Часть 2
2 сентября 2022 г. в 22:42
Когда Драко въехал в Лестер, стояла адская жара. От духоты, стоявшей в воздухе, было не продохнуть. Он не спал третий день. Голова раскалывалась, старый перелом ноги нещадно ныл, и все мысли казались затуманенными. К его плечу прижималась хрупкая фигурка Панси, отмахивавшейся от назойливых мошек. Она не спала; скорее находилась в каком-то странном полузабытье, в которое часто впадала в последнее время. Возможно, дело было в проклятье. А может, просто сдавали нервы. Он коротко поцеловал её в волосы. Девушка вздохнула и издала какой-то невнятный звук, но глаза не открыла. "Пусть отдыхает", — подумал он. Так редко им выпадала возможность отдыха.
— В городе нет продовольствия. Люди скоро начнут голодать, — первая новость, которую он услышал.
— Откуда я его сейчас возьму? — устало спросил Драко в ответ. — Завтра, — добавил он. — Мне нужно поспать.
Им отвели некогда роскошную комнату в сердце здания. Драко налил себе виски, сев в кресло и прикрыв глаза. Устроив темноволосую голову на его коленях, Панси наконец вышла из полузабытья и по-настоящему заснула, но к нему самому сон не шёл. Рассеянно поглаживая её по волосам и время от времени делая глоток, он находился в неопределённом состоянии. Он всё слышал и всё осознавал, но не мог ясно мыслить; время от времени его посещали краткие, яркие видения, которые затем пропадали или сменялись другими. Ни одно из них он не запомнил. Наверное, именно так ощущалось полузабытье Панси; он считал это признаком крайнего измождения и скорого угасания. Впрочем, он слишком устал, чтобы волноваться о смерти. Что смерть?.. Смерть забрала у него всё. Она забрала мать, отца, тётю, всю его семью. Она забрала всех, пощадив только его самого, Панси и Тёмного Лорда — о, будь проклят Тёмный Лорд.
Никто, даже его отец, которого Драко считал одним из умнейших людей, не предвидел его возвращения. Хотя, нет, конечно, предвидели — но их все считали просто обезумевшими фанатиками. Зря. В конце концов, эти фанатики оказались правы. Драко помнил, как радовался тогда, в начале, когда шла "первая волна" (наконец-то они будут очищены от грязной крови), как потом негодовал, когда вышел знаменитый приказ "не убивать", как с восторгом слышал о каждой новой резне "второй волны". Всё закончилось, когда ему было пятнадцать. Тогда смерть забрала его отца, и место Пожирателя Смерти занял Драко. Он был жесток. Он был чудовищно жесток, отыгрываясь на каждом убитом человеке за гибель отца. Потом умерла мать...
Драко было двадцать два, и он давно уже понял весь ужас происходящего. Если бы он мог, он прекратил бы войну; он бы даже согласился вернуться в прошлое, в то время, когда мир наводняли грязнокровки, а волшебникам приходилось скрываться от магглов. У него могли были бы быть родители, дом, он мог бы сделать Панси своей женой. Они могли были бы быть так счастливы, и она не смотрела бы вперёд мутным взглядом, ни на что не реагируя. Возможно, у них были бы дети? Сын. Драко хотел бы сына. Но какой сын сейчас, когда каждый день они могли лишиться жизни. В какой мир они привели бы его? В мир, где каждый будет готов его растерзать, в мир, где каждый день бушует пламя войны, в мир, где единственным уготованным будущим для него станет — присоединиться к армии Лорда? Драко не хотел, чтобы его ребёнок сидел однажды так же в какой-нибудь некогда роскошной комнате, поглаживая волосы любовницы и мечтая о конце, и ещё больше не хотел, чтобы тот стал настоящим фанатиком, слепым в своей вере и не способным увидеть правду.
Он открыл глаза от того, что окно распахнулось. В комнате было темно. Ночь принесла хоть какую-то прохладу, и ветерок раздувал тюлевые занавески, серебристые в свете луны. Створка окна скрипнула. Он поднялся с кресла, настороженно глядя на окно и сжимая в руке волшебную палочку. Казалось, что окно открылось само собой; но Драко понимал, что что-то здесь нечисто. Он оказался прав. Ещё пара мгновений — и на подоконник вскочила тёмная фигура, завёрнутая в мантию. Ветер развевал коротко остриженные волосы, и глаза ясно горели колдовским огнём.
