мы всё потеряли что-то на этой безумной войне кстати, где твои крылья, которые нравились мне?
— твои слова ничего не значат, так что даже не пытайся, а просто съеби отсюда, — шипит ваня, смотря на сережу, который не верит этим словам. по крайней мере, не хочет верить. — это я должен выбирать: остаться мне или свалить. это мой выбор! — кричит пешков, — так что не пытайся меня прогнать — это бессмысленно. — не выбирай меня, — бессмертных прожигает своими серыми глазами. — это моя жизнь, блять, а не твоя. я буду решать, как хочу жить: с тобой или один. ты никогда не слушал меня. никогда! вселенная сталкивается во взглядах. отчаяние сменяется яростью, как способ защититься, но от пронзительного взгляда напротив не спасет ничего. шатен слишком надеется: сам же себя убивает, потому что надежды на спасение абсолютно нет. пустые иллюзии. ваня это слишком хорошо понимает, и самое ужасное: его выбор уже сделан. с одной стороны — ненависть к самому себе, а с другой — любовь к человеку, стоящему напротив. это конец. бессмертных заебался, ему надоело быть таким слабым. пешков уверен, что русый — его самый главный кошмар и самый прекрасный подарок судьбы. два разных мира сталкиваются и разбиваются вдребезги. эти двое разрушают друг-друга, но порознь абсолютно не дышат. сережа делает шаг вперёд. он не боится смерти, он боится, что потеряет ваню. — я никогда не уйду, слышишь? — парень прижимается к бессмертных; он чувствует, как бьётся чужое сердце, чувствует, как русый дрожит в его руках. — я хочу помочь тебе. я тебе обещаю, что всё будет хорошо. ты же мне веришь? — мне не нужна твоя ебаная помощь! — рычит зеленоглазый. — ты хочешь знать, что я хочу? я хочу, чтобы ты отъебался от меня, чтобы ты ушёл и забыл дорогу ко мне. не выбирай меня. я — не тот, кого ты себе представляешь. — тогда тебе придётся убить меня. я никогда не оставлю тебя, ведь знаю слишком много правды, а самое главное, я знаю, что ты любишь меня, несмотря ни на что. я чувствую твою любовь. всегда, когда ты говоришь обратное, я вижу по глазам, что ты врешь, а глаза никогда не врут. я — не щенок на поводке. я никогда не забуду всё то, что было между нами, потому что это всё часть нас. может, ты сможешь меня разлюбить, но я никогда не смогу разлюбить тебя. я люблю тебя, как какой-то наркоман. ты — мой личный наркотик, сука. вдох-выдох. вдох-выдох. вдох-выдох. — наверное, я выгляжу сейчас, как тряпка, но я люблю тебя. и если ты не любишь меня, то просто убей сейчас, и всё действительно закончится. ваня отчаянно пытался доказать себе, что ему плевать на сережу, но сердце кричало обратное: оно любило пешкова также сильно, как любило когда-то глеба. но только это разная любовь. и бессмертных понимает: боль вонзается в кожу, пытаясь пробраться к жизненно необходимым органам. небо вот-вот рухнет для них. ужас отразился в глазах русого ещё до того, как он успел подумать. ощущение, будто его окунули в ледяную воду. кровь перестала пульсировать в висках, а злость мгновенно испарилась. отчаяние. сережа сам делает выбор, и он выбирает ваню. давно было понятно, что он всегда будет выбирать его. ваня смотрит напротив и видит в карих глазах себя: свою разбитую душу. бессмертных не ощущает себя. вдох-выдох. вдох-выдох. вдох-выдох. слова пешкова отзываются в сознании, и зеленоглазый рассыпается на частицы. он подпустил его слишком близко к себе, нельзя было давать надежду на что-то большее. раньше ваня этого не понимал, но теперь всё изменилось, и он правда сожалеет обо всем, что произошло, ведь шатен никогда не заслуживал таких страданий. — уйди, — в глазах — безумный страх за чужую жизнь. шатен видит русого