Злато-серебро

      Корабль императорского ковена мирно качается на волнах, медленно собирая пассажиров. Стражи знают — сюда точно придет человек, нужный императору. Остаётся ждать. Ждать, ждать, ждать, пока время застывает и совсем не желает течь       Хантер подправляет маску, что плохо сидит — они оба молчат, они не говорят, они так давно не говорили. Просто и по душам, оголяя все чувства.       Где сейчас то общение, та забота и любовь, которую они дарили друг другу в детстве? Неужели вся работа пожрала любые порывы чувств? — Ты что нибудь скажешь, в конце концов? — сильнее натягивая перчатки спрашивает ведьмак у смотрящей на трофеи ведьмы. Дженнифер кидает острый взгляд сквозь прорези на маске. Задирает голову — Хантер уверен, что в глазах ее тусклая грусть, сожаление, но твердь и неприклонность — и встаёт прям перед ним, складывает руки на груди — С какой же целью ты спросил это? — спрашивает она и в голосе звучит сарказм. Нет, пожалуйста, перестань быть такой холодной. Дженнифер издает саркастичный смешок, — Завязать разговор? Или тебе некомфортно быть в тишине, м?       Ведьмак наклоняет голову и хмурится, хоть за маской и не видно этого. Едва шевелит языком — Когда ты перестанешь быть такой жестокой? — шумно выдыхая спрашивает, — Хоть что-то осталось в твоём сердце, кроме холода, кроме металла? Почему ты сплошная льдышка? — Я такая, какой меня хотят видеть. Я лишь хорошо выполняю свои обязанности, — она убирает серебряную маску со своего лица, и брови ее приподнятые. Она садится на стол, убирает дальше от себя письмо и коробку печенья, ставит ноги на дерево — доски грустно скрипнули, а пламя на секунду потухло.       В свете ещё разгоревшейся лампадки ее кожа была блестящей. Она поджимала сухие губы, покусывала. Что она сейчас испытывает? Испытывает ли она вообще эмоции?       Хантер тоже снимает маску, и лицо его красное до самых кончиков ушей. Щеки горят — действует ли на него так морская болезнь или свет интимной лампы, но Джен выглядела слишком… Сияющей.       Но она все так же была неприклонна. — Да, но почему ты не можешь быть раскрытой хотя бы вне стен замка? Что вообще поменялось в последнее время? Да, к нам мир жесток, но не будь жестока ко мне, — говорит он и упирается руками на стол. Он чувствует ее холодное дыхание на своем лице, а она горячее на своем, — Что ты чувствуешь? Что ты чувствуешь ко мне?       Она приподнимает брови слегка вопросительно смотрит — в глазах блестит печальный призрак утерянной свободы.       Чувства. Эх, если бы они не были такими больными. Но они уже усвоили, что любить - значит страдать. Казалось, Белос любил их, любил как детей своих, но постоянно принижал, пренебрегал. Любить — значит страдать, и это окончательно закрепилось в их сознании, но, видимо Хантеру нравится становиться на те же грабли, надеясь, что они не принесут боль как в прошлый раз. Но любить — значит страдать. Жизнь Стражей и так представляло собой одно сплошное страдание, но Дженнифер знает, что если она не поможет Императору очистить Кипящие острова, то рано или поздно она рассыпется в пыль       А Хантер все равно тянется к ней — ну уж нет, в его руках она не раствориться, ведь он дотронется только один раз, совсем как в детстве, а потом пусть летит дальше, а он просто продолжает желать, чтобы она пережила, пережила его и весь мир, пережила, пережила, пережила.       Ее волосы чуть волнисты и сыры, а локоны, чуть более темные чем у него, пахнут сон-травой. Да, конечно, она, как и он, точно страдает от бессонницы, она точно провела много ночей пытаясь поймать, ну или хотя бы сосчитать звёзды. Хантер зарывается угловатым носом в пряди и думает — нет, что ты делаешь, не так тебя учили вести себя — Ты ведь никогда не позволишь себе подобного? — спрашивает Хантер и видит, как Джен постепенно выключает светильник, — Извини, что я веду себя безрассудно… Извини, извини, извини, — и просто прижимается губами к израненной коже — нужно извиниться, но он никак отпрянет от запаха, который приследует его с детства. Сон-трава, дурман-трава, солнечник — ему неважно что именно, ведь аромат дурманит, дурманит, дурманит, он уже давно стал приследовать во снах, он уже давно стал напоминать о днях, когда все было чуть более светлым, более детским, более искренним — Ты делаешь неправильный выбор, — с горестью в