Не чужие

Они уже неделю в Пусане, а Чимин не отходит от Юнги ни на шаг. Альфа уговаривал его пойти к семье, но он ни в какую не хочет идти без него. И что тут поделать? Юнги лишь дарит побольше ласки, заботы и всячески балует его, отчего омега смеётся, что совсем разбаловался. Хотя и жутко приятно. Благодаря Юнги, Чимин каждый день счастлив. Хоть иногда беспокоят мрачные думы, но уже трезво и здраво мыслит. И в конце концов, ни о чём не жалеет. Альфа видит, что его солнышко начинает приходить в себя и это безумно радует. Они много говорят, много ласкаются, много гуляют. Чимин приглашает его в свои любимые места, рассказывая про своё детство и юношество, что безумно согревают альфу изнутри. Даже удивляется, что многого не знал про своё солнышко. И потому впитывает каждую информацию, следом целуя очаровательные ямочки. Чимин нутром чувствует, что здесь и сейчас он самый счастливый. Ему легко как никогда, ситуацию делает ещё лучше — присутствие Юнги. Омега иногда долгими часами просто смотрит на него и боится, что сердце не перекачает столько крови от любви к этому замечательному альфе. В самом начале их пребывания здесь, он был чрезмерно тактильным и капризным. А Юнги лишь исполнял все его прихоти, даже вопреки своему комфорту. И когда Чимин извинялся, альфа ещё крепче прижимал, поговаривая, чтобы не нёс глупости. И он жалел, что не мог поцеловать манящие губы, отдёргивая себя каждый раз. — О чём задумался? — спрашивает Юнги, обнимая его так тесно, что жарко. Они привычно лежат в объятиях на тёплом полу в арендованном домике и смотрят как потрескивают дрова. Это успокаивает, да и человек рядом делает момент ещё волшебнее. По его капризу, альфа развёл камин и теперь наслаждаются видом под жаркие, но нужные объятия. — Я хочу сходить к родителям, — отвечает он, ощущая себя, как никогда спокойным и, получая поцелуй в щеку. Чимин очень соскучился по своей семье и не помешает всё рассказать им самому. Знает, что сейчас готов говорить о разводе, о Шине и вообще, даже подумывает рассказать про Ёсона. Ведь, Юнги ужасно помог. Выслушивал его, успокаивал, ловил его слёзы губами и обнимал так нежно, что любой другой омега бы обзавидовался. Теперь он свободно говорит о своих чувствах, не скрывая и тая. Знает, что его выслушают и поймут. Знает, что их чувства взаимны и это кажется его раем. — Я рад, солнышко, — лишь шепчет альфа, даря ещё поцелуи по лицу, что самое время там отпечататься его губам. Приглушённый свет в гостиной располагает к романтике и невольно касаются чаще. Они лежат и дышат одним воздухом. Глаза в глаза, грудь к груди и ощущают сердцебиения друг друга, что создают музыку только для них. — Я люблю тебя, — сейчас слова Чимина выходят такими искренними, что тело альфы пропускает ток и будто так ласково касаются всех клеток, отчего хочется поцеловать. — И я люблю тебя, Чимин, — в тон отвечает Юнги, отмечая засиявшие глаза и смущённую улыбку, что не сдерживается и припадает к таким желанным, мягким, пухлым, сладким губам, вызывая в омеге цветные блики перед глазами. И будто весь мир замер. Их самый первый поцелуй спустя семь лет. С ума сойти. Юнги по очереди нежно мнёт мягкие желанные губы и осторожно отстраняется, чувствуя головокружение, и смотрит на застывшего Чимина, что кажется даже не здесь. Омега забывает как дышать, чувствуя знакомое прикосновение губ к своим и лежит, ничего не соображая. Будто его первый поцелуй. Юнги переворачивает его на спину и нависает над ним, несколько приводя в себя и изучает любимое лицо. Никак не привыкнет, что Чимин с ним рядом. Глаза омеги пробегаются по нему и останавливаются на его губах, отчего хочется ещё больше. Чтобы отвлечься, альфа начинает целовать его в нос, щеки, челюсть, спускаясь ниже, но голова оказывается перехвачена маленькими ладонями и они снова смотрят друг другу в глаза. Чимин видит столько обожания, что сам еле сдерживается, глотая вязкую слюну. — Поцелуй меня, — совсем слышно просит омега, ощущая, как тело начинает гореть под жадным и страстным взглядом. А Юнги будто этого и ждал, припадает к его губам и начинает целовать его глубже, вырывая стоны и мычание, что Чимин