дорогая, прошу тебя. убей. меня. своей. любовью
минимум бессмертных — лучшее начало дня. пешков всё ещё не понимал его быструю смену настроения, и это очень сильно пугало, потому что парень казался ему непредсказуемым — сейчас целует, а через несколько секунд готов размазать тебя по стенке и вслед добить ногами. страх за свою жизнь был превыше, чем желание узнать ваню поближе. серëже это априори не удастся, ведь второй не раскроется ему. «уебок, отойди от меня и больше не подходи со своими нравоучениями, понятно?» — вот, что скажет русый, если шатен хоть слово скажет в его адрес, а потом может ещё и морду набить, потому что в его жизнь никому нельзя лезть, даже собственной матери, которая всячески пытается наставить парня на правильный путь, но постоянно оказывается возле разбитого корыта — сына не исправить, он если сказал сам себе, что такое невозможно, — пути другого назад нет. а ваня, как мы знаем, не любит отступать. а ещё он не любит, когда его избегают. когда это делает сережа особенно. вымораживает до состояния непонимания происходящего. настолько сильно он его ненавидит, что челюсть сводит и вены на шее вздуваются от злости. пешков видел русого в двух состояниях: когда он зол, но не так сильно, чтобы убивать, и когда он в бешенстве — их встреча дома, где парень буквально чуть не убил кареглазого. если попытаться, то нереально будет вытравить из разума бессмертных. и шатен это понял, смирился и решил, что следующий день будет ещё больше оглядываться по сторонам, чтобы только зеленоглазого рядом не было. от него никакой пользы, только потрепанное состояние этими ебаными качелями, которые происходят между ними. хотя была ещё одна причина, по которой пешков не хотел видеть парня, и это далеко не страх, который поселился у него в груди ещё с первой драки с ваней. стыд. стыд за то, что его враг может легко властвовать ситуацией — яростно сминать губы в поцелуе, ловить прерывистые вдохи и выдохи, держать контроль над серëжей — и не париться по этому поводу, пока шатен не успевает среагировать и позволяет взять над собой верх. ему однозначно не нравится такая позиция, потому что ваня — отморозок, от которого нужно обязательно держаться подальше, а не тот, к кому приходится бежать, раскрывая руки для объятий. как говорить после случившегося с вадей? как преподнести другу, что он буквально каждый день от чужих глаз сосётся со своим главным кошмаром, которого, по словам пешкова, хочет давно уже убить собственными руками, но в таком случае получается совершенно обратное. эти факторы порождают новый диссонанс внутри, где и так сердце вырвано и потрëпано из-за всего, что происходило в жизни. жалко, что на эти вопросы нельзя найти ответ в книжках, заменявших личное пространство пешкова. именно поэтому парень вчера не позвонил козакову. снова. второй будет сильно обижаться на него, как и катя. серëжа изо всех сил будет надеяться, что друзья поймут его, а не кинут, когда он приедет в москву, но сейчас другого варианта нет. хочешь жить — умей вертеться. хочешь жить — умей избегать бессмертных. и этот лозунг начинает действовать ровно тогда, когда шатен выбирается на прогулку с полиной. сердце делает несколько ударов, когда он приоткрывает дверь, но никого за ней нет — огромная удача. взгляд быстро перемещается на окно, но и там пустота. в коридоре витает запах сигарет, который направляет пешкова на мысль о том, что русый где-то рядом, поэтому необходимо быстро прошмыгнуть в сторону лестницы. собрав всю волю и бесстрашие в руки, юноша бегом проходит несколько метров, на последних шагах замедляясь. его никто не догоняет. у него, получается, на несколько секунд появляется свобода, которой правильно воспользоваться. и, к счастью, сережа умеет распределять свои перспективы, поэтому сейчас спускается на первый этаж. вдох-выдох. вдох-выдох. вдох-выдох. свежий воздух моментально попадает в лёгкие, давая разуму ещё быстрее начать работать. глаза немного слезятся от назойливого порыва ветра, который решил напомнить о холодной погоде санкт-петербурга. но даже это не пугает парня, потому что он сейчас предназначен сам себе. никто не тронет. никому юноша будет не нужен ближайшие несколько часов. ваня не получит свою игрушку, потому что та в свою очередь съебалась подальше от него. было бы ещё