голосе говорит ведьма и опускает голову, — Луна все ещё не взошла, а дела ещё не закончены, День Единения не наступил… Нет, мы не должны, мы должны запереть, закрыть, мы слишком взрослые для этого, у нас есть обязанности... У тебя есть обязанности, — и как бы грустно не было говорить это, но это простая истина, и она клеймом стояла на сердце       Грустно, одиноко и тоскливо. Нет, ей хочется дарить тепло. Ей хочется, хочется все отдать, но этого мало, слишком мало, чтобы перебороть желание жить, а так хочется спрятаться в темных водах и слышать пение мертвых птиц, но она лишь слышит его безмолвный крик. А слышал ли он ее крик, когда ей запретили везти связи? — Ты всегда была прямолинейна, так почему не скажешь все прямо сейчас? — твердо, но тихо спрашивает Хантер, — Скажи мне это в лицо, скажи!       Она мешкает секунду и отводит взгляд, а потом снова наводит амарантовые глаза на Золотого стража. — Если бы ты когда-нибудь исчез, то я бы вспоминала тебя каждую ночь, — кратко отвечает Дженнифер, — Но тебе не нужно ждать меня каждый вечер, нет, время, когда я постоянно приходила к тебе, прошло. Ты вспомнил об этом тепле слишком не во время, Титан уже не будет нас... Он устал нас любить… Подожди, пока мы снова сотрем маски в пыль, ведь под новым слоем — новая грязь. А сейчас, — Дженнифер надевает на Хантера его маску и натягивает капюшон, — Нам пора возвращаться к работе — Верно... Верно...       И тут дверь резко распахивается, а в комнату куборем влетает пушистый демон с черепом на голове. Стражи мигом отходят в тень — А? Хей! — черный обитатель Кипящих островов начинает стучать по двери, — Король хочет крекер! — и тут же оборачивается на стол, где стоит его заветная мечта — сладкое печенье        Подбирается ближе, залезает на стол, но рядом с упаковкой лежит конверт. Демон поднимает пергамент и всматривается в жёлтую метку на бумаге: — А? Это же символ Императора… — поражённный своей находкой выдыхает Король. Крутит ручку лампы, прибавляя свет. Вокруг, словно звёзды, всполохи на ночном небе, блистят знаки главного ковена, — Это же корабль Императора! Вот чертики, надо предупредить Луз…       Демон наконец поднимает взгляд вперёд и не верит своим глазам — перед ним блестит серебряная маска, надетая на ведьму, которая не сулит ничего хорошо. Она наклоняет голову, а позади себя он слышит шаги и противный ему голос Золотого Стража: — Вынужден расстроить, но я этого не позволю, — говорит ведьмак и накрывает монстра клеткой. Серебряный Страж закрывает дверцу заклинанием посоха       Дженнифер смотрит на Короля исподлобья. Но даже в таком положении демон не теряет своего энтузиазма. Он лишь прикладывает ладонь к мордочке и протяжно хмыкает: — Так, он — Золотой Страж, а ты?.. — спрашивает он, а у у Джен даже что-то защемляется из-за обиды — как это, он не знает? А, ну да, золото всегда ярче. Дженнифер занимается внутренними делами и не появляется на плакатах — Серебряный Страж. Прям перед тобой, — почти что рычит ведьма, — Где же тогда человек, раз он не следит за своей собачонкой? — Не смей трогать Луз, не смей! - пыхтит демони отчаянно бьётся об стены клетки. — А что ты нам сделаешь, м? — спрашивает Хантер с издёвкой. Дженнифер наклоняется ниже к клетке, всматривается в мордочку существа — Вы злые, — обидчиво говорит Король и смотрит, как Золотой страж достает свой посох. Взмах — и усыпляющее заклинание уже послано, а на клетке лежит ткань       Вот только не учли они то, что заклятие может отскочить об прутья клетки и раствориться в воздухе — Хей, — шепотом спрашивает ведьмак, — Ты ведь была на полном серьёзе? Ты бы правда бы помнила обо мне?.. — Сейчас не время, Золотой страж, — запальчиво отвечает ведьма, — Ты должен терпеливо нести свое бремя на плечах. Неси обязанности, Титан побери!       Демон в клетке чуть отодвигает шёлк и смотрит на членов императорского ковена, смотрит с придыханием. И в его черном демоническом сердце становится так тягостно       По ту сторону изгороди тоже живые, несчастные ведьмы, которым тяжко носить все эти маски. Ведьмы, которыми помыкают — Но… Знаешь, кроме дяди ты была единственным источником света в дымной ночи. Твои глаза были как звёзды-стрелы, и я точно попал под прицел. Но когда сначала Белос стал ко мне холоден, а потом и ты… Ты все ещё будешь жестока ко мне? — Я сказала все как есть, — Джен снимает маску, но из-за потускневшего пламени пленнику ничего не разглядеть, — Я не могу, не могу отвлекаться, пока не выполню миссию. Я рассыплюсь, растворюсь, и лишь пепел будет перекрывать твое сердце...       