В этот раз приятно – говорил ее взгляд.
Это было максимальное подобие похвалы, на которое я могла рассчитывать. Хотя большего мне не требовалось. Мы обе привыкли выражать чувства не словами, а поступками. И я считала это правильным. Мне хотелось кое-что сказать, но тут с моим зрением что-то произошло. Воздух исказился, мелькнул проблеск света, и я отчетливо разглядела золотую линию, натянутую между мной и Халибел где-то на уровне живота. Я вспомнила, что уже видела ее два месяца назад. Только тогда она была немногим толще волоса, а сейчас напоминала шнурок из мерцающей пыли – одновременно эфемерной и материальной. Тиа закрепила кинжал на бедре, после чего, кивнув, направилась к двери. Нить потянулась следом, растягиваясь на длину комнаты. Я попыталась коснуться ее, но ничего вышло. Пальцы просто прошли насквозь. Что за черт? Эта штука реальна или нет? – Совсем забыла. – Бестия остановилась у двери, но ко мне не повернулась. – Сегодня ты свободна. Я улыбнулась, прекрасно понимая, что за столь сухими словами скрывается куда больше, чем ей хочется показать. – Это Хичиго натолкнул тебя на мысль? – Хи… Широсаки-сама тут не при чем. Просто велика вероятность, что я вот-вот отлучусь. Она уже была одной ногой в коридоре, когда ее остановил мой голос: – Можешь уже перестать себя одергивать и звать его по имени. Нить мелко задрожала, явно среагировав. Она не выходила прямо из живота – между ней и телом был небольшой участок пустоты. Но я все равно ощутила силу ее натяжения. Другой конец оканчивался у поясницы бестии – как раз от него и шла резонирующая дрожь. Мои слова что-то всколыхнули. Что-то нехорошее. – Знаю, – бесцветно ответила Халибел. И исчезла. А вместе с ней исчез любой намек на золотую нить, каким-то образом связывающую нас.***
– Мне все равно кажется, что это не очень хорошая идея, – вздохнула я, вылезая из лодки. – Еще слишком рано. – А по мне момент идеальный, – отозвался Хичиго. – Думаю, ты справишься. Просто веди себя чуть более раскованно. В этот раз я проспала весь путь, утонув щекой в перине подушек, и потому мой голос звучал чуть грубее. Когда демон разобрался со швартовочными крепежами, мы пошли к уже знакомой лестнице. С каждым шагом волнение все сильнее стягивало кишки тугим кольцом. Я не боялась феодалов – скорее того, что без поддержки демона могу оплошать и выдать что-то несуразное. Или отвлечься и пропустить мимо ушей все сказанное. Плавали – знаем. – По-твоему, я зажата? – Ровно до такой степени, чтобы выглядеть как истинный Кучики. Вы все держитесь так, словно у вас задница нашпигована занозами. Я лишь покачала головой. Может, потому что тон этих слов не был обидным. Куда больше меня занимало то, что ждало за пределами туннелей. Из-за накалявшейся обстановки в Киото собрания стали проводить каждую неделю. Это было уже шестым с тех пор, как я плотно вошла в политические ряды. Кажется, Широсаки почувствовал мое смятение. Когда мы были в нескольких шагах от выхода, его рука схватила меня за локоть и мягко развернула. – Все пройдет как обычно. – Почему-то это прозвучало так, словно он пытался убедить себя самого. – Хотя велика вероятность, что они захотят воспользоваться моим отсутствием и навязать тебе какое-нибудь решение. Просто придерживайся плана, и на каждое такое предложение отвечай, что это не в твоей юрисдикции. Я механически кивнула. Мы не виделись до сегодняшнего дня. Где он пропадал эти четверо суток? И почему ни разу не зашел, чтобы… Не знаю. Почему просто не зашел? Без причины. Стыдно признаться, но меня это задело, причем сильнее, чем должно было. Я не ждала каких-то кардинальных перемен. Просто не могла понять постоянную смену климата в наших отношениях. Зачем ему было вести меня на праздник, покупать подарки, а потом игнорировать? Это все часть игры? Или случилось что-то серьезное? Что-то, что привлекло его непосредственное внимание? – Хорошо? Я встрепенулась, вырванная из размышлений низким голосом. – Хорошо. – Не нужно выслушивать каждого, кто к тебе подойдет, – продолжил он. – Сошлись на срочные дела и уходи. Если шпион захочет поговорить, то сделает это только при отсутствии свидетелей. Поняла? Я снова кивнула. Еще более отстраненно. – А им не покажется странным, что спустя какой-то месяц ты оставил меня у руля? – Разве я наделил тебя какими-либо полномочиями? Присвоил должность? – Нет. – Тогда в чем проблема? Ты не исполняющая обязанности военного стратега и тем более не советник. Сейчас ты что-то вроде независимой стороны, которая придерживается подобия нейтралитета. Так почему я не могу сделать тебя своими ушами, пока якобы нахожусь в Киото с важной миссией? – С важной миссией? – мой смех был сухим. Даже слишком. – Просто признайся, что не можешь появиться перед ними в таком виде. Кстати говоря... как долго ты еще собираешься так расхаживать? Я выразительно посмотрела на него, намекая на остатки странного превращения, совершенного почти пять дней назад. Волосы остались той же длины, однако заметно потускнели, словно кто-то вымыл из них весь цвет. Сочный и насыщенный рыжий теперь напоминал какой-то грязно-золотистый. Кончики и пара прядей у висков снова стали снежно-белыми. Кожа выглядела в точности, как моя собственная – бледная, но не слишком. Что же касалось глаз… сейчас они имели поразительный оттенок незастывшего янтаря, переливающегося на солнце. Уже не карий, но еще не желтый. – Все не так просто. Прежде чем разбиться, маска создала под собой еще один слой – тонкий, состоящий из одного только цвета. И сейчас он постепенно разрушается. – По сути, ты сейчас как змея, которая сбрасывает кожу? Это имело смысл. Если так подумать, в обличье демона его хвост куда больше напоминал змеиный, чем рыбий. За вычетом плавников. На несколько секунд Хичиго задумался, явно размышляя над моей аналогией. – Что-то вроде того. Но отлучаюсь я не поэтому. Есть одно дело, которое нужно закончить до того, как истечет срок моего... отсутствия. Не зря же я нанял подставную процессию сопровождающих. Я видела их. Настоящее шествие, тянущееся на несколько сот метров, а то и больше. Гигантская мишень для отвода глаз. Это было слишком для одного-единственного шпиона. Демон определенно хотел сбить со следа кого-то еще. Может, переметнувшуюся часть совета? – Что за дело? Он хитро ухмыльнулся, однако это не скрыло тени, пробежавшей по лицу. Что-то тут не так. – Все-то тебе расскажи. Сейчас, когда между нами повисло молчание, я наконец заметила, что его рука переместилась ниже, обхватив запястье. Большой палец лежал четко на венке, отбивающей такт пульса. В груди кольнуло, и я мягко отстранилась, делая вид, что нужно поправить плащ, хотя все было в порядке. Демону хватило такта оставить это без комментария. А