лучше, если бы бессмертных это видел, но в таком случае серëжа бы очень сильно получил — русого бесит, когда его не слушаются. если надо будет, он накажет свою суку ещё раз, пока та не поймёт, что перечить ему — плохой конец обеспечен. в этом плане он лёгок, потому что чеканит каждое слово, не давая и шанса на дополнительные вопросы, которых у пешкова миллион. почему? почему? почему? и именно с этого слова они все начинаются. шатен всем нутром чувствует эту несправедливость, но ничего сделать не может, ведь бессмертных намного сильнее и физически, и эмоционально. его стержень будет очень трудно сломать, потому что парень не позволит кому-то такую выгоду. он быстрее сломает человеку ребра, чем даст власть над самим собой. но в этой ситуации победа на стороне пешкова, поэтому, чтобы не просрать ее в конец, юноша ускоряется, залетая за угол отеля, где в стороне должен находиться сквер. времени ещё много, поэтому можно пройтись по аллее в компании сигарет и собственных мыслей, которые не дают расслабиться ни на секунду. восстанавливая дыхание, парень движется в сторону автобусной остановки. его сердце стучит уже где-то в голове. виски от этого начинают побаливать. сука. глаза бегают по дороге. машины проезжают одна за другой, ускоряясь, чтобы успеть на зелёный свет. на другом конце улицы идут неспешно люди. пешков прячет свое лицо за воротником толстовки, чтобы согреть свой нос. или чтобы спрятаться, кому как удобнее. его взгляд провожает каждого, кто попадается на глаза. темные очи буравят спины высоких подростков, пока голова ещё сильнее напоминает о своём плохом состоянии. достав сигарету, чтобы хоть как-то унять поток мыслей, юноша зажигает её, поднося к губам. ранки начинают болеть, как только никотин попадает в лëгкие. часто ему говорили знакомые, что от такой привычки можно умереть, но серëже было похуй, потому что так возможно избавиться от тревоги, поглощающей его изнутри. нельзя избавиться только от бессмертных, который въедается под кожу с каждой новой стычкой. русый подавляет в нëм почти всё, когда старается подчинить. самое ужасное, что у него это получается, потому что шатену трудно сопротивляться — знает, что потом за это получит ещё больше. но только если раньше это были удары в живот, по ногам, сейчас это поцелуи. бешеные, властные и разрывающие все органы, заполняя тело кислотой, которой слишком много у вани. он, можно сказать, делится ей с кареглазым, однако сам не замечает, как с негативом отдаёт ещё и частичку себя. нет, зеленоглазый не будет думать о таком, потому что в таком случае сойдёт с ума. ему легче думать, что пешков таким образом соглашается с властью парня. да, правильно, ведь иначе трудно будет объяснить то, что серëжа ничего не сделал, когда его губы терзали второй раз. второй. мать его. раз. нет, он старался как-то сопротивляться, но только хватка у бессмертных намного сильнее, поэтому тяжело как-то противостоять тому, кто в несколько раз выше тебя по силе. русый одними только ладонями может переломать ему все косточки, а тут ещё и лютое бешенство в глазах, которое говорит только о том, что серëже будет пиздец. все их переглядки — наглядный пример того, как ваня давит на парня. однако раньше была зверская агрессия, то сейчас ещё есть искры. их трудно разглядеть, когда пешков прикрывает от страха глаза, но они существуют. это уже смешались другие чувства, которые намного сильнее доминируют в разуме зеленоглазого. подъезжает автобус. слишком неожиданно, чтобы парень быстро смог сгруппироваться. его рот в ужасе приоткрывается, когда он видит знакомую спину. ваня не поворачивается, что очень хорошо, поэтому серëжа пользуется этим, залетая в транспорт. птица, что находится внутри, порывается пробить грудную клетку и улететь, но у неё это не получается, потому что пешков быстро успокаивает себя тем, что юноша не увидел его. ведь так? кареглазый не видел на себе пристальный взгляд, это к хорошему? если бессмертных его не заметил, то можно выдохнуть полноценно, ведь появляется надежда на малейшую свободу, которую у него отберут, как только парень вернётся в москву. начнутся суровые будни, где его жизнь с дерьмом русый продолжит смешивать. вдох-выдох. вдох-выдох. вдох-выдох. наушники спасают ситуацию. а ещё найтивыход. звук на полную и до конечной