насквозь; он чувствует, как сильно ему страшно, и как быстро бьётся его сердце, но не двигается с места. — ты мне не нужен, — говорит прямо в лицо, а пешков уголки губ поднимает. кажется, он сошёл с ума. — ты так искусно пытаешься врать. ты любишь меня, поэтому не убьешь. разве это не так? — если ты не уйдешь, то я не ручаюсь за себя. мы оба знаем, что ты заслуживаешь лучшего в этой жизни, а любовь свою подарить я тебе не могу. я не хочу делать тебе больно, потому что я пустой. почему ты меня не слышишь? мы никогда не будем вместе, потому что мы с тобой из разных миров, и счастливым я быть не хочу. единственное, что я хочу, — чтобы ты опустил меня. но сережа сидит на месте, он даже не двигается: чувствует чужое сердцебиение и молчит. что же такого было в бессмертных, чего не было в других? пешков не имел понятия. он просто знал, что его чувства — самые настоящие, и именно ваня заставляет его быть таким счастливым и несчастливым одновременно. это ебанутая любовь, но шатену абсолютно плевать. их чувства всегда граничили с чем-то нереальным. парень чувствует, что поступает правильно, ведь без зеленоглазого умрет быстрее. — ты мне не нужен. я тебя ненавижу. сережа знает, что парень врет, но его слова всё равно оставляют порезы на сердце и на душе, которая кровоточит и кровоточит. ваня идёт камнем на дно, а в глазах напротив видит только отражение себя. бессмертных не сделает пешкову больно. кареглазый должен жить, а русый уже давно сделал свой выбор. — тогда застрели меня. давай же, — у пешкова отказали тормоза: он хочет, чтобы парень сделал то решение, которое считает правильным, — стреляй, иначе я никогда не поверю, что ты меня не любишь. давай, докажи мне, что ты меня не любишь. докажи, что ты же ненавидишь меня, презираешь. ты же всегда мечтал о том, чтобы меня не существовало, — тогда стреляй. самое страшное, что ваня направляет на него пистолет и нажимает на курок. только потом приходит осознание того, что он действительно сделал это. пелена гнева от ненависти исчезает. когда сережа падает на пол и едва дышит, русый остановился и посмотрел на свои руки — они все были в крови шатена, а кареглазый лежал на полу и пытался не потерять сознание. — сережа! — крик пронесся по всей квартире. пешков не чувствует самого себя: он истошно пытается не закрывать глаза, теряя над собой контроль. пешков падает и разбивается вдребезги, а в голове только одна мысль — он застрелил его. чувства протыкают всё тело. любовь к ване убила его. бессмертных подлетает к нему, руками хватаясь за плечи: — смотри на меня. слышишь? смотри на меня, сереж. прости меня, пожалуйста, прости, — ищет в кармане телефон, чтобы набрать номер скорой. — прости, пожалуйста прости. я умоляю, не закрывай глаза. смотри на меня. всë будет в порядке, — бессмертных целовал лицо шатена и чувствовал, как слезы предательски текут по щекам. только сейчас он осознал, как сильно боится потерять его. это невыносимый страх. — сережа, смотри на меня. всё будет хорошо, я обещаю. держись ради меня, прошу. давай же, ты такой сильный. ты сможешь с этим справиться. не закрывай глаза. — это бесполезно, — через хрип произнес юноша. — нет, нет. не говори так, пожалуйста. бессмертных чувствует, что он теряет пешкова прямо сейчас. сережа прощается. он уходит на дно, а рядом ваня. — я люблю тебя, — шепчет русый. эта настоящая правда, которая бальзамом ложится на израненную душу. шатен улыбается и сжимает ладонь зеленоглазого в своей руке, словно пытается удержаться в этом мире подольше. сережа улыбается: как же он хотел услышать эти слова раньше. но теперь они абсолютно не имеют значения. ничего не имеет значения. веки