хватается за его волосы и дёргает на себя, видя яркие разноцветные вспышки. Такое знакомое, но в тоже время новое чувство одолевает альфу от ответа вкусных губ, что не переставая продолжает мять их, блуждая руками по желанному телу. А когда в дело вступают языки, то вообще окунаются в другую реальность, другой мир, где есть только они и время потеряло свою власть, предоставляя им вечность для того, чтобы вспомнить друг друга и предаться власти любви. Когда губы совсем начинают болеть, они отстраняются на несколько секунд, чтобы рассмотреть любимые глаза, что покрыла поволока возбуждения, и снова продолжают бешеный танец языков. Ноги Чимина обвили его пояс, а сильные руки альфы расположились на его упругих ягодицах, что жадно сжимают их без конца. Звуки страсти заполнили всю гостиную и отдаются музыкой в сердце. Они ощущают как тела вспотели и как вокруг стало жарко, но это так не важно. Что только и продолжают целоваться, полностью растворяясь друг в друге. — Юнги, — между поцелуями успевает стонать его имя и сам прижимает только ближе. Рык альфы будит в нём дикое возбуждение, и Чимин чувствует довольно сильную эрекцию мужчины своими бёдрами, что вообще чуть ли не лишается разума. Эти неистовые, голодные поцелуи, что дарят друг другу, срывают тормоза. Руки альфы уже залезли под футболку и гладят весь торс, вызывая сладкие мурашки и дрожь, что Юнги даже проходится пальцами по затвердевшим сосочкам, слегка царапая их, а Чимин весь уже извёлся. Поцелуи до сих пор такие жадные, головокружительные и страстные, до безумия желанные, что и не думают прекращать. Губы уже нещадно горят, как и низ живота, а Чимин и вовсе весь мокрый, так сильно хочется члена, что начинает тереться возбуждением о его. Юнги ловит такие сладкие стоны и снова начинает имитировать толчки, ведь плоть уже твёрдая и хочется разрядки, желательно в омегу. Потому, разорвав поцелуй с громким звуком, он спешит снять с Чимина мешающуюся футболку. Но застывает, когда видит раскрасневшегося и возбуждённого омегу с сияющим глазами, с распухшими губами, что стали только привлекательнее и тихонько возвращается сознание. Оба тяжело и часто дышат, смотря друг на друга. Невозможно насытиться никак. Но Юнги не хочет так спешить, хотя похоть застилает разум. Сам не знает, чего ждёт. Альфа вновь ложится на омегу и начинает гладить по мягким волосам, убирая их назад. Он любуется им и целует открывшийся вспотевший лоб, ощущая как маленькие ладони ложатся на его спину. Целует в нос, наслаждаясь лёгким поглаживанием. Целует по очереди щёки и закрытые в наслаждении глаза, наблюдая, как трепещут пышные ресницы. Его это безумно умиляет, что страсть уходит на второй план. Наконец, снова припадает к губам, но более нежным, чувственным и неторопливым поцелуем. Сминает губы по очереди, засасывая их до головокружения хорошо. Проходится языком, играясь с ним. Потом просто наслаждаются друг другом, ощущая родное тепло. — Что такое? — когда видит слёзы, стекающие по вискам, взволнованно спрашивает Юнги, стирая их своими пальцами. — Это так прекрасно, — почти всхлипывает омега, заставляя его растаять, как пломбир на солнце. — Это ты прекрасен, сердце моё, — в этот раз, альфа целует прямо в середину губ много-много раз, заставляя омежье нутро запищать от счастья. Юнги переворачивает их, оказываясь спиной на полу и любуется расчувствовавшимся солнышком. Но когда Чимин садится на него и начинает раздеваться, его сознание летит в тартарары. — Что ты… делаешь? — низко хрипит альфа, будоража ещё сильнее и сжимая его бёдра. Раздевшись до трусов, Чимин бросает штаны на диван и садится в аккурат на твёрдый член Юнги, что прикрыт штанами, но всё равно ощущается больше и крепче. Чимин начинает ёрзать попкой туда-сюда, проходясь но нему, отчего Юнги тяжело дышит и чувствует мокрую ткань трусов, сходя с ума. — Я хочу тебя, — три слова, девять букв срывают терпение Юнги к чертям, отчего он мигом переворачивает их. Чимин не успевает ничего понять, как оказывается под тяжестью чрезмерно возбуждённого альфы, что заставляет влаге сочиться из него. Юнги тяжело дышит, а омега видит почти звериный оскал и даже