна из тех тварей, похожих на гигантских земляных червей. А после своды вырытого им туннеля обрушились, превращаясь в настоящий ров. Эдара подскакала ближе, в смутной надежде заставить лошадь взобраться на гребень вала и перескочить через него. Рыхлые осыпающиеся края не позволили этого сделать. По эту сторону рва ангбандских тварей не было. Горкой громоздились трупы варгов. Над ними стоял, опираясь на секиру, воин-адан в высоком шлеме. Усталые темные глаза остановились на Эдаре. −На ту сторону не переберешься. – качнул головой мужчина в ответ на взгляд Эдары. – Заворачивай назад. −Откуда ты? – спросила Эдара, не переставая шарить глазами по насыпи, пытаясь отыскать хоть какой-то, пусть и безнадежный, путь на ту сторону. −Из отряда Дор-Ломина. – ответил адан. – Надо пробиваться назад, к нашим. Здесь только орки. Эдара все-таки спешилась, на четвереньках взобралась на гребень, то и дело проваливаясь в почему-то мокрую рыхлую землю. Заглянула вниз, в ров. Обреченно ругнулась. Там было слишком глубоко, чтобы спуститься, а после – подняться. На той стороне тянулась узкая полоска сгоревшего леса. За частоколом черных от копоти обломанных стволов то и дело вспыхивало алым и оранжевым. Высоко взлетело нечто, похожее на исполинский кнут. Следом раздался страшный рев. Эдара вздрогнула, сжимая кулаки. В этом реве отчетливо слышалось яростное торжество. К темным небесам взметнулся столп белоснежного пламени. На мгновение стало тихо-тихо. Палантир в сумке ощутимо потяжелел. Глаза пекло, будто в них насыпали соли. Земля под ладонями и коленями отчетливо содрогнулась. Сердце кольнуло холодным удушливым страхом. Что-то случилось. Что-то страшное и непоправимое.***
Эстель прорубалась сквозь напирающих орков, ничего кругом не видя и не понимая. Тварей было так много и лезли они так яростно, что аданет уже не могла сообразить, куда ее тащит этим черным потоком. Будь под ней обычная лошадь, ее бы давно разорвали в клочья. Но жеребец лорда Маэдроса был потомком чудесных валинорских коней. Умное животное ловко лягалось, кусалось и не давало всаднице свалиться вниз, в кошмарную свалку. Все чаще и чаще попадались тела в светлых доспехах и синих плащах. Войско Хитлума полегло на мертвой черной равнине. Железная лапа сжала Эстель горло. Глаза то и дело застилало странной пеленой, которую приходилось яростно смаргивать. Аданет не замечала, что по щекам у нее текут слезы, оставляя светлые дорожки. Битва уже была проиграна. Что-то произошло, пока она добиралась сюда. Что-то чудовищное. −Эстель! Эстель! Аданет вскинула голову. К ней навстречу прорубалась Эдара. Лицо у нее было перемазано грязью еще сильнее. Доспехи покрылись копотью. На левом наплечнике – заметная вмятина. Сестра подвела лошадь поближе, затоптав бросившегося ей наперерез орка. Твердая рука перехватила поводья белого жеребца. Своенравное животное заплясало на месте, но вырываться не стало. Эстель сжала руку Эдары. Глаза старшей казались совсем черными. −Битва проиграна, Эстель. – глухо проговорила Эдара, так и не выпустив поводья. – Выходи из боя. Уходи, сестренка. −Где мама? −Я не знаю. – качнула головой сестра. – В последний раз ее видели с отрядом нолдорана. Но я не смогла пробиться к ним. Сейчас попробую еще раз. А ты немедленно уходи. −Я без тебя не уйду. – младшая крепче стиснула руку Эдары, вскинула упрямые светлые глаза. −Эстель! – в голосе Эдары прорезались материнские металлические нотки. – Как твоя каниэ приказываю тебе уходить. Возьми. Старшая высвободила руку, сняла с плеча сумку и протянула ее младшей. Эстель подхватила ее ношу. −Что это? −Хитлумский палантир. – Эдара отвернулась, одним ударом раскроила