Тум-тум… Тум… Тум-тум…
Я нахмурилась, пытаясь хоть что-то понять в документе, написанном десять лет назад. Это была копия одного из торговых договоров, положивших начало насильственной европеизации. Ничего, кроме раздражения, несчастная бумажка во мне не вызвала. Тут же прямым текстом были написаны пункты, ущемляющие наши права! Выругавшись, я швырнула документ в сторону, наплевав на его важность. Когда Хичиго рассказывал о тех событиях, у меня все еще оставались сомнения. Но не теперь, когда я увидела доказательство трусости совета тринадцати. Это же кем надо быть, чтобы вручить собственную страну в руки иностранцам?! Теперь я куда лучше понимала гнев империалистов. Вот только злились они не на тех. С какой целью Халибел дала мне почитать столь важный договор? Кажется, я совершила ошибку, выкинув тот фортель на собрании. Это было больше похоже на наваждение, порыв, но бестия, судя по всему, посчитала иначе, приняв мой дипломатический успех как что-то предрешенное. Не то чтобы она меня зауважала, нет. Просто подняла планку. Тем самым сделав время, проводимое с ней, еще более невыносимым. Выдохнув, я встала, чтобы размяться. После нескольких часов нахождения в одной позе это было словно глоток свежего воздуха. Места для этого было достаточно. Подняв руки и сцепив пальцы в замке, я потянулась вверх. Хрустнула пара позвонков. Почти тут же над ухом послышался странный писк. Я удивленно оглянулась и столкнулась лицом к лицу с… белкой? Сначала я подумала, что мне привиделось, ведь они здесь не водятся, но нет. Всего в паре сантиметров от моего носа действительно висел пухленький комок бело-серой шерсти, уцепившийся за тонкий сук. Да еще и вверх ногами, как летучая мышь. Эм, такое поведение разве нормально для белок? Эта кроха была размером немногим больше ладони. Я осоловело моргнула, и черные глазки-пуговки поступили также. Уж не та ли это вертихвостка, думавшая кинуть орех в демона? Если да, то мы определенно подружимся. – Ты откуда взялась, красавица? Это было первое животное, попавшееся мне на глаза в поместье. Указательным пальцем я решила почесать пушистое пузико. К моему удивлению, белка довольно решительно перехватила его передними лапками. Я уже приготовилась растаять, но тут эта мелочь укусила меня – не так чтобы сильно, но весьма ощутимо. В конце концов, своими челюстями ей приходилось расправляться с орехами. И мне не хотелось стать одним из них. Шикнув, я вырвала палец из беличьей хватки, и в отместку несильно щелкнула ее. Лучше бы я этого не делала. В мгновенье ока милейшее на вид существо обратилось в фурию, спикировавшую мне прямо на лицо. Мы обе издали звук, похожий на визг. Вот только мой был испуганным, а ее – воинственным. Я пыталась снять с себя обезумевшую белку, но она быстро смекнула, что к чему, и вцепилась мне в волосы, карабкаясь на голову. Ее распушившийся хвост почти ослепил меня. Мечась из стороны в сторону, я нечаянно что-то пнула – по бумажному шороху стало ясно, что это оказался торговый договор. Сквозь прореху в пепельном мехе пришлось наблюдать, как документ государственной важности спикировал вниз и застрял меж бугрящихся корней. Кажется, оторвалась часть одного из листов. Ох, и получу же я от Халибел за это. – Слезь с меня, исчадье! – крикнула я чересчур высоким голосом. Почти резонирующим. Ответом мне стал еще более воинственный клич. Маленький монстр неистово забил хвостом и практически выдрал гребень из моей головы. Я хотела прислониться к одной из ветвей, но вместо коры рука поймала воздух. Через долю секунды до меня дошло, что я падаю, причем головой вперед. Вспышка страха разлилась в груди чем-то чересчур холодным. Мы были на высоте второго этажа; обычным синяком дело вряд ли ограничится. Но травм удалось избежать. Краем глаза я уловила светлый силуэт, нырнувший под кроны глицинии, а через один взмах ресниц я уже находилась в чьих-то руках. Даже сквозь слои одежды от меня не укрылось то, насколько тонкими они были. – Ты в порядке? – Я невольно поежилась, услышав этот голос. Не безразличный, но почти бесцветный, приправленный еле уловимой ноткой высокомерия. – Не ожидал встретить здесь летягу. Не сиди на моей макушке сумасшедшая белка, я бы решила, что это он обо мне. Выдохнув, мужчина аккуратно поставил меня на землю и сунул руку за пазуху. В изящной ладони с длинными тонкими пальцами появилась горстка орехов, которые почти сразу перекочевали ко мне в руки. Хвост, все это время маячивший перед глазами, исчез, и карманное чудовище спланировало прямо на мои собственные ладони. Отбросив гребень, белка напала на еду повкуснее, вновь приняв облик кроткой зверюшки. – Он просто голодный. – Он? – тупо переспросила я, переводя взгляд с белки на мужчину и обратно. – То есть, это мальчик? Незнакомец кивнул. Он выглядел настолько изысканно, что мне стало стыдно за свои босые ноги и растрепанные волосы, которые наверняка выглядели ужасно. И дело было даже не в одежде, а в том, как он себя держал. Гордо, уверенно и чуть отстраненно. Как настоящий аристократ. Помимо черного кендоги мужчина носил безрукавное белое хаори со стоячим воротником и золотой тесьмой по краям. Тыльную сторону ладоней прикрывали светлые шелковые наручи с петельками, цепляющимися за средние пальцы. Во всем этом облике угадывалось что-то смутно знакомое. Или показалось? – Я, это… Кхм, спасибо вам… – Кучики. Бьякуя Кучики. Не показалось. Кажется, у меня внезапно закончился воздух в легких. Я открыла рот, но не нашлась с ответом, и потому закрыла его. Правда, на это ушло чуть ли не полминуты. – Неужели не узнаешь меня? Хотелось соврать. Но помешало уважение. – Простите. Я знаю о вас лишь по рассказам сестры, потому что сама не помню ничего со времен Руконгая. – Ты невероятно похожа на нее. Куда сильнее, чем в детстве. Теперь стало ясно, почему Хисана отзывалась о нем с таким восхищением. Бьякуя Кучики оказался из тех мужчин, которых, увидев лишь раз, запоминаешь на всю жизнь. Он был почти по-женски красив, но при этом статен. В чертах лица проскальзывала плавность и какая-то правильность. Раскосые сине-серые глаза обрамляли тонкие арки бровей. Аккуратный нос, чуть заостренный подбородок и благородно-бледная кожа, на фоне которой и без того темные волосы до плеч казались непроницаемо-черными. С таких как он пишут картины. – Если вы пришли к Хичиго, то… – К этому дикарю? – Одна из бровей изогнулась, а в голосе прибавилось холода. Даже пренебрежения. – О нет. Я пришел к тебе. – Ко мне? – Появилось жгучее желание треснуть себя по лбу. Сколько можно переспрашивать?! – Да. Я подумал, что мое предложение до тебя так и не дойдет, если передать его через Широсаки Хичиго, поэтому пришел лично. И, судя по удивлению на твоем лице, оказался прав. Ох, не нравится мне, к чему он клонит. – К-какое еще предложение? – Я согласился поддержать твою легенду, но при условии, что он передаст тебе