будто слюни вот-вот начнут капать из его рта, отчего неимоверно хочет отдаться ему и будь, что будет. Альфа сжимает челюсть и разводит его ноги шире, облизываясь от представшей желанной картины. Замечает тёмное пятно на ткани и быстро стягивает бельё, заставляя писку вырваться из Чимина, что старается сдержать себя от крика. Юнги видит розовый аккуратный член, который сочится смазкой и сжимающуюся влажную дырочку. Ужасно соскучившись по всему Чимину, он изучает каждую поверхность нежной кожи. Любуется мурашками и подняв глаза, стопорится. Его солнышко смотрит прямо на него, такой притягательный и невозможный, что глаз не оторвать. Они вновь целуются как будто в последний раз и стараются показать всю свою любовь. Юнги в блаженстве спускается поцелуями ниже и слюнявит каждый дюйм кожи. Проходится языком по затвердевшим соскам, немного кусая и приводя Чимина в экстаз. Лижет и посасывает милый пупок, вырывая стоны и, миновав сочащийся член, припадает к жаждущей дырочке, начиная посасывать нежную кожу, отчего омега всё же громко кричит. Чимина будто лишили кислорода, что пытается делать глубокие вдохи и ищет за что бы зацепиться, но как назло ничего рядом нет. Только голый пол. Он расставляет руки в стороны, сжимая в кулаки и громко дышит, ощущая юркий язык в себе, что начинает оглаживать сокращающиеся стенки и засасывается кожа, отчего хочется кончить. Чимин не перестаёт повторять имя любимого и громко дышать, путешествуя руками по своему телу. Невтерпёж ощутить всего альфу. Юнги будто в мире грёз. Он ещё шире разводит ножки омеги и с упоением лижет весь пах. Захватывает член, наконец, пробуя его. И закрывает глаза от удовольствия. Такой мягкий, податливый и вкусный, что играется с ним будто с конфетой. А Чимин сходит с ума от ощущения горячего рта вокруг своей плоти и даже плачет от потрясающих ощущений. Альфа хочет довести его до крайнего наслаждения, потому продолжает сосать, стимулируя дырочку пальцем, пока не чувствует солоноватый привкус и мощную струю в глотке. Он всё глотает и даже хочет ещё, но, увидев, как Чимин содрогается от мощного оргазма, вытаскивает палец из него и выпускает плоть изо рта. Собственное возбуждение сильно давит, потому, отрываясь от паха, начинает вводить палец в горячее сокращающееся нутро. Сознание улетело куда-то далеко. Сам еле сдерживается, чтобы не наброситься. А Чимин продолжает биться в конвульсиях, ощущая блаженную пустоту и эйфорию, что хочет ещё. — Ах! — кричит он, когда ощущает уже два пальца в себе. — Тише, солнышко, — низко рычит альфа, поднявшись выше, и целует не соображающего омегу в мягкие губы, что легко поддаются напору. Он спускается поцелуями на шею, широким мазком лижет и засасывает кожу, параллельно, сильнее и быстрее вставляя пальцы в мокрую дырочку, отчего Чимин извивается ужом, поднимая ноги выше. — Пожа…луйста, — просит омега, чтобы в него, наконец, вошли и довели до эйфории ещё раз. — Чимин… Чимин, — только и повторяет альфа, внедряя третий палец и громко мычит, засасывая прелестный сосок, отчего Чимин кончает вновь. Слишком. Гиперстимуляция его эрогенных зон привела ко второму оргазму, отчего он почти вырубился. Ничего не соображает, только поддаётся миру наслаждения. Но Юнги кусает его за чувствительный сосок и продолжает лизать и покусывать его грудь, шею, мочку уха, даже кожу на плече. А он немного приходит в себя и хочет ещё. Слишком хорошо. Наконец, вытащив все пальцы, Юнги облизывает их, наблюдая за ослабшим омегой. Он снимает с себя мокрые трусы и выдыхает, выпуская набухший член на волю. Альфа устраивается между ног, разводя шире и смачивает головку естественной смазкой Чимина. Дразнит вход, приставив плоть и водит по кругу, собирая больше смазки и размазывая по всему стволу. До возбуждённого мозга доходит, что естественной смазки будет маловато, хоть и выделяется приличное количество, но отдышавшись и усмирив внутреннего зверя, он идёт в ванную, так как видел там припасённые наборы специально для таких случаев. Юнги быстро находит их и возвращается к распалённому омеге. Чимин даже не замечает его отсутствия, так как два сильных оргазма за короткое время вымотали