Не чужие

Как ни странно, Чимин не переживает. Есть некое волнение, но на этом всё. Всё время смотрит на заставку в телефоне и бесконтрольно улыбается. Даже целует экран гаджета. «Семья» — отдаётся сладким знакомым голосом, вызывая табун мурашек. И невольно подкрадывается вопрос: «Что будет дальше?». Он не думает, что время покажет. Впервые в жизни Чимин уверен, чего хочет и то, что это обязательно случится. Не получается не думать о Юнги. Безумно скучает каждой клеткой и хочется объятий. Таких ласковых и нежных, буквально заставляющих растаять. Одни поцелуи чего стоят, а воспоминание об их крайне возбуждающем моменте, срывают стон. Хорошо, что он в комнате один. Прибыв в Штаты, Чимин не спеша оглядывается, любуясь суетой, скоростью в этом городе. В таком «штатном» режиме он прожил здесь около семи лет и ему нравилось. Нравился этот ритм, это разнообразие, даже шум. Впрочем, нравится и сейчас. Невольно любуется Манхэттеном, проезжая по знакомым улицам. Этот контраст между авеню и площадями, где он провёл незабываемое время, ничего не заменит. Этот город подарил ему огромную возможность, чем и воспользовался, став одним из молодых преуспевающих рестораторов в мире. Подарил ему замечательного человека в лице мужа, обзавёлся друзьями и связями, приобрёл необходимые опыт и навыки, наконец, стал тем Пак Чимином, кем является сейчас. Не просто омегой из Южной Кореи, а Пак Чимином, который доказал себе и многим, что мечты сбываются. Стоит только захотеть и приложить немного усилий. Он улыбается, поднимаясь в свою квартиру. Охрана и консьерж были рады его видеть, отчего обращались не привычно «Мистер Пак», а «Мистер Чимин». Как и ожидалось, Шина не оказывается дома. Однако замечает, что квартира прибрана, можно даже сказать, отполирована. И Чимин застывает возле фотографии на стене в гостиной, где на него смотрят счастливые лица. Он помнит тот день. Помнит как всё было легко и радостно, будто так и должно быть по определению. Хоть эта и была его собственная свадьба, но он не волновался, разве что, от предвкушения жизни в новом статусе. Однако, его жизнь не изменилась кардинально, просто в ней появился ещё один человек, с кем ему было спокойно и комфортно. Кого выбрал он сам в качестве спутника жизни. И всё было хорошо до недавнего времени. Не остаётся сомнений, что теперь всё будет по другому. Чимин долго не думает и не заморачивается, заказав любимую пасту Болоньезе Шина и свой любимый стейк сильной прожарки с овощами из своего же ресторана. Немного ходит по дому, собирая свои вещи и любуясь ими. А сейчас он попивает чай в ожидании мужа, наблюдая как солнце садится за горизонт. В суете города под ним, Чимин замечает парад людей с огромными надувными шарами Пасхального кролика и разноцветных яиц. И вспоминает, что в это время здесь проходит праздник Пасха. Отчего становится ещё легче на душе. Потому, даже не дёргается, когда слышит как закрывается входная дверь. Немного постояв возле окна, он поворачивается и видит Шина. Они смотрят друг другу в глаза некоторое время, а Чимин замечает, что муж выглядит усталым. Те самые серые глаза, глядя в которых три года назад клялся быть до самого конца пока смерть не разлучит, больше не завораживают его. — Привет, — начинает он и садится за стол, указывая ему тоже сесть. — Привет, — немного погодя, отвечает муж своим неизменным низким голосом, осторожно садясь за стол. Чимин думал, что будет чувствовать океан вины или стыда, как только посмотрит ему в глаза, но не чувствует. Лишь твёрдая уверенность в решении и улететь к тому, без кого сердце уже ноет. — Ты мне изменяешь? — в лоб спрашивает Шин, отчего должен обидеться, вроде как, но тоже не чувствует ничего подобного. — Нет, — и муж криво ухмыляется