Мой личный сталкер~

      Энн бросила на тех пристальный косой взгляд, но перед тем как их окончательно покинуть на некоторый срок, она обратилась к Джерри с просьбой: — Джерри, это ведь твоё имя? В любом случае, будь добр, расскажи нашей новой гостьи правила этого дома. — Хорошо, — отозвался тот, продолжив сидеть всё с тем же поникшим взглядом. — Умничка. Если буду проходить мимо круглосуточного магазина, то куплю тебе дополнительно бутылку воды или хлеб. Только давай ты ответишь сейчас, что тебе нужно больше, а то ночью у меня не будет времени возиться с тобой. — Воду… Пожалуйста… — Гхм, поняла. Вернусь к вам ещё не скоро, а когда это и произойдет, то вам лучше не спорить со мной и не огрызаться, о-хо-хо, поверьте, вы мне нужны живые для одного важного уточнения, а так, когда я не в духе, я могу прийти сюда и немного спустить свой пар избиением вас… — кинула сталкер на двоих больной взгляд, который бывает только у одержимого кем-то человека. В нём было малая доля какого-то горя, печали, хорошо прикрытая маской детской радости и вечного звонкого голоса и смеха, который она издавала практически после каждой своей реплики. Кажется, что её движения были какими-то резкими, неоднозначными. Будто она сама не до конца понимала к чему она вообще стремиться, какого результата она сама ожидает от своих слов. Напряжено постояв малость времени на носках, сменяя свою тяжесть то на них, то на небольшие каблуки ботинок, кудрявая персона спрятала дрожащие руки за свою широкую спину, замкнув их там. Её брови свелись к переносице, но как такого гнева не выражали. Повернувшись к заключённым на 180 градусов, она медленно отходит и скрывается в мраке идущей наверх лестницы. Она неуверенно закрывает старую дверь в подвал на серебряный ключик и сразу пытается быстро спрятать его в укромном местечке в своих чёрный брюках. Она отходит от этого места и идёт прямо по своему длинному коридору в комнату. Её глаза метались. Но почему? Что заставляло их каждый раз вздрагивать при виде разбросанных фотографий на стене? Сами изображения пугали девушку? Да Она обклеила все стены обшарпанного коридора фотографиями с Марси? Да Она сейчас в 12 часов ночи пойдет к ней? Да Шатенка вяло опускает пальцы на левую сторону стены, проводя за собой чистый след. Её подушечки пальцев собирали на себе густой слой серой пыли, что покоилась в этих стенах уже не один год. Пол тоже не оставила злосчастная грязь без внимания. Пока Энн плелась, ей на дорогу из-за угла вышла пожилая ласковая кошечка по имени Домино, что держала в зубах упавшую со стены фотографию. На ней изображалась Саша, Энн и Марси, когда они были ещё юными подростками, когда черноволосой нужно было покинуть этот штат со своей семьёй. Именно тогда она покинула на целых долгих 10 лет Энн… В те годы Бунчой ещё знала, что такое радость и настоящая дружеская любовь, а об одержимости и речи не могло идти. Шатенке не нужны были чувства, тело Марси под боком, ей нужно было лишь сохранить итак хрупкую и разбитую дружбу между ними тремя. Но зачем вдруг Энн приспичило нечто большее, чем простая дружба? Это долгая и запутанная история, которую Энн вспомнит чуточку позднее, как только придёт своё время. Сталкер берёт картинку из зуб кошки, вглядывается в неё какое-то время, после чего начинает слегка трепать по макушке Домино. — Хорошая кошечка, спасибо тебе… Домино мяукает в ответ, поддаваясь ласкам доброй хозяйки. Энн отходит и притрагивается к своему «носу», проверяя наличие пластыря. Он до сих пор держался там. Девушка тяжело сглатывает и направляется к небольшому шкафчику, что располагался на кухне за поворотом, достаёт пакет сухого кошачьего корма и начинает заботливо насыпать его в миску кошки. Домино терпеливо ждёт, прищурив глаза и наблюдая за высыпающимся мелкими кубиками корма. Когда нужное количество заполнило миску, Энн отстраняется, давая пройти Домино. Бунчой из-за спешки даже не оборачивается на ту, проверить, начала ли та кушать или как иногда бывает просто печально поглядит и уйдёт в сторону. Энн выбегает из кухни и бежит к террариуму со Спригом, розовым лягушонком, которого она поселила в своей комнате и за которым она тщательно следит, дабы обеспечить тому лучшее проживание. Бережно кормит того тоже, не забывая оставить дополнительный корм в случае чего. Сприг к счастью не спал, поэтому охотно пополз к своему ужину, хлопая маленькими глазками. Бунчой напоследок проводит пальцем по крохотной склизкой голове лягушки и также как с Домино стремительно покидает его. Сколько ещё дел ей осталось сделать по дому? Скажу так, бесчисленное количество.       Энн ничего попутного с собой не берёт, поскольку день, когда ей будет позволено взять с собой пару «игрушек», ещё не пришёл, да и вряд-ли ей удаться так просто проникнуть с ними в комнату Марси, пока та не спит от снотворного. Сталкер быстро накидывает кожаную куртку и покидает свою квартиру.