остановки. шатен корит себя за то, что не попросил номер полины ещё тогда, когда они вместе шли по скверу. эта мысль вылетела из его головы, когда они ещё ближе подходили к отелю. стоило только очам зацепиться за здание, как паника начала накрывать его, но девушка, стоявшая рядом, не позволяла окунуться в отчаяние, спасая ситуацию своими словами и жестами. спасибо, огромное спасибо ей, иначе бы парень пошёл не в свой номер, а куда-то в сторону дороги, чтобы прыгнуть под машину с надписью на лбу «дави нахуй». ха, такое ему не нужно. если уж серëже стыдно звонить ваде и говорить о том, что происходит в его жизни, то что бы было, если бы козакову позвонил кто-то из прохожих со словами «ваш друг решил прыгнуть под автомобиль, но у него не получилось, заберите психа, иначе нам придётся отправить его в ближайшую психбольницу». стремно звучит, согласитесь? особенно в шоке будет приятель, который ожидает его звонка, но получает вот это. хотя, кажется, парень рано или поздно сам позвонит ему, спрашивая о том, где пешков пропадает, но только ничего не было предпринято со стороны вади, что означало, что у товарища какие-то проблемы. блять. не дай бог, чтобы в школе. шавки бессмертных остались в москве, поэтому тревожность начинала расти в геометрической прогрессии, но парень старался найти к этому более подходящие и стоящие причины. новая девушка? возможно. слишком много домашки? возможно. сильная подготовка к экзаменам? горячее. поцапался, например, с саней? нет. такого не должно быть. автобус остановился, выпуская людей. бабушка, сидевшая напротив парня, посмотрела на его сконфуженную физиономию и уставилась обратно в окно. ему оставалось ехать две остановки, а сердце заходилось в большей панике. в его жизни слишком много пиздеца, чтобы стараться предугадать его возникновение, но жопа всё ещё чувствует, что этим всё не закончится. будет намного интереснее и опаснее, если ваня продолжит катать парня на качелях, сначала избивая до потери пульса, а потом забирая воздух из лёгких требовательным поцелуем.***
— нам нужно намного быстрее добраться до марсового поля, а потом мы поедем, — быстро тараторит русая, поправляя свои волосы из-за ветра. погода всё также не благоприятствовала, но гулять можно было и нужно было, иначе парня сожрут его же мысли. — воу, воу, воу, ты сделала гигантский тур для меня? — зажимает сигарету между зубами, в кармане старательно пытаясь отыскать зажигалку. — у меня на тебя огромные планы. все мои друзья уехали в другие города, поэтому гулять мне не с кем, а тут ты есть. совмещаю приятное с полезным, поэтому ты так быстро от меня не отделаешься, — подмигивает ему, доставая свой телефон, чтобы проверить время. юноша зажигает сигарету, затягиваясь слишком быстро, почему голова моментально начинает кружиться, а лёгкие жечь. так не нужно делать, но другого пути нет, поэтому шатен старается вдохнуть побольше воздуха, чтобы спасти больные органы от какой-либо болезни. помнится ему, как его учитель попал в больницу из-за сигарет. туберкулёз, вроде бы. ужасная вещь, а лечить её ещё намного хуже. подул свежий ветерок. светлые пряди, корни которых уже начали приобретать естественный оттенок, подлетели немного, загораживая вид на дорогу. мимо пронеслась машина, громко бибикнув и скрывшись за очередным поворотом. полина глянула в сторону серëжи; подойдя, поправила его волосы, заложив прядь за ухо и прикусив свою губу, когда увидела чужой интересный взгляд на себе. её сердце пропустило удар, а щеки налились алым цветом. «слишком долго пялишься на неё» — шепнул внутренний голос, почему пешкову пришлось оторваться от созерцания такой красоты. девушка тоже повернулась в другую сторону, пытаясь совладать со своими эмоциями. ее рука нервно теребила замочек на кожаной куртке. — ждать ещё пять минут. ты не голоден? — можно после твоей прогулки пойти куда-нибудь в кафе. и, пожалуйста, оставь свой номер телефона, а то вдруг я потеряюсь, пока буду стараться успевать за тобой. моя ориентировка в новых городах хуева, скажу тебе так, — полина хихикнула и продиктовала свой номер телефона на всякий случай, если что-то пойдёт не по ее плану. кажется, будто русая выстроила всё слишком четко. каждое действие порождает следующее. алгоритм, которому придётся придерживаться пешкову. — тогда