тяжелеют, и пешков понимает, что умирает прямо на руках у бессмертных. — ты только сейчас это понял? хотя это не имеет значения. ты — самое лучшее, что было в моей жизни. ваня хватается за парня, как может, но тот все равно ускользает от него слишком быстро. — я всегда буду тебя любить, спасибо тебе за всё, вань, — это последнее, что слышит бессмертных перед тем, как пешков отключается. — нет! нет, смотри на меня! нет, не отключайся, пожалуйста. смотри на меня! крик его души слышат только звезды. сереже больше не больно. сереже больше не страшно. мы не ценим, когда имеем, а потеряв — плачем. всё действительно закончилось навсегда.***
ваня останавливает машину возле знакомого дома. он знает, что глеб там, а значит, дима и сережа тоже. его сердце сжимается и разжимается от безысходности, но парень точно решил, что достанет их оттуда любым способом, даже если придётся умереть. бессмертных бегает по улице глазами, а потом переводит взгляд на рядом сидевшего вадю. тот сразу же вжимается в сидение, не представляя, как пешков мог терпеть такой тяжёлый взор серый очей. — мы приехали? — козаков оборачивается назад. — да, — лера кивает головой, — это его дача. он там хранит слишком много травы, но больше всего он любит туда приводить своих новых собачек. игрушек — вот, как он их называет. русый прикрывает глаза. «ты — моя игрушка, ты — моя сука» — врезается в воспоминаниях. малышев всегда так говорил, сжимая волосы у корней так больно, что хотелось выть. он всегда любил причинять боль, но сейчас это убивает, потому что физические травмы можно закрыть пластырем, а душевные — невозможно. бессмертных тянется рукой к ручке двери, но степанова опережает его действия. — что ты собираешься делать? есть хоть какой-то план? — девушка смотрит на него через переднее стекло, отмечая, что сейчас совершенно не боится ваню: больше всего она боится за сережу и диму. — поговорить с ним. если надо, то убью. и ты, кстати, идешь со мной, а ты, — он посмотрел на вадю, — остаёшься здесь, если срочно надо будет уезжать отсюда. — нет, — козаков поворачивается на бессмертных. — нет, слышишь? я нужен сереже точно также, как и ты, понимаешь? а ещё я нужен лере, поэтому я иду с тобой. — ты ебнутый? — русый выплёвывает это слишком резко. парень сжимает одной рукой руль, а второй смахивает челку с своего лица. — нет, вадь, тебе нужно остаться здесь, — девушка пододвигается к двери. — со мной всё будет хорошо, обещаю тебе. — послушай, сука, хотя бы её. — я должен пойти. я нужен сереже, я нужен тебе, — смотрит на леру. — сережа тоже слишком часто говорил, что всё будет хорошо, но как это кончилось. нет, слушайте, я точно иду. — тупой героизм. но, знаешь, не все герои остаются живыми, особенно когда знают, что кто-то точно должен будет умереть, — ваня скалится. — это мой выбор. у тебя же тоже был выбор, то нахуя ты меня сейчас осуждаешь в этом? чем дольше мы тут сидим, тем быстрее доводим друг друга. я не боюсь за своего лучшего друга, а ты боишься за своего брата, тогда, может быть, самое время? — они там, — степанова указывает на тропинку за домом, ведущую в сторону леса, где стоит одинокий домик. ваня выходит первым, а следом за ним выходит лера и вадя. девушка глядит на такое родное место, которое сейчас причиняет страдания. козаков сжимает её руку, показывая, что они сейчас вместе, а значит, ничего бояться ей не стоит. ваня всеми силами пытается показать, что ему плевать на то, что происходит, но внутри — жуткий ураган эмоций, который разрывает его каждый раз, когда он делает новый вдох. ему страшно, что он сейчас дышит, а дима или сережа уже нет. и в этом есть его вина: нужно было сразу делать правильный выбор. но какой же? кого нужно было выбирать? слишком дорогие люди стоят на кону. бессмертных курит, когда он злится, потому что это единственный способ погасить ярость. бессмертных курит, когда разочарован в мире. но что делает бессмертных, когда боится? правильно, он идёт к пешкову, потому что юноша — единственный, кто превращает страх в спокойствие. но сейчас шатен слишком далеко от него. кажется, в нескольких метрах, но бессмертных ощущает это расстояние между ними. сережа боится за ваню. ваня боится за сережу. вдох-выдох. вдох-выдох. вдох-выдох. бессмертных так боится, что он опоздал. его сердце делает несколько прыжков вверх-вниз, пока он идёт к месту, где увидит свою смерть. малышев всегда хотел, чтобы ваня страдал. казалось, парень живёт этой целью, и он добился её: русого ломает на равные части, когда он видит сережу и диму. лера смотрит на брата. если кто-то сможет вразумить его, то это только она. ваня делает ещё несколько шагов вперёд. он делает спокойный вид, хотя внутри его захлестывает страх. за диму — сводного брата. за сережу — его любовь. он всегда умел контролировать свои эмоции. но пешков видел бессмертных насквозь, и ему действительно было страшно. это какое-то невыносимое чувство собственного бессилия. «они — всего лишь дети» — пронеслось в голове. «ты — всего лишь ребёнок» это чертовски сильно ударило по больным местам. ваня — ребёнок. сережа — ребёнок. дима — ребёнок. все они — дети, которым пришлось слишком быстро повзрослеть, чтобы не сделать ошибки, которые потом невозможно будет исправить: слишком мало времени. — зачем ты мучаешь их? — русый убийственно смотрит на глеба. — тебе же нужен я. малышев поворачивает свою голову, наверное, не ожидая его слов. — ты проиграл, — парень усмехается, наводя пистолет на ваню. — я никогда и не играл, — зеленоглазый не боится пули в сердце: он боится, что она будет в груди у тех, у кого не должна быть. — если ты хочешь убить, то убивай меня, а не их. они не виноваты в том, что было в твоей никчемной жизни, — ему плевать на слова, которые вырываются у него изо рта. — ты думаешь, что у наркомана есть жизнь? я сдох ещё давно, ванечка, — глеб осекается на несколько секунд. — мне похуй, что будет с моей жизнью, а у тебя есть, ради чего стоит развиваться, я ведь прав? у тебя есть всё, а у меня ничего. ты даже не представляешь, как это ужасно. но, думаю, если я убью их, ты поймёшь мою боль. ты ведь никогда не ценил всё, что у тебя было. — глеб, стой! — степанова делает шаг вперёд, прикрывая своей грудью ваню. — что ты делаешь? мы можем всё изменить, слышишь? у тебя есть я, понимаешь? и я помогу тебе справиться с наркотиками. просто успокойся, прошу тебя, и послушай меня, — одинокая слеза скатилась по её щеке. — всё будет хорошо, — прошептала она, а ветер донес её слова до брата. — ты выбираешь их, а, сестрёнка? ты выбираешь их? — я выбираю правильный путь. месть убьёт тебя, разве это жизнь? сделай правильный поступок, отпусти их. — не повезло мне с сестрой. вдох-выдох. вдох-выдох. вдох-выдох. малышев выпрямляет руку, чтобы выстрелить. лера задерживает дыхание, ожидая смерти. вадя смотрит на нее умоляющим взглядом. он не сможет ничего сделать. у степановой не может быть такой конец: она всего лишь хочет спасти своего брата, потому что, как бы он не был, она его любит. — если ты с ними, значит ты против меня и умрешь ты тоже вместе с ними, потому что мне никто не нужен. и ты мне тоже не нужна. ваня хотел уничтожить глеба в эту секунду. он держался из последних сил, и только взгляды димы и сережи заставляли его быть спокойным: нельзя отдаваться эмоциям. они оба