возможность стать полноправной частью клана Кучики. На деле, а не на словах. Белка уже сгрызла все орехи, так что теперь, уцепившись за мой рукав, быстро залезла на левое плечо и начала умываться. Хвост обнял заднюю часть шеи на манер воротника. Я же, абсолютно не реагируя, продолжала пялиться на собственные руки. Лишившись пушистого тепла, они казались такими же пустыми и тяжелыми, как моя голова. Мне снится, или тот, кого без памяти любила моя сестра, действительно пришел забрать меня отсюда? Невероятно. – Это правда? Вы… хотите принять меня в семью? – Да. – Но зачем? – Это имеет значение? Я могла уйти. Прямо сейчас. Без сомнений, Бьякуя Кучики был демоном, причем одним из сильнейших. Одним из тех, кто расколол на части целую страну. Одним из немногих, кто способен защитить меня от Широсаки. Если я соглашусь, то все это кончится. По-настоящему. Больше никакого страха, боли и лжи. – Для меня имеет. Он отвел взгляд. – Десять лет назад я поддался сомнению, промедлил и потерял вас обеих. Я не хочу, чтобы это повторилось. – Хисаны больше нет. Собственные слова молотом ударили по ребрам. Одно дело думать об этом и совсем другое – говорить вслух, да еще кому-то помимо себя. – Я знаю. – В нем тоже что-то надломилось, хотя с виду казалось, что все осталось прежним. Я бы и не заметила, не знай, куда смотреть. – Идем. Он неспешно направился прочь, явно уверенный в том, что я последую за ним. Однако мои ноги не двинулись с места. И тут в голове что-то щелкнуло. Всплыли образы, запахи, звуки… Перед глазами предстала отчетливая картина из прошлого. Воспоминание. – Это очень рискованно! – воскликнула Хисана, обхватывая его ладонь своими. – Если ты пойдешь против Генрея-доно, то можешь навлечь на себя серьезные неприятности! Да и что скажут люди, когда такой знатный человек как ты возьмет в жены оборванку? Я пряталась за дверью и подглядывала в маленькую щель. Горела свеча, и в ее грязновато-желтом свете стояли два силуэта. Бьякуя был выше моей сестры почти на две головы, и потому ему пришлось сильно наклониться, чтобы их носы соприкоснулись. Его глаза сияли решительностью, тогда как у Хисаны блестели от невыплаканных слез. – Ты стоишь всего этого. Обещаю, я заберу вас отсюда. Тебя и твою сестру. Во чтобы то ни стало. Поднеся ее руки к губам, он поцеловал пальцы, а потом прижался к ним лбом. Каждое движение было пропитано любовью. Не похотью, но страстью, благоговением, схожим с тем, что испытывает монах, павший ниц перед статуей божества. Мужчина отстранился и решительным, но от того не менее легким шагом направился к двери. Я не успела спрятаться и потому была застукана. Однако вместо порицаний мне достались лишь намек на улыбку да слегка взъерошенные волосы. Подошла Хисана и положила руку мне на плечо. Вместе мы смотрели вслед уходящему аристократу, что перевернул нашу жизнь. Для меня он стал старшим братом, а для нее – чем-то неизмеримо значимым. Надеждой. Счастьем. Судьбой. Думаю, для него она была не меньшим. Вот только, они даже не догадывались, что это была их последняя встреча. – Что-то не так? – спросил Бьякуя, оглянувшись через плечо. – Я… не могу с вами пойти. – Что? Он полностью развернулся. Явно не ожидал чего-то подобного. Ну конечно. Член клана Кучики ведь не привык слышать отказа. Оттого он даже не стал спрашивать, хочу ли я идти. Просто поставил перед фактом и решил, что все и так очевидно. Как бы не так. Я – не Хисана. – Я вынуждена отклонить ваше предложение, Кучики-сама. Бьякуя слегка нахмурился, будто не совсем понимая, правильно ли расслышал. И тут на его красивом лице мелькнул проблеск понимания. – Он угрожал тебе? – О, много раз, – невозмутимо ответила я. – Сказать по правде, я уже сбилась со счета. – Не удивлен. Я ведь поэтому здесь. Чтобы защитить тебя. Мне стоило быть благодарной. Однако от таких высоких и при этом лживых слов я едва не расхохоталась ему в лицо. Маска самообладания раскололась с громким треском, и горло сдавил спазм. Защитить, значит… Где была его защита, когда нашу деревню пожирало адское пламя? Когда мою сестру день за днем насиловал Омаэдэ Маричие? Или когда меня пленил монстр, ненавидящий людей больше всего на свете? Где, черт его подери, были он и его защита, когда я лежала на ритуальном камне, истекая кровью и плача от боли?! Я практически задыхалась от переполнявшего меня гнева и чувства несправедливости. Он снова опоздал. Уже ничего не сделать. Меня не спасти. Мои руки запачканы жестокостью, мои мысли отравлены местью, а моя душа истерзана пустотой. И все же, во мне нашлось немного сил на то, чтобы спокойно ответить ему, не выдавая своих чувств: – При всем уважении, Кучики-сама, защитить вы пытаетесь лишь остатки своей гордости. Последняя краска схлынула с его щек, сделав похожим на покойника. Невольно мне подумалось, что такое выражение подходило ему куда больше. – Я сделаю вид, что не слышал этого. Я сделала пару небольших шагов по направлению к нему. Плечи выпрямились сами собой, подбородок поднялся выше. Во мне не было и грамма превосходства, зато с лихвой хватало уверенности. – Думаю, мои слова прозвучали для вас настолько резко из-за того, что это правда, – продолжила я, подходя еще ближе. – Вы сами сказали, что совершили ошибку десять лет назад. А теперь пытаетесь исправить ее. – И это делает меня гордецом? Я собиралась сказать «да». Но вместо этого произнесла нечто совсем иное – нечто, что поднялось из самой глубины ноющего сердца. – Это делает вас тем, кто хочет загладить вину перед возлюбленной, по которой до сих пор тоскует. Проблема в том, что сейчас вы видите перед собой сестру Хисаны. Но не видите меня. – Я… – Будь это не так, вы бы хоть раз произнесли мое имя. Глаза цвета шторма удивленно расширились, и до меня донесся короткий, но как будто задушенный вдох. На долю секунды его лицо исказила тень настоящего страдания – того самого, что он так искусно прятал от всех, кроме самого себя. И это настолько поразило меня, что я мгновенно остыла. Весь гнев испарился. Не стих, а именно исчез, словно я отпустила его, освободившись. Наверно, так оно и было. Я часто спрашивала Хисану, почему Бьякуя Кучики не может забрать нас. Ну, или хотя бы ее. Ведь это, судя рассказам, самый добрый, нежный и при этом сильный мужчина, которого ей только доводилось встречать. Почему же тогда он не придет и не вырвет сестру из лап жирной свиньи, посягнувшей на чужое? Она отвечала, что Бьякуя не может найти нас, потому что мы за много миль от деревни. Что нас считают погибшими. А ведь Хисана сама могла найти его. Послать весточку. Но не сделала этого, и до меня только сейчас дошло, почему. Она знала, что он тотчас женится на ней, наплевав на позор и правила. Наплевав на себя. Моя сестра была не из тех, кто допустил бы подобное. – За десять лет я перенесла очень многое, но за последние два месяца мне довелось пережить куда больше. И это кое-чему