после всего пойдём на дворцовую набережную. закажем себе что-то. там так красиво вечером, — руками жестикулирует, а глаза блестят так, словно она смотрит на зимнюю ёлку. на душе становится тепло. парень с энтузиазмом слушает ее пламенную речь, когда они проходят мимо громадных деревьев. атмосфера прекрасная, а осень дополняет ее своими разноцветными красками, украшая каждый листочек в свой собственный цвет. хотелось собрать их в огромный букет, но руки покоились в кармане, перебирая пачку сигарет. пальцы нервно касались табака. глаза бегали по сказочным местам, которых, кажется, даже в книжке никогда не существовало. москва не такая. москва серая. такая же, как и глаза бессмертных. безжизненная. суровая. жуткая. ее не спасает даже наличие лучшего друга или близких. туда не хотелось. меньше всего парень мечтал оказаться снова там, почувствовать на себе гнёт со стороны шайки вани или кого-то другого. дома его ожидает только что-то ужасное. неужели, когда ты нашёл приятное местечко, надо так быстро избавляться от него? это несправедливо. осталось всего два дня, чтобы насладиться моментом. carpe diem. в родных стенах такого не будет. в родных стенах будет только тоска по санкт-петербургу и спокойствию, царившему в каждом уголке этого города. вдох-выдох. вдох-выдох. вдох-выдох. отогнав от себя жуткие мысли, парень посмотрел на полину. она что-то рассказывала про их прогулки с друзьями. её речь была настолько оживлённой, что пешков рядом с ней почувствовал эту свободу. растворился в ней, так сказать. появляются крылья, готовые унести серëжу на другой конец света, подальше от чужого осуждения и периодического эмоционального стресса. солнце начало скрываться за горизонтом, придавая парку ещё больше красочности. глаза зацеплялись за каждый листик, который только можно было заметить. русая провела пальцами по ветке. — здесь невероятно красиво, — выдохнул шатен, поднимая красный лист клëна. юноша подержал его в руках и отдал девушке, что с улыбкой приняла такой маленький подарок. — у нас ещё такие красивые белые ночи.... на сколько ты приехал? — впервые спросила этот вопрос. её голова оказалась немного наклонена, как это делают некоторые собаки, когда что-то не понимают. — два дня. считай, уже один. мне кажется, что в будущем я перееду сюда. в москве не так, как тут, — пожал плечами, срывая ещё один, но на этот раз жёлтый листик. — поэтому... жди меня тут, — мягко улыбнулся. — буду как верный хатико, постоянно приходить к вокзалу вечером и ждать тебя, — засмеялась. — нет, серьёзно, подумают, что я сумасшедшая, в таком случае ты будешь приходить к психбольнице. толкнув серëжу в бок, полина побежала в сторону площадки. вся она была полностью наполнена разными цветами. пешков решил не отставать от подруги, ускоряясь на втором шаге. ее звонкий смех наполнил улицу, разливая радость по венам. без такого будет довольно трудно жить, но там же есть вадя, он спасёт? что-то с другом творится, надо бы ему позвонить и узнать, на всякий случай. поставив на заборчик еду, они разговаривали, о чем только хотели. русая рассказывала что-то новое о себе, а парень впитывал и ставил себе всё больше и больше вопросов, почему у него жизнь такая хуевая. почему именно к нему судьба повернулась жопой и поворачиваться обратно не думает. его взгляд следил за каждым человеком, который проходил рядом. так он делал до того момента, пока они не вернулись обратно. решив проводить девушку, юноша, нацепив капюшон и сказав, что стало холодно, прошёл быстро мимо отеля. полина не заметила его изменение в поведении, и очень хорошо, иначе трудно было бы сказать, что его травят на протяжении нескольких лет. бессмертных. тот человек, о котором невозможно думать в хорошем ключе по нескольким причинам. его звериный оскал постоянно будет сниться пешкову в кошмарах. остановившись возле подъезда, подростки вместе посмотрели назад, но только если русая по какой-то своей причине, то серëжа проверял, не идёт ли кто-то за ним, потому что всю прогулку чувствовал на себе пожирающий взгляд. он сходит с ума, поздравляем его! вручать медальку не нужно, с его фантазией она ему не пригодится. — спасибо тебе за этот вечер, — прервала тишину. юноша быстро глянул на нее. девушка расплылась в улыбке. — пустяки. это мне тебе спасибо надо сказать, что