были напуганы, и было понятно, что кто-то из них сегодня умрет. самый главный страх бессмертных — это потерять их, потому что они самое дорогое, что у него есть. невыносимый ужас охватывает с ног до головы. — я убью сережу и диму, и тогда он будет страдать. они всё равно ничего не знаю, верно же? твой братик не знает, что ты делал, чтобы он оставался жив. он не знает, что ты доставал мне наркотики, что ты трахался со мной, чтобы его жизнь была длиннее. а что насчёт сережи? ты же был готов на всё, даже убить его, разве не так? ваня смотрит на сережу. пешков опускает голову. он был прав: ваня не любит его. но всё же было совершенно по-другому. — кого убьём первым, ванечка? сережу? диму? выбирай, щеночек, — глеб похож на психа. он достает ещё один пистолет из кармана, улыбаясь. — чего ты молчишь? бессмертных не может выбирать. лера пытается вразумить брата, но у неё ничего не получается: он её не слышит. малышев смотрит на ваню, ожидая ответа. молчание давит. молчание убивает. парень наводит пистолет на сережу. в серых глазах рушится мир. сердце заходится ещё сильнее. вдох-выдох. вдох-выдох. вдох-выдох. выстрел. дима делает ровно один шаг в сторону. пуля попадает в его грудь. бессмертных перестаёт дышать. брат смотрит на юношу, а в глазах слишком много боли, смешанных с покоем. — нет! — кричит громко русый, подлетая к юноше. малышев не ожидает этого, делая ещё один выстрел и попадая в плечо вани. — нет, дима, нет, пожалуйста, посмотри на меня, всё хорошо, слышишь? всё будет хорошо. невероятно тяжело, когда на твоих руках умирает дорогой тебе человек. зеленоглазого кромсает на маленькие кусочки, когда он смотрит на лицо брата. — не бросай меня, слышишь? не уходи, пожалуйста, — шепчет он. его руки хаотично бегают по лицу, встряхивают за горло рубашки, но ничего не происходит: парень молчит. — вань, я хочу, чтобы ты был счастлив. я знаю, как сильно ты страдал. тогда была моя вина в аварии, я довёл тебя до такого состояния. позволь исправить свою ошибку, дай мне шанс сделать правильный выбор. ты нужен ему. я хоть и очень мало пообщался с ним, но я честно могу сказать, что он тебя сильно любит. береги его, слышишь? я навсегда останусь здесь, — мальчик указывает на сердце. там, где разъедающая пустота. — ты был и остаёшься лучшим братом на свете. я люблю тебя, вань, — дима делает последний вдох и закрывает глаза. на всю жизнь. бессмертных сжимает безжизненное тело, не веря своим глазам: это не так должно было закончиться. по его щекам стекают слезы, смешиваясь с кровью брата. русый не чувствует боль в плече. русый чувствует боль на душе. ту, что царапает его, оставляя новые душевные раны. он резко набрасывается на глеба, и слышится выстрел. малышев перекатывается, укладывая бессмертных лопатками на землю. его безумные глаза бегают по лицу. противник гораздо сильнее его, поэтому силы оказываются неравны, потому что русый пошел на поводу у своих эмоций. — что, сукин сын, захотел тоже умереть? — шипит ему в губы, приставляя дуло к виску. — это лучше, чем жить с тобой на одном свете, — ваня чувствует металл. ваня чувствует, что сейчас умрёт. хорошо ли это? наверное, но стоит ему только встретиться с испуганными глазами пешкова, как в голове что-то встаёт на свои места. вдох-выдох. вдох-выдох. вдох-выдох. сейчас секунды становились слишком ценными. сережа понимал, что надо что-то делать, но его парализовал страх. лера, заметив то, что сейчас бессмертных распроститься со своей жизнью, подлетела к брату и оттолкнула его, получив пулю. шатен смог увидеть только то, как степанова упала, а потом душераздирающий крик вади. друг схватил девушку, укладывая на свои