меня научило. А потому честно признаюсь, что не могу принять это предложение еще по одной причине. На самом деле, причин было две. Вот только во второй я бы не призналась даже под страхом смерти. Бьякуя выжидающе смотрел на меня. Подобравшись, я постаралась выглядеть настолько достойно, насколько это было вообще возможно, будучи без обуви, с растрепанными волосами и белкой на плече. – Чтобы найти того, кто лишил меня сестры, а вас – любви всей жизни, пришлось пойти на сделку с дьяволом. – С морским дьяволом, если точнее. – Я намерена соблюсти все условия до конца. Если уйду сейчас, то предам не только Хисану, но и свое собственное слово. И тогда грош мне цена в рядах столь благородного клана, как ваш. Бьякуя не сумеет помочь мне. Чтобы встать на ноги, он выбрал тоску вместо ярости, а потому не решится на открытую месть. Его боль холодная, а моя – раскаленная почти до бела. Мы словно находились на разных концах пропасти. – Ты выросла чудесной и рассудительной женщиной. Хисана бы тобой гордилась. – Его взгляд смягчился, наполнившись одобрением. – Если передумаешь, мои двери для тебя всегда открыты. В любое время. – То есть… – шокированно прошептала я. – Мое предложение все еще в силе. А уж воспользоваться им или нет - решай по обстоятельствам. – Его рука легла на правое плечо. – Но я хочу, чтобы ты была осторожна. Широсаки Хичиго – совсем не тот, за кого себя выдает. И я не о его… способностях. – Он перевел взгляд на ствол глицинии и одобрительно хмыкнул. – Ну надо же. Вот это удача. Я думала обернуться, но мужчина усилил хватку, заставляя обратить на себя внимание. Теперь он смотрел мне прямо в глаза и был предельно серьезен. – Слушай внимательно. Если вдруг что-то пойдет не так, и тебе будет грозит опасность от Широсаки, беги сюда. Здесь он не сможет тебя достать. – О чем вы? – нахмурилась я. – Не только дерево, но и все, что под ним, находится на грани между миром мертвых и миром живых. И грань эту не дозволено пересекать тем, кто нарушил законы вселенной. Что-то подобное я слышала от Кенсея. Только речь шла о дурных намерениях, касающихся мира духов. От страшной догадки мне стало дурно. – Хотите сказать, что… – Широсаки Хичиго совершил грех, который не в силах простить даже мироздание. Если он окажется перед одним из его столпов, то в наказание почти тут же умрет.***
– Что вы думаете по этому поводу, Кучики-сама? Я встрепенулась и подняла голову, с ужасом понимая, что прослушала почти половину из того, что говорил Зангетсу-сан. От стыда меня бросило в жар, затем в холод. Язык присох к небу. – Кучики-сама?.. Это очень плохо. Если переспрошу, то выкажу неуважение к собранию своей невнимательностью. Но если продолжу молчать, это будет выглядеть не менее странно. – Не торопите его, – встрял Хичиго, слегка посмеиваясь. – Ему нужно подумать, прежде чем высказаться касательно расположения ронинов, прибывших в Киото для подавления мятежей. Я облегченно выдохнула. Надеюсь, что не слишком громко. Спасена! – Вы согласны с тем, что набранное войско стоит разделить на отряды по пять человек для каждой точки? – продолжил демон, повернув ко мне голову. Ухмылялся в открытую, чтоб его. – Мы не знаем масштаб вспышек, поэтому такими маленькими отрядами можем лишь навести больше недовольств, – ответила я. – Предлагаю сконцентрироваться не на всех целях разом, а на тех, что горят ярче остальных. С учетом подготовки Шинсенгуми, десять-пятнадцать человек будут оптимальным вариантом. Начался спор касательно того, какое решение лучше – мое или то, что предложил Зангетсу-сан. Ко всеобщему удивлению, когда дело дошло до голосования, тот высказался в мою пользу. Еще и аргументировал это тем, что считает вариант касательно расстановки приоритетов куда более продуктивным. На том все и кончилось. – И куда ты направилась без своего господина? – спросил Хичиго, когда я уже начала спускаться по лестнице. – В этот раз нам наверх. Он уже окружил нас невидимым куполом, так что топтавшиеся позади феодалы думали, что коридор пуст. И все же я не решилась ответить, просто последовав за ним. Но где-то на полпути демон остановился. Я вопросительно подняла бровь, как вдруг до нас донесся обрывок разговора. – Наконец-то появился кто-то, кому оказалось под силу спорить с этим дьяволом. – Судя по голосу, этот Кучики даже моложе него. – А не все ли равно? – хмыкнул первый. – Пока они собачатся, наши головы остаются целы. Хотя меня удивляет, почему Широсаки еще ничего не сделал с подобной дерзостью. Да, он сам привел этого дезертира, но ведь в его власти сделать с ним что угодно, наплевав на положение. – Я слышал, что у него весьма натянутые отношения с кланом Кучики. Возможно, мальчишка что-то вроде заложника, находящегося здесь не на таких уж добровольных началах. Я не услышала ответа, поскольку они уже спустились на несколько пролетов вниз. Удалось уловить лишь эхо голосов вкупе с мерзким хихиканьем. – Только во дворце можно увидеть столь наглую форму лицемерия, – довольно проворковал демон, облокотившись о перила. – Кротость обращается в язвительность, а уважение – в презрение. Вот каковы люди на самом деле. – А ты сам разве не такой же? Я повернулась к нему, прекрасно осознавая, что вопрос звучал как чистая провокация. Хичиго стоял на ступень выше, и потому казался нерушимой скалой, что возвышалась надо мной. Желтые глаза подозрительно прищурились. Рука, лежавшая на перилах, сползла ниже, почти коснувшись моего локтя. Он чуть сгорбился, наклоняясь вперед, но даже так мне пришлось задрать голову, чтобы смотреть ему в лицо. – Разница между мной и ними в том, что я не притворяюсь, – оскалился он. – Мое отношение не показное, а настоящее. Согласен, это не прибавляет союзников, зато не дает повода звать меня лжецом. Я никогда не опущусь до ползанья в ногах ради того, чтобы сохранить собственную шкуру. – Легко говорить тому, кто находится почти на самом верху. А как прикажешь вести себя тем, кто может оказаться в темнице, стоит тебе только приказать? Оскал стал жестче, а взгляд – острее. Кажется, я только что задела его за живое. – Думаешь, это место досталось мне также, как феодалам – их имения? Многие получили власть просто потому что родились на свет, тогда как мне пришлось добиваться всего самому. Именно поэтому я не собираюсь выказывать уважение тем, кто его не заслужил. Демон выпрямился и продолжил подниматься. Неужели обиделся? Ну и ладно. Фыркнув, я засеменила следом, чуть придерживая края капюшона. Широсаки мог в любую секунду сделать нас видимыми, так что рисковать не хотелось. – Куда мы идем? – К сегуну. Я забыл отдать ему прошлый отчет. Заодно занесу этот. – Ты… серьезно? Вот так взял и забыл? Он бегло оглянулся через плечо и отмахнулся, мол, случается. Ну надо же. Я прыснула в кулак, пытаясь подавить смех, но у меня ничего не вышло. Из груди вырвался щекочущий хохот. Демон почти тут же обернулся, и я