Мой вечный соперник

— Не хочешь немного поговорить?       Гай остановился посреди комнаты. Обернувшись, он заметил, что Какаши выглядит растерянным: его взгляд, ранее почти всегда излучавший уверенность и сосредоточенность, сейчас был обеспокоенным и, кажется, не излучал ничего, кроме одиночества и печали. Он сидел на кровати, укрытый одеялом, ткань которого он бессознательно сжимал, пытаясь справиться с накатившей волной тревоги. Обеспокоенный видом друга, Гай молча положил поднос обратно и сел рядом с Какаши. — Хей, всё в порядке, если ты хочешь чем-то поделиться, я рядом, — рука Гая легла на плечо Какаши, слегка сжав его. — Я… — слова Гая и теплое прикосновение его руки немного расслабили Какаши, он сделал глубокий вдох и затем медленно выдохнул, — Все в порядке. Просто мы давно не виделись, и я подумал, что может тебе есть что интересного рассказать. Как видишь заниматься мне сейчас особо нечем, поэтому эта идея мне показалась хорошей. — Да, конечно, давай. Я тоже скучал по нашим разговорам. Только сначала ты мне расскажи, что с тобой случилось? — Так скажем недооценил силу противника, его техника… Да в общем то не важно, Цунаде сказала, что я быстро иду на поправку. — Но разве Цунаде не может сама излечить тебя? — Она пыталась, но видимо все дело в той технике, использованной против меня. Но ничего страшного, как видишь, раны не смертельные. — Мне жаль, что меня не было рядом, Какаши. — Это не твоя вина, Гай. Я сам виноват, что не сумел защитить себя. — Не говори так. Я ведь знаю, что ты всегда выкладываешься на полную в битвах. О твоей вине не может быть и речи. — Гай слегка склонил голову вбок, пытаясь разглядеть выражение лица поникшего Какаши.       Какаши до этого момента полностью не осознавал, насколько сильно ему не хватало этих слов поддержки, ощущения тепла и безопасности. Насколько сильно ему не хватало Гая рядом. Его заботливый взгляд и теплые руки — как мало нужно, чтобы вновь вернуть ему спокойствие и избавить от всепоглощающей боли в груди. От прилива нежных чувств в носу защипало, а глаза наполнились горячими слезами. Сначала он попытался их сдержать, но он настолько устал скрывать свои эмоции, что в этот раз он просто решил дать волю чувствам, избавиться хоть от части того груза, что неустанно носит в своей груди. Его плечи задрожали, дыхание сбилось. Он медленно спустил маску, уже немного влажную от слез, и поднял глаза. Гай взволнованно смотрел на него, не зная, что предпринять. — Какаши, я сказал что-то не то? Прости, я не хотел тебя обидеть. — Нет, нет… это не из-за тебя, — Какаши тихо всхлипнул, — Просто побудь рядом со мной, Гай. Пожалуйста.       Гай молча кивнул и прижал Какаши к себе. Одной рукой он обнял его за плечи, а другой успокаивающе гладил волосы, пока Какаши тихо плакал, прижавшись к его шее. — Все в порядке, я рядом, ты не один.       Гай был так близко, Какаши чувствовал тепло его тела, его запах, слышал его дыхание и даже биение сердца. Это одновременно успокаивало и волновало его. Он не знал, как долго они так просидели, рядом с Гаем он терял счет времени. Особенно когда тот был так непозволительно близко, заставляя сердце Какаши бешено биться, будто бы оно пыталось выпрыгнуть из его грудной клетки и сплестись с сердцем напротив. Отвлеченный этим чувством, он решил всё-таки вернуться к разговору. — Спасибо, Гай — Какаши осторожно отстранился и вытерев оставшуюся влагу с щек, начал натягивать обратно маску, но Гай остановил его, взяв за запястье и свободной рукой аккуратно стянул маску обратно. — Не надевай ее при мне, пожалуйста, я хочу видеть твое лицо, Какаши.       Какаши на мгновение замер. «Но зачем?» — вопрос, ответ на который Какаши боялся узнать, поэтому так и не смог произнести его вслух. Вместо этого он лишь утвердительно кивнул. Просьба Гая была такой простой, но в тоже время казалось ему довольно интимной. Мало кому удавалось увидеть Какаши без его маски, которая, как казалось многим, уже стала частью его лица. Гай хоть и был одним из тех людей, перед кем он мог чувствовать себя комфортно и не надевая маску, но даже перед ним он чаще всего скрывал свое лицо.       Какаши не смотрел на Гая, но чувствовал, как тот не отводя взгляда смотрит на него. Он чувствовал себя обнаженным. Темные глаза Гая будто заново изучали знакомые черты лица, раз за разом проходясь взглядом по контуру губ, изгибу носа, трепещущим ресницам. Какаши затаил дыхание, его щеки слегка покраснели, но он так и не решался поднять глаза и встретиться взглядом с Гаем. Он знал, что если он сделает это, то уже не сможет сдержать себя. В первую очередь из-за того, что теперь он чувствовал, что Гай хочет того же. — Гай… я… — Какаши решил первым нарушить повисшую в воздухе тишину, — Кажется я немного проголодался. — Ах, да, извини, — Гай отпустил руку и отстранился, слегка смущенно отведя взгляд в сторону, — Я тогда пойду приготовлю что-нибудь на обед, точнее уже на ужин. Если что-то будет нужно, зови.       Силуэт Гая скрылся за дверью, и Какаши, оставшись в комнате один, с долей облегчения выдохнул. Он не знал, как долго еще сможет продержаться. Все внутри него умоляло его отбросить все свои страхи, волнения и просто отдаться своим чувствам, позволить себе утонуть в заботе и нежности, которую ему дарит Гай, подпустить его так близко, чтобы обратного пути больше не было. Но ему было страшно. Страшно, что однажды он может навсегда его потерять. И тогда часть его умрет вместе с ним. Нет. Тогда он весь, вся его душа погибнет. Ведь впустив Гая в свое сердце, он навечно сплетет свою судьбу с его. По-другому он не мог. Любовь для Какаши была не просто физическим влечением или приятным чувством, согревающим душу, для него она была важнее жизни. «И Гай тоже для меня важнее жизни».       Какаши уставился взглядом на приоткрытую дверь. Он все еще мог ощутить присутствие Гая в комнате. Тепло его тела, успокаивающий голос, заботливый взгляд. Он пытался представить, что бы случилось, если бы он не нарушил ту тишину, что так медленно подталкивала их совершить первый шаг? Кто бы сдался первым — он или Гай? Или же они бы просто сидели в трепетном ожидании, пока что-то извне не прервало бы их своеобразное испытание на стойкость? Какаши не знал. Но одно он знал точно — в следующий раз противиться чувству будет еще сложнее. Если он вообще сможет найти в себе силы и желание противиться ему.