колени и сжимая ладонями лицо. ее глаза были закрыты, а дыхания совершенно не было. ваня, воспользовавшись этим, перевернул малышева. плечо резко заболело. пистолет, отлетевший на несколько метров, упал у ног кареглазого. — я ненавижу тебя, — рычит бессмертных. — но я сильнее, — сережа наводит пистолет на глеба и стреляет. парень мгновенно закрывает глаза и обмякает в руках русого. но кое-чего пешков не просчитал: пуля попала ещё и в ваню. юноша подбегает к нему, приводя в чувства, но всё тщетно. — мы должны уходить, — говорит козаков, а сережа боится оставить русого одного: его сердце сильно стучит от страха, чувствуя всё слишком остро. — сережа, быстрее! вадя доносит леру до машины, а потом возвращается, чтобы помочь с бессмертных. его руки дрожат, а слов совершенно нет: он не знает, что в таком случае стоит говорить. они все не в порядке. и это не в физическом плане, а в эмоциональном. друг смотрит на степанову, поправляя её волосы одной рукой и переплетая пальцы с её холодной рукой: ему плевать, главное, что лера сейчас рядом. сережа прижимает к себе ваню крепче, пока по глазам стекают слезы: дима пожертвовал собой, чтобы бессмертных был счастлив. дима пожертвовал собой, чтобы он, пешков, был жив. шатен обязан сделать русого счастливым. даже если от этого будет зависеть его жизнь. кареглазый выдыхает. самое важное сейчас, что всё закончилось.***
тёмные тучи накрывают город, где безжизненно бродят люди, прячась под крышами из-за приближающегося дождя. сережа не любил такую погоду. сережа не любил дожди. сережа любил солнце, которое согревало его и его близких, потому что он и был солнцем в этой кромешной тьме. ваня уверен, что это так и есть. пешков — его свет в темном туннеле. пешков — его якорь, который достанет парня из бездны отчаяния. бессмертных улыбается, потому что уверен, что шатен хотел бы видеть его улыбку, а в груди по-прежнему черная дыра. вернее, пустота, которую никто и никогда не сможет заполнить. он каждый чертов день приходит на кладбище, осознавая, что никак не сможет вернуть парня. и это сделал он: он убил сережу, который доверился ему и открыл свою душу. прошел год, и непонятно, как зеленоглазый смог продержаться. это слишком тяжело для него: проживать каждый день в одиночестве. один только моррисон, доставшийся ему после смерти сережи, как единственное напоминание о чём-то добром, скрашивал его жизнь, но не так сильно, как хозяин. бессмертных знает, что каждый совершает ошибки, а потом расплачивается за них. за его ошибки ему придётся расплачиваться всю оставшуюся жизнь, до крышки гроба. руки у русого дрожат, он сжимает алую розу в руке. шипы впиваются в кожу, но ему плевать на боль. ему всегда было плевать на боль, потому что только слабые замечают её. он несколько минут молчит, смотря на могилу, где слова собираются в душераздирающие предложения. сергей пешков. помним, любим, скорбим. из жизни ты ушел мгновенно, но боль осталась навсегда. ваню буквально разрывало на разные части, ведь как больно — не успеть сказать самое главное. эта ебаная пустота с годами никуда не исчезает, а время не лечит: оно учит жить с этой болью в сердце. бессмертных с каждым днём ковыряет свое сердце сильнее и сильнее. наверное, ему через год должно было стать лучше, но такого не было. он потерял всех, кого мог потерять. и самое ужасное, что они никогда не вернутся, они всегда будут там. а ване остаётся искренне верить, что им там хорошо, потому что хоть кто-то должен быть счастливым. он не плачет, нет, ведь все свои слезы он оставил ещё на первой неделе, когда буквально жил на могиле. парень кладет цветок и смотрит вперёд, словно сейчас