голову подобравшемуся слишком близко орку и снова повернулась к сестре. – Сохрани его во что бы то ни стало. А я попробую разыскать отряд нолдорана. Снова. −Дари… − голос младшей зазвенел, но Эдара оборвала ее. −Выполнять! −Слушаюсь. – прошептала Эстель. Эдара все-таки нашла в себе силы улыбнуться и крепко сжать запястье младшей сестры. −Мы найдемся. – проговорила она. – Обязательно найдемся. −Найдемся. – эхом повторила Эстель, глядя сестре в глаза. Эдара кивнула на прощание, выпустила руку сестры и пришпорила лошадь. Сгущающиеся сумерки поглотили ее фигуру. Эстель обвела глазами поле битвы. Глянула вниз и еле удержалась от вскрика. Конь по грудь был перепачкан кровью.***
Ночь упала на землю внезапно и стремительно. Эдара пережидала ее, затаившись в неглубокой воронке. Лошади у нее больше не было. Беднягу разорвали варги. Эдара сидела, до боли всматриваясь в черноту над головой, и только теперь чувствовала, как болит избитое и измученное тело. Тупо ныло ушибленное плечо. На лице, под слоем грязи, очевидно, остался ожог, и теперь его несильно, но неотступно пекло. Кругом было черным-черно, только в отдалении слышался лязг оружия. Где-то еще сражались. Утро не принесло облегчения. В висках стучало. Во рту пересохло. Горло скребло от жажды, но воды здесь не было. Эдара на четвереньках выбралась наружу. Огляделась. Кругом по-прежнему все было черным. Правая рука попала в скользкие гадкие внутренности. На Эдару мутными глазами таращилась башка вчерашнего варга, решившего, что скатившаяся в воронку аданет – легкая добыча. Чуть дальше от него лежали, почти обнявшись орк и эльда в доспехе с гербом Второго Дома. Сцепившись в последней схватке, они убили друг друга и так и остались лежать. Эдара брела вперед, вслушиваясь в каждый шорох. Почему-то здесь было тихо. Ни единого живого существа. Только тела под ногами. Много-много тел. Сапоги громко и противно хлюпали. Перегородивший накануне дорогу ров заканчивался гораздо западнее. Поперек него вытянулся тот, кто его и прокопал. Огромный грязно-розовый червь с уродливой слепой башкой бессильно валялся в громадной луже мерзкой желтой слизи, источая отвратительное зловоние. Эдара осторожно обошла эту гадость, невольно отметив несколько трупов эдайн вокруг червя. Очевидно, дом Хадора стоял здесь насмерть. Дальше земли не было. Сапоги по щиколотку утонули в пепле. Серой дымкой он вился в тяжелом смрадном воздухе, налипал на одежду, лицо. По правую руку чернел тот самый выжженный лес, что Эдара видела вчера. Значит, белое пламя било отсюда… Она остановилась. Посреди сожженного поля лежали двое – один на другом. Чуть в стороне валялось сломанное древко. Знамени нигде не было видно. С трудом переставляя ноги, Эдара заставила себя подойти поближе. Черные косы со все еще золотыми лентами ореолом рассыпались вокруг головы в разрубленном пополам высоком шлеме. У Эдары вырвался задушенный всхлип, когда она всмотрелась в лицо погибшего нолдорана. Правой стороны не было. Там где, очевидно, ударила секира, осталось одно сплошное месиво. Уцелевший левый глаз оказался неожиданно ясным, почти как при жизни. Уголок крупного посеревшего рта будто все еще кривился в горькой улыбке. Эдаре невольно припомнилось подсмотренное в Барад Эйтель. −Мы должны победить, Финьо. – негромко, но горячо говорил лорд Маэдрос. – У нас нет другого выбора. Если мы проиграем, это будет конец. −Мы в любом случае отомстим. – так же негромко отозвался король Фингон, глядя куда-то сквозь брата, в серый сумрак за окном северного коридора. Вывернувшую из-за угла Эдару кузены не замечали, продолжая безмолвно говорить о своем. Король Фингон взял лорда Маэдроса за