влетела в него, не успев затормозить. Его правая рука легла поверх плаща. – Тебе, значит, смешно? – пророкотал он, сминая ткань в кулак. Подняв подбородок, я тут же заткнулась, хотя губы все равно кривились. Сейчас выражение его лица было до крайности нелепым: брови недоуменно нахмурены, рот чуть приоткрыт, а в глазах пляшут искры. Демон словно не мог решить, разозлиться или тоже посмеяться. Жутко захотелось, чтобы он выбрал второе. – Мы только что вели высокую, почти моралистическую беседу о человеческой натуре, а тут ты заявляешь, что запамятовал занести бумажку апостолу целой страны. Согласись, это как минимум забавно. – И нелепо, – раздалось со стороны. Голос оказался низким и грудным, но каким-то ломким, меняющим тональность. – Как раз в твоем духе, Широсаки. Мы одновременно повернулись к огромной четырехметровой двери, явно ведущей в тронный зал. Первое, что бросилось в глаза – густая копна слепяще-белых волос. Не пепельно-серых и даже не серебристых, а именно белых, напоминающих свежевыпавший снег. Прямо как у демона. – Не ожидал тебя здесь встретить, Хицугая, – ответил он после затянувшегося молчания. – Не так скоро, по крайней мере. – Возникли кое-какие проблемы, так что пришлось пока покинуть дворец. Не переживай, долго мозолить глаза друг другу мы не будем. Человек отлепился от стены и стал подходить ближе. И чем меньше шагов нас разделяло, тем сильнее я чувствовала, как отливает кровь от лица. Это был ребенок. Ростом даже меньше моего, с невероятно пронзительным взглядом, одетый в знакомое хаори и с мечом, рукоять которого грозно торчала из-за спины. Но куда больше меня заботило другое. – Почему он нас видит? – шепнула я. Хичиго бросил на меня странный взгляд. – Этот малец обладает редкой способностью распознавать любые признаки заклинаний или демонических сил. – А еще видеть и слышать сквозь них, – добавил Хицугая. Он остановился у самого края энергетического пузыря, а затем просто шагнул в него. На мгновенье пространство задрожало и пошло рябью. – Полезный навык. – И крайне раздражающий. Впрочем, тебе подходит. Мальчишка дерзко хмыкнул, после чего перевел взгляд ниже. Наши глаза встретились, и я невольно вздрогнула. Будучи невероятно яркими, по цвету чересчур сильно напоминавшими бирюзу, они источали ум, ужесточавший линию аккуратного рта. Маленький, почти кукольный овал лица весьма странным образом сочетался с изящными дугами белоснежных бровей, левую из которых почти полностью скрывала челка. Заурядным его точно не назовешь. – Так это и есть твое секретное оружие? – Он покачал головой. Не то чтобы разочарованно, но и без одобрения. – Сложно поверить, что такая кроха навела столько шуму в верхах. – Сложно поверить, что такой коротышка смог выйти из дома без присмотра, – огрызнулась я, не успев прикусить язык. Тот осоловело моргнул, словно не веря в услышанное. Хичиго же зашелся в знакомом раскатисто-безумном хохоте. Если раньше его рука просто лежала у меня на пояснице, то теперь обхватила талию. Демон развернулся боком к Хицугае и прижал меня к себе – мягко, почти проходяще. Будто в этом не было ничего такого. – Между прочим, ты разговариваешь с членом семейства Кучики, – хмыкнули у меня над головой. Напоминание заставило поморщиться. – А я-то думаю, почему холодком повеяло. Хицугая прищурился, буквально ощупывая меня взглядом – не пошло, но испытующе. Уж не знаю, что произвело на него такой эффект, – мое имя или моя выходка – однако теперь в каждом жесте сквозил явный интерес. Я неловко переступила с ноги на ногу. Ненавижу подобное внимание. – Хватит пялиться на мое секретное оружие и скажи уже, что за проблемы. Парень поднял глаза и скрестил руки на груди. Он держался гордо, но не высокомерно. И говорил также, но со странным выговором, делавшим звуки четче и резче. – Кто-то активно настраивает императора на поиски древних столпов. Я почувствовала, как демон напрягся, всего за секунду обратившись в каменное изваяние. Неужели речь шла о столпах мироздания? На кой черт они понадобились императору? – Я так полагаю, что восстания в Киото – не более, чем отвлекающий маневр? – Именно. Его убедили, что начать стоит с Эдо, поэтому в ближайшее время он попытается сконцентрировать все силы сегуната как можно дальше от него. – И кто же у нас такой умный? – Я бы и сам хотел знать. – Неужели подставной племянник императора в кои-то веки не в курсе, с кем разговаривает его дядя? – ехидно осведомился демон. Я издала звук, похожий на удивленный писк. Судя по всему, Хицугая – шпион, переметнувшийся к империалистам во время раскола совета тринадцати, но сохранивший верность сегуну. А может все куда тривиальней. Если так подумать, официально Бьякуя тоже на стороне императора, однако ему не составило труда поддержать план Хичиго, а потом еще и заявиться в поместье. Неужели и он играет на два фронта? Или я что-то упускаю и дело в чем-то другом? – Во дворце сейчас творится черти что. Повсюду стычки и ссоры, в том числе и среди наших. – Хицугая скривился. – Неизвестный объявился чертовски вовремя. – Я догадываюсь, кто это может быть, – злобно прорычал демон. – Хочу спросить кое о чем. Ты знаешь что-нибудь о человеке по имени Тенса Зангетсу? Я перевела на Широсаки недоуменный взгляд. – Даже если так, тебе-то что? – Хицугая поднял бровь. – А то, что он появился в рядах феодалов ровно два месяца назад. И поставил его туда не я. – Ты им недоволен? – Как раз наоборот. Он гораздо умнее, чем хочет казаться, особенно на фоне этих остолопов. Почему до этого момента о нем никто не слышал? – Поговаривают, что он много времени провел за границей, а вернулся не более как полгода назад. Я не знаю, кто именно его назначил, поскольку все произошло очень быстро. Буквально на следующий день после того, как сгорел феодал семьи Маричие. На одно агонически долгое мгновение сердце перестало биться, пропуская сразу несколько ударов. Ноги ослабли и попросту перестали держать, складываясь пополам. Если бы Хичиго не прижимал меня к себе настолько плотно, я бы тут же рухнула на пол. И все равно, чтобы не сползти вниз, пришлось ухватиться за его спину. Демон тоже усилил хватку, буквально впившись в мой левый бок. Даже если Хицугая и заметил это, то никак не отреагировал. – Думаешь, он может быть тем предателем? – задумчиво спросил он, поправляя растрепанный шарф в цвет своих глаз. – Вероятность этого либо стопроцентная, либо нулевая. – Смотрю, ты все также мастерски сокращаешь варианты. – А ты все также виртуозно выводишь меня из себя. Мне не было никакого дела до их обмена любезностями. Моя щека лежала у демона на груди, и потому каждое его слово отдавалось в теле глубокой вибрацией. Это успокаивало и будоражило одновременно. Я закрыла глаза, чувствуя, как нарастает острая боль под ребрами. Меня прошиб холодный пот. Ответ на давно мучивший сознание вопрос пришел слишком внезапно. Омаэдэ Маричие все-таки мертв. А это значит, что я убийца.***