спасла меня от своих мыслей. — у тебя что-то случилось? — полина встревоженно посмотрела на друга, аккуратно касаясь локтя. шатен закусил щеку с другой стороны. — нет, всё нормально. это я просто так сказал, — повел глазами и улыбнулся. вымученно, но правдоподобно. — ловлю на слове. если что-то случится, то пиши, звони. номер-то у тебя теперь мой есть, — уголки губ тянутся наверх. парень кивает и не успевает ничего осмыслить, как к его губам прикасаются другие. мягкий, живой поцелуй, дарящий ту нежность, о которой мечтает каждый. девушка робко переводит его в более влажный, но серëжа забирает у нее инициативу, кусая нежные губы. её глаза закрываются. рот приоткрыт, язык обводит губы, врезаясь в чужой, сливаясь между собой. пешков находится на седьмом небе от счастья. его крылья потихоньку расправляются, а из головы выходят все переживания по поводу москвы. он безусловно переедет в санкт-петербург, потому что тут кареглазый чувствует себя настоящим. через несколько секунд приходится оторваться. лëгкие ужасно горят, как и щеки. полина последний раз смотрит на него, разворачиваясь и забегая к себе в подъезд. пешков делает несколько шагов назад. его губы жжёт адское пламя. зрачки бегают по улице. «надо идти домой» — говорит внутренний голос, и юноша сворачивает за углом. сердце загнано стучит. на лице лёгкая улыбка. — пешков, куда ты так спешишь? — парень проваливается сквозь землю. руки сжимаются в кулаки. серëжа поворачивается слишком медленно, видя перед собой стëпу. это не ваня. это не бессмертных. это не его главный страх. это всего лишь одна из его собачек, которая, кажется, пьяна в усмерть. но если тут кто-то из них, значит и русый недалеко. блять. — ну же, я не кусаюсь, — подходит ближе, в самом конце набрасываясь на парня. шатен не успевает сориентироваться, пропуская момент нападения, поэтому падает на спину. холодный асфальт встречает его голову. брюнет за несколько секунд оказывается рядом, выдыхая где-то рядом с шеей: — ванечка ахуенно трахается, ведь так? говори, шлюха! — от последнего слова выворачивает наизнанку. юноша старается впихнуть слезы в глаза, осознавая, что он попался в ловушку. его руки держат дистанцию между телами, а глаза прикрываются, чтобы, если парня ударили, не повредили лицо. — что тебе надо? — пытается сказать это более увереннее, но получается слишком плохо. голос срывается на последнем слове, когда брюнет поднимает за шкирку. его глаза с отвращением смотрят на серëжу. — шлюха всегда должна быть общей. стоп-кран срывается, и стëпа прижимается своими губами к искусанным пешкова. воздуха не хватает. парень хочет умереть прямо сейчас. ему противно. он понимает, что это всë закончится слишком плохо. юноша чувствует алкоголь на своих губах. брюнет целуется рвано из-за своего состояния. его не смущают чужие шаги, когда шатен в этот момент сгорает со стыда. это может быть кто-то из школы. — уебок, мне кажется, ты что-то попутал, — бессмертных смотрит пристально, словно ищет что-то потяжелее, чтобы потом проломить другу голову. блять, только не он. парень напротив нервно усмехается, пряча свои руки в карманы. его язык очень сильно заплетается, но понять слова удаётся. зеленоглазый выглядит как кот, который вот-вот расцарапает другого только за то, что он позарился на чужую территорию. так и есть, потому что пешков не стëпы уж точно. ванин. его полностью. от кончиков волос до ног. никому не стоит нарываться на бессмертных, потому что за своё он готов убивать. буквально. как может сделать сейчас с брюнетом, если он не прекратит свой пьяный бред. ваня поставит его на место, потому что лучше него никогда не будет. юноша не видит никого дальше своего носа, поэтому не позволяет таким образом мелькать перед своими глазами. ноздри вздуваются, когда серый взгляд волка наблюдает за действиями своего друга. можно сказать, выжидает минуту для удачного нападения, чтобы не пропустить. — а что, твоей шлюхе можно на стороне с кем-то сосаться? настолько сильно себя не уважаешь, ванечка? — у него отказали тормоза, иначе трудно объяснить то, что стëпа сейчас говорит. его глаза стеклянные из-за алкоголя, а ноги шатают тело из стороны в сторону. юноше очень сильно трудно стоять на месте, но он продолжает прожигать своим взглядом пешкова, у которого от такого