Слепая героиня

Потемневшие из-за воды волосы, казались темными угрями, взмывающими вверх, и больно хлестая обладательницу квирка, при резких движениях. Девушка плавно, пытаясь не торопится, перемещала поток воды из одной стороны в другую и так по кругу, пока в один момент вода не покрылась сильной рябью и просто не свалилась на землю. — Гхра, — закричала она, запрокидывая руки за спину, схватившись за волосы, — Какого хрена не получается?! Я уже тут два часа торчу и никакого результата! — она, со злостью, снова подчинила воду и с остервенением попыталась ее контролировать. Однако через какие-то пару секунд вода снова задрожала и упала на то же место, что и в прошлый раз. Девушка подбежала к книге, которая лежала неподалеку и пнула со всей силы. Листы, плохо прикрепленные к старому корешку, разлетелись в разные стороны. Сильный ветер подхватив их, выбросив на поверхность воды. Бумага намокла, кое-где порвавшись. Подросток с открытым ртом смотрел на последствия своего гнева и не сдержавшись, снова закричала на всю округу. В частный дом, рядом с этим самым озером, она уже возвращалась полностью мокрая, к тому же, не менее злая, чем утром. На пороге, ее встретила обеспокоенная горничная, мгновенно накинувшая на нее полотенце. — Мисс Хаяси, не могли бы вы так внезапно не убегать от нас? Нам пришлось рассказать об этом вашим родителям, — молоденькая горничная, которую незадолго до отъезда родителей, назначили следить за дочерью семьи Хаяси, сейчас бегала вокруг нее: она пыталась вырвать у девушки из рук порванные страницы. — Прошу, не могла бы ты… — подросток замялась, пытаясь вспомнить ее имя. В голове был полнейший бардак после тренировки, поэтому бросив эту затею, она спросила прямо: — Как тебя зовут? Прости, из головы совсем вылетело. Глаза горничной загорелись от доброты молодой леди, она улыбнувшись, сказала не только имя, но еще и фамилию — это уже было лишним. — Значит Ника. Прости, Ника, однако мои родители ошиблись, мне не нужна опека со стороны кого-то. Я уже сама могу о себе позаботится! — в конце своего реплики, она, немного не сдержавшись, закричала. Хаяси ненавидела, что за ней все время кто-то наблюдает. Когда она ест — следят, когда она делает уроки — следят, когда она просто читает — следят. Ей хотелось свободы. Хотелось почувствовать адреналин в жилах, который заставлял сердце сжиматься, ноги дрожать, а слезы бежать. Однако, быть каждый день своей жизни под наблюдение, означало отказаться от всего этого. В этой семье никто никогда не был героем. Мечтать о подвигах запретно, мечтающие стать героем — наказные. Дело семьи — бизнес. Бизнес и ничего более. Как в таком окружении мог вырасти такой ребенок? Загадка. Хаяси Кику совсем была непохожей на родителей. Она получила смешанную причуду от отца и матери. Девочка могла с помощью воды исцелять, а также просто управлять ею. Был один минус — она совсем не умела этой силой пользоваться. Даже в подростковом возрасте она еле могла справиться с пятью литрами воды, а так героем ей точно уж не стать. Родители Хаяси давно пытались убить в ней тот огонек героя, который рвался на свободу, и каждый раз выбираясь за границы души, он тух об слова родителей. Ханако Хаяси и Макото Хаяси жестко контролировали каждый шаг своей дочери. Они не были богатыми, но и бедными не могли себя назвать. Вся семья Хаяси постоянно пыталась найти выгоду во всем. И всю жизнь работала на благо старших. Зачем? Было детально неясно никому, но под мнением старших, младшие