Спустя какое-то время выяснилось, что сегуна нет на месте, поэтому Хичиго просто передал Хицугае бумаги, больше похожие на скорые записки, и мы пошли прочь. Точнее, шел он, а я беспомощно болталась у него в руках, будучи пока не в силах передвигаться самостоятельно. Из-за плеча демона мне было отлично видно племянника императора, провожавшего нас лукавым взглядом. В любой другой день я бы засмущалась, но сейчас была абсолютно безразлична. За секунду до того, как исчезнуть, Хицугая шевельнул губами – с них не сорвалось ни звука, но его голос прозвучал в голове пугающим предупреждением:Беги, пока не поздно.
Я лишь грустно улыбнулась, не слишком сильно удивившись тому, что он без единого слова передал свои мысли. Видала вещи и постраннее. Я поплотнее закуталась в плащ. Впервые со времен кровавого договора мне было по-настоящему холодно. Что вряд ли можно считать хорошим знаком. Как только мы вышли из замка, ветер сорвал капюшон с головы. Я уткнулась лицом в шею демона, поскольку так было теплее – наверно из-за того, что сейчас наша температура была примерно одинаковой. Чисто мужской запах обволакивал, как пелена тумана. Его сердце билось рядом с моим, а дыхание часто касалось волос. В этой странной близости присутствовало что-то убаюкивающее. Я переместилась, откинула голову чуть назад, прижимаясь щекой к мощному плечу. Подняла глаза, и меня тут же посетило чувство чего-то знакомого. Всего пару месяцев назад, под сводами пещер, я смотрела на него точно также… и при этом абсолютно иначе. Осознание поразило меня, точно молния. Ситуация не просто изменилась, а стала практически противоположной. Сейчас Широсаки был едва ли не последним, от кого хотелось бежать. Почему же каждый старался убедить меня в обратном? Из-за греха, что не в силах простить даже небо? Сомневаюсь, что могла бы осуждать его. Только не сейчас. Я бесстыдно рассматривала демона, в очередной раз поражаясь, насколько все же он был хорош собой. Природа наделила его животной, опасной красотой, присущей лишь хищникам. Если внешность Бьякуи можно было сравнить с цветком – изящным, почти хрупким, то облик Хичиго – с мечом, острым и смертоносным. А еще завораживающим. – Зачем мы идем в Эдо? Он посмотрел вниз, и этот игривый взгляд, обрамленный белоснежными ресницами, заставил глубже вдохнуть. Шум вокруг нас постепенно нарастал. Вместо того, чтобы продвигаться к туннелям, мы зачем-то шли в город. Я попыталась скрыть разочарование. Меньше всего мне сейчас хотелось оказаться среди толпы. – Создавать иллюзию спокойствия и процветания. Люди обходили нас также, как вода минует камень, а это значило, что тот странный фокус все еще действовал. Демон что-то настойчиво высматривал, вертя головой из стороны в сторону. Наконец, он довольно кивнул и резко вильнул в сторону. Мы оказались в переулке – на удивление чистом, с парой больших мешков, на которые, собственно, Хичиго меня и усадил. Я не сопротивлялась, понимая, что, несмотря на свое состояние, чувствую любопытство. – Что ты задумал? Усмешка скользнула по бледным губам. Но было в ней что-то иное, почти задорное. – Сейчас сама увидишь. Небрежным движением он накинул капюшон себе на голову и оставил руку на уровне лба. Мгновеньем позже начало происходить нечто откровенно странное. Его растопыренные пальцы медленно опускались вдоль лица, а за ними ползло что-то темное, маслянисто-плотное. Воздух сгущался, и поверх непроглядной черноты одна за другой начали наслаиваться белые чешуйки. О боги. Во все глаза я наблюдала за тем, как субстанция застывает, формируя костяную маску – на вид толстую и прочную, словно панцирь. Две багровые полосы пересекали ее ото лба до подбородка, захватывая линию почерневших глаз. Вместо обычной прорези для рта были ряды зубов, выглядящих даже пострашнее настоящих. Демон шагнул ко мне, и я инстинктивно отпрянула. – Боишься? – проскрежетал он, и челюсти маски разжались. Его голос звучал как перезвон скрещенных клинков. И как пустота. Боялась ли я? Если честно, без понятия. Его вид действительно шокировал, но вызывал ли он страх? Скорее нет, чем да. Вот почему я подняла руку и прикоснулась к этому… новому лицу. Желая разобраться. Маска была выпукло-гладкой и холодной, как отполированный камень. Она одновременно скрывала и обнажала что-то чересчур личное. – Нравится то, что ты видишь? Я попыталась отдернуть руку, но он перехватил ее своей. Наши глаза встретились, и мне стало нечем дышать. О, он умел смотреть так, что тебе становилось тесно в собственной коже. И это был один из таких взглядов – беспощадно-жгучих и откровенных. Словно я была добычей, а он кем-то куда более свирепым и ненасытным. – Может быть, – ответила я, не особо думая. Мой большой палец прошел по линии, на которой должна была находиться скуловая кость. И тут по какой-то причине маска соскользнула с его лица, словно кто-то обрезал крепежи. Понадобилось несколько ударов сердца, чтобы она долетела до земли и разбилась у наших ног. И еще меньше потребовалось, чтобы от ее осколков осталась одна пыль. Я недоуменно моргнула. – Что… – и тут же смолкла, пораженная, пожалуй, как никогда. Отпустив мое запястье, демон сбросил капюшон, и вместо коротких белых волос моему взору предстала густая насыщенно-рыжая копна до плеч. Пепельно-серая кожа приобрела здоровый загорелый оттенок. Что же касалось глаз… Исчезли не только черные белки, но и радужка, которая, до этого будучи кислотно-желтой, почему-то окрасилась в теплый коричневый цвет. Казалось, даже сам разрез стал шире, убирая хитрый прищур. – Сиди тут, – сказал он уже нормальным голосом. – Я сейчас приду. Я проводила его долгим взглядом, отчасти изумленная еще и тем, что он оставил меня одну за пределами поместья. Впрочем, даже если бы мне за каким-то чертом вздумалось бежать, сомневаюсь, что смогла бы скрыться от него. Мы оба это понимали. Так что я подтянула колени к груди и обняла их, устраиваясь поудобнее. Однако ждать пришлось не долго. Буквально через пару минут Хичиго вернулся, держа что-то в руке. Стоило ему приблизился, как мне стало нехорошо. О нет. Он же не собирается… – Пей. – Эм… – Мой взгляд метался между протянутой флягой и ним самим. – А если я не хочу? – А если мне нет дела до того, что ты хочешь? – мягко спросил он. Настолько мягко, что до меня не сразу дошел смысл его слов. – Пей, говорю. Я с опаской приняла маленький железный бутылек, очень похожий на тот, из которого пил Кенсей. Очень и очень медленно открутила крышку, после чего поднесла горлышко к губам. Ноздри резанул знакомый запах, но я заставила себя сделать довольно большой глоток и не поморщиться. Жидкое пламя сначала обожгло язык, а затем начало стекать по пищеводу. В глазах появилась резь. – Ч-что это за дрянь? – прохрипела я, откашливаясь в кулак. Хичиго забрал фляжку и тоже глотнул, при этом даже не моргнув. Ну и