сережа спустится с небес и заберёт боль русого. он смотрит на небо, где собираются темные тучи, которые так сильно не любил пешков. пустота так и кричит, что это он виноват в его смерти. он виноват. он виноват. он виноват. каждый день — невыносимая пытка. каждый день существование. он перестал жить ровно в тот момент, как остановилось сердце сережи. его жизнь перестала иметь какие-либо краски. такое никогда не забудется. просить прощения — слишком глупо, но он просит, поднимая глаза на верхушку дерева, будто пешков действительно может его услышать. всё это ушло, потому что юноша не ценил то, что у него было, а теперь жалеет. это не прекратится никогда, а бессмертных собственно ручно закопал себя в могилу вместе с шатеном. «я виноват в том, что случилось» в подтверждение своим мыслям на русые волосы падают капли. небо плачет по людскому горю. пешков всё видит, всë слушает и улыбается. правда улыбка у него мертвая. его душа всё еще влюблена в ваню до блядских мурашек, потому что он никогда не любил никого так сильно. ваня задыхается от боли. целый долбанный год он жил без сережи. двенадцать месяцев. триста шестьдесят пять дней. — прости меня, — шепчет бессмертных, а капли дождя смешиваются с собственными слезами. но сережа не простит, потому что мертвые не умеют прощать: они ничего не чувствуют. сережа оставил ему частичку себя, свое сердце и душу, а ваня сохранит их, потому что он по-настоящему любит пешкова. и только сейчас, когда он в земле, парень понимает, что не сможет его предать, ведь тогда он предаст самого себя. бессмертных закрывает глаза, а в ушах тихий шепот: «ты же обещал стать счастливым, тогда почему ты так несчастлив?»***
серые глаза просили прощение. карие глаза прощали. — ты должен мне кое-что пообещать. — хорошо. — обещай, что станешь счастливым. — обещаю, вань. сердца разорваны на маленькие кусочки, которые уже невозможно собрать во что-то целое. душа рушится на глазах, а пустота поглощает полностью, потому что её невозможно искоренить: она навсегда останется в теле парней, будет напоминанием о том, что не всё заканчивается хорошо. — сереж, пожалуйста, запомни, что я люблю тебя, — отчаянно шепчет бессмертных, прижимаясь и отдавая всё своё тепло пешкову, который так сильно нуждался в этом тогда.***
сережа не любил дожди. его душа была полностью отдана огню, который прожигал и прожигал внутренности. сережа не любил темноту. в его голове было слишком много светлого, много счастья, которое заставляло мальчика верить даже там, где это невозможно. сережа не любил ложь. в его сердце не было места пустым словам, которые резали по больным местам, надрывая старые раны. — давай же, стреляй, иначе я никогда не поверю, что ты меня не любишь. давай, докажи мне, что ты меня не любишь. докажи, что ты же ненавидишь меня, презираешь. ты же всегда мечтал о том, чтобы меня не существовало, тогда стреляй.***
бессмертных не помнит, как просыпается. бессмертных не помнит, как идёт в сторону кухни. бессмертных не помнит, как живёт, потому что это существование, это не жизнь. а в голове всего лишь несколько слов: «обещай, что станешь счастливым». цепочка, которая висела возле груди, там, где сердце, прожигала, оставляя рану на душе. рану с именем любимого. — прости меня, — шепчет который раз в пустоту. он знает, что его никогда не простят, но он истошно верит в обратное. в его голове полнейший хаос, а последнее, что он слышит, как закрывает глаза, так это тихий голос в собственном разуме. «я не злюсь. и я прощаю тебя»***