***

      За окном солнце медленно опускалось за горизонт, забирая с собой теплые лучи. Майто Гай, пританцовывая под навязчивую мелодию, никак не уходившую из головы, раскладывал на тарелки еще горячий ужин. Сегодня ему хотелось поесть в компании Какаши, поэтому он, поставив тарелки на стол и убедившись, что все выглядит именно так, как ему хотелось, с довольной улыбкой на лице направился в сторону комнаты друга. В полумраке комнаты, освещенный лишь слабым светом ночника, Какаши увлеченно что-то читал. Его глаза быстро бегали от строчки к строчке, а брови то в удивлении приподнимались, то слегка нахмуривались, заставляя мелкие морщинки проступить на переносице. Он даже не заметил стоявшего в дверях Гая, который словно зачарованный наблюдал за каждым изменением эмоции на его лице, за каждым движением его пальцев, ловко переворачивающих страницу за страницей. Гай улыбнулся, заметив, что тот выглядел уже не таким опустошенным и печальным, каким был до этого. Если он может хоть что-то сделать, чтобы Какаши чувствовал себя счастливым, он сделает это и даже больше. Он готов был приложить все усилия, чтобы больше никогда не видеть боли и отчаяния в его глазах. — Какаши, — тихим голосом позвал Гай, — Ужин готов. — Спасибо, но… — не увидев нигде подноса, Какаши слегка в недоумении посмотрел на мужчину. — Я бы хотел, чтобы сегодня мы поужинали вместе. Ты ведь не против? — Да, отличная идея, я бы не отказался поесть в компании. — Правда? Отлично, тогда давай я тебе помогу добраться до кухни. — Я могу и сам, в больнице мне дали костыли, так что я… — Нет, не напрягайся, зачем тебе костыли, когда у тебя есть я? — Гай усмехнулся и игриво посмотрел на Какаши, — Хочешь я тебя на руках до кухни донесу? — Я и не сомневался, что ты это предложишь, — с лица Какаши не сходила улыбка, — А знаешь что? Давай, неси. А то я тут уже умираю от голода. Готов добраться до еды уже абсолютно любым способом. — Хорошо, тогда иди сюда, — Гай склонился на кроватью Какаши и осторожно поднял того на руки, стараясь не задеть сломанную ногу, — Обхвати мою шею руками.       Какаши давно не было так тепло и беззаботно на душе. В этот миг он с уверенностью мог назвать себя счастливым. Вот он снова так близко к своему любимому человеку, которому не все равно, который готов быть рядом тогда, когда Какаши больше всего в нем нуждался. Который с такой легкостью может подарить ему самую яркую улыбку. Возможно он ошибается, возможно эта ошибка будет стоить ему очень дорого, но он наконец-то принял решение. Решение полностью сдаться чувствам и открыться навстречу неизвестности. Он понимал, что жизнь в отрицании своей любви делает ему невыносимо больно. Боль, которую он был не в силах больше терпеть. И Гай был единственным, кто мог искоренить эту боль из его раненой души, навечно поселив в ней тепло и любовь.