выдержка. – Европейское лекарство от самых страшных недугов: бессонницы, скуки и угрызений совести. Действует быстрее, чем саке. Выпей еще. – Ни за что. – Давай проясним, – мурлыкнул он. – Ты выпьешь либо сама, либо с моей помощью. Третьего не дано. Я догадывалась, о какой помощи шла речь, поэтому добровольно протянула руку. Второй раз дался мне немного легче, но все равно с натяжкой. В животе уже перекатывалась лава. Я вновь начала разглядывать демона, понимая, что ничего не могу с собой поделать. Это был он и не он одновременно. Подобное сбивало с толку. – Судя по лицу, у тебя опять вопросы. Да, черт возьми. – Почему рыжий? – Это мой счастливый цвет. К тому же, он привлекает меньше внимания. Я фыркнула, не согласившись. – Ты когда-нибудь видел японцев с огненно-рыжими волосами? – А ты когда-нибудь видела японцев-альбиносов? – парировал он, поднимая брови – такие же яркие, как волосы. Но ресницы почему-то были темными. – Как думаешь, сколько таких может побродить по Эдо и остаться незамеченными? Стоит мне снять невидимый барьер, как о моем присутствии тут же доложат феодалам. – Да ты что с барьером, что без него слишком, – я замялась, подбирая нужное слово, – заметный! У тебя считай европейское лицо и наша традиционная одежда. – Ну, раз проблема в этом… Он щелкнул пальцами, и прямо на моих глазах по его кинагаши пошла рябь. По мере того, как она разглаживалась, идя сверху вниз, менялся и наряд. Вместо кимоно на нем теперь оказались надеты белая рубашка с высоким треугольным воротником, расшитый мелким узором болотно-синий жилет, перчатки и сюртук в тон, который спереди доходил до пояса, а сзади раздваивался и тянулся почти до колен. Ноги были обтянуты узкими штанами и высокими черными сапогами. Почти не отличить от иностранных военных, что порой встречаешь на улицах. – Лучше? Вместо ответа я глотнула еще немного адского пойла. Это помогло сохранить невозмутимость. – Теперь понятно, почему ты все время ходишь в разной одежде. Я бы тоже так делала, если бы умела ее создавать. – Я хожу в разной одежде, потому что средства позволяют. И статус обязывает. То, что ты видишь сейчас – своего рода иллюзия. Точно так же как и моя смена цвета. Хотя там все чуть сложней. – Иллюзия? Он запустил пятерню себе в волосы и начал рассеянно ерошить их в области затылка. А еще нахмурился, словно всерьез обдумывая что-то. Это зрелище почти заставило улыбнуться. – Как бы объяснить... Все в этом мире строится из мельчайших частиц. Если ты знаешь, как они связываются между собой, то можешь менять или искажать окружающую действительность, при этом не повреждая изначальную структуру. Слишком сложно. Я наклонила голову вбок и скрестила локти поверх притянутых колен. Фляжка безучастно повисла над землей, пока ее горлышко перекатывалось у меня между пальцами. Жжение в желудке чуть поутихло, сменившись чем-то более странным. – Ты все равно заметный, – я чуть не сказала «красивый», но вовремя прикусила язык. Буквально. Однако боли почти не ощутила. – Еще бы красный выбрал вместо оранжевого. За версту видно. Заметно. Ну очень. – Начало действовать, смотрю, – хохотнул он. – С тебя хватит. Он забрал склянку и, закрутив крышку, засунул ее куда-то под двойной отворот своего сюртука. Я недоверчиво прищурилась. То пей, то не пей. Определился бы уже. – Зачем ты мне это дал? – Чтобы не любоваться весь вечер на твое убитое выражение лица. Я хотела ответить, но слов просто не нашлось. Поэтому пришлось осторожно кивнуть. В голове уже начинала клубиться приятная легкость, но даже сквозь нее на меня накатил странный ступор. – Я знаю, о чем ты сейчас думаешь. Его левая рука уперлась в стену позади моей головы, словно желая отрезать путь к отступлению. И тут я поняла, что мне больше не холодно. – Ты винишь себя в том, что произошло с феодальской свинкой. – Он смотрел на меня из-под длинной челки. – Даже не так. Ты считаешь себя чудовищем. Убийцей. Он не касался меня, – пока нет – но я все равно ощутила, как сбивается дыхание. Учащается. Вдох за вдохом. Уж не знаю, в чем было дело – в его карих глазах, что не отличались от человеческих, или густом, текучем баритоне, что обволакивал страшные слова чем-то почти ласковым. Мне даже не захотелось возражать. Или быть сильной. Только не сейчас. – А разве это не так? Костяшкой указательного пальца, обтянутого перчаткой, он повторил линию челюсти, после чего приподнял мой подбородок. Я безропотно ждала, что будет дальше. Эта игра повторялась из раза в раз, однако сейчас что-то изменилось. Будто исчезла какая-то преграда. Он усмехнулся уголком рта и наклонился настолько низко, что наши носы почти соприкоснулись. Между ребрами натянулась струна. – Не воображай о себе слишком многого. Все внутри оборвалось, когда его язык провел влажную вертикаль по моим губам. Рот обожгло холодом с привкусом алкоголя. Я отстранилась, и голова несильно стукнулась о деревянные доски. Кажется, ему только это и было нужно. Демон уткнулся лицом мне в шею, и я едва не задохнулась. Его рука переместилась, зарывшись в волосы у меня на затылке. – Но ведь я решила, что моя жизнь дороже его, – выдохнула я, прикрывая глаза. – И правильно сделала. – Он стиснул часть прядей в кулаке и оттянул вниз. – Ты предпочла смерть с честью вместо обесчещенного существования. Омаэде же повел себя как алчная скотина, и так совпало, что мироздание наказало его сразу, а не позже. Нет смысла винить себя за то, что было угодно небу. Я сглотнула, с трудом веря в то, что меня утешает демон. Но его доводы звучали настолько убедительно, что я совершила одну из самых больших глупостей. Поверила ему. Отчасти потому что сама хотела. Отчасти – потому что он не просил. Вина не исчезла полностью, однако перестала быть такой душащей. Такой невыносимой. – Хочешь сказать, он заслужил подобное? – Абсолютно. Бесстыжий боров посягнул на то, что ему не принадлежит. Его губы бродили вдоль яремной вены, при этом едва касаясь ее. А вот дыхание оставляло за собой следы, пылающие как внутри, как и снаружи. В горле застрял стон. Струна лопнула, и тело занялось огнем. Я даже не поняла, как мои руки оказались у него на груди. Зато прекрасно уловила громкий и глубокий вдох, под которым поднялись гладкие мышцы. Их твердость ощущалась даже сквозь одежду. Он зажал между зубами мочку уха и несильно укусил. Внутренности опалило новой порцией колючего жара. Я развела ноги и притянула демона ближе, зацепившись щиколотками за его поясницу. Ладони скользнули под полы сюртука, постепенно перебираясь на спину. Отняв руку от стены, Хичиго размашисто обнял меня и вжал в себя одним резким движением. Я охнула, задрожав от этой животной властности. Которая, в свою очередь, быстро сменилась какой-то ленивой нежностью. Кончиком носа он выписывал разрозненные узоры у меня на щеке, попеременно поглаживая кожу губами. Каждое такое прикосновение что-то переворачивало во