Квартирантка

Просьбу Максима я всё же не выполнила, и до конца дня засела в своей спальне, собирая немногочисленные вещи и слушая музыку. Я решила, что будет лучше, если я сегодня не буду лишний раз видеть Макса, потому что это может пагубно отразиться на моём желании немедленно съехать из этой квартиры. Грустно и смешно одновременно, что я съезжаю не потому, что мне не нравится Максим или потому, что я не смогла с ним ужиться, а потому что я, наоборот, стала испытывать к нему какие-то уж совсем не соседские чувства. Это звучит глупо и как-то по-киношному сопливо, но я не хочу жить с человеком, который не испытывает ко мне ничего кроме желания затащить в постель в то время как я с каждым днём влюбляюсь в него всё больше, не смотря на то, что он ходячий недостаток. Правда, за время жизни здесь я невольно успела найти в своём соседе много положительного. К примеру, мне нравятся его потрясающие зелёные глаза с хитринкой, обаятельная улыбка, татуировка в виде головы волка под левой ключицей и длинные пальцы… Мне нравится, как он смеётся, как приглаживает растрёпанные волосы, как иногда ведёт себя слишком по-детски, как порой, неосознанно даже для себя самого, проявляет обо мне заботу и как он крышесносно целуется, заставляя меня забывать обо всём на свете… Первое время я, с позволения Юльки, поживу у Кости, а потом придумаю, что делать дальше. В любом случае я лучше буду жить на вокзале, чем здесь. В полпервого ночи, когда в квартире всё, наконец, затихло, я всё-таки решилась тихонько пробраться в кухню, чтобы попить чаю перед сном. В полной темноте, опасаясь потревожить хозяина квартиры, я вскипятила чайник и, подсвечивая себе мобильным телефоном, налила кипяток в чашку. Но не успела я поставить чайник обратно на плиту, как в кухне зажегся свет. Я зажмурилась, постепенно привыкая к яркому освещению. В первые несколько секунд я захотела быстренько развернуться и уйти отсюда, но всё же с трудом поборола это желание и, делая вид, что ничего не заметила, разбавила чай холодной водой из графина и стала накладывать сахар в чашку. Сзади послышались тихие шаги, и я вздрогнула, выронив чайную ложку, когда губы Макса нежно коснулись моей шеи. Я невольно прикрыла глаза, слушая своё прерывистое дыхание. В голове мелькнула поздняя мысль о побеге, но она тут же улетучилась под давлением его дальнейших действий. Обнимая меня одной рукой за талию, второй он осторожно потянул вниз бретельку шелковой ночнушки и запечатлел на обнаженном плече короткий поцелуй. Кожа покрылась мурашками от его прикосновений, всё тело начала пробивать мелкая дрожь. Я замерла, остатками разума стараясь ещё раз осмыслить происходящее. По-хорошему, я должна была оттолкнуть Максима и уйти, но проблема была в том, что, к моему стыду, мне этого совсем не хотелось. Макс тем временем убрал руку с моей талии и потянул вниз вторую бретельку. Ох, да пошло оно всё к чёрту! Я решительно опустила руки, расслабляясь и позволяя светло-голубому шелку скользнуть на пол. Максим снова коснулся губами моей шеи, на этот раз целуя уже более уверенно, слегка покусывая и посасывая кожу. Я тихо застонала, запрокидывая голову ему на плечо и окончательно сдаваясь на милость победителю. Может быть, я и слишком слабая, но мне уже всё равно. Его ладони накрыли мои груди, поглаживая и сжимая затвердевшие соски большими пальцами. Мои стоны стали уже громче, и я ощутила, как внизу живота образуется тугой узел. Максим отстранился, но лишь на мгновение, чтобы повернуть меня лицом к себе и грубо впиться в губы, целуя настойчиво и требовательно, заставляя меня сильнее дрожать и желать продолжения. Обхватив руками за бёдра, он приподнял меня над полом и усадил прямо на кухонную тумбу; оставалось надеяться, что я случайно не опрокину чашку со своим чаем, которая должна стоять где-то рядом. Впрочем, это уже не важно. Максим запустил пальцы мне в волосы, крепко удерживая за затылок. Его язык скользнул в мой рот, вступая во влажную борьбу с моим языком. Свободная рука гладила мою голую спину, вычерчивая на ней бессмысленные узоры и посылая новые волны приятной дрожи по всему телу. Повинуясь инстинктам, я положила ладонь ему на грудь, касаясь татуировки в виде волка, переместила руку ниже, поглаживая рельефные кубики пресса, и остановилась возле застёжки его джинсов. Кое-как, на ощупь, мне удалось справиться с пуговицей, но дальше возникли некоторые трудности. Меня всю трясло, как от сильного холода, а мозг и вовсе отказывался работать, капитулировав перед будоражащими кровь ласками парня. Максим прервал поцелуй и нехотя отстранился, чтобы помочь мне справиться с застёжкой. В его потемневших от желания глазах, к моему удивлению, не было никакого самодовольства, а на губах вместо ожидаемой усмешки я увидела лишь лёгкую улыбку. Он быстро расстегнул джинсы и тут же снял их вместе с боксёрами, открывая моему взору вид на его напряженный член. Тяжело дыша, я невольно прикусила нижнюю губу, заставляя себя не отводить в смущении взгляд. Макс опять приблизился ко мне и резким движением просто порвал края трусиков, избавляя меня от последней преграды. Сделав это, он выдвинул верхний ящик соседней тумбы и извлёк оттуда квадратик из фольги. - Я там не убирала, - хрипло прошептала я, наблюдая, как он натягивает презерватив. - Я понял, - он улыбнулся и снова накрыл мои губы, шире раздвигая колени в стороны и начиная медленно входить. Я приглушенно застонала, обнимая парня за плечи. Он положил ладони мне на бёдра, двигаясь уже более уверенно. Его губы яростно сминали мои, ловя каждый стон, руки гладили бёдра, чертя на них рваные узоры, движения становились всё более быстрыми и глубокими. Я выгнулась ему навстречу, теснее обхватывая ногами, впиваясь ногтями в кожу на его плечах. Дыхание сбилось окончательно, кажется, я вообще забыла, как дышать. Будто понимая это, Максим с негромким стоном прервал поцелуй, перемещая губы на мою шею. Я застонала в голос, чувствуя приближающийся оргазм, и глубже вонзая ногти в кожу Максима. Он тихо зашипел от боли, сильнее сжимая мои бёдра и делая ещё несколько резких толчков. Мы не достигли пика одновременно, как в кино или любовных романах, я сдалась первой, громко выкрикнув его имя и обмякнув в руках парня, прислоняясь спиной к холодной стене. Макс ещё раз вошел в меня на всю длину и с глухим стоном обессилено навис надо мной, опираясь на вытянутые руки. Некоторое время в помещении было тихо, слышно только тяжелое дыхание и бешеный стук сердец. - Пойдём спать? – предложил Максим севшим, хриплым голосом. - Угу, - промычала я, не открывая глаз. Он ничего не ответил, просто молча подхватил меня на руки и куда-то понёс. Мне уже было абсолютно всё равно куда именно, поэтому, даже не дождавшись конечной точки, я уснула у него на руках.