неживую руку. Ласково скользнул кончиками пальцев по холодному металлу. Владыка Химринга склонил огненную голову. На тонких губах появилась слабая улыбка. −Сколько веков прошло, а ты по-прежнему казнишь себя. Не надо, Финьо. −За это мы тоже отомстим. – усмехнулся уголком рта нолдоран, крепко сжимая теперь уже обе руки друга и брата. Мама лежала поверх короля Фингона, словно в последнем усилии прикрыть нолдорана собой. Эдара опустилась на колени, руки попали в лужу свернувшейся крови. Тут же нашлось и знамя. Голубая ткань стала бордовой от смешавшейся крови нолдо и аданет. В ушах шумело, когда Эдара бережно перекладывала тело мамы в сторону. Немыслимая сила разрубила прочный доспех, мышцы и кости наискось – от пояса до правого плеча. Эдара осторожно перевернула тело на спину. Голова мамы запрокинулась, открывая шею. Тускло сверкнула серебряная цепочка. Расстегнуть замочек оказалось неожиданно сложно. Руки у старшей дочери Налии дрожали. Наконец, застежка поддалась, и звезда Первого Дома послушно скользнула в окровавленную ободранную ладонь Эдары. Аданет немного постояла на коленях, раскачиваясь из стороны в сторону. В голове было пусто. Руки сами собой скользнули за шею, застегнули замок, и звезда так же послушно легла на грудь. −День настанет. – одними губами прошептала аданет. – День обязательно настанет. Эдара тяжело поднялась на ноги. Сняла с себя плащ и укрыла им маму, поцеловав напоследок в щеку. Подобрала окровавленное знамя. Опустила его на разбитую голову нолдорана. Осторожно пригладила уцелевшие, почему-то очень мягкие и шелковистые косы. Повинуясь какому-то внутреннему порыву, кинжалом отсекла самую тонкую косичку с вплетенной ленточкой и спрятала себе за пазуху. Во фляге на поясе осталось еще немного жидкости для мгновенного огня. Плод совместной работы лорда Куруфина и мастеров Белегоста. Как раз хватило, чтобы намочить ткань плаща и знамени. Эдара чиркнула огнивом. Пламя занялось стремительно и беспощадно. Смотреть на его пляску было выше ее сил. В ушах по-прежнему шумело, будто там плескалось море, которого аданет никогда в жизни не видела. Выскочившую откуда-то из сгоревшего леса фигуру она заметила боковым зрением. Рука сама собой выхватила меч, парируя удар длинного загнутого на вастачий манер клинка. Перед глазами мелькнуло смуглое скуластое лицо с горящими черными глазами. В мир вернулись звуки. Эдара расслабила руку, легко расцепляя блок. Отскочила на несколько шагов, становясь в боевую стойку. Погребальный костер пылал теперь за спиной нападавшего. −Улар. – прорычала аданет. – Сын предателя. −Мой отец мертв! – крикнул молодой вастак, пытаясь достать Верную Первого Дома широким рубящим ударом. – Маглор убил его! −Рада это слышать. Клинки со звоном столкнулись. Эдаре даже показалось, что посыпались искры. Ярость в груди вдруг стала холодной-холодной и очень упорядоченной. Эдара отбила еще один бестолковый удар, поднырнула под блок и с силой вонзила меч в открывшуюся шею. Улар широко распахнул глаза. Захрипел. Фонтаном хлынула кровь. Эдара брезгливо поморщилась, отерла клинок о его плащ, загнала меч в ножны и, не оглядываясь, пошла прочь.***