Драко не раздумывал. Привычное движение палочкой, слетевшие с губ древние слова, короткая вспышка света, и ночной гость мешком свалился с подоконника. Ещё мгновение, и он поднялся; теперь Драко понял, что знает, кто это. Гермиона. Талантливая, храбрая на грани безрассудства, никогда не задающая вопросов и бесконечно преданная своему господину. Он помнил, как в детстве ненавидел её. Желал смерти, как и другим грязнокровкам. Сейчас было иначе. Сейчас он знал, что это она пришла за его смертью. В глазах не было ненависти. Только долг. Помнит ли она его? Нет, наверное, уже забыла.
Они сошлись в дуэли, почти беззвучной — только произносимые шёпотом заклинания и тихие шаги. Прекрасная, как танец, смертоносная дуэль колдунов. Драко даже ощутил воодушевление, ощутил запал, какого не испытывал много лет. Только сейчас он осознал, как соскучился по волшебству, настоящему, коварному, тонкому волшебству, волшебству в полном смысле этого слова, когда каждое твоё заклинание предугадано противником и на каждый твой удар он найдёт исчерпывающий ответ. Борьба с магглами — совсем не такая. Грубая, жёсткая, прямая. Как избиение маленьких детей, которые только плачут и ничем не могут навредить. Сейчас же они были на равных. Драко поймал себя на том, что улыбается. Проклятья слетали с его губ одно за одним, и каждое было смертельным, но ни одно не находило своей цели. Он должен продержаться. Ещё минута. Ещё две. Думай быстрее. Говори быстрее. Уворачивайся быстрее. Быстрее, быстрее, быстрее.
А потом его словно обожгло. Он не чувствовал боли, только нестерпимый жар по всему телу, и в то же время нестерпимый холод. Из горла вырвался хрип. Глаза застлала кровавая пелена. Он покачнулся, выпуская палочку из рук. Как упал, Драко уже не помнил.
В детстве бабушка любила рассказывать ему о Сером Судье. Безжалостный, бесчувственный, не знающий милосердия и не внимающий мольбам, он однажды приходит к каждому. Облачённый в серую мантию, с обоюдоострой косой в руках, он каждому приносит фонарик, чтобы осветить их дорогу в Загробный мир. Некоторые люди разбивают фонарики — от злости или от тоски — и становятся призраками, а некоторые принимают, и уходят навсегда. Драко знал, что однажды Серый Судья придёт и к нему. Заберёт его, как забрал мать, отца, тётю и всех друзей. Как забрал тысячи, миллионы, миллиарды жизней.
Но не сегодня.
Ржавый привкус крови во рту. Невыносимая сухость в горле. Липкая и тёплая жидкость, заливавшая лицо и тело. Раздирающая на клочки боль в груди и голове. Драко попытался открыть глаза. Комната перекосилась, и его затошнило. Казалось, будто он медленно проваливается в бездну или сползает по палубе корабля. Снова темнота. Попытка проглотить несуществующую слюну. Он приподнял веки, стискивая зубы, и как в тумане увидел две залитые лунным светом фигуры — распростёртое тело Гермионы и полуобнажённую Панси, склонившуюся над ней. Драко сделал над собой усилие, поднимаясь. Ноги подкосились. "Давай. Не впервой", — подумал он, сплёвывая кровь и сдерживая подступившую к горлу тошноту. Шатаясь и держась за стену, он подошёл к любовнице. Её взгляд казался осмысленным и даже слегка печальным.
— Ты её убила? — прохрипел Драко, кивая на тело. Гермиона не дышала и не шевелилась.
Панси кивнула, запахивая мантию и сложив руки на груди. Она подняла взгляд на Драко, дёрнув плечиком. Лунный свет играл бликами на волосах, серебрил бледную кожу, подсвечивал её глаза, и она казалась сейчас красива, как какой-то диковинный ночной дух.
— Смертельное проклятье. Она не ожидала. Оказалась недостаточно быстрой, не увернулась. — Панси снова пожала плечами.
Драко обнял её, прижав к груди и беззвучно поморщившись от боли. Тонкие холодные руки обвили его плечи. "Нужно сейчас избавиться от трупа. И разобраться с продовольствием. Всё равно не усну".
Но ещё несколько долгих минут, а может, и часов они просто стояли так, молча друг друга обнимая, пока за окном занимался кроваво-красный рассвет.