Надвигается Буря

      "Неправильная стойка", — клинки с лязгом столкнулись, когда Орнштейн оттеснил Темпеста к стене.       "Лишнее движение", — рявкнул Орнштейн, когда Темпест неловко попытался контратаковать, заметив окно в движениях противника.       "Снова труп", — припечатал Орнштейн, снова отправив Темпеста валяться на земле с мечом у горла.       Нежить медленно поднялся, едва ли не рыча.       — Было бы легче, дай ты мне уклониться, — пожаловался он.       — Я пообещал обучить тебя фехтованию, а не то, что будет легко, — Орнштейн подобрал меч Темпеста и бросил его владельцу. — Ещё раз.       Темпест бездумно поймал оружие и принял стойку. С тех пор, как они покинули Архивы, прошло около четырёх здешних дней, в течение которых Орнштейн всё свободное время уделял попыткам вложить в голову Темпеста хоть что-то.       — И как долго мы будем заниматься? — поинтересовался Темпест, провожая взглядом выбитый из руки меч.       — А вот сейчас было время уклоняться, ты безоружный, — прошипел Орнштейн. — И мёртвый.       Остриё его меча снова остановилось за несколько миллиметров от настоящего убийства. Темпест был очень благодарен, что его и впрямь не отправляли к костру всякий раз, как он проигрывал. Хотя, скорее всего Орнштейна просто не привлекала идея тренировать кого-то, кто похож на сухофрукт.       — Возвращаясь к твоему вопросу: столько, сколько потребуется, — продолжил убийца драконов. — Чем больше ты стараешься, тем быстрее мы закончим.       Вздохнув, Темпест подобрал меч и сразу же обернулся, отражая первую атаку Орнштейна, потому что успел уяснить: убийца драконов ждать чужой готовности не станет.       — Ох, маленький Шторм, ты учишься.       Темпест был уверен, что под шлемом Орнштейн ухмыляется, и это заставило маленький огонёк гордости разгореться в груди. Впрочем, довольно быстро этот огонёк превратился в панику, когда клинок Орнштейна оставил ему длинную кровоточащую рану.       Пусть Орнштейн и не убивал его, но на этом его сдержанность заканчивалась, и Темпесту приходилось часто прикладываться к эстусу во время тренировок.       — В бою времени на лечение не будет. Придётся выбирать подходящее время, — задумчиво проговорил Орнштейн, дожидаясь, пока ранение зарастёт. Темпест предположил, что в следующий раз до эстуса он дотянуться не успеет.       — Я сейчас помру, — Темпест сам шлёпнулся на землю, когда кровь остановилась, и застонал: — Мы можем закончить?       — Хм, ещё не стемнело, — попробовал возразить Орнштейн, но его выдало урчание живота. Темпест не мог не фыркнуть такому проявлению человеческой природы у живой легенды.       — Ты ничего не слышал, — рыкнул Орнштейн, и Темпест был уверен, что лицо убийцы драконов под шлемом сравнялось по цвету с волосами. Он вообще легко смущался, это Темпест уже выяснил. — Ладно, закончим и продолжим завтра.       Орнштейн вернул клинки на оружейную стойку и зашагал к собору.       — Слушай, а мы можем попробовать копья для разнообразия? — уже внутри спросил Темпест.       — Ты и меч ещё не освоил.       — Может, это просто не моё?       — Как хочешь, но ты пожалеешь.       И в этот раз Темпест точно был уверен, что Орнштейн оскалился.               В первый раз приготовив для Орнштейна еду, Темпест следил за реакцией из-за кухонной двери, что очень раздражало убийцу драконов, так что Нежити пришлось отступить ещё дальше в коридор. Не помогло, Орнштейн подошёл к двери, смерил Темпеста взглядом и, скрестив руки на груди, сказал, что если тому нужна компания, он может просто зайти и сесть за стол.       Темпест предположил, что Орнштейну тоже не хватает компании, даже если убийца драконов никогда бы в этом не признался. Так совместные обеды стали обычным делом. Пусть даже после смерти Темпест не испытывал необходимости в еде, ему всё равно нравилось следить за выражением лица Орнштейна. А ещё это был хороший повод для разговоров.       — Удивительно, что у вас сохранилось так много припасов, — однажды заметил Темпест во время готовки.       — У Гвиндолин свои способы, — отозвался Орнштейн из дверного проёма.       Сегодня именно Орнштейн замер у дверей, наблюдая за Темпестом. И это после того, как сам нашёл такое поведение раздражающим!       — Знаешь, ты можешь войти, — нарезая овощи отметил Темпест.       — Не могу, — просто ответил Орнштейн, и тихо добавил: — Слишком рано.       Темпест пожал плечами. У Орнштейна наверняка были свои причины. По крайней мере, их отношения в последнее время стали гораздо приятнее. Убийца драконов, кажется, действительно получал удовольствие от их тренировок, пусть и делал вид, будто его это невероятно бесило. Темпесту казалось, что ему удалось заглянуть под крепкую броню Орнштейна, и человек под ней оказался неожиданно приятным. И Темпест чувствовал решимость окончательно вскрыть этот доспех.       — Мы могли бы стать друзьями… и, может… может даже больше… — промурлыкал Темпест, помешивая содержимое горшка.       — Что ты там бормочешь? — поинтересовался Орнштейн, и от испуга Темпест дёрнулся и локтем спихнул горшок со стола. Во мгновение ока Орнштейн оказался рядом, подхватывая его прежде, чем тот рухнет сперва на Темпеста, а затем на пол. — Осторожнее. Ты только устраиваешь беспорядок.       — Спасибо, — ошеломлённо сказал Темпест, замерев с ложкой в руке. Пусть он и мог залечить любое повреждение эстусом, но опрокинуть на себя горячий суп всё равно оказалось бы больно.       — Я не тебя спасал, а еду, — заворчал Орнштейн, возвращая горшок на место и отворачиваясь. — А ещё мне не хотелось убирать, — добавил он, возвращаясь к дверям.       — Не волнуйся, можно спихнуть это на меня. Я неплох в домашних делах, — непринуждённо отозвался Темпест, добавляя в суп специи. Накрыв его крышкой, он спрыгнул со скамеечки и подошёл к столу. — Придётся подождать, ещё не готово.       Неохотно Орнштейн всё же вернулся на кухню и сел напротив Темпеста.       — Итак, — начал Темпест, потому что от Орнштейна ждать, что он выберет тему для разговора, не приходилось. — Я знаю, что ты всё ещё пытаешься меня чему-то научить, и я правда благодарен, но когда-то нам придётся вернуться в Архивы и убить этого дракона, Сита, верно?       Что же, внимание Орнштейна он привлёк, взгляд изумрудных глаз остановился на Темпесте.       — Да неужели? Мне-то казалось, что это именно та задача, которую тебе поручили. Собрать души повелителей, а у Сита как раз завалялась одна.       — Ага, знаю, мы уже это обсуждали. Просто… ты ведь знаешь о повелителях и их мире больше, чем я или любая книга по истории. Можешь рассказать про Сита?       Орнштейн, казалось, глубоко задумался, а после скрестил руки на груди и начал:       — Первое, что приходит на ум, когда речь заходит о Сите, что он был предателем. Да, разумеется, с его помощью мы выиграли войну, он даже получил титул герцога и собственные земли.       — Об этом я читал, — Темпест поглядывал на горшок, следя за тем, не нужно ли помешивать его содержимое.       — Мне он никогда не нравился, — признался Орнштейн. — Уж не знаю, чем он занимался в Архивах, но уверен, что ничем приятным. Иногда пропадали служанки, и я уверен, что Сит приложил к этому руку, хотя доказательств никогда не было достаточно. Когда мы попросили его придержать у себя нежить, прежде чем сослать в Прибежище, он точно вернул меньше заключённых, чем было изначально. Ох, прости, не стоило это упоминать.       Темпест смерил Орнштейна пустым взглядом. Будучи нежитью, он действительно воспринимал упоминания Прибежища очень болезненно, хотя и понимал, что это — не бессмысленная жестокость, учитывая, что сам видел, насколько опасен стал Лордран, наводнённый опустошёнными.       — Всё в порядке, продолжай.       — Сит лишён чешуи, я думаю, ты заметил, когда ворвался в его кабинет, — Орнштейн взглянул на Темпеста, — маленький Шторм.       — Я видел, что он был покрыт какими-то кристаллами, — ответил Темпест. — И это было до того, как меня убило его дыхание.       — Что-то новое, — пробормотал Орнштейн. — Должно быть, он попытался заменить чешую мерцающим титанитом. Сит был одержим этой идеей. Думаю, и голем, и опустошённые — побочный продукт его исследований.       — Это всё — неоспоримые факты, — нетерпеливо заворчал Темпест. — Каким Сит был? Как он поступал и зачем? Есть что-то, что мы могли бы использовать?       — Он всегда был осторожен, — продолжил Орнштейн. — Когда-то очень давно я слышал, что он всё-таки отыскал путь к бессмертию. Думаю, что должен быть предмет или что-то в этом роде, связанный с ним.       Темпест кивнул.       — Что-то ещё?       Некоторое время Орнштейн молчал, размышляя.       — Даже не знаю, как это можно использовать, но Сит определённо переспал с большей частью значимых личностей Анор Лондо.       У Темпеста отвисла челюсть.       — Чего?! — спросил он, чувствуя, как лицо заливается краской. Из всех возможных фактов, которые мог припомнить Орнштейн, нечто подобное казалось самым невероятным. Всё ещё пытаясь осознать услышанное, Темпест поинтересовался: — А ты?..       — Нет, — отрезал Орнштейн, так и не дав ему закончить. — Я же сказал, с большей частью. Я в неё не входил, — он фыркнул и скрестил руки на груди, отворачиваясь. — За кого ты меня принимаешь? Спать с драконом…       — Извини, — однако, любопытство всё же взяло верх над благоразумием Темпеста. — Просто… как?       Орнштейн тяжело вздохнул.       — Не следовало это упоминать, сам виноват. Если коротко, то Сит обнаружил магическую формулу, которая придавала его телу форму, приближенную к божественной. Как-то так.       — Такое возможно? — спросил взволнованно Темпест. — И Сит использовал её для…       — Ага, — Орнштейн снова перебил его.       — …И как ты об этом узнал?       — Когда твои серебряные рыцари каждый вечер начинают наведываться в Архивы, невольно заинтересуешься причинами, — неохотно заговорил Орнштейн. — Так что однажды я последовал за ними и, когда пришла моя очередь встретиться с Ситом, он выглядел одновременно обрадованным и встревоженным, словно меня и не ждал. Не то чтобы я был частым гостем в Архивах, всё же Сит — дракон, да и в шахматы с ним играть — настоящее мучение.       Темпест жадно ловил каждое слово. История о временах, когда Анор Лондо процветал, пусть и несколько… сомнительного содержания, полностью захватила его. Да и редко убийца драконов бывал настолько разговорчивым.       — А потом он спросил, как я предпочитаю, и тогда меня осенило, — продолжил Орнштейн. — Естественно я отказался. Сит попытался было уговорить меня, но я пригрозил вогнать ему копьё между глаз, — ненадолго на кухне повисла тишина. — Пусть Сит и находился под защитой повелителя Гвина, он прекрасно знал, что угрозу я исполню, чего бы это мне ни стоило. Вот такая история.       Темпест заметил, что скулы Орнштейна покрылись румянцем. Конечно, о таком наверняка было неловко рассказывать.       — Вообще, этот его бордель одного дракона даже впечатляет, — бросил Темпест, не успев подумать, а потом дёрнулся под взглядом Орнштейна и торопливо отошёл к печи, проверить суп.       — Хотел бы я тебе врезать, но в каком-то смысле ты прав. Если подумать, Сит был очень одиноким драконом, жаждущим внимания, — сказал Орнштейн. — Но я уже говорил, что понятия не имею, как нам это использовать. Я точно не собираюсь намекающе лежать на земле без доспехов.       