Не чужие

Всё было тихо-мирно. Ёсон давно спал, а перед этим хорошо покушал. С яркими эмоциями и в красках рассказал Юнги о своих планах на день рождения и тоже пригласил его, безумно радуя альфу. Конечно же он ответил, что непременно придёт. Намджун пришёл домой только вечером и, застав его, сильно удивился. Но Юнги поспешил заверить, что с Сокджином всё в порядке и омеги решили расслабиться. Потому они тоже не стали отставать, выпив по бутылке пива и смотрели телевизор на беззвучном, как тут Намджуну позвонил муж. Совсем пьяный муж, что привёл их в ещё большее недоумение. Ким извинился и попросил Юнги посидеть с сыном, а сам уехал за своим омегой, который бурчал что-то нечленораздельное. Юнги заволновался, ведь Чимин был с ним. Может, ему требуется помощь? Отчего начал нервно расхаживать по гостиной и решился позвонить Чимину. Но телефон был выключен. С досады, он хотел было кинуть телефон о стену, но вовремя осёкся, вспомнив Ёсона. Намджун приехал только через полтора часа нервного ожидания, держа на руках вырубившегося мужа. Видеть такого Сокджина было непривычно, отчего альфа застыл на несколько мгновений. — Юнги, там Чимин в машине, тоже пьяный в хлам, — прошептал альфа, а он мигом выскочил на улицу и застал похрапывающую пьяную тушку Пака, занявший весь задний ряд сидений такси, раскинув конечности в стороны. Что это на него нашло? Ведь, он не помнит, чтобы омега так напивался. Осторожно выудив его из машины, Юнги ничего умного не придумав, увозит к себе домой. Даже не знает адреса омеги, стоило бы раньше спросить. Потом пишет Намджуну о своём решении и давит на газ. Он останавливается возле двухэтажного коттеджа. Быстро и без проблем заносит Чимина в дом, поражаясь, какой омега лёгкий. Осторожно уложив на диван в гостиной, кое-как снимает одежду с него, так как омега ни в какую не хотел раздеваться. Всё время брыкался и нечётко повторял «Не надо». Удалось снять пиджак и брюки, но рубашка, что так соблазнительно прятала от него всё остальное, чуть не свела его с ума. Так хотелось вновь ощутить эту нежную кожу на вкус, пышные бёдра и зацеловать притягательно пухлые губы, что стали ещё пухлее. Не сдержавшись, он проходится губами по соблазнительной ключице, наслаждаясь мягкостью и сладостью, а память вновь возвращает воспоминания о прошлых моментах их страсти.  Как Чимин любил, когда он его несильно кусал и следом зализывал. Как Чимин сладко стонал и весь извивался, стараясь прижать к себе теснее. Как Чимин с покорностью принимал всего его… Тут же он быстро отдёргивает себя от желания и отстраняется от парня, надеясь, что не разбудил и омега не почувствовал ничего. Наконец, приходит в себя и тяжело дышит. «Он занят» - кричит его разум. Альфа доставляет его в свою спальню, укрывает одеялом и, ещё разок взглянув на такого умиротворённого омегу, выходит, прикрывая за собой дверь. Чувства вновь обострились на двести процентов.  Совсем не вовремя. Он располагается на своём диване, не переставая думать о пьяном Чимине, что занял его спальню. Почему чувства к нему до сих пор живы? Юнги мотает головой и трёт лицо ладонями, постепенно успокаиваясь.  Альфа не может поверить, что Чимин и Сокджин напились, хотя планировали совсем другое. Он пришёл в удивление и узнал ещё одну сторону омеги, но это его даже обрадовало. *** Чимин с трудом открывает глаза и точно может сказать, что не у себя дома. Хорошо, что голова не сильно болит, думать, хотя бы не больно. Он медленно садится на кровати и замечает, что в своей вчерашней рубашке, боксёрах и носках. Тело болит, даже ноет, отчего он начинает шипеть и глубоко дышать. Гармонируя между сном и реальностью, Чимин осматривает помещение: комната светлая, минимально обставленная, в углу стоит огромное напольное зеркало возле шкафа, да плотные шторы. Везде чисто и убрано. Он выдыхает и чувствует жуткий запах изо рта, потому морщится и еле встаёт. Голова немного кружится, отчего вновь хочется залезть под одеяло, но взяв себя в руки, осторожно выходит из комнаты. Коридор тоже светлый, ковёр приятно щекочет ступни, отчего он легко преодолевает расстояние до ближайшей комнаты, что оказывается гостиной. Тут же