может, ему действительно было все равно. Я не знала. – Когда закончишь, я уже должен быть на месте. Но если что-то пойдет не так, и я еще не приду… Просто подожди меня в саду. Ни в коем случае не уходи. Поняла? – Да-да, – отмахнулась я. Уже второй раз за неделю он давал мне определенную степень свободы за стенами поместья. Это стоило расценивать как добрый знак, и все-таки я чувствовала себя неуютно. Похоже, у меня вошло в привычку везде следовать за ним. Ведь это было просто. А вот сделать решающий шаг перед тем, как выйти наружу, оказалось гораздо сложнее. С самого утра меня что-то беспокоило. Что-то среднее между предчувствием и паранойей. Однако этот чертов шаг был необходим. Во всех смыслах. И когда я наконец собралась с силами, мне не дали его сделать. – Стой. Я забыл о самом главном. – Ну что еще? Не знай я наверняка, решила бы, что демон ищет любой повод, чтобы как можно дольше не отпускать меня. Хичиго сунул руку за пазуху, а когда вытащил ее, у меня дернулась венка под глазом. – Да ты издеваешься. – Он насмешливо вскинул брови, подтверждая мои слова. – Я это не надену. – Я думал, ты уже усвоила, когда со мной бесполезно спорить. Да ты и сама должна понимать, для чего все это. Пока меня нет рядом, любой может подойти слишком близко и увидеть твое лицо. Нам ведь это ни к чему, правда? Я стиснула зубы и сделала громкий вдох через нос. Этот засранец протягивал мне маску, полностью закрывающую лицо. И все бы ничего, не будь на ней нарисованная кроличья мордочка и продолговатые белые ушки. Прорезь для рта была немногим больше, чем для глаз. Не отрицаю, она выглядела очень мило. На фестиваль я бы ее с радостью надела, а вот на собрание с политической элитой страны вряд ли. – Ну же, – подстегнул он на более низкой ноте. – Не стесняйся, крольчонок. Ну все, с меня хватит. Я вырвала маску одной рукой, а другой схватила демона за ворот кимоно, заставив наклониться. Уверена, вышло только из-за того, что мне удалось застать его врасплох – судя по той ошарашенности, что отразилась на раздражающе красивом лице. Тигриные глаза широко распахнулись, и это вызвало чувство, мечущееся между гордостью и самодовольством. Удивить такого как он действительно непросто. И оттого настолько приятно. – Еще раз так меня назовешь, – с обманчивым спокойствием промурлыкала я, опуская взгляд на его губы, – и будешь метать икру до конца жизни. Не дав Широсаки опомниться, я оттолкнула его, натянула маску и вышла в сад. Почти тут же в спину ударил мягкий смех, вызвавший желание обернуться. Но я сдержалась. Хватало того, что его проклятый запах – смесь соли, грома и мужчины – проник под кожу и обжег внутренности. Спину буравил пытливый взгляд. Лицо снова пылало. Продлись наш контакт на несколько секунд дольше - и кто знает, чем бы все обернулось. Самое смешное – по моей вине. Прежде чем войти во дворец, я все-таки обернулась. Дверь пристройки давно закрылась, отрезав путь к отступлению. С этой секунды я была сама по себе. И не стоило об этом забывать. Я поправила капюшон – из-за ушек он то и дело сползал в район макушки. Нужно просто не думать, что видят другие, смотря на маску. Тогда все получится. – Здравствуйте, Кучики-сама, – попеременным хором приветствовали меня феодалы. Сейчас я заходила в комнату также, как при своем первом появлении – через общую дверь, а не через секретный проход. К моему удивлению, никто не рассмеялся. Даже наоборот – все как будто стали серьезнее. Ширму убрали, а на возвышении лежала всего одна подушка. Словно очередное напоминание о том, как к демону на самом деле относятся в пределах дворца. – Прошу простить за опоздание, – прохладно начала я, усаживаясь, – из-за одной процессии было сложно попасть в город. Тихие смешки не заставили себя ждать. – Вы не знаете, как долго Широсаки-сама пробудет в отъезде? – донеслось до меня откуда-то справа. Я усмехнулась. Хичиго предупреждал, что этот вопрос может быть одним из первых. И оказался прав. Он намеренно не посвятил чиновников в детали, и я не собиралась это исправлять. Чем сильнее шпион будет озабочен неизвестностью отведенного времени, тем выше вероятность того, что он выйдет на контакт при первой возможности. То есть сегодня. При мысли об этом во рту стало сухо. – Все зависит от того, как быстро оппозиционеры пойдут на попятный. Война – дело тонкое. Особенно когда она раскалывает на части целую страну. Демон пустил слух, что его визит в Киото – своеобразный акт устрашения империалистов. По прибытии он временно возглавит Шинсенгуми, чтобы найти и уничтожить один из главных штабов повстанцев. Это могло занять неделю, месяц или полгода. Никто не знал. – Надеюсь, ни у кого нет вопросов на счет моего присутствия здесь? Может, возражения? Кто-то отвел глаза, но большинство отрицательно покачали головами. Я посмотрела на Зангетсу, который даже не изменился в лице. Но тут, словно почувствовав мой взгляд, он усмехнулся краем губ. Обычно мужчина выглядел сурово, но никак не угрожающе. Сейчас же в его непроницаемо-черных глазах отражался странный блеск, не предвещавший ничего хорошего. Он словно пытался что-то разглядеть. Меня передернуло. – Отлично, – отозвалась я, сглатывая. – Тогда можем начинать. Меня настораживало полное отсутствие реакции на маску. Это не было похоже на проявление такта. Скорее уж на полное игнорирование чего-то откровенно выделяющегося. Бегло оглядев каждого из присутствующих, я решила кое-что проверить. Проходящим жестом рука поднялась на уровень лба и… сбросила капюшон. Никто и бровью не повел. Никто, кроме Зангетсу. Он уставился на меня, так и не донеся руку до подбородка. Длинные пальцы сжались в кулак и медленно опустились. Слишком медленно. Внезапно до меня дошло: обычная на вид маска оказалась источником иллюзии. Она заставляла феодалов видеть кого-то другого. Но Зангетсу, похоже, каким-то образом видел именно меня. Неужели мужчина обладал теми же способностями, что и Хицугая? Невозможно. Будь это так, Хичиго бы обязательно учуял его, ведь подобные фокусы подвластны только высокоуровневым демонам. Или же нет? – Доложите, как обстоят дела в Киото. Пока худощавый феодал с залысиной и кожей-пергаментом рассказывал о серии новых нападений, я не отрывала взгляда от мужчины в заднем ряду. Он отвечал мне тем же, и это откровенно нервировало. При Хичиго он не позволял себе подобного. Я невольно поерзала, чувствуя назревающую волну мурашек в области затылка. Возможность того, что именно Зангетсу окажется предателем, совсем не радовала. Ведь тогда я была обязана остаться с ним наедине. – Кучики-сама? – позвал меня кто-то. Я вздрогнула и перевела взгляд на передние ряды, продолжая чувствовать пристальное внимание Зангетсу. У того, кто зачитывал сводки, на лице застыл