***

      Марси тяжело встаёт на ноги, так как старая боль до сих пор звенела в коленях. Бросает осуждающий взгляд на золотистую подругу и рывком вылетает из зашторинной комнаты. Девушке даже не приходится делать лишних шагов, ведь её бесценная комната находилась сразу перед дверью комнаты Саши. Поэтому сейчас художница ныряет в помещение и с силой захлопывает свою дверь. Та с громким шумом ударяется о проём и сразу отталкивается, оставляя тонкую нить света. Если Марси рассчитывала побыть в одиночестве, в четырёх унылых стенах своей комнаты, то к её величайшей досаде, она осталась не совсем изолированной, поскольку дверь была слегка приоткрытой. Саша пользуется этим и незаметно проскальзывает вглубь. Она непременно начинает искать глазами черноволосую подругу, но, не найдя отчётливой её фигуры, глаза девушки останавливаются на небольшом комочке из одеял, сидящем около кровати на разноцветном шерстяном ковре. Вэйбрайт мягко прокрадывается и слегка касается макушки художницы, накрытой толстым слоем ткани. Этого слабого прикосновения не хватило, чтобы достать до черноволосой, из-за чего та продолжала как ни в чём не бывало тихо сидеть свернувшись. Саша закатывает глаза и делает небольшую паузу: — Марс, я… Знаешь, прости. Мне не стоило тебя так донимать глупыми вопросами и заданиями. И вообще, я всегда пытаюсь как-то подгадить тебе, сделать что-нибудь назло тебе, лишь бы поднять себе настроение. ПРОСТИ, слышишь? Я-я порой… Да какое там, я часто не думаю, что говорю… Мне очень нелегко даётся удерживать язык за зубами, из-за чего мне всегда приходиться расплачиваться за это… Я понимаю, что эти слова может сказать каждый человек, но… Но не каждый сможет сохранить свое слово, что он больше не будет пренебрегать тобой… — Саша приподняла голову, лишь для того, чтобы сдержать свои эмоции и не разреветься прямо здесь, — Мне жаль, слышишь? Даю слово, я сначала подумаю, прежде чем что-либо ляпнуть… Прости. Марси всё это время внимательно слушала речь подруги. Она будто ощутила себя на месте той; как девушка вправду раскаивается за случившееся, сожалеет за всё, что когда-то было. Особенно сожалела за свои слова. Ву приподнимает край одеяла и задумчиво обращает свой взор на нависшую над ней девушку, что уже не могла сдерживать чувств. — Саш, ты же говоришь это лишь для поднятия всеобщего настроения… Я знаю, ты хочешь лучшего для меня, но… Делай это не таким образом… Прошу, — Марси хватает себя за плечи, но слёз не роняет. Вот сколько можно ей ещё плакать за последние дни, а?! Правильно, теперь ей нельзя плакать в этом фф. НУ-КА НЕ ГРУСТИМ! Художница принимает в свои объятия оцепеневшую девушку рядом, которой только и остаётся падать в нежные руки подруги. Они сидят в гробовой тишине где-то добрых пять минут, прежде чем отклеиться друг от дружки. Лицо Саши уже красное от бесконечных слёз, которые только продолжали прибывать с новой силой. Лицо Марси умиротворенное, не выражающее какой-либо обиды, злости или той же радости. Марси просто устала. Ей хочется спать, но утешить подругу превыше всего. — Саша, ну чего ты? Да хватит тебе плакать, а то соседей такими темпами затопишь) Простила я тебя. И запомни уже навсегда, я не могу долго держать на тебя обиду, — улыбнулась доброй улыбкой художница, переплетая их пальцы. — П-правда…? — Да) — Пизда) Саша получает наисильнейший толчок в плечо. Она тут же хватается за место удара, потирая его. Марси начинает звонко хихикать и издеваться над Сашей. После этого блондинка не удерживается и тоже начинает над собой смеяться. — Саш, прошу, не бери себе в голову эту депрессивную ересь. Ты одна из самых лучших подруг, которых я когда-либо могла иметь!))) — Спс, Мар-Мар. — Если мы всё, что нужно было обговорили, то