мне, превращая в мягкую глину. Но мне хотелось большего. Так что я повернула голову, подставляя собственные губы. Не растерявшись, демон обвел их кончиком языка, а когда я приоткрыла рот, прошелся по кромке моих зубов. Но самого поцелуя так и не последовало. Да он надо мной издевается. – Разве ты сейчас не поступаешь также? – прошептала я ему прямо в рот. Его мощное тело застыло, и я поняла, что все испортила. Глаза открылись как раз вовремя, чтобы увидеть, как он отстраняется, возвращая на место свою раздражающую невозмутимость. Момент был упущен. Я посмотрела на него со смесью гнева и обиды, пытаясь прийти в себя. Но грудь все равно вздымалась слишком часто. Лицо нещадно пылало. От него это, естественно, не укрылось. Я видела по лицу. – Ты права. Порезвились и хватит. Даже не знаю, почему я его не ударила. Или не притянула обратно. Во мне проснулось иррациональное желание доказать, что я тоже могу заставить его задыхаться от моих прикосновений. Что все будет кончено, когда будет угодно мне, а не ему. Думаю, Хичиго как-то прочитал это в моих глазах, потому что его пальцы снова скользнули под плащ. Однако вместо того, чтобы довершить начатое, он стащил меня с мешка и поставил на землю. А потом развернулся и прогулочным шагом направился к выходу из переулка. Нет, ну каков нахал. – Тебе так нравится играть со мной? – Не принимай желаемое за действительное, – небрежно бросил он, оглядываясь через плечо. – Если я начну играть по-настоящему, одним румянцем на щеках ты не отделаешься. На столь вызывающие слова тело ответило предательской дрожью и спазмом внизу живота. Черт возьми. Кажется, меня действительно влекло к нему. Даже не знаю, пугало это,раздражало или возбуждало. Возможно, всего по чуть-чуть. Но сейчас раздражение явно преобладало. – Какой же ты все-таки ублюдок. – Меня и похуже называли. – Не сомневаюсь, – буркнула я, поравнявшись с ним. Несмотря на все усилия демона, с толпой смешаться так и не удалось. Нас то и дело провожали либо заинтересованные, либо недоуменные взгляды. Подавляющая часть из них принадлежала женщинам, что, впрочем, было неудивительно. Даже если бы Широсаки выкрасил волосы в черный цвет, рост и телосложение воина никуда бы не делись. А сейчас, когда исчезла пугающе-неестественная, почти трупная бледность… его привлекательность не заметил бы разве что слепой. В сочетании с экипировкой европейца она производила неизгладимое впечатление. Мимо как раз прошли гейша и ее протеже. На обеих было надето удлиненное кимоно, очень похожее на то, что я носила в поместье. За ними тянулся шлейф из ткани и духов. Но мое внимание привлекли не одежда, и даже не сложная прическа, а выражения их лиц – девчонка, на вид чуть младше моего, выглядела пораженной, тогда как конферансье источала истинное кокетство. Ее светлые глаза с легким прищуром оглядывали фигуру демона. Я сглотнула жгучий ком, вставший поперек горла. – Почему здесь так много людей? Ведь все праздники прошли. – Говорят, сегунат объявил еще один. Я аж споткнулась. Хичиго насмешливо усмехнулся, склоняя голову набок. Огненная грива слегка качнулась, и на какие-то секунды челка полностью скрыла глаза. Он схватил меня за запястье и потянул за собой. Поток людей становился все плотнее. – Это все из-за моих слов? – И да, и нет. – Несмотря на возрастающий шум я слышала его голос очень отчетливо. – Ты правильно заметила: праздники поднимают общий дух. А сейчас, когда в Киото начало твориться черти что, мы должны минимизировать вероятность восстаний в Эдо. Даже Шинсенгуми может не хватить сил на то, чтобы удержать под контролем обе столицы. – На что и рассчитывает император. Демон сухо кивнул, вглядываясь в толпу и при этом словно куда-то сквозь нее. Мне был хорошо знаком этот противоречивый взгляд. Невольно его подозрительность передалась и мне. Я огляделась, но ничего необычного не заметила. – За нами следят? – Не уверен, – нахмурился он. – Хотя говорить мы можем свободно. Нас не подслушают. – Почему? – Смотри. – Широсаки остановил первого встречного. Судя по одежде, это был торговец. – Жиртрест, тебя мама не учила, что есть нужно меньше, чем весишь? Человек начал быстро моргать своими поросячьими глазками, утопающими в мясистых щеках. К моему удивлению, вместо раздражения на его лице застыло чистое недоумение. Он облизал губы, прежде чем ответить: – Я вас не понимаю. И пошел себе дальше, словно не слышал оскорбления. – И что это было? – Мы говорим как обычно, но для других наши слова звучат как смесь трех европейских языков, причем один из них считается мертвым. Так что, даже если шпион смог скрыть от меня свое присутствие, все его попытки что-то узнать останутся тщетны. – А вдруг он обладает способностями Хицугаи? Раз есть скрывающие заклинания, то должны быть и изобличающие. – Верно. Однако подобное может провернуть только высокоуровневый демон. Минус такой мощи в том, что полностью скрыть ее невозможно. Так что опасаться нечего. Я поймала себя на том, что слушаю с большим интересом. Все эти потусторонние фокусы оказались чертовски занятными. Пока мы разговаривали, успели оказаться на площади, заставленной разного рода лавочками. Я уже и не помнила, когда в последний раз была на праздниках. – Зачем мы здесь? – Ты хорошо проявила себя. Даже лучше, чем я ожидал. Так что мне показалось, что будет уместно дать… что-нибудь взамен. – То есть, решил сводить меня за покупками? – Я выгнула бровь, чувствуя, как губы кривятся из-за сдерживаемой улыбки. – Решил задобрить вещичками, как какую-то избалованную барышню? Или как послушного песика? Сказать по правде, мне просто вздумалось немного отыграться. Демон стиснул челюсти, и на коже проступили желваки. Ему явно хотелось огрызнуться, но он сдерживался. Что-то новенькое. Сначала утешает, а теперь пытается отблагодарить, купив подарок. И тут до меня дошло: он смущался. Потому что делал то, к чему уж точно не привык. Интересно, связан ли этот порыв благотворительности с моим отказом Бьякуе? Впрочем, какая разница? Это была отличная возможность отвлечься... от всего. – Я всего лишь дразнюсь. – Улыбка все же вылезла. – Это очень мило с твоей стороны, Хичиго. Я сто лет не видела праздники. – Что-то я в этом сомневаюсь, – хмыкнул он, смягчаясь. – В любом случае, можешь просить, что хочешь. Не смотри на цену. Была одна вещь на примете. Я оглядела его с ног до головы, почти с восхищением вспоминая, что мы вытворяли в том переулке. К щекам мгновенно прилил жар, а в груди появилось знакомое ощущение натянутости. Не знаю, что так сильно на меня действовало: алкоголь или его выпиюще-рыжие волосы. Возможно, все сразу. И тут до нас донесся интересный запах. Не странный, а необычный. Какая-то смесь пряностей, орехов и чего-то еще. Не совсем понимая, что творю, я схватила демона за рукав и потащила в сторону одной из лавочек. К моему удивлению, он даже не взбрыкнул, покорно идя