вопрос. И подозрение. – Да? – Широсаки-сама точно не передал никаких указаний? Присутствовал ли в этом вопросе подвох? Я сжала челюсти так сильно, что скрипнули зубы. С каждой секундой мне все сильнее хотелось сбежать отсюда. Я не могла скрыться ни за ширмой, ни за дурацкой иллюзией. Все-таки без Хичиго я ощущала себя жутко неуверенно. Он был тем, кто все время прикрывал меня – словами, телом, даже собственной кровью. Рука, до этого спрятанная под полами плаща, легла на левое бедро – прямо поверх защитной печати. И тут мне в голову пришла мысль – странная, почти нелепая. Я закрыла глаза и представила, что все как обычно: демон сидит рядом, в каком-то полуметре от меня. Представила, что взгляд, опаляющий лицо, принадлежит желтым глазам, а не черным. Представила вместо пугающей усмешки раздражающе-ленивую, ту, что медленно ползет вбок, поднимая правый уголок губ и оголяя часть зубов – таких же белых, как и его кожа. В груди натянулась чертовски знакомая струна. – А какой в этом смысл? Не в его привычках делегировать полномочия, ведь он сам ходячее указание, – простодушно хмыкнула я. – Не удивлюсь, если в конце каждого дня ему приходится пальцами раздвигать свои нахмуренные брови. На этот раз у феодалов не получилось заглушить приступы смеха. Хохот не стихал несколько минут. Мне еле удалось подавить торжествующую улыбку. Похоже им нравился образ того, кто сочетал в себе серьезность и насмешку. Нравился юнец, играющий в политику. Я чуть наклонила голову. Ощущение его присутствия, пусть и мнимого, придавало сил. Именно поэтому я просидела с закрытыми глазами до самого конца. Правда, когда меня спросили о возможности обсудить выделение средств на покупку оружия у европейцев, все-таки пришлось собраться. Как назло в голову полезли образы жалобно ноющей Нелл, повисшей на штанине демона. – Думаю, этот вопрос нужно опустить, – сказала я, пытаясь задавить смех в кулаке. – Он слишком серьезен, чтобы упоминать о нем вскользь, но сегодня нам уже не хватит времени обстоятельно рассмотреть детали. Следуя советам Хичиго, на большинство предложений я ответила односложным отказом. Хотя бы потому что почти все они касались снабжения, которое хотели перенаправлять в более мелкие города через поместья феодалов. Они аргументировали это с точки зрения обеспечения более надежной защиты от разорения, но и дурак бы понял, что такая схема давала возможность придержать у себя побольше запасов. Однако, когда речь зашла о гостинице, сгоревшей в богатом квартале Эдо несколько недель назад, я поручила паре чиновников ускорить расследование, выделив больше ресурсов. – Возможно, это просто несчастный случай. Но если это умышленный поджог, то весьма вероятно вмешательство империалистов. А это значит, что в Эдо вот-вот может начаться хаос, поглотивший Киото. Из головы не шли слова Хицугаи о том, что император будет искать столпы мироздания, причем искать в Эдо. Наверняка отлучка демона как-то с этим связана. Открыв глаза, я оглядела комнату, при этом упорно не смотря в сторону углового места в заднем ряду. После чего встала. Все последовали моему примеру. – Стоит послать гонца вдогонку к Широсаки-сама? – Не нужно, – поспешно ответила я, но тут же откашлялась, добавляя голосу хрипоты. – Для вашего гонца это может стать поездкой в один конец. Я отправлю своего, или, быть может, передам информацию лично. Да, пожалуй, так будет лучше всего. Я сошла с помоста и направилась к двери. Мне не терпелось убраться подальше, но все же я заставила себя идти максимально неторопливо. – Вы?! Но позвольте, как вам удастся найти Широсаки-сама? Ведь его светлость в пути уже целый день. Ох, знали бы они… Я отодвинула одну из панелей и обернулась. Словно притянутые магнитом, мои глаза тут же нашли глаза Зангетсу. Мужчина задумчиво прищурился, словно уловив невысказанную мысль, и в горле застрял комок. Пожалуйста, пусть это будет неправда. Пусть это будет не он. – Сложно не заметить процессию длиною в пол километра. Уверен, любой, кого я спрошу по пути, укажет мне направление, – сказала я, не отрывая взгляда от смуглого лица. – Скоро закат, и они наверняка уже устроили привал. Чтобы догнать их до рассвета, мне придется вас покинуть. Всего доброго, господа. За спиной остались перешептывания и суетность. Я начала спускаться по лестнице, чувствуя нарастающее волнение. Кажется, большая часть феодалов осталась, обсуждая какой-то вопрос. Но остальные – судя по топанью, человек пять – шли следом. Мой пульс резко подскочил. На последнем пролете, ведущем к парадному ходу, я резко вильнула в боковой коридор и спряталась за углом. А затем, прислонившись спиной к стене, стала лихорадочно вслушиваться в каждый звук. Казалось, все пятеро прошли мимо – их голоса все сильнее затихали, отдаляясь. Я почувствовала такое облегчение, что едва устояла на ногах. Но потом услышала одинокие шаги, приближающиеся в мою сторону. Сердце гулко стукнулось о ребра, во рту пересохло, и я облизала губы. Забившаяся на виске жилка стала пульсировать с неистовой силой, зарождая боль где-то недрах черепа. За какие-то секунды меня начала душить паника. Я поняла, что это он еще до того, как с его губ слетело первое слово. – Такая выдержка достойна похвалы. Это Хичиго тебя обучил? – Мужчина окинул меня взглядом, которым на рынке обычно оценивают товар. – Хотя нет. В тебе есть собственный стержень. Его просто чуток подточили. Чтобы руки не дрожали, их пришлось сжать в кулаки. Он действительно назвал демона по имени? Не похоже, чтобы они были близко знакомы. – Я так полагаю, вы хотели со мной что-то обсудить, – сказала я, отстраняясь от стены, – Зангетсу-сан. Казалось, его абсолютно не смутил лед в моем голосе. Правда прежде, чем ответить, мужчина обернулся, пристально вглядываясь туда, откуда мы пришли. – Предпочитаешь формальности? – спросил он, отбрасывая с лица прядь волос, выбившихся из хвоста. Было в этом размашистом жесте что-то отдаленно знакомое. – А вот я сторонник более тесных бесед. Особенно когда в них участвует столь милая собеседница. Я едва не задохнулась. Теперь сердце подскочило к горлу и, кажется, где-то там и застряло. Идя на собрание, я была готова к чему угодно. Но только не к такому. Неужели я каким-то образом выдала себя? Но тогда почему меня еще не выгнали прочь? – О чем… – О, только давай без этого. Каким бы миловидным не был парень, даже если его искупать в духах, он не станет пахнуть, как молодая девушка. – Кто ты? – сдавленно вырвалось у меня. Зангетсу пожал плечами и сделал шаг в мою сторону. Я машинально отступила на тоже расстояние, и темная бровь насмешливо изогнулась. Вблизи он был таким же огромным, как Кенсей. И влияние оказывал похожее, только более… темное, что ли. Вокруг него как