Я скучала

Топор со свистом рассек воздух и точно ударил в центр чурбака, расколов его напополам. Последний взмах — и лезвие прочно засело в колоде. Молодая женщина облегченно выдохнула, сняла перчатки и вытерла тыльной стороной ладони стекающий по лицу пот. Мышцы ныли. Палящее солнце беспощадно жгло и без того темную кожу. Рабочие ободранные штаны и растянутая от времени рубаха ощутимо пропитались потом. Короткие каштановые волосы, собранные для удобства в низкий хвост, липли к веснушчатой шее. Близился конец дня. Возвышающийся в нескольких метрах от женщины фермерский дом казался пустующим. На самом же деле было отнюдь не так. Просто особо громкие его обитатели предпочитали по возможности не иметь с ней дела. — Принимай работу, хозяин, — прокричала женщина в сторону хибарки, попутно осведомляя о выполненной работе соседние фермерские участки. — ...трухлявый говнюк, — уже чуть тише добавила она и сплюнула. Прошло около минуты, прежде чем дверь неохотно отперли. На крыльце показался мужчина средних лет. Его лицо было измазано остатками недавно съеденной пищи. На первый взгляд он казался весьма безобидным и даже отчасти добродушным. — ...не могла дольше повозиться, бестолковая баба? Я почти уснул, и тут твой рев... Женщина не дослушала. Ворчание спускающегося по шаткой лестнице увальня пролетело мимо ее ушей и растворилось в порыве внезапно дунувшего свежего ветра, стоило ей поймать в окошке нежный взгляд. Взгляд обращенных к ней голубых глаз. До боли знакомых, до боли любимых. Прелестница исчезла так же быстро, как и появилась. Но сердце женщины успело замереть и сжаться от горечи. Выносливое тело будто бы обездвижили, сковали. Тонкие губы отказывались складываться в привычную дерзкую ухмылку. Не мучай меня, золотце. Не трави мою душу. Забудь меня, Хистория.