от его ответа, выпивая воду, а Чимин вовсе не понимает, даже не собирается уточнять. — Снова врёшь? — засовывая в рот спагетти, спрашивает альфа, и тут становится слегка обидно. — Я тебе не вру, — спокойно отвечает Чимин, протягивая салфетку, так как соус испачкал подбородок Шина. — А это что? Сам себе поставил? — проговаривает муж, указывая на его шею, отчего он тушуется. И сразу жаркий момент с Юнги проплывает в голове, отчего закрывает глаза и выдыхает. Даже не подумал об этом. Да и пятнышко не такое яркое было, но всё же. — Я тебе не изменяю, — спокойно повторяет омега, стараясь как-то прикрыть воротником рубашки, но оставляет попытки. Какое-то странное ощущение тревожит его, но старается не углубляться, боясь что-то сделать или сказать не так. Некоторое время ничего не происходит. Шин продолжает кушать, а он просто смотрит и не понимает. Как так быстро мог перестать чувствовать к нему хоть что-то? Может ли быть так, что чувства к Юнги оказались сильнее? Но пару месяцев назад он был уверен в Шине и себе, в них, в их долго и счастливо, а что теперь? — Ты любишь меня? — решает спросить он. А Шин перестаёт жевать и уставился на него. Чимин не может прочесть ничего в его взгляде, но желает услышать ответ. Каким бы он ни был. — Я много думал, — и Чимин облегчённо закрывает глаза от его слов, но ощущая немного давящее чувство в груди. — Сначала я был зол на тебя… — Значит, нет, — тихо перебивает он. — Значит, нет, — кивая, медленно отвечает альфа, поставив точку в их отношениях и со своей стороны. — Я старался доверять тебе вновь, но… не получилось. Чимин снова смотрит на него и не может поверить. Ещё пару месяцев назад они были счастливы вместе, а теперь будто стали чужими. — А о чём ты хотел со мной поговорить? — спрашивает он, вспомнив его сообщение. Шин встаёт из-за стола и уходит из кухни. А он лишь переводит взгляд за окно, замечая, что становится темно. Будто медленно закрывается занавес его собственной жизни в Манхэттене. Тут муж приходит с кипой бумаг и садится за своё место. Выглядит каким-то дёрганым и… чужим. Сейчас у Чимина начинается неприятно давить в груди, отчего пытается равномерно дышать. Шин протягивает ему бумаги и он читает заголовок, что красиво напечатан чёрным по белому; «Соглашение о расторжении брака». И на автомате начинает читать содержимое, так как он не просто омега и муж, но ещё и бизнесмен, и видит пункты, где супруги делят всё совместно нажитое пятьдесят на пятьдесят. Чимин долго не думает и ставит свои закорючки во всех бумагах. Ему от него ничего не нужно, сам всё достанет, но раз Шин так решил, то пускай делает, что считает нужным. — Вот и всё, — тихо произносит он, переводя глаза с бумаг на бывшего мужа. Они встречаются взглядами и просто смотрят друг на друга некоторое время. И тут Чимин вспоминает любимые моменты с ним и тянет уголки губ вверх. Всё же, эти воспоминания останутся с ним навсегда. *** Юнги посильно помогает в ресторане, что отвлекает от мыслей о Чимине. Сокджин тихонько привыкает, а Намджун с Ёсоном тоже осваиваются, что не может не радовать. Чонгук здорово помогает им всем, а Юнги поражается ещё больше и радуется тому, что у его солнышка есть этот замечательный человек. Планируется гораздо больше гостей на празднике, чем он думал, так как Кимы хотят закатить пир на весь Ульсан. Соответсвенно, и праздничной еды должно быть больше, что даже заказали дополнительные услуги поваров. А то один Чонгук с начинающим Сокджином, вряд ли справились бы сами. Сейчас ресторан полон людей, а Юнги решается не мешать никому, потому приглядывает за Ёсоном, что удобно устроился за детским столиком и рисует. Что-то громко рассказывает, а Юнги смотрит на его пухлые щечки и губки, что достались от Чимина