будто стелился удушливый черный туман. И голос звучал почти также. Почему я не замечала этого раньше? – Это сложно объяснить. Ближе всего под описание подходит термин «заинтересованная сторона». Я разрывалась между желанием пуститься на утек и посмотреть, что выйдет из нашего разговора. В коленях появилась слабость, а мышцы отяжелели. Более некомфортно мне было только под взглядом Ннойторы, который хотел меня сожрать. – Я… Пришлось заткнуться, чтобы он не понял, как сильно у меня дрожит голос. Но судя по всему, было уже поздно. – Ты боишься. – Это был не вопрос. – Напрасно. Мне нет никакого дела до того, что военный стратег протащил в сегунат девчонку. Сказать по правде, я даже рад этому: благодаря тебе тут стало не так скучно. Так что пусть это останется нашим маленьким секретом. – Раз ты не собираешься выдавать меня, то что тебе нужно? – Это тоже сложно объяснить. Я привык мыслить более пространственным понятиями, не связанные рамками людской ограниченности. Звучало почти как оскорбление. Несмотря на страх, во мне вспыхнуло явное раздражение. Сейчас оно было моим другом, поскольку притупляло налипший на меня ужас. – А ты постарайся сжать свое эго хотя бы до размеров комнаты. Тогда, быть может, удастся найти нужные слова. Его смех был сухим и грубым, почти царапающим слух. Он спрятал руки в рукавах кимоно и расправил плечи. – Кажется, теперь я лучше понимаю, зачем ты здесь. – Не могу сказать того же. Он сделал вид, что задумался. – Допустим, я хотел сказать, что вы ищете шпиона не в том месте. – Допустим, я тебе поверила, – соврала я. – Но зачем все это? – Может, мне скучно. И чтобы развеять скуку, я решил принять участие в игре, заступившись за одну из сторон. – Война – это не игра. – Ошибаешься. Война – лучшая из игр. Она хороша тем, что в любую секунду победа может обернуться поражением. Неожиданность, неопределенность, непостоянство – вот ее оружие. Война очень редко разочаровывает, особенно когда ее порохом является месть. – Что ты хочешь сказать? – Мне любопытно… Ты и вправду думаешь, что оказалась здесь, среди сильных мира сего, по чистой случайности? Что все происходящее вокруг – лишь нескончаемая череда совпадений, а не часть чьего-то плана? Мужчина вдруг возник в нескольких сантиметрах от меня, возвышаясь, как темная гора. Потребовалось все мое самообладание, чтобы не отступить еще на пару шагов. На лице до сих пор была маска, но он смотрел так, словно ее не существовало вовсе. Сомнений не осталось: Зангетсу мог быть кем угодно, но только не человеком. В том, как он держался, как выглядел, сейчас отчетливо ощущалось что-то древнее. Вокруг нас заклубилась сила – тяжелая и вязкая, как гниль. Я похолодела, с ужасом понимая, что все это время видела то, что мне позволяли видеть. И Хичиго, судя по всему, тоже. А это говорило о многом. – Ты даже не представляешь, во что влезла, – пророкотал он подавляющим басом. – Этот мир ломал личностей с куда более сильным духом, а они, чтоб ты понимала, не были людьми. Не подумай, что я угрожаю – всего лишь намекаю на то, что не стоит расслабляться. То, что ты умудрилась выжить за эти два месяца, заслуга одного лишь Хичиго, который постоянно крутился где-то поблизости. Но дальше будет только хуже. Я не могла вымолвить ни слова. Меня буквально парализовало от мощи, столь беспощадно выплескиваемой в пространство. Казалось, сам воздух становился гуще, наполняясь запахом разложения и смерти. Меня душил собственный крик, который никак не мог пробиться из легких. Концентрация силы была настолько высока, что ее сгустки превратились в видимые черные миазмы. Каждая секунда, проведенная в этом тумане, высасывала из меня жизнь. Мне было до жути знакомо это чувство. Я испытала его лишь раз, но подобное было невозможно с чем-то спутать, особенно теперь, когда оно усилилось во сто крат. Только одно существо столь плотно окружало себя этой гниющей, пожирающей надежду тьмой. Чистильщик. Зангетсу наклонил голову вбок, по его лицу пробежала тень удивления, которая почти мгновенно сменилась широкой улыбкой. Вот только улыбка эта была холодной и жуткой, как пещерные своды над адовым мостом. Меня начало трясти. – Горячо, дорогая, но все же мимо. Если бы в тот день вы убегали от меня, то сейчас тебя бы здесь не было. Однако не стоит беспокоиться. Поверь, совсем скоро ты будешь вспоминать ту встречу как легкую прогулку. Мой рот удивленно приоткрылся. В одно мгновенье все детали сложились, и меня осенило. Неужели… – Именно, – подтвердил он мои мысли – те самые, что вытащил прямо у меня из головы. – Люблю незаурядную проницательность. Похоже, ты все же на что-то годишься. Он поднял руку и коснулся указательным пальцем центра лба маски. Та почти тут же соскочила, несмотря на крепежи. Я не услышала звука падения, она как будто испарилась, поглощенная туманом. Мужчина медленно опускал палец, проводя невидимую линию вдоль носа, подбородка и шеи. Словно деля меня на две части. Он остановился чуть ниже ключиц. Это до жути странное прикосновение оставило после себя след из льда и силы. – В тебе уже начались изменения. С учетом среды, в которой ты оказалась, это было неизбежно, – произнес Зангетсу, как-то странно вглядываясь в мое лицо. – Но тем лучше для меня. Это значит, что ты способна сделать его сильнее. Я не сразу поняла, что произошло. Все было в порядке, но мгновеньем позже его указательный палец оказался внутри моей грудной клетки. Он не прорвал плоть, а просто… прошел сквозь нее. Я сделала вдох, но не смогла выдохнуть. Легкие сковало огненной цепью кинжалов. Я подняла на него непонимающий взгляд. И в эту самую секунду его человеческий облик дрогнул, показав мне истинное лицо. Лицо с прозрачной кожей, черными костями и волосами из чернильного тумана. – С Хичиго тебя свела не судьба, а банальный просчет. Ты – его последний шанс выманить того, кому он хочет отомстить. Об этом знает чуть ли не каждая демоническая тварь, а это значит, что не далек тот день, когда его враги явятся по твою душу. В любой другой ситуации мне было бы наплевать, но если ты умрешь, развязка не настанет еще пару сотен лет. А мне осточертело ждать. Я хочу узнать, чем все кончится. Ради этого можно поступиться правилами, и кое-что подправить в тебе. Мужчина сделал небольшое усилие, и теперь вся рука вместе с кистью оказалась внутри меня. Я ощутила, насколько неистово забилось сердце в его ледяной ладони. Боль была такой сильной, что отказали ноги. Словно кукла, я повисла на его руке, не в силах даже ухватиться за нее. В глазах почернело. Я запрокинула голову в беззвучном вопле, чувствуя, как слезы обжигают кожу на щеках и шее. Но внутри, где-то в самой глубине моего тела постепенно разрастался могильный холод. Он заполнил каждую