От одной только мысли об этом Темпест сразу же прижал ладонь к носу, мешая капелькам крови упасть в суп, и принялся усердно перемешивать содержимое горшка, отвлекаясь от горячих картин в голове.       — Знаешь, это последнее, что я ожидал услышать о Сите, — признался Темпест, потянувшись к тарелкам.       — Ты сам спросил, не вини меня в том, что теперь об этом знаешь, — отозвался Орнштейн.       Темпест же поставил перед ним тарелку супа и снова сел напротив.       — Приятного аппетита.       — Что-то не так? — неожиданно Орнштейн прервал молчание. — У тебя просто такое выражение лица…       — А? — Темпест даже не заметил, что и впрямь скривился. — Нет, я просто пытаюсь осмыслить то, что ты сказал и прихожу к выводу, что Сит — та ещё шлюха.       — Грубо говоря, да, — кивнул Орнштейн, отрываясь ненадолго от еды. — Ходили слухи, что он всем этим занимался только чтобы заставить повелителя Гвина ревновать. Кажется, только повелитель и не замечал, что Сит в него влюблён по отсутствующие уши.       Хорошо, что Темпест не ел, потому что сейчас ему бы пришлось всё выплюнуть.       — Прости, что?!       — Сит был влюблён в повелителя Гвина, неужели это настолько сложно для понимания? — раздражённо посмотрел на него Орнштейн. — Или ты никогда не слышал о том, что мужчина может испытывать влечение к другому мужчине?       — Нет, дело не в этом, — уж Темпест точно знал о подобном, всю жизнь так провёл. О том, что тут-то речь шла о богах и драконах, он решил всё-таки не уточнять. На всякий случай. — Просто все знают, что Г… повелитель Гвин был женат.       — Именно, а потому Ситу ничего и не светило. Повелитель был убит горем после смерти супруги, его вряд ли интересовали новые отношения.       — …А Сит в любом случае был бы не лучшим выбором. С его-то… — сделал красноречивый жест Темпест.       — Суть ты явно уловил, — Орнштейн усмехнулся.               Убийца драконов, будучи живым, всё ещё нуждался во сне, а Темпесту не слишком хотелось проводить долгие ночные часы в выделенной ему комнате, а потому он взял за привычку исследовать собор.       Когда он вошёл в него впервые, намереваясь сразиться с его стражами, собор показался Темпесту довольно маленьким. Он даже предположить не мог, сколько в нём скрытых коридоров и залов на самом деле. Или, возможно, это было работой Гвиндолин Тёмного Солнца, скрывших иллюзиями всё, что не предназначалось для взгляда Избранной Нежити. В конце концов, задача той была проста: получить Великую Чашу.       В пустынных коридорах Темпест как никогда остро чувствовал вину перед Орнштейном. Тот столетиями ожидал здесь сражения, которое должен был проиграть. Наверное, мысль о смерти в какой-то момент стала умиротворяющей, а потом явился Темпест и не смог довести дело до конца. Темпест уже понял причину чужой злобы.       В конце концов, он слишком хорошо знал, каково желать смерти, но не умирать.       Погружённый в размышления, Темпест заметил новую дверь только когда почти врезался в неё. Заинтересованный, он повернул ручку и проскользнул в комнату.       Взгляд Темпеста сразу же привлёк большой стол с несколькими стульями, один из которых был просто гигантским. Стопка каких-то бумаг покоилась на столешнице, несколько разрозненных листков валялось рядом, отчего-то напоминая Темпесту о сделанных оранжевым камнем записях, которые другая нежить оставляла на земле.       Но самым любопытным были огромные деревянные плиты, стоящие каждая у своего стула, и когда Темпест присмотрелся к ним внимательнее, на него в ответ посмотрели потрясающе достоверные изображения рыцарей Гвина.       Клинок Повелителя Киаран, Арториас, Странствовавший по Бездне, Гох Ястребиное Око смотрели на него, потрясающе выписанные, и за каждым штрихом чувствовались тысячи воспоминаний. Темпест медленно обошёл стол, вглядываясь в каждого. Разумеется, не было лишь плиты с изображением самого Орнштейна.       — Тебе наверняка одиноко, когда ты приходишь сюда, — тихо заметил Темпест, наконец подходя к столу и рассматривая записки, а затем подтянул к себе ближайшую и развернул.       Она оказалась наполнена словами поддержки, как и все остальные, которые Темпест бегло просмотрел. Ранние были подписаны разными инициалами и обращались к Орнштейну как к капитану, но в конце остался только один почерк. Эти уже не были подписаны, короткие сообщения и записки, приглашавшие Орнштейна присоединиться к чему-то.       Убийца драконов упоминал, что они с палачом были близки, так что Темпест предположил, что автором последних записок был Смоуг. Темпест быстро вернул листки на место и вышел из комнаты, чувствуя себя немного неловко из-за прочитанного.       Темпест продолжил бездумное движение по собору, пока не вышел к месту рядом с казармами серебряных рыцарей, которое когда-то использовалось для перекличек. Там всё ещё висела доска, на которой хорошо оставались записи мелом, и стол с деревянной коробкой, на крышке которой виднелась щель. Темпесту подумалось, а не в этой ли коробке изначально оказывались найденные им записки.       Не то чтобы это имело значение прямо сейчас, а потому он провёл оставшееся до рассвета время за чтением. Библиотека собора уступала Архивам Герцога, но всё равно оставалась впечатляющей. Темпеста более всего привлекали исторические труды, ведь потом можно было прицепиться к Орнштейну, выспрашивая, что из написанного правда, а что — не более, чем красивое преувеличение.       За завтраком Темпест уселся на привычное место и наконец задал тот вопрос, который уже давно его интересовал:       — Ты ведь был рыцарем Первенца Солнца, так? Каким он был? Он не упомянут ни в одной из книг, я удивлён, что люди вообще помнят о его существовании.       Когда Орнштейн заметно напрягся, Темпест понял, что спрашивать не стоило.       — Здесь о нём не говорят, — холодно ответил Орнштейн. — А у меня можешь вообще не спрашивать.       Должно быть, это весьма щекотливая тема. Темпест торопливо извинился и остаток завтрака провёл едва ли не спрятавшись под столом. Зато успел поразмышлять на тему, было ли между ними что-то. В конце концов, Орнштейн прожил тысячу лет или около того, вряд ли за всё время у него был только один партнёр. С другой стороны, глядя на Орнштейна легко было поверить, что этот мужчина способен был на сотни лет воздержания. Он буквально излучал ауру правильности, особенно в этом своём золочёном доспехе. И только без него, кажется, она шла рябью — ну или когда Орнштейн считал, что его никто не видит.       — Как если бы Орнштейн был кем-то большим, чем убийцей драконов… — пробормотал Темпест, осознав, что произнёс это вслух лишь почувствовав на себе тяжёлый взгляд.       — Советую тебе вот прямо сейчас уйти, — сказал Орнштейн, и Темпест понял, что опять облажался. Протараторив очередное извинение, Темпест ушёл на тренировочную площадку, решив дождаться убийцу драконов там, и уже внутренне готовясь, что гонять его будут строже обычного.       Когда же Орнштейн присоединился к нему чуть позже, Темпест с удивлением заметил, что тот и впрямь принёс копья вместо мечей. То, что предназначалось ему, Темпест еле поймал, пришлось даже использовать древко для равновесия, как балансир.       — Итак, — начал Орнштейн. — Пусть я и считаю, что стоило бы сконцентрироваться на чём-то одном, должен признать, что идея попрактиковаться с другим оружием неплоха, вдруг у тебя действительно есть склонности.       Тем временем Темпест обратил внимание, что оба копья явно были взяты из оружейной серебряных рыцарей — Орнштейн по какой-то причине решил не использовать собственное.       — Копья менее универсальны, — продолжил объяснять Орнштейн, — зато позволяют держать противника на расстоянии. А если наловчиться и подобрать правильное, можно не опускать щит во время атаки, — он покачал головой. — Я лично щиты не использую, лишний груз. И, так как у нас тут не лекция, предлагаю сразу перейти к практике.       — Да, сэр, — отозвался с энтузиазмом Темпест.       — Колющие удары — основные, — Орнштейн продемонстрировал выпад. — Обычно копья хороши против конного противника, но и ткнуть им дракону в глаз было неплохо. Дальше — рубящие взмахи, — копьё со свистом прорезало воздух. — Даже есть какая-никакая вариативность, использовать древко или наконечник. В любом случае, это почти гарантировано пошатнёт равновесие противника. Если думать метафорически, считай, что у тебя очень сильно выросли руки, и эту дистанцию следует использовать с умом. В бою с драконами копья зарекомендовали себя очень хорошо, мечи часто отскакивали от каменных чешуек, а вот копья вонзались между ними.       Демонстрацию Орнштейн завершил до боли знакомым Темпесту прыжком.       — Я не ожидаю, что ты сможешь это повторить, — разумеется, он атаковал без предупреждения, как и во все предыдущие разы.       Что ж, Орнштейн был прав, Темпест действительно пожалел о своём предложении. Если в обращении с мечами он просто был хорош, то во владении копьями убийце драконов не было равных. Ему хватило нескольких секунд, чтобы уронить Темпеста на землю, и нескольких минут — чтобы весь эстут оказался израсходован. Последним, что Темпесту запомнилось, была острая боль в груди.       Когда он очнулся у костра, Орнштейн сидел рядом.       — Мне стоило сдерживаться. Я слишком отвык драться, а не убивать, — сказал Орнштейн, не поворачиваясь к Темпесту лицом. Кажется, ему действительно было стыдно.       — Я привык умирать, — улыбнулся Темпест. — Кроме того, у меня всё ещё есть человечность, так что я не сойду с ума так быстро. По крайней мере, слишком быстро…       — Как бы там ни было, завтра мы вернёмся к мечам, — отозвался Орнштейн. Судя по всему, сегодняшняя тренировка уже закончена. Это Темпеста не удивило, иногда возрождение у костра занимало несколько часов. Он понятия не имел, почему, но предполагал, что пеплу, в который распадалось его тело, нужно было время на то, чтобы собраться воедино. Темпесту подумалось, а как выглядит этот процесс со стороны.       Обратив опустошение, Темпест посеменил за Орнштейном в собор, где исполнил свой ежевечерний ритуал готовки. Убийца драконов всё ещё не выразил интереса к тому, где Темпест научился так хорошо готовить, но он думал, что ещё спросит. Или нет. Пусть Орнштейн и стал намного доброжелательнее, но всё равно не выказывал и малейшей заинтересованности в Темпесте вне их тренировок.       — Вообще, справедливо, — болтал сам с собой Темпест, бредя по коридору после ужина. — В его глазах ты всего лишь незначительная нежить, которая убила его любовника, не смогла убить его, а теперь таскается за ним и просит о помощи, — Темпест вздохнул. — И ты всё равно хочешь привлечь его внимание и быть кем-то значимым. Почему ты вообще ему должен нравиться? Я постоянно устраиваю бардак! Я даже оружие в руках не держал до смерти.       Темпест чувствовал себя слишком несчастным, чтобы бродить по собору, так что, вспомнив о ванной, он решил, что это именно то, что ему сейчас нужно — в конце концов, он был лишён всяческого комфорта долгие месяцы. Так что Темпест отыскал в гостевых комнатах мыло и полотенце и направился в раздевалку, где и оставил свою одежду и эстус, прежде чем войти в ванную комнату.       Темпест осторожно вошёл в воду и сел, блаженно жмурясь в тёплой воде.       — Маленький Шторм? — неожиданно раздался голос, от которого Темпест удивлённо вскочил и уставился на Орнштейна, который, похоже, всё это время был тут.