Сувэ́р

      — Вы очень молодо выглядите, — проговорил Ви на корейском, сделав комплимент гостю.        Но и корейскому императору было на что посмотреть. «Воу...» — пронзилось в его голове, стоило лишь только ему посмотреть на господина Вивиана. Такой статный привлекательный мужчина встретил его в своём поместье. Но что бросалось в глаза, так это его красно-огненные, длинноватые волосы, которые можно заприметить издалека, и даже в тени. Они, словно, горели огнём.        Молодой император светился от красоты своего собеседника. У него не хватало слов, чтобы описать его. У короля Ви де Лебрена очень необычная внешность. Чего только стоят его хитрые лисьи узковатые глаза. А его аккуратный нос и пухловатые губы придавали его лицу какую-то невинность.       — Ваша Светлость Вивиан, прошу поприветствовать наследника императорского трона Кореи – мистера Чон Чон Гука, — проговорил министр, наблюдая за удивлённым лицом друга.       — Здравствуйте, добро пожаловать, — сказал Вивиан и протянул руку для приветствия.       И снова это удивление Чонгука красивому звучанию корейского языка из уст француза. Было неожиданно, что король может чисто и без запинок говорить на родном языке будущего императора. Это очень льстило и нравилось Чону, но он не мог заплатить королю той же монетой, так как совершенно не знал французского. За свою жизнь он никогда не интересовался этой страной. И только тогда, когда отец начал подготавливать его к престолу, появилась заинтересованность.        — Ох, рад приветствовать, прошу простить меня. Вы, наверное, ожидали увидеть здесь моего отца, — пожимая руку проговорил господин Чон.        — Да, не стану таить, но я планировал встречу с Вашим отцом, — говорил на корейском Ви.       — Извините за неудобство, но мой отец плохо себя чувствует, поэтому мне было велено приехать на переговоры вместо него, — улыбаясь проговорил мистер Чонгук.       — Ох, нет, что Вы, я безумно рад нашей встречи. Надеюсь, Вашему отцу будет лучше,— сказал король и пригласил гостя сесть за стол.        Чимин тоже быстро уселся.       — Как Вы добрались? Всё в порядке? Вы голодны? Мои повара быстро приготовят отменный ужин, — проявил вежливость Вивиан.       — Спасибо, но дорога была очень долгая. Мои люди устали, поэтому мы бы сразу отправились отдыхать. Мы плыли к вам десять дней, это довольно утомило нас, — сказал Чонгук.        Путь действительно был не из близких. Императорский наследник со своей свитой, лошадьми и провинцией плыли на собственном судне прямиком до Франции, где в порту их со всеми почестями встретили лорды Вивиана с прислугой, и они ещё несколько дней добирались до дворца. И всё, о чём сейчас мог мечтать будущий император, так это о том, как он снимет свою броню и походное одеяние, смоет с себя всю долгую дорогу, ляжет на мягкую постель и закроет свои усталые веки.        — Мои подданные хорошо встретили Вас? — поинтересовался Ви.        — Да, моё почтение, всё было на высшем уровне, — засиял улыбкой Чон.       — Я, надеюсь, что Вам у нас понравится, поэтому располагайтесь поудобнее и отдыхайте, а переговоры отложим на завтра. Вы же погостите у нас какое-то время? — предложил король.       — С Вашего позволения, мы останемся на несколько недель, спасибо, — ответил улыбаясь господин Чон.        — Хорошо, министр Пакуэртэ проводит Вас в Вашу комнату. Надеюсь, что Вам понравятся наши удобства, — сказал король и посмотрел на Чимина. А тот встрепенулся и быстро среагировал.        — Да, господин Чон, я покажу Вам, где находятся Ваши покои, — сообщил министр на корейском.       Он встал из-за стола, поклонился высоким чинам в знак уважения и отправился к выходу, дожидаясь будущего императора около двери.        Чимин тоже умел говорить на корейском и тоже хорошо его понимал. Вивиан был так озабочен разными языками, что даже научил друга некоторым из них. И Чимин ему благодарен за это, ведь хорошее образование и знание различных вещей помогали ему сейчас в его сложной работе. Но Пакуэртэ никогда не жаловался. Он был рад работать со своим другом, при дворе, да ещё и на такой высокой должности. Им гордились в его семье, и он не хотел никого разочаровывать.       Мистер Чонгук ещё немного посидел за столом, наблюдая за Его Высочеством, легко улыбаясь и разглядывая лицо необыкновенной красоты. Затем встал. А за ним встал и сэр Вивиан. Чон легко поклонился и отправился вслед за министром, оставляя короля одного. Чимин открыл дверь, чтобы позволить господину выйти и увидел перед собой незнакомого человека. В глазах появилась паника. Как незнакомец смог пробраться во дворец? Кто чёрт побери его впустил? И где шляется охрана короля?! Министр Пакуэртэ встал в проходе, не давая будущему императору выйти, защищая гостя от возможного печального исхода событий, представляя себе бандитское нападение. И со всей уверенностью и злобой посмотрел на чужака, давая понять, что он готов защитить короля и императора.       — Чего тебе нужно, чудак!? — встрепенулся Чимин.        Но стоящий впереди человек лишь только улыбнулся, удивляясь упорству министра, не понимая ни слова, что он говорит. Вивиану было непонятно, что за столпотворение произошло на выходе, поэтому он подошёл к ребятам, чтобы выяснить в чём дело.       — Не стоит так переживать. Извините, что не предупредил и не успел представить. Это мой верный соратник, отличный товарищ и моя правая рука – стражник Мин Юнги. Я без него никогда не выезжаю за пределы Кореи!        Мистер Чонгук вышел к стражнику и похлопал того по плечу, показывая личную привязанность.        Король посмотрел на Мина, что не сводил глаз с министра, пытаясь прожечь в нём дырку, а затем на своего друга, которому было немного неловко и совестно из-за того, что тот неправильно понял мотивы этого человека, и, что обозвал его дурным словом, не имея понятия, кем тот является. Да и как тут можно было понять по-другому, когда незнакомец ни с того, ни с сего появляется прямо перед твоим лицом, да ещё и со своим грозным взглядом. Любой бы подумал, что человек с таким лицом пришёл с недобрыми намерениями. Но оказалось всё совсем иначе, внешность не всегда играет роль в характере человека. Но одно радует, что гости не понимают французского, иначе бы Чимин сгорел бы со стыда.        — Прошу меня извинить, я проведу Вас в Ваши комнаты, — проговорил по-корейски, довольно отстранённо, министр и направился куда-то по коридору.       Гости пошли за ним, сверля глазами его спину. И Чимин чувствовал до самого конца их "экскурсии", как два человека прожигают его насквозь своим интересующимся взглядом. И как же было неловко, не признать в этом человеке высокопоставленный чин.       Они дошли до комнаты, где господа могли расслабиться и поспать.       — Прошу, господин Чон, вот ваши покои, — уверенно проговорил Пакуэртэ. Он был немного смущён, но не подавал вида.        Мистер Чон поблагодарил подданного короля и зашёл к себе в покои, громко захлопнув за собой дверь. Чон осмотрел комнату. Она была очень просторная, с выходом на балкон, что довольно интересно, так как пейзажи Франции по правде превосходны. Затем Чонгук заметил небольшую комнату, отведённую для принятия водных процедур и личной гигиены. он сразу направился туда, планируя принять горячий расслабляющий душ и побыстрее лечь спать.       Двое его охранников остались за дверью, сторожить покой наследника императорского трона. А его товарищ Мин Юнги отошёл подальше вместе с министром. И теперь этот человек уставился на Чимина, пытаясь услышать от него, где же он будет сегодня ночевать? Его настойчивый взгляд немного раздражал.       — Напротив есть свободная комната, чтобы Вам и Вашему господину было комфортнее. Остальные люди господина Чонгука останутся в другой части дворца, где находятся стража и слуги, Ваши покои здесь, — Чимин провёл рукой, указывая на дверь. Он немного поклонился и собирался уже удалиться, не думая о том, что мистер Мин захочет ему что-то сказать.       — Министр! Постойте!... — начал Юнги. Он не был готов к тому, что Чимин так быстро от него улизнёт. Поэтому попытался его остановить.        — У Вас какой-то вопрос? — спросил министр. Чимину поскорее хотелось уйти. Не то, чтобы он чувствовал себя не в безопасности, но от этого типа веяло какой-то недоброй энергетикой.       — Нет, но мне очень нравится, как Вы говорите на нашем языке, и делаете простые ошибки в словах, — приподнимая уголок рта, проговорил Юнги.       Это была ни в коем разе не издёвка, но было непонятно с каким смыслом это сказано.       — Я приму это за комплимент. И обязательно поработаю над своим произношением! — сообщил министр.       Он не понял как реагировать на слова Мина, но обижаться не входило в его планы.       — Ох, я не хотел задеть Вас, просто я считаю Ваше произношение довольно милым, — Юнги улыбнулся, пытаясь исправить ситуацию.       Ему показалось, что Чимин как-то враждебно к нему настроен, а может даже боится его. Поэтому Мину захотелось показать себя с лучшей стороны, что он не такой плохой, как может показаться на первый взгляд.        — Спасибо за Ваше наблюдение. Уже пора ложиться спать, поэтому мне следует отправиться к себе, — произнёс Чимин.       От похвалы незнакомца у Чимина появился румянец, и смущение снова вернулось.       — Очень жаль. Надеюсь, что мы ещё поболтаем, — улыбаясь сказал Мин Юнги.       Пакуэртэ не очень настроен на милые беседы. И это, возможно, потому, что Юнги произвёл неправильное первое впечатление. Поэтому он решил, что с этого момента добьётся положительного расположения к себе от министра.       — Доброй ночи, — быстро проговорил Чимин.       Он развернулся и очень быстрым шагом, почти убегая, ушёл от мистера Мина. Нет, он определённо его не боялся, но этот тип точно был очень странным. И беседы с ним вгоняли министра в краску. Ещё прежде он никогда не испытывал такого сильного смущения.