мышцу и каждую вену, отяжеляя конечности. Веки стали казаться неподъемными. Я, что, сейчас умру? – Нет, – голос Зангетсу слышался откуда-то издалека. – К твоему сожалению, теперь ты будешь жить, чтобы не случилось. Внезапно все прекратилось. Исчезли боль, холод… и его рука. Лишившись опоры, пусть и такой страшной, я рухнула на колени, а потом завалилась на левый бок. Удар головой об пол показался легким тычком в сравнении с тем, что мне только что пришлось пережить. Я сделала рефлекторный вдох, и не почувствовала ничего, кроме воздуха, наполнявшего легкие. Тело не слушалось. Я все еще не могла пошевелиться. Поэтому, когда он склонился надо мной, я подняла глаза, полные ненависти. Во мне разверзлась пустота, рожденная его вмешательством. Эта пустота кровоточила потерей. Внутри явно чего-то не хватало. Чего-то важного. Что этот ублюдок сделал со мной? – Я не настолько добр, чтобы дать тебе какие-нибудь мощные силы. Лишь горстка особенных людей способна правильно распоряжаться таким даром, и ты не принадлежишь к их числу. Поэтому я решил пойти другим путем и забрать твою способность умереть. – Что… – прохрипела я, – что это значит? – Говоря простым языком, отсечение головы не принесет тебе ничего, кроме адской боли и дискомфорта от регенерации. Мои поздравления, дорогая: ты стала первым человеком, которого невозможно убить. Правда, ты пробудешь такой ровно до того момента, пока я не верну все на место. А до тех пор наслаждайся всеми оттенками физических страданий. Рекомендую попробовать как можно больше вариантов, чтобы было, что вспомнить. Он еще и шутить вздумал. Мне вот было не до смеха. – Ах, да, – произнес он тоном забывчивого человека, – еще кое-что: ни при каких обстоятельствах Хичиго не должен узнать об этом разговоре. Я понятно излагаю? Сил хватило только на то, чтобы медленно моргнуть, изобразив подобие согласия. Зангетсу подозрительно прищурился, и стало ясно, что он раскусил меня. – Похоже, придется по старинке: чтобы ни случилось, ты никогда не расскажешь ни ему, ни кому бы то ни было еще о том, что здесь произошло. Я почувствовала, как мой язык оплетает печать, выжженная потусторонним приказом. Я знала, что не смогу воспротивиться ему даже при всем желании. С этой секунды моя душа была скованна чужой волей. Зангетсу не был предателем – теперь я в этом убедилась. И демоном тоже не был. О нет, все вышло куда хуже. Этот монстр с угольно-черными глазами оказался чертовым богом смерти.***
Не знаю, как долго я пролежала на полу, прежде чем в мышцы вернулась чувствительность, а за ней – контроль. Все это время меня не покидала беспокойная мысль о том, что кто-нибудь забредет в этот злосчастный коридор. Я пыталась сжать руку в кулак, и когда наконец смогла, с досадой ударила им рядом с лицом. Чертов Зангетсу. Откуда он вообще вылез? Хотя... я не хотела знать. Первая попытка подняться с треском провалилась. Во второй раз я на несколько минут застыла, будучи на коленях. Склонив голову, я смотрела на капли пота, стекающие с лица и падающие на тыльную сторону ладони. Чувство пустоты постепенно смягчалось, пока не исчезло совсем, как затянувшаяся рана. Тогда и только тогда мне удалось встать и на нетвердых ногах пойти прочь. Прохлада сада омыла щеки, и я вдохнула полной грудью, чувствуя, как ко мне возвращаются силы. Когда собрание только закончилось, за окном был всего лишь намек на закат. Сейчас сад утопал в сумерках, окрасивших небо в грязно-серый. Значит, прошло уже несколько часов. Я нахмурилась. Странно. Где же Хичиго?«… если что-то пойдет не так, и я еще не приду… Просто подожди меня.»
Куда он, черт его подери, отправился?! Во что влез, раз до сих пор не вернулся? Такого упрямца могла задержать только собственная смерть. Но ведь Зангетсу не мог направиться к Широсаки после того, как закончил со мной. Не мог ведь, правда? Многое из того разговора казалось неясным, но одно я поняла точно: богу было не выгодно, чтобы демон о нем знал. Почему – уже другой вопрос. Главным было то, что они никак не могли встретиться. Но чем дольше я стояла на этой проклятой веранде, тем сложнее было себя в этом убедить. – Почему он так опаздывает? – пробормотала я себе под нос. С каждой секундой небо все сильнее чернело, приближалась ночь. Вот только теперь она не казалась мне теплой – в каком бы то ни было смысле. Изо рта вырвалось облачко пара, затем еще одно. Я отчетливо ощутила резкое падение температуры, и поплотнее запахнула плащ, хоть мне и не было холодно. В отдаленной части сада послышался шорох – как раз рядом с пристройкой. Я глянула в ту сторону, понадеявшись, что демон наконец пришел. Где-то между деревьев мелькнула светлая тень, но почти тут же исчезла. Я нахмурилась. Что-то не так. – Хи…МОЛЧИ!
Истошный крик в моей голове едва не расколол череп. Я сжала пальцами виски и поморщилась. Что за чертовщина? Зачем так орать?Потому что это не он.
Удивленная, я инстинктивно отступила, спрятавшись в тени веранды. Стража стояла по внешнему периметру и со стороны входа во дворец, а в саду, который был огорожен стеной на высоте в пару тройку этажей, делать им было нечего. Шорох раздался снова, только чуть ближе к стенам дворца. Если это не Хичиго, тогда кто? С учетом предыдущего опыта, голос просыпался только в какие-то критические моменты. А это значило, что у меня большие неприятности. Прямо-таки огромные.Помнишь то, что пряталось в туннелях? Так вот, оно…
Здесь. Мне за шиворот как будто налили ледяной воды. Я и сама уже почувствовала эту ненависть, эту жажду крови, которая отравляла воздух. Значит, тогда за нами и впрямь наблюдали не демонические псы, а что-то другое. Не сказала бы, что от этого факта стало легче. То, что меня выследили, говорило о решительности противника. Я не имела понятия, с кем – или с чем – предстоит столкнуться. И даже если Зангетсу не соврал о том, что сделал меня бессмертной, – во что пока верилось с трудом – проверять это в самое ближайшее время я не хотела. Но, похоже, у судьбы на этот счет имелось свое мнение.Нужно убираться отсюда.
Нужно, но куда? Во дворце меня могли принять за врага и в лучшем случае посадить в темницу. В городе, учитывая свое везение, я могла наткнуться на повстанцев или просто на грабителей. Единственный выход – тоннели. Что в данной ситуации было не самым умным ходом, потому что в случае погони я просто загоню себя в ловушку. Разве что успею запрыгнуть в лодку и отойти от берега… Вдруг мой преследователь не любит воду? А может, мне вообще удастся проскользнуть и захлопнуть дверь в катакомбы. Я прикусила левый край нижней губы. Условий было слишком много, а значит велика вероятность, что что-то могло пойти не так. Более того, я почти в этом не сомневалась.В любом случае, стоит рискнуть.