Коня пришлось отпустить еще на подходе к ущелью Сирион. Преодолеть вывороченные взрывами чудовищных приспособлений каменные насыпи можно было только ползком. Умное животное ткнулось мордой в плечо Эстель, слегка прихватило зубами волосы и ускакало прочь. Аданет очень хотелось верить, что конь найдет своего хозяина. С эльдар она столкнулась совершенно неожиданно, пробираясь поросшей сосняком тропой. Камни под ногой осыпались, и аданет с криком кубарем скатилась ниже по склону, аккурат в центр временной стоянки. Кто-то вскрикнул, кто-то схватился за меч. Эстель перепугано вскинула руки и замерла, как кролик перед лисой. −Спокойно. – проговорил кто-то у нее за спиной. – Это всего лишь аданет. Говорили на квенья, но так странно, что слова разобрать удалось только чудом. На глаза Эстель попался щит с гербом. Сердце, словно в колыбели, лежало на серпе Итиль. Герб короля Гондолина. На аданет, хмуро сдвинув брови, смотрел очень высокий черноволосый эльда, смутно похожий на нолдорана Фингона. Рядом с ним сидел еще один эльда, без нагрудника, в одной только поддоспешной рубашке, пропитанной кровью. Эстель осторожно поднялась на ноги, открыла рот, готовясь объясниться. Стремительное движение мелькнуло справа, на самой границе зрения. Эстель не успела даже задуматься. Тело будто само собой развернулось, разжавшейся пружиной метнулось наперерез. Левое плечо взорвалось немыслимой болью, а свет в глазах померк. Последним, что она услышала, был свист. С таким звуком летит выпущенная из лука стрела. Дальше не было ничего.***
−Эдара? Аданет сморгнула серую пелену перед глазами и удивленно уставилась на окликнувшего ее. Она сама не заметила, как выбрела к какой-то узкой речушке, еле струящейся по камням. Вода в ней была грязной и даже на вид отвратительной. Но бегущая вода, как свет в ночи, притягивала отступавших эльдар. У заговорившего с ней было измученное серое лицо, перечеркнутое глубоким порезом. Потемневшие глаза смотрели вроде и на Эдару, а вроде и сквозь нее. −Эдрахиль. – прошептала аданет, узнав военачальника Нарготронда. Эдрахиль окинул ее внимательным взглядом. Задержался на залитых кровью руках. Приоткрыл было рот, собираясь что-то сказать, но передумал и тяжело вздохнул. −Вы не пришли. – только и проговорил он. −Нас предали. – так же тускло отозвалась Эдара, тоже глядя на собственные руки. – И теперь мы все погибли. Нолдоран убит. Цепкие холодные пальцы нолдо сжались на ее запястье. −Идем со мной. – тихо сказал Эдрахиль. – Он будет рад тебя видеть. Эдара недоуменно вскинула голову. Кто будет рад ее видеть? Нолдоран? Но ведь он мертв. А владыка Финдарато? Где же он? Ответ нашелся сам собой. У невысокой каменной гряды, в природной нише, прямо на земле лежали носилки из плащей. Грудь Финрода под плотной окровавленной повязкой, охватывавшей и живот, слабо приподнималась и опускалась. Голубые глаза нашли сперва Эдрахиля. Потом Эдару. Бледные губы сложились в слабую улыбку.***
−Государь Финрод… Эдара шептала, и все же ее голос показался Финдарато громче крика. Видит Эру, он очень хотел ей улыбнуться, но, кажется, улыбка вышла вымученной и вовсе не ободряющей. −Эдара. – через силу проговорил король Нарготронда. – Я так рад, что ты рядом. Горячие руки обхватили его холодную липкую от крови ладонь и крепко сжали. Полные слез карие глаза смотрели с таким отчаяньем, что безумно хотелось встать, прижать смертную к груди и поклясться, что все будет хорошо. Что смерти нет. А у него не было сил даже пожать ей руку в ответ. −Я не предавала вас, государь Финрод. – зачастила Эдара, вздрагивая всем телом, словно в ожидании удара. – И лорд Маэдрос не предавал. Это нас предали вастаки. −Вот оно что… − прошептал Финдарато, по холодным щекам скользнули горячие слезы. – Я знал… Знал, что это не ваша вина… Эдара молча прижалась губами к его руке. Согрела теплым дыханием. Финдарато улыбнулся почти по-настоящему и проговорил: −Мне пора, милая Эдара. Я должен идти. Аданет вскинула на него глаза. Сердито смахнула слезы грязным рукавом и все-таки выдавила из себя ответную улыбку. −Хорошей дороги, государь Артафиндэ. Знай, что я всегда буду любить тебя. Лицо Эдары неожиданно разгладилось, высохли