ваня открывает глаза. он не чувствует тот холод, что был на кладбище. его тело напряжено, и бессмертных не понимает, почему. перед ним стоит сережа. наверное, он сошёл с ума. наверное, судьба решила сыграть с ним ужасную шутку. пешков пронзает своим взглядом. от этого внутри всё сжимается внутри. сердце рвётся наружу, словно хочет быть рядом с шатеном в эту секунду. «он же мертв» — проносится в голове, а потом парень касается его руки. все тело прошибает электрический ток. ваня отскакивает от него, его ладони дрожат. и только потом он понимает, что он держит пистолет. воспоминание захлестывают его с ног до головы. он делает глубокий вдох, надеясь, что сейчас проснётся и этот ад закончится. наверное, это глупый сон, который не закончится никогда. грудь поднимается и опускается. ваня не успевает четко понять, что происходит, как голос сережи режет по ушам: — давай же стреляй, иначе я никогда не поверю, что ты меня не любишь. давай, докажи мне, что ты меня не любишь. докажи, что ты же ненавидишь меня, презираешь. ты же всегда мечтал о том, чтобы меня не существовало, тогда стреляй. зеленоглазый сжимает пистолет в руке. кровь в висках не даёт ему четко думать. он медлит: смотрит на шатена, пытаясь запечатлеть каждую секунду, проведённую вместе. — давай же, — вдох, — стреляй, — выдох. ваня хладнокровно смотрит на кареглазого. «не смей» — шепчет голос димы в голове. «не смей делать ему больно. он любит тебя» бессмертных наводит пистолет и стреляет. в голове проскакивают все моменты с сережей: его улыбка, его глаза, его голос и его тепло, которое он дарил только ване. пешков дышал ваней, а второй знал об этом: он чувствовал это каждой клеточкой своего тела. шатен — это его якорь. даже тогда, когда их кораблю тонул, кареглазому удавалось спасти хоть что-то. но потом всё пошло по-другому, исчезло в этом мире и провалилось сквозь землю, потому что ваня сломался окончательно. в его жизни нет больше того, ради чего хотелось жить. димы не было: бессмертных растворился в этом мире. и только парень напротив пытался помочь ему, спасти от неминуемой гибели. но разве возможно спасти того, у кого душа давно мертва? сердце сжимается и разжимается, когда он открывает глаза. вдох-выдох. вдох-выдох. вдох-выдох. пуля попала в стену. русый вовремя успел отвести руку в сторону. пешков поднимает свои глаза, безмолвно спрашивая: «почему?». у него нет сил больше что-то говорить, потому что внутри пустота полностью выбирается из тела. — я не могу потерять. я потерял одного близкого мне человека, но второго не смогу, — бессмертных выдыхает, чувствуя, как по щеке стекает слеза. он знает, что его брат счастлив, потому что ваня сделал правильный выбор: он выбрал сережу, он выбрал свое счастье. шатен не верит своим ушам. он был уверен, что пуля окажется сейчас в его груди, но она в бетонной стене. в том холоде, в котором постоянно находился русый. парень делает шаг вперёд, потом ещё один, пока не оказывается слишком близко. он обнимает зеленоглазого, носом утыкаясь в плечо. старый ваня ломается. новый ваня делает первый вдох. бессмертных чувствует, как в его груди умирает тот монстр, которого он постоянно кормил своими поступками. он чувствует, как его жизнь перестает быть тупым существованием. его руки обхватывают сережу, и он прижимает парня к себе поближе, чтобы можно было почувствовать чужое сердцебиение. пешков живой. — ты мне очень сильно нужен, сереж, — шепчет ваня. — честно? — честно-честно. шатен обрел настоящее чувство рядом с русым. ваня обрел душевное спокойствие рядом с сережей и вновь научился быть счастливым человеком. и только одна лишь луна стала свидетелем людского счастья. сережа через пелену слез улыбается в плечо вани, а тот прижимает парня поближе к себе, боясь, что он сейчас растворится.