– Я знаю, что ты где-то здес-с-сь, – раздалось в ночи шелестом гнилых листьев. Я застыла, в который раз за день чувствуя себя так, словно лишилась земли под ногами. Меня бросило в жар, затем в холод. Этот голос… Проклятье. Кажется, я ударилась головой куда сильнее, чем думала. Потому что не могла слышать то, что слышала. Это было не то что невозможно – это находилось за рамками чьего-либо понимания!Неужели после всего, что с тобой произошло, ты до сих пор веришь, что есть что-то невозможное?
Внутри головы шепчущим приливом прокатился металлический смех – слишком похожий на тот, что иногда издавал Хичиго. Единственное отличие было в том, что этот явно принадлежал женщине. Он казался темным отражением меня самой – отражением, застрявшим между бессчетным числом зеркал, а потому обреченным делиться и умножаться до бесконечности. Именно так рождалось безумие. И я намеревалась вот-вот нырнуть в его воды. – От тебя нес-с-сет с-с-страхом, – прошипел мой оживший кошмар, подбираясь все ближе. – Чудес-с-сный запах. О, я в этом не сомневалась. У нечисти ведь было обостренное чутье. К счастью, у меня тоже. Даже не видя врага, я слышала, как хрустит высохшая трава метрах в восьми по левую сторону. Пристройка находилась в противоположной стороне, всего в двадцати шагах, которые с тем же успехом могли оказаться двадцатью километрами. Но решение уже было принято. Я набросила на голову капюшон и сошла с террасы, не издав ни единого звука. Каждая мышца превратилась в натянутую струну, готовую лопнуть в любую секунду. Не заметив ответного движения, я сделала пару осторожных шагов по дорожке, ступая в точности, как учила Халибел – с пятки на носок, делая упор на внешнюю, а не внутреннюю сторону стопы. Для верности пришлось немного пригнуться и прижать к телу плащ. Не хватало еще за что-то зацепиться. Несмотря на холод, между лопаток стекал пот. Я вслушивалась в каждый звук, боясь как услышать, так и пропустить чужое приближение. Сад продолжал жить своей жизнью несмотря на чье-то наглое вторжение. То, что меня до сих пор не заметили, казалось практически чудом. Может, эта тварь не так уж хорошо видела в темноте? Ночь оказалась безлунной, поэтому даже мое сверхъестественное зрение было слабым помощником; ориентировалась я исключительно благодаря тому, что местность была знакомой. Если так, то мои шансы незаметно пробраться в катакомбы увеличивались. Стоило об этом подумать, как какое-то крупное насекомое выскочило на дорожку и с обличающим хрустом умерло у меня под подошвой. Вместо ругательств с губ слетело еще одно облачко пара. Казалось, вместе со мной замер весь мир. Наступила такая тишина, что можно было услышать, как дышит земля. А потому звук неспешных шагов где-то за спиной едва не вызвал разрыв сердца. – Нашлас-с-сь.БЕГИ!
Дважды просить не пришлось. Я сорвалась с места и припустила со всех ног, подгоняемая смесью страха и адреналина. Дверь пристройки оказалась приоткрыта, поэтому, добежав, я просто дернула ее и ворвалась внутрь, почти не сбавляя скорости. Разлетевшимся отголоском до меня донесся грохот дерева, влетевшего в наружную стену. С дверью, ведущей в туннели, оказалось чуть сложнее. Забежав за барьер из коробок, я потратила вечность на то, чтобы отыскать кирпич, при нажатии на который эта каменная махина начинала проворачиваться. Услышав характерный щелчок, я навалилась на глыбу плечом, и она на удивление охотно поддалась, буквально вывалив меня на лестницу. Инерция сильно пронесла мое тело вперед, и чтобы не расшибиться, пришлось тормозить руками. Я зашипела сквозь зубы, ощутив острую боль в коленях, на которых проехалась по сбитым краям ступенек. Позади лязгнул металл, и я обернулась, предчувствуя недоброе. Дверь почти сделала полный оборот и уже была готова захлопнуться, но тут в щель пробралась пара длинных когтей, отливающих сталью. – Не с-с-сбежишь! – послышалось с той стороны. Я раздраженно чертыхнулась. Почему мне не может повезти хоть раз?! Пока нечисть копошилась с дверью, пытаясь повернуть вспять силу вращения, я встала, опираясь на стену левым плечом. Огонь ближайшего факела ударил в лицо смесью копоти и жара, мгновенно покрывая кожу липкой пленкой. Во рту пересохло, и я облизала губы. Первый шаг был самым сложным – в правое колено как будто ударила молния. А затем в левое и снова в правое. Я морщилась, но продолжала спускаться, пусть и не так быстро, как хотелось бы. Меня подгонял скрежет, становившийся интенсивнее. Дверь все еще пыталась прокрутиться до конца. Похоже, механизм оказался крепче, чем думала эта тварь. Я уговаривала себя не оборачиваться, чтобы не растерять остатки самообладания. Происходящее казалось чем-то нереальным. Словно не мои легкие обжигал прогорклый воздух подземелья. Словно не мои ноги сбивались с бега, то и дело подкашиваясь. Словно не мне в шею дышало жуткое чудище. Я как будто находилась в своем теле и при этом была частью стен, наблюдая со стороны. Эта двойственность слишком сильно сбивала с толку. Наконец, проклятая лестница кончилась. Опершись правой рукой о каменную арку, я дала себе секунду на громкий, почти отчаянный выдох. Там, где кончался свет факелов, маслянистой дымкой расползалась прохладная чернота пещеры; она оседала на плечах и обволакивала лицо. Лодка мирно покачивалась у хлипкой пристани. Значит, Хичиго отправился вплавь. Даже не знаю, к лучшему это или к худшему. Где же его носит, когда он так нужен?! Я уже собралась ступить на помост, как поняла, что больше не слышу скрежета. Эхо от камня разносило любой звук чуть ли не на милю, так что дело было явно не в расстоянии. Я зажмурилась, отчетливо ощутив присутствие у себя за спиной. Волоски на руках встали дыбом, а от затылка до самого копчика спустилась орда мурашек. – Что, даже не повернешьс-с-я? Сбросив капюшон, я медленно развернулась; с этой секунды враг стал реален, как никогда. Хотя даже сейчас, видя все собственными глазами, с трудом верилось в то, что происходит. Даже для меня это было уже чересчур. – Давно не виделись, Аюми. На последнем слове голос все же дрогнул. Бестия изменилась до неузнаваемости, теперь походя лишь на тень себя прежней. Когда-то блестящие черные волосы окрасились грязной сединой и свалялись. Неестественно побелевшая кожа покрылась крупными трещинами, избороздившими щеки и виски. Она была все в том же неприлично-коротком кимоно, изношенным до такой степени, что белый стал напоминать серо-голубой. Конечности посинели, из-за чего узоры татуировок практически затерялись. С глазами тоже было что-то не так, но я не могла рассмотреть, что. – Приятно, что ты помнишь меня. – Сложно забыть тех, кто пытался тебя убить, – сглотнула я. – Ты… – … должна быть мертва? – ее невеселый хохот походил на хруст костей. – Я тоже немало удивилас-с-сь, когда открыла глаза. Было очень с-с-странно поднятьс-с-ся и понять, что тело идет вперед, а голова с-с-смотрит назад. Пришлос-с-сь ис-с-справлять. Аюми ухватилась кончиками вытянутых пальцев за макушку и шутливо покрутила ими голову вправо-влево. Когда она опустила руку, я наконец заметила, что ее шея была покрыта сморщенными складками, а сама голова немного косила вбок – как раз в ту сторону, куда Хичиго резко повернул позвонки. Похоже, бестии так и не удалось вправить их полностью. – С-с-скажи, тебе хотя бы с-с-стыдно за то, что ты с-с-сделала с-с-со мной? – меж мертвенно-бледных губ мелькнул раздвоенный язык. Грудь сдавило. Передо мной стоял оживший труп, но я видела лишь воплощение своей вины. Может, это все галлюцинации? Вдруг я все еще лежу в том коридоре и брежу? А что, если это все происки Зангетсу? Мне хотелось на это надеяться – тогда не пришлось бы снова проходить через осознание того, кем я становлюсь. Понимать это – одно, но видеть тошнотворное напоминание из прошлого – совсем другое. Я бы куда охотнее приняла мысль, что сошла с ума. Окончательно.Это не так. Еще нет.