давай, вали уже из моей комнаты, — зевнула брюнетка, растягивая свои руки. — Хорошо, вот только потом не жалей, — загадочно по-геиски промурлыкала Саша. Но всё же подчинилась и вышла из личного пространства подруги. Ву подошла к двери вслед за Вэйбрайт и полностью закрыла её, чтобы не единый просвет из коридора не смог проникнуть к ней. Затем она еле как доходит до кровати и опрокидывается на неё, зарываясь носом в подушку. На уголках её глаз стали проступать чуть заметные слёзы, а её губы начали дрожать. Брюнетка прижала к себе обе ноги, обхватив их руками, и снова принялась плакать в подушку. Были конечно маленькие паузы между всхлипами, но они не длились более 10 секунд. Марси продолжила тихо всхлипывать, утирая нос сжатым кулачком. Она не могла понять свои сокровенные чувства, которые только на игре «Правда или действие» вырвались наружу. Даже тогда художница всеми силами пыталась их запереть глубоко в душе снова, но теперь же по мере предосторожности ей нужно будет перекрыть их вторым слоем холодных эмоций, маски безразличия. Быть на всю жизнь каменной, никому не отвечать взаимностью? Этого хочет добиться черноволосая девушка? «Н-нет, к-конечно нет… Я люблю Энн, но вдруг это просто симпатия, с чего я вообще взяла, что это любовь? Навряд ли. Я люблю её. Чёрт! Что мне делать?! Как теперь жить с этим? Не могу же я просто подойти к ней и сказать: " Хэй, подружка, мне кажется я по уши втюрилась в тебя! Смешно, не правда ли?» Марси сначала улыбается, что возможно она уже выбрала начало к предстоящему серьезному разговору с Бунчой, но прокрутив свою фразу ещё малость раз, она понимает как абсурдно будет это выглядить со стороны. Постойте! Марси даже не подумала, что её любовь может быть, нет, ВЕРОЯТНЕЕ, не взаимна, а после пылкого признания её просто высмеют на публике. Она боялась этого больше всего.       Ву ещё около часа страдала от нахлынувших на неё чувств, но вскоре ей пришлось сдаться. Переизбыток впечатлений, слёз, всё это сказалось на её самочувствие. Из-за этого организм девушки снова выдохся и готов был в любую минуту провалиться в сон. Как по делу и произошло. 1:00       Художница сладко спит на кровати в своеобразной позе: одна нога приподнята над телом, другая неестественно согнута, левая рука также приподнята и упирается на голову, другая нормально лежит на одной из мягких подушек. На телефон, что лежал на тумбочке подле кровати, всё приходили сообщения от матери Марблс, у которой видимо за окном ясный день, ну или по крайней мере утро. Через пару безуспешных попыток пообщаться с дочерью с помощью обычного текста, миссис Ву идёт на крайние меры, а именно воспользоваться звонком. Но надо было именно сейчас звонить, когда в комнате младшей Ву находился посторонний человек, который откидывал на лицо Марси свою уродливую тень. Это была никто иной как сама Энн Бунчой, что прокралась под покровом ночи к своей «возлюбленной».       Шатенка как в старые добрые времена воспользовалась тем ветхим деревом. Тем самым, которое прорастало прямо под окном брюнетки, взобравшись на него и добравшись до окна в комнату той. Правда, когда Бунчой пролезала через приоткрытое окно, она случайно, не желая того, уронила с тумбочки стеклянный стакан с кристально чистой водой, которая расплескалась по всему полу. Стакан упал на твердую поверхность пола, тем самым разбившись на тысячу осколков, что разбросались точно также по всему полу как и вода. Рука тайки проворно выключила телефон брюнетки, тем самым перекрывая доступ к звонку. Глаза Энн возбуждённо горели и прожигали дыру на лице лежащей на кровати девушке. Пока та крепко спала и улыбалась какому-то приятному сну, сталкер ринулась к ней, обхватывая её лицо поцарапанными руками, на