следом. Мы поменялись местами. – Хочу сладости. От увиденного у меня пропал дар речи. Тут стоял не один прилавок, а целый съестной ряд, на полках которого даже затесался уголок с европейскими вкусностями. Сестра всегда приносила что-нибудь с фестивалей, на которых танцевала, но это… У меня просто разбегались глаза. – Выбрала? Я оглянулась через плечо и растерянно на него посмотрела. Рукав сюртука все еще был зажат у меня между пальцев. Опомнившись, я отпустила его. – Я не знаю, что взять, – честно призналась я. – Сложно выбрать что-то одно, особенно когда больше половины видишь впервые. – А я разве ограничил тебя чем-то одним? – Рыжая бровь изогнулась вместе с уголком губ. – Не находишь, что это несправедливая плата за тот фурор, что ты произвела среди феодалов? Широсаки как никто умел хвалить окольными путями. Его голос звучал как чистая ласка, которой было чертовски сложно противостоять. Я опустила глаза и отвернулась, боясь, что лицо выдаст меня. И тут его рука легла поверх моей. Несильно сжав запястье, демон пользовался им, как указкой, водя из стороны в сторону вдоль прилавка. – На твоем месте я бы взял это, – шепнул он мне на ухо, передвигая наши руки чуть правее, – а еще вот это и немного этого. И на десерт, разумеется… яблоко в карамели. Последние слова он как-то странно выдохнул мне в висок. Продавец не понял ни слова, но обычные жесты сделали свое дело. Пока он собирал все в мешочек, демон продолжал вытворять, что ему вздумается. Я замерла, когда вторая рука собственнически легла мне на талию. Мои лопатки упирались ему чуть выше диафрагмы. Сердце же стучало где-то в горле. Очень похоже на нашу первую встречу. – Забери, – почти приказал он. Я послушно взяла сладости, тогда как Хичиго протянул деньги. Он немного отодвинулся, но руку с талии не убрал, когда мы отошли от прилавка. Я сделала вид, что не заметила этого, практически уткнувшись носом в мешочек. Там лежало несколько лепешек из истолченного риса с орехами, щедрая горсть темных конфет, светлых ирисок и каких-то цветных шариков. А еще огромное яблоко на палочке. Настоящее ассорти. Я закинула в рот красный шарик и попыталась раскусить. В ответ челюсть пронзило болью. – Это, что, стекло?! – Всего лишь леденец, – хохотнул демон, тоже беря себе один. – Их не жуют, а рассасывают. – Ты только что обокрал меня, – возмутилась я, нахмурив брови. – Я же чиновник. Это моя работа. Ну что, куда дальше? Я огляделась. Каждый угол площади пестрил красками, лентами и колышущимися на ветру фонарями. Собрания всегда заканчивались ближе к вечеру, так что на горизонте уже собирались проблески заката. Меня охватило нервное возбуждение, никак не связанное с близостью демона. По крайней мере, я хотела в это верить. – Туда. Не знаю, как долго мы ходили от одного прилавка к другому, любуясь разнообразными вещичками, но в какой-то момент до нас донеслись отголоски музыки. Я задрала голову к небу и с удивлением обнаружила, что уже полностью стемнело. Искусственный желтоватый свет был настолько ярким, что смог перекрыть сияние звезд. – Неужели танцы? – спросила я, прислушиваясь. – Судя по всему, – безучастно отозвался Хичиго, дожевывая остатки рисовой лепешки. В меня уже мало что лезло. – Может, еще? – Это уже третий заход. Никогда бы не подумала, что ты такой сладкоежка. Он бросил взгляд туда, откуда мы пришли. В воздухе все явственнее ощущались смесь пота, духов и самого праздника. Я укусила яблоко, и кислота фрукта смешалась на языке с вязкостью карамели. – Сейчас вернусь. Всего за секунду его поглотила толпа. Все-таки ушел за добавкой. Вздохнув, я провела кончиками пальцев по рукояти изящного кинжала с впаянными в него изумрудами. Эти камни почти в точности повторяли цвет глаз бестии. Нижний край серебряного лезвия был волнообразным, словно по нему шла рябь. Рядом лежала целая куча невероятно красивых гребней и брошек, но мне было сложно представить на Халибел хотя бы одну из них. А вот оружие подходило ей почти идеально. И тут я заметила кое-что еще в самом углу витрины. На тонкой ленте насыщенного желтого цвета висел кругленький колокольчик. Я покрутила маленький шарик между пальцами, и до меня донесся мягкий, почти мелодичный звон. Идеально. Продавец бросил на меня косой взгляд и буркнул цену. Жалкие гроши, особенно в сравнении с остальным товаром. – Что-то приглянулось? Я вздрогнула, услышав его у себя за спиной. Хичиго попытался заглянуть мне через плечо, но я повернулась боком, указав на кинжал и тем самым отвлекая его внимание от колокольчика. Он удивленно поднял брови. В руках у него оказалась порция данго*, политого сладким соусом. – Думаешь, я куплю тебе оружие? – Это не для меня. Можешь передать его Халибел? Он осознанно моргнул, так и не донеся шпажку до рта. Столь явное замешательство на его лице я видела лишь однажды. Почти комичное выражение. Мы молчали так долго, что это уже стало казаться ненормальным. Даже по нашим меркам. Чтобы хоть как-то разрядить обстановку, я украла с палочки один из шариков и съела сама. Из-за соуса пришлось облизать пальцы. Кажется, вышло только хуже. Широсаки сглотнул, и в мутном свете фонарей его глаза недобро блеснули. – Ты только что обокрала меня? – Может быть. – Не перестаю тебе удивляться, – покачал головой он, быстро доедая остальное. – За весь вечер ты попросила только кучку сладостей, да и те частично отдала мне. И вот, тебе наконец что-то понравилось, а в итоге оказывается, что это для женщины, руководящей моральными пытками. Никак не пойму, святая ты или просто свихнулась. – Я воспитывалась в совершенном ином кругу. Эта роскошь… мне не привычна. И не совсем понятна. Не вижу смысла тратить деньги на то, что не принесет радости. А этот кинжал – не более, чем банальный жест благодарности. Все-таки, не смотря на свой характер, Халибел многому меня научила. – Ты святая, у которой не все в порядке с головой. Я понял. Фыркнув, я закатила глаза, ни капли не обидевшись. Купив кинжал, демон помахал им у меня перед носом, прежде чем убрать куда-то во внутренний карман сюртука. К этому времени колокольчик успел перекочевать в углубление моего рукава. Вместо него на подложке остался последний леденец. Все равно продавец оказался чересчур занят, пытаясь всучить кому-то очередную побрякушку. А мне было слишком хорошо, чтобы думать об этом, как о краже. – Отдам тебе как вернемся. Такое лучше вручать лично, а не через кого-то. – Демон небрежно повел плечом. В животе разлилось тепло. Эти слова говорили об определенной степени доверия. Я посмотрела на него и искренне улыбнулась. Между нами явно что-то изменилось. Окончательно. И сейчас – именно в этот момент – не имело значения, кем мы были. И даже кем стали. Важно было лишь само мгновение, сблизившее нас куда сильнее любого прикосновения. – Спасибо. Хичиго замер, пораженно уставившись на меня. А после этого отвел взгляд. Впервые с нашей встречи.