замечает Юнги, одетого в пижаму, выглядящего очень даже мило и говорит с кем-то по телефону, но увидев его, альфа быстро кладёт трубку. Перед хозяином дома предстало весьма занятное зрелище. Чимин выглядел паршиво: со взъерошенными волосами, длинной рубашке, спадающих носках, но всё равно бесконечно нежно, отчего он ухмыльнулся и приблизился, ощущая как запах перегара стал гуще. — Алкоголик проснулся? — усмехнулся Юнги, заметив как дёрнулся омега. — Есть попить? — хрипит Чимин, пропуская мимо ушей его слова и удивляясь собственному голосу, что стал будто чужим. Хорошенько откашлявшись, он последовал за альфой, ощущая себя последним алкоголиком. — Возьми, — всё ещё улыбается Юнги, протягивая ему стакан воды.  «Такой забавный с бодуна» — думает альфа, наблюдая как капли воды стекают по бронзовой коже, захотев поймать их своим языком. Прохлада вмиг отрезвляет омегу и кадры со вчерашнего вечера начинают быстро проплывать в сознании, отчего чуть ли не падает. Кошмар! — Прости меня, хён, — шепчет Чимин, оседая на диван и подобрав колени к животу, также чувствуя ужасный стыд. — Да ладно, всё хорошо. А ещё что-нибудь помнишь? — игриво спрашивает альфа, присаживаясь рядом. — Мм… мы с Джином были в спа, потом поели, а потом… ужас! О господи! — Чимин ужаснулся и резко встал. — Где моя одежда?  — В сушилке, — забавляясь омеге, ответил Юнги. — Твой телефон я зарядил. — Что? А ты случайно… — Да. Неплохо вы провели вечер однако. Поесть на миллион вон, пошопиться почти на двадцать миллион вон и напиться вдребезги, — уже откровенно смеётся Юнги, тряся плечами. А знакомый смех будит в Чимине рой бабочек, отчего забывает про чеки и деньги, глупо стоя перед ним и пялясь на радостного альфу. Даже немного расслабляется. — Не бойся, я всё вытащил из карманов. Мне Намджун звонил, сказал, что Сокджин тоже всё вспомнил и теперь на нём лица нет, — Чимин кивает, слыша хриплый смех, но идёт за водой на кухню, не желая дальше слушать. Ужас как стыдно перед Кимами. Споить их папу и мужа, да ещё и купить ему гардероб за двадцать лимонов.  Кто так делает? Чимин закрывает глаза, обнимая себя руками, и чувствует максимально отвратно. Вчера он явно переборщил. И как смотреть им в глаза теперь? Да и Юнги привёл к себе домой пьяного его, отчего стало жутко позорно.  Мог же тихо разойтись с Сокджином после ужина, как нормальный человек. Но тут он ощущает на себе тяжёлый взгляд и поворачивается, встречаясь с Юнги глазами. Альфа не сводит с него взгляда, медленно приближаясь, будто охотник на жертву. Причём такую слабую, что может легко сдаться без никакого сопротивления. А Чимин чувствует себя загнанным в угол и тело отдало жаром. Юнги же нравится представшая картина, где Чимин выглядит сбитым с толку. Такой крохотный и притягательный, что хотелось запечатлеть и всё время носить с собой в кармашке. Альфа, приблизившись максимально близко, проводит руками по торчащим волосам омеги, что знатно выбились из «гнезда». Раскосые глаза Чимина будто испепеляют его, но в то же время, смотрят так беззащитно. Так сильно хочется заобнимать омегу, унести и заласкать всего. Но лишь осторожно спускается нежными касаниями до плеч и легко сжимает их, ощущая дрожь под ладонями. Они делят один воздух на двоих, что вмиг стал горячим, ещё бы несколько сантиметров и их губы бы встретились. Снова горячие воспоминания лезут в голову. Как же было хорошо тогда. Они могли целоваться сутками, заниматься любовью и просто весело проводить время друг с другом. Однако, придя в себя, они отстраняются от слишком опасной близости. — Ванная прямо и налево, — хрипло шепчет Юнги, погладив омегу за щеку и убрав следы от засохшей слюны. Чимин часто моргает, приходя в себя. Ему одновременно до постыдного хорошо и ужасно от секундной ласки, что готов позорно растаять прямо сейчас, но взяв себя в руки, мигом устремляется в ванную. Он чувствует как кожа, где касался альфа горит огнём, будто обжёгся. А зайдя в ванную, он приходит в тихий ужас и от былого возбуждения ничего не остаётся. Из зеркала на него смотрит пьянчуга с отёчным лицом, гнездом на голове, в кривозастёгнутой мятой рубашке, которая прикрывает боксеры. А когда приподнимает рубашку, то замечает большой синяк на правом бедре и левом боку, отчего ойкает. «Стыд и позор, Пак Чимин!» — долдонит голос в голове. Да ещё и предстал во всей этой «красе» перед альфой. Он берётся за голову, ощущая себя неудачником, как слышит стук в дверь. — Чимин, я хочу заказать еды, будет через полчаса. Надеюсь, ты будешь готов? — альфа слышал хриплые стоны и мычания за дверью, что член непроизвольно дёрнулся от представшей в уме картины, где они были ближе, чем когда-либо.  