Хаяси, подчинялись им и работали. Такова была судьба каждого. Избежать этого не могла Кику. Вся ее жизнь наверное уже была расписана на листочке: найти достойную пассию, родить двоих, нет, лучше троих детей; работать, работать, а в старости заставлять своих детей так же прожить всю свою жизнь. Ей совсем не хотелось такого исхода, поэтому она пошла по пути нетронутом никем другим. Пятнадцатилетняя девица упорно старалась натренировать свою причуду. Она хотела стать героем не ради денег, а ради признания родителей в другом месте. Она не хотела становиться тем, кем ее с рождения видели все, она хотела стать чем-то другим. Сбежать она жаждала с самого, наверное, рождения, от тюрьмы, в которую ее посадили. Конечно, родители всячески препятствовали этому. Взрослые заставляли работников запирать комнату своей дочери и пристально наблюдать за ее жизнью. Кику училась на дому: местоположение дома не позволяло возить девочку в простую школу. Учеба давалась с трудом. Каждый учитель пытался вдолбить — не объяснить предмет. О любви к учебе и речи не шло. — Мисс Хаяси, сегодня приезжают ваши родители. Они попросили вам это сообщить, чтобы вы были готовы к их прибытию уже вечером, — из размышлений Кику вырвала данная весть. — В смысле? Уже сегодня? Они же говорили, что приедут только на выходных и то не факт. Если это правда, то, черт их побрал, приезжать сегодня! — Девушка недовольно отдала полотенце и помчалась в комнату. Закрыв дверь на защелку, она затихла, прислушиваясь к звукам снаружи. Как и ожидалось, на лестнице послышался топот — в дверь постучали. — Молодая леди, откройте, пожалуйста. Нам велено за вами наблюдать, — затараторила все та же горничная. — Ника, оставь меня на десять минут, и я обещаю, что потом выйду. Немного помолчав, горничная все же ответила: «Хорошо, но только десять минут». Имея десять минут свободного времени, Кику вытащила ноутбук из-под кровати. К счастью, он быстро включился, но опасно мигал значок батареи где-то в углу. Времени еще меньше, зарядку искать глупо, поэтому девушка полезла на почту. На прошлой неделе, твердо решив куда поступать, она отправила письмо в знаменитую академию UA, с просьбой допустить её к проходному экзамену. Пройдясь по пришедшим письмам, она увидела то, что хотела. Академия дала добро и занесла Кику в список участников. Радость, что испытала черноволосая, было не сравнить ни с чем другим. Мурашки табуном пробежали с головы до пят. Волосы, по ощущениям, поднялись вверх. Всю радость перебил стук в дверь и отключение ноутбука. С другой стороны двери послышался испуганный голос Ники. — Мисс, сюда идет кухарка, прошу открыть. Она меня прибьет за то, что я вас отпустила, — пришлось открыть, ведь кухарка и вправду могла треснуть её. — Спасибо, — опустив голову, произнесла она. Горничная удивленно бросила взгляд назад. — Вы пользовались ноутбуком? Давайте я его уберу, не дело такой вещи на полу лежать, — только девушка потянулась за ним, Кику перехватила ее руку. Натянув улыбку она попросила этого не делать. Никак не отреагировав, горничная встала в дверях и просто наблюдала как Хаяси одевается и причесывается.