и умиляется. Честно, он старается слушать мальчика, но мысли уходят совсем в другое русло. Внутри него растёт какое-то беспокойство, что щекочет нервы. Хочет написать Чимину, но рука не поднимается, не желая мешать им с мужем. Время четыре часа дня и завтра уже день рождения их сына, а от омеги ни одной весточки, что беспокоит больше всего. Он пытается говорить с Ёсоном, что принялся рисовать его, и уделить ему внимания, но без толку. — Дедуль! — тут радостно вскакивает Ёсон, немного приводя его в себя и с разбегу кидается на двух высоких мужчин с седыми волосами. — Ох, как ты вырос, мой дорогой! — слышит он старческий голос и улыбается. Юнги вспоминает своих родителей и чувствует, что соскучился по ним. Они всегда твердят, что хотят внуков, видать, дождутся не скоро, отчего скисает. Так хочет познакомить их с Ёсоном, Чимином и Кимами. Но, как воспримут их уже не молодые сердца, что у них вот как семь лет есть внук? В ресторане становится ещё веселее, отвлекая от грустных мыслей. Старички оказались с неуёмной энергией, что буквально были везде. И на украшениях, и на заготовках, и на доставке, что Юнги диву даётся. Хотел бы и он быть в их возрасте таким же прытким. Ёсон же болтал без умолку, рассказывая как весело проводил время в Сеуле и как вылечился, отчего кажется плакали все, кто слышал. Даже он, ужасно желая обнять своё солнышко. А поздно вечером, когда заканчивают с приготовлениями основной части и дружно соглашаются прийти завтра рано утром, чтобы к полудню всё успеть, и наконец, отметить этот важный праздник, Юнги занервничал. Ведь, от Чимина до сих пор нет вестей. Хотя до этого нервы дёргались не так сильно. Даже сон не идёт, а время уже перевалило за час ночи. Всё держит в руках телефон и не решается написать. Очень не хватает тёплого маленького тела рядом. *** «Вот и всё». Чимин уже собрал свои вещи и летит обратно в Корею, чтобы успеть ко дню рождения сына. Горечь от развода только сейчас начала проявляться. Счастливые воспоминания с Шином накрывают с головой и от этого хочется плакать, что теперь всего этого не будет. Но… длится недолго, что хорошо. Впереди только лучшее, он уверен. Поскольку предчувствует такую необъяснимую огромную радость, что сам удивляется. За иллюминатором слишком темно, что ничего не различить, а в его комнате свет приглушён и он фантомно чувствует объятия Юнги, вспоминая их перелёт в Токио. Так сильно скучает. Чимин прилетает домой в пять утра и сразу решает ехать в Ульсан, так как сна ни в одном глазу. Может, потому что выспался в самолёте, может, потому что очень сильно хочет к одному альфе и всеми фибрами тянется к нему. На улице облачно и такие давящие облака, что он начинает бояться, что день будет дождливым. Не хочется, чтобы в такой важный день шёл дождь. И тут Чимин вспоминает, как семь лет назад Ёсон появился на свет в солнечный тёплый день, отчего улыбается. Тогда он почти сутки корячился от боли и проклинал Юнги всеми проклятиями, но яркое рассветное солнце почему-то усмирило его пыл. Даже визит альфы с пакетом, полным продуктов, не бесил. А в полдень появился Ёсон, после которого ощутил себя выжатым, но облегчённым. Он рано прибывает в Ульсан. Время только около семи часов утра, а сон не идёт, потому решает пойти в ресторан и посмотреть, что они успели сделать и хоть чем-то помочь. Облака начинают рассеиваться, радуя его, отчего настроение ползёт вверх. Город уже проснулся и во всю трудится, шумит, суетится. Чимин не спеша шагает по вычищенному тротуару и вдыхает запах Ульсана. Из пекарен и магазинчиков начинает исходить такой вкусный аромат, что голова кругом и живот начинает урчать. Ведь, нормально не ел с… Ух ты. Даже свой стейк он не попробовал вчера, значит только в самолёте. Юнги