которые она впервые не надела митенки. Царапины на её длинных пальцах сильно выделялись и их было просто невозможно не ощутить. Поэтому Марси во сне начала корчить лицо в недовольной гримасе, пытаясь прикрыть его своими нежными, хрупкими ручками. Энн это не особо понравилось, из-за чего она грубо обхватила кисти рук художницы и так, чтобы не причинить лишней боли той. «Ох, моя милая Марси, скоро ты будешь принадлежать только мне и больше никому. И чтобы все твои «друзья» узнали кому ты принадлежишь, мне придётся продемонстрировать им~» Облизнув свои потрескавшиеся губы, Энн начала медленно опускать своё покалеченное лицо к лицу Марси. Когда её губы дотронулись до теплой мягкой кожи девушки, она высунула кончик своего языка и провела им вверх по щеке художницы. Своими мерзкими руками она начала непристойно лапать девушку снизу, залезая той под одежду.       Глаза Марси тут же в ужасе распахиваются и глядят на своего мучителя, лицо которого скрывала плотная тень ночи. Ву сразу не кричит и тем более не сопротивляется, ведь знает, что одно любое резкое движение против насильника и ты считай уже что труп. Или в книге по выживанию всё было с точностью наоборот? Когда их губы сливаются воедино, терпение Марси лопается и она с чудовищной силой отталкивает от себя незванную гостью. Энн держит равновесие и просто отступает на пару шагов от кровати художницы, когда она, в свою очередь, вскакивает с неё и хочет уже сделать первый шаг, но жгучая боль в стопе не даёт ей этого сделать. Она наступила на осколок разбившегося стакана. Черноволосая сию же секунду мучительно вскрикивает и корчится от боли, но терять время было нельзя. Поэтому в один миг её силуэт скользит по комнате и чуть ли не сразу испаряется в дверном проёме. Марси через плечо оглядывается и всё также видит того двухметрового человека, что смирно стоял по центру её комнаты. Девушке не нужно было бежать куда-то на улицу, или куда-то в другую дальнюю комнату квартиры, ведь комната Саши стояла прямо перед Марси. Ву влетает к Вэйбрайт и жмется к ней всем трясущимися хрупким тельцем, по которому литрами стекал холодный пот. Саша в мгновение просыпается и озадаченно проводит глазами по лицу подруги, которая скребла ногтями по её непрекрытым одеждой плечам. — С-СА-ША!!! — кричит лихорадочно Марси, указывая дрожащим пальцем на свою комнату. Вглядевшись туда, блондинка не обнаруживает никого, кто мог напугать её очень чувствительную подругу. — С-Саша, т-там кто-то б-был! Я-я к-клянусь, в моей к-комнате кто-то есть! Блондинистая девушка врывается к ней в комнату вместе с самой владелецей, которая пряталась за широкой спиной девушки. Никого там не было… Обойдя весь периметр, две подруги так и не обнаруживают наличие присутствия кого-либо в их квартире. Следом за этим они решили немедленно сообщить об этом инциденте копам, которые приехали через минут 10. Составили протокол, сказали, что позаботятся об этом и уехали, оставив шокированных девушек одних…

***

      Энн отчаянно бредёт до своего дома, который, как мы знаем, находился в нескольких километрах от дома Саши и Марси. Её зубы хрустят в ярости, кулаки сжимаются, причиняя вред здоровью шатенке. Из-за неё её Марси получила ранение. Её Марси кричала от боли на глазах тайки. А всё из-за неосторожности самого сталкера, который просто не учел такой вариант событий. Энн заходит в квартиру и тяжёлыми шагами направляется к подвальному помещению, где в данный момент сидят уже двое. Зайдя туда, она со всей дури захлопывает старую дверь и спускается прямиком вниз по лестнице. Когда девушка, наконец, оказывается перед заключенными, она сквозь зубы шепчет: — Сегодня у меня выдался нелегкий день, поэтому вы заплатите за моё испорченное настроение…