слезы. Финдарато почувствовал, как левая рука аданет скользнула ему под затылок, бережно приподняла. Где-то над головой что-то сказал Эдрахиль, но Эдара не обратила на него внимания. Все так же осторожно она опустила голову Финдарато себе на колени. Правой рукой убрала с его лица слипшиеся от крови, но не потерявшие золотого блеска волосы. Погладила высокий бледный лоб. −Нарготронд… − сам не зная, почему, отчаянно прошептал Финдарато. – Сбереги его, прошу… −Обещаю. – твердо кивнула Эдара. Король Нарготронда все же собрал достаточно сил, чтобы сжать правую руку Эдары, лежавшую на его груди, прямо на повязке, словно аданет невольно пыталась исцелить его рану. Притянул узкую ладонь к губам. Поцеловал на прощание. −Прощай, Эдара. – огромные голубые глаза сверкнули нестерпимо ярко на осунувшемся лице. −Прощай, мой государь. – одинокая горячая слеза упала Финдарато на щеку. Рядом опустился на колени Эдрахиль. Потянулся осанвэ к своему другу и государю. Эдара крепче сжала объятья, будто пыталась удержать ускользающую фэа. Тихонько запела: −Ты над отчаяньем взлетишь, звеня, Стрелой разгонишь сумрак, Истина! Переступаю твой порог в краю теней - Но ты сильнее смерти и судьбы сильней! Эту песню сочинила Эстель перед самой битвой. Как будто что-то чувствовала. Финдарато на руках у Эдары глубоко вдохнул, распахнул глаза и улыбнулся чему-то далекому, не видному живым. −Айя… − поздоровался он с кем-то незримым. И затих навеки. Эдара подняла глаза на Эдрахиля. По лицу нолдо текли слезы. Глубокий порез на щеке под левым глазом открылся, и казалось, что военачальник плачет кровью. Аданет бережно провела ладонью по лицу Финрода, закрывая ему глаза. Теперь было похоже, что король Нарготронда просто спит, утомленный трудным боем. Эдара глубоко вдохнула смрадный пахнущий гарью воздух. Осторожно укрыла Финрода его же изодранным плащом. Бережно опустила еще теплое и гибкое тело обратно на самодельные носилки. Помедлила, стоя на коленях и не решаясь подняться и сделать шаг прочь. Эдрахиль закрыл лицо руками. −Убери руки. – хрипло проговорила Эдара. Нолдо вздрогнул, как от удара, и взглянул на аданет. Эдара рывком поднялась на ноги и повторила: −Не трогай лицо руками. Занесешь в рану грязь. Вставай, Эдрахиль. −Как ты можешь? – тихо спросил нолдо. Эдара с силой укусила себя за нижнюю губу. −У нас еще будет время оплакать его. И всех остальных. А пока надо уходить. Пока еще есть, кому. Эдрахиль коротко судорожно кивнул и ухватился за протянутую аданет руку. Эдара резким рывком поставила нолдо на ноги и крикнула: −Поднять носилки! Отступаем к Нарготронду! И все кругом пришло в движение.***
Боль пульсировала в груди неотступно и невыносимо. Маэдрос глубоко вдыхал, чувствуя, как неловко двигаются сломанные справа ребра, и все же они не могли заглушить то, что рвалось еще глубже внутри. Финьо больше не было. Там, где прежде всегда был лучший друг и брат, спаситель и самый близкий эльда на свете, теперь зияла ледяная пустота. И будто этого мало, железными когтями сжимало сердце осознание, что и Финдэ – ласковый и светлый, как Лаурелин, Финдарато – присоединился к Финьо в чертогах Мандоса. А за ними может последовать и раненный в живот Морьо. И поймавший отравленную стрелу Тэльво. Старшему сыну Феанора хотелось кричать. Битва была проиграна. Все было напрасно. Все эти смерти были напрасны. Моринготто победил. А еще где-то там – среди крови и грязи Анфауглит – затерялись Налия, Эдара и Эстель. Возможно, их тоже больше не было. Он все-таки закричал. Глухо и безнадежно, как воет раненный, попавший в смертельный капкан зверь. Все, что было дорого – все теперь мертво. И он сам тоже.