его за это откормит целую неделю. От мыслей об альфе влюблённые бабочки начинают терзать голодный желудок, вызывая яркую улыбку лишь от осознания, что его ждут. Вспоминает до мелочей любимое лицо и безумно хочет его обнять. И потому думает, что он упал и ударился головой пока шёл или голодные галлюцинации уже начались, так как замечает Юнги, стоящего возле своего ресторана и застывает. Альфа всю ночь ворочался и думал о Чимине. А с наступлением рассвета поднялся с кровати, так как смысла дальше лежать без дела не было. И решился пойти в ресторан помочь хоть чем-нибудь, но поздно спохватился, ведь ключей-то у него нет. Потому решил подождать, кто-нибудь должен прийти. И сейчас стоит, сверлит свой телефон, боясь пропустить от Чимина хоть весточку, что никого и ничего вокруг не замечает. Хочется выкурить сигарету, а то и целый блок, но вспомнив горечь во рту от едкого дыма, подавляет желание. Юнги вздыхает и открывает переписку с Чимином, где в отправленных много фото. И вспоминает тот день, когда отправил их, те объятия и поцелуи, жутко захотев обнять омегу. Потому, листает фото с любимым личиком. Чимин делает неуверенные шаги к нему, будто находится под гипнозом. Глубоко дышит и смотрит на нахмуренные брови, сжатую челюсть и потрясающе белоснежные жилистые руки, что держат телефон. И сильно захотел быть на его месте, чтобы эти сильные, но нежные руки держали его, заставляя забыть про весь остальной мир. Невольно воспоминания из прошлого прокрадываются в голову, где эти длинные пальцы творили с ним невообразимое и дарили густое блаженство и высшее наслаждение. Он даже краснеет от страстных мыслей и мотает головой, отгоняя наваждение. Когда до альфы остаётся пару шагов, он останавливается, не веря, что перед ним настоящий Юнги. Юнги чувствует на себе чей-то взгляд и поворачивает голову, мгновенно застывая изваянием. Их глаза встречаются и альфа быстро оказывается рядом, хватая в такие нужные объятия, отчего Чимин охает и закрывает глаза от умиротворения, прижимая сильнее. — Солнышко? — в неверии шепчет Юнги, даря поцелуи по любимому личику и ловя сияющий взгляд тёплых карих глаз, а омега тает, ощущая себя самым счастливым. — Моё солнышко. — Юнги-я, — тихо хрипит Чимин, утопая в его объятиях и ощущая себя на своём месте. Омега ощущает такую лёгкость, что улыбается, поддаваясь поцелуям. Они стоят и дарят друг другу ласки, от которых совершенно не хочется отрываться. Наконец, их отпускает беспокойство, ощущают лишь спокойствие и безграничное счастье. Они тихо смеются, пуская сладкие мурашки и нежно проходятся губами. — Чимин? — слышат они удивлённый голос Сокджина, отчего приходят в себя и поворачивают к нему голову, не разрывая объятий. Наверняка, выглядят так, будто встретились после долгой разлуки, да и улыбка до ушей только подтверждает это. А рядом с Ким ещё человек десять точно. Чимин и вовсе не знает, кто все эти люди. — Это Пак Чимин, владелец ресторана, а это наши родители, — знакомит их улыбающийся Сокджин и он улыбается им в ответ. Оказывается, они достаточно долго стояли и миловались, что не заметили как время плавно перешло за восемь утра и все Кимы с радостным настроем пришли в ресторан. Наконец, придя в себя, Чимин открывает ресторан, впуская гостей, что сразу и привычно приступают к работе, удивляя владельца сверх меры. Кажется, Юнги замечает его потерянное состояние, что моментально целует в самый уголок губ. — Я тебе потом всё расскажу, — так мило шепчет альфа, отчего его всего прошибает насквозь от обожания. — Я очень счастлив, что ты приехал. — Я обещал тебе, любовь моя, — в тон ему шепчет Чимин, смотря ему прямо в глаза и не догадываясь, что заставляет сердце Юнги биться будто в конвульсиях. Они снова начинают тесно