***

Вся семья сидела за столом. Родители намеренно пытались создать дыру во лбу своей дочери. Их изрядно вымотали попытки закончить баловство своей единственной дочери: она все четно тренировалась со своей причудой и надеялась стать героем. — Хаяси Кику, — отчеканил отец, явно намекнув на то, чтобы на него взглянули. Дочь покорно подняла глаза. — Я вся во внимании, папа, — последнее слово она выделила не только интонацией, но и пробежавшей по ее устам ухмылки. — Ты хочешь поговорить на повышенных тонах? — осведомился Макото Хаяси, изогнув бровь. — Нет, папа. Я всего-навсего хочу понять, что за спешка заставила вас явиться, — девушка чуть наклонив голову, положила подбородок, на собранные в замок руки. — Прощу тебя, Кику, давай ты закончишь играть в героев и наконец-то займёшься делом? Например, углубленное изучение наук и экономики. Да, история тоже важна, но наверное тебе лучше вначале начать с алгебры, физики или, может быть, химии? — Нет! — девушка резко поднялась и ударила по столу ладонями. — Я не собираюсь проживать жизнь, как вам вздумается! Это моя воля ею распоряжается — не ваша! Ноздри отца расширившись, он покраснел, как помидор. Только двадцатилетний опыт сдерживания и подавления своих эмоций еле сдерживали его от криков и битья посуды. Мать побледнела, точно мертвец. Ее губы задрожали, глаза наполнились слезами. — Хаяси Кику, сейчас же сядь! — громким шёпотом, приказала она. — Я? — немного удивилась Хаяси. — Я больше не хочу вам подчинятся! Мама, папа, я вынуждена уйти из дома, потому что считаю, что здесь я точно не найду себя. Я не смогу понять чего я по-настоящему хочу… — не успев закончить, девочка замолкла, под криком отца. — Мелкая мерзавка! Кто вообще давал тебе шансы на то, что ты можешь выбирать что-либо! Ты издеваешься над нами?! Мы пашем ради тебя, нанимаем лучших репетиторов, кормим тебя! А ты вот так нам решила отплатить?! За тобой следят слуги! У тебя они есть! Ты посмотри какая: «Я вынуждена уйти из дома»! Совсем страх потеряла?! — мужчина махал руками и бил иногда по столу, не выдерживая гнева. Кухарка, горничная и дворецкий, стоящие за дверью, вздрагивали при каждом скрипе бедного стола. — Я пашу на работе ради нее, а она не знает кем хочет быть! Идиотка, а не дочь! Позор! — Мне твоя работа на фиг не сдалась! Я хочу жить — не быть роботом, что работает двадцать четыре на семь! — дочь, начала кричать в ответ. Ханако Хаяси же тихо плакала наблюдая как обе стороны не намеренны сдаваться. — Дорогой… — взмолилась она, однако была вынуждена замолчать. — Ты вообще не лезь! Сиди и молчи! — Да как ты смеешь так с мамой говорить?! — закричала Кику. — Ты — ничтожество, можешь убираться из дома! Убирайся и никогда не возвращайся. Чтоб глаза мои тебя не видели, поняла?! Уходи! Альфред, отвези ее в город и оставь, даже если будет ныть! Понял меня?! — Альфред, выскочил за дверь и побежал спешно заводить машину. — Отлично! — бросила Кику и побежала наверх. У нее давно были собраны вещи на такой случай. Она копила деньги с того момента как ей исполнилось десять. На каждый день рождения отец дарил одно и то же — деньги. Она откладывала их: все равно не было места, куда можно было бы их потратить. За пять лет накопилась кругленькая сумма, на которую можно было прожить максимум два месяца, конечно, экономя на всем. Кику вытащила из шкафа сумку, рюкзак. Там было: немного еды, несколько комплектов одежды, кружка, мыло, шампунь, несколько столовых приборов, тетради, ручки, карта, несколько книг, фонарик и нож. Девушка забрала ноутбук, зарядки и телефон. Выключила в комнате свет и помчалась вниз. По пути схватив куртку и кроссовки. «Прощайте!» — крикнула она в кухню и, с разбегу, запрыгнула в прицеп. Стукнула пару раз по крыше машины — она тронулась, заставляя Кику, с улыбкой, смотреть на отдаляющийся силуэт дома во тьме.