Хантер тянется рукой и проводит мягкой кожей перчаток по линии подбородка — Ты делаешь неправильный выбор… Не выбирай меня, прошу, иначе нам придется выкручиваться. Тебе придется выкручиваться, если я обращусь в пыль, — отговаривает Дженнифер, словно сама не хочет, а он снимает свою маску, целует, целует в щеку, а та будто сквозь слёзы говорит, будто задыхается в тяжёлом воздухе и внимательном взгляде пленника, — Не надо…       А Королю грустно смотреть за двумя несчастными Стражами, которые не могут, не могут быть рядом, которые не могут взлететь — Извини, извини, извини, — вновь извиняется, раскаивается Хантер. Ему понадобилось меньше времени, чтобы бесповоротно привязаться, — О, Титан, извини… — прочищает горло и снова одевается в свою униформу, помогает надеть маску Джен — Кхм… Нам пора выйти, а то человек уже давно не приходит за своей зверушкой…       И выходят на палубу, где почти никого нет, а вдали на острове маячат две черные точки. Серебряный Страж прыгает с палубы и взмахивает посохом, после чего вода вихрем подхватывает его и поглощает, после чего Золотой Страж повторяет тоже самое       А на острове Совиная Леди подзывает ноги, и те словно присоска прикрепляются к ней — Это называется скрывать свои следы, — ведьма поднимается, а потом нависает над девочкой, стоящей рядом, — А вот что ты делала на том корабле?! Ты могла погибнуть!       И тут из воды появляется кулак, сотканный из песка и щебня, и он похож на ужасный молот. А когда рука опускается, то вместе с шипением и лопаньем пузырьков Кипящего Моря выходят два Стража — Мы можем помочь с этим, — говорит ведьмак с официальным тоном. — Приветствуем, преступницы, — задирает голову ковенская ведьма и крепче сжимает посох — То, что дальше последует, не принесёт вам особой боли, если вы будете сотрудничать — С чего это вдруг?! — вскрикивает человек — Потому что вы бессильны, — отвечает Золотой страж и плащ его колышется от ветра — Ты уверен? — с вызовом спрашивает Совиная Леди — На самом деле нет, — говорит ведьмак и мимолётно кивает Серебряному стражу, — Но я уверен, что растения, на которых вы стоите — плотоядны       И по взмаху посоха ведьмы с серебряной маской под ними появляются лианы и бутоны. Человек и ранее могущественная ведьма Кипящих островов отпрыгивают. Человек возмущённо кричит: «Ида!». Золотой Страж издевательски смеётся, пока Серебряный сохраняет холод. Но как только ведьмак смотрит на неприклонность помощницы, то сразу успокаивается. — О, и да! — воскликивает племянник Императора, — Человек продолжит работать мотросом, чтобы обработать утраченный деньги, а Совиная Леди будет арестована. Опять. За покушение на корабль Императора — Корабль императора?.. — рассеянно спрашивает человек — Только их и надо грабить, Луз, — поясняет Ида ребенку и тут же продолжает, — Какого черта вы охотиться на Салкидомуса? Это мирное существо, а вы его провоцируете! — Это приказ самого Императора, — поясняет Серебряный Страж. — А мы просто выполняем этот приказ — Что ж, — Совиная леди открывает свою свою руку, — А я просто поколочу тебя! — и кидается на Золотого стража       Но тот стоит ровно, и как только Ида приближается ближе, то перед ней встаёт песчаная преграда от Серебряного стража. Совиная Леди падает — Отвали от Иды! — с боевым кличем набрасывается Луз на императорскую ведьму, кидаясь в нее огненными снарядами, а та уворачивается круговыми движениями. В конце концов просто сбивает ее песчаной атакой — А может я просто, — почти что выкрикивает ведьмак и под двумя преступницами появляется платформа, которая тут же тянет их к горячей воде, — Подвешу вас обоих над Кипящем Морем?! В этих краях хватит только пара, чтобы получить ожоги третьей степени! Но эта будет излишняя жестокость, — и возвращает их на место, — Никому не придется быть моряком или арестантом… Если хотя бы одна из вас пойдет по следу Салкидомуса и прикончит чудище… Вот, это вам, — и в воздухе из красных искр появляется меч       Человек жалобно смотрит на Стражей — Ты слишком сильно все усложняешь, — с железом в голосе упрекает ведьма с серебряной маской, — Иди, иначе мы убьем животину, — поднимает она с земли клетку и отодвигает накидку, чтобы показать пушистого демона. — А? — строит грустный и уставший взгляд Король. И тут же снова накидка закрывается, — Ух, снова темно, можно продолжить спать, — и начинает наигранно храпеть — Ладно… — Луз поднимает оружие и направляется в пещеру, — Я убью его…       И бежит в укрытие морского монстра. Совиная леди тоже спешит, видимо, отговорить человека. Вскоре оба преступника скрываются за скалами.       