Потому решил остановить эти чересчур возбуждающие звуки. А услышав плеск воды, нехотя отпрянул от двери, уходя на кухню и делая заказ. — Д-да, — шепчет омега себе под нос, решительно взяв себя в руки, и встаёт под душ. Струи тёплой воды стали настоящим спасением для него, что провёл дольше чем обычно. Он использовал средства альфы, окунаясь в воспоминания и слишком радостно наслаждаясь ароматом. Доставку уже привезли, а Юнги начинает беспокоиться, что Чимина долго нет, хотя слышит как плещется вода.  Всё это так странно. Чимин сейчас у него дома, даже переночевал и моется в его ванной. О таком он даже не мечтал, что ощущает как тепло ползёт к щекам, отчего альфа вздыхает и падает лицом на стол. Буквально каждая его клеточка чувствует себя влюблённым в Чимина. — Хён? — тут слышит он тихий голос омеги и быстро выпрямляется. Чимин стоит в махровом халате и весь распаренный, румяный смотрит прямо на него, что невозможно оторвать глаза. А омеге как-то непривычно сейчас ловить такие жадные взгляды, отчего тушуется. — Садись, покушай, — только и произносит Юнги, указывая на место напротив. — Я, пожалуй, поеду домой. Дай мой телефон, пожалуйста, — просто отвечает Чимин, чувствуя, что так будет лучше. — Хотя бы, поешь сначала, — расстраивается Юнги, наблюдая за мечущимся гостем и кивает на накрытый стол. — Я не хочу, спасибо, — хотя организм и требует еды, но он упорно не хочет оставаться наедине с альфой, точнее хочет, но не сейчас. Чимин, ощущая себя запутавшимся в чувствах, берёт свой телефон, включает и видит, что от Чонгука уйма пропущенных, и от Шина, и от родителей. Он вздыхает, но пока решает никому не звонить. Вот когда приедет домой, тогда всем даст знать о себе. А сейчас ему жарко и стыд заполонил всё его нутро, что не решается посмотреть альфе в глаза. — Позволь, хотя бы, отвезти тебя домой? — просит Юнги, не желая так быстро расставаться с ним. — Хорошо, — немного подумав, отвечает Чимин. *** Они едут в напряжённом молчании по городской дороге и за окном быстро сменяется вид, а Чимин старается не думать об альфе.  И вспоминает про Ёсона. Как он там, хорошо ли спал? Так сильно захотелось его увидеть. Потому, решает, что нужно сначала привести себя в порядок, чтобы ненароком не напугать мальчика, а затем обязательно навестить его сегодня. Юнги сильнее сжимает руль и тоже думает, но о Чимине. Своим боковым зрением замечает, как он кусает губы, как теребит ремень пальто, как кидает взгляды за окно.  «Так больше не может продолжаться! Альфа я или кто?» — делает он вывод. В этот раз Юнги хочет сделать всё правильно, поговорить, услышать Чимина, а не вести себя как безмозглый подросток в расцвете гормонов. Обсудить всё, говорить, а не додумывать за него самому. Потому он сворачивает на обочину и останавливает машину, твёрдо решившись на то, на что раньше никогда духу не хватало. — Хён, что-то случилось? — этот мягкий голос омеги снова вызывает в нём шквал эмоций, но взяв себя в руки поворачивается к нему. Омега уставился на него своими карими омутами, что Юнги немного расслабляется даже. — Чимин-и, — ох уж этот тёплый баритон альфы, что проходится словно электрический ток по всему телу, отчего Чимин закрывает глаза, переведя дух. — Давай встретимся и нормально поговорим… обо всём?  Слова альфа заставляют удивиться, что часто-часто моргает и уставился на него. А в глазах Юнги он видит лишь искренность и толику волнения.  