– Я не желала тебе смерти. – И вс-с-се же я умерла! – крикнула Аюми – в ее голосе было столько злобы. – Я умерла из-за тебя! Все произошло почти мгновенно. Она бросилась на меня, быстро уничтожив расстояние между нами. Аюми целилась мне в грудь, но я каким-то чудом увернулась, едва успев среагировать. Даже не знаю, кто из нас удивился больше. Бестия оскалилась, оголяя изогнутые змеиные клыки – длинные и тонкие, прозрачно-белесые. – Похоже, ты кое-чему научилас-с-сь. – Коварный прищур жадно ощупал мое лицо. – Твои глаза отражают с-с-свет. Прямо как у нас-с-с. Я отступила на шаг, и она напала снова. Словно предвидев это, тело напряглось. Но в этот раз бестия была слишком близко. Я развернулась боком, пытаясь снизить урон, и левое плечо словно обожгло огнем. Сила удара сбила меня с ног. Я отлетела, по меньшей мере, на пару метров, в итоге упав на спину. Из горла вырвался болезненный стон, а вместе с ним и остатки воздуха. Жесткое приземление вышибло из меня весь дух.Вставай.
Я перевернулась на живот и подняла голову. Как раз вовремя. Аюми замахнулась, и блик от воды отразился на металле в ее руке. Я перекатилась вправо, краем глаза заметив, как в камень вонзился меч. Пока бестия доставала его, мне удалось подняться и слегка попятиться. По лопатке растекалось жидкое тепло. Сама кость пульсировала сгустками концентрированной боли. – Так и думала. Ты дейс-с-ствительно видишь в темноте. Чем же зас-с-служила такую милос-с-сть? Она поднесла лезвие ко рту и медленно слизала с него мою кровь. Ей удалось сделать это не только жутко, но и до отвращения пошло. Меня замутило. Пальцами правой руки я быстро прошлась по серебряным пластинам, расстегивая их под аккомпанемент тугих щелчков. Раз, два, три. Пыльный плащ соскользнул с плеч и почти бесшумно приземлился у моих ног. Меня выдал лишь тонкий лязг застежек. Теперь ничто не мешало движению. – Он тут не при чем. Я такая уже давно. Я даже не успела понять, как она оказалась прямо передо мной и тем более – как отвесила мне пощечину такой силы, что голова дернулась в сторону, а ноги вновь пошатнулись. Однако мне удалось устоять, пусть и с трудом. В нос ударил запах железа. Я приложила руку к щеке, и пальцы стали влажными. Это была всего лишь царапина, но достаточно глубокая, чтобы начать обильно кровоточить. Чертова змея. – Не ври мне, – огрызнулась она. – От тебя ис-с-сходит его запах. Я содрогнулась, но не от ее слов, а от того, что увидела, оказавшись лицом к лицу. В глазах бестии полопались почти все капилляры, поэтому белки и радужку полностью залило кровью. Картину усугубляли мутно-белые зрачки, присущие слепым. Из-за них взгляд казался расфокусированным. Уверена, это лицо еще не раз явится мне в страшном сне. Хотя бы потому что на ее месте могла оказаться я – не как восставшая из мертвых, а просто как… мертвая.Но ты жива. Это что-то значит.
Лучше бы ничего не значило. Видит бог, я не хотела быть частью всего этого.Ты уже часть всего этого. Мы часть всего этого.
– Ты любишь его? Аюми отшатнулась, словно получив удар. Опомнившись, она гневно зашипела, но было уже поздно. Маска ненависти треснула также, как ее щеки. Я получила ответ на свой вопрос. И почему-то от этого стало лишь хуже. – Любишь, или по крайней мере думаешь, что это так. Он ведь что-то сделал для тебя? Для всех тех, кто живет в поместье. Иначе зачем тебе преследовать меня даже после смерти? – Потому что ты не дос-с-стойна находитьс-с-ся рядом с-с-с Широс-с-саки-с-с-сама. Я сухо, почти гневно рассмеялась. Недостойна… Мне осточертело слышать это от каждого встречного. Осточертело что-то доказывать в мире, где моей единственной силой являлась воля. А еще мне осточертело бояться. Я просто устала от этого. Хватит.Ты можешь это прекратить.
– Он приложил немало усилий, чтобы сделать меня частью этого мира. На то у него были свои причины. Кто ты такая, чтобы их оспаривать? Может, мне напомнить, кто именно сделал тебя ходячим удобрением? – Не с-с-смей так говорить, маленькая дрянь. Я улыбнулась, но в этой улыбке не было и грамма тепла. Вся жалость к стоящей передо мной твари исчезла. Никто из них не жалел меня, так с какого черта я должна?Все правильно.