обниматься, и их вновь прерывают. В этот раз Чонгук. — Может, наконец, отлипнете друг от друга и поможете? — ворчит тот, вызывая улыбку в Чимине, а Юнги сразу же целует в милые ямочки, ощущая себя на седьмом небе от счастья, крепче прижимая такую тёплую тушку. — Есть, босс, — дразнит его омега, закрывая глаза от удовольствия и ощущения суховатых губ на своей щеке. Кропотливая работа всё же засасывает их в свой водоворот, но они всё равно находят укромные места и время урывать необходимые объятия и поцелуи. Чувствуют себя школьниками, что впервые влюбились. Но ощущают себя до нельзя счастливыми. Не без казусов проходит подготовка к празднику. Сокджин умудрился сжечь целый поднос печенек, отчего знатно загрустил, а Намджун сломал арку для фотозоны, отчего начал проявляться сленг, пришлось закрыть уши Ёсону. Юнги съел что-то подозрительное, так как порядком проголодался и взял из подноса первое попавшееся, хотел и Чимину дать попробовать, но его вырвало раньше. Хорошо, что старшее поколение за всеми всё починило, приготовило и почистило. Иначе бы они точно не успели вовремя, а гости тихонько начинают собираться. Несмотря на всё, им весело. А главное, Ёсону хорошо. Даже очень, судя по весёлому громкому голосу и искристому смеху. Конечно, сейчас тот в центре внимания и всё для него. Ходит от гостя к гостю и показывает свой новенький костюмчик, умиляя всех. Чимин урывал минуты, чтобы поцеловать именинника и побаловать вкусностями из столов. Его ресторан стал как никогда светлым и очень душевная атмосфера располагала веселью. Они всё успели приготовить и подготовить. Заказанный торт, аниматоры, воздушные замки и сухие бассейны. А Ёсон пришел в восторг от огромного торта со свечкой «7» на нём, что желал попробовать с самого начала празднества. Чимин с Юнги не захотели мешать семейным поздравлениям, потому стояли возле фуршетного стола и умилялись сияющим глазкам и широкой улыбке своей частички, что получал подарки. — Он так рад, — шепчет Юнги, целуя в ушко и обнимая Чимина сильнее. — Да, вы молодцы, — подставляя шею, бормочет он, наслаждаясь ласками. А альфа тихо смеётся, пуская электрические заряды по позвоночнику. И мурашки по коже. — Точно молодец не я. Кимы так старались, даже подкрепление приехало. Они наблюдают как Ёсон резвится с детьми и это так радует, что они сами присоединяются к ним. Оказывается, это так весело, что радуются как дети, играя с ними в догонялки, брызгаясь водой и бросаясь мячами. Пока дети активно играют, взрослые устроились отдохнуть у одного из столов. И кажется были рады не меньше, чем именинник. Снова принялись благодарить друг друга за радость виновника. А старички мило ворчали на Сокджина и Намджуна, что Чимин умилялся без конца и тоже соскучился по своим родителям. Наконец, вечер подходит к концу и Ёсон загадывает желание, задувая свечи под громкие аплодисменты. И все начинают целовать его, распевая пожелания. Кажется, Ёсон и не планирует засыпать, после фейерверка особенно, что скачет вокруг семьи и рассказывает как ему весело. А те устало пытаются улыбаться, что Чимин даже немного жалеет их. — Едем домой, солнышко? — спрашивает Юнги, нападая на него с объятиями. — А я ещё не подарил свой подарок, — краснея, шепчет Чимин. Со всеми этими разводом и перелётами он совсем забыл купить подарок, потому просто приготовил денег. И это его немножко расстраивает. — Завтра вместе подарим, чтобы он ещё больше обрадовался, — а Чимин хочет заплакать и прижимается ближе, утыкаясь носом в белоснежную шею и целует. — Так люблю тебя, — шепчет омега, утопая в его объятиях. А Юнги уже не выдерживает его признаний. Второй раз за день, между прочим, отчего боится не сдержаться, но вспоминая случай на парковке, отгоняет мысли.