Шипение Кипящих островов нарушает тишину, и Хантер благодарен этому. Но вскоре и этот шум надоедать, и он начинает подшучивать над демоном, постоянно открывая накидку, а потом закрывать, как только он начинает бегать — А он по-своему милый, да? — спрашивает с какой-то мнимой надеждой он у Дженнифер, но она лишь смотрит на скалы и тени, которые отбрасывают человек с ведьмой. — Смотри, они и вправду его победили, — указывает он на пещеру, из-за которой выходит человек с лианой. — Ух, какая вонь… Как же ты можешь трогать это руками? — говорит ведьмак и пытается отогнать запах руками, — Гадость! — Сам такой! Верни мне Короля, — требует Луз, пока в пещере ещё горит свет. — Забирай, а то от него тоже чем-то непонятным несёт, — отвечает Золотой страж и кидает клетку, — Спасибо вам за все, но домой вы и сами доберётесь, — наигранно кланяется он и идёт в сторону Кипящего моря — И постарайтесь не искать неприятности, — наконец, мрачновато говорит Серебряный, — Императору неведома жалость, — говорит она и сама садится за посох. — Пока! — с иронией говорит Золотой страж и исчезает в красном огне, телепортируясь на другой конец земли. А ковенская ведьма сначала бросает томный взгляд на человека — она запомнила, точно запомнила его — и сама исчезает в алой вспышке света

…два часа спустя

— Мы дома! — лениво говорит Ида, неся свой незримый груз на плечах. Но тут же спотыкается об раскинутое тело Уха, что ее сразу отрезвляет — Ида! Иди скорей сюда, у меня для тебя подарок! — говорит подбегающая Лилит, выглядящая очень вооудушевленной. Она помогает подняться сестре и ведёт к горшку, в котором кипит фиолетовое зелье, — Дабы показать, что я достойна доверия, я создала глазок в замок императора, — говорит бывшая глава императорского ковена. Тут же дрожь в воде проясняется, а в образовавшемся «окне» появляется вид на один из коридоров дворца, где виден скудный разговор двух стражников — И… Что нам с ним делать? — робко спрашивает Луз, смотря на отражение в жидкости. — Все, что захотите! — запальчиво выкрикнула старшая дочь семейства Клаторн, — Разве не понятно? Эти ребята абсолютно несамостоятельные, — взмахивает она руками и ложится на диван, — Так что, веселитесь! Разыграйте над ними какую хотите шутку. Они такие бестолочи без меня! — Лилит! Ты права как никогда сейчас! — растягивая, словно размазывая масло, проговаривает слова Совиная леди, — А то тот Золотой страж такой болван! — Вы виделись с ним? — рассеянно спрашивает Лилит, — И он был один? — Да нет, с ним ещё какая-то стражница была, — говорит Ида и потирает лоб, — Ух-х, дрянная девчонка, до сих пор голова болит! — М-м-м, Серебряный страж? — протягивает черноволосая ведьма, — Да уж, эти Благородники… Напыщенные болваны… — Да-да! — закивал Король, — Когда меня схватили, то она представилась и даже сняла маску, но было темно, и я ничего не увидел! — Они что-то говорили? — допытывается до демона Ида       Король лишь грустно прикрывает глаза и вздыхает глубоко, со свистом. — Что? Что-то случилось, Король? — спрашивает Луз и подхватывает монстренка, — Ты можешь нам все рассказать… — Знаешь, а там, в ковене, все всё же живые… Они — Золотой и Серебряный Страж — им тоже грустно… Они были похожи на фей с проколотыми крыльями. Мне было их жаль. Они были… Несчастны и утопали в своих обязанностях       Луз перекрыла глаза, чтобы все обдумать. Хотели ли эти ведьмы служить Императору? Каков был ультиматум для них? Да, они сами до сих пор подчиняются Белосу, они добровольцы. Но если на другой чаще весов было что-то поважнее свободы?       Луз ещё убедиться в своей новой точке зрения и в новой цели — спасти всех ведьм этих Островов от Императора. Спасти эти две души от гнета       Чтобы они наконец перестали извиняться за свои эмоции и смогли распахнуть крылья в полную силу. Не рассыпаться и не угасать