его. Но сохранившийся рассудок, безумно хочет заполнить себя до краёв. Юнги надевает презерватив и густо мажет смазкой и член и вход, сразу проникая тремя пальцами и ощущая мокрую, горячую узость, что ещё немного растягивает, не желая причинять боль. Чимин сам приглашающие раздвигает ноги шире. Альфа вытаскивает пальцы и приставляет член, наблюдая, как мокрая дырочка сжимается вокруг пустоты, что ужасно заводит его. Когда головка проходит свободно, он направляет глаза на Чимина, что застыл, открыв рот в предвкушении. И Юнги толкается на всю длину, растягивая гладкие стенки и вырывая сдавленный стон. Чимин, наконец, чувствует себя наполненным, что пускает солёные капли из глаз. Он мигом хватается двумя руками за сильные плечи, наконец, чувствуя себя на своём месте. «Юнги» он повторяет множество раз, распаляя поглощённого им альфу, ещё больше. Альфа утробно рычит, оказавшись в умопомрачительной тесноте и даёт привыкнуть к своим размерам, ложась на него. А Чимин безмолвно открывает рот и закрывает глаза, растворяясь в крышесносных ощущениях. Юнги обнимает его двумя руками за талию и пробует сделать толчок, а член легко скользит по разработанной дырочке, принося обоим кайф. Альфа продолжает рычать и вылизывает всё лицо, шею, грудь, оставляя укусы и засосы везде. Не прекращая ритмичных движений, он старается проникнуть как можно глубже и задевает заветный комок нервов, отчего Чимина прошибает насквозь. Омега громко стонет от ритмичных стимуляций, сжимая пальцы ног и держится за плечи альфы, чтобы окончательно не сойти с ума. Юнги набирает скорость и силу, слыша звонкие стоны, видит и чувствует как его омеге хорошо, и он распаляется ещё больше, проникая глубже. Альфа продолжает целовать и кусать, будто хочет сожрать, а Чимин и не против, ощущая его везде и всюду, но уже чувствует, что близок к разрядке, отчего начинает царапать мощную спину альфы. Юнги продолжает вбиваться и срывать стоны, вылизывая шею, что вся покрыта его метками. Он ощущает как гладкие стеночки начинают сокращаться вокруг его члена и сильнее вбивается. А Чимин с громким криком кончает вновь, прижимаясь ближе к альфе, пачкая их животы, а потом отпускает его из захвата, так как сил уже нет. Юнги кончает в презерватив, глубоко толкнувшись в узость и издав рык, даже немного прокусывает медовую кожу на плече, отчего выделяется капля крови. Оба пытаются отдышаться, но лишь громко и рвано дышат, поддаваясь блаженной неге. Юнги целует в потрясающие губы и выходит из Чимина, ложась рядом и скрепляя их руки. Эта эйфория растекается по венам и приносит огромную лёгкость по всему телу. Дыхание восстанавливается не скоро. Потные расслабленные тела лежат возле потухающего камина и всё ещё мелко дрожат от испытанного блаженства. В голове — пустота. Лёгкость сменяется на некоторую усталость, отчего хочется спать. А альфа притягивает любимого к себе и старается улыбнуться его потерянному виду. Чимин снова пускает слёзы счастья, его сейчас крепко обнимают и целуют в потный лоб. В ответ сам льнёт ближе. Альфа мастер ласк после секса, потому Чимин только подставляется, ощущая тепло и заботу. Сам он порядком вымотался, ощутив три волны экстаза, что закрывает глаза, утопая в надёжных объятиях. Юнги приходит в себя первый. Оглядывается и замечает потухший камин, а рядом сопит Чимин. Совершенно голый и весь распластался на полу. Всё равно слишком привлекательный. В свете луны альфа замечает множество меток на его теле. И к нему приходит осознание, что они занимались любовью. Что он и Чимин были одним целым. Нежность растекается по всему телу от одного лишь осознания и он спешит снять грязный презерватив, ощущая неприятную липкость. Сперма успела загустеть и потекла пол. Юнги осторожно встаёт, ощущая только лёгкость и радость от такого события. Любуется своим мальчиком и своими метками, но сообразив, что ему может быть холодно, спешит поднять с пола и уводит в спальню. Он осторожно кладёт его на постель и, нежно поцеловав в плюшевую щеку, уходит в ванную. Ощущает себя таким счастливым, что не передать словами. Обещает себе, что очень постарается сделать Чимина счастливым и не повторять