***

По беловатой коже пробежали мурашки, от предвкушения, и одновременно в голове осели мысли о том, что она может не справится с самостоятельной жизнью. К тому же, были проблемы, которые она так и не смогла решить по дороге в Миёси . Во-первых, она не совершеннолетняя: как добраться до Токио? Во-вторых, она потеряла адрес человека, который может выдать поддельный паспорт. Плохо. Плохо. Кику решила остановиться и присесть где-нибудь в кафе, чтобы по-быстрому все-таки отыскать адрес и поспешить туда: чем позже это сделать, тем выше шанс нарваться на патруль, который мог ее отправить обратно к родителям или родителей к ней. Листая закладку за закладкой все же нашлась нужная. Хаяси, улыбнувшись, помчалась через переулки к нужному сараю. Да, это был именно сарай. Девушка сомневалась, стучать или нет — может и вообще уйти: уж больно пугало это место. Единственный непогасший фонарь вряд ли смог бы осветить полностью улицу, а остальные видимо растащили на металлолом или куда еще. Воображение рисовало какие-то силуэты за углами, на деревьях и даже на полу. Ей казалось, что вот-вот немного, и через секунду ее утянут под землю и оставят там задыхаться, пока она будет думать о том, что зря сюда вообще явилась. Скрип двери прервал весь этот поток фантазий. Глаза резанул яркий, желтовато-белый свет исходящий из помещения. Мужчина, из-за которого Кику накрыло волной перегара, удивленно выгнул бровь и обернулся назад. — Слышь, Алан, ты кого-нибудь ждал? — крикнул он вглубь сарая. — Нет, — через секунду появился видимо хозяин этого места. Он тоже удивленно, но в то же время сурово, посмотрел на девчонку и улыбнувшись стал ждать объяснений. — Здравствуйте, я по поводу поддельного паспорта. У вас на страничке в… — ей грубо закрыли рот — и толкнули в открытую дверь. — Дура! Чего орешь на весь двор?! Нас же поймать могут. Тут патруль ходит знаешь ли, — мужчина, по имени Алан, схватил Хаяси за плечи и стал трясти. — Я поняла! — сердце ушло в пятки, холодный пот неприятно стекал по шее, пальцы леденели с каждой секундой. Я умру. Умру. Умру. Умру. Алан поставил девушку на место и отряхнул ей плечи. Жест был просто для того, чтобы показать, что она в нейтральной обстановки. Никто не желал ей зла, однако и добра от незнакомцев нельзя было ожидать. «Я этого хотела, когда имела в виду, что хочу непременно свободу? Адреналин есть, пот есть, сердце либо бешено бьется, либо вообще его не чувствую, но мне хотелось другого» Кику двумя руками держалась за ремень поясной сумки и старалась не шевелится. Она медленно отошла к стене и прижалась курткой к железному стеллажу. Мужчины, будто ее не замечая продолжали заниматься своими делами. Когда сердце чуть успокоилось, девушка позволила себе немного расслабится и осмотреться. Сарай был совсем обычным. Пятнадцать квадратных метров, не более. По двум боковым сторонам располагались стеллажи. На одной из них, зеленные глаза наткнулись на фотоаппарат. В общем, они были наполнены всякой всячиной: начиная от гвоздей и заканчивая едой. В правом углу помещения располагался стол, печатная машинка, которая отняла больше всего внимания у Кику. Красивые вырезанные на ней узоры деревьев переходили в пушистый лес, который далее просто распадался на обычные дубовые листья. Красиво. В левом углу была какая-то свалка и маленький клочок чистой, расчищенной земли. Над ней располагались полностью белые обои. «Для фотографии на паспорт» — поняла Хаяси и продолжила рассматривать сарай. Девушка переведя несколько раз взгляд с одного незнакомца на другого, наконец, добилась результата — оба повернулись к ней. Они, будто не поняли откуда она здесь появилась, снова смотрели на подростка удивленно и непонимающе. Первым очнулся Алан. — Паспорт сделаю, но позволь спросить… Сколько тебе лет? — мужчина уселся за стол и кивнул своему напарнику. Тот, чье имя было неизвестно, мотнул головой в сторону стула, появившегося рядом с белыми обоями. Он взял фотоаппарат и начал что-то настраивать. Девушка послушно поставила сумки в угол, сняла куртку и села на стул. — Ты же знаешь сколько это будет стоить? У меня на страничке в даркнете написано, видела? — Алан быстро что-то печатал на клавиатуре и одновременно разговаривал. Кику невольно залипла, — Ей! Не тупи. Деньги есть? — Есть! — Кивнула Хаяси. — Отлично. Короче, слушай внимательно. Существует два вида обычного паспорта, с разными сроками действительности: на пять и на десять лет. Граждане до девятнадцати лет могут получить только пятилетний паспорт, те же кому двадцать и более лет могут выбрать, какой паспорт использовать: пятилетний (синяя обложка) или десятилетний (красная обложка) за разный регистрационный взнос, — он говорил быстро, однако со скоростью, с которой можно было понять и запомнить. — Все поняла? Отлично. Мои услуги стоят от 17,000 йен. Для такой малышки могу снизить до 11,500 йен. — Эх, все равно дорого для меня, но я согласна. — А теперь сделай серьезное лицо, это же все-таки паспорт, — улыбнулся помощник Алана и наставил объектив камеры на девушку.