давления потекла кровь из носа. стëпа только что приставил к своему виску пистолет и спустил курок. жидкость капает на асфальт, а рука пытается остановить всё это, пачкаясь ещё больше. тёмные глаза следят за тем, как русый за считанные секунды оказывается рядом с другом, занося кулак для удара. парень уворачивается, но всё равно получает в бок ногой, потому что разозлил бессмертных. зажёг тот огонь, который потом придётся гасить серëже. второму кажется, что лучше всего сейчас потерять сознание на несколько лет или умереть, потому что видеть зверство со стороны — невыносимо трудно. вдох-выдох. вдох-выдох. вдох-выдох. но это не помогает, потому что ужас берёт верх над организмом, отключая все возможные функции. бессмертных ударяет в нос. слышен треск, оповещающий о том, что место сломано. стëпа отшатывается назад, чтобы потом схватиться рукой и всё также смотреть на парня. русый нацелен серьёзно, и никакой прохожий не сможет изменить его планы. даже рядом стоявший кареглазый не остановит его. парень становится крупнее в несколько раз, когда ногой бьёт в живот. стëпа ничего не делает, лишь смотрит на то, что происходит. ему тоже страшно, но он не хочет показывать это перед зеленоглазым, ведь тогда тот до конца жизни будет напоминать парню об этом. ваню выворачивает изнутри. его демоны пляшут уже не в зрачках, а рядом, на костях тех, кто идут против парня. следующий удар приходит точно по рëбрам. друг всё также не роняет ни одного слова, выбешивая этим ещё сильнее. в глазах пешкова темнеет от давления со стороны русого. он никогда не видел его в таком бешенстве. им правит нечеловеческая ярость. такое состояние уже кричит о том, что парень под ним не выйдет отсюда живым. его окровавленная улыбка сводит с ума ещё сильнее, почему бессмертных бьёт по лицу второй раз, только намного сильнее, чем до этого. в серых глазах появляются красные отблески. он ловит эйфорию, когда бьёт кого-то. живот шатена ещё больше завязывается в узел от осознания, что на месте стëпы мог оказаться он. почти каждая их стычка заканчивалась таким же итогом, только пешков находил в себе силы встать и дойти до дома, а брюнет вряд ли поднимется на ноги после этого. русому будет пиздец за это. если сейчас не остановить парня, то он вовсе убьёт и не подумает о том, что сделал только что что-то неправильное. его кулаки ещё сильнее сжимаются, когда друг губы облизывает и головой прикладывается к холодному асфальту, чтобы как-то унять боль во всём теле. это невозможно, потому что у него в любом случае сломаны ребра и нос. ваня не остановится. тогда серëжа попытается сделать что-то, чтобы прекратить эту пытку. отвратительно смотреть на это. — бессмертных, — ловит на себе бешеный взгляд. он выглядит сейчас как тигр, у которого отобрали кусок мяса. — бессмертных, хватит! ты его убьёшь, — подлетает к зеленоглазому, хватая его запястье. русый бы ещё раз ударил его, но пешков вмешался в это. мертвые стеклянные глаза смотрят на шатена. в них ярость, гнев и отчаяние. парень морально умирает, когда смотрит на серëжу. губы сложены в полоску, а руки напряжены. и пешков это чувствует — чувствует, как вздуваются вены на руках, но всë равно держит, потому что «так правильно». серые глаза в темные. убийственный контраст. шатен пытается подавить эту агрессию взором, но заметно проигрывает, потому что бессмертных пожирает своими очами, заставляя почувствовать себя не в своей тарелке. юноша не отпускает его, пока русый не меняет их местами. серëжу пробивает волна страха за свою жизнь, когда ваня сокращает расстояние между ними. сейчас может быть что угодно, потому что юноша непредсказуемый. пешков прикрывает немного глаза, ожидая удара теперь по своему лицу, но получает грубый шёпот на ухо, от которого волосы на теле становятся дыбом. — за мной. живо, — холодно приказывает, хватает за запястье и тянет на себя слишком сильно, почему пешков чуть не падает с ног. капельки крови попадают на серую толстовку, которую парень сегодня надел, уродуя вещь. становится тошно. его сейчас вырвет, но крепкая хватка на своей руке не даёт выйти недавнему ужину. бешеное сердцебиение сейчас проломит грудную клетку. страх расползается по венам, не давая шанса здраво мыслить. что сейчас будет? если ваня чуть не убил свою шавку, то оставит ли в живых серëжу?