старых ошибок. Возвращается с полотенцем и тёплой водой в тазике. Осторожно начинает очищать омегу, хотя и застывшая сперма на коже это нелегкая задача, тем более на спящем чуде. Но он удачно справляется с ней и замечает, что время уже за полночь. Накрыв Чимина одеялом и погладив по непослушным волосам, он спешит под тёплые струи и улыбка не спадает с лица, вспоминая любимое личико в экстазе. Хотя они и много занимались любовью в прошлом, такого у них ещё не было. Освежившись, он осторожно ложится на кровать и притягивает мирно спящую тушку. Поцеловав в шею, наконец засыпает, слушая равномерное дыхание своего солнышка. *** Время около девяти утра, а Юнги просыпается от жары. Хочет отодвинуть одеяло, но к нему что-то прилипло, вообще не напоминающее одеяло. Открыв глаза, он натыкается на Чимина, тесно прижатого к нему, который лежит, надув губки, что так и хочется мять их. Альфа прижимает голенького его ближе и зарывается носом в волосы, не желая разбудить. Несмотря на то, что ему жарко, как-то плевать, когда рядом лежит его мальчик. Сон уже не идёт, потому находит занятие по душе, рассматривая прекрасное лицо. Такой прелестный. Взглядом скользит ниже и заметив свои следы, думает извиниться за такое самовольство. А Чимин открывает глаза и часто моргает, отгоняя сон. Тут же видит любимые омуты и улыбается так, что глазки исчезают, превращаясь в очаровательные полумесяцы. Альфа кажется умрёт от умиления. А омега сразу припадает к его губам, начиная нежно мять их, заставляя сердце Юнги порхать. — Доброе утро, мой альфа, — шепчет до безобразия счастливый омега, вызывая табун мурашек везде. — Солнышко, утра, — целуя его ещё раз, отвечает не менее счастливый Юнги. Никак не могут насытиться друг дружкой, что снова распаляются. Юнги нависает над ним и смотрит в такие любимые глаза, что смотрят в ответ так наивно и с такой нежностью, что тут же целует его. Так мягко, как только может. А Чимин тает под ним, ощущая себя на верху блаженства. Альфа ощущает как возбуждение накрывает их обоих, потому спешит смочить пальцы в слюне и опускается к горячей дырочке, которая сразу сжалась, стоило ему втолкнуть фалангу. Чимин стонет ему в рот, прильнув ближе. А Юнги убрав одеяло с них, замечает как из плоти его омеги сочится смазка, которую он слизывает языком, приводя Чимина в экстаз. В этот раз, омега хватается за простыни и крепко сжимает их в руке, доверяя и растворяясь в альфе. Дырочка немного отёчная и уже мокрая, что приводит в восторг. Немного растянув, Юнги врывается в узость всей длиной, получая крик и наслаждение. Остаток утра проводят в попытках унять своё возбуждение. Стоны Чимина и рык Юнги могли бы доставить соседям то ещё «доброе утро», хорошо, что у них отдельный домик. Они и забыли как здорово принимать душ вместе, отчего пытались наверстать упущенное, долго не вылезая из него. Юнги принялся извиняться за несдержанность, поглаживая метки на его коже, но Чимин затыкал его поцелуем, и он забывал про всё на свете. Слышать и видеть радостную улыбку омежки — лучшее в мире. Что не перестаёт говорить комплименты и просто целовать своё чудо. Чимина вновь охватила бесконечное счастье, что снова стал слишком тактильным. А Юнги и не прочь. Наоборот, после секса сам стал жадным и постоянно нужно было присутствие омеги. После долгих ласк в постели, они решают покушать. Заказывают всего и побольше, так как жутко проголодались. Плотно пообедав в тесных объятиях, они решают прогуляться, да и погода располагает, а после крышесносных ощущений не прочь понежиться на солнце. Они не спеша гуляют по набережной, что так нравится Чимину, держась за руки. Шум морских волн и крик чаек, приятно ласкают слух. Юнги садится на тёплый песок и тянет к себе на колени Чимина, который звонко смеётся и обвивает его шею ручками, пуская волны радости по его телу. — Хочу тебе кое-что подарить, — улыбается альфа, глядя в карие омуты, что так и искрятся от предложения. Юнги вытаскивает из кармана пальто бархатную коробку, которая ждала своего часа и протягивает ему, любуясь любимым, что выглядит сбитым с толку. — Хён? — а у омеги сильно забилось сердце, что слышится в