– Скинь с глаз шоры своей одержимости им и прозрей уже, наконец. Или ты забыла, что он свернул тебе шею? – Заткнис-с-сь! – отчаянно заревела бестия. – Широс-с-саки-с-с-сама дорожил мной! Ему пришлос-с-сь! То, что произошло дальше, было похоже на взрыв. Она снова занесла меч, но руку так и не опустила. Секунду назад пещерные своды утопали в темноте, а теперь на них дрожали тени, отбрасываемые ярким светом ритуального одеяния. Оно вспыхнуло сквозь кимоно, окутав тело багровым ореолом потустороннего свечения. Бестия отступила, словно испугавшись чего-то, но я в один шаг нагнала ее и схватила за грудки. Внутри клокотала буря, рожденная гневом… и чем-то более темным. – Дорожил? – насмешливо хмыкнула я. – Прекрати восхвалять его, как какое-то божество. Он заносчивый, упрямый и раздражающе-эгоистичный сукин сын, который позволит кому-либо дышать только в том случае, если это будет выгодно. А судя по тому, что через несколько минут после смерти твой труп улетел в воду, не так уж сильно ты была нужна. Да, тебе не послышалось. Твой обожаемый Широсаки-сама выкинул тебя, как обычный мусор. Крик, вырвавшийся из горла бестии, едва не оглушил меня. Она задрала голову и начала верещать как от невыносимой боли. Я тут же отпустила ее и отошла на шаг назад. От моего прикосновения в ней словно что-то сломалось. Кожа вокруг трещин посыпалась, и края рта начали расходиться, распарывая щеки и обнажая весь ряд зубов. Мутные зрачки вытянулись в четкие вертикали, и из глаз потекли кровавые слезы. Меня едва не стошнило от резко возникшего запаха гниющей плоти. Рот наполнился слюной, а скулы свело. Желудок взбунтовался, и я согнулась пополам. – Это вс-с-се из-за тебя! Кожа горела от жара, который источал хитон. Мне с большим трудом удалось разогнуться и снова взглянуть в ее сторону. Я-то считала, что нет ничего хуже истинного лика бога смерти. Как же я ошибалась. До этого момента что-то сдерживало процесс разложения, но теперь, когда преграды больше не было, он словно шел в ускоренном темпе. Остатки человеческого облика Аюми вместе с разумом таяли прямо на глазах. Теперь передо мной стояло нечто отвратительное. – Не перекладывай с больной головы на здоровую. – Дышать я старалась через рот. В глазах рябило из-за дрожащего красного света. – Из нас двоих не я тут воняю собственными потрохами. Левой рукой Аюми вцепилась себе в волосы и начала их выдирать. Из-за сползающей кожи это не составило труда. Глаза заметались, взгляд стал по-настоящему безумным. Мне вспомнился старик из торговой лавки. Вот только из него не текли гной и сукровица. На пол с мокрым чавком упала часть скальпа. – Твоя вина… Это вс-с-е твоя вина, – лихорадочно бормотала она оголенными голосовыми связками. – Если бы ты не появилас-с-сь, он не убил бы меня. Ведь я не безразлична Широс-с-саки-с-с-сама.Посмотри на нее…Что ты видишь?
Страдающее ничтожество.Ты можешь прекратить эти муки.
Как и тогда, на террасе, меня переполняла неизвестная сила. Густая и тягучая, как патока, она стала моей кровью, моим воздухом, моими мыслями. Сила просачивалась сквозь поры, сгущая воздух. Сдерживать эту мощь было почти больно. Я знала: если спущу ее с поводка, она раздавит Аюми. Для этого требовалось всего одного крохотное усилие… которое я не могла сделать.Это даже не убийство. Это милосердие.
Умом я это понимала, но меня все равно что-то останавливало. Происходящее казалось неправильным. Почему она ожила? Неужели ее одержимость была настолько сильна, что смогла вытащить с того света? Но ведь за все это время бестия так и не предприняла настоящей попытки убить меня. Даже в нашу прошлую встречу в ней было больше рвения. Тогда чего же она добивалась? И откуда взялось то, что блокировало ее разложение все эти два месяца? Разве что… – Кто воскресил тебя?! Мой голос прокатился по пещере силовой волной, заставившей бестию упасть на колени. Она подняла то, что осталось от наполовину слезшего лица, и посмотрела на меня абсолютно пустым взглядом настоящего мертвеца. Не будь мне так противно, я бы потрясла ее за плечи. Похоже, свет от хитона каким-то образом разрушал Аюми. Его нужно было как-то приглушить, но мне едва хватало выдержки на то, чтобы контролировать энергию в своих венах. Я чувствовала себя так, словно вот-вот взорвусь.Перестань сдерживаться и покончи с этим!
– Я знаю, ему было больно пос-с-ступать так с-с-со мной… – Это был Зангетсу? – осторожно спросила я. Никакой реакции. – Тебя воскресил бог смерти? Или кто-то другой? Ответь же! Кажется, мой последний выкрик что-то в ней расшевелил. В кроваво-красных глазах мелькнул проблеск понимания. Она открыла рот, и нижняя челюсть опустилась сильнее, чем нужно. Черный язык прошелся по кромке нетронутых смертью зубов. Несмотря на внешний жар, внутри все похолодело от нехорошего предчувствия. – Он разрешил поиграть с-с-с тобой, но приказал не убивать. С-с-сказал, что через тебя с-с-сможет дос-с-стать Широс-с-саки-с-с-сама. Но я не позволю. Она в долю секунды подскочила и бросилась на меня с прытью, которой я уж точно не ожидала. Все, что я успела – это заслониться скрещенными руками. Правое предплечье обожгло болью, из-за которой наружу вырвалась часть силы. Этого хватило, чтобы отбросить бестию на несколько метров. Брызнувшая кровь собралась у ног небольшой лужицей. Каждая падавшая капля звучала как музыкальный аккорд. Я попыталась зажать рану другой рукой, но в ладонь что-то впилось. Часть отколовшегося клыка. Я вынула его и с отвращением отбросила. Эта дрянь укусила меня! – Пусть у тебя и появилас-с-сь с-с-сила, – проскрежетала она, вставая, – но тело ос-с-сталос-с-сь уязвимо. – И что это знач… Я замолкла на полуслове, почувствовав себя горящей свечой, которую окунули в ледяную воду. Багровый ореол погас, а вместе с ним исчезла мощь, кипящая внутри меня. Я вцепилась в раненую руку и сдавленно вскрикнула. Ее пронзило такой болью, словно кто-то срезал мышцы тупым ножом. В последний раз я испытывала подобное, когда лежала на ритуальном камне. Эта боль словно разрывала ткани изнутри. Пальцы начали неконтролируемо подрагивать. Из горла вырвался жалобный всхлип. Мерзко хихикая, Аюми наклонилась и подняла что-то с каменного пола. Меч. Когда она разогнулась, лысая голова дернулась вбок и полностью легла на левое плечо. Она даже толком не обхватила рукоятку, поэтому острие ползло за ней по пятам, издавая рваный скрежет и высекая искры. А я стояла и смотрела, почти оглушенная шумом взбесившегося сердца. – Это ты во вс-с-сем виновата, – в очередной раз повторила бестия, приближаясь. – Ес-с-сли ты ис-с-счезнешь, ему ничто не будет угрожать. Так ис-с-счезни, человек! Когда она занесла руку для удара, я инстинктивно зажмурилась. Но вместо новой боли ощутила лишь порыв горячего ветра. Боязливо открыв глаза, я с удивлением поняла, что оказалась в шести метрах от того места, где только что стояла. Сильные руки держали меня, обхватив под ноги и спину. Я выдохнула и медленно подняла голову, видя, как изгибается белая бровь. – Мне одному кажется, что это уже где-то было?