Бостонские Хроники

      Целую неделю. Я чувствовала себя из рук вон плохо целую неделю. Проверки на вирус ничего не дали, однако меня продолжало лихорадить. Повышенная температура и вселенская усталость.       Дейву необходимо было ехать на какую-то медицинскую конференцию в Нью-Йорк, и он хотел было отказаться от нее в последний момент, чтобы остаться рядом со мной, но мы пришли к иному компромиссу.       Именно поэтому прямо сейчас я глядела на запечатанный тест на беременность в туалете отеля. Симптомы были скорее похожи на грипп или простуду, но сегодня утром я обнаружила, что у меня уже третий день задержка. Хвала моей тревожности, хоть в чем-то она пригодилась, у меня всегда лежала в косметичке пара тестов. И вот сейчас я гипнотизировала их взглядом, нерешительно переступая ногами.       Я делала это десятки раз, но с самого начала терапии прекратила этим заниматься, чтобы лишний раз себя не травмировать. И теперь мои руки нещадно тряслись, пока я разрывала упаковку.       Что, если я ошиблась? Что, если это снова путь в никуда и я опять окажусь в той эмоциональной яме, в которую загнала сама себя?       Нервы натянуты. Кажется, я задержала дыхание и зажмурилась, чтобы успокоиться прежде чем посмотреть на результат.       Снова белая раковина, снова тест на беременность, снова застилающие взгляд слезы.

ДЕЙВ

      В комнате было пусто. Опустив на кресло свой кейс, я хотел постучать в ванную, чтобы узнать, там ли Мэй, но дверь была приоткрыта.       Весь день я маялся и переживал из-за того, что находился сейчас не рядом с ней, а несколькими этажами ниже. Тревога за ее здоровье съедала меня уже пару недель, а мои коллеги-врачи не могли сказать ничего толкового по состоянию моей жены.       Тихие всхлипы заставили меня отбросить все представления о личных границах и ворваться в ванную. Открывшаяся мне картина заставила сердце панически колотиться: Мэй сидела на полу и плакала, прижимая что-то к груди. — Котенок, где болит? Что с тобой?       Опустившись на пол, я усадил ее к себе на колени и прижал к груди вздрагивающее тело. Мэй хватала ртом воздух, вздрагивая при каждой попытке вздохнуть. Темные волосы выбились из низкого хвоста и разметались вокруг заплаканного лица, губы дрожали от избытка эмоций. — Вызвать скорую? Она покачала головой. Показывая мне градусник у себя в руках. — У тебя температура? Давай выпьем ибупрофен. — Нет, — хрипло шепнула она и широко улыбнулась. — Милая, — медленно сказал я, поглаживая ее по спине. — Кажется, у тебя сильный жар. — Дейв. — Нужно срочно принять лекарство, и тогда станет легче. — Дейв. — Сейчас принесу. — Дейв! — всхлипнула она. — Посмотри на гребаный тест!       Только тогда до меня дошло, что все это время она сжимала в руке не градусник, а тест на беременность.       Стояла середина ноября, а вся эта ситуация казалась каким-то щедрым рождественским подарком. Долбаным чудом. — Скажи, — тихо начал я, — мне это только кажется, или он показывает... — Что я беременна, да, — счастливо шмыгнула носом Мэй. — Так, поехали! Я встал, удерживая свою жену на руках и прижимая к себе. — Куда мы едем? — вцепилась в мои плечи жена. — В больницу, конечно. Нужно убедиться, что и ты и малыш в полном порядке. Она засмеялась и оставила поцелуй на моей гладко выбритой щеке. — Можно это сделать утром. — Нет, сейчас. Нужно это сделать сейчас.       Меня окутал какой-то мандраж. Поездка в клинику на такси прошла как в тумане. Регистрация, разговор с врачом, смех Мэй, ее руки у меня на шее, объятия. Я чувствовал жжение в глазах и, кажется, тоже пустил слезу. Меня переполняла любовь. Безграничная любовь к этой прижимающейся ко мне девушке и растущему в ее утробе ребенку. Нашему малышу.       Все это время я хотел ребенка, но даже не догадывался, насколько сильно. Видеть сверкающие глаза Мэй и разделять ее радость — ни в этом ли был смысл всего того, через что мы прошли вместе? Моя семья. Мое счастье. Мое будущее.       Спустя пару часов, когда мы выходили сытые из итальянского ресторана (потому что Мэй теперь нужно есть за двоих!), и я держал ее за руку, мой телефон в кармане пальто завибрировал. Экран засветился фотографией маленькой Тесс, принимающей грязевую ванную. Игры в «спа-салон» ее никогда до добра не доводили. — Тыковка? — ответил я, но на том конце трубки послышалось только тяжелое дыхание.       Волнение кольнуло где-то под ребрами. Мы остановились на тротуаре, и Мэй вопросительно посмотрела на меня. — Тесс? — Дейв? — раздался тихий хрип, отдаленно похожий на голос моей сестры. — Ты где? — Мы в Нью-Йорке, на конференции, помнишь? Будем в городе послезавтра. Кажется, она застонала в подушку, а потом снова вернулась к трубке. — Тесс, что с тобой? Где ты? — Дома, — отрывисто проговорила она. — Мне очень плохо. Вчера у меня поднялась температура, вроде бы вчера, точно не знаю. Очнулась я только сейчас. — Ты принимала лекарства? Тишина. — Тесс, ты принимала лекарства? Вызывала врача? — Нет. — Так постарайся не отключаться еще пару часов.       Сбросив звонок, я набрал еще одного близкого человека, которому мог доверить как свою жизнь, так и жизнь родной сестры. Подумав про себя, что две важные женщины в моей жизни чуть не довели меня до сердечного приступа за один день, я проговорил: — Роб, дружище, нужна твоя помощь. Ты не занят?