В прошлом они не были любителями поговорить, а доказывали «делом», даже если ссорились, всё регулировалось плотскими утехами. А тут. — Хорошо. Юнги безумно рад, отчего мягко улыбается и тянет свою руку к его. Они вновь знакомо сплетаются, заставляя улетучиться большой напряжённости с тела, оставляя заинтересованность предстоящим разговором и встречей. И вот, они подъезжают к многоквартирному зданию, а Чимин впадает в ступор, увидев очень знакомого человека, что стоит, облокотившись на бампер новенькой машины и не замечает их, держа телефон возле уха. — Гук? — прошептал он, выходя из машины и направляясь к другу. А из хмельной головы всё вылетело. — Чимин? Какого чёрта не отвечаешь на звонок? Я тут уже битый час торчу, — альфа тут же хватает его в объятия, отчего у Чимина даже закружилась голова. — А это кто? — осекается Чонгук, направив взгляд на Юнги. — Что? — омега не верит в присутствие Чона, отчего берёт его лицо в руки, заглядывая в большие карие глаза. Действительно, он.  А Юнги выскакивает из машины следом за Чимином, заметив незнакомца. Перед ним стоит высокий атлетический и мускулистый мужчина, вероятно, альфа. Дорого одет и выглядит довольно богато. И что-то говорит Чимину, нахмурив брови, даже обнимает омегу. «Шин?» — проносится в голове, отчего устало протирает глаза и возвращается в свою машину. Не захотев их тревожить, Мин уезжает, ощущая как зависть и ревность начинают пожирать его изнутри. Альфы коротко переглянулись друг с другом перед тем, как Юнги отдаляется на приличное расстояние. — Ты в порядке? Неважно выглядишь, — спрашивает друг, отстраняясь от омеги. — Что ты здесь делаешь? — придя в себя, наконец, спрашивает Чимин. — Приехал помочь тебе с открытием ресторана в Ульсане. Всё равно, отпуск долгий… А кто это был?  Чимин совершенно забыл про Юнги. Он опоминается и вертит головой в его поиске, но альфа уже уехал. Пак жалеет, что не познакомил его с другом. Они бы поладили. — Ты изменяешь Шину? — прилетает вопрос от этого несносного альфа-самца, отчего он автоматически ударяет друга под дых. — Ты что такое говоришь? Я тебе хён, засранец! — а Чонгук картинно сгибается в поражении и хитро улыбается, вызывая в нём ребяческое настроение. — Зайдём внутрь. Холодно. Пока Чимин наливает ему виски со льдом, Чонгук перетащил свои вещи из машины и занял большую половину гостиной, отчего стало даже как-то уютнее. И это согревает его изнутри, отчего улыбка напрашивается сама собой. — Ты переехал сюда? Судя по вещам, надолго, — ухмыляется Чимин, протягивая другу стакан с алкоголем. — Ну, хоть когда-то же я должен был посетить свои родные просторы. Начну сегодня. А обратно - всегда успеется… Спасибо, — радуется альфа любимому напитку. — Отличный виски, кстати. Они садятся на диван, спокойно бросаясь взглядами. Омеге становится тепло от родного человека рядом, что улыбается не переставая. Он попивает воду с лимоном, смотря на Чонгука и его грызет совесть, что до сих пор молчит о настоящей причине своего нахождения здесь. — Так… кто это был? Он точно альфа и я не видел его раньше с тобой, — домогается друг, будто читает мысли. — Да, он альфа. Его зовут Мин Юнги и он… — а эти большие глаза с такими темпами просверлят в нём дыру, что Чимин решается. — Мой бывший, — и ощущает себя провинившимся перед ним. — Ты из-за него приехал сюда? — Нет… не совсем. Чонгук, дело в том, что… — а дальше слова не идут, будто потерял способность говорить. — Ну? Тишина и цепкий взгляд начинают сильно давить на него, отчего решает, наконец, сказать ему правду. — Прости, что не говорил тебе раньше… Но… у меня с Юнги есть ребёнок, — медленно и осознанно произносит он, будто сам только что осознал. — Что? — смешно уставился на него Чон, чуть не поперхнувшись виски. — Чимин? Ты шутишь? Какой ребёнок? — Гук-и, это было почти семь лет назад. У меня не было мужества сказать тебе раньше… Прости. Чимин уходит обратно на кухню, когда Чонгук залпом осушает стакан и громко ставит на пол, отчего он дёргается. — У тебя есть ребёнок? — тихий удивлённый голос друга немного нервирует его, это не та реакция, которую он ожидал. — Да, ему шесть лет, скоро семь уже будет. И он болен, поэтому я здесь. — Болен?  Он не хочет повторять это слово, потому просто кивает, наконец, поворачиваясь к нему. Друг хмуро смотрит в окно куда-то вдаль, расположив руки по бокам, что даже немного пугает. — Шин знает?  — Нет, — а сердце сжимается так, что слёзы сами наворачиваются. Чонгук громко вздыхает и облокачивается на стену. Потом резко трёт лицо, наконец, оборачиваясь к нему. — Он прилетает сюда на следующей неделе. Это должен был быть сюрприз, но… учитывая твою ситуацию, я решил тебе сказать, — говорит Гук, смотря на него так чуждо и нечитаемо, что Чимин хочет провалиться сквозь землю. А слова друга ещё больше шокируют и ужасают его. Шин прилетает?  Чимин падает на стул, тяжело вздыхая и не знает, что думать и делать. *** Чонгук ушёл два часа назад, было видно, что он зол. После его ухода, в квартире стало слишком напряжённо находиться. А что будет, если Шин обо всём узнает? И это осознание вгоняет Чимина в ещё большее уныние, отчего даже выпивает немного виски. Но не спешит напиваться, знает, чем это может обернуться. В голове полная сумятица, в душе так мерзко, что хочется ничего не делать и лежать пластом, авось прокатит и жизнь сама нормализуется. Но затем думает уехать обратно в Америку. Зачем вообще приезжал? У него же было всё хорошо! «Зато увиделся с Ёсоном и Юнги» — упорно маячит в мыслях. Юнги! Тут он резко припоминает, что они хотели поговорить и действует машинально. Даже не подумав ни секунды, нажимает «Позвонить». Юнги силился и сидел напротив целой бутылки соджу, так как не смог справиться с чувством, что сейчас Чимин в чужих объятиях. Что-то подсказывало, что он поступает неправильно, думать и желать замужнего омегу, это уже из разряда извращения. Но ничего не мог с собой поделать, тем более у них было бурное прошлое.  Такое тяжёлое чувство ревности и зависти осели в груди, что даже закурил две сигареты подряд пока ехал домой, потом снова, когда уже приехал. Но чуть ли не подавившись горьким дымом, решил больше не пробовать, а перейти к чему-то алкогольному.  Заказав себе пять бутылок соджу, он не решался сразу пригубить, а сидит и сверлит их, будто ищет ответ на свои непонятные вопросы. И тычется пальцами о стекло, слыша приглушённый звук. Но тут дисплей телефона светится и вибрирует, а на экране всплывает «Чимин-и», отчего ему думается, что уже напился пятью бутылками соджу и галлюцинирует. Почему это омега при муже нашёл время позвонить ему? Но осекается, вдруг что-то с Ёсоном, потому нажимает «Ответить». — Хён, — дождавшись ответа, выдыхает Чимин. — Я тут подумал… А мягкий голос омежки растекается медом, отчего он закрывает глаза. — Что-то с Ёсоном? — хрипит альфа, будоража Чимина, но в то же время удивляя его. — Н-нет… а что с ним? Тебе Кимы звонили? — заволновался омега, отчего даже алкоголь выветривается, походу. — Нет, извини… Я подумал, зачем тебе ещё мне звонить, — и Юнги ругает себя за довольно глупые слова. Чимину стало грустно от его слов, но решает не додумывать за него, потому неуверенно начинает: — Ты говорил, что нам нужно поговорить… если не против, мы можем сделать это сейчас? — Что? А… Как же твой муж? Мы можем и попозже поговорить, ничего страшного, — ничего не понимая, бормочет Юнги. — Что? — очередь Чимина удивляться, почему это он вдруг заговорил о его муже? — Шин здесь при чём?  — Ну, разве вы сейчас не вместе?  — Нет, что ты… — но тут омега догадывается про Чонгука. — Если ты про сегодняшнюю ситуацию, то этот альфа, который приехал ко мне как снег на голову, это просто мой друг. — Друг? — глупо переспрашивает Юнги, наконец, осознавая сказанное. — Да. Юнги хочет проломить себе голову, желательно чем-нибудь острым и с шипами. — Хён? — снова этот сладкий голосок, что хочется слышать его вечность. — Извини… конечно, мы можем поговорить, — несмотря на то, что омега всё ещё замужем, отвечает он, желая увидеть его поскорее. — Где хочешь встретиться? — ощущая, что сейчас очень хочется крепких объятий, спрашивает Чимин. — Может, в ресторане? — предлагает Юнги, так как это нейтральная территория и искушения как такого не будет. — Приезжай ко мне, — от слов которого, альфа чуть ли не подавился воздухом, а омега застыл от своего же предложения. Что теперь Юнги подумает о нём? Но слов не воротишь, верно? Потому, Чимин начинает глубоко дышать. — Ладно, — только и хрипит альфа. Время быть ответственным, в конце концов. Давно уже не дети.