ушах, а волнение повысилось до отметки «экстренно». Альфа сам открывает коробочку, являя две бриллиантовые серёжки и Чимин, почему-то, разочаровывается немного. Хотя, много. Юнги замечает это и недоумевает. Раньше омеге всегда нравились такие подарки, хотя и любым всегда был рад. Что могло случиться? — Тебе не нравится? — тихий голос альфы приводит его в себя, отчего он спешит улыбнуться. — Они очень красивые, хён. Спасибо, — и целует его напористо, со всем желанием, что не против вновь отдаться друг другу прямо сейчас. Юнги сам надевает их на маленькие ушки и вновь любуется. Серьги переливаются на солнце, а Чимин выглядит ещё сказочнее, отчего не сдерживает себя и пылко целует. Они ещё сидят в уютных объятиях, пока солнце греет их сплетенные тела, а поцелуи будят в них безмятежность и омега решает признаться. — Я очень рад подарку, правда. Но сначала думал, что в коробочке будет обручальное кольцо. И мне стало грустно. А Юнги удивляется, но прижимает ближе к себе и чувственно целует вкусные податливые губы. — Моё солнышко, ты только недавно развёлся, а у меня прошло более ста дней. Давай не будем спешить? Всё равно никуда я от тебя не уйду. Чимин медленно кивает, хотя думает, что влюблённым сердцам всё ни почем. Но тоже решает умерить свои ожидания и утопает в любовной ласке. Альфа разделяет его думы, что им теперь всё ни почем, потому уже раздумывает над свои планом. Солнце на пике своей активности и Юнги предлагает Чимину пойти к семье, на что он соглашается. Накупив подарки в торговых центрах, альфа провожает его до ворот и напоследок горячо целует, обещая встретить после. А сам спешит в Пусанские ювелирные, чтобы достать то самое кольцо. Он обошёл несколько, но так, чтобы вау-эффекта или действительно, заслуживающего маленького пальчика не встречает. Пока не заходит в Bvlgari и натыкается на одно, будто ждёт именно его. Стоит на витрине, произведя на него самое неизгладимое впечатление. Обручальное кольцо MarryMe, белое золото тридцать карат, с маленьким бриллиантом посередине. И он, не задумываясь, покупает его, уже представляя радостную мордашку, и нарядный пухлый пальчик. Чимин весь светится, кидаясь ему в объятия и причитает, что зря не пошёл с ним. Родители пожалели его, откормили и тоже сказали, что всё к лучшему. Отчего омега ещё раз убеждается в своём решении. Немного поговорил с ними, много покушал и теперь умиляет Юнги. Они устроились на кровати и смотрят какую-то комедийную передачу, а у альфы сердце не на месте, но точно уверен в решении и легонько поглаживает мягкий живот Чимина, целуя шею слишком головокружительно. Омега вообще в своих райских гущах, что не обращает внимания ни на что, кроме своего альфы. Он удобно лежит, облокотившись спиной на его крепкую грудь и тает от ласк. Юнги осторожно вытаскивает коробочку и также осторожно надевает на сладкий безымянный пальчик кольцо. Поражается, ведь смотрится так, будто оно там вечно. И повернув голову к Чимину, припадает к восхитительным губам. А тот и в ус не дует, наслаждаясь им. — Ты согласен? — дрожащим голосом спрашивает Юнги, на что омега часто моргает и смотрит прямо него. — Согласен? Альфа ухмыляется и целует его пальчик, где красуется кольцо. А Чимин медленно соображает, совсем не понимая любимого. Но когда замечает золотой перелив, резко садится и ловит ртом воздух, а слова не идут. — Пак Чимин, ты даёшь согласие разделить со мной жизнь? Позволишь делать тебя счастливым каждый день? — потираясь о его нос своим, уверенно шепчет Юнги. А Чимин уже глотает слёзы и часто кивает, кусая пухлую губу. Всё время направляет глаза на кольцо и обратно на него, не веря, что происходит всё наяву. — Я согласен… я хочу. Так хочу, Юнги, — прильнув ближе, бормочет он, а улыбка не спадает с прекрасного лица. — И я хочу стать Мином. — Что? — Юнги не ослышался? Чимин хочет взять его фамилию? — Я хочу, правда. «Чтобы мы было всегда», — произносит он, воспроизведя их фразу из прошлого. Они также лежали в объятиях, но теперь всё лучше в тысячу раз. — «Будем», — также отвечает Юнги, совсем растекаясь лужицей перед этим невозможным омегой, и целует со всей любовью, что есть в нём.